Високосие Бесы 8

 Юрий Медных
      8
    Бесы

     Хамелеоны
Взяв обманною силой
Власть, распнули законы
В коммунальной России
Узурпаторы Трона;
А разграбив державу
Кумовскою лопатой,
Сбросив догмы скрижалей,
Перешли в демократы;
В тех же креслах покоясь,
Поменяли кормушку:
Русь, затягивай пояс –
Мы у Штатов на мушке. 

       Цветы
Со всех широт, под вьюгу Севера,
Поляны мусором засеяны,
Но снег, сойдя, открыл «цветы»
Намусоренной «красоты»;
Так мы цветем, полны идеями,
Что нам со всех широт насеяли
Спецы из новых садоводств
По планам Штатных  руководств.

   Памятник победителю
Прогнали русского солдата
За то, что он во дни набата
Творя Победе пьедестал,
Здесь красной поступью блистал;
Прогнали с площади солдата,
За то, что он здесь автоматом
Фашизму «нет» свое сказал,
Взойдя на славный пьедестал;
А мы расхлебываем нашу
Вкрутую сваренную кашу,
Да так, что памятник снесен;
Прости, солдат, что ты в ответе
За злобу целого столетья,
А ею каждый потрясен.

      Товарищ
Слово громкое «товарищ»
Больше щей ни с кем не варит,
Ведь побыл с «товарищем» –
Днем с огнем товар ищи.

      Реквием
Истлев, рассыпались Советы,
И в ожидании рассвета
В недоумении стою:
«Кому нести печаль свою?»
 
       Оценка
Когда б поднялся из окопа
Войной раздавленный солдат,
Он, глядя воспаленным оком
На разложения парад,
На то, как мир солдата предал,
На нас бы поднял автомат,
Как на фашистов - жизнь назад,
С обоймой, отданной Победе,
И вновь бы пал, за нас скорбя,
С последней пулею - в себя.

       Победа
В волненье бабушки и деды,
Великой гордостью полны
За нашу славную Победу
Во зло врагу – привет соседу
Во имя жизни и страны,
Победой нашей в сорок пятом
Народ геройский стал солдатом;
Но омрачают праздник беды,
А ими закрома полны;
И я бы радости отведал,
Когда бы знал, на что обедать,
Иметь жилье, купить штаны
В стране геройского народа
Во время нищего похода.

      Б Е С Ы
Вынужденно курицу рублю:   
Кровь – фонтаном, на снегу краснея; 
Посмотрите: тучею над нею
Те – кого я нехотя кормлю:
Излучает лакомое кровь –
Сатана над нею сатанеет:
Это он меня вписал в злодеи,
Властно вскинув огненную бровь;
Он от горя нашего здоров:
Он, тучнея, пьет страданий кровь
Через слуг, что стали у руля;
Он везде на ключевых местах;
Часовым на всех земных  постах,
Начиная с древнего Кремля.

        Войны   
В коммунистической броне
Жила война в моей стране,
А мы поспешно подрастали
Для скрежета военной стали;
Война в учебниках жила,
В очередях у магазинов,
С заката до восхода – длинных
И нас в помощники ждала,
Уже отнятых у отцов –
За свет грядущего бойцов,
Свергавших веру с колоколен;
Потомок двух жестоких битв,
До смерти ими не убит,
Живу вперед, а прошлым болен.

        Кормчие   
Ухабистый путь нам намечен творцом:
В семнадцатом интерносилой
Страну обесчестили, да – в грязь лицом,
Потом  геноцидно скосили,
Сметали покос в пятилеток стога:
Рабочего – в город, в колхоз – мужика;
Назвали все это «Эпохой»,
И вот, в девяностых – ей плохо:
И править берутся один за другим,
На новой дороге не видя ни зги;
Но рухнули их идеалы –
Америк берем капиталы:
Мол, черт с ним, с несбывшимся раем! –
По косточкам Русь разбираем.

      Пионеры   
И я в высокое поверил,
Питомец инеев и рос,
Что не отличник в пионеры
Шагнуть – идейно не дорос, 
И самозванцем в эти сферы
Вошел в обнимку с сентябрем,
Но в ливне огненных примеров
Мои мечты сожгло живьем;
И не желая лицемерить,
Такую честь оставил я;
А государство «пионерит»
По всем общественным слоям.

