Карусель

Огромный зал весь заставлен стеллажами с разнообразными яркими коробками и мягкими игрушками. Тут и огромный остров, на котором под тряпочной пальмой отдыхают игрушечные обезьяны, крокодилы и прочие представители фауны. Тут и маленькие столики, рядом с которыми сидят на кукольных стульчиках плюшевые медведи. А в этом углу в роскошном доме живёт красавица Барби с Кеном и подружками. Рядом с домиком припаркован розовый кабриолет. Каких только игрушек тут нет. И машинки всех моделей и цветов, и железные дороги, роботы, куклы, наборы солдатиков.
Жизнь тут сейчас спит. Свет выключен, только фонари с улицы дают немного света сквозь витрины огромного магазина. У массивных дверей главного входа стоят фургончики, на которых нарисованы аппетитные рожки с мороженым, баллоны с газом, с которым привязаны разноцветные шарики, рвущиеся к потолку. Но среди всего этого великолепия возвышается многоярусная роскошная карусель. Деревянные лошадки, дракончики, витые перила лестниц. Резьба, выполненная искусными мастерами. Множество лампочек, которые только и ждут момента, чтобы заиграть всеми цветами радуги.
Три личности маргинального вида перетаптываются с ноги на ногу около ларька с надписью: «Вино, водка, продукты». У него уже опущены железные веки, поэтому немного постояв рядом, два мужчины и женщина неопределяемого возраста уходят шаркающей походкой. Они направляются к большим деревянным дверям под вывеской: «Детский мир».
- Холодища какая! Нет уж, товарища, я на улице не останусь, вы как хотите. Я предлагаю заночевать здесь. Авось и жратвы достанем, - говорит один и идёт к магазину. Подёргав дверь и встретив сильное сопротивление, он подходит к окну и одним движением локтя выбивает его.
Все трое проникают внутрь и, осмотревшись, по-хозяйски начинают исследовать полки в поисках чего-нибудь съестного. Между делом они перебирают игрушки, оставляя на них грязные следы и жирные пятна. И дыша перегаром в пушистые мордочки, грубо смеются: «Экие уроды! А дети играют, глупые. Не знают жизни настоящей». Вдруг большая мохнатая собака чихает, и по всему магазину начинается какое-то движение. Игрушки встряхиваются, разминаются. Спрыгивают со своих мест и начинают свою жизнь. Кто-то держит путь к игрушечной кухне, кто-то начинает оживлённую беседу с соседом, а кто-то бежит к стеллажам с красочными книгами.
Три физиономии вытягиваются и выражают полное недоумение, смешанное с ужасом. И они кидаются к выходу. Тут сотни тысяч пришитых и нарисованных глаз устремляются на них. Алкоголики замирают, один из них шепчет: «Господи спаси, допился до чего!». А игрушки уже начинают движение в сторону трёх посторонних фигур. Со всех сторон окружают они маргиналов. Те медленно отступают, пока не упираются спинами. Это карусель. Выхода нет, и они поднимаются на неё. И тут на карусели загораются огни, начинает играть громкая музыка, фигурки оживают и отправляются в своё путешествие.
Вот маленький мальчик сидит за столом. Перед ним альбом, карандаши и краски. Он подписывает картинку, на которой нарисована радуга, а под ней домик и четыре человека. Детская рука выводит старательно: «дожть прошол и радуга над домикам». Входит молодая женщина, улыбается, смотрит на рисунок и гладит мальчика по голове: «Сынок, умничка, такой замечательный рисунок! Мы обязательно отдадим тебя в художественную школу!» «Урра! Как здорово! Давай сейчас пойдём?!»
Карусель кружится всё быстрее и цвета плавно смешиваются.
Вот мальчик в парадной форме с большим кожаным портфелем и букетом астр идёт за руку с высоким мужчиной. «Пап, пап, а в школе интересно? А нам будут задавать сложные задачки? А мы будем, как взрослые, заполнять расписание? Ой, скорее бы придти! Я так хочу получать только пятёрки!» Отец улыбается: «Да, конечно, будете. А вот когда я ходил в школу…» И начинает рассказывать какую-то историю. Мальчик внимательно слушает, и глаза его сияют.
Музыка играет громче и яростнее. Огни цветных лампочек размываются в пятна. Фигуры трёх человек еле читаются между ними.
Девочка лет пяти с огромными бантиками и яркими изумрудными глазами перевязывает лапку большому медведю, внутри которого что-то шуршит. На ниточке болтается пуговица, заменяющая ему глаза, а вместо носа у него дырка. «Врач» бережно обнимает пациента и успокаивающе гладит больную лапку, приговаривая: «Ну как же Вы неосторожно? Аккуратнее надо! Ну, ничего, до свадьбы заживёт! Вам повезло, что ко мне попали. Сейчас подую, и всё заживёт!» И девчоночка дует на воображаемую ссадину на лбу.
Когда три человека в сопровождении милиционеров загружались в небольшой фургон, на их глазах можно было увидеть слёзы, оставляющие дорожки на грязных лицах.