Я родом из племени детства

Всё реже встретишь пацанов, выбегающих из-за угла дома с криками: «Тра-та-та! Ты убит!…» Хотя с одной стороны это и хорошо, ведь игры «в войнушку» ничего хорошого дать не могут, а с другой…, это всего лишь игра. Другие герои на плакатах, которых нынче в избытке, это уже давно поставлено на конвейер. У мальчишек семидесятых прошлого века выбора большого не было («Советский экран» да, может быть, ещё пара журналов). Не слышали мы и об электронных штучках…
Не говорю о других – я о себе.  С выходом фильмов «Чингачгук – Большой змей», «Золото Маккенны», «Оцеола» в нашем дворике началась эпидемия… Улица 1Мая и окрестности превратились в нашем воображении в прерии, кварталы дикого Запада, а район кирпичного завода был каньоном с озером Мичиган. В зарослях из чакона вырастали вигвамы. Это была не просто игра! О нет! Это был образ жизни со строгим, определённым старшими ребятами кодексом чести. Были и свои «индейские» имена, не обходилось, конечно же, и  без бледнолицых, быть которыми считалось для нас ужасным!
Сделав наспех уроки, мы летели на «великах», как на мустангах, в карьер на «совет» и «бой с бледнолицыми». Оружие делали сами: луки и томагавки с росписью из орешника, а головные обручи изготовлялись из фольги разных цветов (благо, молокозавод был рядом). На чердаке общежития консервного комбината было тайное место для совета старейшин (ребят на пять-шесть лет старше нас). Предательство соплеменника каралось презрением и отлучением. Долгое время затем с ним никто не разговаривал, а на двери квартиры появлялась записка со словами: «Смерть Сиу!» или что-то в этом роде. Искупить свою вину можно было каким-нибудь поступком.
По соседству на улице Лермонтова, строились пятиэтажки, и провинившийся должен был прыгнуть со второго или третьего этажа на большую кучу керамзита внизу, а ещё проявить себя на регулярных соревнованиях по стрельбе из лука. В общем, «реабилитация» проходила сложно.
Зачитывались мы Фенимором Купером (кто это, наверное, загадка для 11-12 – летних пацанов)… Был такой американский писатель, который очень много написал про индейцев. Наша «маленькая страна» со своими законами и иерархией была малодоступна для родителей. Они со снисхождением взирали на наши улюлюканья и думали, что это игра!… А ведь мы жили этим! Были и слёзы, и радость, но всё было по настоящему. В одном тогда взрослые были правы: когда-то это должно пройти. Прошло, хотя мы всеми силами пытались удержать время на полном скаку. На сцену пришли влюблённость, стихи, попытка самоутверждения с драками до крови «улица на улицу» в плотном кольце одноклассников…
В чём смысл этих столкновений, сейчас не очень-то понятно… Стая… Твоё место в ней. Узкая дощечка при переходе во взрослую жизнь, наверное, могла выдержать только одного… И, возможно, необходимо было это набивание десятка шишек в пресловутом «переходном возрасте». Наши игры плавно перетекали в жизнь, они были Ею!… Есть в дневнике нашего знаменитого атлета Сергея Бубки ещё детская запись: «Если у тебя осталась одна попытка, ты не проиграл». Повторить жизнь невозможно, да и делать это бессмысленно, а вот научиться прожить её так, чтобы не пожалеть потом о шансе, который выскользнул из рук, чтобы не пожалеть о предательстве друга. Не проиграть! Не всегда, к сожалению получается, но наши герои из детства оставили нам этот негласный завет. Вот с тем и живём. И, насколько я знаю, мои друзья из детства, люди «моего племени», живут по тому же принципу. Хау! Я всё сказал!

