Разве?

Разве ты меня видел Венерой в мехах,
заставал с Северином, постыдной и ярой,
узнавал на картинах и нежил в стихах,
возбуждаясь, просил повторенья ударов?
Разве помнил, как смело сажусь на кровать
и тебя, как добычу, ногой попираю,
чтобы громче просил за любовь наказать,
подавая мне розги на столике, с краю? 
Разве слышал, как сладко кричал: «Госпожа,
бей сильнее меня, я тебе вечно предан!»
И как горько ты плакал, бросаясь в пожар,
полыхая в стыде, сладострастье и гневе?
Разве смел возразить ты когда-нибудь мне,
ожидая, как воздуха, первых касаний,
и желать меня снова, один в тишине,
не спросив разрешенья и без наказанья?
Разве всё это было однажды с тобой:
сладострастная Ванда тебя окружала,
и в порочную близость, как в огненный бой,
ты бросался, а я знала силу и жалость?
Разве это не ты позволяешь себе
уходить навсегда, всё иначе расставив?
Посмотри на себя – ты с кнутом и в седле,
я сняла кацавейку в мехах горностая...
(23.03.11.)