Земное

     Было бы правильно начать свой рассказ с рассуждения о жизни нашей беспросветной. Из поколения в поколение создавалось злыми умами общество потребителей, то есть нас с вами. Мы одержимы атрибутикой преуспеваемости, впрочем, это все ***ня. Можно, конечно, часами рассуждать о биороботах, живущих в своих биоритмах, но это не нахожу нужным, поэтому перехожу непосредственно  к главной теме своего рассказа.
     Жил-был дед с бородой, как у морского черта и глубокими, как вселенная, глазами. Если он был пьян, а пьяным он был почти с рождения, то говорил нелепые вещи о смыслах, ценностях и идеалах. Его бабку лет сорок назад перерезало комбайном в поле на уборке по осени, так что жил он сам. Дети были еще у него и внуки, но они, как это водится у молодых, позабыли нахер деда. Жил он, что называется, на куличках, и хлеб сам пек, и занимался делами, какими все путевые деды занимаются. Пошел он как-то раз на небо и не вернулся, словно жизнь земная ему надоела, словно не видел уже он прелести утренних росинок на стеблях сочных зеленых растений, питающихся от бесконечности вселенского простора. Лица его мне не забыть, но так же и не вспомнить уж боле ничего, кроме этих голубых бесконечных старческих глаз, искрящихся жизнью ста тысяч живых.
     Вылазка в жизнь произошла в постели рано утром на заре. Он понял это, когда увидел самого же себя со стороны, лежащего бездыханным образом. Кто может похвастаться знанием того, что чувствовала тогда тень деда, которая усмехнувшись прыгнула ему за пазуху. Все, что от него осталось, так и лежало на месте, покуда не истлело. Сам себя захоронил в кирпично-бетонном мешке, с простором, уступающим лишь только пирамидам фараонов. Земное это всё.