КАК МОЛОДЫ МЫ БЫЛИ…

Это было так давно. В другой стране, да что там – на другой планете под названием СССР. Эта «планета» жила своей отдельной, то есть «отличной» от всех жизнью. Но это сегодня мы на расстоянии более тридцати лет можем судить о тех бунтарских семидесятых. Мальчишками мы бегали в этом времени на запрещённые сеансы «Фантомаса», «Анатомию любви», «Фан-фан тюльпан», слышали и знали, что где-то есть Владимир Высоцкий, Аркадий Северный, где-то на «другой планете» в Ливерпуле четвёрка «битлов» сводит с ума девчёнок, а мы ещё носим «клеши» и по чёрно-белым ламповым телевизорам, показывающим всего одну программу, соловьём заливается Бюль Бюль-оглы, плачут и веселятся «Песняры», и уже начинается первый прорыв в отечественной музыке с выпуском винилового диска (а других нет) «По волне моей памяти» Давида Тухманова. Лет в двенадцать мне дарят портативный кассетный магнитофон «Томь-401», а дома есть радиола «Урал», на которой мы с друзьями одноклассниками накручиваем «Свободу» и «Голос Америки…» Нам ужасно интересно всё, но самое главное – это потрясающие музыкальные программы Севы Новгородцева на «ВВС». Я записываю эти программы с чудовищным качеством  на кассеты в тайне от всех и в частности от родителей.
Выходят первые «миньоны» в три-четыре песни «Битлз» и «Дип-пёрпл», «Криденс» и «Смоки», а во дворах и на улице по вечерам бродят ребята с гитарами… Как на дрожжах, растут небольшие группы в четыре человека по типу «Битлз», очень часто, подражая им, а иногда и совершая свои собственные открытия. Одна из таких групп образовалась в середине семидесятых годов в СШ№ 25  в нашем провинциальном Крымске. Школьные группы тогда были очень частым явлением, и без них не обходился ни один вечер. Помните нашумевший тогда фильм «Розыгрыш», в котором дебютировал Дмитрий Харатьян, ведь именно оттуда пришла к нам песня «Школьный вальс», помните: «Когда уйдём со школьного двора…», а ещё «бабочки летают, бабочки…» Их пели на каждом углу. И, может быть, тот самый фильм был толчком к созданию группы.
А теперь внимание! Эти четверо из группы «Квадрат», как они себя называли. Это Сергей Кормишин – бас гитара, Игорь Бакулин – клавишные, Владимир Вергун – соло гитара, Виктор Верлуп – ударные. Мы с моими одноклассниками, живущими вместе со мной в одном дворе, буквально облепляли скамейку, на которой четверо молодых длинноволосых ребят, но чуть постарше нас, почти каждый день отрабатывали на гитарах музыкальный «квадрат», разучивали новые песни, спорили до хрипоты, а одним из самых эмоциональных и строгих был Володя Вергун, но ему и по рангу было положено, как руководителю коллектива. В репертуаре было всё – от школьного вальса до жёстких хард-роковых композиций из «перплов» и «цеппелинов». Ричи Блекмор был просто богом, которому поклонялись все. Шло понемногу время, и «занавес» на узкую щёлочку начал приоткрываться. Начали появляться в альманахе «Кругозор» с гибкими пластинками группы, о которых мы слышали лишь мельком, и мы жадно хватали эти лощённые во всех смыслах журнальчики, а на рынке уже давно работала студия звукозаписи, где можно было на открытках, покрытых плёнкой или на ренгеновских снимках («на рёбрах») записать себе всё, что угодно душе – фонотека была великолепная, а ещё можно было сделать запись на бобинную или портативную кассету, купить здесь фото любимого певца или группы, записать поздравление, а в журнале «Ровесник» Артём Троицкий творит свою революцию в музыкальной политике.
Но как этого было мало! У Сергея Кормишина появляется настоящая «вертушка» - стерео «Электроника», а настоящие «фээрговские» диски фирмы «Polidor» с концертами «Ди пёрпл», «Сюзи Кватро», «УФО», «Роллинг стоунз» приносил парень по имени Лёха. У него можно было приобрести всё – от открытки с кумиром до плаката (нынче называемом «постер»). Он постоянный «ходок» на «поляну». Для несведущих историческая справка: «поляны» существовали, как сходки менял, как чёрные рынки торговцев зарубежными фирменными и лицензионными дисками, «фотками», журналами на музыкальную тему и не только… Такие «поляны» в Краснодарском крае были в Новороссийске, Краснодаре (в районе стадиона «Кубань»).
