Пусть это и не соловьи...

Пусть это
и не соловьи -
дрозды афганские,
сказали люди, -
или скворцы,

но как поют
в канун апреля:

"Есть,
Бог есть,
и Он - живой,
о Боже мой!
Я запою,
а ты подпой
во имя
света!"

Слух не отвесть
от каждой
трели,
слышимой духовной жаждой...

Юго-восточно-казахстанские
певцы
неведомых мне странствий,
здравствуйте!

Ваш гимн Творцу -
живым восторгом чуден,
он так к лицу
лишь пробуждению
весенних буден,
он - как прозрение
освобождения
от пут
уныний
зимних.

Хрустальным бульканьем,
навеянным бул-булами,
гортани
птичьи льют
обетование
живой
воды
в пустыне
с пулями -
нагорной,
диктующей иной
приют,
допустим, в Казахстане,
хранящим
в памяти беды
следы...

Прости мне вымысел,
читатель мой!

Он продиктован высями
над горными
аулами,
в которых пели
птицы эти,
сейчас им подпевают внуки, дети,
тревожа радостно мне душу на мартовском ещё рассвете -
одной ногой
день шуток на крыльце,
ведь об одном Творце -
Отце
для всех людей на свете,
неважно, как в иных местах Его зовут -
ликуя,
эти песенки чудесные -
воскресные,
они поют,
в них слышу я на кругосветном
языке
повторенное многократно "Аллилуйя!",
звучащее не всуе,
вся суть его - в былой тоске,
в летящем
с воем
раскалённо-жалящем песке -

живое
не щадящем...