Патриотическая

Я вас любил, любовь еще, быть может,
Жива в моей истерзанной душе…
Я помню, как имел тебя на брачном ложе
В холодном капитальном гараже.
Твердила ты: «Быстрей, быстрее, милый!»,
А я лохмотья долго сам снимал.
В итоге, в этом гараже застылом
Замерзший воин честь вам не отдал.
Смеялась долго, глядя на писюльку,
А я краснел, как в фильме Чингачгук.
Жалел тогда, не пригласил что Юльку –
Ей все равно, поскольку нету рук.
Сказала мне: «На, выпей, ты «Трояру».
Быть может, кровь прильет к нему.
Хотя, похоже, ты уже весь старый.
Такой совсем не нужен никому!».
Мои ты деньги положила в лифчик,
А я стоял, как жертвенный баран,
Насвистывал совсем дурной мотивчик,
И прикрывал свой очень мелкий срам.
Ты повернулась, сплюнула на землю,
И тут – о чудо! – малый мой воскрес!
А дальше ей устроил сзади греблю
В байдарке нашей с веслами и без.
Потом ушла, сказала на прощанье:
«Ты встретишь на Тверском меня всегда».
Я знал тогда, что этого свиданья
Не будет в нашей жизни никогда.
Мы разные с тобой, прощай же Света!
Я с Ярославского, твой дом же Беларусь.
Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть о бомже, что любит Русь!