По вечерам на площадке между гаражами на улице 1 МАЯ организовывались танцы с участием группы «Квадрат», а когда они отдыхали, то включали проигрыватель-чемоданчик (закрывался сверху динамиком и защёлкивался, как чемодан.) «Квадрат» «рубил» «Короля скорости», «Файрбол», «Дым над водой», а потом для разрядки битловскую «Гёрл», потом был «Весёлый сапожник» отечественного изготовления, а ещё помните; «…Опозданием мы наказаны, что слова любви прежде сказаны…». До позднего вечера мамы бегали за сыновьями и дочками по закоулкам. А дети в это время, несмотря на свои 13-14 лет, очень часто где-то пытались целоваться и бродили при луне, рвали цветы на чужих грядках и писали наивные, но очень искренние стихи, а кто-то уже покуривал в укромном месте…
Школьные вечера – это отдельный разговор. Однажды в школу № 3, где я учился, а со мной со двора учились ещё три человека, прибыл (а по другому не скажешь) «Квадрат». Нас на этот вечер не пустили, так как он был для восьмых классов, а мы были только в шестом, но окна актового зала, на которых мы «зависли», выдержали нас и наши крики до конца. Четвёрка в этот вечер произвела полный фурор. Шокированные преподаватели, обязательно присутствующие на подобных «мероприятиях» не смогли ничего сделать и скоро ретировались. Как торнадо летел со сцены «Highway Star», а публика визжала и прыгала от восторга, и это в конце семидесятых!…
Попасть под лестницу, где в полуподвальном помещении при входе в 25-ю школу базировалась  группа, было пределом мечтаний. Сегодня многие скажут, а что же здесь особенного – куча шнуров, «примочки», гитары, ударная установка – всё очень дешёвое и часто самодельное, но этот  дух уже не услышать никому, и тот, кто был причащён этим, уже не забудет никогда. Когда в начале восьмидесятых в Краснодар приехала Сюзи Кватро, я не поверил этому, потому, что чудес не бывает!!! Легенда не может оживать, но это случилось!… За сто километров от нас! Кто-то сейчас будет смеяться над моими восторгами, и  я его понимаю, ведь сегодня уже Ричи Блекмор в том же Краснодаре!…
Когда в клубе консервного комбината в середине восьмидесятых открылась первая рэп-дискотека при руководителе Володе Вергуне, мне посчастливилось тогда быть немного причастным к этому новому незнакомому делу, а первую дискотеку блестяще помог провести музыкант Александр Ермилов.
Сегодня это взрослые деловые люди, но не без юношеской задоринки, однако. Володя Вергун давно и серьёзно занимается видеосьёмкой, Виктор Верлуп также много лет работает на телевидении, Сергей Кормишин, отслужив после школы на границе, сегодня в солидной должности в милиции, с Игорем Бакулиным мы  вместе работали, и сегодня продолжаем встречаться. Мой друг, сосед и одноклассник Саня из тех прекрасных времён, окончил музыкальную школу, институт, и сегодня продолжает играть в группе в Краснодаре…
Всё было так замечательно, но ещё не пора расставаться с молодостью. Нам, тем вчерашним пацанам, сегодня уже за сорок, и у каждого в жизни было много и удач и поражений на пути, и будут ещё! На то она и жизнь. Вот только радости бы побольше. И не старейте, мужики! Ваши струны ещё натянуты, а зрителей на ваш век хватит!

ВНЕКЛАССНЫЕ ЧТЕНИЯ

Захожу я как-то в родную школьную библиотеку, (а это в конце 70-х ), и спрашиваю Мопассана…. У молодой девушки, комсомолки – активистки стёкла в очках запотели, щёки покрылись пятнами, а через несколько секунд она спросила:
-Кого?…
Вопрос был риторическим; она прекрасно знала «кого», но, вероятно её шокировал мой нежный возраст. Через минуту она ответила:
-Нет… А не рановато ли, мальчик?
