Перед концом света

Он был слаб и ничтожен
Перед лицом Земли.
Ее гнев испытал, но безбожно
Строил свои корабли.
И как бы ветры не дули,
Как бы не выли бури -
Он был и глух, и слеп,
Забыв про святое, про хлеб!
Про землю, что под ногами
Терпит, скрепит, но несет
На себе его бесконечный гнет,
Пока он ее... бездумно берет
И кромсает, как оригами!

Словно не мать ему вовсе,
Словно средь них нет родства…
Но вот наступает осень:
Закат его хвастовства.
Последний миг он у власти,
Но слеп и не гаснут страсти -
Мучения для Земли.
В неведомой темной дали,
Где сердце бьется, горит,
Ужасный гнев назревает,
Который от гнета избавит,
Все большее зло подавит,
Забыв о любви, что парит.

А он бы мог понемногу
Дары ее отбирать,
Чтоб зря не билась тревога
И не роптала мать.
Он мог бы жить в мире, в согласье.
Среди доброты безопасней!
И радостней жизнь нести,
Ведь так ее можно спасти.
Единственный путь и верный.
Чтоб с треском не прогореть,
Чтоб дальше исследовать твердь,
Чтоб песню свою допеть.
Но ему не под силу, наверно...

Все потому, что безбожен.
Считал, что ценностей век
Ниже его - жизнь дороже.
Так думал он - человек.