Мольер и Мариво. Любовь и Долг. Женские образы

Пьесы Мольера: "Школа женщини" и Ученые женщины" ( также "Критика "Школы жен");
Пьесы Мариво: "Двойное непостоянство", "Игра любви и случая", "Торжество любви".

Мариво высоко ценил Мольера и считал за честь вдохновляться его пьесами. Так, "Школа жен" ( и "Школа мужей") подвигли его на создание пьесы "Школа матерей". Анжелика - это в точности мольеровская Агнесса, такая же простая, наивная девушка, воспитанная в полном незнании жизни, но не примитивно хитрая - в силу обстоятельств, а по-умному смекалистая: она решает не обманывать мать, а добиться её согласия на брак с любимым, растопив лед непреклонного материнского сердца искренностью и чистосердечием, и тем самым, склонить её на свою сторону.. Но это была как бы прелюдия в тройке любовных комедий Мариво, где показаны все стадии рождения этого чувства и его развития в женском сердце.
Самая популярная пьеса Мариво - это "Игра любви и случая", её сюжет не нов для французской


(далее все тексты о фр-1 лит-ре см. в моей книге "Sang bleu" (на русско-фр. языке)

Зевса вызывали? Книги1, 2 Заря Богов Дни людей

            Б О Ж Е С Т В Е Н Ы Й  Р О М А Н
                для продвинутых

      Сегодня утром, около шести мне приснился удивительный сон, - знаю время точно, потому что в 5-10 грузился мусоровоз, я проснулась, потом снова уснула, а в 6-20 у меня уже звонит будильник, -
 будто сижу под деревом и жду восхода солнца (вечером грустно созерцать: именно на закате, в полдвенадцатого ночи, испил свою чашу цикуты летней порой Сократ). И вот подходит ко мне будто бы Дрюон и говорит: "Бонжур, мадам, наблюдаю за вами давно, а с момента вашего поступления на физический факультет особенно пристально, но сейчас вот только решился на этот отчаянный поступок. Я убеждён, что вам созвучно всё, о чем я думал, когда писал свой бестселлер. Но мне всегда не хватало малой толики безумия, теперь я это могу признать, опубликовать всю рукопись целиоком, кое-что в ней я переделал, кое-что убрал за скобки, а скобки - в стол. Ну вы понимаете, о чем я. Ведь и Дарвин не посмел напечатать то, что он на самом деле думал о человеке. Но вам можно, вам всё можно, счастливый вы человек, вы плюёте на общественное признание! Я так не могу. Так что прошу вас опубликовать эту рукопись с любыми поправками, но только умоляю оставить нетронутым посвящение. Вы можете это обещать?" - он пристально смотрел на меня своим сияющими щелками-глазками. - "Разумеется, месье", - сказала я, совершенно обалдев от такого поворота судьбы. Он протянул мне рыхлую рукопись, перетянутую резинкой, со словами: "Прошу глянуть по диагонали, всё ли будет понятно. А я пока покурю в сторонке".
   Я взяла манускрипт и вперила обезумевший взор в титул.

                Maurice Druon. De nom de Zeus...

В глазах у меня зарябило. Но беру себя в руки и читаю. На первой странице крупным размашистым почерком написано:

           ГРЕЧЕСКОМУ НАРОДУ СКВОЗЬ ВЕКА С ПОЧТЕНИЕМ И БЛАГОДАРНОСТЬЮ

Далее шёл убористый текст. Сложив одеревеневшие ноги в лотос, я, с трепещущим сердцем и прерывающимся дыханием, привалилась спиной к дереву и принялась читать.

  "...Итак, почему греческие боги, а не римские? Конечно, привычнее считать олицетворением власти Юпитера, а не Зевса, олицетворением войны Марса, а не Ореста, труда - Вулкан, а не Гефеста. Но римские боги все насквозь картонные, скудные, зачем они  вообще нужны были в таким кургузом виде? Разве что для поддержания общественного устройства, а вовсе не для того, чтобы создать матрицу системы будущего цивилизационного устройства. Итак, это книга о том, как античные народы представляли себе нашу Вселенную, место человека в ней, именно поэтому я и обратился к мифам Древней Эллады, как наиболее близкой нам из всех развитых теогоний мира, которые и стали основой и истоком культурной западной мысли. Если кто-то, поощренный легкомысленным содержанием некоторых мест в этом повествовании, решил, что это просто такая литературная забава, то это всё из-за того, то античный мир не знал первородного греха и был по этой причине весел и смешлив в те редкие промежутки времени, когда не было войн или народных вече. К тому же, античные боги жили рядом с людьми, участвовали в их повседневных трудах и были, строго говоря, чем-то вроде назначенных из Олимпийского Кремля губернаторов, но, в отличие от последних, были легко доступны для общения с простыми смертными и никогда не ездили на бронированных иномарках с тонированными стеклами.

  Да, мифология это первый роман, конкретно -  первый роман о Вселенной. Возможно, кому-то из читателей захочется узнать чуть больше о том, как вело себя цивилизованное человечество, когда ещё сама цивилизация смирно лежала в колыбельке. Трудность первая: нигде, кроме Гесиода, нет строгой хронологии мифов, они излагаются иногда совсем как попало: дочь может родиться раньше отца и всё такое... Но греков это не смущало, потому что в их головах крепко сидела матрица коллективного бессознательного, и каждый миф, рассказанный в поэме, трагедии или просто в стишке, немедленно занимал свою ячейку в их хорошо организованном архаичном мышлении. Для современного человека, который о мифах узнает сначала много всяких глупостей, а потом уже начинает знакомиться с ними, мифы кажутся сверкающей россыпью, чем-то вроде невероятных придумок барона Мюнхаузена, никак друг с другом не связанных. Но есть и ещё одна вещь - у греков было нормой переделывать сюжеты мифы на свой лад кому как вздумается, особенно если вдохновение захлёстывало, главное - сохранить смысл. Вот и получается, что мифы Эллады сначала нам рассказывают о возникновении мира, и лишь потом о том, что было до него, т.е. о доисторических временах. Очевидно, что и образы богов в их глазах всё время менялись, это как личность Вождя всех времен и народов в России. Так как же не последовать великой традиции, пиша эту нетленку? Итак, пустившись во все тяжкие на поводу у своей собственной интуиции, я и создаю этот великий роман. Оправдание только одно: древние пантеоны всё ещё пригодны для того, чтобы разгадывать тайны нашего мира, когда зашоренный ум человека зачумленно мечется между атомом и космосом, а наука то и дело искривляет время, выделяя мельчайшие частицы вещества, тем самым выпуская на волю то, что ещё удерживает вещи от распада, что, конечно, не может не внушать тревогу в мире, где уже давно всё трещит по швам.

  Так вот, именно когда появляется ощущение последних времен, нелишне напомнить зарвавшимся людям, что боги у храмов и в храмах, не просто бездушные изображения, а что они и то, что рядом с ними, может быть поможет нам, среди обломков древнего знания, найти кое-что подходящее в качестве разметок и стройматериалов для опасной тропы современной жизни и прочных перил вдоль неё. Так что смело толкнем крепкую старинную дверь и войдем в античный мир, сделав вид, что нас туда пригласили в качестве ну если не viр-персон, то пусть хотя бы как доставщиков пиццы. И тогда это скромное пособие для тех, кто мечтает о власти, расскажет, что ни одна проблема не терпит отлагательства, потому что завтра она уже перестанет быть просто проблемой, а устрашающе превратится в трагическую развязку. Ещё что может быть полезно молодым и старым властотлюбцам: власть над себе подобными вызывает всеобщую зависть, но также и всеобщее разочарочвание, когда ожидания не оправдываются, а это уже через год станет ясно всем. Так что и богам живется не легче, чем простому олигарху, особенно если это время принадлежит т.н. демократии.

  Но вот слова божественного Платона, он был чем-то вроде племянника олимпийца, так что знал, о чем говорит:
     " Я могу только пересказать то, что слышал от предков, но они точно знали, о чем говорят, ведь если бы мы сами наверняка знали, что к чему, какое дело было бы нам до предположений других людей? "


    Часть 1.


  ЗАРЯ БОГОВ



  Я, Зевс, то единственное существо во вселенной, кому англичане говорят ТЫ, ибо мало кому известное слово "ЗЭУ" - "ты", и есть слово "Зевс", они не называют его как имя, ибо это табу,  потому и говорят, что означает оно личное местоимение "ты", адресованное царю богов, я тот, кого арабы называют Аш Шамс=Солнце=Зевс (там, где арабы говорят Ш или М европейцы произносят С,З или В а - так вот, я спал себе и спал, пожалуй, подольше, чем всеизвестный Илья Муромец, но вот тоже вдруг проснулся - люди сшишком шумели как будто прямо у меня под окнами. Я вперил свои божественные очи в их земную суету, однако ничего нового или хотя бы забавного не увидел. Моя ночь длилась практически 2 тысячи лет, а все горы на месте, реки так же наполнены водой, а вовсе не молоком, берега так же не кисельные, разве что там, где поверху плавает мертвая рыба, они сильно заболочены. Правда, пишут уже не гусиным пером и даже не на пишмашке, а прямо в ноутбоках и прочих андроидах и айпадах, но бабочки всё те же, хотя дворники в Москве уже давно не татары, а киргизы, и не в белых фартуках, а в оранжевых куртках. Однако на холке у быка всё там же, над седьмым позвонком, большое утолщение. Но разве можно считать новизной эти уловки ленивых людишек, которым всё более и более лень, раз им на все случаи жизни нужны только две вещи - пульт и диван?! Впрочем, я могу быть не прав, при взгляде из моего высокого окна всё изрядно мельчает.

Главное, что меня раздражает в людях, что они по-прежнему не способны сами превратиться в богов, оживить мрамор, справиться с простейшими эмоциями и соблюдать элементарный этикет: когда вдруг что-то у них получается или наоборот, разваливается, они тут же зовут в свидетели нас: "О боже, ты только посмотри на это чудо (или безобразие - тон абсолютно тот же)!"

Они создали себе пространство свободы, но где она там, в телескоп её точно не уидеть, разве что в самый мощный микроскоп она и найдется, т.к. поле это правильнее было бы назвать полем заблуждений. Во всяком случае, страхов в их свободном мире стало больше, а неизбежности ничуть не сократились, зато многое полезное они успели забыть напрочь. Когда они думают о нас, богах, то представляют себе этакий Георгиевский зал Кремлевского дворца, либо ложе, устланное медвежьими шкурами, а в воздухе рассеян фимиам похвал прямой наводкой из Twitter. И уж конечно, они уверены, что часы мы всё время отводим назад. Так вот, дорогие смертные, вы просто тупо заблуждаетесь, вы элементарно путаете пустую человеческую мечту с реальностью. Именно для того, чтобы ваши робкие мозги не перегорали попусту, я и расскажу вам всю правду о богах.

   
 
          НАЧАЛО

     а) Небо и Время

Нет, я не был первым, с присущей мне скромностью признаюсь честно. Всё-таки мне повезло, что моим дедушкой был Уран, главный царь атлантов. Но и он не был первым, в строгом смысле, у него тоже был предок с веселым именем Хаос. Однажды у него случился казус... ну вы понимаете... когда происходит несанкционированная случка с Пустотой, маткой миров, сами собой вдруг нарождаются повсеместно первоначала Вселенной - главные звезды Галактики. Этот поступок сильно отяготил его совесть, и он, решив вести себя впредь более ответственно, переложил на самого способного в этом смысле сына Эроса всю заботу о начатом деле и поручил ему руководить дальнейшим сочетанием первоэлементов, а сам якобы удалился отмаливать грехи в Эфир - т.н. космическую пустынь, и, чтобы окончательно замести следы и уйти от суда потомков, даже взял себе это имя. Там его совесть немного успокоилась, он задремал и, о боже! - у него, теперь уже во сне, опять началась гигантская эрекция! Так что миру надо готовиться к новому спонтанному заселению какой-нибудь незанятой космической ёмкости.

  О рождении самого моего деда нет никаких точных данных. Зея, моя милая бабулечка, будто спятив, утверждала, что породила его сама, что, конечно, плод её женского тщеславия, чтобы потом оправдываться перед своей совестью - мол, я тебя породила, я тебя и убью. Многие считали её слегка помешанной, однако она и кое-какие её подруги по секрету мне сказали, что на самом деле имеют в организме что-то вроде стволовых клеток, из  которых иногда получаются неплохие мужья. Короче, это просто амазонки какие-то, им мужчины не нужны, они сами справляются с этими проблемами, но, к счастью или наоборот, моя дочь, Артемида, плевать хотела на стволовые клетки и яростно, по сермяжному, отдалась целомудрию, ревниво и мучительно полюбив своего первенца, вместо того, чтобы обзавестись надолго нормальным супругом и законно издеваться над ним, относясь к нему, как к своему ребенку. Тут, конечно, надо немного позавидовать доле смертных женщин - они, в подобной ситуации, имеют возможность всё-таки возвыситься в своей ненавистной доле - влюбив в себя какого-нибудь уставшего от рутины бога или притворившись, что испытали его не себе. Нужны примеры? Я сам помогал многим дамам таким вот образом. Пусть лгут себе на здоровье, а вы им, ради бога, верьте.  А уж мои сыновья как старались! Арес, Апполон, Геракл, Дионис! Всех себя отдавали святому делу, лишь бы высушить слезы мнимых и реальных красоток по поводу того, что они не двуполые андрогины. Не понимаю, как вообще можно завидовать устрицам? Всю жизнь иметь роман с самой собой! Брр...

  Так мы об Уране, господа. Он, чтобы скрыть проблему безотцовщины, гордо называл себя сыном Дня и Ночи. Но тут можно впасть в сомнения, а что если вдруг он... пришелец? А вдруг он прибыл из более развитого участка Вселенной, где уже давно клонируют богов и вместо божественного разума пользуются серийными чипами "made in china"? Так или иначе, он по какой-то причине, возможно, разругавшись с родней или отправившись на космическую разведку и заблудившись, приблудился наконец к юной деве по имени Земля и самым бессовестным образом ввел её в блуд. И она понесла...
   Став с этого момента чрезвычайно плодоносной, она всё же скрывала даже от нас, своих внуков, тайну собственного происхождения, мы про пятый пункт так ничего и не узнали, ибо даже в паспорте она умудрилась на этой полосе щедро заложить жирный чернозем. Однако от этого её авторитет только укрепился - тайные полунамёки бесконечно разогревали нашу фантазию - а вдруг?
   Да, дед наш был дедой что надо, он умел и энергично делал всё на свете, однако о  справедливости и перераспределении материальных благ он заботился всегда вовремя и этот важный для космической стабильности вопрос никогда не запускал.
   Память, моя тётушка, клялась мне, что я вылитый отец, во многих смыслах, будто бы именно поэтому мне и удалось набрать  самый высокий рейтинг среди богов и установить на Олимпе абсолютизм, став вспеобщим верховным царём. Думаю, ей просто хотелось немного опустить меня в моих же собственных глазах.

в)

Уран в Семье и на Работе
   Число и творение

   На вопрос: А сколько детишек? - мой дед грустно отвечал: Семья-то большая.. Потом он долго считал в уме до 45. Сначала шли шесть титанов, Океан был самым первым, мой же папаша Крон родился последним в этом ряду. Потом шла шестерка титанид, включая мою матушку Зею-Гею-Рею и слегка зловредную тетушку Память. Вот бы и остановиться, так нет же, ему этого показалось мало, и он породил ещё трёх одноглазых циклопов, не остановился, и, в пылу, ещё заделал тройку сторуких гекатонхейров. Увлекающийся был бог, что тут говорить. К этому же помёту относятся и нимфы первого поколения, ещё некоторое количество богов и богинь, а также гиганты, на которых мы остановимся подробнее.

  Дети получились с разной генетикой, т.е. половыми и другими спсобностями: красавцы титаны и титаниды умели размножаться, а вот уроды, одноглазые и сторукие, - нет. Зато у каждого сторукого было по пятьдесят голов. Думаю, это были такие сиамские близнецы-пятидесятники. Или что-то типо первого компьютера на лампах. Мощность и ловкость этого пятисотпалого пятидесятиглавка была удвительна, потому что единственный глаз смотрел только и всегда в одну точку, поэтому им поручали переноску огненных тиглей, а также резку и плавку с помощью молний. Я понимаю, вы сейчас подумали  о своих новейших заводах и машинах, которые вам нравятся именно потому, что  быстрее вас считают и отвечают на некоторые вопросы. Но не спешите с выводами: разница между нашими и вашими компьютерами такая же, как между вами и мной. И потом, все эти 45 детей - бессмертны, а вы? Пока я их погрузил в анабиоз в недрах земли, ничто не мешает их вывести оттуда в любой момент, но даже их сон для вас таит в себе угрозу.  Далее Уран и его дети воздвигли горы и ледники, и прикрепили их к земле расплавленной лавой, в гругих местах золожили суглинки. Но главным делом было распределение полезных ископаемых и особенно металлов. Давать их всем подряд бессмысленно, это все равно что дать гранату в руки обезьяне, так что наибольшее количество природных богатств получили те, на кого мы, боги, возлагами свою главную надежду.  Далее Уран постановил, что Понт, Первобытное море, отпрыск хаоса, будет строго соблюдать законы гармонии. Но главной, конечно, была система круговорота воды в природе, если кто в этом разбирается, тот оценит: всё просто и совершенно, бесконечно изливаящаяся сама по себе влага как раз тогда, когда земле это особенно нужно. За эту систему нёс ответственность мой дядя Океан, отец всех рек на земле. Однако трасть к творчеству у моего папаши была неукротимой, кроме того от природы он имел дар - владение Числом органической жизни, посему он и создал всевозможные её виды. Т.о., всё, что цветет и пахнет (а также всё без запаха), летает или витает в облаках, рычит, кричит и шепчет, дает яйцо, зерно, сперму или зародыш, всё что делится на два по-честному, всё, что в самом малом содержит заранее всего себя самого, свою форму и свойства, всё это сотворил мой отец. Предвижу ваш вопрос - так и что это за число?  Число жизни  равно...
Нет, это вы из меня и под пытками не вытащите.

Однако отвечу загадкой: это речь, но не слово, это волна, но и свет, однако невидимый, это ритм и музыка, которые вы не слышите, варьировать его можно бесконечно, но оно всегда остаётся равным само себе.

   Всякая форма жизни - это особое выражение этого Числа. Шевелите мозгами дальше сами, больше я вам ничего не скажу. Уран его знал наверняка, но, будучи богом умным и творческим, действав крайне осторожно, а не как люди - главное ввязаться в драчку, а потом уже смотреть, что вышло.  В результате мелодия амёбы получилась бум-бум-бум... несколько простоватой, а кантата лишайника слабоватотй. Однако тут Уран, видя, что ничего страшного не происходит, заделал сразу фугу, так отважно явился в мир стремительно исполненный цикл - бесконечнеое разнообразие видов. Я на себе испытывал не раз власть этого разнообразия, валяясь теплым деньком на широком лугу с какой-нибудь симатишной пастушкой, но тотчас же забывая о ней напрочь, как только мои глаза обращались к бесконечно разнообразным луговым травам. О Ты, Число, бесконечно изменчивое и разнообразное! Ловкие корни, независимые стебли, цвета и оттенки, которым даже трудно дать  название по справедливости, так быстро они меняются в течение дня, а мир бесконечно упоительных и переменчивых запахов? Советую и вам, как только окажетесь в схожей ситуации, обратите и свою вторую половину к созерцанию неповторимой природы, ведь через секунду её красота уже будет другой. Вам понравится, я вас уверяю, всё остальное получится само собой. А ведь всё это так просто - на подобное счастье не нужны деньги, иномарки, шикарный загородный особняк... Нужно просто уметь смотреть и видеть.

   Мой дед по праву гордился плодами своих трудов, а я уже законно гордился им самим, и нам, законно гордящихся тем, что того стоит, не очень приятно видеть, как тупо вы смотрите по сторонам, словно ничего не замечая, но если вы хотя бы раз внимательно рассмотрите мотылька, но не на булавке, ни боже мой, а просто сидящего на стебельке, вам будет настоящее счастье, ведь в этот момент вы приобщитесь к великой тайне движения вселенной через вибрации Числа. Простой пастух иногда в этом разбирается неплохо.

с)
    Безумная гордыня титанов и постигшая их кара

    Завершив творение всего живого, Уран начал всё исправлять. Он был строг и взыскателен к себе и своему творчеству, поэтому от многих видов остался лишь окаменелый отпечаток в известняке, однако осталось ещё великоле множество грустно прозябующих видов, по той причине, что это были просто черновики?! Сколько было оторвано крыльв, приделанных в рептилиям или курицам, пока они не превратились в чешуйки и ли перья, пока не поолучился настоящий белоголовый орёл.  Дело усугублялось ещё и тем, чт титаны, обуяемые гордыней, вместо того, чтобы помогать отцу, принялись с ним соревноваться, зачем тратить целые века на каких-то кольчатых червей или рожки простой улитки, когда можно из комка размятой почвы сразу же вырастить кедр. Надо сказать правду, их к столь наглому поведению подстрекала мамаши, сама Земля. Но Уран словно предчувствовал подобный исход дела, и он, призывая детей к трудам, всё же само Число им не доверил. Вот и получилось черт-те что - наворотили титаны каких-то уродов, чудовищ с крохотными головками и безобразными липкими телами, тошнотворных гидр со множеством щупальц, яростных драконов, которые одним своим ддыханием могли отравитть всё вокруг. Не меньшее безумие титаны учинили и в мире растений: невероятных разсмеров скользкие ядовитые грибы, гигантские папоротники, всё опутывающие бессмысленные лианы, удушлиые зловещие огромные цветы... И всё это результат бессмысленного конфликта поколений. О это молодое и пагубное тщеславие! Однако титаны уже ничего не могли поделать - их уродски е творения продолжали свой неконтролируемый рост. Пришлось звать на подмогу могучих, но бесплодных братьев, их сотни рук они хртели использовать в своих целях, но результат получился обратный - беспорядок и уродство только усилились.  Тут в дело вмешался старик Уран,  повсеместно щелкнув тумблером изменения колимата и воздвигнув одномоментно цепи гор, осушив ряд морей и затопив множество плодородных долин: так водой, льдом и огнём он уничтожал творения кривых рук наглых детей своих. Он был так сердит, что для надежности ещё и потряс земной шар как следует, от чего немного сместилась ось его вращения, а также слегка изменилась траектория орбиты. Сделав всё это, он сказал своим оболтусам только одно слово: стыдитесь! После чего запретил им пожизненно браться за такие дела, и чтобы они снова не начали самовольничать, запер их в чреве Земли. Туда же отправились и все остальные дети-ослушники - циклопы и гекатонхейры, всё равно они ему уже больше не были нужны. Исключение ое сделал лишь для Океана, который только и создал, что гидр, в прочих безумствах своих братьев он участия благоразумно не принимал. В качестве помощников он теперь использовал только женский пол - нимф и титатнид, и, конечно же, свою самую любимую дочь, добросердечную корделию Память. Она и наблюдала за тем, чтобы ничто не было забыто.


d)

    Язык богов

Надеюсь, доргие смертные, вы уже настолько продвинуты, что не удивляетесь, когда я говорю о Земле то как о существе, то как некой недвижимости, то так о жене соего дедули, то как о ниве, которую он возделывает. Но вы же умеете отличать аллегорию от голой реальности! Если есть вопросы, то прежде, чем ставить их передо мной, загляните в свои внутренности внутреним же взором: что вы там увидите? Множество бацилл и ферментов. одни воюют друг с другом, другие ожесточенно мноджатся и укореняются, а ещё куда разных микроорганизмов, котооые поселились в ваших порах, костях, тканях, всюду и везде, где толшько можно. И вы сами для них - огромный непостижимый мир. Когд вы заняты личной жизнью, разве понимают все эти крохи, что на самом деле с вами происходит? То же относится и к вам самим - ведь вы тоже крошечные бациллы в бесконечном теле Космоса, и всё, что вы можете со всей вашей грандиозной хай-тек, так это едва ощупать лишь уголок вашей темноты. Вот и вы, всесильные боги, лишь корпускулы Судеб. О них у нас не принято говорить, хотя избежать их не может никто. Понять их решения всё равно невозможно, но без них ни вас ни нас нет.  Они толкают нас в спину в первые мгновения нашей жизни, они задают предел нашей траектории, и мы идем по ней по своей воле хорошо ли плохо ли, но сойти с колеи не дано никому, ибо Судьбы находятся над мирами, и о их нечего больше сказать. В нашем божественном языке есть три модуляции для каждого слова, так мы обозначаем суть вещи, её проявление или же её отсутствие.

  е)
   
    Атлантида. Золотой век человечества

    Благоверный сути Земли, Уран, сотворив божественный порядок в проявлении Земле и загнав родных детей титанов, а также их уродливых помощников в отсутствие Земли, устроил себе шикарную резиденцию на континенте Атлантида. Золотые дворцы с колоннами из чистейшего хрусталя, стены из драгоценных самоцветов, составляющих, от аметиста до рубина, через сапфир и изумруд, самую восхитилельную на свете Радугу. Крыша дворцов была из чистейших алмазов. Роскошные деревья с восхитилельными певчими птицами на ветвях густо окружали эти дворцы, да и вся Атлантида была схожа с огромным парком, где вместо земли, повсюду были расстелены цветочные ковры. И вот этой райской обстановке, конкретно сидя на золотом крыльце, мой креативный дед принялся мастерить свой наивысший шедевр - человека. Он долго размышлял над Числом вида, который  был призван превзойти всех. Обезьяны были его первой пробой, торопливым черновиком человека, чтобы утешить их в столь несчастном состояни и чтобы не слышать, как они истошно вопят и непрерывно снуют туда-сюда, дед послал их в парк, играть на деревьях, не дав им никакой работы. Думать, что это наши предки может только глупец, кстати, Дарвин так вовсе не думал, считая, что обезьяны это одившие люди, которым посчастливилось выжить после вселенской катастрофы, о чем и записал шифром в своей записной книжке, иб век просвящения не простил бы ему такого вольдумственного шовинизма. Невероятная ловкость обезьян - это то качество, которое помогает им выживать, обитая на деревьях, но если бы человек был сверхобезьяной, произойдя от неё, то он бы был ещё более ловким, бегая и по земле, и по обжитым и более безопасным деревьям.
   Чтобы не повторять ошибок, Уран поуменьшил прыть человека, чтобы вы, люди, проявляли смекалку, прежде чем спешно что-то предпринимать. Он был так добр, что сразу хотел дать человеку кое-что из божественной сокровищницы, ведь он хотел сотворить не прост о прямоходящее бывшее четвероногое, а свой образ и подобие, но...
   И тут он решил рассчитать специальное Число конкретно для человека, а затем придал ему множество вариаций, создав типы людей по росту, цвету кожи, глаз, волос и всё такое, вручив каждому отряду свою путевку в жизнь с конкретным адресом, где нужно жить постоянно. Самой совершенной была раса атлантов.

    Золотой век этих выдающихся людей я уже не застал, он закончился трагически - гибелью Атлантиды, а меня тогда ещё и в проекте не было. Так род человека, хоть это и слегка обидно, всё же древнее рода некоторых богов, в частности, населявших греческий Олимп, в этом свидетельствую, Великий и Ужасный Зевс.

   Моя тетушка Память мне часто говорила, что Атланты были выше нас, олимпийских богов, примерно на три пяди, т.е. сантиметров на тридцать. Никая прекрасная статуя не способна передать  их бесподобную живую красоту. Во всем их теле и лице была абсолютная гармония. Онине знали печали, их дома не запирались, ибо всё принадлежало всем, а всего было в изобилии, войн же они не знали.  Никто не хотел иметь больше, чем другие. ником не приходило в голову возвыситься и командовать другими. Ревности они также не знали, он и она соединялись свободно, следуя лишь ритму и позывам внутренней гармонии. Звери не страшились людей, а тем и в голову не приходило убивать их. Атланты питались свежими злаками, яйцами птиц и плодами деревьев, ибо в их головы и сердца была вложена истина - ждя поддержания жихни  можно брать лишь суть жизни, её нпервооснову или возможность, но никак не саму народившуюся уже жизнь. Но судьбы поставили условие, что люди должны быть обязательно смертны, но атланты хотя бы от старости и болезней были избавлены. И толшько когда им исполнялась тысяча тел, по всему телу разливалась блаженная истома, граничащая с приятной усталовстью от хорошей работы, и они спокойно отправлялись на покой, сладостно погружаясь в вечный сон, где они снова и снова переживали свои лучшие дни и часы.

  Слов у них было мало, и они, зная силу их вибраций, пользовались ими очень аккуратно. Но они умели обмениваться непосредственно мыслями, причем расстояние им было не помехой. Они успешно использовали свой мозг на все 100%, а не как современный человек - не более чем на 5. Они могли не только говорить друг с другом на расстоянии, но и видеть друг друга без всяких приборов, только лишь перенастраивая свой мозг на другую волну. Их уши были устроены так, что они легко могли слышать без всяких наушников и ретрансляторов прекрасную музыку небесных сфер. Именно это давало им наивысшее наслаждение и составляло счастье всей их жизни. Мой дед Уран очень любил их, как творец любит своё самое удачное произведение, но в творчестве не должно быть  застоя, и он снова продолжил созидать.

j)

    Отбор видов

Правильно решив, что уже совершеннее, чем атланты, он ничего не сможет придумать или сотворить, мой дед вернулся к первой пробе руки - неловким поделкам божественной юности: он старательно чинил жесткие крылья насекомых, улучшал тонким пером узоры на ракушках, бороздки на хитиновых спинах моллюсков. Стоило ему залюбоваться оттеноком закатной линии, Атлантида же, нетрудно догадаться, была как раз в средней полосе, ближе к северному полюсу, как тут же ему приходила на ум мысль сочинить такую же бабочку, - и вот она уже порхает в божественном саду на радость ему и атлантам, которые всегда откровенно восхищенно встречали каждое творение своего Создателя. Когда же немного крупинок пыльцы оставалось на палцах деда, он тут же украшал ими спины тихих скромниц - божьих коровок. Эти его творческие спобности были даны также и атлантам - ваять, писать красками, а кое-что дошло даже до вас, простых и греховных смертных. Мой дед лепил из самой жизни, всё, что призведено им, тут же начинало самостоятельно многоразово воспроизводиться.  Так что не верьте тем, кто рассказывает страшные сказки про борьбу видов, это все враньё, потому что совсем рядом на одном клочке земли вы можете найти и колючий шиповник, и гладкоствольную березку, и никто никого не колет. Наоборот, везде вы можете найти в природе примеры взаимовыручки и бескорыстной помощи. На одной ветке могут сидеть самые разные птицы, черные и крапчатые, с широким клювом и тонким, как игла, одни трещат, другие свистят.  Хрупкая синица со своим лицом-маской, сидящая в хищной позе, кого может напугать? Её мини-лапка едва может захватить крошку хлеба. А розовое на крыле фламинго или зелень на горле селезня - это вовсе не из арсенала войны, но из уловок любви.  А веер на хвосте у павлина?  А ветвистые красивые рога оленя - так ли много пользы от них в бою за самку? Не лучше ли были бы рога средней длины, но толстые и острые. Если бы только прожорливость была единственной причиной длины языка муравьеда, то какой длины язык должен был бы быть у человека-гурмана? И если ящерице так хочется скрыться с глаз долой, то почему бы ей не юркнуть под камень, а не замирать в неестественной позе, как статуэтке?

   Будучи ещё и мичуринцем, мой дед очень любил делать прививки деревьям и кустам. И тут он иногда давал прививочный нож своим любимцам атлантам. Но он также был математиком: если ваш зародыш имет вид головастика и даже сохраняет некоторое время жабры, то это как раз следствие предварительных расчетов формулы человека, гены которого содерджат  в себе, как фаски, и более ранние, и более тайные цифры - дед мог сделать так, что вместо атлантов начнут в один страшный день рождаться рыбы, к примеру, ибо он знал некоторые ответы к решениям задач про человека, потому и подготовил своих протеже как к худшему, так и к лучшему. В преддверии худшего он создал лошадь, она тоже знала золотой век, потому так печальные и прекрасны её глаза сегодня, затем корову и козу, чтобы поить и кормить человека, когда сада уже не будет, и собаку, чтобы его охранять. Эти животные слуги и товарищи  человека на протяжении всех черных веков, которые выпадут впоследствии на долю человека, и выход из которых пока вами не найден, хотя немногие светлые головы улавливывают иногда слабый свет к конце тоннеля лабиринта..

Уран также показал атлантам, как выковать серп, он тоже должен пригодиться, когда труд станет необходимостью, но только он не знал, что кует орудие собственной беды. Ведь и для богов было предначетание Судеб. Понимая в ритмах, Уран дал атлантам календарь, и научил читать знаки небесного циферблата - Зодиака, на нем отмечались также эры и эпохи Вселенной.  Вот откуда этот гениальный часовой механизм - от Урановой Атлантиды. Это и есть  самое древнее наследие человека.  Итак, с серпом, коровой и зодиаком, человеку предстояло покинуть райский сад и попрощаться с золотым веком навсегда. Но Уран имел ещё кое-какие намерения, и он вписал кое-какой х+у в комбинацию Числа человека, и уже трудился над проявлением его, как внезапно случилась ужасная трагедия.

