Ошибка

О кровавых днях
Красного террора 1918-1923г.


Живые, возможно, меня не поймут,
Кто сможет понять мертвеца?
Но все же кто понял, однажды сотрут
Печать с моего лица.

Я вечно мрачен, порой молчалив,
По жизни в рубашке черной;
Но будет молчать, кто останется жив,
Такой же, как я обреченный.

И может быть это последний закон
Пробивший за клеткой жизни,
Когда мои губы глотали с трудом
Последние порции гнили.

Шаги - имена, шаги - имена,
И выстрел пронзает душу!
Мы смотрим, волнуясь, друг другу в глаза
Делая вид, что не слышим.
               
Со следующим шагом гроза разразится,
Сердце стучит все сильней.
Конвой осмотрел побледневшие лица
Готовых ко смерти людей.

Тянется строчка, каждый свое
Имя не может забыть;
Лишь тусклая лампа мир и покой
Продолжает одна хоронить.

Тут имя конвой назвал,
Вознесся над кем-то венец,
И камень с души упал;
Сказал только я: Конец…

О мой крик безнадежный, матерый,
Хватался за нары ты зря,
Лишь хлыст залихватский, веселый,
По коже играет шутя.

В подвалы, трупы минуя,
По краске кровавой иду.
Упав на колени, предчувствуя пулю
Мгновенья последнего жду.

- Ошибка! – сказал чей-то голос.
Пронзительный скрежет замка.
Держусь над пространством за волос;
О, как беспощадна судьба!

Живые, возможно, меня не поймут,
Кто сможет понять мертвеца?
Но все же кто понял, однажды сотрут
Печать с моего лица.
1996г.