Зимой 2009

Над старым кладбищем луна светила непреклонно 
Чуть освещая крест, тропинку и колонны. 
Все заросло и стало парком300 лет назад, 
И девушка шла осторожно, будто наугад. 
Но знала цель и умысел свой точно, 
К забытой церкви чувства привязали прочно. 
Он проплывал над черной проклятой землей 
И никогда не станет он как человек, собой. 
Покрыты мхом готические стены, 
А окна старые скрипят, но нет здесь им замены. 
И венами плюща покрытое крыльцо 
Показывает церкви нам бездверное лицо. 
Она вошла и знала, здесь подвоха нет, 
Ведь он не делал никаких ей бед. 
Они увидели друг в друге нежность вновь, 
Но не поможет больше девушке любовь. 
Соединиться способ только есть один. 
Ей страшно не было, милее всех он был. 
Достав из рюкзака огромный нож 
Серебряный, проткнувший много кож.. 
И взмах руки тончайшей, словно капли звон, 
Вонзил ей в сердце нож и боли гулкий гром. 
И по щеке скатилась вдруг слеза, 
И ужасом наполнились огромные глаза, 
Когда лицо его ужасно изменилось, 
И на лице улыбки отраженье появилось. 
И бездыханное, в мученьях упало тело на гранит, 
Теперь душа над ним свободная стоит. 
Все чувства испарились вдруг, 
Исчез с лица, как с воздуха, испуг. 
Он после смерти никогда её и не любил, 
Лишь утешал её, он был один. 
Всю жизнь и смерть они играли лишь в любовь, 
И даже после раза, как остановилась в жилах кровь. 
Вокруг всё изменялось, всё меняло смысл, 
О цели жизни вдруг менялась мысль.

Сейчас ко многим присмотрись, 
Лишь приглядись и удивись. 
Во многих нет эмоций, все играют… Все! 
И с трупом они стали наравне.