   
I)

   Гея в бешенстве. Дети, рожденные из раны.

После того, как Уран загнал своих старшеньких в темницу, Гея возненавидела своего мужа и теперь она желала "плохому отцу" только погибели - тому, кого, по её же словам, сама и породила. (Сбылось наше предсказание.) Также она говорила, что устала от любви, жалуясь на его излишний темперемент и якобы изнемогая от бесконечных соитий с ним. В жизни, однако, так говорят, когда уже кто-то на стороне приглянулся. Именно так было и в случае с Геей, ей усиленно подмигивал энергичный Понт, потомок Хаоса. При первой же возможности крепость пала. Возможно, виноват в этом сам Уран, котрый всё это время оставался богом одной только Земли. Он не давал ей ни малейшего повода для ревности, и ей стало скучно от избытка досуга у её мозга. На самом деле Гею очень раздражало его небесное происхождение. Когда любовь уходит, а на её место приходит ненависть, любые претензии пустой вздр, злобу вызыват именно то, что другой таков, каков он есть. Короче, Гея решительно сказала: Земля хочет перемен.

Люди смертные, бойтесь Земли, праматери вашей, она очень легко превращается в злобную фурию, если её разозлить. Ей вообще не нравились произведения Урана, она к ним просто ревновала и даже называла его, как деревенская тёща городского зятя-книгочея, сухим пьяницей. Ну а когда Гея в ярости, земля содрогается и рушатся даже храмы в её честь. А когда у неё бывают дела, то вулканические фурункулы её прорываются огненными извержениями. Когда же Гея проводит время со своим любовником, морская стихия неистовствует и огромные волны накатывают на берега. Она неволит людей к тяжкому труду хлебороба, а потом вдруг всё высушит или выморозит. Таков характер, и тут ничего уже не поделаешь. Никогда не следует рассбаляться, когда имеешь дело с землёй.

   Итак, решив наконец освободиться от супружеских уз, она призвала к себе на помощь своих заточенных в её же утробе детей - она прямо подстрекала их к бунту. Однако титаны уклонились, опасаясь худшего, если всё выйдет наружу, и только младший, Крон, решил испытать Судьбу, но при одном условии: в случае удачи он получит всю полноту суверенитета в мире. Так он выскочил из Тартара. Гея же заранее похитила серп у мужа, который он готовил для атлантов; вооруженный Крон, сидя в засаде, ждал прихода отца.  В это время Уран, весь охваченный вечерним творческим желанием, как всегда перед сном, приближался к земле после полета над континентами, и  был уже в районе Средиземноморья, куда отделившаяся зародышевая клетка благополучно перетекла из района Индии. Сын выскочил из засады и одним мощным ударом отсек серпом все целиком достоинства Урана, и он стал гладкий, как женщина.. Вопли Урана наполнили Космос нескончаемым ужасом, хлынувшая кровь оросила половину поверхности земли. Из неё тут же родились жуткие Эринии, впитавшие в себя всю его ярость, и великий Пан, а всед за ним - Силен, а ещё вечно разнузданные сатиры. Но это ещё не всё: вдруг возник целый род гигантов, среди них Офион и Красный Порфирион, могучая раса скотов, в чьих жилах текла кровь взбесившегося от боли и возмущения Урана. Они-то и доставят мне в будущем немало забот.  Так случайно разделились самые разные энергии, чтобы тут же воплотиться, но все порознь. Одна капля такой крови упала на спящего коня, он  вмиг стал кентавром. Вот этот эпизод показывает, что было на уме в момент нападения на него у творца человека. Струя семенной жидкости, вырвавшаяся прямо из раны, достигла даже Кипра, и там из волн на заре вышла Афродита, вся из себя совершенная красавица, и, как и положено, жестокая и расчетливая даже в своих страстях. Наслаждение ей досталяла только одна вещь на свете - муки влюбленных в неё. Отцовская скорбь была ей проклятием, она никогда не могла достичь счастья иного рода.

Однако вернемся к самочувствию Урана - он, оценив без сантиментов своё истинное положение, тут же сказал Крону ужасным голосом, что ему тоже не поздоровится - кара будет соразмерной. Это было последним его словом, после чего ему только и оставалось, как удалиться в свою суть, вознестись в темно-синие небеса. Там он сидит до сих пор, равнодушный ко всему, антигравитационный и бессмертный, вечно хранящий молчание. Жизнь на земле оказвалась предоставленной самой себе. Спросить почему он это сделал, а не стал и дальше творить, чертить проекты на песке и делать привои, можно у Гермеса, автора человеческого языка, давшего общий корень словам ген, генератор и гений совсем не случайно. Да, люди смертные, вы теперь летаете по воздуху, как и мы, хотя и не совсем так, как мы.  Так вот, когда вы будуте лететь по каким-нибудь делам над о.Корфу, постарайтесь увидеть в его форме и покрывающей его растительности, ответ на вопрос - куда девалось главное достоинство Урана, кстати, это объясняет второе название острова
- Керкира (член членов),на берегах этого моря выражаются всегда откровенно. А вот серп, брошенный Кроном, упал в море, и его рукоять стала Дрепаноном, это мыс такой, а изгибы Навплийского залива своими очертаниями обязаны частицам божественной плоти, приставшей к золотому лезвию. Когда солнце на закате озаряет море, его золотой блеск отчетливо виден всем.

К)

   Крон властелин вселенной. Титаны снова на свободе.
   Стасть Геи и Понта. Золотой век закончился.

Крон, освободив братьев, тут же женился на своеёй сестре, тогда никто не возражал по причине малого выбора и в интересах мировой стабильности. Это была прекрасная Рея. Все прочие братья тоже решили создать семьи и ввиду того, что долго не виделись со своими сестрами, подумали, что можно считать их также пригодными и в качестве невест. Они, т.о., нарожали множество третьесортных богов, семья же разрослась до невозможности, т.к. в ней появились двоюродные и более дальние сестры и братья, а также множество прочих родственников.  Гея же вся была в любви к Понту, ненасытная страсть только усиливалась. Дочь её Ночка, насмотревшись этих безумных страстей, тоже решила впасть в исступление, и, долго не думая, бросилась в объятия того, кто был ближе всех  - своего брата Эреба, бога мрака и тьмы. И только Эрос равнодушно взирал на этот матримониальный Содом и Гоморру. Ему лично было всё равно, что будет потом, ибо его главной задачей было сталкивать пары. Поскольку бесконечные и беспорядочные соития продолжались повсеместно, земля вскоре наполнилась множеством порождений этого действа - Горгоны, в том числе и кошмарная Медуза, пара гарпий, непреклонная в стремлении наказать Немезида, которую бессмысленно просить о пощаде, а также Ложь, распри, Голод, Боль, Стасть, Убийство и два Б - Бедствие и Беззаконие.

   Вот такие дела начались на Земле, а всё из-за того, что Гея "устала от любви". Но вернемся теперь уже к новому царю - Крону. Самодержцем такого ранга никто не становится по случаю, одного властолюбия мало, чтобы оправдать власть. Всевластие Крона было ужасно и омерзительно.  Собственно, это ему на роду написано - одна из модуляций его имени звучит как Хронос, всеразрушающее Время.

    Итак, золотой век рассыпался в песок. В стороне от этих безумств были также Окенан и его супруга, Тефида, а тётушка Память вообще воздерживалась от всякого союза, потому что хранила себя для будущей любви, её примеру последовала и её сестра Фемида, но остальные титаны словно посходили с ума - вот к каким сексуально-психолоогическим извращениям приводит долгое сидение в тюрьме, да ещё в гомогенном по половому признаку обществе. Мы должны помнить, где этот Содом происходил - конечно же, всё в той же Атлантиде. Атланты впали в шок от такого светопреставления, а взбесившиеся и распоясавшиеся вконец в  свободной любви третьестепенные боги всячески их притесняли и открыто оскорбляли их невинность, а сами невинные жерты страшно огорчались и от  этого стали уменьшаться в росте и быстро уставать, стали даже бояться смерти, которую раньше желали, как заслуженный отдых в конце трудового дня.

  Однако Вавилон на этом не закончился: из темницы также вышли одноглазые и сторукие, Крон хотел их привлечь на свою сторону для вящего укрепления своих позиций. Однако он не умел управлять ими позитивно, и всё, что они  делали, вносило ещё больший хаос и сумятицу в земную жизнь.  Погибали целые леса от пожаров, а всё из-за того, что уроду Аргу поручили разжечь небольшой костерок из сухих веточек. А что можно было ждать  от богов второго поколения, которые ничего сами не создали, но мечтают поскорее поделить и промотать состояние отца?  Крон же вообще был несчастным, ещё в детстве он получил душевную травму, подстрекаемый матерью и ревнующий к отцу. Таким он оставался во всей своей жизни - мрачным, злобным и подозрительным. Он надеялся оправдать свой дурной поступок лучшим правлением, чем это было у отца, но всё получалось только хуже, потому что Время не Небо. К тому же его страшно поразил Кентавр, ему тоже захотелось смешать суть человека и некоторых других животных, чтобы получилось два в одном - умные как люди, и сильные, как животные. Эти же опыты потом делали троцкисты и Гитлер, каждый с своей стране. Но Троцкого выгнал Сталин из СССР, а Гитлер кончил ещё хуже - не без помощи того же стального человека. Если бы Сталин родился раньше, то, возможно, Уран бы правил и по сей день, а прекрасная Атлантида была бы золотым континентом для всего мира.

( Я не случайно вспомнил про великого генералиссимуса - ведь впереди  рассказ о греках, а греки и грузины были в самом тесном интимном родстве,  у них были связи по всему Кавказу, и не только географические или мифологические. Топонимика, изначальные смыслы слов и их древние корни также были очень схожими.  Такие слова как рука, сестра, брат, солнце, гомеровская судьба и сотни других важных слов-основ были у них общими. Само название народа "греки" (gle+q) - они картавили на "л", в армянком (близком в древности к грузинскому, языке, означало и коллектив и едиицу, т.е. соборность. Сами же грузины именуют греков ber-den (zen), последнее означает отец-медведь. Вождь у них тоже Сонце=son. Агронавты - тотем, гле начало слова - тоже значит свет, светило. И это не единственный общий тотем. Они называлииталиков - длры, дорийцы, но и лезы, лазы, т.е. язычники, потому что лизун=лангуа это язык, первое слово русское. Языки=народы. Этот  же корень в слове Эл-лада, потому что они произносили "д" как "з": Hel-la +(d. Понимаете теперь, откуда слово "лазы"? язычнки, да. А вот казоги=кавказцы, они же казаки. А "тос" и "тан" - это у греков и кавказцев тоже одно и то же слово - стоянка, стан, город. Видите, как тесно всё связано уже в те давние времена?)

Но так как Судьбы распорядились иначе, Крону удалось, предъявить: человеко-льва. челдовекобыка. человекобарана,  о которых атланты, сбежавшие в жалких остатках в Египет и Ассирию, ещё хорошо помнили. Но вот тетушка Память уверяет, что Крон всё солгал, как американцы про высадку на Луне, и просто напялил маски животных на некоторых гигантов. В любом случае, никто из его сотворений не сумел породить себе подобных, и произошло это по причине того, что Крон не понял замысла Урана по поводу кентавра: дед просто хотел привить его к звездам, согласно различным часам и эрам Зодиака. Он мечтал о расах небесных людей, вот такой он был преждевременный руссоист. Но атланты, следуя врожденному такту, на этот счет промолчали. Когда-нибудь, когда люди найдут выход из черного лабиринта и черные века для них закончатся, они, возможно, достигнут созвездий в порыве цивилизационного вдохновения, и присоединятся к мечтам своего творца.

L)
   
  Крон хочет завладеть Числом.
  Гибель Атлантиты.
  Потоп.
  Первые рассеяне (диаспора Ат(и)лантов.

   
  О Тупица из Тупиц, приземленная посредственность и увалень Крон! Да, отцов не выбирают, но если вы бог, то вам можно судить даже отца своего. Всё, что он реально сделал, так это намесил свинец и произвел неблагородые металлы. Для сына Урана это просто мелочь какая-то. Иногда он сердито орал в открытые небеса:
- Папаня, ну хва злобствовать. Скажи, как ты это делал, а? (Вот это вот хамское "а" моего дела особенно бы бесило.) Ну дай подсказку другу! Скажи мне это чертово Число!
  Однако Уран хранил молчание.
  Тогда тупой Крон подумал, что Число спрятано где-то во дворце. С помощью гекатонхейров он разворотил все золотые плиты, раскрошил все изумрудные и опаловые стены, а титаны и циклопы им в этом ужасном разрушении активно помогали. Испуганные и потрясенные атланты от сотрудничества с вандалами сразу отказались и грустно отступили в сад.

  Крон подумал, что раз Числа нет в основах фундамента, значит оно спрятано в  крыше. Но размышлять над формой крыши у него не было желания, и сторукие уроды тут же принялись разбирать алмазную пирамиду на куски, куски дробили в крошки, а крошки растирали в пыль - но Число так и не было найдено.  Тогда Крон взял в руки последнюю кроху - молекулу с самого навершия пирамиды, которым дворец некогда касался неба, и тут же циклопы-молниеносцы принялись расщеплять эту молекулу, а затем и её атомы до основания.  Тварь поганая, этот Крон! Если бы он хоть чему-то научился полезному, он бы знал, что самое большое всегда содержится и в самом малом. Но если разрушить точку соединения бесконечности, всему конец! И в этот же момент над землей взошел зловещий свинцовый гриб - раскрывшись, он вспыхнул мертвенно бледными лепестками и лишь потом заполыхал.  Затем всё накрыла густая туча из испарений камня и металла, самой жизни. Земля скрылась из вида, и безутешному Хаосу вдруг показалось, что он осиротел.

Так погибла Великая Атлантида, идеальный уникальный мир, созданный моим выдающимя дедом.

Моря испарялись, как забытые чайники на костре, среди них первым кануло в Лету Африканское море. В другом месте земли по этой причине начался многодневный ливень, который и затопил её всю. Что же касается Земли, то что ждать  от взбесившейся женщины, одержимой жадждой бессмысленной мести к поверженному уже мужу, она продолжала с упоением долго сдерживаемой страсти бесстыдно отдаваться Понту, наконец он полностью овладел её, и она успокоилась. Место неба занял морской прилив. Крон тупо смотрел на гигантский провал, куда рухнула Атлантида, ему даже казалось, что оскорбление нанесено ему лично, и он заплакал. Прищурившись, он даже разглядел Тартар.  Однако ни капли раскаяния не было в его слезах. Порядок вещей ему так и не открылся, да разве мог понять этот кретин, что суть вещей должна использоваться только для проявления вещей и никакую энергию никогда нельзя выпускать просто так на волю, равно как и джина из бутылки, кроме как для созидания чего-то нового и полезноого, наука не способ удовлетворения своих личных желаний, а эффективная возможность приносить миру пользу. Иначе это освобождение принесет исключительно колоссальное разрушение. Свобода возможна на воле только для созидающих.

Тогда мой отец стал винить во всех неудачах уродов, сотрудничавших с ним в этом грязном деле, с досады он даже обвинил их в измене, чтобы иметь повод снова посадить их в тюрьму, ту самую, куда их в первый раз заключило благоразумие моего деда. Несчастные боги-силы, разве они виновны в том, что глупые боги мысли так плохо ими распорядились? И больше ничего даже моя памятливая тётушка о Потопе не помнит. Слезы заливали ей глаза много дней и ночей подряд. Однако она опасается, что повторение этой ужасной истории всё-таки возможно.

Океан, мой благоразумный дядя, собрал все дожди и прикрыл ими обломки Атлантиды, чтобы хоть как-то сгладить последствия безумств своего брата. Вода эта вскоре замерзла и превратилась в ледник, который накрыл половину земного шара. Атланты же, болагоразумно убежавшие на окраину парка, успели спастись, одни побежали к Андам, другие в Этрурию или на Нил... На новых местах они быстро смешались с местным населением, но их генетика была уже испорчена стрессом. Длительность их жизни сильно сократилась, а рост стал обычным, как у всех людей, и поврежденный ударной волной слух перестал воспринимать музыку неба с той отчетливостью, что была им свойственна раньше. Всюду, где они нашли приют, атланты воздвигали храмы Урану в виде обелисков, так они выражали свою скорбь Создателю, а в память о его дворце они строили пирамиды. Строительные секреты Урана они запомнили хорошо. И всюду они оставляли небесный циферблат зодиака, вот тогда-то на свет появился я, великий и могучий бог Зевс, и моей колыбелью стал Крит. Старбон много всего понаписал про критян, к примеру, что там во время матриархата у женщины было право на множество мужей. Право это реализовывалось так: кто первый добежит до этой дамы и положит к её ногам свой посох, а с ними ходили все мужчины, потому что были пастухами, тот и муж на час. Ночь же она проводила с самым старшим мужчиной среди этого народа. Вообще у их тоже была полная вавилония, соития детей с матерями никому не запрещались, но это всё на совести Страбона. Не проверял.


M)

Сущность жизни. Подлог. Зевс родился!

Кошмар это то, с чем я встретился в первые же минуты своей жизни: мой отец пожирал своих отпрысков, боясь проклятия Урана.  нет, вам, простым смертным, этого не понять - вы приходите в мир, чтобы вскоре исчезнуть, та же сила, что привела вас в мир, вас оттду же и забирает - вы безнадежно обречены. Всякая радость вашей жизнь всегда омрачапется тенью мысли о о том времени, когда над вами сомкнутся челюсти времени. Именно поэтому я так хорошо понимаю вас. Признаюсь смело - я ни когда не любил отца и всегда судил о нем без всякого снисхождения. Зная из опыта, как ненадежны тюрьмы, Крон никому не передоверял тюремный вопрос и размещал своих детей в своей же утробе. Едва лишь новорожденный младенец гот овился издат ь свой первый уа-уа! как наш папаша тут же проглатывал скользкое розовое, всё в морщинках, тельце.  Так были проглочены, не успев повидать света, мои старшие братья и сестры: Аид, Посейдон, Гестия, Деметра, Гера. Простой вопрос -  зачем он их вообще заделывал? Не проще ли воздержаться? Но, милые вы мои, мне ли вам это объяснять? Среди люде наследство Крона прочно уже укоренено: многие из вас, и не по одном разу, уничтожали своих детей, даже не дав им родиться. В каждом из вас живет Крон-Сатурн, ибо нет ни настоящей радости, ни  настоящей страсти, кроме взаимного сгорания двух, которых толкает друг к другу третья, непреодолимая сила. О последствиях никто в такой момент не думает. Так же и Крон, он хотел, подобно вам, непрерывно гореть и наслаждаться, но страдать из-за детей ему совсем не хотелось. И тогда моя мать, красавица Рея, подаловалась свекрови на её сына, и та услышала свои же слова - невестке не нравилась сама суть мужа. Гея к тому времени постоянно ругала сына за то, то плохо распоряжается властью, ею дарованной, и даже никогда не советуется с ней. Теперь она была готова его ненавидеть также, как и некогда ненавидела своего мужа. Совет невестке был дан простой до дерзости: как только воды стали отходить, Рея под благовидным предлогом покинула покои и, укутавшись в покровы Ночи, переместилась на Крит, родв меня в тишине и безопасности в тёмной пещере.  Утром, отломак кусок скалы, завернула его в пеленки, и , вернувшись домой, вручила новое "дитя" мужу, всем своим видом являя покорность. Крон в эту минуту поносил циклопов из-за очередного бардака, который они устроили.  Он проглотил камень машинально, так обычно едят в раздраженности или печали. А чтобы  Крон меня не узнал по случайности, она родила меня в обычном человеческом теле. Издали меня можно было принять за обычного младенца. Итак, велениям Судеб в отошении меня суждено было свершиться. Когда я стал Богом, я всегда помнил о свой первом воплощении. Вообще-то царь богов может явиться в том виде, в каком ему будет угодно. Имеет право. Так я стал Богом Человека.


Эпоха два

N)

  Крит

Итак, мне было предначертано родиться на Крите над селением Психро. Моё изображение там красуется с начала времен, оно прямо по курсу, если подплывать с севера в направлении Ираклиона. Это гора Юхтас. Тела вообще не видно, оно так и осталось в камне.  Только сиятельный мой профиль торчит на фоне неба. Я как будто бы сплю, чувственный рязанский нос вздернут к небесам, аккуратная бородка мягко стелется по пологому склону. Это изображение Уран велел высечь сторуким, чтобы любоваться ликом своего будущего внука. Вот  каким придумщиком был мой дед. Эта гора теперь так и называется - Голова Зевса. Я всегда буду благодарен Криту. Его прожженая Солнцем земля напоминает мне рыжеволосую красавицу, лежащую на золотом песке у моря.

Наступила эпоха Тельца, и я одарил местных горожан, проживающих в гшоордах, котолрые я создал, всевозможными знаниями. Цари Крита стали самыми могущественными царями на земле, а художники - самыми гениальными. Я привел сюда зодчего Дедала, он же был и плавильщиком, а также изобрел медь. Он сделал себе и своему сыну крылья, так люди стали летать, хотя и не так, как это делаем мы, но тоже в небе. Лето там источает запах диких трав, а воздух хрупко дрожит. К моему первому святилищу приходит мало паломников - слишком труден к нему путь через заросли ядовитых колючек. Время в пещере застыло в липких сталактитах этого сотворенного природой храма.  Надо спуститься на две тысячи пядей в кромешную тьму, чтбы увидеть опору моей колыбели. Но если кто туда всё-таки проберется, далее по жизни он будет идти самым твердым шагом. В любом шуме он, побывавший в этом абсолютном безмолвии, будет слышать мой голос. Кто омоет лицо в водах моей матери, тот поймет Истину. И если он реально потомок моего рода, то на выходе из пещеры к нему явится нимфа Амалфея, возьмёт за руки и поцелует.

О)

    Пчелиная нимфа

В первое утро моей жизни легкая на подъем Амалфея быстро шла в гору встречать восход. Услышав моё уа-уа, она пошла на звук, с радостным изумлением обнаружила меня, тут же всучив мне свою полную грудь. Ну вы понимаете, это всего лишь шутка - она была ещё совсем девочка. Конечно же, она пошла за козой, не зная, где ещё бывает молоко, а супремаркетов "24 часа" там пока не было.. К тому же, это было время Козерога. На следующую ночь моя мать вернулась ко мне, сильно опасаясь, что Крон установил за ней слежку. Как же она была удивлена, когда увидела меня сытым, тостым и счастливо спящим с каплями жирного молока на губах. Светила Луна в первой четверти. В углу мирно спала коза,а подле меня сидела нимфа. Тут мать поняла, чт о всё эт о устроено Судьбой, и доверилась нимфе целиком и полностью, после чего, вся в слезах, закутавшись в первое попавшееся облако, вернулась домой.

Нимфа же, словно Юность склонившаяся над Детством, была внимательна и нежна ко мне. Она так умилялась маленьким богом, что прелестная улыбка не сходила с её лица. Яже тем временем беззастенчиво любовался стройными, как  мальчиками, бедрами этой горной козочки - моей нимфы. Отсюда моя пожизненая любовь к стройным блондинкам. Уходя, нимфа подвешивала мою колыбельку к дереву, чтобы Крон не мог меня найти ни на земле, ни а воде, ни в небе. Второстпенные боги тайно всегда все заодно, и она пошла к своим кузенам, отпрыскам Океана, юным демонам сорви-голова, которых изгналис о. Эвбей, потому чт о они сильно шумели по ночам, и они, покуролесив от души, теперь жили близ города Кносс. Амалфея попросила их загшушать мои крики, если вдруг я божествено заплачу. Иначе сразу станет ясно, что я вовсе не простой младенец. И вот как только на меня найдёт охота поорать, они  тут же начинали дико плясат, грохоча копьями по щитам, и так пока у меня не прорезались все зубы... У моей нимфы было ещё одно достинство - её сестра Мелисса, пчелиная нимфа. Она брала пчел а рки и показывала направление, куда лететь за самым душистым мёдом. За ней всегда роилось золотое облачко. Один рой она поселила прямо у входа в пещеру. Так у меня появилась ещё одна еда.

  Алфея не разрешала мне подходить к обрыву, когда я учился ходить. В сонцепек она сажала меня под сень дерева, а в грозовые дни не выпускала из-под навеса. А зачем? она, моя наивная нимфа, не понимала, что злодеи проще всего обманываются отсутствием сомнений в собственной жестокости, камень в желудке своей тяжестью внушал ему абсолютную уверенность.

Р)

     Первые жертвоприношения

  Я рос как человек, потому что пока ничего другого мне не было позволено. Но сила у меня явно нечеловеческая. Однажды, играючи, я обломал один рог у моей козы и подарил его моей нимфе. Это был мой первый дар, и она осыпала меня поцелуями, но мне сначала было непонятно - почему. Немного подумав, я открыл для себя радость дарения. Амалфея же стала собирать в этот пустотелый рог ягоды, потом высыпала из у входа в пещеру, и они тут же прорастали плодами счастья. Какое удовольствие было их есть в жаркий день!  Моя нимфа была царской дочкой,  в семь лет я узнал, что такое царь.  И я понял, что царскую породу надо распозвать не по венцу на голове, а по сердцу и благородным поступкам. Отцом её был Мелиссей, тогдашний царь Крита, его жена происходила из первогот поколения нимф, сотворенных Ураном, поэтому сыновья его были смертны, а дочери - нет. Амалфея и Мелисса предпочитали сельскую жизнь дворцу.  Мудрый отец не стал их неволить, а когда узнал, где они всё время пропадают, скромно поздравил себя с этим. Он тут же придумал жертвоприношения богам, до него такие вещи люди не делали: он обращал в дым несколько голов скота и кое-что из своих вещей. Иначе как ещё достаить на небо свой дар?

И тут я напомню вам, смертные, чт  жертвовать - это не обязательно убивать, даже простого барана, как вы стали повсеместно ошибочно делать. Жертвовать это с признательностью поделиться своим, тем, что имеешь и что любишь сам.  Лишь отделить часть и бесплатно раздать её тем, кому это нужно, не ожидая никаой награды, даже в виде пиара на ТВ. Однако долгие годы мудрецы и бедняки кормились мясом жертвенных животных при храмах. И царь не пыжился от гордости, ведь вертела крутились в нашу честь.  Эт было всеобее благолдарение. Первые жертвоприношения были из домашних животных - эт о потому, что Мелмссей был как раз царем-пастухом. Его богатство щипало луговую траву. Однако можно жертвовать и не имея стад. Дело ведь не в баране, а в самом принципе подношения и раздела - хлеб-соль тоже вполне подходят.

R)

   Первые желания.

Когда я уже совсем подрос, Амалфея мне открыла мою страшную тайну. Так, в страшрной тревоге, соединились конец мого детства и начало отрочества. Теперь я знал, что я бог. Однако пока никаких божественных способностей у меня не обнаруживалось. И потому свою неукротимую энергию я тратил попусту - ломал деревья, крошил камни, порсто мечтал о том, как я удивлю мир, когда придет мой час. Но и угоза отца тоже сидела гвоздем в моём подростковом сознании. Ерундой теперь казалось быть проглоченным в раннем младенчестве, кто знает, может ребенок даже обрадуется, что снова попал в тепло и уютную безопасность. Но оказаться в чьём-то брюхе, когда ты полон молодых сил, надежд и всевозможных планов, это слишком. Теперь всё в моей жизни казалось мне несправедливым - матери нет в наличии, отец богоед, и меня, обездоленного и одинокого, растит сама природа. Ни друзей, ни игрушек из магазина! Пещера теперь казалась мне тюрьмой. И я возненавидел мою нимфу. Даже её преданность казалась мне непереносимой. Но прлшло ещё немного времени, и я желал Амалфею со всей силой первой страсти. Мы уже почти сравнялись в возрасте, потому что она не старела. Однажды она растирала тимьян в ладошках и давала мне нюхать, и тут меня поразила в самое сердце абсолютно античная линия её затылка, и сердце моё забилось как птица в тенетах. Что делал на Крите в это время мой предок Эрос? Без него точно не обошлось. Амалфея тоже была немало удивлена. Она словно увидела меня впервые. Когда она увидела меня всего, её щеки залил румянец. Она вскочила, подхватив свой рог изобилия, и побежала к зарослям, чтобы набрать ягод. Итак всякий раз. Стоило моему голосу чуть захрипеть от надвигавшеся страсти, она уже куда-то несется, прочь от меня. По вечерам она спешила включить  мои мозги, готовя меня к будущим божественным делам. Тут мне стало приходить в голову, а не крутит ли она амуры с каким-нибудь сатиришкой, стал следить, но ничего серьёзного так и не надыбал. И, в конеце концов, я сказал себе: эта нимфа чужда любви, она ей просто неприятна. И хватит уже за каждым словом искать второй смысл. Так и с ума можно сойти. А сумасшедший бог... Это меня сразу отрезвило.

  И мы носились наперегонки по сотрову, чтобы куда-то девать избытки сжигавшей нас энергии. Но я побеждал мою нимфу лишь на длинных дистанциях. Мы были так беспечны в эти часы, что Крон нас не щзаметил лишь потому, что вообще не смотрел на людей.

   мы часто купались в море, она любила лежать на волах. Мне казалось, что она так отдается морю, и я начинал кричать, чтобы она немедленно вышла на берег. Но всё же дело было в её мужестве, а вовсе не в моей проницательности. Однако это сожаление было благотворно. Подросткам часто кажется, что олюбовь эт о некий подвиг, и они спешат его совершить. И если эжто происходит слишком рано, то все остальное в жизни уже кажется мало интересным. Амалфея знала решени я Судеб и потому уважала взрощенного ею бога.  Уступи она мне и своему желанию тоже, я так и остался бы в человеческой оболочке, челюсти времени сомкнулись бы и на мне. Юноши, не ходите в пещеру Психро слишком юными, моя нимфа всё ещё блуждает там, и она всё такая же девушка-подросток. Если она увлечет вас, не слишком обольщайтесь - ведь это меня она вечно ищет в ваших объятиях..

S)

    Коза умирает.
    Крит пора покинуть.

Выкормившая меня коза умерла в возрасте, который и не снился заурядным козам. Мы были в сильной печали. Моя нимфа увидела в этом знак скорых перемен. На циферблате эпох Козерог устапил место Стрельцу - надвигалось время войн. Амалфея собствнноручно изготовила мне щит из шкуры моей кормилицы.
   - Это эгида, сказала она, вручая мне его.
Тут я стал расти, увеличиваться, вздыматься, растягиваться,  как часто бывает во сне. Моя божественная природа входила в меня снова. Мои ногои упирались в корни мира, темя касалось облаков. Внизу моему взору открылась вся Греция, столбовая дорога всей западной цивилизации, которая в конце концов захочет бесмыленно унизить и растоптать свою
праматерь. Впрочем, все они в чем-то наследники Крона.

  Амалфея стояла внизу, у вода в пещеру и смотрела на небеса, но меня она уже не видела. А я уже шел своей дорогой, ведомый безошибочной интуицей, которая ведома только богам да птицам. Твак я покинул родину своего детства - остров Крит, ступил на Касос и Карпатос (Кавказ и Карпаты), слегка коснулся ногой Родоса, направлясь на свою истинную родину -  держал свой божественный путь на север.


ЭПОХА 3

Любовь - школа юности

а)
Первое божество, с которым мне предстояло встретиться, сидело так незаметно в свете закатного солнца, что я чуть не прошел мимо. Богиня вытянутыми ногами касалась кромки моря, волны щекотали ей пятки. Я представился, она молчала, и я начал разглядывать  её. Симпатишная брюнетка, бюст немного тяжеловат. Потом она долго расспрашивала меня, прежде чем сказать, что она моя кузина Метида, на человеческом языке это Осторожность. Отцом её был Океан.
  - Вот ты мне как раз и нужен, - сказала в итоге она. - Куда идешь?
Я, дитя пещеры, ответил просто:
  - Завоевывать мир.

Далее спросил, не хочет ли она мне помочь. Она приложила палец к губам и сказала, что
лучше дождаться Ночи. Тогда, для поддержания разгвора, я спросил просто так:
   - А у тебя есть  уже дети?
   Она пожала плечами и сказала:
   - Я же сама Осторожность.
По меркам богов ей было хорошо под тридцать. И я снова спросил:
   - А тебе хотелось бы иметь  мужа?
  Она снова напомнила кто она и добавила:
   - Я всем отказываю конкретно из осторожности.
   Я отложил Эгиду в сторону и придвинулся к ней вплотную, она тут же сказала:
   - А ну возьми её в руки.
Так мы и сидели до темноты молча. Когда настала ночь, она спросила, как я собираюсь разбираться со своим отцом.  Выяснилось, что при обилии  планов переуствройства мира у меня нет никаких сценариев самого процесса свержения существующей власти. Она сказала, что обязательно нужны союзники, на всякий случай. А лучшие из них сидят в утробе моего врага.
Тут она вытащила из расселины какую-то раковину с темной жидкостью и велела мне дать Крону всё выпить, чтобы его стошнило, и сделать это надо до рассвета. Я тут же встал, но в темноте потерял ориентиры. Она облизала палец и подставила его ветру, потом сказала, как бывалый моряк:
  - Север там.
   И посоветовала мне скользить  вместе с ветром, чтобы скрыть своё приближеие.


