Я капал в израненный мозг...

Во всей Вселенной нет, и не может быть, ничего такого..., что было бы дороже самой жизни.
Но и во всей Вселенной нет, и не может быть, такой жизни, которую нельзя было бы принести в жертву: кому-нибудь! Или чему-нибудь... такому....


Я капал в израненный мозг
Йодом своей щитовидки.
И вот...
Сумасшедшие свитки
Извилин -
Расширили рот
В дурной изощрённой улыбке.
Как просто беспечной улитке
Ползком познавать бытие:
С ним вместе, как будто
Срастаясь,
И с ним же, потом изменяясь,
Сознанье, продляя....
А мне?

А я - на пороге психушки,
С безумными жадными лбами.
А я на пороге психушки,
И обморочными глазами....
Где телу вскрывать изнанку
И скручивать нервы -
В баранку;
Где вены вонзятся в зубы,
А губы свернутся
В трубы -
И в них заиграет ветер....
Мне вольно!
Мне страшно -
Я светел...?

Кому-то не нравится это -
До спазма, до злобы, до дури....
И если не нравится это,
Пусть распускают слюни:
Моё настоящее кредо -
Я сам по себе,
Я не всуе!
Пусть лучше, уж бездна психует -
Я рву сладострастное тело
Руками, доставшими звёзды,
Взойдя на иные помосты....
Сучила судьбина,
Хрипела -
Ломала упругие кости.

В мой дом собираются гости:
Иные предметы, явленья;
Пространства иные,
Свеченья....
В карающем бденье Породы -
Они оказались
Уроды!
У них не хватало чего-то....
А, может быть,
Лишнего - лишкой
Отпущено им из кубышки,
Без дна и размеров,
Природы.
И сам я - урод, средь уродов.

В мой дом собираются гости:
Ни галстуки, шляпы и трости,
Ни перманентное тело....
И сердце -
Всё радостней пело:
Оно упивалось свободой -
Природой восстав над породой.
Сознание - не вторично!
Я так заявляю, лично.
Мне видится, это всё же -
Материи жёсткое ложе:
Ни бред, ни тоска -
Откровенья
Божественного вдохновенья.

А если не нравится это -
Пусть бездна в потугах психует.
Я сам по себе,
Я не всуе! -
Моё настоящее кредо.
Мне это, мне это -
Всё это -
Досталось в наследство от деда,
От насмерть сражённой культуры
Коварством простым, а не пулей;
От дикого русского ветра,
И нигилистского метра;
В отвергнутости познанья
Без внутреннего созерцанья.

Всё это, всё это -
Мне это -
Досталось от красного цвета
В огне и поту революций,
В наивной руке экзекуций;
От скорбного осознанья
Духовного прозябанья.
Ни хлебом! Ни хлебом единым...,
А выше пшеничной горбушки;
И не на ощупь зримым
Бряцанием побрякушки, -
А к сущности новой и гордой,
Лицом, а не жирною мордой,
Прижмусь на пороге психушки.

Ах, нежные... нежные ручки -
Вы белыми были когда-то....
И расклешённые  брючки
Сидели на мне франтовато.
Меня выводили из дома
По шорам пространственной ткани -
Не то, чтоб в ошейнике слова,
А как производную твари.
Моё имманентное тело,
Без духа - и вовсе душным,
Пытались назвать -
Спелым,
Хотели обречь...
Сущным.

Да, хлеб - это плоть живая....
Но дальше и выше хлеба
Должна быть волна иная,
Несущая вечность в небо.
И я, приближаясь к итогу -
И тела, и жизни разменной,
На вечность наброшу дорогу,
Пришпорю ветер Вселенной....
И, оболочку просто
Сбросив, как вздох,
Как глоток, -
Я прошагаю космос
И долью,
И поперёк.

Беснуйся!, крамольная бездна.
Беснуйся и ты,
Улитка....
Я больше - не антитеза,
Свербящая, словно пытка.
Я больше не червь земельный,
Не раб я больше согбенный:
Я царь - от порога Природы,
Я Бог -
Из всевышней утробы.
Грозит ненасытностью прахом
Замраченное бытиё -
Я одолею махом
Прожорливое дерьмо.

И в этот построенный улей
Я пчёл позову -
Свои мысли:
Художника верные кисти,
Пространство и время рисуя,
Очертят неведомый контур.
Там в хаосе мчащихся контр...,
Предметов, причин и явлений,
Фигур, плоскостей, параллелей,
В секундах, веках и эпохах,
В гражданственности и пройдохах,
В крови... и бесцветности гидр -
Надменно покоится выбор.
Свобода - осознанный выбор!

Толпе разночиненной мрази,
Облаченной золотом
Грязи;
Трясине,
Воспевшей желудок,
Холопьей душе
Проституток...
И обмороку бытия;
Расправившим крылья под Богом,
И в небо ушедшим...
Уродам -
Я сам, добровольно,
И только
Осознанно выдохну: "Да...."