--Нет, - ответил я, и тут же рубанул по очкам вторым вопросом. – А Варлам Шаламов?…
-Слушай, - сказала активистка-комсомолка, - ты мне пришёл на нервы действовать? Я сейчас завуча позову. Ты из какого класса?…
Я не стал дальше испытывать её терпение, взял пару « разрешённых» книг и вышел в полном недоумении.
Никогда я не был этаким малолетним диссидентом, а всего лишь со святой простотой задавал вопросы, читал «неправильные» книги, и слушал такую же музыку, накручивая  «Голос Америки». Однажды я записал концерт «Deep purple» из радио с сумасшедшими помехами, издаваемыми советской «глушилкой», а на утро по наивности показал нашему учителю музыки. Он показался мне очень современным, каким-то «своим», что ли…
Как я жестоко просчитался! Учитель оказался «барабаном», и тут же «настучал» директору, с которым я имел пренеприятную беседу. Когда весь класс вступал в комсомол, то о принятии меня не могло быть и речи. Ну, и очень надо было!… После того, как я отправил письмо во «вражеский голос» с просьбой транслировать по радио композицию моей любимой рок-группы, мною заинтересовалось КГБ. Хотя до вызова в кабинеты дело не дошло, но в школе завуч лично дала мне понять, что «я не прав». Со мной снова «провели работу» по перевоспитанию, которая снова не дала результатов. В конце концов я вылетел с треском из девятого класса с «волчьим билетом, и этот класс мне пришлось повторно пройти  уже в вечерней школе, но это уже совсем другая история…
Хочется вспомнить ещё о том, как я впервые попал в церковь ещё совсем юнцом. Это потрясение останется со мною на всю жизнь. В полумраке чуть дрожат крохотные огоньки свечей, запах ладана успокаивает, и в то же время волнует…. Не хочется уходить из этого оазиса покоя. Впервые в жизни я увидел столько икон, большинство из которых были мне совершенно не знакомы. Какая-то старушка провела меня по кругу с «экскурсией». Ей, наверное очень странно было видеть подростка пионерского возраста в храме, но, тем не менее, я помню как она была этому рада…
Кто из мальчишек не прогуливал уроки… Я тоже не был исключением. Излюбленным местом моего уединения на целый день был читальный зал районной библиотеки. Именно здесь я чувствовал себя по настоящему свободным, и мог отправиться куда угодно, благодаря фантазии. В этой тишине я вовсе не был одинок, и получал гораздо больше, чем могли дать учителя в школе. Всегда любил историю, литературу и русский язык, и поэтому частенько устраивал себе такие «внеклассные чтения». Вообще большинство времени проведённое в моей жизни подходит под это определение.
Мне всегда везло на людей, которые ненавязчиво направляли меня по жизни, может быть именно общение с ними пробудило во мне желание писать, которое проснулось лет в тринадцать, чтобы потом года на четыре пропасть и снова проснуться уже в семнадцатилетнем возрасте. Эти люди, (к сожалению, многие ушедшие) и не догадывались, что сыграли определённую роль в моей жизни. Она продолжается, и в ней по- прежнему самое интересное, это «внеклассные чтения».

ПЛАЩ ЕГО ПОКРОЕТ ВСЮ РОССИЮ

Отчего нам, людям, живущим вот уже третий век спустя, так дорог, так нужен Пушкин? Почему спутанное, неровное, сумасшедшее время третьего тысячелетия при одном упоминании имени Александра Сергеевича Пушкина словно выравнивается, выстраиваясь в неспешную картину, наполняется высочайшей гармонией?… Всё становится вдруг понятно, и приходит откуда-то удивительная жажда жизни. Гоголь сказал однажды, что Пушкин – это русский человек в его развитии, в каком он может быть явится через двести лет. Мне кажется, не вслушаться в эти слова означало бы уничтожить в себе что-то очень важное, необходимое для продвижения вперёд прежде в самих себе. В своё время в России возникали этакие всевозможные «элитарные объединения» антипушкинцев, окололитературных рифмоплётов, непризнанных «гениев авангарда». И сегодня ещё есть желающие топить печь полным собранием сочинений А. С. Пушкина. По аналогии с известным течением 20-х годов эти селевые потоки можно было бы назвать «имажулизмом».
