Мы, окруженные рассветом, просёлочной дорогой шли

Ты    помнишь,   это было летом,
в    околосолнечной    пыли
мы,   окруженные   рассветом,
просёлочной   дорогой   шли,

и   васильки    бежали рядом,
ныряя   мотыльками   в   рожь,
в   природе   царствовал порядок...
Берёзок    бирюзовый   дождь

ветвями   замирал   недвижно
меж   голубым   и   золотистым,
и в тишине медовой  слышно –
там, где-то вдалеке,
                со свистом,

с утробным грохотом,
                ворчливо
проснулся город, но туда
мы не вернёмся никогда,
казалось...
                Как легко, игриво

нас затянуло в города,
как в чёрную дыру –
                приволье
осталось    здесь. Мне б в это поле,
в    хлеба    родные    навсегда,

где   я,  восторгом лет пяти
(куда –  неведомо –  лети!),
руками   раздвигая   тайну,
в   пшеничнось  поля   проникаю,

с  отливом,    восковые струны
вокруг  меня  шумят  волной,
скрыв   солнце  с ласковой лагуной,
смыкаются над головой.

Ты помнишь, шли, а я молчала...
здесь измерение другое –
я в детство будто бы попала,
беспечное и дорогое.

Взбивали     птицы    воздух млечный,
на   голосА   срезая свет,
вокруг   лежала,   греясь,   Вечность...

Пришли, дороги дальше нет.