Про чертей

Видимо, я не из тех, кто смеется, умирая.
Я не верю, что меня впустят стражи у врат рая.
С боем рвусь я до конца, бьюсь за крайнею чертой,
В подземельях у огня, кто рискнет сойтись со мной?!

Что-то черти приумолкли, посерели пятачки.
- Ну, кто первый здесь решится мне поджарить пятачки?
Обсуждают, хрюкая, планы да стратегию…
Нет, мне не соскучиться, сочиню элегию…

Вот, блин! – дело не пошло, все – хана хвостатым!
Будут местные вожди с нимбом и пернаты…
Тут вдруг вышел там один, машет белой тряпкой,
Величает «Господин», только харя – тяпкой.

Вопрошаю: «Ну чего, мол, развел приличья?
Не обманешь, черт, меня – ты не в том обличьи».
Говорит мне тяпка мой, что послали главные,
Обещают отпустить, ишь, каки забавные!

Я подумал, почесал там, где и положено…
Где, г-рю, гарантий мне, шоб письмом изложенный?
Парень смылся. Я сижу, все на мясо зыркаю.
Вижу: воон мой пень косой, мчит, сопелкой фыркая.

Ну, я принял документ, взял трезубец посохом,
Да пошел себе наверх: по морям да посуху.
Долго ль, коротко ли шел – тут уж я не знаю.
Оказалось, что пришел. Вот и вам вещаю.

Видимо, я не из тех, кто смеется, умирая.
Я не верю, что меня впустят стражи у врат рая.
Но и в ад меня не ждут, сильно насолил им.
Сеча – вот где мой приют, жизнь и побратим.