Кошмарный сон

Приснится же такое человеку.    
В дождливую, неласковую ночь...    
Кошмар... Вампиры, с ликами генсеков    
Преследуют. Я от вампиров прочь    

Бегу. Они, все семеро, зловеще    
Рычат. Клыки сверкают. Верь, не верь.    
Из них, который самый человечный,    
Во сне том был, как самый злобный зверь.    

Кричал порой, картавя мне вдогонку:    
«Вам, сударь, всё равно не убежать».    
И пена по козлиной бородёнке    
Стекала, но меня не удержать.    

Я, что есть сил, им шансов не давая,    
«Рвал когти», так вот образно скажу.    
Они ж, когтями воздух рассекая,    
Меня достать пытались. Просто жуть.    

Картина, скажем, не для слабонервных.    
Пусть на конечность мёртвую хромал,    
Не тратил сил на реплики и первым    
Отец народов вслед за мной бежал.    

Кабы не годы, Коба б смог, но годы    
Своё берут. «Слабо за молодым!» -    
Я издевался: «Старые уроды!    
Куда вам, сосунки!» – кричал я им.    

И сосунки, вернее кровопийцы,    
И впрямь уже отстали далеко.    
Я их дразнил: «Вы, горе-олимпийцы!    
С наградами вам, вижу, нелегко».    

Один и впрямь, весь в планках и медалях,    
Тащился сзади. Трудно в орденах    
Бежать, а впрочем и без них едва ли    
Он выдержал бы темп той гонки сна.    

И, чередуя окрики с одышкой,    
Тряся туфлёй над лысой головой,    
Хрущёв, бок о бок с Горбачёвым Мишкой,    
Бежали по мощёной мостовой.    

Отстал уже давно генсек Черненко.    
Андропов, тот держался ничего.    
Ему бы сбавить годы, и уж верно,    
Попал я б в хватку мёртвую его.    

И всё казалось, было так, как надо.    
Дистанция меж нами возросла,    
Когда б не злополучная засада,    
Из-за стены Кремля подстерегла.    

Сообразить к чему что не успел я,    
Услышал только: «Молодец, Борис!».    
И на моё все скошенное тело    
Набросились, как свора грязных крыс.    

Все, может быть, и кончилось бы ладно,    
Я мог держаться, мне б хватило сил,    
Но только оборвался сон. Досадно.    
Будильник в миг тот самый зазвонил.

01. 03. 98