Коронный репортаж

Что с того, что баба в теле,
юбка - мини, бюст - холмист,
личико фотомодели? -
Но в душе я - журналист!

А в редакции халтура,
склока, скука, беготня.
Даже, если ты не дура,
станешь дурой за два дня.

Чтобы жизнь не стала драмой
и читал тебя народ,
надо спать хотя бы с замом,
если с главным не везёт.

Я от лап мужских устала -
сутки пролетают зря.
Слава Богу, не проспала
это третье ноября!

...Город вымер, точно в спячке,
на метро замок примёрз.
Хорошо, меня на тачке
бизнесмен один подвёз.

Я в редакцию нырнула,
ну, а там уже аврал.
Мне навстречу слез со стула
сам редактор и сказал:

- В жизни только раз такое
происходит. Белый Дом
взят в осаду. За тобою
дело - оказаться в нём.

Пусть там бой или баталья,
и плевать, что он не наш,
хоть умри, - сказал, - Наталья,
но доставь мне репортаж!

...Пули вьются, точно пчёлы,
над моею головой, -
им не взять меня, учёной:
я прошла заслон живой.

Только начали ребята
обступать меня под смех,
как Руцкой и Хасбулатов
вызвали к себе наверх.

Тут пошла пальба по окнам
рвать снарядами тела,
и от страха я не взмокла,
а едва не умерла.

Дым - хоть разгоняй лопатой,
тушь течёт - свезла рукой.
Стоны, ругань... Я по мату
поняла, что там Руцкой.

Шла по стенке, вжалась в нишу,
оттащив одну из урн.
Не жива стою, вдруг слышу:
""Альфа" двинулась на штурм!"

...Выводили нас по стёклам,
трупам, щебню и золе.
Хасбулатов шёл поблёклый,
а Руцкой - навеселе.

Только вышли - застреляли.
Я себе сказала тут:
"Всё увидела, Наталья?
А теперь тебя убьют!"

Пронесло назло искусу
Жизнь забыть, как страшный сон.
Вся в презреньи к нашим трусам,
я включила диктофон,

где под выстрелы и стоны,
и угрозы: "Дашь? Не дашь?!",
я читала диктофону
свой коронный репортаж.

1993