Пушкин – это явление вневременное, настолько глобальное, что говорить сегодня о его душе как о микрокосмосе как-то неловко, неправильно и несправедливо наконец. Вселенная Пушкина – вот, кажется так… Пусть меня поправят, но я не вижу в мировой литературе более масштабного мастера, хотя поставил бы за его именем ещё Шекспира и Лопе де Вегу. В нашей же отечественной литературе бесспорно Пушкин – вершина абсолютная и недоступная.
Любимый поэт Сергея Есенина и Владимира Высоцкого… Сегодня нет в нашей стране сознательного человека, не знавшего бы имени А. С. Пушкина. Его вечная дуэль в жизни и литературе продолжается, кажется, и по сей день. Падая, он снова поднимается, и живёт, и заставляет жить других. У постели Пушкина после дуэли, на Мойке, был преданный ему до конца Даль. Он рассказывал, что в забытьи Пушкин отчаянно просил кого-то: «Ну, подымай же меня, пойдём, да выше, выше!». Поразительно сочетание в нём великана – сверхчеловека, с коим чувствуешь себя клопом, и земного человека, настолько близким узнаёшь его подчас! Сколько озорства и жизни во многих его стихах, как точно бьёт в «десятку» каждая строка!
Вы съединить смогли с холодностью сердечной
Чудесный жар пленительных очей.
Кто любит вас, тот очень глуп конечно;
Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей.
Это четверостишие было написано однажды в альбом Е. Я. Сосницкой, оперной, а затем драматической актрисы. Не стану комментировать этот маленький экспромт, здесь комментарии не нужны. Такие маленькие драгоценные жемчужинки многого стоят. Если бы он даже написал хотя бы полсотни только таких миниатюр в альбомы красавиц, то, вероятно, уже одно это «ожерелье» навсегда осталось бы эталоном в анналах литературы.
Поэт – мистик, поэт – историк, поэт – романтик, публицист, романист, гражданин, которого волновала судьба народа, страны, исследователь человеческих душ – всё это Пушкин! Общенародный интерес к Пушкину не гаснет, а напротив, чем далее мы удаляемся от него, тем ближе он нам как человек, как землянин, тем нужнее он нам как РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК. «Пушкин в плаще, и плащ его покроет всю Россию…» Вот ещё одна фраза современника Александра Сергеевича А. Ф. Вельтмана. Обрывок случайного бреда, записанный однажды в Кишинёве Вельтманом, лежавшим с высокой температурой и показанный навестившим его Пушкину и Раевскому. Менее чем через час после смерти А.С. Пушкина его бумаги были опечатаны Третьим отделением собственной Его Императорского Величества канцелярии. Спустя некоторое время вдове поэта Наталье Гончаровой – Пушкиной возвратили тетрадь с дневниковыми записями. Каждая страница была аккуратно пронумерована жандармами, а на внутренней стороне переплёта стояла пометка «N 2». Ещё одна загадка… А где же ПЕРВАЯ тетрадь? Она не отыскалась в архивах и по сей день. Косвенные свидетельства её существования и дальнейшего пути нет-нет да и мерцали в последующие десятилетия, но потом след был потерян.
