Последний закат сентября -15

15.

Получка оказалась как нельзя вовремя. Мы гуляли по вечерней набережной и бесконечно говорили о высоком. Он размышлял о космосе, оказывается, его серьезно беспокоят тайны мироздания, вопрос сущности вселенной. Глубокий мальчик, однако...
Он уже третий день живет у меня, но только сегодня я позволил ему прогуляться. Ему уже лучше, а завтра он идет к врачу. Антонина Львовна пришла вчера без приглашения, объяснила это тем, что хотела проверить, дома ли мы, чем заняты. Чтобы ситуация не была сфабрикованной. Мне определенно нравится эта женщина, сразу видно - тезка. Я улыбнулся мыслям о ней. Она была приятно удивлена чистотой, порядком и наличием еды. Сказала, впервые видит такого ответственного парня. Мне это безумно льстит. Был бы я девушкой, она бы непременно давно сосватала меня сыночку. Но пока только ставит в пример и не нарадуется нашей дружбе. Даа... Знали бы Вы род нашей дружбы, Антонина Львовна, Вас бы это не обрадовало.
Фонари были зажжены, от этого света вода искрилась, как искрились глаза Тимы. Он кажется таким живым. В первый день он здорово испугался, смутился. Но дальше все пошло как надо. Я игнорировал все звонки, отменял все встречи. Мне не хотелось отпускать его, словно я боюсь его побега. Но я не боюсь... Потому что вижу, что его страх иссяк.
Ему с трудом удалось затащить меня в пиццерию, я настаивал на том, что пока ему рано бывать в местах скопления людей. Но он не слушал и не поддавался ни на какие уговоры. Я сдался и не пожалел. Заведение оказалось не дешевой забегаловкой, было уютно, своевременное и приятное обслуживание, отменная кухня. Зазвонил телефон. Тим глянул на экран и отклонил вызов.
- Это Игорь, потом поговорим, - Он быстро убрал телефон.
- Кстати, он знает, что ты у меня? - Я подлил в бокалы вина.
- Да, он удивился... - Ты что-то не договариваешь.
- Он знает о нас?
- Догадывается. Я ему в первые дни читал переписку, а теперь я живу у тебя... У него есть подозрения.
- Говорить ему будешь? - Я серьезно заглянул в его глаза.
- С ума сошел?! Он прекратит со мной общаться, еще и по всей школе пустит слухи... - он нахмурился и ссутулился.
- Хреновый, значит, друг, - констатировал я и замолчал.
Значит, мы просто дружим. Для мамы дружим, для друзей дружим, для прохожих дружим. А друг для друга? Я начал заводиться при мысли, что для него это только экстремальная игра, ничего серьезного. Ведь никто ничего не узнает, не пострадает его репутация. Как же...
Он прилично выпил. Достаточно, чтобы уже в лифте начать приставать с жаркими поцелуями. Моя злость из-за несерьезности наших отношений еще не выветрилась, а от его прикосновений лишь разожглась. Так, значит? Развлекаешься, пока чужие глаза не видят, без жертв и риска? Я это исправлю. Мое лицо вспыхнуло гневом и возбуждением, когда мы оказались в спальне. Он действительно слишком пьян, чтобы противиться. Сначала я придерживался стандартного поведения, поцелуи и ласки он приветствовал. Но я-то хотел большего, да и он тоже, но слишком боялся. Как там говорят про алкоголь? Для храбрости?
Следующие полчаса я наслаждался не столько его телом, сколько его воплями и стонами. Так надо, мой хороший. Если играть, то по-взрослому. А теперь и ты стал взрослым. Он выглядел изможденным и беспомощным, пришлось нести его в ванную. Хотя, это было мне в удовольствие. Некий ритуал искупления вины. Ведь я его фактически изнасиловал... Как он беззащитен сейчас, я в восторге!
Меня разбудили неопределенные звуки. Позже оказалось, что это отрывистые причитания Тимы. Он бросался нецензурщиной и междометиями, дополняя их мучительным постаныванием. Как только он заметил, что я наблюдаю за ним, он разразился криком.
- Антон, ****ь, ты че наделал?!
