Плачь!

Плачь! – пустотелости дней /они строились небом по росту/,
Мой возлюбленный друг на зеркальных старинных оборках.
Мы все – ненадолго. В «равенстве», в «братстве», по госту
Доползаем свой век в тусклом свете тоскливых каморок.
Как беспомощны ноги, ну что они знают…крушить?
Хороводы водить под бессмысленность жалобной дудки…
Убегать от проблем и топтать самый сок нарастающей лжи.
Мы все - ненадолго. Как простуда, как детство, как шутка.

Я повисну пока на стене, где кровать, где плакат «Ленин жив»
/Он вчера поднялс*я спозаранку и оставил мне десять рублей/,
Чтобы крикнуть в удобный момент : "Под матрасом-то что? Покажи!" –
/Разбазарены горе-синицы за честь повидать журавлей/.
А не лучше уйти на развес, с гордым профилем статной актрисы?
И горланить на каждом углу: «Меня тоже ведь звали на "бис"»….
Уйдем - кто куда. Кто к богам, кто к чертям, кто как крысы….
/Что-то вспомнилось, как при Союзе я стащила сто грамм «Барбарис»…/

Мне жаль, что так вышло. Этот мир вопросительных лиц
Из бамбуковых спиц распластался сырой промокашкой.
И скитаясь меж двух -
полюсов, параллелей, столиц
Мы впиваемся в жизнь, как в прохожего злая дворняжка.
Так, черным сквозь белое, глупостью сквозь интуицию,
Небом сквозь землю, адом сквозь рай, метелью сквозь лето,
На срезе судьбы с мелким почерком на непонятной странице,

Мы прошли и уселись кружком
в вечном поезде
возле туалета.