     Человек   *
На земле не освоясь,
Космос рвусь покорять,
Даже стал Млечный Пояс
На себя примерять –
В гегемонном искусстве
Соревнуюсь с  Прокрустом.

*У В.Брюсова одиозная поэма «Человек».

         Суд   
За разбойные размахи,
За доктриновый абсурд
Коммунизм лежит во прахе –
Так решил Всевышний Суд;
А теперь бы лже-науку –
В инквизиторскую руку,
Чтоб планету в это зло
Снова бы не занесло.

      Перестройка
В верхах привычно, на правах элиты,
Прикрывшись высшим, личное вершат,
И нас растить лишайник волокиты
Старались приучить, за шагом шаг;
Но мы не полиняли в этом ветре,
В плену коммунистических отрад,
А под цветистость славословий – мэтры
Издешевляли золото наград.
Не сшибло нас на временщинном шквале,
Хотя как на юродивых кивали –
Инакомыслящим не до житья.
Но сбила с нас оковы Перестройка,
Да сгнившую Доктрину перестрой – ка,
Хоть станет кормчим сам пророк Илья.

 
     Чернобыли
– Гений Кюри и Нобелей
Создал приплод Чернобылей! –
Носится обвинение;
Но не виновны гении
В бесовом поведении
Наших планетожителей,
В глупости – положительных,
Вот и, живя под «Бесами»,
Досыта куролесим мы.

      Палачи   
Сегодня больно мне за лес:
В него разбойником залез 
Вандалистический прогресс –
За гегемонию расплата;
И слышу я зеленый плач,
Что нужен поколенью врач,
Но не хирург, а психиатр.

    Дети правд   
Я не знавал разрывов бомб,
«Когда над всей славянской расой
Свинцом Прострачивались трассы
И голодом желудки жгло»,*
А нам вколачивали в лоб,
Что мы правее всех на свете,
И мы врастали в правды эти,
Всем прочим мнениям на зло;
Воспитанные правд войной,
Мы продолжаем путь земной
Уж без доктриновой кирасы.
И догораем в споре правд,
А нас, как липки ободрав,
Перетасовывают асы.       

*Фраза из Д.Андреева.

 
     Хозяин   
Усталый Ленин – без руля,
У стен советского Кремля,
В музейных буквах Мавзолея
Да – мумией: его идее
Нельзя по-прежнему дышать –
Над нею сталинская рать;
А мощи моют щелочами
Шаманы красные ночами;
И Сталин умер, но на трон
Его зовет плебейский стон,
От лже-наследников в защиту,
Что взяли власть своей элитой.
И «Горец» вновь на трон придет,
Уже чертовски гениален,
Возьмет планету в оборот,
Один всевластен и реален. 

        Школа
Осень в школу посадила
Ссыльных выжившее семя,
Чтоб в советский рай всходило,
Расцветая, как в гареме;
Для подкормки – книжки в руки,
Гимна бравурные звуки;
Нас Островский закаляет,
И выводит Горький в люди,
Пушкин к гордой чести будит,
Ленин с флага одобряет,
А родители, что еле
По слогам слова читали,
С нами эту «кашу» ели
И росли в земле крестами.
 
       Предок   
Расхлебывая каши предков,
Не оставляю стремена,
Чтоб меньше соли дать и редьки
Своей – в потомков времена;
А подрастающий потомок
Меня, живого, в предки смел –
Да как, невежества обломок,
Он это вытворить посмел?!
Посмел: когда к его обеду
Я – очень прошлого объедок,
А чтоб не предком быть, а другом,
Иду бок о бок с ним за плугом.

         Потомки
Живя в семействе обреченных,
Я в детстве голод знал в лицо,
А рядом вкусно пьет яйцо
Новоэлитная девчонка;
– Оставь попробовать на вкус, –
Прошу, как задыхаясь, вздоха;
И отдала мне скорлупу
Десятилетняя пройдоха;
И не дает мне память спуску:
При виде наших «новых русских»
Девчонку вижу: неужели
Под старый ленинский девиз
Россию сбрасывают вниз
Потомки повзрослевшей шельмы!