В)

     Бешенство Крона

Папаша дрых на облаках. Лег он правильно, под пояс Зодиака, но как-то неудачно заземлился - ногами в батарею, а головой в 220, ну я имею в виду, что колени в Тельце, а голова у Скорпиона. Кто так спит, лабухи разве что.  Вожможно, оттого, что он так нелепо спал, я его совсем не испугался. Но я и не Хам какой-то, чтобы смеяться над спящим отцом. Он был даже ничего себе так вообще-то, и это сбило меня с толку, но на одну лишь минуту. А всё пагубная детская привычка желать отца. Пусть он и богоед, а всё равно лучше, чем голая безотцовщина. Я даже помечтал какую-то секундочку, как бы мы с ним дружно, рука за руку, сходили как-нибудь на парад планет, к примеру...

Я бог-блондин и кожа у меня розовая, как у молочного поросенка, а такие рано полнеют, потому-то я и позавидовал его поджарому, жилистому теловычитанию, надменному носу с горбинкой и животу без складок. Нет, никому не советую долго разглядывать спящего противника, иначе можно размякнуть, как эскимо в жару. Я уже намеревался поладить с ним и договориться миром о разделе власти, как он, что-то зачуяв своим хищным носом, вдруг аппетитно задвигал челюстями во сне. Колебания моей воли тут же прекратились, и я, улучив момент, когда его могучая челюсть расслабленно отвисла, аккуратно вылил ему в рот содержимое рвотной раковины. Космос содрогнулся 6 раз, будто погибала ещё одна Атлантида, но это всего лишь произошел сблёв у моего прожорливого папашки.. Сначала он выпустил на волю моё каменное второе "я", и оно рухнуло к подножию Парнаса. Крон, конечно, тут же увидел подлог, но приступ бешенства только усилил позывы рвоты. Так все мои бессмертные старшие братья и сестры, изрядно повзрослевшие за время заточения, благополучно оказались на воле и тут же приняли свой нормальный божеский рост. И вот вам первый философский вывод: свобода никогда не умирает в глубине темниц.

Сказать, что Крон был в ярости, это значит просто промолчать - в гневе и страхе он носился по земному шару так, будто на денежный спор готовился установить Олимпийский рекорд. Он хотел уничтожить всех, но, как буриданов осел, не знал, с кого начать - со своей вероломной супруги, вырвавшихся из чрева пятерых  детей или прямо с меня, главного виновника всего этого происшествия. Бабулечка Гея тут же увела мою мать и всех её детей в небольшое укрытие посреди сибирских руд, Аид немедля прощемился в какую-то пропасть и исчез, Посейдон, сказав, что ему надо "на двор", просто смылся к дядюшке в океан. Я же, изрядно перетрухнув, бросился назад, к знакомой скале, чтобы немедленно отдаться под опеку осторожной Метиды. И она благосклонно укрыла меня своей тенью. И тут же мимо пронесся безумный Крон. Он спросил Метиду, не видала ли она беглеца, на что та указала рукой на Солнце, и он со всей яростью бросился в погоню в южном направлении, по пути затаптывая острова и выбивая новые. Однако дело шло к вечеру, а по ночам Крон всегда спит.

D)

Ещё одна ночь с Осторожностью,
не помешавшей, однако, рождению Афины.

Cтресс способствует взаимной страсти, и мы с Метидой не были исключением. Она, к тому, вполне сохранила своё женское естество. Что нас толкнуло друг к другу? Она влеклась ко мне, потому что оказала мне помощь, а это всегда располагает к спасенному (ровно так же, как непременно возникает отвращение и страх в душе палача по отношению к жертве преступления), я же гордился тем, что совершил свой первый подвиг, действуя строго по её совету, и в этих обстоятельствах Метида мне казалась вполне заслуженной наградой. Короче, она очень хотела стать моей первой любовницей, но не менее чем я - её первым амантом. Но Метида не была бы Метидой, если бы вот так вот, без всякой недоверчивости, отдалась мне вся и сразу. Сначала она спряталась в бахроме набежавшей волны, потом перебралась в песок, наконец попыталась спрятаться в дуновении морского ветерка, однако я был на этот раз на высоте и немедленно отыскивал её. Истинный влюбленный в таких случаях никогда не ошибется. Видя, что дальнейшая игра в прятки бесполезна, она уступила, с большим удовольствием признав своё поражение. Однако суть её оставалась прежней, и она сказала в самый ответственный момент:
-  Ты вообще-то думай, от этого бывают дети. И если родится ребенок, надо заранее подумать, как сделать так, чтобы он не страдал от зависти, а был твоим верным помощником.
- Согласен, но как этого достичь? - спросил в растерянности я, ведь мне было в этот момент совсем не до размышлений.
- Ты должен зачать дочь. Вот об этом ты и должен думать сейчас. Ну, ты начал?
Я тут же стал себе представлять юную красавицу, но и мужественную, рассудимтельную, такую, что может и в бой со мной ринуться, не теряя ни секунды на боевой макияж, а после победы, опершись для равновесия на копьё, будет восхищенно смотреть на меня и шептать мне нежными горячими губами прямо в ухо: "Папуля, я тебя люблю!" Она, конечно, будет очень осмотрительной - дитя от такой мамаши иной быть просто не может. Я даже прищурил глаза от воображаемого блеска её золотого шлема... Вот так, прямиком из моей головы попала моя дочь Афина во чрево матери Метиды. За всеми этими мыслями я совершенно забыл о наслаждении, и когда всё кончилось, я очень удивился - как? и это всё?

     Завистники утверждали, возможно, путая меня с моим отцом, что я проглолил беременную Метиду, но это гнусная ложь. Ложь также и то, что Афина выпрыгнула из моего черепа, будто бы после того, как я попросил Гефеста дать мне по башке. Ложь, потому что моему двадцать пятому сыну Гефесту в тот момент было минус двадцать пять. Но надо сказать правду - рождение Афины было реально удивительным: она появилась на свет  в полном воинском снаряжении, со щитом и в шлеме. А дальше было вот что. Посреди ночи я вновь подступился к Метиде, и на сей раз она меня больше порадовала, однако едва я вошел во вкус, как она тут же пресекла мои поползновения, сказав:
- Ты можешь нечаянно родить сына. Он будет тебе обузой. А ведь тебе ещё предстоит завоевывать власть. Сыновей ты себе сможешь позволить лишь тогда, когда прочно усядешься на трон.
Она видела мою досаду и поняла, что словами тут не обойдёшься. И она покорно склонилась ко мне, как нимфа в жаркий день к желанному роднику.

Наши первые любови всегда метят нас: от Амалфеи у меня смесь влечения и сдержанности, а тем, что несмотря на все мои сумасбродства, всё же общественное мнение считает меня осторожным, я, конечно, обязан Метиде.

   Моя дочь Афина получилась именно такой, как я её замыслил: красива, высока, хотя и не худышка. Свои гордые и сильные черты она унаследовала от меня, от матери внимательность и спокойствие. А как же иначе, ведь она богиня Разума, сама Мудрость, или, София. К тому же, у неё было врожденное стремление к управлению. Я часто просил её уладить  мои споры с людьми. Но она и воин, поэтому я даю ей также и свою Эгиду, которая дает нам с ней неодолимость.  Она совершенно свободна от неуправляемой власти секса - и это понятно, потому что таковы были обстоятельства её рождения. Прежде всего, она мудрая богиня. Кроме того, её восхищение мной так всепоглощающе, что о супруге она даже слышать не хочет. Всякий раз переспрашиваеТ: супруг?...эээ... что это такое? Она ведет себя так, будто она девственница, это было бы правдой, если бы не случилось одно обстоятельство с её же братцем, позже об этом расскажу.

Е)

Человек перед войной богов

Борьба с Кроном продолжалась 10 вселенских лет, десять раз исполнялся полный оборот Великого Циферблата, 10 раз по 24 тысячи ваших лет. В течение всего правления Крона вы, смертные, словно блуждали в ночи. Вас жалкий род сумел-таки скатиться из золотого века атлантов в убогость кромешной тьмы. При мне вы поднялись по леснице цивилизации - от просто камня в руке до прекрасного бронзового оружия, изящных драценных украшений, флейты, шелковых тканей и законов ваших прекрасных городов. Но вы быстро успели забыть про Атлантиду, возможно из-за того, что вам стыдно было сравнивать свою текущую убогую жизнь с тем истинным раем, в котором жили прекрасные атланты. Вы даже сомневаетесь, была ли она на самом деле, ведь от неё ничего якобы не осталось. И если бы не Зодиак и таинственные приемы строительства, которые вы получили из рук пришедших к вам атлантов после крушения их первобытной родины, даже сама мысль о них была бы недопустимой. Представьте себе, а что бы осталось от вас через 240 тысяч лет, если бы вы вдруг пережили то, что произошло с атлантами по вине и глупости Крона.  Как бы ваши далекие потомки узнали о том, что в Москве была Останкинская башня, а в Париже Эйфелева? Ведь через 100 тысяч лет самый прочный металл, выплавленный на ваших супер-заводах, вновь станет первобытным минералом. Кто тогда поверит в то, что вы, простые смертные, топтали эту землю?

Ещё раз: будьте осторожны! Вы ведь отнюдь не первая человеческая раса на планете Земля, а если хотите точно знать, то пятая.  О четырех других знаем лишь мы, боги. Вот почему вас прямо касается всё, что я здесь рассказываю.  Ну вот, 10 лет я готовил войну против своего отца.  10 лет для бога или 10 лет для человека это вполне срок, чтобы заявить о себе, иныче ваша зрелость будет унылой и постылой, ничего грандиозного вы уже никогда не совершите.  Сейчас мне кажется наивным и нелепым тогдашнее моё рвение, с которым я ринулся освобождать закабаленный мир, и лишь абсолютная неопытность была моим единственным оправданием. Но именно она и стала причиной моего успеха. Старики никогда не устраивают перевороты, а если это у них вдруг происходит, значит они мечтали об этом всю свою взрослую жизнь.  И верно, какие союзники были у меня? Два братца, совсем юные боги, такие же неопытные, как и я, обо всю свою юность провели в потемках чрева родительского, я же прожил это время во тьме критской пещеры. Ещё нимфочка, которую я бросил у той же пещеры, ну и моя кузина, осторожная Метида, которая теперь думала только об одном - как утаить содеянное.  Такова была армия спасения мира. А вот мой враг был вооружен до зубов - в его распоряжении  были все силы Вселеной, всевозможные божества и сущности должны были явиться на призывной пункт по первому его зову. В их руках было все: жизнь и смерть, огонь и холод, ураганы, штормы и землетрясения, плодородие земли наконец, и также погода. Все принадлежали им, всё было им подчинено. Гиганты, выскочившие из раны Урана, уже подросли, но ничуть не поумнели, они ради поддержания тирании охотно пошли в армию титанов Крона наёмниками, лишь бы им платили. О человеке я не говорю вообще, он был запуган терактами и закабален работой, чтобы выжить, кроме того, ему было всё труднее дышать, потому что власть требовала всё туже затягивать пояса. Зато их природные инстинкты совершенно распаясались, Крон думал, что если они всё время будут озабочены тем, что на уровне чрева, то ни одной достойной  мысли в их голове никогда не появится.
Однако властитель только тогда легитимен, когда на это согласны те, кем он правит. Для этого вы и придумали "демократические выборы", когда за 20-30 млрд. можно внушить электорату, что это именно та власть, которой они сами желают. И то, что Крон окружил себя такими приспешниками, как гиганты и фурии, четко говорит о незаконности его власти.

Когда же  стало известно, после дительного замалчивания, о моем существовании, тут же родилась тайная, но весьма живучая надежда на спасение, на избавление от ига 300- тысячелетнего бесправия. Эта весть мгновенно разнеслась по всему мирозданию, и всем уже сама мысль, что придется ещё какое-то время терпеть иго, была теперь просто невыносимой. Многие стали создавать партии, чтобы ускорить этот процесс, но партий получилось больше, чем самих членов, потому что многие от нетерпения записывались сразу в три, а то и пять партий сразу. Но вот пришла и первая позитивная новость - мой дядя Океан заявил, что в случае войны между мной и моим отцом он будет сохранять нейтралитет. И это была реальная победа. Кроме того, его женушка обещала дать приют Посейдону на острове Родос, возможно, даже целую комнатку в международном доме писателей.

Первая победа меня окрылила. Одна из четырех стихий уже склонялась в мою сторону. А это значит, что всё. ч то имело в своей сути жидкость, рано или поздно пойдёт за мной. Вскоре о моём явлении  журчали все родники. Однако мне нужна была и ещё одна помощь, со столроны богинь. О жестокости Крона по отношению к моей матушке Рее знали все. И хотя все титаны, кроме интеллигентного Океана, вели себя со своими женами точно также, а гиганты-наёмники во всем им подражали, и уже верили в то, что злая сила возобладала навеки, а всё, что относится к женственности - мягкость, нежность, трогательная чувствительность, - презиралось и грубо высмеивалось, богини всё же не теряли надежды на лучшие времена. Именно поэтому мою влюбленную в свободу юность они встртили с плохо скрываемой радостью. Я искренне любил их, и они платили мне взаимностью. они лекго прощали мою неверность, не это было для них главное - отменных любовников у нас можно найти без всякого труда, но я для них уже был Мессией. Так наше дело стало общим. И  пусть не лгут те, кто распускает злые слухи, что я любил лишь ради политической выгоды: любую богиню, предоставлявшую мне стратеогические сведения, я любил самым искренним образом. Но любовь это не только пламя, но и кузнечный горн.


F)

  Появление Фемиды. Фемида и Власть

Перед тем, как проститься, Метида сказала мне:
- Хорошо бы тебе переговорить обо всём с Фемидой. Всё-таки законы лучше не нарушать.
Так я попал в Аттику, а затем двинулся по берегу Коринфского залива. Где рыскали титаны, не знаю, но здесь они воды не замутили ни разу, её спокойствие и прозрачность вселяли релакс во все фирбы моей божественной души.  Далее я попал в долину в виде уст стонущих, это и были Дельфы. Нагая Фемида замерла между двумя скалами, Рыжей и Пламенеющей, их отвесные стены были как зеркало. Фемида вся из себя была правильная: прямой прбор, абсолютно симметричное лицо, брови и ноздри также были симметричны друг другу, её груди как бы разделяла идеальная горизонталь. В кааждой ладони она держала по камешку на абсолютно одинаковом уровне. При виде меня она оживилась:
- Ну слава богу, а то мне тут совершенно нечем заниматься. Ну привет, мой племянничек.
Тут же налетелм любопытные орлы, образовав венец над моей головой.
Я спросил сочувственно:
- И что, вот так и стоишь целую вечность?
- Да, - сказала она. - Согласна, хуже нет - ждать и догонять. Но мне ждать даже нечего, я изрекаю прорицания, но кому они сегодня нужны?
- О моя тётушка! - воскликнул я с чувством, - я тебя захочу...захочу! выслушать! Я!Я!
И тогда она кратко, но исчерпывающе изложила мне все законы Вселенной, из которых вытекает всё остальное. Она сказала, что главный закон - о справедливости, ибо он поддерживает общее равновесие во вселенной. А вот порядок на принуждении  это лже-порядок, он всегда недолговечен. И что власть не самоцель, и не средство наживы, ибо это приносит несчастья. Она долго иллюсторировала примерами, как неразумное властолюбие моего отца ввергло вселенную во всевозможные и невозможные несчастья. Навязывать себя это гордыня. Но и одного освобождения мало, надо заранее подумать о справедливых мерах, которые за этим должны последовать.  Надо уметь хорошо подгтовить то, что хочешь предложить миру. И мы принялись за подготовку.

  Моя тетушка Фемида даже любви предавалась в той же позе. Она вообще никогда не покидала свой пост. Но и это ещё не всё, она даже свои два камушка из рук не выпускала ни при каких ситуациях, потому что и в божественном соитии она стремилась к абсолютному равновесию. Мне стало её жалко, и я предложил ей хоть немного полежать. На что она мне резонно ответила:
- Закон приемлет скипетр, но никогда не ложится на него.
На это мне нечего было возразить. Фемида не была ни строптивой, ни робкой. Она любила просто и без какой-либо суеты. Она не была ходлодна, но всегда внимательна, и, конечно, бесчувственной её никак не назовешь. Она наслаждалась вдвойне, потому что ещё как-то умудрялась контролировать не только меня, но и себя самоё конкретно как бы в 3D!
Какой-нибудь престарелый бог, возможно, уже давно бы с катушек свалился, трудясь во славу любви в одиночку, но я был молод и полон творческих сил, так что для меня Фемида была также и настоящим боевым опытом, хотя и всего только вторым. Её монументальность меня всё больше заводила. Мы тренировались три раза в день, в то время, когда все нормальные боги совершают трапезу.

А в голове у меня  всё это время прокручивалось одно и то же заклинание:
- Дочери! Одни только дочери! Пока не стану настоящим царём.

I)

Времена Года
  Мойры

Поначалу мы с Фемидой зачали трёх Гор, они же - Времена Года, их имена Благозаконие, Справедливость и Мир. В Афинах их ещё называют Расцвет, Рост и Плод. Первенцы от союза Закона и Власти, Горы, с одной стороны, следят за размереностью растительного цикла, а с другой - за упорядоченностью человеческих сообществ. Одно другому никак не мешает, ибо Природа для людей - школа истинной мудрости, и тот, кто умеет получать хороший урожай, знает настоящую цену всему. Итак, три дочери, Горы, Времена Года, идут по полям и улицам с цветком в руке, а вы что же не делаете так, как они? Цветок, самый простой, зовёт к восхищению, а значит - к благодарности. Он будит мысль, значит - и терпимость. Он - краткий миг счастья, поэтому учит благоразумию. Но вы, простые смертные, чаще с гордостью сжимаете в руках кошелек или оружие, но только не цветок. И не считаете ли вы чудом то, что в великой лотерее жизни выпало именно ваше число, ибо родиться на свет - значит быть избранным. Так какое же право имеет кто бы то ни было убивать чужую жизнь? Но кто прядет нить вашей жизни, кто не дает ей оборваться тогда, когда вы её треплете изо всех сил? Это Лахесис, самая хлопотливая из божеств. А ведь в её руках не только нить вашей жизни, в них миллиарды веретен. Наверное, для столь обширной задачи мне надо было бы породить побольше Мойр, но в начале моего царства я как-то об этом мало задумывался. К тому же я не знал, что у некоторых смертных так хоршшо получается размоножаться. Но Мойры всего лишь смотрительницы или таможенницы: они стоят на границе той области, где заканчивается ваше понимание и моя воля.

J)

  Гесперидs

Так прошло три ночи, и на третье утро я спрросил у Фемиды, что она знает о природе Судеб, случайность это или умысел. Мой орукую устремил золотые глаза на багрец восхода и произнес:
- Они неизбежность в беспрестанном творении мира.
Даю подсказку: вы все, кто понимает, о чем я, можете спрашивать гесперид о своём жизненном пути.
  Именно тогда мы и зачали в богиней по имени закон трех гесперид - Эглу, Эрифию и Аретусу Вечернюю; на трех нимф-таможенниц стало больше, но только они занимались растаможкой будущего. Я поселил их на заброшенных участках окраин сада атлантов. Оттуда иногда виден сияющий на солнце алласный лед Северногго полюса.  Как сказочно хороша эта оранжерея зимой, когда вокгур навалит столько снега!  Как раз там растут  чудесные яблоки - золотой ранет, они могут висеть на ветках до начала ноября, пока не начнутся ночные заморозки, а потом бодут лежать на шкафу до самого Нового Года хоть бы что, такие же крепкие, хрустящие и сочные. Кроме яблок в этих оранжереях растут также лимоны, апельсины и грейпфруты, все ониони - символ других миров, их сеердика легко делится на дольки, как год на 12 месяцев. Их ароматный сок - суть силы. Но наибольшую популярность Гесперидам принес визит к ним моего сына Геракла. Чем заняты гкеспериды в свободное от работы в оранжерее время? Они направляют путников по дороге будущего. Они не любят сидеть на сесте, их можно всегда найти там, где зарождаютя великие мысли. Их видели на Ниле, когда там кипели мозгами Пифагор, Геродот и Платон, а когда Архимед искал свой закон о вытесненной воде, их можно было видеть купающимися на пляжах Сицилии.

   Прослушав отчет о вашей деятельности за период моего двухтысячелетнего сна, я понял, что геспериды частенько наведывались и к вам, простые смертные, именно поэтому у вас так много изобретений и потрясающих находок. Особенно им полюбился, я думаю, серб Тесла. Однако каждый вечер геспериды, с золотым яблоком в руке. спешат на берега пропавшей Атлантиды, чтобы наблюдать там закат. Именно там они в этот час принимают решение на завтра.  В эти минуты очень удобно воозвать к ним всем, у кого ещё осталась в сердцах надежда, ибо надеяться - значит думат о завтрашнем дне, и повезет тиому, кто с утра не отказывается от своих планов. Однако мы с Фемидой похоже. устали немного к третьему дню, и у ннаших детей гесперид уже не было той прыти, что у старших их сестёр. Их черты также получились слегка расплывчатыми. Они несколько вяловаты вообще, и прежде чем вы услышите ответ на ваш вопрос, они несколько раз переспросят: А? что-что? вы ко мне? Не надо думать, что они вам выдатут дорожную карту с компасом Глонасс, нет, геспериды лишь укажут направление или просто неопределенно махнут рукой на запад или восток, и вам ещё придется порядком поблудить по пересеченной местности. Однако пора было прожщаться с богиней по имени закон.

к)

  Бабушкино предсказание

  Когда орлов клонило ко сну, я наконец набрался решимости и покинул Дельфы. Фемида сказала, что я могу возвратиться, если только у меня самого проявится способность прорицания. Мне было слегка грустно, ведь я не без удовольствия уже подумывал о том, как охотно я бы провел свою божественную жизнь рядом с Фемидой. Её монументальная неподвижность, спокойная уверенность во всем давали мне чувство защищенности, а чего ещё желать мужчине, когда все его желания удовлетворены?  В юности мы часто даём обещания, чтобы потом горько сожалеть об этом либо о том, что неисполнили их. Это происходит с минуты слабости, когда наше воображение засывает. И только в такие минуты мы способны видеть другого таким, каким он видит себя - неповтоторимым и единственным. И нам тут же захочется забыть о минутной усталости от любви и начать всё сначала.  И это справедливо во всем, от существ до наших дел.

   Итак, я долго брел по ущелью, однако долина всё не показывалась. и вдруг кто-то голосом ослика Иа-Иа сказал:
   - Как всегда, тут обращаются ко всем, кроме меня. Ох...
   Но я напрасно оглядывался по сторонам, вокруг никого не было. Я даже заподозрил, было, что это сам Крон выследил-таки меня, но голос был явно женский.
   - А я ведь куджа старше той мелочи, к который ты обращался за советами. И опыта у меня в эжтом деле побольше.
  - О боже, да где же ты, незнакомое оно? - вскричал я в отчаянии
  - Неблагодарность вторая натура, - сказал голос, - разве можно не узнавать меня? Не я ли дала твоей матери совет, как спасти тебя? И вот уже всё забыло. А ведь ты не был бы таким большим и мощным и уж. конечно, не развлекался бы с девчонками из моего потомства как лежа, так и стоя где ни попадя, если не моя своевременно оказанная поддержка.
   Тут меня осенило.
   - Бабушечка? Это же ты, признайся! Но где жы ты, моя бесценная Гея?! - вскричал я вполне искренне.
   - Очевидно, ты слишком задираешь нос, смотри лучше под ноги, дружок, и увидишь меня.
  Я бросился на землю и стал кататься по ней, беспрестанно целуя её и прижимаясь к ней грудью.
   - Да успокойся же ты, - сказала она тоном английской королевы, когда ту на официальном приеме вдруг приобняла Мишель Обама. - Хватит меня тискать, я всё-таки твоя бабушка. И вообще, я не ради тебя стараюсь. а просто чтобы сделать всё наперекор. Итак, почему ко мне пришел с самого начала, отвечайт как на допрос. Шнель, шнель!!
  - Но Фемида сказала, что ты будто бы больше не прорицаешь... - нуклюже оправдывался я.
   - А, брось, Фемида, эта заносчивая девчонека, вечно корчит из себя всезнайку, - и она ехидно заклокотала. - Впрочем все они такие, только и хотят, чтобы я навеки умолкла, вот что за семейство послала мне судьба.
   - О нет, только не я! - закричал я что было сил. - Я хочу, я, чтобы ты говорила! Ну давай. начинай прорицать!
    Последовала долгая пауза, и сколько я не прикладывал ухо ко всем камням, что лежали поблизости, я слышал лишь слабый глухой гул, доносившийся из Аида. А может, это был её внутренний голос размышлений. Но вот она сказала:
   -Тебе надо ещё освободить сторуких и одноглазых.
   Но тогда я даже слов таких не знал, и сначала подумал, что это она так ругается.
И я переспросил:
  - Что это и где его искать?
  - Это твои предки, а где искать, думай сам. Я итак уже долго с тобой болтаю.
  Почле чего снова воцарилдось молчание, а я озадаченный и растревоженный, отправился дальше. Больше с ней близких контактоов не было, но я навсегда запомнил оказанную мне тогда услугу.

L)

    Память возвращается

Мой путь лежал сквозь ночь, холодную и неуютную, я мечтал о месте, где можно обо всм подумать в тишине и как следует выспаться.  Мой путь лежал на восток, надеясь, что восходящее солнце сделает яснее тёмные предсказания моей бабушки. И тут в моей голове и в самом деле посветлело, но не от солнца, а совсем по другой причине: потому что то, чего мы очень желаем, само наконец придет к нам, но совсем не в том виде, как мы это себе представляли. Я в этот момент снова находился ув ущелье, но ещё более узком. чем Дельфийское. Вокруг весело журчали ручьи. Было похоже, что здесь проходит самый настоящий водный фестивать. Млечный путь над скалами был ясен и чёток, как на хорошем чертеже, его очертания напоминали длинную богиню, спящую в сияющем алмазами ночном платье. Я с чуством прошептал:
  - Ма гранд мерси, моя чудесная бабушка, Земля, ты прекрасна!
  Но тут же я испытал приступ грусти. потому что блаженство не в радость, если его не с кем разделить.  И я снова  подумал о Фемиде. ну взял бы её с собой, кому стало бы хуже? Чего я боялся, глупец? Её ведь всегда можно поставить на место, если она вдруг покажется слишком тяжелой, что совместно продолжать путь. Я лёг и ко мне тут же вернулись навязчивые детские страхи. Меян охватили сомнения, я уже не так сильно верил в свои будущие победы, а запаи трав намопнили мне о пещерной нимфе - Амалфее. Нет, когда-нгибудь её надо отыскать и остаить при себе навсегда, решено...
  Я стал шарить рукой подле себя, рядом была только Эгида. Мне захотелось выпить воды, и я подполз к ближайшему ручью и сунул в него голову. Мне сразу стало легко и приятно, никогда никаое питьё мне не казалосьстолько сладостным. После чего я тотчас же уснул.  Без понятия, сколько я проспал тогда, одна ночь богов - это 700 ваших лет. А может время одной человеческой жизни, никто всерьёз этими вычислениями никогда не занимался, потому что это в бесконечном мире ровно ни на что не влияло. Прооснувшись, я обнаружил Солнце в зените. Всё кругом было голубым и зеленым, как породистый кресс-сатлат. Однако голубого было всё же больше, вскоре он слал абсолютно доминировать - надо мной скллонилось чьё-то голубоглазое лицо. Я сел, великая тревога охватила меня. Я даже не мог вспомнить, как меня зовут, вот до чего дело дошло. Осталось только смутное впечатление, что я ка-то жил до этого, будто это был какой-то тут же забывающийся сон. Однако голубые глаза продолжали смотреть на меня всё так же настойчиво, с божественным выражением ироничной нежности, потом раскрылся рот.
   - Ты пил из источника забвения, вот в чем дело, - сказала обладательница больших голубых глаз. - Во время сна ты отсутствовал сам в себе. все ствои страхи растворились и испарились. А теперь напейся из моего источника, вот он.

   Я выпил, и тут же меня наполнила удивительная ясность, внутренний свет исходил из меня самого. Я узнал глолубоглазую богиню - это была моя тётушка ПаМЯТь. Она говорила девять дней без умолку... Мнемосина, ибо так она называется по-гречески,  старшая дочь Урана, была так же красива, как и Фемида, но только казалась более раскрепощенной. Когда она встряхивала своей белокурой головкой, казалось, что вокруг сыплются звезды. За весь свой долгий монолог, представьте, если можете, она ни разу не упомянула о себе. Этим она научила меня, что важность, которую мы спешим себе придать,  создает внутри нас преграду для знаний. Мы были бы лучшим зеркалом в мире, если бы меньше любовались своим отражением в глазах собеседника. Но Память имела в своей благородной душе также много тайной боли. Тоосковали ли она об исчезнувшей Атлантиде, или страдала от одиночества, проводя всё своё бесконечное время меж двух источников, трудно сказать. Ну а девять ночей мы пламенно любили друг друга. Но мне иногда ревниво казалось, что она сжимает в своих объятиях не меня, а тоску и сожаление о своём отце, покинувшем детей не по личной вине, но сугубо по вероломству своей супруги, так мы породили новых детей - ещё девять дочек.

M)

      Природа Муз

Не зная имен всех дочерей Мнемосины, вы, смертные, всё же считаете их своими хорошими знакомыми, т.е. думаете, что они вас хорошо знают. За примерами далеко ходить не надо - посмотрите, сколько графоманов, отмеченных на этих литературных интернет-сайтах, уверены, что именно они истинные друзья и протеже этих богинь, если их послушать, так только нехватка времени и есть единственная причина, по которой никто из них до сих пор не написал  захватывающую драму, каковой им представляется их собственная жизнь, или фарс, который и есть все остальные жизни. И так в любом деле - от танца до песни. Да, музы смотрели на вас всех, и самым внимательнейшим образом, но вовсе не глазами пылкой любовницы или нежной и самотверженной матери. Они смотрели на вас сугубо практично, так хорошие менеджеры набирают себе сотрудников, так хозяйка смотрит на птицу на рынке или хозяин выбирает арбуз. Или так управляющий покупает гастарбайтеров на невольничьем рынке - а ну ка, покажи свои руки, так, а зубы? а глаза? а ноги, ну-ка побегай, колени хорошо гнутся? Будешь славно трудиться, отпущу после пенсии на волю".

  Да-да, Музы выбирают вас именно так, они изучают вас ещё более внимательно, чем ФСБ призывников, претендующих попасть в кремлевский пул. Музам нужны только те, кто готов до пьяного исступления творить в полном мраке одиночества из года в год. Их они соблазняют обещаниями: "Вами будут восхищаться, как богами". Но правда в том, что эти избранные не боги, а всё же люди, которые иногда видят божественные сны. Вот из разлада этих двух половинок и рождаются у них их произведения, вместе с родовыми муками...

  О чем мы болтали с моей милой тётушкой Мнемозиной, вы поймете, если узнаете имена моих новых девяти дочек. Старшей была голосистая Каллиопа, она ведала эпосом, берущим начало в самых древних традициях человеческого рода. Она также хранит мифы, в которых содержатся основы и символы всего того, что по праву наследства всех вас касается. Она вдохновляет избранных на творчество, котрое поможет вам разобраться в вашем прошлом и заодно понять настоящее и предвидеть будущее, а также найти своё место во Вселенной.. Она - мать Орфея, и родился он от своего сводного брата, Аполлона. Во вторую ночь мы сочинили Музу истории, Клио. Она должна была во всем помогать матери, вести учет всего, что есть на свете, во всё время моего правления. Однако в детстве она была большой шалуньей. А что касалось её дел, так она их перекладывала на старшую сестру. Именн по этой причине великие деяния разных народов на заре человеческой цивилизации так и остались в жанре выдумок и гипотез, потому что о них вы узнавали только из своидетельств Каллиопы, а не их хроник Клио. Думаю, виной этого легкомыслимя были шашни с Аресом (или Марсом, не путать с Марксом), поскольку в отрочестве она играла только в войнушку, видно ей следовало бы родиться мальчиком, но я не мог тогда пойти на поводу простых генетических соображений: я твердо планировал девочек. И вот эта вся пропитанная войной девчонка сохранила для и стории  все имена полководцев и названия битв, но совершенно упустила из виду имена тех, кто изобрел колесо или лебедку, кирпич и сод замка, папирус, ясно, что эти изобретатели всего лишь набредали на своё открытие, идя по той тропке, которую им указывали боги, но ведь руки у них были чисто человеческие. И толко после того, как мой сын Гермес создал письменность, Клио несколько оживилась в работе, но зараженная высокомерием, с детсва интересовалась лишь государями, народ же проходиол мимо неузнанный. А ведь среди этого народы жили потомки  атлантов... Однако с возрастом она вошла в ум, стала больше отдаваться работе, и сейчас она корпит дни и ночи, занося в хронику множество деталей вашей смертной жизни. Но и тут много поверхностного и коньюнктурного, на мой божественный взгляд.  Однако остановить её уже не получится, Строчит и строчит... Кстати, как и вы, с помощью ноутбука. Она лезет во все области, даже не стенсняется заходить на поле Фемиды, таково её самомнение, она бы  выдала себя за лицо ещё более значительное, чем я сам, но кто ж ей это позволит? Бедненькая! Но не стоит её порицать, у неё была трудная личная жизнь, за работой ей некогда разбираться в любовниках, а они попадались как раз совсем не такие, каких бы она себе желала. Это, конечно, не улучшило её нрав. А потом ещё негодник Арес.. Он сбежал от неё к младшей сестренке, впрочем, у людей такие случаи не редки. Её звали Полигимния.
Третью ночь мы как раз и посвятили её зачатию, в это время Память просвящала меня по поводу структуры власти, которую имеет музыка и её ритмы над человеком. Так можно утишить боль или вызвать яростиь, укрепить волю или расслабить её. Третья дочь, Муза священных песнопений, всем этим хозяйством очень хорошо управляла.

