Город из белого кирпича. цикл стихотворений

                N.               
1.
Город из белого кирпича

Ни «до свидания», ни «прости» -
из духоты тридцати шести
жалких квадратных метров
переезжает моя печаль
в город из белого кирпича,
в город песка и ветра.

Там проливается в облака
пенкой с бегущего молока
звон колоколен белых,
Там за стеной серебро долин
полнится белым вином былин,
сказок и колыбельных.

И уплывает наискосок
лунного лотоса лепесток
вслед за последней тенью,
в город, что белой порос травой,
где только дымка над головой,
лёгкая, как  забвенье.

23.03.11

2.
***
Если строй плывёт, как сель с откоса,
если стынет слог, как на беду –
вьются надо мной твои стрекозы,
и садятся на седьмом ладу.

Перламутра дрожь и переливы,
тихий гул встревоженной струны –
всё о том, что мы с тобой могли бы
то, о чём и думать не должны…

Не спугни их нежность, Бога ради…

И не вздумай принимать всерьёз
эти сны и строки из тетради,
лёгкие, как крылышки стрекоз.
18.02.2011



3.
***
На твой порог, на снежные ступени,
на этот гребень, белый и хрустящий,
ступаю, и чуть- чуть скрипят перила,
и, словно плот, качается крыльцо…

Графит ветвей, разлитые белила.
Укрытый снегом, спит почтовый ящик.
Под ветхой крышей теньканье и  пенье,
и шелест крыльев временных жильцов.

И, дома не застав тебя,  конечно,
я подсыпаю семечек в кормушку.
Чирикает мой братец рыжегрудый, 
и прост узор замёрзшего стекла…

И я стою под дверью,
               потому что
мне  хочется поймать кусочек чуда –
почувствовать   средь  белизны кромешной,
как ты появишься из-за угла.

18.02.2011


4.
***
В тревожно тихий час глухого штиля,
когда хоть паруса вяжи узлом,
кильватером прорезанные мили
становятся бессмысленным числом. 

И бухта неожиданной удачи
в огромном океане мировом
становится лишь меткою  на мачте
и записью в журнале судовом.

Но снова в тишине пустой лагуны
мне чудится – хоть бейся, хоть кричи,
сигнальный свет твоей заблудшей шхуны,
когда-то мной потерянной в ночи.

08.02.2011




5.
***
Сквозь вагонно- базарный ритмический транс,
где живу, от ошибки на волос,
в наползающем  гуле враждебных пространств
я ни с чем твой не спутаю голос.

Где обыденность ловчею сетью висит - 
он пробьётся и в Лету не канет.

Но  немой благодарностью будешь ли сыт?
А других здесь монет не чеканят...

Под счастливую цифру нельзя подогнать
зов предчувствия, зыбкий до дрожи. 
Но богатство нехитрое -
эта тетрадь -
мне сокровищниц царских дороже.

И её, сбережённую в звёздном ларце,
грустный гений отыщет однажды,
и прочтёт, и узнает, что будет в конце…

Только нам это, в общем,  неважно.

21.02.2011

6.
Одно неотправленное письмо

     «Борис, первое человеческое письмо от тебя, 
              и я польщена, одарена, возвеличена.
             Ты просто удостоил меня своего черновика»
       Из письма М. Цветаевой – Б. Пастернаку,
                19 июля 1925 г.


Пара слов на листе пустом -   
словно вбитый меж рёбер клин…
Хоть бросай этот чёртов дом,
и, как в омут – ныряй в Берлин.

Вот закон - в кулаке зажат:
полюбивший – навеки прав.
Песнопевица, птица-жар,
полюбила б, поцеловав.

А сейчас –  только локоть –  в бок.
А сейчас – только дым в лицо.
Расстояние – это бог,
растерявший своих жрецов.

И, лучом на границе сред,
переломленная строка –
мой гераневый горький свет.
Он не греет
издалека.

15.03.2011

7.
Сверчок

Свисают клочья тишины,
чуть прикрывая тьму.
Стучит сверчок в углу, и сны
кромсает в  бахрому.
Покуда ножницы звенят,
покоя не найти…

…Далёкий мой,
прости меня.
Пожалуйста, прости.
11.02.2011

8.
Имена

В тенетах строк ночуют имена,
и видят сны, не зная друг о друге,
и часто просыпаются в испуге,
и ночь для них мучительно длинна.

Ворочаются, ждут, что выйдет  срок,
им зябко в междустрочьях полутёмных,
и каждое из них – слепой котёнок,
подброшенный людьми на мой порог.

Все домыслы пусты,
расчёты  врут,
а память размывается и тонет...
Но имена... мне тычутся в ладони,
и снятся мне, и плачут, и зовут.

18.03.2011.

9.
***
Обернёшься – кругом осколки
да прозрачный весенний лёд.
Неизменны на свете только
одиночество и полёт.

Остальное бредёт не в ногу,
говоря с тобой ни о чём,
и лишь та для тебя тревога,
на которую обречён.

Вот и слушаешь скрип уключин,
и вода твоя высока,
и лишь тот для тебя попутчик,
для которого ты – река.

Но нежданно среди сумбура
опалит твою  ночь без сна
неоконченной партитуры
раскалённая белизна.

26.03.11.

10.

***

Ничего не поделаешь,
снова целят по дых
эти – чёрным по белому –
сотни истин чужих,
что давно срикошетили
иль остались во мне,
будто тусклые шекели
на колодезном дне.

Тихо тронет плечо моё
в наползающей мгле
слово – белым по чёрному,
словно снег по земле,
словно в запертой камере
щель, отрада для глаз –
чтоб припасть к ней губами и…
…и дышать.
через раз.

28.03.2011