Мама

День выдался пасмурный. Нудно моросил мелкий, промозглый дождь, промочив насквозь
не только облысевшие газоны и пустыри, но и, казалось, всё в этом небольшом,
асфальтобетонном городе: тротуары, автомобили, скамейки, почерневшие стены домов. И даже
сам воздух был пропитан влагой. Сгорбленное дерево, одиноко стоящее у трёхэтажного серого
здания равнодушно взирало на проходивших мимо, спрятавшихся под зонтики хмурых людей,
спешивших по своим делам, время от времени обдавая их крупными каплями скопившейся в
поредевшей кроне воды, как будто получая от этого удовольствие, видя как они ещё больше
втягивали головы в плечи и, что-то бормоча себе под нос, обречённо шли дальше. У одного
из окон этого здания, на втором этаже, в просторной, с высокими потолками комнате на
старой, давно не крашенной и обшарпанной табуретке стояла девочка лет пяти с большими
грустными глазами и так же наблюдала за прохожими, внимательно всматриваясь в их лица.
Стиранная-перестиранная, давно потерявшая свой цвет, кофточка несуразно топорщилась
неровными складками на её худеньком теле. Из под простой ситцевой косынки, такой же серой,
как и всё остальное в этой комнате, и которая ещё больше оттеняла бледность её лица,
выглядывали неровно, словно наспех, подстриженные светлые волосы. Она прижимала маленькие
ручки к своей груди и молчала. Мимо неё ходили взрослые, неосторожно задевая её и что-то
недовольно бурча себе под нос, бегали дети, весело смеясь и зазывая её поиграть с ними.
Она, ничего не замечая и никому не отвечая, смотрела и смотрела в окно, как будто кого-то
ждала. Неожиданно сзади подошла Добрая Тётя. Осторожно прикоснувшись к ней ладошкой,
мягким голосом проговорила,
- Уже пора обедать. Пошли. И дети уже давно ждут тебя. Ну?
Девочка медленно повернулась к ней и дрожащим голосом спросила,
- А когда придёт моя мама?
Этот вопрос, в последние три дня, она задавала почти всем дядям и тётям очутившихся
ненароком рядом с ней, но они почему-то не отвечали ей, переводя разговор на другую тему
или просто уходили, ссылаясь на занятость. Но на этот раз было по другому. Добрая Тётя,
обняв девочку за хрупкие плечи и притянув к себе тихо проговорила,
- Её больше не будет. Но ты не переживай. Скоро у тебя будет другая мама, такая же добрая
и ласковая, как та.
- Как вы не понимаете, - всхлипывая проговорила девочка, отводя вдруг
повлажневшие глаза в сторону.
- Мама - она ведь только одна бывает. Слышите, одна.
Крупные, как горошины слёзы покатились по её бледным щёчкам, оставляя неровные дорожки и
падая на кофточку. Она ещё не знала, что нянечка, проработавшая в этом детдоме много лет,
была уволена три дня назад по сокращению штатов ли, или по чьей-то прихоти и больше
никогда, никогда не появится здесь.
А дождь на улице всё шёл и шёл не переставая, оставляя такие же дорожки на оконном стекле
как и у девочки, И даже дерево, ещё сильнее согнувшись под порывом неожиданно налетевшего
ветра, опечалившись, уронило вниз несколько капель. Приближалась осень.