Эта история стоит целой книги… Я затронул её лишь потому, что в совокупности со многочисленными предсказаниями современников Пушкина по поводу его жизни и смерти, сонмища ещё не разгаданных тайн и загадок, окружавших гения девятнадцатого века, дневник его мог бы пролить свет на многое…
Впрочем, Солнце русского гения не потускнеет от потаённых подробностей. Слишком маленькие и незначительные стоят у нас памятники ему по России, слишком мало мы знаем и читаем Пушкина…. Лишь в школьные годы по необходимости (с великим стыдом пишу это слово!) мы изучаем Пушкина, но очень часто далее хрестоматийного поэта не уходим. Стыдно и обидно за нас, за себя!
Дай Бог тому, кто ещё не открыл для себя более полнее его поэзию, кто ещё не прикоснулся к этому исцеляющему источнику, дай ему Бог быть РУССКИМ! Быть счастливым на своей земле!…
«Чернью» Пушкин называл не тех, кто НЕ МОГ его понять, а тех, кто НЕ ХОТЕЛ понимать его поэзию:
Свободы сеятель пустынный,
Я вышел рано, до звезды;
Рукою чистой и безвинной
В порабощённые бразды
Бросал живительное семя –
Но потерял я только время,
Благие мысли и труды…
Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.

ОНО
Фантастический рассказ
Он не видел следователя, сидящего напротив, потом что свет бил ему в лицо. Он только слышал голос, задававший вопросы, и тяжёлое дыхание.
«Сколько же времени прошло?» - думал Он, закрывая глаза, но сквозь веки всё же сочился ослепительный свет.
-Итак, - снова услышал Он голос следователя, - вы продолжаете настаивать и утверждаете, что вы – человек?
-Да, - коротко ответил Он  хриплым голосом.
-Но у вас нет документов, подтверждающих ваши слова, - продолжал голос. – Вот ваше дело номер 113 за 3010 год. В нём есть ваше описание: «Рост один метр восемьдесят сантиметров, присутствуют верхние и нижние конечности, а также голова, на которой находятся два глаза, два уха, один рот, в котором отсутствуют три зуба…» Кстати, куда они делись? Вы нам так толком и не объяснили. А ещё «нос, в котором присутствуют два дыхательных отверстия». Вот, в общем-то, и всё. Документов при вас не обнаружено, и поэтому все ваши утверждения о том, что вы являетесь человеком, то есть homo sapiens прямоходящий, - голословны. Многие животные сегодня могут ходить так, как вы и даже говорить. Итак, кто вы?
-Человек…- ещё тише, но уверенно ответил Он.
За стеной света образовалась какая-то гнетущая пауза. Потом послышались вздох и шуршание бумаги.
-Где ваш чип, определяющий ваше место в иерархии государства и цивилизации? Только в нём есть ваше имя, генеалогия, принадлежность к типу и виду и, наконец, ваш личный номер, без которого мы не в состоянии признать вас человеком. Вы не только лжесвидетельствуете, но и нарушаете порядок учёта высокоорганизованных особей на земле…
-У меня никогда не было никакого чипа, - ответил Он. – Я родился на другой планете, где нет подобных законов и всё основано на доверии друг к другу.
-Что это за планета? – недоверчиво поинтересовался следователь. – Галактика?…
-Третья планета в созвездии Альфа Центавра, - ответил Он. Я научный сотрудник в лаборатории времени. Я из прошлого века…
-Ах, вы реликт?! – воскликнул, смеясь, следователь.- Вы понимаете, что присутствие на нашей планете существа с другой планеты, из другой галактики, а тем более из другого времени угрожает нам разрушением строго определённого порядка, учёта, классификации, наблюдения за передвижением граждан по территории планеты?!