      Сорняки
Они бурьянятся везде,
Всегда сопутствуя беде
Со всею сорностью спесивой:
Полынь, чертополох, крапива,
А мы равняем их к еде,
Когда нас бьет голодной силой,
А помним лишь о их вреде,
Когда они – бич злаков хилых;
Ума сильнее и руки
Во всех культурах сорняки;
Они – еда в голодный год,
Они же – и его приход.

      Субботники
Круглогодично мусор сеем,
Рожденный Красною идеей;
В апреле же, как в Октябре,
Штурмуем «озимь» во дворе
И снова сеем там и тут –
Воистину – ударный труд!

     Праздники
Омывая будни грязные,
Мы святых усердно празднуем:
Что ни день – то свой святой
Подпирает нас пятой:
Понеслись святых количеством
В первородное язычество.
   
      Гипер – пеон
Самоявленная  эпоха отыскажала
Ею взнузданный ход развития россиян,
Но рассыпалась на просторах бесодержава,
Самохвальностью красной партии отсияв.
В вавилонскую вакханалию их пороков
Остриями гипер-пеонных стихов вонжусь,
Чтобы злоба мне не давала своих уроков –
По гагтунгровским лжеучениям не скольжу.

    В разброде   
На обломках корабля,
Что Союзом звался,
Жизнь несет нас, распыля –
Кто куда – подался;
Прилетают вести к нам
Через тын-границы,
За которыми – бедлам,
А порядок – снится.

     Династии   
Ковался  кузнецом кузнец;
Жнеца растил для поля жнец;
Кавалерист летал в седле,
Как в шабаш ведьма на метле;
А комиссар приник к рулю
И к бесконтрольному рублю;
И через время-море вброд
Брел окумаченный народ –
Но Злобе вместе с Ильичом
Навеки спать под кумачом.

        Джины
Приобрел на восточном базаре
Я времен Соломона кувшин:
Добрый джин от свободы в ударе,
В обещаньях дорос до вершин,
Но, увидев, в каком мы угаре,
Улизнуть в свой кувшин поспешил,
Мне советуя не пасовать,
А эпоху ладом стасовать.

  В.Высоцкому-Гамлету             
Его,  как Франция Родена,
Новосибирск угражданил
Посмертно, взбив признаний цену,
По мере либеральных сил;
И дал гитару вместо шпаги,
Чтоб он в лирической отваге
И каменный не сокрушал
Наш фарисейский пьедестал.

      Белинский
Ни черту не молясь, ни богу,
Белинский и для мужика
Мостил безбожием дорогу,
А Гоголю намял бока
За откровение провидца:
Мол, надо от грехов поститься;
Не превратил бы Русь в Гулаг
Писатель творческим почином,
Как это сделал разночинец,
Во имя эфемерных благ;
За ним, творя хулу Христу,
В демократическом бреду
Разноплеменное сословье
Россию окрестило кровью.

     Рост
Мы, живя в СССР,
Принимали уйму мер,
Чтобы нас миллионер
Не увел к себе в вольер.
А теперь мы в СНГ
С экономикой – в цинге,
И живем, под нос ворча:
Отыскать бы где врача.

      Уколы
В Россию с насильственным вкусом
Впивались уколов укусы
По школам: не лечь и не сесть;
В работе: и в душу, и в честь;
В диктате, в застое, в удушье
Чиновной иглой равнодушья
Всех рангов идейных врачи
Кололи – терпи и молчи;
И в этой укольной игре,
В России мы все – на игле.
               
      Пижоны
Берет культуру на рожон
Для хиппости и гонорара
Поп-хито-бизнесный пижон
Под паром «поп» все ставя в «пары»,
В «прикиды» с «телкой» обряжен,
«Кентуется» «тасовок» сварой
И в «кайф» ныряет без «базара»
Под «стрелок» «клевовым» ударом,
Под «классным» «счетчика» ножом,
И «тащится», и «сексоблудит»;
Земляне, что же дальше будет?

      Нравы
При царе газету водкой
От властей маскировали;
При Советах эту квоту
Быстро перелицевали;
А слиняли те и эти –
Мы – и с водкой, и с газетой.

