Память

Мне станционный памятен барак,
Его голодный быт послевоенный,
В нем жили горе и холодный мрак,
Но я горел мечтой благословенной,

Что мир стоит на светлой доброте,
И ночь кончается на утренней заре,
А чайник утром примерзал к плите,
И птицы падали от стужи в январе.

Сейчас я понимаю: это было счастье -
Вставать навстречу ветреным рассветам,
Смеяться радостно, когда ненастье
Метелью стлалось по кюветам,

Когда врывался в комнату с мороза
Весь в клубах тающего влагой пара
Свисток осипший сталинского паровоза
Из привокзального ангара.

Тогда еще на стрелках оплывали свечи,
И стрелочник дудел в стальной рожок,
И скорый проносился встречный
Через Артемовск на таинственный Торжок.

И густо пахли креозотом шпалы,
Салютовал культяпкой машинистам светофор,
И грохота колесного чугунные обвалы
Рвались как канонада на простор.

И девственной еще не прикоснулись беды
Души простецкого, замерзшего мальчонки,
И звуки счастья громовой победы
Взрывали детские ушные перепонки.

Как верилось тогда стране беспечно,
Что жизнь в оковах - временная мера,
Что праздник будет длиться вечно,
И сила нашего слепящего примера

Изменит меркантильный, дряблый мир,
Что рухнут стены обветшалого барака,
И человек под праздничный салют мортир
Шагнет к вершинам солнечным из мрака.

Увы, сегодня в свете пышущего жаром дня,
Когда взлетают голуби над новой крышей,
Война не отпускает старого меня,
Она в затылок мне все так же дышит.

О, в детстве все и лучше и светлей,
И радуешься и закатам и немым рассветам.
И мир становится и лучше и добрей,
Когда спешишь к нему с приветом.

Но в памяти, как оспины, снарядные воронки,
Кресты и карцеры послевоенных лагерей,
И запоздалые, сухие на кормильцев похоронки,
И слезы наших истощенных матерей...

 23.03. 2011 г. Москва