-Да пошли вы к чёрту со своей классификацией! – вдруг взорвался Он и отодвинул в сторону лампу. И тут же отшатнулся, глаза его наполнились ужасом: перед ним было нечто о двух головах и с четырьмя руками. Четыре глаза смотрели внимательно и спокойно. Нечто ждало чего-то, а потом снова заговорило:
-Вы ОНО, так как мы не смогли определить ваш пол, возраст и принадлежность к какому-либо виду существ. В архивах нашей планеты хранятся данные о подобных вам, жившим около полутора тысяч лет назад на этой планете, но они уничтожили сами себя, не сохранив ни одного вида и экземпляра. Вероятно вы один из потомков тех, кто в своё время успел улететь на другую планету. Мы заселили эту планету 500 лет назад. Нам пришлось это сделать, так как этого требовал Закон Вселенной. Экономное использование ресурсов, порядок, строгая дисциплина, ограничение и преумножение – вот наша важнейшая задача. Сегодня вы -  опасный инородный элемент на планете. Вы ОНО! Ваша личность, (если таковая, по вашему утверждению, существует) враждебна и противозаконна и подлежит полному стиранию. Отправить вас на вашу планету и в ваше время мы пока не в состоянии, хотя у нас есть фактическая возможность, но нет закона, позволяющего перемещения во времени…
-Отправьте меня хотя бы в «сейчас»! Век спустя! – воскликнул Он, умоляюще глядя то на одну голову, то на другую.


 
Головы переглянулись и, повернувшись к нему, ответили в унисон через небольшую паузу:
-Мы попробуем это сделать. Пройдите в ту комнату… Прошу вас!
И четыре руки указали на дверь рядом. Нечто вошло с ним в комнату, в которой стояло серебристое круглое сооружение.
-Ложитесь, - коротко сказало нечто. – Координаты 555АЦ3…
Замигали лампочки по периметру, защёлкали контакты. Всё слилось в протяжный гул и треск. Ослепительный свет залил комнату и не уходил. Потом резко всё стихло, но свет продолжал слепить в полной тишине.
Прошло несколько секунд, и вдруг он услышал голос:
-Итак, вы продолжаете утверждать, что вы человек…
Он вздрогнул и взмахнул рукой, убирая лампу, бьющую светом в лицо, но свет не исчезал и слепил. Он не видел, кто с ним говорил. Голос продолжал звучать:
-Кто вы? Ваши данные: рост, возраст, тип… Вы человек?!
-Нет!!! – закричал Он, бросаясь в свет.- Я ОНО!!!!!…

ПОСЕТИТЕЛЬ
Дверь, обитая дерматином с табличкой «Бесполезов Б.Б.» от уверенного удара ногой Посетителя взвизгнула, как собачонка, попятилась и посторонилась, давая проход напористому нахалу. Секретарша, подвывая двери, полетела следом, пытаясь ухватиться за фалды его пиджака.
-Товарищ Ба… - только и успела произнести она и грохнулась на натёртом паркете, вперившись взглядом в захлопнувшуюся перед самым носом дверь.
-Товарищ Базель?… - спросил Посетитель, подходя к большому дубовому столу и протягивая свою длинную руку с ладонью, как сосновая лапа. – Базель Беспросветович?
Товарища Базеля втянула в уютное кресло-вертушку какая-то сверхъестественная сила.
-Чем могу?… - глухо спросил он, подаваясь чуть вперёд и изображая крайнее внимание (он ожидал очередную комиссию сверху).
Посетитель расположился на стуле, закинув ногу за ногу, и несколько секунд молчал, потом начал:
-Вы -  избранный! – и он ткнул своим огромным пальцем в Базеля Беспросветовича.
-Не понял… - проговорил тот, глядя на этот палец. – Вы кто? По какому поводу?
-Это не важно, - ответил посетитель. – Вы избранный и должны лететь со мной.
-Но я… - глупо улыбнулся Базель и осторожно отвёл указующий палец в сторону. – Я, простите, не умею… летать. А потом… Куда?
-Со мной. На планету «Ё» за номером «03». Вас избрали на нашей планете из десяти миллионов с именем Базель…
Базель снова глупо улыбнулся и неуверенно произнёс:
-Неужели… нас… то есть Базелей, так много? И почему именно я? – Он уже поглядывал на телефон и протянул осторожно руку к трубке, но Посетитель остановил его и сказал:
-Вы, конечно же, думаете, что я сумасшедший… Да-да, я знаю. Но вам придётся мне поверить и лететь со мной. Вы избранны, чтобы спасти человечество от самих себя. Цивилизация погрязла в Базеле. Базель скоро раздавит надстройку…
-Но почему именно я?… - удивлённо и заинтересованно спросил Базель. – Ведь остаётся ещё… - Он принялся подсчитывать на калькуляторе, а потом на одном дыхании выдал:
-Девять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять Базелей! С ними – то как?! – уже крикнул он оскорблённо.
