Со временем наедине

            ***

Я наблюдаю, как из пустяка
В стеклянной колбе времени река
Неумолимо набирает мощь.
Во сне моём идёт песочный дождь...

Став легковесной горсткой прошлых дней,
Вхожу в поток... Пластом лежу на дне -
Прислушиваясь, как издалека,
Из самых недр зыбучего песка,
Вещает на гортанном языке иная жизнь,
сокрытая в реке.
Стремится видеть недоступный свет,
выпячивая каменный хребет
Руин дворцовых, башен крепостных,
В чьих узких лабиринтах век затих,
Где в амфорах закупорен покой,
И убаюкан времени рекой сон мертвецов -
Вассалов и царей...
Бессменный страж, священный скарабей
Пересекает медные тиски
таящей бездну гибельной реки.
Песчинку на закрылках - часть меня -
Возносит к небу из небытия.
Дождём песочным полнится река,
Я становлюсь крупицею песка...
          
            ***

Последний луч заката догорел,
Рой мошкары у лампочек подъездных,
Притихший мир – угрюм и пустотел,
И голуби уснули под навесом,
Лишь капель перестук… Такая тишь,
Что слышно, как по веткам бродят соки,
Журчит вода по ржавым водостокам.
И ты, причастен таинству, молчишь,
Осознавая – промысел вершится,
Проклюнулся на вешний свет росток
Сквозь влажную апреля плащаницу.
И смерти нет… И час зимы истёк.

            ***

В глубинах - прорастание весны,
Но город спит, на тень и свет разъятый.
Безвременье... Дождю уже тесны
пределы неба... Глухо и невнятно
Бормочет гром в разливе тишины -
Наполненной и влажно-маслянистой.
В проёмах окон белые горнисты
Глазами в облака устремлены.
Они всё ждут зари,
что "нежным цветом окрасит стены"...
Волглая земля
Вобрать лучи готова, и горят
В последнюю предутреннюю смену
В пустынном парке пятна фонарей,
И освещают контуры людей,
Поднявших горны перед первым вздохом...

Сквозь гипсовые трещины - эпоха
Глядит в тоннели дремлющих аллей. 


           ***

Чеканная огранка октября –
Заката багровеющие домны.
Там из руды небесной, невесомой,
Рождается вечерняя заря.

Листвы мятежной пламя высоко –
Нероновых пожарищ отголосок
Таит, всепоглощающая, осень,
В вершинах крон и гребнях облаков.

Но примеси беды грядущей нет,
Кленовые холмы  в округе тлеют,
Качается в тумане над аллеей
Огней фонарных приглушённый свет,

Вне времени, вне мира, вне земли.
И долог след, и век за веком длится,
Меняется не облик, только лица.
И странствует по ветру павший лист…