На четвертый день моя тётушка сильно разволновалась, снова вспомнив об Атлантиде.
- так и вижу Урана, - говорила она сквозь слёзы, - когда он вдохнул жизнь в водоросли и они превратить в рыб. А вот взгляни на этого скоробея, правда ведь, его спина похожа на череп человека? Это его первый наьросок. А вечером она снова плакала, слушая музыку звезд - ведь это умели только атланты. В ту ночь мы зачали флейтистку Эвтерпу. Она Муза воздуха. Она знала числовые вариации вроде тех, что используются при состворении видов. Её музыка - нечто подобное музыке небесных сфер. Она и была самой Музыкой.

  Пятый день, как раз середина нашей любви, стал также её апогеем. Мнемосина была счастлива абсолютно, она любила и была любимой. Межлду нами был полный контакт - с полувзгляда, полужества мы понимали друг друга.  Мы кружились в этом ссчастливом хороводе, где она была землёй, а я  солнцем, и вот так рордилась Терпсихора. После стольких прыжков и кружений следующий день стал днем праздности - надо было немного расслабиться. Нет, мы по-прежнему любили друг друга, но уже без первобытного неистовства. Тут я вдруг обратил внимание, что Мнемозина начинает повторяться, и мне пришла на ум ужасная мысль: если я с ней останусь надолго, просто заскучаю. И вот вечером, когда мы прогуливались в глубой долине, я ей пылко пообещал, из самых лучших намерений, разумеется, что когда стану царем, обязательно построю в её честь город Ливадию, где будут источники в её честь. Туда будут стекаться паломники со всего света.  Так Памятьпоняла, что я скоро её покинуну, и снова заплакала. С этой минуты каждый из нас думал только о себе.

   В ту ночь мне нужна от неё была только нежность. Но память сама меня научила, что слова могут пробуждать желание, даже когда его вообще нет. Так мы в ту ночь зачали Эрато, Музу, которая ведает лирикой и эллегией, наполненной сожалением о скортечности бытия.  Она всегда ходила нагой. Именно поэтому она направляет эротическое воображение.

   На седьмой день я спросил у Мнемозины, как побыстрее добраться до сторуких и одноглазых, чтобы освободить их. Мои личные воспоминания уже вернулись ко мне, я мог определить место этих сущностей в летописи мира, и без всякой рефлексии - почему эта так а не этак? Благодаря Памяти я уже хорошо воспринимал связки и сцепления, делал вывлды и рассуждал, т.е. мыслил, а не просто знал непонятно откуда.
  Однако Память  страшно сипугалась, когда услышала мой вопрос. Я посторил ей прорицание Геи. Но она плакала всё сильнее, причитая и заламывая руки: "О, неужели мне снова придется запоминать драмы, падения и катастрофы? " И все мои увещевания о том, что мир создается из столкновения двух сил, её никак не убеждали.
  - Мир несчастен под властью моего отца, - сказал я.
- И что, только насилие может это прекратить? Уроды сидят в Тартаре, это полая сердцевина мира, область безнебеснсти, антижизни, тебе там будет страшно. Дветь  же в Татрар заперта на девяносто семь замков, а ключ находится в бесконечно малом.
   - Понял, - сказал я.
   - Тогда никому не говори это, - сказала она и вздохнула. - Только бы твой переворот прошел успешно и пощадил мою голубую долину!  если она будет разрушена катастрофой, её уже никто не восстановит.
   Тогда и появилась Мельпомена, муза трагедии, в котрой предстает противоборство неизбежностей.

  Восьмой день началася неожиданно - со смеха. Память просто хохотала над всем. Возможно, она таким образом хотела меня подбодрить. Но она всего лишь чуть-чуть изменила ход своих мыслей, и тут же трагичное стало смешным. Смех это простейший способ утвердиться в своём поревосходстве, он также, как и страх, рождается из необычного. Этот смех закончился зачатием трезвой и насмешливой Талии.

  На следующий день Память была более серьёзной, чем когда-либо. На уме теперь был только человек. Она просила:
   - Присматривай за рним в оба, это шедевр моего отца, который так и остался незавершенным. Он хотел друга в лице человека. но друг должен быть равным. Уран унес свою мечту на небо, но комбинация Числа Человека ещё неделай так, чтобы человек возвысился.
   Я обещал.
   Наша последняя дочь была названа Уранией. Она Муза математики, астрорномии, фихзики, биологии. Она любознательная, настойчивая, мрногоученая и неутомимая исследовательница тайн - Вселенной и человеческой. И она же - поэзия, потому что, обнаружтивая незамеченные ранее связи, объясняет это поэтическими символами и сочиняет свой собственный язык.  Своим циркулем она вычерчивает круги прогресса.
   Сон после этого бежал от нас, Память заговорила о себе - впервые!.
   - Грустно жить только ради того, чтобы всё помнить. Память нужна для созидания, вот мы и создали девять детей.  теперь пора расставаться. Я буду помнить тебя.
    И она поцеловала меня в лоб, как мама.
    В порыве великодушия я думал: "...а если взять  её в жены?... а если пообещать вернуться и хранить ей верность?" - однако пустота подобных идей мне уже была хорошо известна. Она всё поняла и сказала просто:
    - Я уже такая старуха, так что не заморачивайся на этот счет, ступай себе с богом.
   Так, серым летним рассветом, закончилась наша девятидневная любовь. Перд уходим я убрал волосы с её лба, чтобы получше разглядеть лицо спящей любимой на последок, в свете занимающегося дня к её вискам продвигались лучистые морщинки. В одной из них высыхала слеза. Я неслышно удалился. Я пришел сюда подростком, ушел зрелым мужчиной. Память - лучшая воспитательница. Поняв эту великую истину, наконец, я заплакал скупыми мужскими слезами.

   Простые смертные, когда вы в поисках обломков умчавшихся в прошлое веков, помчитесь из Афин в Дельфы, загляните в Ливадийскую долину и напейтесь так как следует в мою честь - но обязательно из двух источников.

    Рядом есть гора Геликон, которую я подарил девяти своим дочкам. Это дом их детства, и они раз в год там обязательно встречаются. Они видят вас, когда вы туда приходите, но ни одна не выберет вас, если вы сначала не были вразумлены их матерью. Ведь гуманитарные науки - это прежде всего науки о божественном. Не страшитесь, если найдете Память  немного постаревшей. Морщинки Памяти на фоне быстротечных веков моего правления совсем тонкие, её они никак не портят. Да, и не забудьте передать ей от меня лично - я помню её всегда.


N)

   Грации

А теперь - в Тартары!
Так сказал я себе и быстро зашагал по склону и вскоре оказался на побережье - ему ещё предстояло назваться Алкионским морем (это внутренняя часть Коринфского залива). И вдруг я услыхал крик:
- Эй! Братан! Ты что ли, Зевс? Жесть!
Тут я заметил в море какую-то богиню и сильно удивился. Я приложил палец к губам, боясь, что она разбудит титанов, а они, в конце концов, Герцена, тьфу,  т.е. Хрона, но она продолжала беспечно горлопанить, а ведь кричать моё имя ещё не пришло время.
   - Да помоги же ты мне наконец, я ж твоя кузина!
   Издали она казалась очень красивой, даже вдвойне - потому что ещё и на воде отражалось её роскошное тело весьма отчетливо. Определив по солнцу время, я решил, что до вечера в эти чертовы Тартары как-нибудь успею, не бросать же кузинку в беде. Я ринулся в море и разочарован не был. Скрученные мокрые волосы бгини были переброшены через плечо, словно это была коса. Взгляд её был утомляющий и пугливый. Она сказала обиженным голосом:
-  Я Эвринома, Щедрая Доля, сестра Метиды, - и легла на воду.
Ниже бёдер это была рыба.
   Ну я попал...
   Эвринома сказала, выпрямившись:
   - Я дочь Океана,а раньше была женой Офиона, самого мерзкого из банды Крона. Мы снимали фазенду на Олимпе. Нам была там неплохо, настолько, что Крон из зависти сам туда решил въехать. Офиону это было по барабану, царь богов всё-таки, можно и потесниться. Олимп с этих пор стал рассадником жестокости и всяческого тупизма. Офион из лести во всем подрадал Крону.  Он же не любит своего брата Океана. И это повод, почему мой муженёк решил от меня отделаться. Меня стали обманывать, обижать, вобщем, вели себя по отношению ко мне совершенно отвязно.  В конце концов прогнали меня из моего же дома. Я стала просить своих родителей, ч тотбы они меня сделали такой, чтобы можно было всегда жить в морской стихие. И вот... - она показала на свои ноги... рыбий хвост, конечно. Потом смущенно спросила: А можно меня олюбить такой, как тебе кажется?
  И она повисла у меня не шее. Её плавники мокро обвили мои ноги. Её губы были солёными.  Ах, благоразумие! Верность, обещания... Мне даже казалось, что на гребне волны я различаю лазурный взор Памяти. Мы с ней рассались всего три часа назад, и вот... Ну пусть привыкает,  жестоко подумал я, раз её удел - всё видеть.

  Морская стихия, жуткая сводница, услужливо поддерживала наши тела, её волны навязывали ритм желания. Горячее тело и прохладные плавники меня очень заводили. Я не долго противился. Ну да, я же шел на войну. И в таком случае, мне всё можно. Через какое-то время я спросил Эвриному:
- А что за гигант этот Офион?
- Жуткая скотина, - прост о сказала она. - И кка я могла его вообще терпеть?  С тобой не сравнить. Клянусь, ты классный.
  Она по глупости решила, что я уже пылко влюблен, и стала успокаивать мою якобы ревность. Это меня развеселило. Мне вообще-то всё равно, просто я собирал информацию о своё враге.
   - У тебя есть от него дети, - спросил я.
   - Трое, сказала она. - Было. Но мой муж их сожрал, чтобы угодить Крону.
   - Это кстати, - неожиданно вырвалось у меня. И зря, потому что Эвринома тут  же закричала:
   - Хочу других! Яыла бы так счастлива!
   Её мягкие плавники снова обвили меня, я посмотрел на солнце, оно почему-то не слишком быстро продвигалось.
    - Потом мы будем жить на Олимпе, и  ты прогони шь этих дураков, - уговаривала она меня дальше. - И будем гулять под кипарисами у подножья горы.
    - Конечно, а что ещё делать, - соглашался я, потому что мысли мои сбились в кучку, к тому же меня умиляло её желание гулять  по Олимпу на рыбьем хвосте.
    - Ты будешь носить меня на руках, - добавила она, заметив смятение на моем лице.
   Всё же ей удалось тронуть  меня своими иллюзиями, а морю - укачать, и я во второй раз откликнулся на её желание. И вот когда уже фраер сделал своё дело и собирался улизнуть, она снова заголосила:
   - Зевс, а, Зевс, не уходи. А ты меня любишь? Ну хоть немножечко?
   Пр этом она крепко прильнула к моим гноогам мокрым и холодным рыбьим хвостом. В этот миг я почувствовал полную солидарность с ужасным Офионом. К тому же, я по-прежнему боялся, чт о титаны услышат нас.  Я в опасности, мир в опасности вдвойне, и к чему только не вынуждают нас чужие страхи! И я в третий раз вцепился в  её  медную гриву. Но мой порыв к наслаждению уже порядком иссяк, и она прочла в моих глазах разве что мысль об убийстве. Это тут же положило конец этим гнусным домогательствам. Мне уже приходилось сдерживать своё отвращение к ней, а она всё ныла и ныла про свою Щедрую Долю, про то, что она хочет отдать мне себя всю без остатка. Проси что хочешь...
  И я сказал вкрадчиво:
  - Лучшее, что ты могла бы отдать мне, так это твоё молчание и моя свобода.
   Она мгновенно остервенилась и сказала, прищурив один глаз:
   - Никогда ты не встретишь такую богиню, способную излить на тебя столько любви. Ты ещё очень пожалеешь.
   Я с облегчением вздохнул.
   - Ну ты мя успокоила, мне и меньше будет в самый раз.
   Тут она уткнулась в подушку волн и молча зарыдала. Сознаюсь честно, она была лишней любовницей на параде моих побед. Яы немного потерял, если бы прошём мимо моей рыбохвостой кузины. Однако и от этой лбви мне была польза - я научился боться сирен как огня, ибо многообразие обличий этих женщин усыпляет. Они, эти женщины, и рыбы, и птицы, и змеи, и даже насекомые. Иную свою природу они носят ниже пояса, и это не сразу заметно.
Но меня теперь тревожили дети, которых эта рыбо-жена родит от меня. К счастью, все три девчушки ногами пошли в меня. Я так долго боялся, что даже не подумал об именах для них, пот отму и назвал кпак попало: Аглая, Ефросиния и Талия, а такие имена уже были у моих детей. Эта тройка была неразлучна и всегда их можно было видеть в обнимку. Причем головы смотрели кто куда, ну какая от них полезная деятельность? И вот эти три Грации или Хариты, были очень красивы собой, их красота может конкурировать только с их ленью. Правда, после долгой ругатни, их иногда удавалось при ст роить кому-либо в помощь, к Временам Года или Гесперидам, на работы по озеленению. Один раз они даже ткали поатье для Гармонии, но делали это крайне медленно. Чтобы заставить  их убрать свои комнаты, надо очень сильно рассердиться. Но они хорошо справлялись с икибаной. Столь слабое участие в трудах мира не мешало однако иметь им кучу поклонников и льстецов. Но это были все как на подбор пустые и никчемные люди. Эриния! Зачем ты вплыла в мою жизнь так неуместно? Но мне не удалось отделаться от неё раз и навсегда. Она переплыла в реки, потом выбралась на берег и, влача по пыли свои жалкие плавники, начала своё восхождение на Олимп, намереваясь попасть в свою законную квартиру. Однако несчастная дурочка перепутала горы, и долго карабкалась на Ликей. Развесив по кустам добрую половигну своей чешуи, она кое-как докарабкалась до Фигалии и остановилась. Там ей и поставили храм в кипари совой роще. Чем ни фазенда? Однако ни одна любовная встреча не бывает абсолютно никчемной - именно Эвринома дала мне мысль поселиться именно на Олимпе. И я сделал это, хотя и не с ней.

   ЭПОХА 4.
   ИСПЫТАНИЕ И ВЛАСТЬ

А)

  Проход через преисподнюю. Антимир как есть.

Что толку рассказывать в подробностях, как я спускался в Тартар? Вы же всё равно никогда туда не полезете по доброй воле, да если и полезли бы, всё равно ничего не разглядите. Для этого нужен божественный взгляд, а вы - простые смертные. Однако я уже хорошо присмотрелся к вашей современной жизни, и у вас есть нечто вроде нашего глаза - приборы ночного видения, а также цифровое ТВ, так что допускаю, что вы уже туда лазите по турпутевкам по выходным. Тогда я рад, но и встревожен не менее.  А вдруг вы впотьмах угодите прямо в пределы чернокрылого Тантоса?  А ведь берега жизни и смерти, мира и антимира прочерчены совсем не так, как русло вашей Волги.

  Итак, я начал с Преисподней. Это первя часть пути - переход от жизни к смерти. Вот чего все боятся, особенно те, кто с отягощенной совестью, даже не хотят умирать вовсе. Но это всё равно, что отказываться от пенсии.

   Эта первая часть пути - переход от жизни к смерти, вот что внушат всем ужас. Я хоть и бессмертный, но и мне было не по себе. Это бесконечное скольжение куда-то вниз, эти бесплотные руки, которыми ни за что нельзя ухватиться, эти бесполезные железные скобы, за которые бессмысленно хваться, они тут же рассыпаются в прах.. этот меркнущий свет... обжигающий холод... дледенящий огонь...Мне жаль вас, смертные, ведь все вы пройдете через это в свой час. Имено потому я  бываю так снисходителен к вашим ошибкам. Но потом всё более-менее терпимо, ум в забвении, сознание стерто, как классная доска после урока, и уже непонятно, где что. В этой бездне разрушается жизнь и возвращается в первоначальную массу, из которой когда-нибудь Судьба снова замесит нечто подобрное.  Тартар ещё ниже, в чреве сути земли, и там ни верха, ни низа уже нет. Но я вам не скажу ни  при  каких обстоятельствах, где я нашел ключ, и вот почему: этот гул сегодня утром сильно напугал меня, а вдруг вы уже добрались до неких тайных знаний и поспешили применить их бездумно, как часто уже делали? Понимаю, вы никогда не откажетесь от науки, но ускорение роста знаний без воспитания души опаснее атомной бомбы. Заклинаю вас: прежде чем браться за незримое, вспомните наставления Памяти. Однако я уже у решетчатой двери, за которой сидят мои уродцы. Я думал, что увижу безумно ревущих чудовищ, но они мирно спали, лежа как чурбаны, к тому же, они были очень маленькие, как пылинки. Был слышен лишь тихий сап. Циклоп с закрытым глазом похож на простое бревно, а гекатонхейеры, мирно сложившие свои сто рук, подобны куску жильной породы с проросшими в неё минералами. Если бы я не знал, что ищу, я бы просто принял их за какой-то мелкий мусор.

  Вспомнив, что я будущий царь богов, я зычно воззвал:
  - Блистательныу потомки праотца нашего, Хаоса! Дети НебоЗемельные! Вижу, с вами поступили подло, вы ни в чем неповинны, разве что в том, что у вас верные сердца, но старшие братья вас предали, подбили на дурное дело, а потом вас же и посадили в темницу. Но я принес вам свободу, за что вы станете моими слугами. Это велит вам ваша безутешня мать, до сих пор скорбящая по вам. Наша армия нападет на веромного врага, поработившего мироздание, врага, который изувечил своего отца, вашего любимого родителя, после чего узурпировал власть и вот уже много эр творит беспредел во всём нашем мироздании. Но вы должны помнить, что отныне я и только я ваш безраздельный суверен. Но я не стану злоупотреблять вашей преданностью и буду испозьвать вас лишь для уничтожения зла и восстновления добра. Нам будет нелегко, но вместе мы сила. Непобедимая и несокрушимая. Нас ждут мир и процветание после всех наших ратных трудов. Ура, товарищи.

Да, конечно, ничего оригиналього я не сказал. Но в этом нет моей прямой вины - впоследствии Клио списала с моей тартарской речи множество других речей, которые якобы произносили ставшие потом знаменитыми полководцы и предводители. Так что до сих пор считаю, что моя речь была хороша и не лишена остроумия. Но уроды даже не шелохнулись. Вот ведь чурбаны! Что мне оставалось сделать? Лучше пошевелить ещё раз мозгами, чем примитивно оскорбиться, и сказал себе: думай, думай и ещё раз - думай! И вскоре я понял - у этих поверженных спит воля. Ими надо управлять с помощью рычага. Тогда таким рычагом станет  моя божественная воля. Я стал выкрикивать их поименно: "Арг! Бронт!, Стероп!... Волей Урана - всссстаттть! Триста рук  мгновенно распоямились и шесть исполинов из невзрачных бревен превратились на моих глазах в невероятных гигантов. "Шагоммм  арш!" - снова скомандовал я. И они затопали по кругу, будто месили ногами  тесто мира. Полторы сотни их голов склонились к центру, будто они приготовились слушать мои повеления
дальше.

Стало гораздо светлеее - это загорелись, как семафор, три глаза циклопов, голубой, желтый и красный. Я ещё раз скомандовал: "Волей Урана!", их руки стали дубасить пустоту мощно, но в кошмарном беспорядке, а из глаз летели также неупорядоченно разных размеров и формы молнии, уже вовсю воняло серой, было душно, как в парилке, где нет вентиляции, в ушах ломило от грохота. Интимиры содрогнулись и вот-вот готовились обрушиться. Тогда я крикнул в третий раз: "Волей Зевса!" - и они тотчас обмякли, а потом замерли, словно оцепенев. Я перевел дух, руки гигантских уродов были мирно скрещены, а у циклопов опустились веки, точно у Вия. Теперь они были совершенно неопасны, потому что в таком виде они просто были моей недвижимостью.  Просунув руку сквозь решетку, я стал поглаживать их. Но они оставались недвижимы и безобидны, как лежащая на полу дубина. Значит, их опасность заключена только и только в моей воле!? Это меня порадовало, но и насторожило - надо быть осмотрительным. Я отпер замки, но не все девяносто семь, а лишь шесть верхних. Однако в следующий момент мощный удар разнес в щент верхнюю часть двери. Уроды ринулись в пролом. Этой бешеной волной меня мгновенно вынесло на поле мира. Я едва успел выдавить из себя: "Волей Урана!" - и разгул прекратился, только что бушевавшие колоссы покорно легли у моих ног, как верные псы. Я осмотрелся и увидел - выплыли мы в Сицилии, её треугольник ещё сотрасало подземное миротрясение, а  свершины горы струилась кипящая лава. Я перевел дух и похвалил себя за осторожность - хорошо, что открыл только шесть замков! Иначе Яйцо Земли треснуло бы по полной. Теперь мне надо было испытать своих слуг и отпеределить потонее границы их возможностей, и я швырнул кусок скалы голубоглазому циклопу. Камень тут же превратился в расплавленный свинец, быстро застывавший в его руках.  Тогда я передал этот свинец желтоглазому - и тусклый серый металл тут же раскатился серебристыми жемчужинами. Я взял в пригоршни это живое серебро и поднес к глазу красного цвета - ртуть изменила цвет и стала золотом. Вот она, сбывшаяся мечта алхимиков! После этой удачи я решил позволить уродам немного порезвиться - и они стали руками взбивать морскую воду вдоль берега - и вот на поверхности воды появилась зеленая ряска, вроде чечевицы. Я подумал, что пора остановиться, всё-таки мир уже создан, хоть и в общих чертах. Перестраивать же то, что до тебя сделано, себе дороже, кроме того, вообще можно всё разрушить.  Надо идти другим путем, так решил я, и двинулся дальше на завоевание мира.

В)

   Аида и Посейдон: Шлем и Трезубец.

Надвигалась битва, и надо было собирать войско в одно место. Прогносясь через Преисподнюю, повидался на ходу с Аидом, моим братишкой, он как слизнул в щель земли, так из неё больше и не высовывался. Призвал и его, он первый раз за много эр высунулся из вулкана Этна, тогда я решил призвать в свою армию спасения мира и второго своего братца - Посейдона: тотчас же волны вспучились, и из океана вышел он, целый и невредимый, вполне призывного вида. Подумав, я решил быть вовсем уже современным, и приказал явиться на призывной пункт своим сестрам - Гестии, Деметре и Гере. Деметра должна была, пока идёт сражение, следить за природой, заботясь о плодовитости живых существ. Я щедро пообещал скорое подкрепление в лице своих детей - Времен Года, Гемперид и Граций. НО самая большая победа в деле подготовки к ней - это решение Океана уже не ограничиваться благожелательным ко мне нейтралитетом, а прямо стать моим верным союзником. Он даже разрешил извлекать из него без лишних церемоний любые ресурсы, какие только мне будут нужны. И вот что он гарантировал мне: удерживать от атак на меня Понта и фурий волн, а со временем склонить также к союзничеству, Океан также обещал не давать ни капли своего места моим врагам для укрытия, и даже пообщелал беспощадно топить их, как котят. И ввернул между делом:
- Имей в виду, мои долчурки очень благоволят к тебе. Просто западают.
Я изобразил смущение.
После этого у меня были длительные переговоры с тётей Осторожность. Я всячески расшаркивался перед ней, уверяя, что и по сей день храню о ней волнующие романтические воспоминания. Она также не приминула продемонстрировать мне свою нежность. Итак, мне удалось перевести в разряд союзниц всех своих бывших пассий. Это было уже преддверием победы, ибо каждая из них, будучи обозленной, могла бы причинить нашему делу немалый урон... Речные ниффы сообщили, что за высокоми горами, за широкими долами засела цепь титанов и гигантов от Альп до Кавказа, они даже строят там укресооружения. Нам было слышно, как они перекатывают груды камней, готовя метательные снаряды. Тогда погибло немало лесов. Но и мы не дремали, один одноглазый выковал мне из тёмных туч непробиваемый шлем-невидимку, я подарил его Аиду, чтобы он незаметно зашел с тыла и начал внезапную атаку, ещё мне одноглазые изготовили трезубец, который мог раскалывать горы и передвигать их с места на место. Он достался Посейдону. Себе же я заказал колчан перунов - пучок электрошоковых дротиков. Оставалось сост авить план сражения и - в бой!

   Авангард нашей армии - гекатанхейры с руками веером, за ними я с электрошоком, рядом Афина, всегда готовая меня прикрыть  своим  телом - с Эгидой в руках. За ними  Посейдон, он, помогая нам, подготовит поле сражени я для выступлени я второго ряда нашей армии - примкнувших к нам второстепенных божеств и сущностей. В авангарде шлёпали циклопы, сфокусировав оттуда свои убийственные лазерные прожекторы в указанную мною цель. Порсле этого я сказал Фемиде, чтобы она заранее заготовила заполненные бланки приговоров, чтобы огласить их немедленно после Победы, а также я призвал к исполнению долга перед миром, и Память, чтобы она тщательно запечатлела всеми средствами доступных ей хай-тек нашу блистательную победу над тиранами мироздания. Внучку Океана Ириду я назначил поручиком Ржевским - для передачи своих приказов, после её ухода на небе всегда остается радуга, это её мостик, по которому она быстро пересекает любое пространство в считанные эры.
А прождал ещё одну мировую ночь, чтобы Аид дошел до цели и хорошо укрепился в кустах туманных северных равнин, где и засели вражеские части - титанов и гигантов. Когда Солнце наконец выкатилось на всеобщее обозрение, я поднял высоко над головой свою десницу и скомандовал: "Вперед!"

    С)

      Атака кентавров и первое предательство

     Что эт о был за день! Мир содрогался снова и снова. Стихии не щадили друг друга, и на долгие дни  померк свет по всему мирозданию. Гекатонхейеры перемолотили все вершины гор, и этот каменный дождь просто накрыл врага.  Посейдон пробил своим трезубцем огромные берши в земле, и туда низвергались чудовищные по размеру водопады, неся силу разрушения, равную взрыву ядерной бомбы. Однако титаны быстро и ловко засыпали их заготовленными заранее своими камнями. Но Посейдон был неутомим, горы повсеместно менялись на глазах. Внезапно Алкионей, самый дерзкий з гигантов, попытля выхватить у него трезубец, не удалось, и они клубком покатились через поверженные горы. Я же поспешил взобраться на Олимп, оттуда всё было видно, как на ладони. Кроме тиого, там укрывался сам Крон. Со мной ринулись на приступ и сторукие, я и не думал прикрываться, меча свои электро-дротики, за меня это делала Афина. По-моему, я был в тот момент прекрасен. Мне было видно, как внизу бушует Океан, ведя схватку с морскими чудовищами и фуриями, порожденными Понтом. До нас иногда долетала пена. Посмотрев на Посейдона, которогот уже почти удушил Алкионей, я метнул в последнего свой самый высоковольтный дротик. Его прическа вспыхнула, и он, ослепленный, зажмурив поврежденные глаза, позорно бежал. Трезубец остался у Посейдона. Я хотел поприветствовать его взмахом руки, но крик Афины вернул меня к реальности - сзади ко мне приближались Порфирион и Офион, бывший муж Эвриномы. Мохнатые и мускулистые как орангутанги, они получили каждый по перуну. Отних пошел такой треск, будто перегорам региональный трансформатор. Оба были лилового цвета.  Однако тут же загрохотал гром, и я впал в недоумение - неужели и Крон овладел электричеством? Однако циклон приближался. Но это оказалась не буря, а первый кентавр, воздух вопламенялся от трения, и пламя от их отряда неслось на нас упреждающим огнем. Однако мне удалось остановить  их. Видя, что несут всё возрастающие потери, кентавры развернулись и умчались прочь, сжигая теппрь уже своих союзников. Но на следующий день они, перформати ровыавшись, вернулись, и без сторуких мне бы не справиться с ними так легко, как вчера. И так день за днём...

   Черные крылья Эриний закрывали небо, их мокрые от крови волосы трепал ветер по всему миру, повсюду пахло потом с детства немытых гигантов. Однако под покровом ночи не иссякал поток беженцев в наш лагерь - это были нимфы, сатиры и даже кое-кто из прямых потомков воюющих против нас титанов, они также вставали в наши ряды, потому что терпеть тиранию Крона им уже больше было невмочь. Однако меня удивляло вот что: вопреки нашим каждодневным  победам, наутро враг снова был цел и невредим, сверкая наглой увереностью в победе, как новенькая пятицентовая монетка. Однако разведка донесла: Ахерон, сын земли, нас предал и каждую ночь поит и обрызгивает гигантов и кентавров до отвала живой водой. И тут ничего не поделаешь, пришлось спусть циклопов с цепи, ибо без этого войне не будет конца. Я приказал сосредоточь всю огневую мощь кокретно на титанах, а с гигантами вообще не возиться, они слуги и сами сдалутся, как только их хозянева будут повержены. Но ещё надо вккипятить живую воду Ахерона, тогда она утратит свою целебную силу. И мы добились успеха, но какой ценой! Закипела не тольк живая вода, но и вся жизнь в целом мироздании.
   Когда циклопы пошли в атаку, вой стоял такой, будто одновременно перегорали все трансформаторы мира. Они открывали закрывами свой сфетофор, все вместе и каждый по очереди, и всё исчезало, даже горы испарялись от этого чудовищного излучения. Песок и кремень текли ка оливковое масло. Однако Крон продолжал сопротивление. Титаны Криос и Гиперион в какой-то момент хотели опрокинуть на нас Балканы и Кавказ, и Иапет и Атлас, ухватившись за него, принялись его разламывать на екуски, чтобы окончательно раздавить наши силы. При этом у них хватало наглости звать на помощь Урана:
   -Отец небесный, - кричали они, - спаси и сохрани нас, несчастных!
   Но покалеченному собственным сыном Урану было ни до кого. И Судьбы вели себя самым отвязным образом.  И тогда взмолился Крон:
   - Танатос, Татанос, - что фактически означало: "Да будет погибель всему на свете!", ибо он призывал саму смерть воостать на бессмертных, погудбить саму Вселенную. Вот что такое неправедная и непросвещенная власть.

   И тут он совершил свою главную ошибку: подумав, что его молитва достигла адресата, и ему на помощь уже идет подмога, он принял возникшего за его спиной незримого Аида, покрытого неосязаемой пеленой цвета ночи. Эта сида была столько разрушительна, что всё вокруг мгновенно превращалось в лед или камень, а ртуть застывала, - таково воздействии сил антигравитации.  Ей и вооруженному ею моему Брату была подвластна сама смерть. Аид шел на последний приступ. Крон и гостка верных ему союзников, атакованные с тыла бесформенной, но неотразимой силой, тщетно пытались вырваться из смертного места и наконец пали ниц, и, облепив Крона своими телами, чудовищным клубком подкатились к моим ногам. Они тут же были окружены сторукими, и те их скрутили цепями. Я обратился к гигантам:
   - Вот видимте, что бывает с теми, кто восстает на меня, меня, царя богов, самого Звса?! Прекратите всякое сопротивление, и будете пощажены.
   Зависла тягостная тишина, гиганты были на последнем издыхании, перед ими стояла дилемма: или славно потерпеть поражение в бою и понести соразмерно наказание, или сдаться в плен и служить новому царю богов. Они, наконец, один за другим, выпустили каменные глыбы из рук и, понуря головы, стояли кучкой и ждали своей участи. Афина, потрясая копьём, быстро их построила, и они, теперь уже и не помышляя о каком бы то ни было сопротивлении, смирно стояли на коленях ровным рядом. Ошеломленная тишина господствовала над миром долго. Каждый слышал лишь звук совего прерывистого дыхания. Но вот словно треснуло небо - это раздался и покатился во всю ширь торжествующий крик победителей. Все вокруг толькол и делали, что обнимались и целовались. Отовсюду бежали всевозможные божества и сущности. Мироздание, порядком изнуренное, всё покрытое ссадинами и ушибами, вновь расправляло свои могучие плечи.  Крон корчился, каверзно и коряво прося запоздалое прощение у небесного папы. Потом он вдруг вспомнил про меня и омерзительно закричал:
   - Ну наконец мы встретились, моя кровинушка, какое счастье - сын нашел отца! Зевесик мой ненаглядный, иди же скорее на ручки к папе, моя крохотулечка, дай мне тебяя как следует расцеловать!
   Тут он непроизвольно задвигал хищными челюстями.

