О глухой, грубый голос мятежного моря!

О глухой, грубый голос мятежного моря!

Днем и ночью брожу, вслушиваясь в твой шорох, в удары прибоя,

Стараюсь понять странный смысл твоих слов

(Здесь я просто стремлюсь передать их),

И табуны белогривых коней, что несутся на берег,

И широкую улыбку покрытого солнечной рябью лица,

И хмурое раздумье, а за ним бешенство ураганов,

И неукротимость, своеволье, причуды;

Как ты ни велик, океан, твои обильные слезы — о вечном, недостижимом

(Что может еще возвеличить тебя, как не великие схватки, обиды и пораженья), —

Твое огромное одиночество — ты его вечно ищешь и не находишь:

Наверно, что-то отнято у тебя, и попранной вольности голос все звучит и звучит яростно, не слабея,

Твое сердце, как большое сердце планеты, закованное бьется, ярясь в твоих бурунах,

И широкий разбег, и срыв, и не хватает дыханья,

И размеренный шелест волн по пескам — шипенье змеи,

И дикие взрывы хохота — далекое рыканье льва

(Ты грохочешь, взывая к неба немой глухоте, но теперь наконец-то доверчиво изливаешь

Обиды свои, наконец-то другу в призрачной ночной тишине).

Последняя и первая исповедь планеты,

Возникающая, рвущаяся из глубин твоей души!

Эту повесть об извечной, всеобъемлющей страсти

Ты родной поверяешь душе!