Умирал на сыром снегу...

Не задумывался всерьёз
О мистическом наважденьи...
Тополёк возле дома рос,-
Был один у нас день рожденья.

Постарался для внука дед:
"Радуй, деревце именное".
Потянулась цепочка лет -
Стало время всему виною,

Поменялся событий ход,
Не оставило детство сдачи...
Но берёг меня от невзгод
Тот, кто высажен на удачу.

Кто, покой для меня храня,
Шелестя, раздавал приветы,
Всех с дороги к себе маня
В тень прохладную жарким летом...

А зимою - в снежной парче -
Проводив за ворота деда,
Вопрошал тополёк: "Зачем?"
Оставаясь подобием следа,

Мой ровесник не мог тогда
Возмущённо сорить листвою.
Он не знал, что придёт беда
И другие наш дом освоят.

Поредеет тенистый сад,
Где антоновки зрело "море".
Как меня от тревог спасал
Яблонь цвет, отгоняя горе!

Как хватало мне этих стен!
Как надёжен был мой "акрополь"!
Как вдогонку мне пух летел,
Как грустил одинокий тополь...

Я потом к нему приходил.
Подпирая кроною небо,
Он жалел меня и щадил,
Если долго я рядом не был.

Наяву и в коротком сне
Утешал, обиды прощая.
Зелень клейкая по весне
Краски майские вымещала...

Ну а я... Взяв неверный старт,
Постучался в чужие двери.
...А однажды, в холодный март -
Вдруг глазам своим не поверил.

Словно лодка на берегу,
Без привычной озёрной глади,
Умирал на сыром снегу.
Тот, кто жил, на хозяев глядя.

Кто никак не хотел упасть,
Не боясь ни грозы, ни ветра...
Но пилы ненасытной пасть,
Разглядевшая кубометры,

Пожелавшая уронить,-
Исполняла чужую волю...
Оказалась непрочной нить,
Как предвестница новой боли.

...Кто-то грех на себя навлёк:
Повалили, скрутив ремнями...
Не поднимется тополёк...
Нацарапав "Прощай!" корнями,

Не предавший ни разу друг...
Вновь апрель капелями плакал.
Чёрный занавес пал не вдруг
Над судьбою недобрым знаком.