ВОТ И ВСЁ

Моим родителям…
* * *
Вот и все.
Голова не покрыта.–
Тишина.
Слезы слепнущих глаз...
Два холма,
Два креста наспех сбитых,-
Это все, что осталось от Вас.

Вот и все.
Ничего Вам не надо.
Больше сердце за нас не болит.
Отдохнете теперь за оградой,               
Между мраморных бюстов и плит.

Только Вас
Не одену я в мрамор.
Кто Вас знал
Помянуть попрошу:
"Здесь лежат мои, папа и мама."-
На дощечке креста напишу.

Постою,
погрущу,
порыдаю…,
И одних Вас, оставив, уйду...
Где-то птицы
Так звонко страдают, -
Неизвестно кому на беду.


17.09.2002г

Моим родителям…
Раскаяние

Вы встретились уже,
Расставшись с нами
При жизни я не звал Вас: «папа», «мама»,
Лишь сокращённо: «па»… да «ма» - какой дурак.
Простите милые, не так я жил, не так.
Теперь скорблю. -
Эх, начать бы всё снова
                Да что «теперь»,
Я не имею слова.
Лишь боль в душе да прошлого мечты.
На  двух холмах засохшие цветы,
Кресты наскоро сбитые, да глина...
Быть может,  где-то смотрите на сына,
Надеясь, что могилки обновит. -
А впрочем, вам теперь неважен вид.
Как глупо всё…
Не ценим мы друг друга
При жизни…
Лишь когда промчится вьюга
Разлуки,
Начинаем горевать.
- Прости отец,
И ты прости мне, мать! -
Была бы воля.
Теперь Вас нет,
А здесь всё тоже поле
В цветах,
И те же звёзды в полночь, и река -
Луны холодной бледная рука,
Светившей на заброшенные снасти,
Суля улов удачный судаков.
Не знал тогда я таковой напасти,
Что ты побыл со мной и был таков. -
Простился с надоевшими делами,
Оставил  всё и.., удалился  к маме. -
Земля будь пухом Вашей плоти, будь
Нелёгким был Ваш в этой жизни путь. -
Всё пережили - радости и сводни
Прости Господь Вас на Суду Господнем,
А я на этом свете помолю,
Для Вас прощенье Господа,
Поплачу...…
Вас нет, а я сильнее Вас люблю, -
Грущу о Вас я верностью собачьей.
01.03.2000г.

СТАНОВЛЕНИЕ

Как долго шел, неопытен и слеп я,
К познанию людского бытия.
Летели дни, переплетаясь цепью,
Какой-то смысл в плетении тая.

На жар страстей растрачивал цветенье,
Еще зеленых, молодых ветвей,
И цепь рвалась, и распадались звенья,
И растворялись в памяти моей.

Предел бездумной жизни не нашедши,
Я все же чувствовал, как разрежая ночь -
Смотрели души ранее ушедших
На мой кошмар, и силились помочь.

Они узрели, подавая знаки,
Что полной грудью вроде бы дыша,
Еще я жил, но утопал во мраке,
Лишь ввысь рвалась измученно душа.

Рвалась душа. Как тучи годы плыли,
А там где пахнет ладан на ветру, -
Старушки слезно Господа просили
За души - заплутавшие в миру.


* * *

ЗАВЕТ

Когда  меня не станет вдруг, -
Уйду когда...
Пусть не покажется, мой друг,
Большой беда.
Не  нужно горя и тоски
С избытком сил.
Пойди  по берегу реки,
Где я ходил.
Присядь  на пень,что  я сидел,
В тени сосны,
И ты увидишь, между дел,
Приход весны. -
Там птицы запоют вокруг,
И шум ручья -
Тебя утешат,милый друг,
Как тешил я. -
В тайгу,тоску с собой маня,
Войди как в храм -
И за непьющего меня
Глотни сто грамм.