   И я ответил: "Ты не забыл ли серп?"
Крон содрогнулся и робко спросил:
   - Неужели меня ждет эта... вивиссекция? Как это негуманно в нашу эру торжества добра и толерантности!
    - Наказание будет в той же мере толелрантным, как и т вое отношение к собственным детям, папаша, - сказал я твёрдо.
     Крон и его дурные братья отправились в ту же темницу, где сами некогда уже сидеди - по приказу Урана. Одноглазые и сторукие были поставлены вечными стражами перед запертыми навечно дверями темницы. Едва я произнес свою первую модуляцию: "Волею Зевса!", циклопы, приглушив свои лазерные прожекторы, направили их в глубины антиммиров, освещая последний мирской путь бывшего  царя богов. Я последний раз взглянул в глаза сволего отца, ища в них хоть искру раскаяния, и если бы она там вдруг хотя бы показалась мне, я бы его простил. Но нет, глаза его были полны ненависти, рот кривился в злобном оскале. Перед тем, как переступить  порог антимира, он внезапно попытался укусить своего брата Океана и пнуть матушку Землю.
    Я позвал к себе Атласа, сына Иапета и сказал ему: "Зар ты хотел обрушить небо на нас, то и будешь теперь лержать его на своих плечах вечно. Следующим получил наказание Ахерон, я сказал ему: "будучи сыном Земли, ты ппоил врагов света живой водой, теперь тебе пожизненно запрещено заниматься ирригацией под Солнцем, и ты опустишься в Пеиподнюю, отныне будешь питать её топи своей водой, и она станет навсегда мёртвой. Гиганты же все были помилованы, что с них вщзять, ведь они же простые наёмники, к  тому же, эти профи вполне могут и у меня теперь служить. Быстрорногие и огненные кентавры успели вовремя смыться, ищи их теперь в небесных степях Азии... Тут проявилась наконец Осторожность и шепнула мне на ухо, что гиганты пощажены мною зря: наёмники не бывают верными воинами. Но я был беспечен и не мог налюбоваться на их смирение. К тому же эта гора мускулов меня очень заводила, с ними такое можно вытворять! Кроме того, кругом столько всего разрушено.
    Осторожностьь настаивала, но я был непреклонен, отшучиваясь в том духе, чт  кто не рсикует, тот не пьёт шампанское. Это была моя единственная ошибка, и я дорого за неё заплатил. Через десять лет началась новая кровопролитная война, ещё ужаснее этой. А вот за титанов и уродов она меня похвалила - силы сопряжены соразмерно - одни будут сторолжить других, и обе никуда не денутся из бездны мира. Но мне хотелось большей увереннотсти в себе, а хрупкое равновесие этого, увы, не давало. Ведь равновесие, рано или поздно, может быть нарушено. Но Осторожность уверила меня, что любая устиойчивость это всегда равновесие, другого просто не бывает. Я согласился. И потом. Сейчас мы ничем не рискуем - Вселенная слишком устла.

   Был первый вечер без шока и трепета. Кроткий мир лежал у моих  ног. Природа и все её сущности вновь могли мечтать о светлом будущем. А новые проблемы уже вставали передо мной во весь свой гигантский рост.  К тому же, усталость последних воинствнных эр мешала мне вволю насладиться триумфом.

С)

  Демократия богов; главный принцип власти.

  Утром настроение моё совсем испортилось - повсюду вселенская разруха и разорение. Хоть и не погибла на этот раз никакая Атлантид, но ущерб мироздание получило по полной. Большинство рек, запруженных титанами, поменяли своё русло. Горы или уходили под воду, или вырастали со дна морского. Кругом было полно пепла на выжженных полях. Уцелевшие люди с ужасом выголядывали из пещер, нагие, в пострессовом состоянии, сознание у всех было сильно повреждено. Память блуждала среди развалин мира и бормотала себе под нос: "Где-то я это уже видела, где-то видела..."

  Моя резиденция теперь находилась на Олимпе, сюда собрались все мои союзники, прибыло ещё несколько незнакомых мне богов. Все были подавлены, хотя и радостно поздравляли с успехом. Было много и таких, что из всех сир проталкивались ко мне поближе, чт обы сказать, по какой причине они не смогли принять участие в  последней битве отцов и детей. Были и другие, кто рассказывал о невероятных подвигах, якобы и способствовавших полной победе над Кроном, но я их на поле боя почему-то не видел. Однако все думали о будущем, пребывая в великом замешательсве перед настоящим.

   Как орнганизовать власть и как преобразовать мир при новом порядке? - вот о чем говорили в конце концов все. Я уклонялся от пмрямых ответов, тем более, не хотел давать каких-либо указаний. Фемида, по условию, пришла тут же с кейсом, полным уже подписанных приговоров. Вокруг ещё стоял запах гари, когда началось первое собрание свободных богов.
   Речь Фемиды:
   "... Сначала мы должны вручить одному из нас власть, он и станет сувереном, т.е. единолично будет решать вопрос о чрезвычайном положении и объявлении войны.  Далее: все наши действия должны быть взаимосогласованы, а наши поступки должны дополнять друг друга, ведя к общей цели.  Но для этогго мы должны прирнять общий порядок. А для этого мы должны признать власть, которая его и определит.  Власть, которая будет заслуженно пользоваться нашим уважанием.  Если мы хотим сохранить власть целиком, то каждый из нас должен отказаться от своей личной толики власти  - во имя целого. Эта всеобщая направляющая власть должна быть для нас священной. И ещё нам нужет тот, кто будет оглашать все указы и следить за их исполнеием, он будет разрешать споры и награждать за подвиги, то есть мы должны избрать некое лицо, котолрое, содерда в себе све остальное, будет править и нами и миром. Итак, наш девиз: один за всех, все - за одного!"
   
    - Самого сильного!
  - Самого мудрого!
  - Самого старшего!

- кричали, как и до сих пор, со всех сторон, и никто не предложил ни самого серого, ни самого глупого, ни самого лживого, но почему-то по дальнейшем рассмотрении многие владыки именно такими и оказывались. Тут среди собрания богов появилась некая новая сущностиь, у неё была веточка коралла в руке, она заранее смотрела на всех с ответной улыбкой на их пока ещё не выраженное восхищение.
   - Кто ткая? - занервничал я, запоздало сожалея, что ранее с ней не пересекся где-гибудь в пене морской.
    - Да это же твоя тётя Афродити, младшая дочь Урана, - шепнула мне Память.
    Гостья гармонично села, проявив свою поразительную красоту во всем объеме.  Ухоженная от кончика макушки до круглой розовой пяточки, она явилась на собрание прямо с пляжа Кипра, что весьма было эффектно на фоне потрепанных затяжными боями имиджей всех наших богов. Афродита улыбнулась всем богам так, что каждому казалось - эта улыбка адресована ему одному. Богини тотчас же её возненавидели, а сыновья Океана закричали громче всех:
   - Мы должны выбрать настоящую красавицу!
   Тут же вмешалась Фемида, констатировав "с удовлетворением", что все на это согласны. Но даже серьёзность момента не помогла сдержать дружный смех. Однако Фемида продолжала:
   - Никто из вас не станет спорить, что безвластию пора положить предел, пока оно не положило всех нас.
   Но тут загалдели гиганты, сидевшие гурьбой у подножья Олимпа:
   - Чё там рассусоливать, самого богатого выбирать надо, чтоб армию хорошо финансировал! Да! Богатого!
   Я поднял руку с электрошокером в кулаке, болтуны тут же умолкли, и Фемида продолжила говорить.
   - Самым богатым становятся за счет бедных, а самым могущественным - за счет чужого унижения. Крон, мой ненавистный брат, хотел быть самым богатым, надеюсь, вы ещё не забыли, сколько бед принесло его парвление?  Самый же красивый не обязательно самый умный, он слишком занят собой, своей внешностью. Самому мудрому может не хватить  решимости в нужный момент навязать обществу свою волю, а без этого власти не бывает, самый сильный привык во всем полагаться только на себя, он никода не слыших чужих возражений.

   Оторопевшие боги растерянно смотрели друг на друга, вот тут в центр обществнного внимания попадает ловкач Прометей, а за ним неумеха Эпиметей, два сына поверженного титана Иапета. Эпиметей заламывал пальцы и топал ногами, но Прометей держался вполне прилично.  У него было вдумчивое выражение лица, в чертах, не лишенных приятности, читался благородный пафос, мечтательность и немного честолюбия. Он изъявлял покорность богам, но делал это с большим гонором. Этот мой двоюродный братец наверняка попытается стать моим соперником, - с досадой подумал я. И не ошибся. Мы были ровесниками, и лицом тоже схожи. Противоречивые чувства овладели мной. Он заявил со скромной гордостью, что пришел от имени всего человечества, которое полно тревог за своё будущее. И далее он задался вопросом - а не подчиниться ли самой красноречивой? Все посмотрели на Фемиду. Этот поверженный не просто нашел способ пронырливо втиснуться в плотный регламент нашего первого демократического собрания, но также сумел и весьма ловко опереться на моих союзников. Его братец только кивал.
Память сказала:
   - Если он склоняется перед самой красноречивой, он точно от имени людей сюда явился.
   Но Фемида ответила, что самая красноречивая все своё время тратит на взвешивание слов. Она предлагает, излагает, но никогда ничего не осуществляет.
   Океан поддакнул:
  - А самый старший хочет только покоя. Но состояние мира таково, что ему сейчас более всего требуются заботы и труды. - Он помолчал, потом сказал  после минутной паузы: Так я предлагаю моего племянника Зевса, он проявил все лучшие качества, какие только могут быть у богов - в нем они все налицо. Впрочем, вы все это видели сами.  Итак, я - за благородного Зевса.
   Борода Океана ещё больше вспенилась.
   Второстепенные божества на склонах Олимпа тотчас же разразились дружными аплодисментами, переходящими в непроходящие овации, я призвал всех к порядку. Наступила тишина. Мою тронную речь боги помнили долго.

   - Железная рука вождя нужна толко во время войны или смуты, но война и смута уже закончены. Теперь мироздание нуждается в обустройстве. Вот послушайте, что я предлагаю, прежде чем голосовать. Я буду вас собирать регулярно, никто не сможет расслабится. Мы вместе будем обсуждать все проблемы.  Фемида, выслушав всех нас, будет выносить приговоры. И спорить с ней никто не имеет права. Самые активные из вас образуют мой совет. Мои повеления никогда не будут по вкусу всем, пока  я не пользовался электрошоком, чтобы навязать себя вам, но знайте, если вы изберете меня, молния в моем кулаке точно попадет в цель, если возникнет такая необходимость.  Мой гнев будет ужасен, если кто-то нарушит закон. Тот, кто хочет   избрать меня царем богов, положите белый камешек в шлем Афины, ведь она богиня Разума. Кому я не по душе, пусть кладет камень любого другого цвета. И если цветных камней будет больше, я безропотно отдам свою молнию другому.

  Однако никто из богов себя не предложил. И только в глазах Афродиты и Прометея мелькнула завистливая искра. Но оба они были заранее аутсайдеры - первая из-за того, что  кроме красоты ей нечего было предложить для участия во власти, а второй был не в том положении, чтобы на власть  притязать. Итак, все камешки в шлеме Афины оказались белыми, и я был единогласно избран царем богов, а мир получил первую модель божествненного демократического голосования. Все бросились меня поздравлять, громко выкрикивая моё имя, которое означает "свет", "день". Приставка "свет" до сих пор у людей в туманной северной долине используется в имени уважаемого человека или отца. К моему имени впоследствии прилагалось также много других приставок - Карающий, Избавитель, Прибежище слабых,бедняков, беглецов, молящихся, Защитник дружбы, Попечитель  городов, Покровитель народных собраний и пр. и др.

   Так я стал, как видите, царем не по наследственному праву и не благодаря заговору военных или силовых структур, я даже не хотел извлекать преимущества из того положения, которое мне подарила победа в войне, ибо спаситель города не обязательно должен стать его владыкой. Итак, я первый демократически избранный правитель, первый среди равных.


       ЭПОХА 5.

       ВЕРНОЕ ДЕЯНИЕ

А)

  Первоначала власти. Аид и Преисподняя.

  Я немедленно принялся за работу - нужно было как можно быстрее наладить управление божественной державой, для этогя собрал Совет из самых способных. Аид получил в своё управление Преисподнюю вместе с Тартаром, его обязанностью также было сообать мне незамедлительно о первых же движениях там; Аид принимал мертвых, и ведал преобразованиями их энергий. Ему помогал Стаакс, сын Океана и Тефиды, так же называлась и река, которая огибала весь потусторонний мир. Для непрестижной работы использовался осужденный навечно Ахерон, а старожил Преисподней Херон, получивший срок ещё при Уране за некую зловредность, работал там переправщиком мертвых. Река Стикс это чистый кошмар, мрачная и вечно безмолвная, даже лодка Харона её не колышит. Берега завалены зловонным илом, в нем гниют тела мерзавцев. Тина засосет всякого, кто сунется. Кто захочет работать в таком месте? Но это вы зря так думаете: всегда найдется кто-то, кому и там будет хороошо. Аид от   рождения практи чески слепой, и ему дневной свет не нужен. А вот ночное зрение у него просто отличное. Шлем-невидимка, который я ему подарил, ему также помогал защищать свои глаза от Солнца. Именно потому, что Осторожность уводила раненого Аида с поля боя, я её там и не видел. А вы представьте себе весь ужас ситуации, в которой я бы назначил Аида заведовать восходом Солнца?  Так что у каждого своя преисподняя. Однако все дела во Вселенной кто-то должен испонять, и вот Судьбы, направляя руку Клото, заставляют её вытягивать числа, чсатливые и не очень. Но ведь и  гениальность тоже имеет свои изъяны. Многие завидуют любимцам Муз, но этому восхищению предшествуют долгие годы одинокого изнурителного труда, а то и вся жизнь, не говорю уже о гонениях, которым подвергаются гении со стороны не-творцов, но честолюбцев, или просто невежд. Просто надо как можно раньше распознать своё призвание и все силы бросить на его осуществление. Потому что: того, кто исполняет вления Судеб, боги любовно ведут по жизни рука об руку. А кто отказался, того тащат на аркане через овраги и буераки.  Так что лучше? Быть отличным саподжником или гнусным, вороватым банкиром, которого, в конце концов, посадят в тюрьму? ясно, что лучше быть превосходным... а далее не важно кем, чем банкиром с приставкой "-арестант". Так что Аида нечего жалеть, ему там нравится. Кроме того, в его кладовых полно минералов и металлов, потому его часто назывют Плутоном, т.е. Олигархом. А это вовсе не пустяк. Когда у него что-то крадут из кладовой, он обязательно востребует равную по весу долю жизни. Такова цена этих краж. В особом отделе у него содержатся золотоискатели, погибшие на приисках, рудокопы, заваленные в шахтах, финансисты, бросающиеся из окон после банкротства, а вообще за свои богатсва он мог уничтожить всякую жизнь во Вселенной, если бы она угрожала хоть как-то его кладовым.

В)

  Посейдон недоволен. Вторые циклопы и новые гиганты.

Устроив одного своего брата по совести, я стал думать о втором. К тому же, молй дядя Океан уже давно просился на покой, чтобы можно было бездумно сидеть с удочкой часами и всё такое... Вот я и решил на его место посадить Посейдона. Он со своим трезубцем был слишком беспокоен, он бы и всю землю растряс до основания, оставь я его при себе. Женой Посейдона была Нереида, дочь Нерея, отпрыска Понта. По матери Нереиды сродни Океану. Их всего 77 сестер. Когда они резвятся, лучше подальше держаться от воды. Его жену звали Амфитрита, и она его совершенно не любила, а трезубец её просто бесил. Он хотел её обнять, тогда она от овращения сбежала на Запад. Посейдон бросил на поиски жены все мор. силы. Но это было не легче, чем найти некую сбежавшую волну в море. Однако её нашли в Саргассовом море и на дельфинах доставили домой. Она затаила злобу. Потому ребенка у них так и не получилось. И тогда Посейдон пустился в загул и тут же  нарожал кучу циклопов, они были скотски-грубыми и тупыми, но физически весьма хиленькими. Когда один просил другого почесать ему ногу, тот просто хватал кусок скалы и отрубал её. Я одно время их пристроил к работе при закладке фундамента города, и до сих пор вы называете эти постройки циклопическими. Вскоре их род угас. Одиссей, пассия моей дочери Афины, победил последнего циклопа - Полифема. И вот однажды Посейдона понесло к ужасной Медузе Горгоне.  Она ему родила Пегаса, чьи копыта выбивали родники, но он мало на что годился.  Его смог оседлать лишь другой сын Посейдона - Белорофонт, котырый убил по моему приказу Химеру. После чего Пегас умчался к звездам, я его упросил там и остаться навсегда. Второго его сына, Хрисаора, сына, (трехтулового Гериона) мой сын Геракл убивал три раза. Короче, от осины не родятся апельсины, как вы знаете.  Из всего  потомства Посейдона только один Орион-охотник был приличным богом, сама Заря им пленилась. Однако дурная наследственность и его подвела - он был склонен к злосчастным желаниям. Его жизненное поприще было коротким. Его захотела бы любая, но он выбрал мою дочь Артемиду, абсолютно нетерпимую в этом вопросе. Ему бы побегать за ней, повосхищаться её неприступностью, но он избрал иной путь: сначала он бросил ей вызов, после чего попытлся взять её силой. Артемида пришла в  ярость и напустила на него скорпиона, так Орион был укушен в пятку. После чего она зашвырнула их обоих в небо, там они и сидят по сей день.  Орион исчезает с летнего неба, как только там появится Скорпион, оберегая появление Девы. Таков Посейдон, но его беспокойной натуре свойствнно находиться в этом зыбком царстве - морской стихие.

с)

  Первые посевы. Прометей и Рея.

Я лично управлял землей и небом. Вскоре я познал вполне, каково это - быть царем. Да, тяжела шапка Мономаха. Вокруг меня всё время толпились боги - почвы, растений, животных... Все хотели что-то спросить, что-то оспорить, и все хотели рецепта простого божеского счастья, и чтоб прямо сейчас всё сбылось, - будто сама смена власти уже есть способ решить кучу застарелых проблем и тут же сделать всех счастливыми.  Мне очень надоедал мой кузен Прометей, этот запоздалый союзник, у него всегда при себе был целый список всевозможных просьб "от имени всего человечества", он ходил за мной по пятам и всё время бормотал: "Думай о чеовеке! О человеке! О человеке!!! О!ООО!! Мы немедленно должны действовать на благо человека!! А!ААА!" Мне даже стало интересно, что он такое пообещал людям?

Что толку объяснять ему, что именно я только и забочусь о человеке день и ночь. Какой смысл наделять его сверхспособностями, когда ещё не залечены раны земли? Серпы! Серпы! Дайте им серпы! Ну дам я им эти серпы, и что? Что они  будут ими жать? Надо сначала что-то вырастить, а ещё раньше - подготолвить место, на котором это что-то будет расти. А пока всего этого не сделано, то серпами они лишь поранят друг друга. Или вот - демократию! демократию дай людям! Ладно, но сначала надо общество подготовить и экономику. А иначе на выходе только улица и булыжник. Что ещё они могут сделать с этой демократией?
Я мотался из последних сил, туда-сюда, торопил Времена Года, богов и полевых нимф, земля уже понемногу снова становилась большой стройкой, как при Уране, все природные силы были брошены на это, даже Прометей признал, что жить стало лучше и веселее. Но чем дальше двигалось дело, тем больше я открывал для себя всю его необъятность. Мною овладели сомнения.  Мои соратники по-прежнему верили в мои неисчерпаемые способности и возможности, в какой-то мере это было так. Но каждый вечер я жаловался своим сестрам, не скрывая усталости.

О моей матери, Рее, пару слов. Да, я с ней, наконец, познакомился. Рею с почетом доставили на Олимп.  Мы долго беседовали, но так и не поняли друг друга. Она жила тройной гордостью: что она дочь царя богов, супруга царя богов, мать царя богов. Но она была и трижды несчастна: на её глазах был изувечен отец, закован в оковы супруг, сожраны дети. Позитивные новшества её мало радовали, ведь они не стирали прошлое. И это боль - слишком поздно обрести друг друга. Она стала богиней Сожалений. И вот теперь она даже начала сожалеть о Кроне, что его судьба так ужасна, а ведь он мог быть другим. Моими победами она не слишком гордилась, я это  понимал.  А ведь могла бы с гордостью смотреть по сторонам и говорить вполне заслуженно: "Видите, какого могучего бога я родила!" Она никак не могла мне простить, что я поднял руку на своего отца и даже вырвал из его рук власть. А то, что он хотел меня сожрать, как и остальных детей, она уже будто забыла. Потом она успокоилась и стала мечтать о Крите, о том месте, где дала мне жизнь. Я не стал её отговаривать, прежде, чем показывать себя хорошим сыном, мне надлежало стать хорошим царем. Моя мать теперь постоянно живет на Крите, общается только с Амалфеей. Воспоминания для обеих - это и есть их настоящая жизнь. Это как мясо, которое можно приготовить сотнями способов. Иногда я ловлю себя на том, что теперь тоже охотно впадаю в стихию воспоминаний. Признак старости. Я попросил Афину следить за этим вопросом и пресекать.

Д)

   Предначертания дев. Богиня дома.

Я был всё ещё неженат, моё домашнее хозяйство вела, кка часто бывает в таких случаях, моя старшая сестра Гестия, она совершенно домашняя женщина, терпеть не может перемен и опасается приключений, особенно любовных. Завтра должно быть как вчера - это её девиз. Когда наш брат Посейдон, который уже совершенно запутался в тенетах любви, стал склоняться в сторону постоянства, он также остановил свой похотливый взор на Гестии, а та, в полном шоке от мысли о возможном изменении в её жизни, подала срочный запрос мне, как царю богов, на извечный статус девы, что я охотно исполнил, потому что: такая женщина идеал для модашенго очага, она прекрасно делает всё, что требуется по хозяйству и не будит при этом желание, что особенно ценно в моей ситуации. К тому же она была красавица, но не какая-то там взбалмошная сексапильная блондинка, а вполне спокойная, с правильными чертами, которые всегда приятны на взгляд. Блистать она вообще не любила.  Т.о., она была как бы идеальная жена минус любовница, потому что первая строит очаг, а вторая его разрушает, одна зажигает огонь, вторая его гасит, но все они, став прабабками, зябнут у остывшей золы. Пламя поддерживает одна только дева. Так что мой дом был самым счастливым во всей вселенной - порядок в нем поддерживала дева, рожденная для преданности, и только так поколения останутся у очага, ибо огонь не угаснет никогда.  Именно по этой причине - неугасимого огня в очаге, ветреный супруг всегда вернётся домой от самой горячей любовницы, к нему придет в раскаянии и блудный сын, и моложая вдовушка, держ за руки малых сирот. Так что дева живет в своём нетронутом теле не забавы для, её чувства равны сочувствию и сопереживанию, которые питаются из источника чужих бед или радостей. Да, с ней всегда легко делить и горе, и радость. Её чувства всегда будут искренни. Она наперсница разнузданного гнева пубертатного подранка, но и дряхлый старец охотно откроет своё сердце ей, признавшись, что в глубине души он ак и остался дитёю, но так как она сама не рожала, время вокруг неё как бы останавливается, ибо дети живут нашей смертью, а мы умирает их жизнью. И поэтому от неё, девы-хранительницы очага, исходит иллюзия, будто никто никогда не умирал, а просто ещё не все пришли домой. Мои сыновья и дочки уже выучили как стихотворение мой расскз о том, что все мы  пожизненно обязаны Гестии, моей старшей сестре. Её день начинается с распределения обязанностей среди дежурных нимф, на заре ей надо поторопить зазевавшихся Трех Гор, когда они, вялые со сна, кое-как запрягают солнечную колесницу. Если бы не её каждодневная забота, чем был бы Олимп? простым судилищем, как дом Юпитера, который в полном одиночестве восседает там на троне без всякого подогрева. Мой же сугубо домашний Олимп всегда шумящих домочадцев, и с ними не заскучаешь. Жаль, что мимо статуи Гестии в храмах народ проходит быстрым шагом - её изображение и здесь никто не замечает, как и её саму в олимпийском большом доме.

    е)

    Радости и труды Деметры.

    Совсем иная её сестра Деметра. В отличие от Гестии, её дома не удержишь, только и носится пол садам и полям.  Часто вечером, когда телевизор грозно воспрошает: "Ваши дети дома???"  - я отправлялся в темень отыскивать загулявшую девчонку. Нет, я не тиран и деспот, и совсем не против чужой личной жизни, но она так легко всегда одевается, вот и сейчас ускакала в одном только второпях накинутом на плечи лунном свете. Её я нахожу чаще всего, обнимающей како-либо старое дерево. Она слушает, как движутся внутри его соки. Запах свежескошенного сена или осенней падшей листвы легко приводят её в пограничное состояние, а уж стоит ей встать на колени и склониться к распаханому чернозёму, погрузив в него свои ловкие руки, она прост становилась безбашенной. "Это жизнь завтрашенего дня!" - в пьяном восторге произносила она, издавая тихие стоны. Стоило ей коснуться плода, как он тут же увеличивался в размере. Она произвела от рябины-арии вполне сладкую черешню, мясистую и крупную, а затем и вишню, так у наших детей появилось большое разнообразии в дессерте.  А тыквы, вы бы их видели! Она их носит на руках, как своих личных детей-солнец. Она и есть  истинный демиург-основатель, в отличие от Посейдона, которому дали в наследие лишь буйство души. Аид божественно терпелив во время медленных трансформаций, Я же умею отлично уравновешивать эти разнородные силы, а также управлять ими для общего блага.

   Поначалу в моём царстве было совсем не до творчества, больше приходилось заниматься рутиной перестройки: надо же прибрать на дворе природы, и тут мне неизменно помогала Деметра, мы вместе ударно трудились на божественных стройках. Откуда бы взялись зеленые долины в Ливане, если бы наш самотверженный труд? Но пару слов о реке Сене, я к ней питаю особые сантименты. Во-первых,ткуда название? Сене=Тена - это от слова "тянет", да по ней сначала таскали баржи с различными грузами.  Бог этой реки очень деловой. Равнины по побережью плодородны и великолепны своими садами, моё имя осталось в названии холма, на котором стояли мой храм и статуя -  mont Jovis, что переводят сегодня вполне толернтно - гора Юпитера. Потом стали говорить по-европейски быстро - монжуа, этим криком король собирал вокруг себя храбрецов в решающий момент бмтвы.
   Деметра с утра уносилась в поля, ещё до рассвета, писпить росы с лепестков цветочков, в тот самы момент, когда те только что раскрылись, а поскольку они  все распскаются в разное время, он стремилась обежать их всех по очереди раскрытия, чтобы никому не было обидно. Первым предлагал свое цветоложе белый вьюнок - в смысле, не хотили ещё немного поваляться на заре? Потом просыпался мак, за ним лён, звездчатка, очецвет и наконец ноготки. Это настоящие цветочные часы, ни когда не спешат и ни за что не отстанут. Каждый точно знает свой час.

   Вам, конечно, известно, что есть два вида сестер: типа Гестии, это когда даже мысль о соитии с нею кажжется нам кощунственной, и такие как все остальные. У нас, у богов, на этот счет всё просто - мы - одна семья, поэтому хоорошщо знаем друг друга, не надо бояться, чт о тебя примут не за того, кто ты есть на самом деле, а потому нечего опасаться скорого разочарования. Кроме того, сестра ищет на вашей груди отца, того, кто её породил, а брат хочет вновь вернуть себе теплую тайну материнской утробы.  Вместе они возвращаются к истокам бытия.  Но кто из вас не грезил о возврате к чистому истоку своего зачатия? Кровосмеситель - это сын,соединяющийся с матерью, он крадет законное место у отца, вносит беспорядок в закон продолжения рода. Помните о каре, наложенной на Эдипа, с которым это горе случилось, хотя и не его вине. Но братские союзы уже люди объявили преступлением. Мы, боги, так никогда не считали. Птолемей, Клеопатра, Береника... Это жертвы вашей морали. Но всё это я понял, когда Деметра, тем же откровенным жестом, что и обнимала деревья, охватила мою шею. Она - прекраснейшая из богинь, гордые бежра, сильные ноги...зубы блестят, глаза сияют...Густые золотые волосы похожи на сноп пшеницы первой жатвы. Но так было до её несчастий. И вот у нас додилась дочь, которую она назвала Корой, что и значит Дева. Однако ей скоро пришлось сменить имя и назваться Персефоной. И она была похищена.


J)

Похищение Коры и грубость Аида.

Кора пошла не в Деметру, увы. Она была бледная, лишенная пыла и жизнерадостности. В детстве не играла, не бегала с громкими криками, как это делают здоровые дети, отроковицей уже тихо гуляла по саду, томная и такая же бледная. Только грудью она пошла в свою мать.  Я попросил Афину заняться её обучением, но ей больше нравились бесплодные мечтания.  Кора терпимо относилась к Сицилии, там ей не так было грустно, как в других местах. Однажды среди ночи Аид набрел на неё в саду, она сладко спала под кипарисом. Он тут же прибежал ко мне и стал просить её руки. Но кто делает предложение среди ночи? Я ответил слишком поспешно, потому чт о моя голова была занята другими заботами, которые не
оставляли меня даже во сне.  К примеру, недавно стали исчезать реки на севере Африки, их поглощали пески, кузина Осторожность заподозрила гигантов во вредительстве. Тревожили меня также и происки Прометея. Чт о же до самой Коры, то и она была для меня не меньшей головной болью. В любой семье это проблема, если дети не имют ни  к чему полезному склоностей. А что говорить о нас, царях богов? И вот вам нашлось и на неё занятие - муж и подземное царство в придачу. ,та её подростковая томность объяснялась мною просто: не имея возможности быть царицей, она вобще не желала быть никем. Вот я и подумал, а не послать ли её в Преисподнюю? Тем более что с братом в таоке трудное время ссориться не хотелось никак. Итак, всё свершилось очень быстлро, и я Аиду ответил: "Хочешь Кору? Она твоя." И снова захрапел, видя сны про исчезнувшие Северо-Африканские реки.  Когда Кора рвала лилии в сизых сумерках следующего дня, Аид быстро вылез из своей тайной щели и похитил её.  Шлем-невидимка очень ему помог улизнуть незамеченным обратно вместе со своей добычей.  Кто бы мог подумать, что он поймет меня буквально?  Мог бы спеть несколько хвалебных песен и принести рпару сотен клятв, и после этого можно уже жениться без проблем. Зачем же хватать девушку и тащить в расселину, да ещё под прикрытием шлема-невидимки? Кора, ничего не понимая, была в ужасе и истошно вопила - впервые в жизни. Нимфа КУианея, видя, что несчастну. влечет какая-то неведомая сила, побежала её спасать. Но разве нимфе под силу одолеть бога Смерти?  Он её злобно ударил и обратил в источник близ Сиракуз. Получился обширный, совершеннно круглый водоем с черной, как в лесном болоте, ледяной водой. Никогда не склоняйтесь к нему слишком низко, это один из выходов Стикса. На берегу этого ситочника растут два дерева -  папирус и гранат. Аид, прежде, чем исчезнуть под землей, сорвал с него плод, для угощения невесты завтра утром.

I)

   Деметра в отчаянии , а Посейдон домогнается.

В это время мать Коры была в Египте на полевых работах, услышав крик дочери, она заволновалась. Прибыв немедленно на Сицилию и не найдя дочери, она немедленно взошла на Олимп и призвала меня к ответу. И я, как последний трус, сказал - не имею понятия. Тогда она , набросив на плечи черное облако, с зажженым факелом, ринулась метаться по Космосу наугад - туда-сюда.  Кору она не нашла, но Посейдон её мелькания над оакеаном тут же заметил и очень оживися, решив, что пробил его час. Подойдя с фальшивыми утешениями, он попытался воспользоваться её замешательством на первом же пустынном пляже.  Деметра вырвалась и, вся возмущенная, убежала. Они стали носиться по всему свету, как поссорившиеся кот и пёс. Так они достигли Аркадии, и Деметра тут же превратилась в кобылицу. Однако Посейдон быстро смекнул, что единствнная белая лошадь с весьма обширным крупом, это и есть Деметра, тем более, что у остальных из ноздрей не шёл пар и не дрожали колени от бега. И он тут же стал ретивым жеребцом. И вот усталая лошадь не смогла устоять перед жеребцом, потому что у богов и коней всё-таки разная психофизика. Вот этоот соития с жеребцом без любви, но по причине усталости, родились два несчастных чуда-юда, одно несчастно само, другое приносит несчастья другим.  Арейон, говорящий конь, и ноги у него справа человеческие, несчастен сам. Другие кони никогда вместе с ним не бывают, а люди, которым он служил, воспринимают его как коня. А вот вредное существо - безымянная девушка, я запретил ей давать имя, чтобы никт о не мог её позвать. И теперь её зовут просто - Та, Которую Не Называют. Она ещё и слепая. Там, где она проходит, жизнь прекращается. Так она мстит за своё несчастно рождение и за то, что мать бросила её. Деметра же, сразу после родов посреди табуна, снова стала богине, собрала свои факелы и  снова пустилась искать Кору, на десятый день ей встретилась Геката.

