Сочувствую японцам!

С детства помню стихи Маяковского:

"Легко представить можете
Жителя Японии:
Если мы как лошади,
То они как пони"!

"На острове гора гулка -
Горит, дымит гора-вулкан,
И вдруг проснётся поутру
И хлынет лавой на дом.

Но люди не бросают труд:
Нельзя. Работать надо!"

Сочувствую всем родственникам погибших и
пострадавшим от стихийного бедствия - цунами.
В память о бедствии и стойкости предлагаю прочесть
древнеяпонское "сказание об Исэ" в моём пересказе.


91. Любовь и безвестие

Как давно всё это было!
Рыцарь был. Томясь любовью,
Приходил, вновь возвращался,
Даме весть послать не в силах.

 «Там, у камышей прибрежных
Есть ладья без перекладин…
То приходит, то уходит –
Сколько раз, никто не знает…»

Так сложил. Страдал, наверно.

92. Любовь и равенство

Как давно всё это было!
Рыцарь был не очень знатный
Но любил он тайно даму
С положением высоким.

И надеяться не мог он,
Лёжа думал он с тоскою
И вставал, ходил и думал,
И в отчаянье придумал:

«Всем любить лишь равных должно…
Где есть низкий и высокий,
Где ж нет пары, лишь страданье »
Не закон ли в этом мире?

93. Любовь и осень

Как давно всё это было!
Рыцарь долго знался с дамой,
А потом – случилось как-то –
Перестал бывать он с нею.

Так как был у них ребёнок,
Рыцарь посылал известья
О себе не очень часто:
Новый рыцарь появился.

Дама красками писала,
Рыцарь и послал ей веер,
Чтоб его разрисовала,
Тот, другой, мешал искусству.

Дня на два отвлёк, не боле,
Веер и не отсылала,
Почему в негодованьи
Он послал сказать ей это:

«Ты не выполнила просьбу.
Ну, конечно. Так и знал я…
Не сдержать негодованья.
Потому и упрекаю»

И при этом стих послал ей:
«В ночь осеннюю, в ненастье
Забываешь день весенний…
Пар весной, сильнее осень!»

Так сложил. В ответ же дама:
«Можно ли с весной одною
Тыщу осеней сравнить? Но…
Цвет и лист – всё облетает…»

94. Любовь и преграда

Как давно всё это было!
Рыцарь был не очень знатный
Но служил императрице
Полюбил он тайно даму.

«Как бы встретиться с тобою,
Хоть бы чрез перегородку»
И рассеять эти думы,
Коих столько накопилось!

Так сказал он ей, и дама,
Всё ж под величайшей тайной,
Хоть бы чрез перегородку,
С ним однажды повстречалась».

Он: «Моя любовь сильнее,
Чем любовь у Волопаса…
И «Реку Небес» – преграду,
Устрани её теперь же!»

Ей понравился стих этот,
И они встречаться стали.

95. Любовь и заклятья

Как давно всё это было!
Рыцарь заприметил даму,
Улещал и так, и этак,
И она ведь не из камня.

Сжалилась среди июня,
Но у дамы той на теле
Два нарыва появилось,
И она сказать послала:
«У меня одно на сердце,
Но на теле появилось
Два нарыва. Летом жарко…
Осенью с тобой и встречусь»

Брат с отцом о том узнали,
Выговаривать ей стали,
На листке кленовом красном
Дама стих и написала:

«Осенью» – тебе сказала,
Всё же ничего не вышло!
Наш ручей листвой деревьев
Весь засыпан, оказалось!»

Написала и сказала:
«Если что пришлют оттуда,
Как-нибудь – отдайте это»
И ушла. А куда – неясно было.

Рыцарь произнёс заклятья,
За спиной в ладоши хлопал.
Дело страшное. «Заклятья
На людей – теперь посмотрим!»

96. Любовь и вишни

Как давно всё это было!
Главный канцлер Хорикава.
В самый день сорокалетья
Пир справлял в столичном доме:

«Лепестки цветущих вишен!
Все рассыпьтесь, всё сокройте,
Чтоб с дороги старость сбилась…»
Рыцарь тюдзё стих составил.

97. Любовь и почтение

Как давно всё это было!
Жил один великий канцлер.
И ему служивший рыцарь
Ветку сливы изготовил.

Будто осенью цветущей,
Прикрепил фазана к ветке,
И поднёс ему с почтеньем,
С небольшим стихотвореньем:

«Государь! Моя опора!
Те цветы, что с веткой рву я
Лет и зим не различают!»
Канцлер рад был! Дал награду.

98. Любовь и тайна

Как давно всё это было!
В день обычных состязаний
На ристалище гвардейцев,
В экипаже, близ стоявшем

Из-под нижней занавески
Дамы лик слегка виднелся.
Рыцарь тюдзё, лик заметив,
Так сложил стихотворенье:

«Не скажу: «тебя не вижу»,
Не могу сказать, что вижу…
И придется день бесплодно
Провести в тоске с любовью…»

Дама: «Знаешь, кто я, нет ли –
Различать зачем бесплодно?
Лишь любовь должна служить нам
В жизни верным руководством!»

Кто она, узнал он после.

99. Любовь и травы

Как давно всё это было!
Рыцарь проходил однажды
Близ дворца Корёдэн, слышал
Из покоя знатной дамы:

Называть «траву забвенья»
Также и травою «тайны»?
Глянь! И с этими словами,
Эти травы показали.

Рыцарь, взяв траву, составил:
«Поле всё в траве забвенья…
Это же одна лишь тайна,
Как и в будущее вера!»

100. Любовь и поэзия

Как давно всё это было!
Рыцарь, офицер гвардейский,
Аривара Юкихира,
Жил в столице постоянно.

Много рыцарей придворных
пить вино к нему ходило
Он, хозяин, пир устроил
В честь и славу сатюбэна.

Фудзивара Ёситика
Сатюбэна называли.
Был он человек со вкусом,
Ваз, глициний понаставил.

И цветущие их ветви –
По три фута и шесть дюймов.
Взяв глицинии за тему,
На пиру стихи слагали.

И когда слагать кончали,
Брат хозяина явился.
Тут его и захватили,
Стих составить предложили.

Он противился, конечно,
Он не знал стихосложенья,
Превращённого в искусство,
Но, заставленный насильно,

Так стихи сложил: «Как много
Под цветущими цветами
Здесь укрылось…И блестящей,
Чем всегда, цветы глициний!»

«Почему ты стих сложил так?» -
Он ответил: « Блеск и слава
Канцлера теперь в расцвете,
И глицинии в расцвете».

И его бранить не стали.