       Вождь
Строитель пламенной судьбы
России, дерзко планы глыбя,
Державу ставил на дыбы,
А оказалось, что – на дыбу;
Разгулом красной голытьбы,
Режима роковым огулом
Культуру вдребезги разбил,
А кулаком – деревню – в скулы;
К нам ввез «пломбированный конь»
Не прометеевский огонь,
А власть, где не видать ни зги:
Служа Молоху русский сфинкс
Россию превратил в овин,
Чтоб молотить ее мозги.

    Не пора ли
Нам  отступлений времена
Знакомы до Бородина:
Для сокрушительных атак.
Сжимая русский дух в кулак –
Как в дни побед Наполеона;
В коричневые времена
Мы снова, как во время оно:
Мужает в пламени старана,
А не пора ли дым и шлак
Не отступленить в свой очаг,
Тогда, быть может, и огню
Не разгореться на корню.

        Смог
По веку облачность клубится –
Ни помолиться, ни влюбиться
Озона правды не хватает,
И души смогом разъедает,
А не пора ли одолеть
Нам эту смоговую «снедь»?

    Шило на мыло
Пройдя сквозь плен идеологий,
Живем на костылях налогов
А ведь, чтоб в мире жив был мир,
Разбит коричневый вампир –
Сменили красную узду
На новорусскую орду.
Крушителям памятников
За зло наказываем камень,
Что стал портретом палачей
В кровавых зорях кумачей,
Зажженных Ленина руками;
Оставим их, чтоб проклял мир,
Очнувшись, грязных дней кумир.

       Награды 
Прокрустно век спускал курок:
За миг в плену – в Гулаге срок,
И жизнь на каторге – до тла
В кострах повалочных цвела;
Но сковырнулся и палач:
Теперь за плен дают калач
Поблажных льгот, а за Гулаг
Подносят с фигою кулак.

   Юбилеи
Возлияний не жалея,
Отмечаем юбилеи,
Жар былого вороша:
Улыбайся, свет-душа!
А в былом – и мор, и холод:
Постарались Серп и Молот.

     Первенство   
Запредельными усильями
Мы, по-русски изловчась,
Словно в матче спорный мяч;
В небо спутник запузырили;
И пошло: в табло мелькании
Виден пыл ревнивых масс –
Иссубботились в старании
Уколоть светило в глаз;
А луна уже – с соперником –
Не пора ль менять наперники,
Уплотняя росский дух;
Но обрушилась империя,
И в гербе щетинясь перьями,
Бьет орел нас как петух.

    Главный праздник
День Победы над фашизмом
Гордо празднует Россия,
Не гнушаясь афишизмом,
А фашизм и ныне в силе,
А не будь войны с победой –
Что бы праздновать нам бедным?

     Рост ранга   
Эх, вы сени, наши сени:
Вышел в классики Есенин,
Ничего, что часто хром
И разгулом, и пером;
Но признательности ластик,
Уточнил: он духа классик.

   Истории Побед   
Под лютой смерти завыванье
В боях допятились к Москве,
И Стужа в генеральском званье,
И Чести жизнь – на волоске
Продиктовали Злу изгнанье
На русском бранном языке –
Как Бородинской славы знамя:
«Ребята! Не Москва ль за нами!»
И вздыбилась страна в ответ,
Ведь зазвучало время Оно
Изгнания Наполеона;
И горько думает страна:
За что идем во временах
Сквозь изнурительный экзамен:
– Назад нельзя! – Москва за нами…

    Эстафета   
Крася дали кумачом,
Едет время лихачом
По статьям жиганских правил,
Силу собственную славя;
И тайком в вязанке дров,
С голодом в упряжке,
Мать везет тепло под кров –
Холодно и страшно…
Но Лихач сорвался вниз,
И страны повозка – вдрызг!
И уже без всяких правил,
Все иллюзии оставив,
На потомственном возу
Уцелевшее везу –
У кого бы мне спросить:
Долго ль этак колесить?

      Помоги
Помоги, творец, понять,
Что за радость болевая:
Греться в пламени огня,
Что планету заливает?
Кучерявясь мыслью ввысь,
Ищем разумы мы где-то,
Только надо ль злую рысь,
Раззараживать по свету?
Помоги, отец-орбитр,
Отойти от злых орбит.

      Расплата
Красны мы красных дел посевом –
И жнем под красным флагом гнева;
За это красная страна
На дыбе века казнена.