Наимельчайшая проза - 42

- Доктор, - спросил Буратино, - у Вас от жуков-древоточцев что-нибудь найдётся? А то уже к самому сокровенному подбираются!


- Чебурашка, апельсинку хочешь?
- Знаешь, Гена, после того, как я  питался две недели одними апельсинами, у меня к цитрусовым появилась стойкая неприязнь.


Сел Иван-Царевич на серого волка и поскакал. А навстречу белочка скачет. Остановилась белочка и молвила человеческим голосом:
- Завязывал бы ты уже, Ваня, с этой водкой! А то всю задницу отобьёшь, на стуле подпрыгивая.


- Чувствую, что-то ты не договариваешь.
- Нет, это ты не дослушиваешь.


- Согласись, что ты неправ и допустил ошибку!
- Если я с этим соглашусь, то это будет ещё большей ошибкой.


- Врёшь ведь, как сивый мерин! По глазам вижу!
- Это только глаза врут, а рот во вранье не замешан.


- Вот, собственно, и всё, что мне хотелось сказать на эту тему. Теперь мне очень хочется услышать твоё мнение.
- Удивительное совпадение! Мне хочется того же не меньше, чем тебе.


- Ну, заходи, Иванов, присаживайся на краюшек стула. И чем ты объяснишь свой вчерашний прогул?
- Вот чёрт! А ведь как чувствовал, что эту тему перетирать придётся! Надо было и сегодня на работу не приходить.


- Мерзавец! Я потратила на тебя лучшие годы своей жизни!
- Эка невидаль. Вот если бы ты потратила на меня лучшие годы своей смерти, то это действительно было бы что-то.


Встречаются две знакомые блондинки. Одна у другой спрашивает:
- Слушай, я вот задумалась как-то: чего ты такая умная?
- Понимаешь, я - не натуральная блондинка, а крашенная.
- О, неплохая идея! Пожалуй, я тоже перекрашусь!