К)

   Колдунья

   Она, Геката, ещё задолго до меня выполняла важные функции. Она мне активно помогала в моей борьбе за царский трон. Потом я увеличил её и без того немалые полномочия. У неё три тела - она идет, неся себя на руках, и смотрит в три  разные стороны, и она, т.о., видит прошлое, настоящее и будущее. Но это ещё не вся правда о ней: она имеет также тройное восприятие предмета - его сути, его проявления и его отсутствия. Именно поэтому она богиня магии. Она часами сидит на перекрестках, где чаще всего мысль путника колеблется, и её советы бывают почти всегда востребованы. По ночам у неё бывают приемы колдунов и ведуний всех мастей, все спешат к ней с дарами, чтобы по ходу повысить  квалификацию. Она видит насквозь и Преисподнюю и Несотворенное. Она не влияяет на решения Судеб, но может предвидеть их.  Она вдохновляет ораторов и полководцев, она сделает тучным скот пастуха, надо лишь попросить её об этом.  Она вроде неразборчива - помонгает всем подряд, но это не так, далеко не каждый к ней обращается,здесь есть прямая взаимосвязь, потому что магия это искусство совершать правильные постпки в правильное время и в правильный час. Геакта не признает иерархии, она всем поступкам дает одинаковый вес, но те, кому надо бы обратиться, всё-таки редко-редко знают свой час, потому что для этого тоже надо уметь видеть и прошлое и будущее. Но и определение места не менее простая задача. Но она может и в этом помочь. Иногда она помогает насильно, смвязывая вашу волю, но это для вашей же пользы, потом всё сами поймете, так что пока не ругайтесь. И вот к ней как раз и обратилась совсем забегавшаяся Деметра. Геката не ответила прямо, но посоветовала Деметре задать свой вопрос Солнцу, прямо как в русских сказках. И всё получилось, будто она сама нашла решение своей задачи. И  никакого ущерба самолюбию из-за морального долга.

L)

  Свет мой солнышко, скажи...
  Горючий камень и царь былого и дум

  Гелиос посадил богиню в свою колесницу, из которой всё видно на все стороны, он показал, где Кора и сказал, что имя у нею уже потеряно.  Деметра вскипела: Почему же Зевс попустил такое? И Солнце сказало ужасную вещь - Зевс солгал, из трусости, они с Аидом сообщники.

   Вот здесь я прочту мораль вам, смертые: последствия лжи всегда-всегда-всегда тяженее откровенности, хотя и не сразу наступают.

   Тут стардания Деметры достигли предела. Рассудок её окончательно рухнул. Она бросилась с колесницы на землю навзничь и по прибытии на Олимп от казал и дальше пребывать в строю бессмертных олимпийцев. Яарил ей чуденые радуги, но всё тщетно, тогда я сам пришел к ней, но она, безрассудная, меня не узнавала, но и я её с трудом узнавал - моя круглощекая, цветущая сестра превратилась в ужасную старуху в грязных лохмотьях, безучастно сидящую на горючем камне... Где грудь? где сильные руки и пышные плечи? где ваще всё? Ничего не было, а главное - в её голове полностью отсутствовал разум. А был лишь один непрерывный крик - Кора! Кора! Кора!

   Но это слово значит "дева", и вскоре вокруг неё собрала целая толпа девственниц, в том    числе, и три дочери царя Келея. Тут Деметра разрыдалась при виде таких красавиц. Им стало жалко нищенку и они её взяли с собой, когда же она вошла в покои царя Келея, она срнова стала богиней - голова её коснулась потолка, а двери за ней засверкали золотом. Тут вокруг зашепталсь, что эт о может быть сверхестественное существо, но некоторые в них вообще не верили, поэтому возникло разгногласие и шёпот только усилился. Поскольку от еды отрекалася она, то тут же была проклята одной беззубой нищенкой Ямбой, которая сидела среди других рнищих у царского очага и ела похлебку. Она сказала буквально следующее: "Будь ты хоть нищенка, хоть богиня, но если ты побрезговавла здешней едой, то потчуй этим супом теперь свою задницу!" И она сопроводила свою непристойную речь не менее нахальными жестами. Деметре вдруг стало смешно. Она вообще не слышала подобных выражений - богам и царям редко предпосылают спичи в таком тоне и стиле.

   И она стала есть  кикеон - кашу из ячменя, молока, меда, укропа, мяты и  тмина (ни одна красотка земли, следящая за красотой лица и стройностью фигуры, не отказалась бы от такого блюда), с тех пор это ритуальная еда на всех мистериях в честь Деметры. НЕкоторые думают, что цари вседа были страшными богачами, ничго подобного, в то демократичекское время 10 коз, три балки на потоке и функционирующий очаг вполне служили признаком царской резиденции, потому что по-тюркски царь=тар, т.е. крыша, иными словами, царь этот, кто  крышевал свой народ, ЧОП короче. Роскошь здесь неуместна. Сейчас у мноогих еть кожанная обувь, холодиллник, где всегда стоит пиво, авто и многое другое, но никт о из вас почему-то не царь и никогда им не будет. А по сравнению с будущим веком вы со своим имуществом будуте просто бомжами. Впрочем, скоро сами всё увидите. Ваше время пришло, час Х скоро пробьет и в ваших пределах. Роскошь нового времени достанется только тем, кто её реально достоин. А вы будете донашивать свои старые авто и надоевших разноцветных любовниц.

М)

  Дитя и Огонь. Бесплодие.

И всё же Деметра наст ояла, чтобы её взяли служить по-черному, и когда жена царя родила, она стала няньчить этого ребенка. Спать  она его укладывалапрямо в очаг,Ю посреди языком пламени.  Когда однажды рночью царица заглянула в детскую, она просто взвыла от ужаса. Тогда Деметра вынула дитя из огня и с сожалением сказала:
  - Ты всё испортила, я хотела сделать из него бессмертного. Теперь он останется на всю жизнь человеком.

   И она заплакала, повторяя что ей так и не удалось сотворить хоть что-то вечное.

  На этом месте вы можете меня поймать на слове: а почему так строго наказан тобою Прометей, если у людеё уже был огонь, который он у теюя якобы похитил и отлад людям.

   На это я могу вам сказать со всей божественной сердитостью, что вы глупы, тупы и просто неумные люди. Кроме того, всё время норовите меня перебить. Думаете, что блещете умом, а на самом деле просто демонстрируете отсутствие воспитания и хоть сколько-нибудь приличного образования. Да! Огонь был во всех человеческих жилищах с первого дня моего царствования, это я вам говорю, царь богов, я никогда и ни при  каких обстоятельствах не позволил бы отключить освещение и отопление людям, даже невзирая на космический размер дефицита бюджета и все санкции ЕС. Но это был огонь от молнии, ударившей в дерево вблизи жилища человека, т.е. он был мой личный природный ресурс, (моя приватная естественная монополия), которым я щедро делился с каждым человеком. Но я, конечно, контролировал этот огонь - ливнями и ураганом. Лично Прометею также никто не мешал им пользоваться. Но он, как Чувайс, хотел иметь свою собственную РАОЕС, нечто  вроде личной электрофорной машины! Да ты конем сначала обзаведись, а потом уже мечтай о машине!

    Что он только ни делал - бил камнем о камень, гладил кошек по спине чистыми руками, бродил вокруг действующих вулканов, но суть огня он так и не смог найти. Пошел на верломство, потому что когда такой тип заведется, остановить его може только полиция. Пришлось отдать  его печень на поклёв орлу. Сам нарвался. А вы меня больше не перебивайте своими тупыми телепатическими вопросами. А то до конца так и не доберемся, а у вас, простые смертные, 2012 год на дворе и декабрь не за горами.

Однако вернемся к моей несчатсной сестре. Не сумев произвести своими руками ещё одного бессмертного, она решила его щедро одарить, построив для него ветряную мельницу. В этой насквозь прдуваемой теснине такой игрушке не нарадуешься, и ребенок целыми днями хохотал и хлопал в ладоши, глядя не быстро вертящиеся белые крылья. Потом Демерта приспособила жернов для размалывания зерна, и мельница стала приность пользу. Триптос это древний целебный хлеб, который всем рекомендует мой друг Гиппократ, и я это вам говорю не в порядке рекламы. Триптерос это имя человека, который дробил зерно, но реликтовый слог  ар=ер опустили, потому что оно означает арий, т.е. социальную принадлежность этого роса. А самому ребенку дали имя Триптоль, где оль=ель означает у людей царь=бог. Однако молоть этй чудо-мельнице пока было нечего: пока Деметра носилась по свету в поисках пропавшей дочери, природа пришла в полное запустение - сухая бесплодная земля не принимала семя. Человеческому роду грозила смерть от голода, и Та, Которую не Называют, пользуясь отсутствием мамы, повсюду рассыпала стратегический запас семян из антимира - т.е. антисемена, отрицавшие зародыш и проросток. Земля на глазах превращалась в пустыню. Даже подаренная Ураном корова не находила для себя щепотку травы, и вымя её превратилось в тряпку. Я без устали посылал к своей сестре послов, причем совсем не ничтожных, но она продолжала упрямиться. Просители шли на самые разные уловки - то дули ледяными ветрами, то в образе голодного ребенка пищали на подоконнике, они испробовали все допустимые модуляции голоса, но всё тщетно: сердце Деметры превратилось в надгробный камень, условие было одно - вернуть её дочь из Преисподней. Пришлось вызвать Аида на ковёр.


  N)

  Кора вернулась

Вести этот разговор было тягостно, земные проблемы Аиду по барабану. Тогда я сказал в том духе, что и в Преисподней скоро случится нечто ужасное. Он напрягся. Я продолжал:
- Готовься к неконтролтируемому наплыву подданных, (он пожал плечами - в смысле мы от работы не бегаем), но после случится сбой - не явится ни одного, и так будет всегда, потому что умершие закончатся естественным путем, по причине отсутствия доноров.. А Смерть придется уволить в бессрочный отпуск, представляешь, сколько жалоб она пошлет в Суд по правам человека? Старсбург и Брюссель будут погребены под ворохом её писем. - Тут, возможно, из вежливости, Аид толерантно вздохнул, а я продолжил: жениться тебе было всё-таки рановато, и в этой ошибке виновны мы оба, мой дорогой брат. Принесем же вместе жертву искупления, верни Кору на место, - закончил я жёстко. К моему удивлению, он не стал рвать на своей голове шлем-невидимку. Он просто учтиво кивнул - в смысле хорошо-ладно.
Я вовремя прикусил язык, потому что уже был готов предложить ему щедрое возмещение понесенного им ущерба, хотел также  жестоко покричать, грязно обругать небожественными модуляциями и хорошенько потопать ногами, возможно даже пустить в ход электрошокер, но ничего этого не понадобилось: Аид согласно кивал как китайский болванчик - в смысле хорошо-ладно. На завтра, ближе к вечеру, Кора была возвращена Деметре.

   И всё же учтивая сговорчивость Аида меня крайне насторожила. Когда вам подчиняются легко и охотно, за этим обязательно что-то стоит... Я безрезультатно ломал голову. Куда  девалась неудержимая страсть, и почему её место вдруг заняла смиренная отрешенность? Неужели года достаточно, чтобы под завязку пресытиться? Или Кора устроила ему в Преисподней настоящий Ад?  Ан нет, его вид не выдавал в нем Несчастливцева. Подвох явно был, но в чем он, я пока не мог понять, всё, однако, открылось уже на следующее утро.

     Кора выходила из бездны, прикрыв глаза руками, будто её слепил яркий солнечный свет, зачем меня потревожили, мне тут так было спокойно, обожаемо.... - говорил весь её внешний вид, - ах да, без меня тут не могут обойтись?!
   Её было не узнать, она прямо расцвета в браке. Серая бледость кожи стала перламутрово-белой, осанка гордой, вот что значит быть царицей, пусть даже мертных! Надменно ступая с царственным величием, она всем своим видом говорила: я нашла своё счастье, я в полной гармонии с самой собой. Так что мне можно было стряхнуть со своей души пыль сомнения - правильно ли я поступил, посылая свою ленивую дочь в Преисподнюю, да, поступок был верный, но несвоевременный. Кора на калькуляторе два раза пересчитала число нимф и смертных просительиц, которых я дал ей в свиту, и вполноги направилась в Элевсин.  Деметра была вне себя от счастья, увидав дочку у царя Келея, но Кора гордо оттолкнула старуху в лохмотьях и брезгливо поморщилась. Когда же ей сказали, что это её мать, она заплакала. Но тут возникла проблема - как проводить пир, ведь в кладовых пусто. А старая матершинница Ямба привычно ругалась, как дюжина пиратов. Но Кора сказала, что это пустые хлопоты, она не голодна. Тут Деметра снова разволновалась:
   - Дочь, скажи честно, ты там ела хоть что-нибудь вообще?
   - Плод съела, который мне дал муж. Но теперь я не Кора, а Персефона.
   - О боги, с ума сойти! - снова запричитала Деметра, посыпая пеплом волосы и усаживаясь на горючий камень. - Значит теперь твой брак нерасторжим...
   Да, Кора съела плод, данный ей Аидом на свадебном пире. Но это не был точно гранат, как по ошибке думают многие, он похож на него, но вкуснее и больше. Название его персейон. Он рос в Египте, в божественных садах. В гранате мужские ядра так тесно соеденинены с розовой женской мякотью, что разделить почти невозможно, поэтому персейон-гранат - священный плод нерасторжимого бракосочетания. Вкусив его в царстве мёртвых, Кора разрушила обе сути плода. Так она связала себя со смертью навеки. Её имя Персефона означаеет "убийство персеи". Вот почему коварный Аид был так спокоен - теперь даже вся воля Олимпа бессильна изменить решение Судеб.


Р)

  Компромисс и ренессанс Деметры

  Я тотчас же назначил внеочередное  пленарное заседание на Олимпе. Я даже позвал нашу родительницу Рею, для пущей важности. публика опустила глаза от смущения, когда появилась Деметра в рубище. Она казалось дряхлой прабабкой нас всех.  Рея напомнила ей, что лишиться детей это их общая участь. Я же излагал дело. Фемида подвела резюме:
   - Закон гласит: супруги должны быть вместе посущественно. Но закон также гласит, что семя должно прорастать, а земля цвести.
    Метида же добавила с присущей ей благоразумной осторожностью:
   - Если закон противоречит закону, благоразумие советует их примирить.
   Потом начались прения, Аид долго аргументировал, Деметра прилюдно рыдала, Персефона же с улыбкой разглядывала всех, будучи вполне довольной, что наконец и она в центре всеобщего внимания. И тогда я предложил компромисс: мы не будем делить ребенка на две части, как это предлагал один из человеческих царей по имени Соломон - в споре между настоящей матерью и ложной, а вдруг бы настоящая мать не была такой благородной, чтобы уступить во имя жизни дочери, и обе женщины согласились бы с предложением царя и в результате разорвали бы ребенка на части? Как бы выглядел Соломон в глазах истории после такого членовредительства? К тому же, пожобные фокусы с бессмертными вообще не проходят.  И я предложил поделить время: три четверти года Пнрсефона будет проводить на земле, а зимой, когда природа спит, можно побыть и в Преисподней.
   Аид, посоветовавшись с калькулятором, подозрительно спросил:
   - Получается, что жизнь получает преимущество за счет смерти?

   Пришлось ему объяснять, что Деметре нужно больше времени, чем ему - ей надо посеять семена, вырастить из них плоды, а потом собрать урожай. Жатва же по ту столрону жизни времени совсем не требует - уж точно, не в таком количестве. К тому же Мойра Атропос трудится у Аида круглый год. Так что, - сказал я Аиду, ты можешь на время закрывать врата своего царства и гостить у нас, наверху, все этому будут только рады.
     Но слепой Аид - домосед. Покидать чертог ужаса для него всегда личная беда. Но против тотального общественного мнения он всё же не рискнул пойти, к тому же, в этом конкретном случае, даже Прометей меня поддержал. Так всё и пошло, в результате Демерта пышно цвела три поры года, а зимой она снова упорно превращалась в нищую оборванку. Если вы увидите когда-нибудь, как волнуется поле таинственной дрожью, знайте, это сама Деметра пришла проверить урожай. Зимой же стоны ветра и вой вьюги это, как нетрудно догадаться, вопли самой Деметры, которая оплакивает свою отсутствующую дочку и зовет её поскорее вернуться на землю. Природа обреченно делит со своей радетельницей её материнскую скорбь. (К вечнозеленым странам это мало относится, потому что...)

R)

   Суды в царстве Аида.
   Мистерии.

   Перед тем, как уехать на Олимп с приближением весны, Деметра одарила своего воспитанника Триптолема по-царски: она дала ему пшеничное зернышко, которое сохраняла в складках рубища всю бесплодную зиму, кроме того, она научила его запрягать быков и вытесывать сошник для пдуга, именно ему она поручила научить людей сеять пшеницу, молоть из неё муку и печь хлеб. Кроме того, тот мальчик жил очень долго, как атлант, когда же его миллениум закончился Деметра уговорила Персефону порадеть за родного человечка, т.е. чтобы ему в царстве мертвых приготовили заранее местечко потеплее. И он там стал бесперевыборным судьёй, хотя ему приходится делить это место с моими сыновьями Эаком ) от нимфы Эгины) и Радамонтом и Миносом (от Европы). Судьи там занимаются сортировкой душ и их взвешиванием. Праведникам и посвященным ( у них самые легкие души) даётся вечный покой блаженство, которое сотсоит в приобщении к божественной сущности. Все прочие занимается тем, что носят воду решетом в полных потемках. А моя дочь и Аид живут в полном согласии, как у них и ведется с самого начала.  После столь долгой разлуки каждая их встреча на супружестком ложе  как новая первая брачная ночь, всем бы посоветовал поступать так же, ваша семья только выиграет от этого. Почаще расставайтесь! Что же касается Персефоны, то, во время своих длительных командировок на землю она неизменно ведет себя, как самая примерная семьянинка: изо всех сил пыжать от своего царского величия, она в миг распугивает всех воздыхателей. И только раз она удержалась - виной тому красавец Адонис, чья кровь из раны окрасила в алый цвет розы и анемоны. Из-за него она даже сцепилась в Афродитой, и снова пришлось мирить их разделом: зимой Адонис вместе с Персефоной спускается в Ад, и в этом сумеречном трио явно не Адонис оказывается третьим лишним.
       Царь Келей велел наконец построить для Деметры и Персефоны отдельный храм в Элевсине,  там также проходят праздненства в честь богов: в конце октября замужние дамы три дня прощались с Персефоной, а в конце февраля девственницы отмечали возвращение Коры, приносящее новую жизнь земли. А каждую пятилетку, ибо именно так Демерта проводила учет в своем хозяйстве, устраивались всеобщие мистерии, торжественные процессии шли из всех городов, чтобы стать посвященными в мистерии вечной круговерти природы: умирания и рождения, когда всякая душа просвящается и просветляется. Так они, после предварительной подготовки, учатся воспринимать божественный язык, касаясь рукой лежащих в корзине зерен, комка шерсти, а затем лежащих в специальной коробке мужских и женских половых органов. Потом они молча созерцают срезанный хлебный колос.
      Мистерии приуготавливают человека к смерти, тот, кто прошел мистерию, спустившись в Ад, познает не только конец жизни, но и её начало, и сладость желанного пребудет с ним навечно.
   Но! Смертные! Я вижу вокруг ваших городов не только колонны храмов, но и длинные трубы, из которых идет отнюдь не дым жертвоприношений, вы также торопливо ковыряетесь в святых местах, бессмысленно переворачивая древние камни, в поисках каких-то секретов, уже давно потерянных вами. Но лучше бы вы прислушались к советам Гекаты, она по-прежнему к вашим услугам - ищите её на перепутьях больших дорог, и кто знает, может она и осветит своим немеркнущим факелом тропу, ведущую из прошлого в будущее.


          ЭПОХА 6.

          ПУСТЫНЯ или ЦЕПЬ


    а)  Черная Тоска и Океан

    Почти год я улаживал конфликт вокруг Коры, но после этого мне вовсе не стало легче: на меня, словно морок, нашла страсть к другой дочери Деметры, к тому же слепой и бесплодной... Вам смешно, но любовь, особенно у богов, зла как старый козёл. Теперь я вожделел Той, Которую Не Называют.  Вот так восстанавливается равновесие в природе - в потомстве плодоносной Деметры. Сначала Аид с катушек сошел из-за ленивой и вечно сонной Коры, рожденной всё же от меня, теперь вот мою лично душу пожирал детёныш, нечаянно рожденный от вечного стояка Посейдона. Однако на этот раз я всё же взял голову в руки и хорошенько подумал - что это будет? Чтобы не задаваться потом праздным вопросом - что это было? Так вот, это  всего лишь полная неспособность любить - именно по этой причине мужчины кидаются, как безумные на самых последних дурнушек. Это и есть наваждение. Оно удручает и никогда не дарит отрады. И это не Смерть, нет. У Смерти всё как положено - и своё имя, и свой бог Танатос, братишка Сна, и свои поставщики - мойры, и, худо-бедно, своё царство, где есть свой топ-менеджер Аид. И эта терпеливая невеста тихо ждет своего часа, и если вы безбашенный человек, то она внезапно застанет вас врасплох, и вы начнете самым запоздалым образом раскаиваться, но если вы достаточно умный и хорошо поразмышляли накануне над своей жизнью, то её неизбежные объятия вы встретите спокойно и без особого трепета. В даже можете слегка подразнить её - отдаваясь и ускользая в последний миг из её леденящих объятий. Помня о ней всегда, вы более полноценно проживёте свою жизнь.

  Но тут совсем другое дело - моя очередная возлюбленная - без имени, и её суть - отрицание, поэтому она равна смерти при жизни и жизни при смерти. У всех олимпийских богов было по две службы: одну они исполняли в космосе или в природном порядке, другая подле вас, и это совсем малая толика от их первой заботы. Т.о. они были богами в большом и малом, ибо каждый из вас, простых смертных, это капля божественной сути. Это всего лишь два применения одного и того же принципа. Сущность же обоих ипостасей одна и та же.
Моя госпожа занималась тем, что гноила плоды на деревьях и сушила цветы, но и также успешно исушала мысли и гноила сердечную радость, заволакивала пеленой жизненный путь, ломала волю к победе или всякому делу; именно она чертит вокруг вас круг, выйти за который вам страшно, она тюремная смотрительница в таком остроге, где вы можете делать только одно - кружить вокруг собственных несчастий, ни на секунду не забывая о них. Правильнее было бы назвать её Пустней Души или Черной Тоской.

   Вот такой вот унылый Зевес, напрочь лишенный творческих порывов и радости правления, вдруг явился миру после того, как Деметра, Аид и Кора примирились навечо. Мне теперь уже не хотелось, очертя голову, нестись вслед за Деметрой над зеленющими полями, и даже сказать спасибо моей домашней хлопотунье я стал забывать непростительно часто, а хохотушки Нереиды меня просто раздражали.  Музами я больше не гордился,  а Памяти я уже давно не отвечал даже по емайлу. И я не раз просыпался ночью в холодном поту от назойливой мысли - какого черта?! Ну на кой мне это царство над Космосом, да ещё с такой неорганизованной Землёю впридачу?

    Моя новая Антилюбовь возвела между мной и другими богами непреодолимую преграду - и многие олимпийцы стали на меня дуться. Свою угрюмую тоску я старался выдать за постоянную сосредоточенность на государственных делах, но из-под этой неудачной маски выглядывало вполне однозначно моё тотальное одиночество. Выход был один - найти причину. Чего? Конечно же, недовольства собой, ибо оно и есть главная виновница моей беды. И вот я понял, что происходит. Если раньще мне приходилось бороться с силами, находящимися вне меня, то сейчас моим коварным врагом оказались последствия моих собственных поступков. Кто, как не я, породил Персефону?  И брак её с Аидом - также дело рук моих. И тут я понял, что нередко наш поступок, вроде бы вполне нормальный и спасительный, на самом деле, уже изначально заключает  в себе зародыш будущего нашего несчастья.  Цепь радостей и горестей так же прочна, как и сама цепь жизни и смерти. Вот и поумнел наконец царь богов!

   Именно тогда, когда Вселенная дала мне всё и даже больше, ту полноту, о которой только может мечтать самый величественный бог, я вдруг стал склоняться к вполне трезвой мысли - а оно тебе надо? Теперь я постоянно тосковал о временах страха и бессилия, риска и надежды, о тех временах, когда война уже была неизбежны, но ещё не выиграна. Долгими холодными ночами, безнадежно лишенными нежности и любви, я бродил у берегов Крита, не осмеливаясь подойти в своей матери или нимфе Амалфее, отчаянно думая, да, как же хорошо мне здесь жилось, когда я ещё не стал настоящим богом!

   Моё изображение на вершине горы теперь мне казалось чудовищно бессмыленным и уродским. Мне хотелось лечь под этой скалой и уснуть навсегда, как это сделал мой дед Уран, унесшийся в небеса после чудовищного поступка своего сына, и  тех пор спящий там беспробудно. Пусть правят этим унылым миром все, кому того захочется. Если у них получится хуже, то какая разница? Всё равно ни у кого в мире ничего толком не выходит. Разве об этом я мечтал, когда юношей шел завоёвывать мир? Но вот, во время очередной медитации, передо мной вдруг поднялась огромная волна, и из неё вышел мой дядюшка Океан. Пена с его кудрявой головы летела клочьями во все стороны. Мне стало зябко.
    - Здорово, Зевака, - сказал он мягко. - Что-то ты зачастил по ночам в эти края. Что за беда у тебя приключилась? Будь со мной откровенным.
   - Мне кажется, я зря породил Персефону, - сказал я просто.
   - Брось, это отговорка, я же вижу.
   Океан присел рядом и, как бы подталикивая к большей откровенности, положил свою мокрую руку на моё плечо.
   - Хорошо, сказал я бодрее, - тогда, я думаю, дело в том, что я так много и неразборчиво любил всех подряд, все красаток, всех, кто просто попадался на моём пути ближе к вечеру. И всех их растерял.
   Океан захохотал, волны бежали наперегонки к нашим ногам.
   - Глупости! В любой момент ты можешь вернуться к любой из их, дело ведь в тебе. И они с радостью снова тобой обретутся.
   - Ладно, всё дело в Той, Которую Не Называют.
   - И опять нет, - качал головой Океан, - она также следствие. Ты вообще мог не подпускать её к себе так близко - она же слепа! И тогда она прошла бы мимо тебя, нисколько не задев. Ты сам отдался этому уродству. Но что тебя толкнуло к ней, однако? Зачем ты наложил на себя эти вериги?
   - Не знаю, - сказал я почти честно.
   - Думаю, ты страдаешь из-за того, что запер своего отца в Тартаре.
    Я возмутился.
   - Ну нет, только не это, он ел своих детей, хотел съесть также и меня. Он принял мой вызов и готов был меня порубить на тысячи кусков - в случае своей победы. Как я могу сожалеть о нем?
   - Вот раскричался, - горячо зашеплал мне у ухо Океан, - тише, миру не за чем знать всю подноготную этого дела. Понимаю, у вас взаимная идеосинкрезия. Но это дела не меняет - иногда  любовь равна ненависти. Он был твоей опорой и препятствием в одном лице - пока он так коряво правил, все шишки летели на него, и он был за всё в ответе. А ты был герой, потому что хотел освободить мир от него. И ты это сделал. Теперь за всё в ответе ты, только ты. К тому же, неоправданные надежды отягощают любую ответственность вдвойне. И к тебе претензий вдвое больше, чем к проклятому Крону, хотя он только и делал, что всё время партачил, а ты сделал много полезного. Кроме того, сейчас уже никто и  не претендует на твоё место, ты бесспорный Лидер Вселенной и всех её окрестностей. Но! Юнец совсем по возрасту, ты выглядишь, как старик. Чужие ожидания лежат на твоих плечах мертвым грузом, если ты их не исполнишь, то разочаровние добавит ещё камней на твою совесть. Я любил Урана, а мои братья его терпеть не могли. Но когда он исчез, взвыли все.
   - Дядюшка, раз ты такой мудрый, что ж ты не стал править  миром, а предложил мою кандидатуру? - обиженно восшептал я.
   - Именно потому, что я мудр, я понимаю, что кроме мудрости правителю нужно иметь также желание это делать и способности к этому делу. Я, чтобы ты знал, испытал разочаровние куда более страшное, чем ты - так получилось, что я был и самым первым, и самым старым. И я понимал, что царю богов нужен старший товарищ, который вот так вот внезапно может выйти из водной стихии  на твердый берег и поговорить с тобой по душам.

    Дело шло к рассвету, а мне позарез надо быть в Олимпийском офисе на летучке в тот час, когда боги получают разнорядки с дневными заданиями, потому что и на богов распространяется принцип - доверяй, но проверяй. И я спросил, вставая и отряхиваяясь, брызги летели по всему Космосу:
    - Я понял. А это вообще лечится?
    - Вполне. Теперь ты можешь делать законных сыновей, а на дочках поставь уже жирный крест, - сказал Океан чуть пафосно. - Да, можешь и постоянными подругами обзавестись, но лучше с олимпийской пропиской. Сделай так, и молодые силы вновь заиграют в тебе, когда ты увидишь, как растут юные боги на твоих глазах. Ты начнешь жить ради них, у тебя снова появится реальный смысл жизни.
    Тут Океан резво нырнул в воду, а я поплелся на свой постылый престол. Да уж, счастливым богом меня никак не назовешь.


   С) Свидание с Афродитой

   Однако скука скоро оставила меня, и я понял: недолгосрочная меланхолия для души всё равно что зима для пашни. Она убивает, иссушая старое чуство, чтобы дать путь новому. Как только я оторвал свой взгляд от самого себя, то  увидел двух роскошных богинь, сидевших тихо неподалёку, причем одна устроилась на краю небес, а другая забралась на вершину Земли.. На небе сидела, как нетрудно догадаться, в пояске из света сама Афродита, моя прекрасная тётка, её облачная одежда больше открывала, чем скрывала, глядя на прозрачный светящийся и сияющий поясок, кокетливо обвиваший её бедра, трудно было удержаться от желания. Последнее ночное светило на утреннем небе словно обещало неземные ласки в этот ранний утренний час, который люди правильно называют - "на заре ты её не буди". Я уже изготовился рвануть к ней во все тяжкие, как тут заметил прекрасное чело и волнующий пристальный взгляд моей сестры Геры. Афро подождет, самодержавно подумал я, и вернулся к своим трудам на благо мироздания. Однако мне сегодня работалось уже куда как веселее. Я, кажется, напевал себе под нос какой-то модный шлягер явно небожественного производства. Я даже стал требовать от мира большей отдачи, разленились, панимашшшь, за время царившей во мне хандры... В тот день "Небесная вечорка" напечатала крупным шрифтом на первой полосе: "К ЗЕВСУ ВЕРНУЛАСЬ РАДОСТЬ ЖИЗНИ!", и дальше шла большая полемика на тему: почему я не уйду в монастырь. После окончания рабочего дня я снова посмотрел на небо - Афро сидела на нём, как у себя дома, в любимом кресле, только теперь она была на другом конце вселенной. И приоделась в розовый вечерний пепьюар, вот проказница, подумал я. Пояс на ней также был вечерний - весь в блестках. Не возьмусь утверждать, что у ней всегда "джусто густо", как говорят итальянцы, большие знатоки аксессуаров любви - т.е. неизменно хороший вкус. Но в претензии на не только дерзкое, но и роскошное разнообразие ей не откажешь. Вот интересно, во что она нарядится, чтобы возлечь на вечернем ложе со мной. Неужели царственно-дерзко оденется в ничто? (Так оно и вышло.) Пока рядом с ней не было ни одной блистательной подружки - первые звезды ещё не взошли, и мы безбоязненно обменялись многозначительными взглядами.  В тот вечер она была шатенкой.
     Она красит волосы постоянно - прополощет их в море, потом намажет мазью из трав, разложит их на солнышке и два часа жарится хоть бы себе что на самом пекле. Она мне часто потом говорила: "Ну ты же сам сказал, что тебе нравятся блондинки", - и хотя я никогда ничего подобного не говорил, это уже было решено, и она через какое-то недолгое время победоносно встряхивала передо мной своей очароватльной белокурой головкой. Скажу прямо: у царя богов ещё никогда не было такой покорной богини. Одно время она стала проявлять интерес к моим делам, спросив: "Ну что там сегодня навалял такого, чтобы я могла гордиться перед своими подругами?" Это резануло слух - получается, что я уже её собственность. Но мои ответы её уже не интересовали, она хорошо знала, что моё счастье не в них.  А любовь никогда не ошибается.  Да, безусловно, великолепие такой богини рядом со мной сильно укрепит мою власть. Мой электрошокер внушает всем страх, это хорошо, но уже мало, а прелести Афро вполне могут обеспечить  мне неугасающий рейтинг на многие годы вперед. Так Афродита, прекраснейшая из богинь, решила отныне принадлежать только мне, а я, в свою очередь, дал ей недвусмысленно понять, что заводить меня и дальше уже нет никакой необходимости. Я уже потянулся к её пояску, как она заговорила об отце. Всем хорошо известно, из какой пены и при каких обстоятельствах родилась Афро.  Понятно, почему Афро так серьёзно относится к своему имиджу - ведь она родилась из чресел самого неба. Она была глубоко уверена, что мир создан с единственной целью - вертется вокруг неё. Но зачем она именно сейчас заговорила о своём рождении? Ладно бы мы, притомленнчые ласками первой встречи, размягченно предались воспоминаниям детства, чтобы слегка передохнуть, растроганно поговорили бы о схожести сиротских судеб, чтобы ещё больше сблизиться, но нет! Её волновало наследство!!