* * *

ОБЩИЙ ВАГОН

Этот общий вагон -
наша гордость веками нажитая.
Сын наследный творцов
фронтовых, скотовозных клетей
Коммунальный салон,
на отрезок пути - общежитие,
Беспринципная блажь
Из времён коммунальных детей.
Под колёс перестук,
матерщина как песня разносится,
Пиво, тёплой полоской,
струится ручьём со стола
Неустанным потоком
костлявые девочки носятся -
В тамбура покурить
и размять молодые тела.
Между жёстким столом и скамьёй -
восседая как в трещине,
Перегаром разя
и слюною брызжа по лицу,
С запотевшим лицом
злая,
мужеподобная женщина,
Объяснялась в любви -
неприятного вида юнцу.
Он уставился в стол
безразлично блуждающим взглядом,
То бессвязно мыча,
то «Таганку» хрипя заводил...
То стуча себе в грудь
благим матом орал: «Буду гадом»
И подруге своей
нервно шарил по плоской груди.
Бородатый мужик
клял жену под отборную ругань,
То бутылки, то мелочь
катились, звеня по полу. -
Огрызаясь и злясь
собирала копейки подруга,
Он орал: «...Не замай» -
и стучал кулаком по столу
 Пацанёнка кляла -
может мать, может близкая кто-то,
Гневно губы  кривя
и сверкая глазами змеи,
И стоящая дама -
грудастая,
с запахом пота,
Норовила свой зад
умостить на колени мои.
Где-то плакал навзрыд
бывший урка в похмельном угаре.
Всё руками махал и кричал:
«Задавлю... Задавлю.»
И лакейски мудрил
собутыльник его: «Бабы твари…»
И  на крик: «Отвали!» -
он пугливо шептал: «...Отвалю».
С верхней  полки  торчат
чьи-то ноги, в ботинках с защелками.
Вместо воздуха смрад
Вонь носков, перегар и моча
И торговки снуют,
обдирая колени кошелками. -
Низкосортную снедь наценив,
предлагают крича.
Шустро в руки суют все остатки
хмельной клиентуре,
И содрав две цены
исчезают, вкушая навар.
Лишь пьянота, для вида ворча:
«Обнаглели, в натуре.»
Наполняют стаканы
откупорив «ценный» товар.
Давка, пьянка, разврат -
поезд грузно чихает и тужится,
И казалось уже
не закончит свой путь перегон.
Этот общий вагон,
сколько лет уже – кружится, кружится,
Где ни глянь, он везде -
коммунальный наш, общий вагон.

          *******


*******
Молчишь.
Не первый день тоска
И я зверею,,,
Что чья-то ,не моя рука,
Тебя согреет.
Что кто-то пыл умерит свой,
Тебя лаская…
Что я какой-то не такой…-
Ты—не такая.
И  мимо буду проходить
Тебя не зная,
И молча слёзы  будет лить.
Любовь хмельная.
Что не почувствовать теперь
В душе занозы.
Что не дарить  теперь тебе
Любовь и  розы
Молчи!
Тебе не покажу
Свою обиду,
И на глазах твоих брожу
Лишь так, для вида …
Огонь, затушенный тоской,
Ещё сверкает…
Я стал какой-то не такой,—
Ты не такая.
********
Картинка из детства

Лампа в беседке свисает
Над центром стола.
Резко граничат вечерние тени
Со светом.
Гаснет заря и остатки дневного тепла,
Молча вбирает в себя уходящее лето.
Возздух насыщен хмельком,
Пахнет маслом  салат.
Веероом ложки торчат из тарелок, как гвозди.
И в поредевшей листве, словно звёзды горят,
Щедро даря аромат,  виноградные гроздья.
Ломится стол.
Мой отец, с папироской в зубах,
Треплет гармонь.
Пляшут пальцы по клавишной меди.
Гостии сидят.
Только пот вытирая со лба,
Пляшет пастух.
Друг давнишний отца, дядя Федя.
Ноги мелькают невидимо -
Пятка, носок
Руки, как крылья, взлетают и падают птицей.
И разлетался росой отсыревшый песок,
Резко срываясь  с сапог
В захмелевшые лица.
“Песня льётся, словно кровушка,
Жизнью, страстью клокоча.
Пусть полным-полна моя коробочка,
Есть и ситец и парча».
Стонет гармонь.
Папироска потухла давно.
Только отец всё играет, табак доедая
Пляшет пастух.
По бокалам искрится вино
Годы прошли,
Но в мечтах возвращаюсь туда я.
Где в виноградной беседке
любил наблюдать,
Как наливаются силой янтарные гроздья
Где веселятся живые -
 Отец мой и мать,
Где веселятся живые -
Ушедшие гости.
*****