Перед Пасхой

               Телефонный звонок. Сестра, из другого города. Ты собрала вещи? Да, да, сейчас соберу. Ну, смотри, пора уже. Я успею, я быстро это делаю, и складываю, как надо. Я в дорогу собираюсь за 15 минут. Что за проблема: открыла шкаф, вытащила вещи, сложила… Сейчас покурю у окна, и начну. За окном - почки, но листьев еще не видать. Жадничает весна, хотя и Пасха – вот-вот. Бабушка всегда говорила: настоящее тепло – только после Пасхи. Вот меня и трясет, никак не согреюсь. Хватит отвлекаться, почему сразу не взять, и не сделать, что надо? Опять звонок. Мамина подруга. Собрала? Хорошие люди, с детства родные. Только судьба – не очень. Все дочки разводятся с мужьями, мужья какие-то не те пошли. И рожают, рожают… Причем, только девочек. А те – тоже разводятся. И тоже рожают. Девочек. Моя сестра называет их «семейство матрешек». Сколько их уже,  этих матрешек – не сосчитать. Живут трудно. Бегают по барахолкам, по секонд-хэндам, одевать нечего...
             Опять звонок. Моя подруга. Ты собрала вещи? Уже собираю. Тебе помочь? Да нет, я сама. Главное – открыть шкаф. Он что, заперт? Нет, не заперт, в этом доме вообще никогда ничего не запиралось. И ничего не пропадало. Правда, терялось, но потом возникало, как-то вдруг. Один раз бриллиант потерялся. Самый настоящий. Чистой воды. Мама кольцо уронила, старинное, бабушкино. Подняла – а бриллианта нет. И искали, и подметали – нет. Год прошел. Приехала в гости бабушкина сестра, подслеповатая, но шустрая старушка. В первый же день глянула: а чего это у вас в галерее бриллианты валяются? И - точно, из щели блестит. Да ну, стекляшка, наверное. Она, гордо: в жизни стекляшку с бриллиантом не путала! Еще бы – сама осколок княжеского рода. Так бы и лежал он у нас до сих пор, поблескивая в щели.
              У нас вообще все, как-то, само по себе валялось. Папа зарплату приносил – на пианино клал. Иногда – хватало, иногда – нет. Чего прятать? Если соберется лишнее, что-то покупали: шкаф тот же… который я сейчас никак открыть не могу. Стол письменный…И так радовались! Родители, вообще, радостно жили. Маме – платье, жакет, бусики, это же событие целое было! Мы так не умеем. Ничего праздничного, все обыденное. Вот у меня джинсы, свитер, куртка – и никаких мыслей о нарядах. А женщина должна мечтать о чем-то блестящем и воздушном. Иначе, это не женщина – урод.  Ну, что, урод, открывай шкаф, хватит трусить. Открыла. Охапка маминых запахов, радостей, надежд чуть не сбила с ног. Вещи-вещи, как они умеют жить, после хозяев – своей жизнью. Не должны они в шкафу висеть, пусть еще кому-то послужат. Мама улыбается с фото, значит, все правильно. Обхватила в последний раз, обняла мамины запахи, впитала в себя. Щеку больно уколола знакомая с детства брошь. Звонок в дверь. Матрешки пришли. Пора. Главное – аккуратно сложить. Чтоб руки не дрожали.