На слабо

Князь и Пашка развели меня на "слабо".

Ну, что поделать, в одиннадцать лет жизненного опыта маловато ещё и мудрости не хватает. А эта гадская парочка давно на меня зуб точила. Хотя и неспроста, конечно. С Пашкой мы ровесники и живём в одной квартире. Пашка – вредный. Вот брат его старший, Женька – тот классный. И даже когда он даёт тумака, это не обидно почему-то. Видимо, потому, что чаще за дело. А Пашка – вредный. Оттого, что писается в кровать. Правда, мне мама давно внушила, что это – болезнь, а язык надо держать зубами. Я и держал. Но Пашка-то вредность свою не держал, за что и доставалось ему от меня. Не сильно – сосед всё-таки, но частенько. И Князю тоже доставалось. Но этому за то, что он – гад. Мелкий! Старше нас на год, учится уже в пятом, а так и норовит исподтишка пакость сделать – толкнуть, ударить, ущипнуть, подножку поставить. Вот и приходилось его мутузить. Это мне большого труда не составляло: роста мы все были, примерно, одного, но в плечах я был заметно пошире и мыщцы на руках уже заметны. Это папина работа: с семи лет я с ним каждый день по утрам делаю зарядку, минут по тридцать. Тут и бег, и растяжка, гантели, отжимания, подтягивание, и держать "угол", и стойка на руках – словом, что угодно для души. И один на один они для меня - плёвое дело. Но развели-то они меня вдвоём на одного! Дело было на снежной горке. Как обычно, катались на фанерках, на картонках, вопили, дурачились, толкались. Пашка подставил мне ногу, Князь толкнул, я упал, понятно, но Князь за это полетел с горки вниз головой, а Пашка получил пинка в зад. Начался базар, взаимные претензии, обвинения, угрозы.
В итоге до сих пор не понятно, как это вышло, но я согласился "стыкнуться" с ними двоими завтра за трансформаторной будкой. Это у нас место такое было специальное для серьёзных дел.
Глупо, конечно, один против двоих, но - слово сказано, и я с тоской в душе шёл из школы (а учился я во вторую смену), раздумывая, что бы сделать.  А что тут можно сделать, раз сам дурак? О-хо-хо… Пришёл домой, снял форму школьную, надел валенки, два свитера (чтобы помягче было), бобриковое полупальто на толстой ватной подкладке, отцову шапку-ушанку, а под неё лыжную шапочку, суконные солдатские варежки, обшитые дермантином. Подумав, подпоясался солдатским ремнём. Ну, всё, первый – пошёл…

Пашка и Князь уже ждали меня за трансформаторкой. Глазки у Князя противно поблёскивали, на губах – ехидная улыбочка. Пашка выпятил свою цыплячью грудку и пошёл на меня, бормоча, что наконец-то я получу как следует за всё. Но руками при этом не размахивал. Мы столкнулись грудь об грудь, я ухватил его за руки, стараясь повалить. Но он крепко упирался, широко расставив ноги и пыхтя. Я тоже запыхтел. Так мы топтались с полминуты. И вдруг откуда-то из-за Пашкиного плеча вылетел кулак Князя и засветил мне в глаз. Засветил – точно, искры вспыхнули ослепительно ярко. Я опешил. А в это время Пашка высвободил правую руку и дал мне в зубы! Губа мгновенно онемела, и во рту я почувствовал солоноватый вкус крови. И ещё ощутил внутри комок холодной ярости. "Ах, гады, так? Ну, ладно!"  И во мне проснулись инстинкты. Я, вообще-то, никогда хулиганом не был и драк старался избегать. И к тем годам опыта у меня серьёзного не было. Но, видимо, когда припечёт – откуда что берётся. Я схватил Пашку за рукава, рванул на себя и ударил в лицо лбом. Ой, какой раздался хруст! И кровь из пашкиного носа ударила двумя фонтанами…
Исход сражения был практически ясен, и Князь решил делать ноги. Но моя жажда мщения не была удовлетворена. Я успел догнать его и зацепить ногой. Князь упал ничком, я – на него. Дав смаху дважды по шее, я ухватил  его за ворот, и с огромным удовольствием стал тыкать мордой в снег, и возить мордой по снегу. А снег острый после оттепели, колючий…
Князь стал скулить, а мне вдруг стало скучно и противно. Я встал, дал ему для порядка разок валенком по жопе и пошёл домой. Дома умылся, проверил, целы ли зубы, объяснил маме, что у нас были учебные прыжки с горки. Она сделала вид, что поверила, намазала вокруг глаза йодом, а губу присыпала стрептоцидом, и я лёг пораньше спать.

А наутро у меня в голове красовались две важных истины на всю жизнь: "На слабо" ведутся только дураки" и "Раз уж драка – бей первым". Их я сам придумал, честное слово!
А синяк на глазу у меня был виден почти три недели. Много-много позже я узнал, что от них хорош вьетнамский бальзам "Звёздочка".