Ночной таран

Памяти Виктора Талалихина посвящается.

В ночь на седьмого августа
В очередной боевой дозор
Я отправился согласно приказа
Что выдал мне седой  майор

Фашистские бомбардировщики
Пытались прорваться к Москве
А наши полковые истребители
Держали оборону на этом рубеже

Зайдя на своем истребителе
Со стороны серебристой луны
Я искал вражьи самолеты в небе
К Москве они пройти не должны

Я увидел над собою "хенкель"
Он летел груженый к Москве
У него не пройдет такой фортель
Чего бы ни стоило этого  мне

Взмываю свечкой в ночное небо
И врагу в хвост самолета захожу
В перекрестье прицела его кабина
Открываю ураганный огонь по врагу

Правый мотор у "хенкеля" задымился
Это хорошо, значит я вражину достал
Но я по нему ещё стрелять старался
Что бы он весь взорвался или запылал

Враг со снижением развернулся,
Изменил курс и обратно полетел
Я тут же за противником снизился
Ни в коей мере упускать его не хотел

Давлю на пулеметную гашетку
А в самолёте гробовая тишина…
Зубами бы загрыз эту немчуру,
Кончились патроны у меня!

Остается их самолет  таранить,
Погибну, так только я один
И бомбы не долетят до фронта
И в "хенкеле" четверо вражин

Решаю хвост их самолёту
Обрубить своим винтом
Подбираюсь к нему поближе
И вот он уже рядом, за бортом

И тут немчура очередь пустил 
Из крупнокалиберного пулемета
Вражина, сука,  руку мне зацепил
Какая жгучая боль и жить охота

Я достану этого гада, забуду про боль
Сразу полный газ и уже не винтом
А всей машиной, ломая консоль
Протаранил врага своим бортом

Раздался страшный грохот и треск
Мой "ястребок" перевернулся
Моментально колесами вверх

Надо было скорее выбрасываться
С парашютом из самолета вон
Как трудно это сделать оказывается
С прострелянной на вылет рукой

Но и вражина шёл штопором вниз
Значит моя жертва была не напрасна
Парашютов врагов не было близь

Я потерял сознание, не увидел финал
Как  "хенкель" со всем  экипажем
Весь свой боезапас о землю взорвал