В попытке написать сонет

Когда сам воздух - пыльной ватой душит,
Когда всё тело, как большой недуг -
Великой степью я бросаю душу
Под мировой поход -
векам известных мук...
Гори, моя беда!
Хандра моя, сдавайся!
Не зазнавайся, скорбь!
Унынье, не маячь!
"Ты не несчастней всех,
ну, признавайся -
себе
я говорю -
на фоне чьих-то бед -
твоя сегодняшняя жизнь -
успех!"
Всё понимаю,
но в огне горю -
не радует меня,
мне данный белый свет -
клоню колени
перед ликом
человечества великих
тризн
и Господа за милости в судьбе -
благодарю!
Но состояние отчаянья
не сразу
проходит,
надо просто переждать -
спасеньем станет
стиховая фраза,
бегущая хватать
мою тетрадь.
Вослед
удушью
вдохновенья вздох приходит,
со мною нелегко -
такой я разный -
то вещь ненужная в рассохшемся комоде,
то откровения надвременного праздник,
которому закваскою
лет сто бродить в народе,
чтоб стать
читаемою на ночь сказкою...
А ныне -
вопию в пустыне,
чем проще стих - тем кажется он людям
гениальнее -
отговорила золотая роща,
но говор её - в сердце моём ропщет,
промчались губы в темноте и канули
в моём сознании,
чтобы в моей подкорке -
снова возродиться
ажурным камнем
выросшего слова,
питаемого высью
неба раненного.
Когда то будет,
чтоб народ поспел
за певчей
мыслью -
не выбирающей путь, что полегче?!
В тайге моей тетради - вольной
рысью -
рост речи
поэтической - легко
по веткам времени удушливого скачет -
поэт
магнитит боли
поколений
теменем
и напряжение
неимоверное -
его удача...
Так линия
высоковольтная
дарует свет -
с одной поправкою -
она - не есть
живая...
И в этом - честь
поэта -
в небо синее,
без жалоб внутривенный гуд болезни временем вневременным -
ветвлением,
как время - нервных строк,
земную славу, называя славкою -
по ястребиному навылет несть,
так от корней могучих сквозь асфальт растёт неровно,
пробивающий его росток,
так человек -
челом
растёт сквозь плоский век -
на борозде раздумия
надбровной,
мудрённое
в себе самом,
искореняя зло -
апостольским серпом
воскресного,
небесного
безумия...