- Зевнул, - сладко протянул я после хорошего зевка.
- Антон! - Он сорвался и рухнул на кровать, лицом в подушку. - Я ни хрена не помню... - тихо промямлил он.
Я напряженно выдохнул. Значит, слишком пьяный...
- В следующий раз будет не так больно...
- Какой, на фиг, следующий раз?! - Он поднял лицо и уставился на меня.
- Ты мой парень. Ты живешь у меня. Ты спишь со мной. И я трахаю тебя. Если ты еще не понял этого.
Я оставил его переваривать эту информацию и ушел в ванную. Игры кончились. Начинается жизнь. Совместная жизнь с совместной постелью. Жаль, конечно, что началась она с насилия...
Завтракать пришлось в тишине, он был слишком подавлен и, казалось, судорожно размышлял о чем-то. Я предоставил ему возможность побыть наедине со своими мыслями и уехал. Уйдет? Пускай. Ему сегодня к врачу, у него есть запасные ключи. Если уходить, то именно сейчас. А если останется... Хм, посмотрим.
Артем встретил меня радушно, как будто узнал об этой встрече не 10 минут назад, а весь вечер готовился к ней. У него дома было душно, но уютно. Я сразу направился в так называемый кабинет - небольшую комнату с разрисованными стенами, возле которых покоились мольберты, холсты, ватманы. Агония эмоций, феерия красок. В этой комнате мне было уютнее всего. По полу были разбросаны некогда белые подушки, забрызганные каплями всех возможных оттенков. Мы уселись на этих подушках и разговорились. Он с неподдельным интересом слушал мой рассказ о Тиме, в конце его губы тронула недобрая ухмылка.
- А ты хорош. Оттрахал бедного пьяного мальчика, а теперь недоумеваешь, чем он недоволен. Если бы это было сознательно... - он отмахнулся и покачал головой. - Моя школа, нечего сказать.
Оказалось, у него новая муза, какой-то шведский студент по обмену. Он даже продемонстрировал незаконченный портрет. Тема всегда любил обнаженку и всегда был безупречен в подборе моделей. Картина ручной работы подтверждение посерьезнее любой фотографии, я по-прежнему восхищен его талантом. Талантом художника и искусителя.
- Что было раньше: вы переспали или ты его написал?
- Не знаю, - он рассмеялся и нагло прищурился. - Мы пришли ко мне на кофе, а дальше совместили оба процесса. По крайней мере, он опытен, - Артем презрительно фыркнул и многозначительно посмотрел на меня.
- Отстань! Я не виноват, что его зачали слишком поздно.
Мы сменили тему и заговорили о работе. Затронув еще пару безобидных тем, мы разошлись.
Я съездил еще на пару встреч, одна была рабочей. Ничего существенного, день проходил размеренно.
После обеда я пришел домой, его не было. Я грустно улыбнулся и принялся за работу. Есть не хотелось, совсем недавно я неплохо пообедал в ресторане. Сосредоточиться на работе не получилось, я переключился на чтение. Хотелось позвонить ему. Я не могу. Я не должен бить тревогу раньше времени. От отчаяния я отбросил книгу и поудобнее устроился на диване.
Я немного поморщился. Щекотно. Снова. Только теперь я понял, что заснул. Приятный запах мятной жвачки вернул меня к реальности. Открыв глаза, я обнаружил на себе озорной взгляд Тимы.
- Неужели! Я думал, ты до ночи продрыхнешь!
Пока я приходил в себя, он расплылся в улыбке, будто ждал чего-то.
- Мне сказали до пятницы отлежаться! - Он так радостно это сообщил. Так беззаботно... - Я к маме заходил, она сказала, я могу это время у тебя побыть. А еще она передала пирог, яблочный...
Поток информации меня оглушил и отрезвил одновременно. Он не ушел. Он может еще неделю не ходить в школу. И эту неделю он будет жить у меня. Он сам хочет остаться у меня, после всего! Я поднялся и сел. Тима продолжал беспрерывно сыпать словами, а я откинулся на спинку дивана и любовался им. Мой Тима... Теперь точно мой.