-Эти безвредны. Вы – избранный. Вы спасёте мир. Итак, ваше слово, товарищ Базель!
Словно придавленный пресловутой надстройкой, Базель втягивался в кресло и всё откровеннее поглядывал на телефон, но, поняв всю бесполезность своей затеи сообщить «куда следует», слёзно спросил:
-Когда?
-Сейчас же, - коротко ответил Посетитель.
-Ё-МОЁ! – жалобно простонал Базель.
Через минуту «оно» будет ваше, а пока нам нужно подготовиться к полёту и пройти очистку совести. Вот бумага и ручка. Пишите…И без фокусов!
-Что писать? – отрешённо спросил Базель.
-Я, Базель Беспросветович Бесполезов, со всей ответственностью заявляю, что покидаю эту планету с осознанием своей абсолютной бесполезности. Принося себя в жертву…
-А может не надо… в жертву? – спросил он.
-Надо, Базель! Надо! – нежно и убедительно ответил Посетитель. – Продолжайте… Приношу себя в жертву во имя спасения человечества, так как являюсь Главным Базелем на этой планете и несу… Что вы несёте?… А!… Несу своё несносное существование во вред и вопреки здравому смыслу. Прошу уволить меня с должности Главного Базеля планеты и страны и всех моих привилегий лишить меня немедленно. Я через несколько минут отправляюсь с моим провожатым на планету «Ё» за номером «03». Убедительно прошу всех остальных товарищей Базелей последовать в дальнейшем моему примеру. С приветом тов. Светоносов Базель Прогрессович.
-Не удивляйтесь, - продолжил Посетитель, - это ваши новые фамилия и отчество…
-Слава богу, - обрадовался Базель, - хоть имя мне оставил!
-Несомненно. Вы им и останетесь навсегда.
-А куда я должен отправить это заявление? – поинтересовался Базель, запечатывая его в конверт.
-Конечно же в главную лабораторию усовершенствования Базелей. В ГЛУБ.
-Я не знаю такой лаборатории, - виновато сказал Базель, - это не в моей компетенции…
-Вы только напишите адрес на конверте, - спокойно ответил Посетитель, - а письмо само дойдёт… Написали?… Вот и замечательно. А теперь отдайте его своей секретарше… Только марочку не забудьте. И мы можем отправляться в путь, и чем ГЛУБже, тем лучше.
-А разве мы не… разве мы не выше полетим? – осторожно поинтересовался Базель и заплакал.
-Куда уж вам выше? – удивился Посетитель, - вы ведь и так самый… Хотя и бывший…
Они вышли из кабинета. Базель отдал конверт секретарше. Та занесла его в папку исходящей корреспонденции и, потирая коленки, измазанные зелёнкой, стала думать над тем, что же означает странное «ГЛУБ». Наконец отыскала в справочнике – ГОРОДСКАЯ ЛЕЧЕБНИЦА УМСТВЕННО БОЛЬНЫХ. Она была очень аккуратная секретарша и отправила письмо по назначению. Почта тоже была очень аккуратной, тем более что на конверте стояла подпись товарища Базеля.
В тот же день из ГЛУБа приехали и отыскали товарища Базеля, теперь уже Прогрессовича, в детском скверике. В фанерной ракете он и его странный знакомый сидели вдвоём и ждали взлёта. Но пришли люди в белом, сказали, что они забыли надеть скафандры, и тут же их надели, связав руки за спиной, чтобы они не мешали в полёте. Последние слова товарища Базеля Прогрессовича Светоносова были произнесены громко и радостно, и впервые он знал, что его поймут правильно. И он воскликнул:
-Ё – моё! Поехали!