Он был японцем

   Он был японцем.
   Как нормальный японец, о ниндзя, самурайских мечах и каратэ он знал примерно столько же, сколько среднестатистический европейский школьник. Суши он не любил, при занятиях сексом не вязал из веревок хитроумных узлов, да и секс у него случался столько раз, что можно сосчитать на пальцах. Кстати, пальцы у него были все на своих местах. На Курилы ему было начхать, так же, как обыкновенному русскому на Клондайк, или, скажем, Суоми. Дзен-буддизмом не увлекался и был, скорее, атеистом, но вот фильмы про Годзиру очень любил, собрал даже полную антологию, где самая первая картина датировалась аж пятьдесят четвертым годом!
   Автомобиля у него не было, был только китайский велосипед с японской «навесухой», и тайваньскими шинами.
   И, что самое интересное, жил он вовсе не в Фукусиме, и даже не в Токио.

   Все случилось очень быстро.
   Жидкое мыло «Ниссеи» от четырежды клятого «Ниссана» подходило к концу, колпачок с дозатором пришлось открутить, чтобы добыть остатки моющего средства для мытья посуды.
   Зазвонил телефон. От неожиданности он выронил флакон, и тот с глухим стуком упал на кафельный пол.
   «А! Потом подниму!» – решил он и бросился к аппарату. Должна была позвонить девушка, с которой он познакомился всего неделю назад в магазине бытовой техники, и очень надеялся, что знакомство продлится и дальше, со временем превратившись в нечто большее.
   Радостно насвистывая что-то, он возвратился в кухню, и, естественно, наступил в лужицу мыла, растекшуюся по кафелю. Обе ноги смешно взлетели вверх, тело так же смешно рухнуло вниз, а голова встретилась с твердым углом электроплиты, оказавшейся именно в том месте, и именно в то время, ведь купил он ее всего неделю назад.
   Рука в последний раз дернулась, размазывая мыло по полу, и замерла.