    Пошли примеры: у Иефиды пол океана всевозможного добра, Амфитрита ровно пополам делит морское царство Посейдона, у Памяти есть воспоминания и долина с двумя источниками.  У Деметры - вся природа и урожаи всей земли. Всем что-то перепало, и только одна Афро сирота казанская, нельзя же и дальше жить за счет щедрости благодетелей-обожателей!
   - Разве обладание высшей красотой это приговор? Разве это обездоленность? - тщетно вопрошал я. - Тебе все завидуют!
   - Зависть - угроза, - резонно заметила она, - а вовсе не сокровище. Красоте же постоянно нужна дань, так она устроена.
  Афро, конечно, слышала про камни-самоцветы, из которых были построены стены дворца атлантов, она знала также, что таких камней ещё много хранится в горах. И от этих камений исходит первобытная животворящая сила. Каждое небесное тело имеет своего представителя среди них. И это лишь малая толика творений моего отца, - так закончила она свой список претензий. Короче, она хотела себе в приданное все самоцветы - тотемы мира, якобы для защиты от завистников.  Ей очень хочется расшить свой поясок этими симпатишными камушками.

   Меня, однако, это не слишком умилило - я уже ободрал себе все пальцы о застежку её пояса с каменьями, а она вообще хочет там разместить все самоцветы мира! Простите меня, дорогие смертные, это была моя ошибка. И она вам всем дорого обошлась. Но я был снова увлечен (что, к счастью, длилось недолго) и страшно наивен ( как многие из вас и по сей день), думая, что попрошайничество на этом закончится и начнется одна сплошная любовь. Она уже сама раступтила свой пояс, и весьма уверенным жестом, чтобы напомнить мне, какой она вышла из моря. Но я не успел даже выразить свое восхищение, как она выдала уже другую просьбу, насчет моря как своей колыбели. Она теперь хотела жемчужницу.  После алмаза, который я ей отдал в полное распоряжение, какой-то моллюск, конечно же, не имел для меня никакого промышленного значения.  Но она продолжла ворковать:
   - Жемчуг так похож на мои зубки, а перламутр - на мои ноготки! Теперь никто из богинь со мной даже не подумает состязаться.

    И тут она принялась разбирать по косточкам внешность всех моих былых подружек. Особенно досталось Деметре за её руки, которыми ей просто некогда заниматься. Эвриминья с её рыбьими плавниками была в два счета превращена в придонный ил.  А Фемида, конечно, умная женщина, но такая холодная, неповоротливая, это просто извращение - испытывать к ней желание.  Удовлетворить такая, конечно, никак не способна.
    Черт меня дернул за язык, когда я почти  резко ответил, что это ей как раз неплохо удавалось. Тут пошла новая серия вопросов, кто на что конкретно способен, в деталях, разумеется, кое-что она даже конспектировала. Но тут моя мысль  пошла по другому руслу - о каких завоеваниях я могу вообще говорить? Это я, идиотина, всегда позволял себя завоевывать, даже не сопротивляясь для вида. Стоило этой, с рыбьим хвостом, закричать: "Это ж я, твоя кузина", - как я тут же ринулся в пучину морскую. А кто из них был бесспорно достоин меня, если по гамбургеру?
  Афро накинулась на меня как бешеная, но не с любовью, а с убеждениями, что я не знал никогда настоящей любви. Однаако это не было похоже на ревность. Теперь я понимаю, что тогда, в самом начале, дал слабину. Надо было схватить проходящее облачко и заткнуть ей рот под завязку, если уж никак не удается повернуться и уйти, не сделав дело.  Однако чем ближе к рассвету, тем слабее воля, а вот желание и не думало спать. И многообещающие глаза Афро всё так же правдиво лгут. И самое главное, она всё же божественно красива, и тут бессильны все аргументы. Да, её слова страшно раздражают, но голос так пленительно мелодичен! Она так робко перебирает мои пальцы своими хрупкими перстами, говоря всё это, что как тут перейти на грубость?  Да, злосчастный Приап, её сынуля, но только не я его родитель. Подарив мне как бы невзначай надежду на поцелуй, причмокнув у самых моих губ своим алым ротиком, она потребовала от меня немедленной клятвы, что отныне будет моей единственной.  Обременительные просьбы я стараюсь пресекать на корню. Но ей ответов на вопросы вообще не требовалось, если она что-то спрашивала, так это чтобы тут же спросить (или попросить) что-нибудь другое. Она уже знала, что принадлежать отныне я буду только ей, никая новая богиня мне уже не сможет внушить искушение. Да, она решила стать одновремнно всеми, будучи богиней вульгарной любви.
   - Ты будешь мой неотесанный пастушок, а я твоя голодная пастушечка, - говорила она весьма игриво, - нет, ты будешь моряк, только что вернувшийся из дальнего плавания, а я первая встречная портовая шлюха...
   - Идет, - нетерпеливо сказал я, - с этого и начнем.
   Не тут-то было! Она продолжала уточнять райдер:
   - Я буду следовать за тобой во всех битвах, я буду поддерживать в тебе постоянное желание..
   - Прямо на поле боя? - озадаченно переспросил я.
   - ...желание меня завоевать! На войне ведь всё время воюют? - сказала она, невинно хлопая ресницами. - И ещё я ради тебя претерплю все муки деторождения.
   Тут я сразу отрезвел - мысли о будущем потомстве от Афро охлдили мою голову, как родниковая вода, но она заводилась всё больше и больше:
   - Я буду похотливой и бесстыжей, чтобы ты никогда не пресытился мною, - обещала она, вертя в руках кончик своего расшитого пояска. Вот, придумала, я буду отдаваться тебе в образе ослицы или козы. Или лучше коровы? Или лучше ты станешь козлом или быком с такими вот  рогами? А, Зевс, по-моему, я это  здорово придумала.
   Тут я снова призадумался - вот  каким странным образом проявилась наследственность - да, не прошли мимо опыты Урана-мичуринца!
  Однако фантазия Афро работала как ядерный реактор.
  - А потом мы совокупимся на виду у всех богов прямо у тебя в офисе во время пленарного заседания. По-моему это будет здорово. Мужчины все будут с ума сходить от желания, а богини все сдохнут от зависти! Браво! - вскричала она, хлопая от счастья в розовые ладоши. - И я отдам тебе своё тело, как товар, а ты мне заплатишь черным налом!

   Ночь меж тем стремительно близилась к концу, а я, раздраженный и измочаленный, уже стал истерично подумывать о делах, их как раз сегодня невпроворот. Итак, для одной ночи такой любви уже хватит. К тому же, всякое желание было убито.. Но она крепко вцепилась в мою руку, и пока я не познал с её слов богиню любви: встевоженную, недооцененную, стенающую, оскорбленную, а также пожирающую ранним утром зарю, а она не вскричала на всё мироздание: " Хорош, однако, царь богов, за целую ночь меня ни разу не изнасиловал!"- я не смог от неё отделаться.

   Но тут я нашел в себе силы ухватиться за проплывавшую мимо облачную лестницу и свалил, крикнув напоследок:
   - Одновременно двое не могут быть в любви первыми. Нужно выбрать что-то одно и установить приоритеты.
   И мы расстались, оба очень недовольные друг другом. Потом  Афро рассказывала на каждом космическом перекрестке, что это именно она не захотела... Впрочем, я тоже мог бы на это претендовать. На пленарных заседаниях Олимпийского комитета мы неизменно вежливы друг с другом, но полны недоверия.  Часто меня упрекали, почему я не избрал Афродиту в качестве своей супруги и не посадил её рядом на престол. Ведь мы просто созданы друг для друга...
    Эту чашу испил сполна мой старший сын, Гефест, честный работяга, для чего? Чтобы вести  учет её бесчисленным любовникам?  Что же касается меня, то лучше уродина, дура, скандалистка, приставала, но только не это ходячее Эго, влюбленное больше всего на свете в свою собственную красоту. Афродитой я предпочитаю любоваться на сцене, но в жизни - увольте, господа хорошие. Решено навсегда. К тому же, ей сценой служит сама жизнь. Когда я в то утро, помятый и усталый, пришел в офис, Гера, встретившая меня чашечкой горячего кофе, просто не поверила, что всё так и было. Смешно и постыдно.

  D)
   
  Что делать с Грецией? А с Олимпом?

   Итак, Гера, она же Юнона, встретила меня на Олимпе и, прежде, чем рассказывать, что же случилось дальше, напомню, что она была извергнута Кроном, потом нашла приют у бабушки Геи, потом переселилась к Океану, там и прошла домашние университеты. Она всегда была молчалива, никогда на собраниях богов не брала слова, но всегда внимательно слушала других.  При переделе мироздания она тоже молчала, и никому не предложила помощь в трудах. Она была вполне хороша собой, особенно красивыми у ней были её длинные черные волосы, которые она иногда ближе к вечеру распускала по спине. Туника ей шла. Тогда утром, когда я  возвращался, как журавль от лисы, не солоно хлебавши, она показалась мне поглощенной созерцанием мира. Мне нужно было отвлечься, и я предложил ей прогуляться среди людей. Мы приняли образ, подобающий такой прогулке, и быстро спустились вниз. Она шла рядом, и мы разговаривали. Это мне сразу понравилось - терпеть не могу, когда тащатся сзади и всё время глазеют по сторонам. Греция тогда была совсем не такой, как сейчас. Но и тогда уже в ней было это смешение пафоса и мягкости, трагическое соседство гор и спокойствие равнин. Это специальная страна, созданная для того, чтобы человек мог познать себя.  Вид сверху даст вам точно человеческую руку - эта рука умеет творить жизнь. Греция - место, где всё образовалось, когда золотой век закончился, а новоый золотой век ещё не наступил.  Эта страна создана для человека и по мере человека.  Здесь всё остается отдельным и единственным. Именно поэтому Греция и стала страной мифов - она создана для того, чтобы дать народам мира образец отношений людей друг с другом и человека со Вселенной. Когда мы шли с Герой по побережью, я очень хорошо это понял. Моя сестра знала всё, и ей всё было интересно. Мы разговаривали с упоением. К тому же, Гера видела меня в бою, и это поднимало меня в моих собственыых глазах. Я не преминул счесть её самой выносливой и превосходной богиней.

   Я вновь почувствовал примирение со Вселенной. И мне в ней нравилось всё - от мошки до солнца, уже стоявшего довольно высоко.  И мне было приятно строить свои наполеоновские планы, когда меня так внимательно слушали. Мы обсуждали, будет ли Олимп моей постоянной резиденцией?  Я теперь готов был в этом поклясться, когда увидел Грецию такой, какая она есть - именно здесь должны жить цари-боги. И я бы никогда и ни за что не стал бы мучить эту легендарную страну какой-то ерундой типа дефицита бюджета, ведь вся Западная Европа обязана ей своим существованием, и потому должа пожизненно выплачивать ей дань без каких-либо претензий на проценты или возврат средств. Да, моя резиденция будет здесь, отсюда хорошо видна вся Европа, а также можно видеть Ближний Восток.
    Но Гера хотела на Олимпе всё более пышно обустроить, чтобы давать там представления для богов, а потом эти представления станут пособием для людей - как благоустраиваться на земле. Когда она сказала:
   - Мы будем устраивать праздненства... - я не сразу обратил внимание на это "мы", так естественно оно прозвучало. Я потянулся к ней, но она глазами указала на рыбака, сидевшего у костра. Тот готовил на обед свой недавний улов.


С)

Число Жизни и Рыбак

Разведенный на берегу огонь это и есть  четверка элементов, которые вместе творят любовь. Это самое любимое зрелище олимпийцев. Всё создается из агрессивного притяжения двух сил, их взаимодействия, в результате которого возникает третья реальность, но не думайте, что речь идет о китайской триаде, потому что для сохранения жизни нужна ещё четвертая сила, и это всё было на берегу, перед нашими глазами, ибо три - число творения, четыре - незримая основа всякой жизни - и это символ, воплощенный в  кресте. Крест утверждает жизнь, а не смерть. Жизнь!

  Мы с Герой шли в обычном человечьем обличии по берегу,  рыбак, завидев нас, помахал нам рукой. мы подошли, он предложил поесть с ним печеной на костре рыбы. Он это сказал с простотой монарха или нищего - но он в этом конкретном месте действительно был владыка всех четырех стйхий, у него был песок, море, руки, которыми он умел всё, что нужно для жизни... Он не задавал нам вопросов и относился к нам с бесконечным уважением, потому что  в Греции к каждому случайному путнику относятся именно так - ведь он может невзначай оказаться богом.  От вас ожидают не денег, но взгляда, ибо присутствие счастья всегда дает благословение. Он поблагодарил нас, когда мы поели. На вопрос "За что?" он ответил: "За то, что мог полюбоваться вами."

  Я одарил его щедро, но не богатстовм или чинами, я просто сделал его Счастливым Человеком - со здоровым духом в здоровом же теле. В своем царстве он всегда будет чувствовать себя царем, я научил его счастью просто Быть. А когда придет его последний час, он угаснет тихо, бех страха и боли, как угасают угли потухшего костра. Конечно, такие люди, как рыбак, не движут мир, но они - его равновесие. Он по-прежнему там, на берегу, чтобы показывать людям-завоевателям другую сторону истины.

D)

Кукушонок и долг

И тогда же я преподнес Гере свой первый подарок - все звезды с небосклона. Это означало предложение разделить со мной небесную державу. Всё случилось просто и быстро - мы так сблизились за этот день, что уже и слова не были нужны. Гера на радостях решила искупаться в лесном ключе, а я решил поозорничать и исчез, чтобы подглядывать за ней незаметно, она же с испугом уставилась на небо - там как раз выплывала Афро и была она пока одна, без своих подружек-звезд. Гера испуганно смотрела вверх, так как думала, что я уже где-то там. А так бы и было - я бы покорно поплелся к Афро, чтобы провести ещё одну бессмысленную ночь в её спесивом обществе. Она вся была украшена драгоценными камнями, которые я ей подарил в прошлоую ночь.

   Вот такое обстоятельство - если бы не Гера, я бы окончательно пропал в тенетах этой холодной эгоистки, но и если бы не Афро, разве бы мы с Герой смогли так быстро сблизиться? Выходит, что Афродита приуготовила нашу встречу, наш союз в Герой. Как всё, однако, запутано в этом мире! Гера, не видя меня , стала спрашивать у сосны - где я. Сосна сказала, что не знает, но надо ждать, покорив и растрогав меня своим терпением.

Она села на хвою и задумалась. Тут ей на колени упал дрожащий от холода кукушонок, она положала его себе на грудь и стала согревать. Оказавшись в таком приятном месте, я тут же преобразился и принял вполне божественный вид. Однако Гера не выпускала меня из своих рук.
  - Ну почему ты обратился кукушкой, у этой птицы такая репутация... - спросила она взволнованно.
   - Я просто хотел сказать, что эта ветреная птица, то есть я, сама хочет, чтобы её поймали в силок.
   Гера нахмурилась. Потом серьёзно сказала.
   - Я тебе,  конечно, верю, какие могут быть  сомненья, но я также знаю, что и другие богини не будут сидеть сложа руки, они будут домогаться тебя, и  ты, владыка дня и света, им уступишь. Я это мужественно стерплю. Но только прошу тебя - отдавай им день, а ночи пусть будут моими.
    Я легко пообщал:
    - Ну если ты будешь так щедра ко мне по ночам, как это я думаю, то зачем же мне другие?
    Так я радостно надел на себя цепи, сказав "навсегда".
    Гера же сказала:
    - Став твоей, я уже не смогу без тебя.
    Есть ли кто-либо во вселенной, кто не растает от таких слов? А ведь Афро меня уверяла целую ночь, что, познав её, я уже никого не захочу. Всё ровно наоборот. Вот в чем между ними разница.
     И я ответил:
     - Гера, у меня уже ничего не осталось, кроме меня самого, я всё раздал другим богам. Ты же понимаешь, звезное небо - это слишком символический подарок.
      - Вот и хорошо, - сказала Гера, - мне лично ничего и не надо, кроме тебя самого.
   Итак, обязательства были взяты, и сделано это было в радости, так и должно быть, слишком уж рано приходит сожаление. Тогда только один выход - пустыня. Но можно и дальше идти вместе, как два одиночества-близнеца. Однако царям это категорически не предписано. Из таких получаются злейшие тираны.
   И вот Гера стала моей женой. У неё не было ничего, кроме себя самой, значит, она должна была получить всё. Царствуя над богом Дня, она стала владычицей Ночи на все времена. И теперь мы готовились к божественной свадьбе. Первые объятия супружеской четы стали впервые случаем для всеобщего праздника.  Ирида получила спецзадание - оповестить всех, и уже к следующему утру она намотала более тысячи тысяч оборотов - траектория её движения вокруг земли очень походила на графическую картинку обращения искусственного спутника. Облака над Олимпом уже с утра были разогнаны, и по всей Греции шли проливные дожди, которых, кстати, давно там ждали, рядом  с моим престолом уже был воздвигнут ещё один - для Геры. Божества и сущности длинной вереницей подтягивались со всех сторон света. Когда наконец амфитеатр весь заполнился, мы с Герой вышли вперед, а Музы хором запели. Гера, вся в белом, держала в одной руке розовый гранат, а в другой - скипетр из слоновой кости, увенчанный кукушкой, что означало приручение ветреной птицы. Её друг Павлин гордо шел рядом. В глазах Геры также вдруг загорелся горделивый огонь,  я стал слегка опасаться за наше будущее. Однако, это от меня зависело, останусь ли я её господином и дальше. Я был в золотом венце, а в руке у меня был пучок электрошокеров. На плече у меня сидел Орел, который искоса поглядывал на Павлина Геры. Я вас уверяю, мы были в этот момент прекрасны. Нимфы усыпали наш путь цветами, а Геспериды принесли целую корзину золотых яблок из бывшего сада атлантов. Все видели, что мои дети вполне довольны своей мачехой, и это  всё благодаря уму Геры, она сумела их расположить к себе, ибо приняла меня со всем моим прошлым. Боги сначала несколько удивились столь стремительному вознесению Геры, ведь ещё вчера ни сном ни духом, как говорится...Но очень скоро они уже приветствовали её радостными криками.

   Итак, я сделал правильный выбор. Афина с копьем и Эгидой стояла по другую сторону престола. И это означало: я намерен сохранять разум. Тут подошла Фемида, она поинтересовалась, правда ли, что мы с Герой принесли клятву вечной любви?  Я вдруг стал резонером и дерзко спросил в ответ:
    - А что, закон этому препятствует?
    Но Фемида мне объяснила, что в таких вопросах закон - это только мои обязательства.
Спросив то же у Геры, она провозгласила нас мужем и женой. И боги были свидетелями. Будучи моей второй любовью, она не проявляла никаких личных чувств, она только свидетельствовала и удостоверяла, чего не скажешь о моих других любовницах.  Сожаление, зависть и досада были в глазах многих богинь. Обязательства, признанные законными, теперь приорбретали иной статус: любая богиня, покусившаяся на наше брачное ложе, даже в случае победы надо мной, в глазах закона и общества выглядела бы преступницей или чем-то второстепенным по сравнению с Герой, как и всякий похититель по отношению к первообладателю. Так мы с Герой изобрели священный институт брака.

    Афро, вся в звездах, улыбаясь заранее благодарно за то восхищение, которое они  все выкажут её красоте, всё же была уязвлена в самое сердце, и этого нельзя было скрыть. Но тут вдруг донеслись до Олимпа глухие рыдания, я прислушался - это несчастная Эвринома со своими плавниками никак не могла взобраться на Олимп. Ещё я заметил легкий силуэт Амалфеи, которая пролетела лёгкой тенью над Олимпом в самый разгар торжества. На земле в нашу честь цари приносили обильные жертвы, тысячи тысяч нищих ели в этот день на обед жареное мясо жертвенных баранов. Но не только это - ещё и горячие лепешки из молотой пшеницы, намазанные мёдом, и это всё было очень вкусно и питательно.  В смешении  запахов я без труда узнал похлебку Счастливого рыбака, хотя там кроме рыбы были на этот раз ещё укроп и другие пряности. Но вскоре все напились меда и поднялся дикий шум. Боги веселятся не менее шумно, чем люди. Сколько поцелуев сегодня ночью будет укрыто кустами и сколько ручьев услышат торжествнные клятвы любви! Я смотрел на Геру и думал о наших будущих детях.  Мне хотелось сына, который бы помогал мне в кузнечных делах. Людям пора уже давать кое-какие орудия. Но Гера хотела сына-завоевателя. И у нас в результате родился первенец - Арест или Марс. И ещё я попросил, в память о дне нашей свадьбы, родить дочку, которая станет богиней торжеств, Гебой. Она навсегда останется девой и будет как бы живым портретом Геры нынешней. Гера также скзала, что отныне её епархией будут женщины и богини,  она намерена родить также дочь Илифию, которая будет покровительницей рожениц.

Рождение, Праздник, Труд и Война - эти четыре слова заключали в себе весь удел моего ближайшего потомства. Ваш удел, простые смертные, вечно вращающиеся вокруг этих четырех столпов. В тот день я был счастлив, как только может быть  счастлив царь.

  И вот на этом счастливом моменте мы и прервем наше повествование о богах и богинях, настал час идти к Гере. Увы, не все ночи свадебные, но я это делаю регулярно. Тем же из вас, кто понимает мой голос, я разрешаю перевести мои БОЖЕСТВЕННЫЕ модуляции на ваш язык, а как-нибудь потом я снова продолжу свой рассказ - но уже в том времени, что и ваше.

Спокойной ночи, смертные.



II.



    Книга 2. Дни людей


    ЭПОХА 7.

   Потомство Геры

   Меня иногда обвиняют в том, что я не сделал людей такими же счастливыми, как и я сам. Но это странно: я вовсе не так счастлив, как это принято думать, но даже если бы я дал людям в удел своё счастье, вряд ли бы им это понравилось. Да, я Зевс, главный бог среди равных, я не "день", но его "свет", значит и "жизнь", и обо мне сегодня вы узнаёте снова, внезапно услышав мой голос спустя 2 тысячи лет после того, как я решил залечь в непробудную спячку. Да, я управляющая суть всего, что блестит, освещает и излучает, на небесах и в ваших душах. Блеск молнии и блеск произведения искусства - это всё по моей части. Меня в себе вы отыщете легко: я в той зоне сознания, в которой как раз светит тот самый лучик в конце тоннеля ваших духовных блужданий. Всё в мире тянется к свету - без него нет жизни, ибо он зародыш огня, а тень - питающее его яйцо. Итак, прямо со свадьбы мы с Герой отправились у путешествие по державе, с нами поехали почти все мои дочери. На местах, где устанавливали брачное золотое ложе, после нашего отъезда сразу же расцветали прекрасные цветы. Народы были счастливы нас лицезреть, ведь сразу после нашего отъезда шли обильные дожди - и не всегда это было результатом разгона облаков, такова была наша милость. Но не всё было нам счастье, когда на Самосе родился Гефест, мы дружно ахнули, разглядев как следует младенца. Мы то думали, что у нас все дети будут просто боги-молодцы, но наш первенец оказался чистым уродом с курносым носиком, что для бога вообще недопустимо. У него, к тому же, была огромная голова, широченные плечи и кривые короткие ножки. Неужели это был намек, что  дети, рожденные в браке, удаются хуже, чем в свободном полете любви? Гера вспылила, показав, на какую ярость она способна по причине банальных житейских неурядиц. Она кричала как безумная: "Не хочу этого квазимоду, я рожу тебе других!" - и, схватив несчастного малыша за кривые ножки, зашвырнула его далеко на север. Я смалодушничал и не помешал этой жуткой расправе.  Малыш бултыхнулся прямо в море близ Лемноса. Над ним тут же сомкнулись волны. Я с облегчением перевел дух, но всё же мне было стыдно, хотя я и прокричал на всю округу:"Это мой дядя Океан мне присоветовал сыночка, вот пусть теперь и няньчится с ним!". Хотя я и старался выглядеть веселым, однако растревоженая совесть злобно шипела мне на ухо: "Вот и ты стал совсем как твой папаша Крон, правда, ты ещё не жрёшь своих детей на ужин, но всё же начал их уничтожать".

  А)

    Предсказание Реи сбывается. Гефест возвратился

    Дальше мы поплыли на Родос, потом заглянули и на Крит. По ходу дела я чертил карты, намечая границы областей и регионов, Ирида с утра до ночи доставляла мои депеши местечкой власти типа: "Здесь будет цивилизация", "Там будет храм"... Душевная рана мне не мешала работать, однако на погоде моё настроение всё же отразилось - в те дни было много тумана по берегам рек.
    Моё изображение на Крите по-прежнему возвышалось на горе. Моя матушка Рея приняла нас печально и напыщенно, всё ещё изображая страдающую безутешную вдову, и в её пожеланиях счастья почти не было искренности. Рея однако теперь почиталась наравне с Геей великой праматерью богов, в таком качестве она и прорицала. Она нам предрекла новое рождение ребенка.
   Когда мы были в Кампании, у Геры родилась Илифия, ну с ней-то всё уже было нормально! И я повелел тут же возвести храм в честь  неё.  Вы, простые смертные, уже давно перестали поклоняться нам, первым олимпийским богам, но сменившие вас животные и растения по-прежнему тянутся к нашим алтарям, вороны ютятся на фризах, на капители воркует пара голубков. Жизнь продолжает почитать нас тем сильнее, чем агрессивнее вы выпадаете из неё... Ифилия же выросла крепкой, но без всякого изящества, у неё проворные руки и слегка хриплый голос, она скорее энергична, чем эротична. Собственно, её задача помогать роженицам, а там какая эротика? Со своим делом хорошо справляется. Она помогает, держа факел и выманивая тем самым младенца на свет божий. После рождения дочери мы поехали дальше; двигаясь вдоль берегов Иберии, мы вдруг увидели Тефиду, жену Океана, которая выходила из вод, чтобы нас поприветствовать. На её груди сверкала чудесная брошь. Гера живо поинтересовалась, чей это подарок. Тефида просто сказала, что это сделал один божественный хромец, упавший откуда-то в море. Тут-то мы и оценили свой промах. А ведь мы могли бы гордиться таким сыном, несмотря на всё его уродство. Мы поблагодарили Тефиду за сохранение младенца и спросили, кто же его обучил такому искусству? Тефида сказала: "Никто его специально ничему не учил, он сам всему выучился из благодарности к нам, но он только и ждет, когда вы о нём вспомнитие и раскроете ему свои объятия, он не держит на вас зла, это святой ребенок." Несмотря на множество высоких титулов, она по-прежнему была доброй и чистосердечной женщиной. Её слоа привели нас в замешательсво. Особенно волновалась Гера, которая сама была подобрана Тефидой, которая укрывала её от ярости отца - сумасшедшего детогуба Крона.  Но Гера не очень-то любила каяться, к тому же - прилюдно. И она улыбнулась Тефиде, сказав обычным тоном: "Ты хорошо его воспитала, мне бы так не удалось, впрочем, кто б в этом сомневался". Вот так и зажил Гефест на Сицилии, где пути богов и людей легко пересекаются. В честь Гефеста я собрал всех бессмертных, однако видя, как этот рыжий космач неуклюже взбирается на холм, где уже сидели олимпийцы, я понял свою вину - таким он и был задуман: сильным, чтобы помогать мне, уродливым - чтобы никогда не соревноваться со мной в красоте и статности. У него тогда ещё не было пары золотых костылей в виде нимф, и зрелище было немного постыдным для бога. Его сплющенное лицо было не более приятно, чем его кривые хромые ноги. Да, можно было бы и поменьше гостей созывать, внезапно подумал я раздраженно. Однако наглые смешки гостей я пресек немедленно, ибо это уже мне лично наносилась обида. Боги не менее жестоки, чем люди, когда дело касается таких вот вещей. Я решил для себя, что он мне никак не конкурент и спокойно посадил подле себя, торжественно объявив, что мой сын отныне будет хранителем Божественного Огня. Так я выказал ему своё полное доверие. Так я отдал свою изначальную силу, которая на самом деле исходит от меня и за которой ко мне обращаются во всех случаях - и  ради жизни, и в целях войны. Это равно тому, как если бы я с ним разделил всю верховную власть. Кроме того, я отдал ему также и власть над уродами, фактически заточенными вместе с титанами в Тартаре. Он будет Рабочим Огнём. Если мы слишком сильно любим своих детей, они вырастают эгоистами, которые считают, что эта любовь им полагается, как бесплатное приложение к факту их рождения. А вот те, кому повезло меньше, рады каждому знаку внимания со стороны родителей и считают, что немедленно должны отблагодарить. И Гефест, владыка земного огня, работал день и ночь, и всё ради моей похвалы или просто одобрительного взгляда. Его обителью стало подземное царство, где Аид снабжает его минералами. Его кузницы это вулканы, и его второе имя - Вулкан, а самая грандиозная его кузня как раз под Этной, где гекатенхейеры раздувают огонь в горнах. Обнаженный по пояс, потный и волосатый, он трудится не помня себя и никакой другой жизни не желает. Многие ли из вас могут похвастаться такими детьми, как этот бог-труженик? Он лекго создает настоящие шедевры, как то: мой престол и скипетр,геракловы доспехи, щит Ахилла и стрелы Апполона. Но и для людей он сделал много всего полезного: от гвоздя и иголки до пилы, колесного обода и ножниц. Так исполнилось второе пророчество Реи об огне, брошенном в волны. Ни один бог не стоит того, чтобы люди благодарили его наравне с этим великим хромым... Далее мы перешагнули из Сицилии прямо в Африку, а оттуда, чтобы отдохнуть от жары, двинулись на север.


   В)
   
   Богиня юности Геба и воинственный Арес

   Переезжая из края в край, мы добрались наконец до садов Гесперид, где растёт золотной ранет, на окраине бывшего дворцово-хозяйственного комплекса Алтантов. Мои дочери Геспериды от Фемиды-Закона сказали мне, чтобы я не пересекал границу бывшей Атлантиды и замахали руками кому-то, возможно, в знак приветствия. Я обернулся и увидел Атласа, сына Титана Иапета, терпеливо держашего небо на плечах, как я ему и повелел. Я решил, что это как раз то равновесие, которое ни под каким видом  нельзя нарушать. Мы снова вернулись на северное побережье Африки, и вот мы в Египте, стране песков. Здесь наш родич Нил несет свои упругие воды, вечно пульсирующие паводками в зеленых долинах. Мы увидели воочию результаты того давнего несчастья, когда труды Деметры были прерваны похищением Персефоны, здесь растительность есть только на самом берегу Нила. Зато какая! Наш третий ребенок, лучезарная юность Геба родилась как раз там, в ливийской пустыне, что также предрекла Рея. Она должна была стать вечным портретом юной Геры-девственницы, но она стала также одушевленным образом всех моих желаний и первых волнений, плечи у неё были как у Метиды, грудь как у Фемиды, очи как у Мнемосины, ну а бедра как у Деметры. Гера, конечно, заметила, что к этой дочке я особенно неравнодушен, и быстренько убрала её с глаз долой, завалив работой по домашнему хозяйству.  Я сердился, разве она служанка? Тогда, раз уже это вспитательный момент, как мне сказала Гера, пусть будет служанкой при мне лично. Это же моя одушевленная Юность! Я просил её приходить на ужин богов и дефилировать туда-сюда меж столов и гостей, прикасаясь к ним прохладными руками, наливая в кубки амброзию и даже слегка показывая свою легкую грудь. Однако вскоре пришлось выдать Геру замуж, я уже почти не владел собой, с Герой такие штучки просто бы не прошли. Ну а прямо сейчас я готовился к поездке с дочерью по державе, чтобы показать её во всей красе. Прогулка затягивалась, а у меня работы невпроворот, пришлось удлиннить прогоны. Преодолев земли, где потом устроятся Сирия, Вавилон и Дрангиан, мы достигли берегов другой божественной реки - Инда. И там тоже зрел золотой ранет, и тоже под охраной змея - остатки чудесного райского сада погибшей Атлантиды. И опять мои дочки Геспериды, подняв палец, дали понять, что дальше посторонним проход В.

