Часть тринадцатая - В тихой заводи

   Мысли об артисте еще долго не отпускали меня. И как ни странно, в деревне в ту пору даже пеленговалось радио «Шансон», где можно было слышать и новые работы «гения» и его мысли вслух. Понимая, что мальчик по инерции все еще играет в придуманную им игру, я пыталась понять причины такой наркотической зависимости и ловила себя на мысли, что я, возможно, рано сдала свои позиции и даже засобиралась на концерт в Питер. Но услышав его какую-то неутешительную для меня реплику, я отложила купленный билет в архив и позволила себе о нем забыть. Но мысли о нерастраченной энергии любви втягивали в воронку воспоминаний, и я решила дать ему очередной последний шанс. Вызвав на подмогу моего папашу, который был всегда у нас палочкой – выручалочкой и являлся по первому зову, я передала ему хозяйство и помчалась на вокзал. Перед уходом он сообщил мне неприятную новость о том, что ему неможется, но и это меня не остановило, настолько, видимо, артиста это решение вдохновило, либо ангела его оберегающего. Еще на вокзале я понимала, что это дурной знак, нельзя поступать так, не стоит он жертвы этой, что моя доброта опять будет безответной, но хотелось забить очередной гол в ворота того, кто доказывал мне обратное своими песнями и мыслями вслух. Билеты на концерты мне в ту пору помогали добывать братья суворовцы, поэтому такой проблемы уже не существовало. Усевшись в центре первого ряда и ловя его взгляды, я понимала, что большего ему не надо, лишь была бы я рядом. Но предпринимать для этого он ничего не намеревался и я включила режим отношений «моя хата с краю, ничего не знаю», тем более что и народная мудрость на этот счет заявляла «того не берут, что в руки не дают». Но мой душевный неуют еще продолжительное время терзал меня и мучил. Помог выйти из этой ситуации случай. Забегая вперед в осень 2004 года, расскажу об этом, чтобы показать картинку целиком. Моя новая подруга по новому месту прописки, будучи в Москве, предложила мне заявиться в гости к метру авторской песни и там изучить обстановку, поскольку он тщательно свою личную жизнь скрывал, ибо овации срывал именно за слезные песни на тему несчастной любви. Этот тривиальный прием шоу -бизнеса был мне хоть и ведом, но не понятен, поскольку я на собственном примере знала все тонкости растениеводства - из каких зерен и каким образом рождаются злаковые.
       
   Откликнулась на ее предложение я с готовностью пионера и уже утром мы бродили по поселку писателей. Эту полосу препятствий мы одолели легко, несмотря на внезапно выпавший снег, агрессию местных собак и неприступность охраны. Но включив обаяние, мне удалось не только добиться желаемого результата, но и запечатлеть в памяти моей подруги телефонный номер звезды, ибо имелся на этот счет у меня перед ним должок. Должна же была я его хоть как-то отблагодарить за бесконечные звонки Герасима, особенно стрессовые в ночное время суток. Но вместо его сотен я сделала всего пару дозвонов, чем он, как мне показалось, был очень недоволен, поскольку я вела себя кошкой, поймавшей мышку и играющей ею. А тогда, явившись к нему в берлогу, я очень точно взглядом разведчика оценила обстановку и убедилась в том, насколько мужчины обязаны воображению женщины. Больше вопросов о его личной жизни у меня не возникало. Приняв сны и грезы за бесовские уловки, я повергла демона на обе лопатки ловко и начала новую жизнь, что как оказалось в дальнейшем, его не устраивало. День Архангела Михаила, именуемый в народе как Михайлово чудо, преподнес мне неслыханный подарок.
      
   А лето 2003-го мы провели весело и задорно - дача в деревне, бизнес и родовое поместье на родине, воспитание малыша сестренки, заботы мамаши в областном центре, творчество и общение с подругами. Светлое, тихое и доброе время. И было только одно бремя – отсутствие обратной связи. Стихи по-прежнему приходилось писать в стол. В  том же режиме проходила жизнь и дальше: летом - работа, дача; зимой – спячка с редкими экспедициями в  тундру с целью преображения чучундры. К слову сказать, страх оказаться на улице или попасть в другую нелепую ситуацию, связанную с дорогой, меня нисколько не пугал, поскольку было осознание святости и необходимости выполнения этого служебного долга, ибо я в тех случаях ощущала себя Христом, опускающимся в ущелье со спасательной целью. А песни артиста только подкармливали мое воображение. Думаю, что и у него не будет на этот счет возражения, потому как писалось ему тогда особенно легко и благостно. Но "есть начало и конец у любой истории", потому и мы близимся к ее финалу. А в завершении этого отрезка пути я приведу зарисовку из тех впечатлений, которые мне диктовали опасения по поводу моего физического, как оказалось, легкого недомогания.

Вот у жизни своей на краю
Я твой сборник смущенно листаю.
Между строк образ свой узнаю,
Здесь царицей любви я блистаю.

Узнаваем мой нрав, силуэт
И глаза, что блестят как у кошки.
Приукрашен немного портрет.
А характер испорчен немножко.

Ты в горячке любовной дрожишь,
От мороза я в лед превращаюсь.
Каждым взглядом моим дорожишь,
Я жестоко с тобой обращаюсь.

Ты по следу за мною идешь,
Только что-то тебя я не вижу.
И вердикт выношу «все здесь ложь»
И все больше тебя ненавижу.

Так, у жизни своей на краю
Я уже не пою и не плачу.
Не бывать мне с тобою в раю
На Земле. А на небе тем паче.