Его нет

Сейчас ты понимаешь, что ты наделала. В этой пустой квартире, наедине со своими гниющими мыслями… ты понимаешь…Это расплата за грехи…За твою гордость и твоё желание жить по своим правилам.
Всё что осталось у тебя, пара жалких встреч с теми, кто думает, что знает, что творится с тобой. 
Эта квартира, эта кровать, которую вы делили с ним, так долго, что ты даже не можешь привыкнуть к свободной левой половине. Эта жизнь, которую ты и он проживали вместе. Смеялись, жизни и были чем то единым, целым. Двумя половинками одного яблока. Двумя горошинами в банке. Вы были чем-то особенным, живым доказательством того, что есть два человека которые не могут дышать друг без друга. Банальность? Банальность, то, что происходит сейчас.
В этой пустой квартире, в этой одиноко шагающей будничной суете, в этой безжизненной жизни.
Хочешь доказательство своей безжизненности? Посмотри на то, кем ты стала. Посмотри! Мелочи больше не являются самым важным для тебя. Ты не радуешься утру, солнцу, еде, воде. Ты просто существуешь! Ты и твоя оболочка.
А он был чем-то вроде шнура питания. Чем-то вроде батарейки, элемента питания.
Теперь сигаретный дым заменяет твоим лёгким воздух, так как без него вкус у воздуха мёртвый.
« Единственное напоминание о нас, это старая фотография, на которой мы вместе».
Два человека, он и она. У него радостный, щенячий взгляд, и рот до ушей, хоть завязочки пришей. Он обнимает её за талию и машет в камеру. Она помнит, что варежки у неё были чертовски мокрые, от снега и снег был везде, на земле, деревьях, домах, казалось, что даже небо всё в снегу. Снег был даже за шиворотом у неё.
И был Он.
Он в её любимых джинсах. «Ласковая задница», она так называла его джинсы. Почему это глупое название? Чёрт его знает.
Он прищурил левый глаз. Он всегда так делал, когда хотел произвести впечатление или просто дурачился.
Она смеётся и толкает его в грудь. Она помнит, как слёзы от смеха ползли по щеке, и как ужасно хотелось писать. Но вокруг белый снег и он сказал ей, что в лесу водятся медведи. Поэтому не очень-то хотелось быть застуканной медведем, и показать ему свой голый зад.
Он смеялся над тем, что она трусиха и целовал её в замерзшие щёки.
Она помнит, как замёрзли её ноги и как болел зад, от постоянных падений со сноуборда. И он дал ей прозвище « каменная задница» потому, что весь зад был фиолетового цвета.
Всё на этой долбанной фотографии.
Через два часа они будут сидеть в доме, около камина. Его голова будет лежать на её коленях, она будет пить горячий шоколад и думать, что вот оно счастье. А потом он сделает ей предложение.
А потом она просто лишит его жизни.
Она будет неосторожной идиоткой, как называла её добрый мамик. Она просто врежется в встречную машину и убьёт его. Она так сильно будет заняла своим эго, она будет ехать и представлять себя в белом платье, а потом даже не заметит что выехала на встречку.
Потом будет больно….но не так больно как сейчас…
Потом она будет ползти по снегу, оставляя за собой кровавые следы. Будет ползти к своей разбитой машине, чтоб вытащить Его. И те несколько секунд, Она будет повторять только одно.
Пусть Он будет жив. Пусть Он будет жив.
Но видимо Бог был слишком занят игрой в шахматы, и не услышал её молитвы.
Он был…вернее Его больше нет…
- Я чокнутый счастливчик крошка!
Мой чокнутый счастливчик.
Мой мёртвый счастливчик.
И всё будет идти своей чередой. Только ты больше не можешь идти. Самое страшное, что ты понимаешь, всё это. Тебя просто заперли в этой тесной оболочке. В этой скорлупе.
И нет выхода. Есть просто желание сдохнуть.
Просто закрыть глаза и уйти к Нему.
Просто оживить эту добанную фотографию, где Вас ещё двое.