Нарколог

Со мной беседовал нарколог.
Он сокрушался и острил,
то снисходителен, то колок,
сердит и едок, словно щёлок...
И вот что он мне говорил:

«Я тоже читывал Хайяма.
Всё это — горе от ума.
Любое пьянство, скажем прямо,
увы, не пропасть даже — яма,
причем зловонная весьма.

Мой пациент с тоской острожной
работает, а в выходной
с утра походкой осторожной
влачится к будочке сапожной,
в гараж к приятелю, к пивной.

Там выцедит, занюхав... Легче ль?
Да-авай судачить, подогрет:
вот, дескать, Сталин... Рузвельт... Черчилль...
вот я бы, дескать, обеспечил...—
Да что за выморочный бред!

Ведь на своем, законном месте
живет в зловонии, в грязи...
В политику такому лезть ли?!
Ну, что ты мне ответишь? Если
с чем не согласен — возрази».

Что мне ответить? О нарколог,
ты, безусловно, всюду прав.
Дела важней. Наш век недолог.
В любой газете есть некролог.
Вино — отрава из отрав.

Пускай вам всё осточертело,
но человека создал труд.
Возьмёмся же за дело смело!
А те, кто любит э_т_о дело,
пускай замену подберут.

И если вдруг заноют нервы
от подступившей пустоты,
пусть вырезают из фанеры,
детишкам щёлкают примеры,
стригут до одури кусты.

Тогда, конечно, от фантазий
не будет даже и следа;
не будет пьяных безобразий,
а их материальной базе
ничто не нанесёт вреда.

А от боязней да болезней
в аптеках есть отвары трав
лекарственных: оно полезней
для тех, что не туда полезли...

Ты прав, нарколог. Всюду прав.