Мне жаль оживотненный выбор
Молчащих, поэтому сытых;
Ослепших, но чисто побритых,
Оглохших, но гимны орущих:
У них на руках вопиющих
Кровавит зола пепелища....
В глазах, застеклевших и хищных, -
Пустынные отмели мысли.
Но Выбор - есть Истина истин!
И Выбор - есть мера движенья
Строптивых весов у Бога -
Вещественного тяготенья
Вразрез градиенту Духа....
Всё видит незримое око,
Всё слышит подспудное ухо.

Большая навозная муха,
Которую я,
Вроде должен,
Поймать в объектив
Изначалом,
Принять
Бытием и зерцалом -
Со страху наделав в штаны -
Способна лишь только
Улитке,
Ползущей по прутьям
Калитки
Железобетонной стены,
В грядущее метить пути.

Свобода -
Пиявкой внутри -
Припала к моей щитовидке.
И вот...
Сумасшедшие свитки
Извилин
Размазали рот
В дурной изощрённой улыбке.
Как просто беспечной улитке!
А я...
На пороге психушки -
С безумными жадными лбами....
А я на пороге психушки -
И с обморочными глазами.

И я на пороге психушки
Талдычу с настырством кукушки:
Я сам по себе,
Я не всуе -
Сознанье моё
Это буря,
Вспоровшая форму пространства,
Времён обиход и убранство;
Сравнявшая глыбы Вселенной
С ничтожеством переменной;
С концом
И с началом пули....
Я сам по себе -
Я не всуе!

И мне не пристало валяться
В ногах её, клянча подачки;
И мне не пристало слагаться
Подобьем домашней собачки.
Быть узником зазеркалья -
И петь на минорной ноте;
Свалиться в холодном поте,
Причину презрев подсознанья, -
И прочь от себя убегать,
И в этом себе не признаться....
Не должно мне пресмыкаться -
На равных с тобою мы, мать.
Вселенная - тоже лицо....
И с ним я - заподлицо!

Во всей бесконечной Вселенной,
Как в тайне её сокровенной, -
На грани её пределов,
И в самых различных сферах;
На самом краю изгнанья,
И в памяти зазеркалья;
В заброшенности погоста,
В ликующей жирности роста;
По милости чей-то воли...,
И пота, и боли, и доли,
И краха у самой черты;
На благо священной мечты,
За веру, надежду, тревогу,
За Бога, любовь и дорогу -

Не будет! Ни есть. Ни бывало
Чего-то такого..., кого-то...,
В период расцвета, развала;
Когда одолеет икота -
Во имя чего было б можно
Нахрапом, тишком, осторожно,
В угоду и сладость моменту
Принесть в исступлённую жертву,
Пусть неудачно-ненужную,
Ничтожнейшую
И чуждую -
По принципу всяких харизм -
С духовной завязью...
Жизнь.

У каждого факта-пристани -
Две стороны медали:
И, приближаясь к истине, -
Мы от неё убегаем.
И уж, непростительно вовсе
Никак не собраться в толк:
Что будет за этим "после...." -
Ручная овца или волк.
И нет такой жизни и крУпы
Во всей кропотливой Бездне,
Чтоб не ваялись трупы
На лобном... и иже месте:
Во имя чего-то..., на благо...,
И вечным сакральным - "надо...!"

Есть во Вселенной материи -
Без меры, без вещества...,
Вроде бы, как мистерии,
Но в них у неё нужда.
Они лишены излишества -
В осознанном бытие
Им чужды и роскошь и пиршества,
как внутренне..., так... и извне.
Им должно в другом измерении,
Над прахом всеядных теней,
Продолжится
Стихотворением....
И к Богу
Прижаться тесней.

А я - на помойке Вселенной,
На дальних её задворках -
Наверно, монетой разменной,
Наверно, в её опорках.
В жирующей предостаточности,
В жадстве материальных благ
И в неуёмной взяточности -
Я сам себе выбрал флаг.
Превыше необходимости
Всё вкруг, - из сует суета....
И нет неподсудной судимости,
И в облике - нету лица:
Всё меньше пределы терпимости,
Всё ближе... начало конца.

И я на пороге психушки
С настырными жадными лбами....
И я на пределе осьмушки,
Сцепляя спиральные дали.
Упасть у порога
Порога,
Дойти до предела
Предела....
Мне в спину рванулась дорога -
Ей Бездна живая велела:
Уставшая Бездна заждалась,
Ей нужно кормить бытие!
И что-то во мне рождалось....
И гибло что-то во мне.


Если человечеству, вообще, суждено выжить в бескрайних просторах Великой Вселенной, то у него есть только один путь: от объективной (насущной) необходимости - к осознанной (внутренне) достаточности; от вещественного потребления - к духовному совершенствованию; от монотонного труда - к творческому созиданию; от классового общества - к бесклассовому обществу трудовых, а затем и творческих коллективов.
У каждого факта, как у медали, есть две стороны:одна - нас приближает к истине, другая - ещё дальше удаляет от неё.