    И не только я, но и никто из богов, которых я впоследствии породил, никогда не переступал границу садов Гесперид - ни Дионис, ни Геракл, ни Александр, мой последний божественный сын. Дороги их подвигов всегда кончались тупиком как раз там, где начинались сады Гесперид - и на севере, и на западе тоже.  Во Фригии, когда мы уже возвращались, был зачат наш второй сын Арес, воинственный такой бутуз, однако родился он во Фракии, так как некогда было вылеживаться, а это страна суровых зим и норовистых коней. А тут как раз, легка на помине, подоспела сама Война.

   С)

   Конец гигантам

   На Олимпе меня ждала чудовищная новость - пропали гиганты, но это же не иголка в стоге сена? Как они вообще могли куда-нибудь завалиться? А всё проделки негодников-братцев Афро, порождения увечья Урана, сгусток примитивных энергий и неконтролируемого разума. Только упрямая алчность и жажда насилия жили в их примитивном грязно-сером веществе. Эта гвардия Крона в количестве 24 корявых штук некогда держала всё мироздание под своим грубым сапогом. Эти прирожденные наёмники не могли сидеть спокойно или вдохновенно трудиться на ниве созидания, им обязательно надо было воевать, и они сильно скучали по старому порядку. Они были моим разочарованием во всем, что я поручал им делать. Если я просил их выпокать пару рек в пустыне, они тут же терялись в песках, едва я успевал поставить галочку в отчетной ведомости. Пошлешь их в горы, тут же начнутся сходы лавин. Они  безбожно насиловали девушек из людских поселений, несмотря на все мои запреты, именно так они заразили род людской самыми порочными наклонностями. Наконец мне это надоело, и я послал их в ссылку - в Закавказье. Собравшись в кучу, они сидели в одной позе целыми днями, вороша воспоминания о былом вселенском беспределе и упорствовали в тупых надеждах. Я, признаться, недооценил эту угрозу. Что они без Крона, думал я. Ведь теперь мне подчиняется весь мир и его окрестности. Но это было большой стратегической ошибкой. Заговоры не становятся менее опасными лишь потому, что их составили круглые чурбаны. Наоборот, они даже более опасны, потому что в них не было никакой логики, и поэтому их так трудно вычислять военным аналитикам, и власть не должна спать спокойно только потому, что желающие захватить её не знают, что они с ней будут потом делать.

    Так, в моё отсутствие эти твари выбрались из своего загона и исчезли. Разведка всё же быстро установила, что они отправились на поиски волшебной травы, дающей неуязвимость. Я организовал погоню. Они распределись по часовым поясам и уже искали эту травку. Уран создал её для совершенной расы человеко-богов, но пока припрятал в укромном месте. Он таким образом хотел защитить свою голубую мечту от посягательств. Я немедленно запретил светить Луне и  Солнцу, накидал черных туч на небо и разрешил Заре спать до специальной побудки. После чего я, Память, Геката и Афина пошли на поиски этой травы. Тогда Ночь длилась дольше обычного, но мало кто это заметил - ведь время также остановилось. При свете факелов Гекаты мы облазили все долины, взбирались на склоны гор, искали в лесах и под корнями гнилых деревьев, на ручьях и в иле рек, даже в глубоких снегах на бескрайних равнинах Севера. Наконец нашли. Я выдернул кустик с корнем и запрятал как следует - до лучших времен - забросив на небо, как раз на руку Урану. Пусть посторожит своё произведение, пока на земле не появится вновь совершенная раса людей, подобных атлантам. Заре снова было велено сиять. Но мой сын Арест в моё отсутствие сильно вытянулся, раздался в плечах и оброс мышцами, меч в его руках не оставался без дела - он уже вырубил всю лозу в окрестностях Олимпа и Пинда.  "Ну где эти болваны Гиганты? - задирсто кричал он. - Пусть только сунутся, я, сын царя богов, этих чурбанов живо порубаю на шашлык!" Да, мой сын стал настоящим красавцем! Он хотел драться, чтобы защищать и побеждать. Однако слишком задираясь, он сам спровоцировал нападение. Гиганты напали на Олимп вероломно и гнусно. Из-за Карпат на нас неслась черная туча, эта вопящая орда управлялась Алкинеем, чья голова упиралась прямо в небесный свод. Они уже изготовили лестницу, чтобы взобраться на вершину, как из-за Балкан выскочили Офион и Красный Порфирион, плешивые и все в шрамах с прошлой войны. Подтягивались и другие сущности, вооружившись кто чем, кто забыл в спешке захватить табельное оружие, тот вырывал дубы с корнем и размахивал имми как дубинкой. И снова дрожали горы, а воздух наполнялся дымом и смрадом. 24 беды свалились на нас в виде землетрясений, лавин, цунами, циклонов с ливнями, антициклонов с жарой и зноем, лесными пожарами, градом, падежом скота и всем-все-всем, от чего стонут смертные, - сейчас всё это было брошено против богов. Но этого мало, к нашим врагам присоедилась ещё и парочка наших сугубо сущностей - Глупость и Кошмар,  сыновья вечно заведенного Посейдона. И причем эти двое уже переросли всех нас, но продолжали расти в день по метру, казалось, их рост уже ничто не остановит. (Они и людям забросили в дар капсулу со воими стволовыми клетками, и те прекрасно прижились.)

  Итак, лестница, как дуло пистолета к виску, уже была приставлена к вершине Олимпа. Но каким бы сильным ни был шок и трепет, натиск врага я не собирался останавливать, выпуская из Тартара строруких и одноглазых - тотальную убойную силу. Верно оценив потенциал противника, я решил, что для отражения атаки гигантов вовсе не надо рисковать  будущим Вселенной, и силы уничтожения так и остались там, где им и положено быть - в подземном равновесии, мы же попробуем взять врага обычным, хотя и не совсем, оружием. Боги сплотились вокруг меня, как триста спартанцев вокруг Леонида в последнем бою с персами. Посейдон совершил свой первый подвиг, отколов кусок скалы  своим трезубцем - это  была оконечность острова Кос. Этой глыбой он размозжил голову Пожирателю стад. Так на этом месте появился остров Нисирос. Я, беспрестанно орудуя молниями, успевал всё же присматривать за сыновьями - Гефест творил буквально чудеса! Он выуживал из кратера вулкана лаву и кидался ею в гигантов. Можете себе представить, что они думали по этому поводу. Психологическая атака удалась на славу. Победы Гефеста равнялись количеству поверженных гигантов.  Арес же много кричал, суетился, всё время менял противника, а главное, забывал прикрываться. Бил он мощно, но бесцельно. Враги это всё же не совсем лоза. Советов он, конечно, не слышал. Афина держала Эгиду, прикрывая нас обоих. Мы двигались слаженно и мобильно. Она начинала, я завершал. Когда на меня напали со спины, именно она проткнула копьём негодника Эпира. Он упал прямо на Италию, искромсав весь Сицилийский мыс. Палланта она бросила на Македонию, вместе с кожей содрала с него и его имя, и поделом негодяю, который в дыму боя попытался её изнасиловать. Будет знать, живя без кожи и имени, каково это покушаться на Деву. Теперь она, уже как Афина Паллада, была вооружена как доспехами, именем поверженного ею врага.

  А что же делал мой кузен Прометей в это время? Носился по берегу и кричал, как оглашенный: "Лю!Ди!Бегите врассыпную, болваны, вы все должны уцелеть, когда боги дерутся, ваши лбы не  должны трещать!" Однако люди, не умеющие предчувствовать катастрофы, как это умеют все животные, погибали миллиардами. Куда они ни сунься, всюду их низбежно настигало одно из 24-х несчастий. Таковы были последствия моей лояльности. Либеральничать с агрессивными чурбанами всегда себе дороже. Род человеческий, с таким трудом возродившийся после войны с титанами, снова был на грани уничтожения. В какой-то момент Алы-Аты по ступенькам из нагроможденных гор уже почти залезли на Олимп, но от радости оба негодяя, слишком преждевременно считая себя хозяевами мира, ринулись на поимку прекрасных богинь, гордо выставляя на посмешище весь свой срам, возбухший от возбуждения до невероятных размеров. Музы, Хариты и нимфы кинулись врассыпную, Арес, конечно, бросился их защищать, однако его удары были, как и раньше, бестолковы и не попадали в цель, а тут ещё он споткнулся. Кошмар и Глупость тут же уселись на него верхом, так Алы-Аты одержали верх. Бедному Аресу досталось сполна: поставив его на колени, они дубасили бога войны дубинками от всей своей корявой души. Я двинулся к сыну, чтобы отбить его у врага, но меня опередили Офион и Алкионей. Тут я услышал крики Геры - это Красный Порфирион накинулся на неё со своей страстью. Однако выбор между сыном и супругой я разрешил молниеносно, придавив Офиона горой, я ослепил Алкионея двумя лазерными вспышками, и лишь после этого бросился на Порфириона. Неката ударом скалы посадила ему печень, и его злобная жажда убийств тут же сменилась позывами к изнасилованию. Гера в разораванной одежде уже была близка к падению. Схватив насильника за шкирку, я пару раз грохнул его о престол, а потом метнул в него все электрошокеры, что были в моей деснице. Наконец его тело затрещало, как масло на раскаленной сковородке. Тут в сражении наступил перелом, ведь неудавшаяся попытка осквернить богинь уже означала для гигантских бандосов фактическое поражение.

   Тут я хочу сделать несколько полезных для вас, простые смертные, сравнений - роль таких богинь, овладение которыми и есть уже фактическая победа, у вас, в странах развитой демократии, играют политические партии - достаточно врагу подложить их под себя, или купить, как победа уже обеспечена без каких-либо дополнительных усилий и потерь. Так что: либо держите свои партии под постоянным бдительным надзором, либо вообще запретите им показываться на поле боя в решительный момент.

     Именно поэтому в тот же самый час все гиганты, которые ещё не были ободраны или зажарены заживо, спешно покинули поле боя и дружно покатились вниз с Олимпа, кувыркаясь через голову. Вместе с ними убрались и Алы-Аты. Остатки порядком потрепанной орды срывали зло на всём, что попадалось на их пути - их бешенство угасло лишь у побережья Океана, а также близ полюсов. Наступила долгожданная тишина. Божественные силы, медленно и устало, без всякого строя и единого патрона, возвращались ко мне. Гефест, весь черный от сажи, ковылял на костылях, я молча взирал на царивший вокруг разгром и разорение. Тут ко мне подкатился Прометей, как всегда, сильно недовольный происходящим. Его упреки нетрудно было предвидеть. И я сказал:
   - Можешь помолчать, я знаю - нельзя было щадить врага, гигантов следовало заточить. Это урок на будущее, если теперь кто-либо попытается подвергнуть опасности миропорядок, он будет наказан без всякой жалости и предупреждения. На то урок.
   Он закивал головой и пробормотал себе под нос что-то вроде:
   - НАТО `Урок, - и закашлялся.
   Урками мы называли теперь взбесившихся агрессоров. Однако Прометей шел за мной, не отставая, и я добавил:
   - Так ты ещё о людях хотел, я вижу. Им всегда достается от столкновений стихий. Но по-другому нельзя - ведь человек для того и создан, чтобы стать одушевленным физическим сознанием мира. И мне они не менее дороги, чем тебе, уж поверь. Цари богов слов на ветер не бросают. Им сейчас плохо, почти все выбиты, а те, кто выжил, слишком слабы и к тому же испуганы. Мы поможем им возродиться и даже сделаем их сильнее и лучше...
  Но тут наш диалог был прерван воплями:
  - Хочу драться! Хочу отомстить! Да вытащите же меня отсюда!
  Это был голос Ареса, мы не сразу отыскали его в кипящем котле, вот куда в первой же битве засунули бога войны его скверные родичи Алы-Аты. Посейдон принес свои запоздалые извинения, что породил эту буйную парочку. Вобщем мы все были не в восторге от некоторых своих детей. И я сказал ему в утешение:
  - Каждый из нас иногда совершает ошибки.
  Я принялся вызволять из котла своего сына Ареса, но крышка была так крепко запаяна, что никто бы не мог её открыть, - никто, кроме меня. Я и подумал в тот же момент: пусть этот аника-воин посидит в котле 13 мирных месяцев, подумает, как дошел до жизни такой, а потом я его освобожу. Но тут явилась, вся из себя, но в боевом, конечно, гриме и в белых одеждах, с венком в прелестных пальчиках наша красотка Афро. Вот интересно, где это она комфортно укрывалась, пока мы тут из последних сил отстаивали божественный миропорядок? Она, осторожно переставляя выские каблучки с обломка на обломок, ответила на редкость просто - в парикмахерской, потом была у стилиста, меняла имидж; сейчас она выступала под именем Афродита-Никефора. Она явилась нам, как награда за победу. Она обвела всех своим лучезарным взгялом, словно выбирая, кому именно вручить трофей. В результате венок возлег на грязную гриву Гефеста. Ясно, у неё новые цели, раз решала подкатить к старшему сыну царя богов. Глупышка-несмышленыш вздрогнул от восторга. А я подумал с грустью: он создан для труда, но не для счастья.

    Тут очнулась, словно от глубокого-глубокого обморока, Гера. Прижимая к вздымавшейся груди лохмотья ночи, она вдруг начала низким трагическим шепотом пророчествовать: "Они повержены, но не погибли, они бегут, раз не убиты. Бессмыртным не дано уничтожить рожденных из раны Урана. Их могут одолеть  лишь те, кто порожден мечтой Урана. Простым смертным пора объявить обязательный призыв. За повесткой они должны приходить сами. Для решения демографической проблемы боги должны на время слезть с небес и пойти в простой народ". Вот это сюрприз! Даже Геру достали! Но... мечта Урана?! Это же человек из светлого будущего! Сверхчеловек, которого Демиург не успел сотворить. Так вот зачем богам понадобились люди! Их только трудом, их только волей мы, бессмертные, избавим мир от всевозможных бед.

   Сколько раз Гера потом горько сожалела об этом моменте истины!!

   
   Д)

   У Геры климакс. Его последствия

   Женам всех смертных досталось от Геры: не кое-что, а некие четры характера. А если нет, то значит они неправильные, эти ваши жены. Пока мы были обручены, она - как мед и патока, хоть к ране прикладывай, но вот мы поженились, и что? куда всё девалось! Она вдруг решила, что знает абсолютно всё, непомерная гордыня обуяла ею. Досадное властолюбие невозможно было хотя бы для приличия хоть чем-то прикрыть. На вылизанном по её приказу Олимпе теперь царила жесточайшая иерархия. Она тут же запретила мне "якшаться" с мелкими божествами второго ряда, учредив для этого начальника канцеляри и множество секретарей, но и простые смертные теперь мне были недоступны! Введи она этот порядок раньше, вряд ли бы с ней так легко сошлись по первости. Всякое новое влияние было для неё равно покушению. И мне всё чаще приходилось сердиться, топать ногами - и всё для того лишь, чтобы привести к себе домой пару-тройку своих закадычных друзей на внеочередное заседание. Теперь можно было собираться больше трёх только в установленном месте и строго по регламенту, который заранее утверждался ею на весь финансовый год. Гера была глуха к любым доводам, которые я ей приводил. Любая попытка обратится к ней с самым невинным вопросом тут же выводила её из равновесия. Вот случай с Тиресием: это уже на рубеже с вашей историей. Мы как-то на Олимпе обсуждали один очень важный социальный вопрос: кто получает больше удовольствия во время любви, мужчина или женщина, короче, кто кому за это должен. Я был за то, чтобы платили женщины, Гера агрессивно возражала. Чтобы решить этот  спор, я позвал смертного Тиресия. Он известен тем, в отрочестве его пол был слабо выражен; однажды на склоне горы он увидел клубок совокупляющихся змей. Не долго думая, ударил по змеям палкой и убил самца, потому что это зрелище его разозлило. Однако на следующее утро он проснулся женщиной и такой оставался 7 лет подряд, потом пришёл на то же место и снова увидел змеиный клубок. Но теперь уже он убил самку. На утро всё его мужское достоинство снова вернулось к нему. Тут есть над чем призадуматься. Змея такое существо, что всё двойственно в этом создании: вытянутая в длину - это единица, палка, свернувшись в клубок, она нолик. Так что Тиресий, пока единственный из людей, располагавших двойным опытом, и стал нашим судьёй в этом щекотливом вопросе. И он сказал: счет примерно один к десяти (1:10). Гера пришла в ярость, чем ослепила это двуполое. Пришлось её наказать, и основательно. Я задал такую взбучку, что на небе все окна были долго закрыты ставнями, потому что стекло тогда было в большом дефиците даже у богов. Однако зрение к Тиресию так и не вернулось. Дело в том, что на Олимпе раз и навсегда решено: божества не в силах отменять приговоры друг друга, т.е. каждый в своей епархии полный суверен. Гера же упрямилась. Чтобы хоть как-то сгладить неприятное впечатление от случившегося, я подарил Тиресию семь жизней и впридачу дар провидения, ведь провидец должен глубоко разбираться в вопросе, как в мужском, так и женском. Слепота же вынуждает к более тонкому слуху, чтобы различать неприметное для обычного ленивого восприятия. Так Тиресий стал самым знаменитым прорицателем Греции - и это верно в течение целых семи веков греческой истории. Все его потомки были слепцами и провидцами, и они также носили его имя. Вот так, дорогие смертные, иногда только исключительные обстоятельства вынуждают человека исполнить своё предназначение. А посему, уважайте приговоры богов, простые смертные, даже если они порой и кажутся вам жестокими или несправедливыми.

   Однако эта история сильно меня зацепила - почему Гера с таким ожесточением спорит с очевидным? Или она таким образом хочет скрыть своё преимущество, щедро дарованное природой женскому полу? Или страдает от лично у неё его отсутствия? Неужели Гера фригидна? Увы, по мере накопления житейского опыта, я в этом почти полностью уверился. Нет, конечно, она всегда со мной искренна, но эта искренность сродни ослеплению. Или часто просто иллюзия. Но дело было все-таки не в её фригидности, это я бы уж как-нибудь заметил, она просто была безумно влюблена в саму власть. Да так, что даже я был неконкурентен. У неё, конечно, были большие полномочия. Однако всей полноты, как ей того хотелось, ей никто бы и не дал. Поэтому её дообродетель была как броня. Иногда я даже мечтал о каком-нибудь завалящем любовнике для своей жены, чтобы получить, наконец, возможность, пилить её хоть за что-то. А пока же получалось ни то ни сё: она не столько хотела меня, сколько растрачивала себя в яростных скандалах из-за моих участившихся походов налево. И она с такой же яростью преследовала моих любовниц и ещё яростнее - детей от них.

   Тогда я понял, что я для неё всего лишь мостик к абсолютной власти, и что её бесит эта необходимость, ведь ей хотелось бы вообще быть одной-единственной на вершине Олимпа! Вот в какое чудовище превратилась моя Гера. И я начал её перевоспитывать. О люди и боги, вы вправе смеяться надо мной сколько угодно. Но мне было совсем не до смеха. Она, эта проблема, вообще неразрешима, как мечта самой праматери природы, вечно возобновляемая и всегда упирающаяся в одно и то же противоречие - нужен второй компонет. Я стал ненавидеть Геру, не всегда, но часто. Распахнув окна нашей спальни, я громко призывал среди глубокой ночи, богов и людей в свидетели того, какая она безнравственная, т.е. что у неё дурной нрав есть, а добрый уже весь кончился, я колотил её чем ни попадя, даже иногда мечтал сослать на небо. Но не пугайтесь, я этого никогда бы не сделал - по той простой причине, что её ревность доставляла мне не меньшее удовольствие, чем самая горячая любовь неистовой и умелой наложницы, а что касается её изобретательности в вопросах мести, то тут я только руками разводил от восхищенного удивления - ну и малацца! Более покладистая жена мне бы меньше подошла, ведь мне не пришлось бы так отчаянно наслаждаться в каждом удачном случае обмана и нарушения обета супружеской верности. Короче, наши ночные разборки меня сильно заводили, и я на следующий день с большим удовольствием удалялся налево, благо совесть моя в это тихое время крепко дрыхла без задних ног.


  Е)

  Афро берет реванш

  Война с гигантами закончилась свадьбой Афро и моего старшего сына-хромоножки. Провели её строго по образцу нашей с Герой свадьбы, но только женились наши дети на Лемносе, именно там он и упал  воду якобы "с неба". Афро, в весьма недвусмысленном прозрачнм платье из полотнища зари, прибыла на место бракосочетания на упряжке из шести тысяч голубей. Для неё это был день реванша. Она очень надеялась на самые лучшие оправы для своих украшений. Однако мой старший сын был так простудушн, что искренне радовался тому факту, что все на свете видят самые сокровенные участки тела его прекрасной супруги. Её бесстыдство он принимал за непосредственность и чистоту. "Оцените вы все мою удачу!" - говорил его безумный от радости взгляд. Гефест также подготовился к торжеству, тщательно поработав над своим внешним видом: он надел на рыжий куст своей прически свадебный венок, выковырял кузнечную копоть из-под ногтей, надраил щеки и ладони речным песком. На пиршество же явился на золотых костылях, но курносость и хромота остались, увы, при нем. Рядом с невестой Афро его фантастическая некрасивость просто резала глаз. Так часто выглядят и ваши свадьбы, когда кривоногий и хромой коротышка-урод с толстым кошельком или в титуле президента ведет под венец длинноногую красавицу-девицу, влюбленную только и только в себя самую и деньги муженька-толстосума.  Ждать от этого союза что-либо хорошее было бы наивностью. Пока муж готовит жене-красотке новую оправу для очередного украшения, она уже изготовила ему новые рога. Однако измены себе она не простит никода. Чтобы защиться от посягательств со стороны других женщин на Гефеста, Афро наслала на них отвратительный запах, от них пахло, как от большого химического комбината. В результате мужчины этого острова стали жениться исключительно на чужестранках, либо водились с проститутками из фракийских рабынь. И эта несправедливость длилась до самого прибытия аргонавтов, для которых там случилась первая остановка. Герои, потерявшие обоняние от постоянных насморков, к тому же с голодухи, не побрезговали возлечь с женщинами, которым лучше было бы пожизненно служить в химических войсках. Такова злобная выходка Афро, к тому же совершенная без всякого реального повода, чисто превентивно. Короче, они с Герой, в этом смысле, сравнялись.

   На их свадьбе я был мрачнее тучи. Даже Геба не могла меня развеселить, всё время подливая в мой кубок амброзию. Я ревновал задним числом, ничуть не любя Афро. Это чувство сродни чувству собственника, который не знает, что делать с ненужной ему вещью, но когда эту вещь попросит другой, он тут же задвинет её подальше. Я так был зол, что едва сдерживался, чтобы не наорать на Муз, которые, как мне казалось, слишком громко пели свадебные гимны. И ещё я грустил оттого, что теперь я уже старый Зевс, потому что мой сын - женатый мужчина, значит моя юность закончилась навсегда. Я нередко и раньше считал, что, да, она уже не со мной, но потом вдруг находил какой-то её крохотный осколок, однако теперь это уже было абсолютно точно. Гера же была готова возненавидеть Афро, в страхе за своё царское величество. Ей было явно не до меня. Без всякого энтузиазма я обвел глазами всех своих бывших любовниц - да... Вернуться к одной из них было бы окончательным поражением. Но мне нужна была, и очень срочно, новая порция жизненной энергии, новый квант счастья, и я твердо решил пока крепость любви не сдавать. Мои дела и моя личная жизнь всегда были в строгом равновесии, чему я научился ещё у Фемиды. Моя жена Гера родила для мироздания всё-таки полезных детей - кузнеца, повитуху, вояку и служанку, но для счастья смертных я должен был дать им кое-что ещё...


ЭПОХА 8

НОВЫЕ БОГИ ДЛЯ ЛЮДЕЙ

а)

Лето! Артемида, Аполлон

...И тут я увидел эти глаза напротив - они, глаза Лето, пристально смотрели на меня. Дочь титана Коя, нимфа холода, - а не жары, как кое-кто из вас подумал, потому что её имя и слово "летаргия" однокренные, - была блондинкой с длинными ногами и гордой грудью, в её родных краях  всё ещё мечтают о солнце и прежнем счатье. В её очах я увидел все оттенки голубоватого блеска снега и мерцающих звезд на небе. Эти прекрасные глаза молили, требовали, обещали. Свадьба уже подходила к концу, и я незаметно увлек её в сторонку - под предлогом, что хочу расспросить, где могли скрыться остатки орды, ведь они убежали куда-то на Север. Так мы, не возбуждая подозрения, удалились с ней на остров Тасос, божественный альков. В древности там жил оракул, потом процветал греческий город, котрый сейчас уже почти весь в развалинах, но и они несут на себе божественный отпечаток моего пребывания там. Входите в город через врата Зевса, пройдите к театру, построенному Гиппократом, расслабьтесь на мраморных скамьях с выщерблинами, там, где лежал я с Лето, расслабьтесь и получайте удовольствие. Здесь вы можете увидеть одну из самых первых статуй - идущего Аполлона, она так и осталалась незавершенной.

   "Здесь у мгновений есть вкус вечности", - сладко прошептаала она. - "Да что тебе за дело думать о времени? Ты же нимфа, такая же, как и боги, бессмертная". - "Но если мир умрет, боги умрут тоже", - сказала она, вздыхая. Эта мысль меня поразила, никто из богов ни разу не задумался об этом, что мне точно известно. Мы самозабвенно предались любви, свет Солнца раздробился и померк... Когда я поднимался на Олимп после первой ночной измены, мой сын Гефест  ещё спал, бессонная Афро с презрением на него смотрела - ей уже было пора на работу. Я сделал вид, что не заметил её, но она на меня смотрела во все глаза. Из головы у меня не шли слова Лето - "...и боги умирают, если гибнет мир". Однако настроение моё всё равно было праздничным.  Моя сестра Гестия уже чистила очаги, мой вид заставил её нахмуриться. Гера, как статуя командора, стояла у входа в спальню. "Были дела вот..." - сказал я с ходу. Не обращая внимания на её нахмуренный лоб и потягиваясь, пошел умыться росой. Лето не делала тайны из наших отношений, а на Олимпе работало круглосуточно и бесперебойно сарафанное радио, не скрывала моя новая любовь и факт уже наступившей беременности. Огласка - это легальный способ отыграться на любовнике, если он поматросил и бросил, а точнее, на их законных женах. Гера уже всё знала, ярость моей супруги долго будет помнить весь мир и я, в том числе. Эта отвязная баба поносила мою похотливость самыми небожественными словами, но больше всего досталось, конечно, Лето. Она даже пригрозила лишить её убежища на земле во время родов, а солнце не должно было светить ей. Гея с большим удовольствием откликнулась на это гнусное предложение. О ней, наконец, вспомнили, да ещё ради мести! Она тут же направила змея Пифона, обычно сторожившего Дельфийский оракул, приглядывать за Лето и своевременно послать сигнал. Гера строила новые планы запугивания нимф в целом, чтобы они не слишком раскатывали свои алые губки, но это лишь ещё больше раззадорило юных дев, я же стал более осторожным. Когда отошли воды, Лето тщетно металась от равнины к равнине, ей всюду было отказано. Если кто-либо сердобольный вдруг был готов нарушить запрет и дать приют роженице, из-за её спины тут же восставал огромный змей Пифон, и бедная Лето, придерживая огромный живот, спотыкаясь, брела дальше. За ней, неотступно шипя и оставляя на земле, траве и камнях свою вонючую слизь, ползла упорная неистребимая ненависть Геры. Недавняя война с гигантами исказила рельеф местности повсюду, но был в этой разрухе один-единственный кусочек суши, который, отколовшись от неё, уплыл в море, это остров Ортигия, позже названный Делосом. Там находили себе приют только перепелы во время сезонных перелетов. Я послал через Времена Года ей записочку, чтобы она шла за этими птицами, которые как раз летели с её родного севера на юг, в теплоту африкансой погоды, так она нашла наконец себе и своему готовящемуся родиться потомству пристанище. Оствалось ещё отвратить вторую часть проклятия - насчет солнечного света, тут на помощь пришел Посейдон, который приподнял море и держал его над островом, пока Лето рожала. Видя, что её проклятие дезавуировано, Гера, окончательно взбесившись, запретила дочери-повитухе помогать Лето. В результате роды длились 9 дней, и конца мучениям роженицы не было видно. Она просила только одного - скорейшей смерти, но в этом ей как раз было оказано самой природой. На Делос вскоре прилетели сердобольные богини, но все их усилия были тщетны, младенец никак не мог родиться.  Наконец Фемида изрекла: Всякая жизнь священна, каждый свободен родиться по священному праву рождения, тем более что отцом является сам царь богов. (Мне кажется, это она на ходу придумала.) Когда к Гере прибыла делегация от имени всего божественного мира женщин - в лице Ириды-посланницы, да ещё с обещанием от меня подарить янтарное ожерелье длиной в девять локтей, Гера тут же отпустила на Делос повитуху, потому что поняла наконец - откажись она сделать это, я бы ей неприменно устроил в ответ на её жестокость все семь египетских казней. Сколько жен человеческих наполняли потом свои шкатулки изменами леваков-мужей?! Сундуки Геры были явно тяжелее груза моей совести.

     Так Лето родила мне дочь Артемиду и сына Аполлона. Когда воды вернулись на место, клин диких лебедей семь раз облетел Делос. Под единственной пальмой лежала счастливая мать и улыбалась открытому Небу. С тех пор седьмой день месяца посвещен Аполлону, лебедь - его птица, а пальма - его дерево. Мой брат Аид по просьбе Аполлона закрепил наконец плавающий остров четырьмя каменными столпами как раз посреди эллинского мира.


  В)

  Артемида

  Летящую поступь Артемиды, её порыв тысячи скульпторов не раз пытались запечатлеть в мраморе, это стало их наваждением. Атлетка с безупречной грудью, чьи ноги едва касалиь земли, была не менее красива, чем сама Афро. И даже более привлекательна, ибо её красота была естественной, она не знала дороги в салоны красоты или к стилистам. Но, увы, никому из мужчин не посчастливилось отведать этот плод - эта моя дочь умела дать отпор любому волоките. Она страшилась иметь потомство.

  Однако была и ещё одна причина её неприступности: в отличие от Афины, которая категорически не выходила замуж, потому что слишком меня любила, и в её глазах со мной не мог сравниться ни один бог во всей вселенной, Артемида видела, как её мать, Лето, оставленная мною тот час же после родов, вернулась на свою туманную северную Родину, и её уделом остались лишь воспоминания о той единственной ночи на Тасосе, в то время как Гера так и оставалась моей законной половиной.  Страх возможного страдания и унижения привел к тому, что Артемида прониклась презрением к мужскому началу, мужчин-богов и мужчин-людей, а женщин презирает за их слабость и податливость в любви. Даже брат-близнец тяготит её и взывает досаду. Однажды, когда она была совсем махонькой девчуркой, я посадил её на колени, она брыкалась и вырывалась, я со смехом спросил её, чтобы задобрить, что ей подарить. Она тут же выкрикнула - лук и колчан со стрелами, как у Аполлона!  Я подарил ей всё это, но не сказал смысла символа этого подарка, ведь он овеществлял то, о чем она по рождению уже не могла мечтать - мужчиной она никогда не станет. По ночам она убегает в горы, её путь можно проследить по движению полумесяца на её прическе. Все свои силы дева отдает охоте. Она даже выходит на арену, чтобы и там сразиться с дикими зверями. Короче, она стала непревзойденной укротительницей. Однако она же окончательно разделалсь и с Алы-Атами - Отом и Эфиальтом. Они, отсидевшись где-то на севере, снова стали наведываться для разбоя в наши края, причем за это время выросли ещё больше. Поймать их не преставлялось никакой возможности. Но вот они наткнулись на Артемиду. Красота Адтемиды немедленно их восхитила. Желание бурлило через край.  Они  тут же прредьявили богине чудовищных размеров знаки своей похоти, Но это лишь усилило её мужененавистничество. Когда те стали её преследовать, она, пробегая между ними, попеременно превращалась то в лань, то в женщину, чем так раззадорила их, что Кошмар с Гупостью, ослепленные её красотой и скоростью передвижения, попросту укокошили друг друга, после чего Артемида принеслась ко мне и сообщила эту долгожданную и приятную для всех богов весть. Я передал их тела Аиду, и тот парочкой змей привязал Кошмар и Глупость в своём подземелье. Однако они всё же в виде воспоминаний являются иногда женщинам, и тогда те кричат во сне как зарезанные. Моя дочь-охотница всегда расправлялась с обидчиками именно так - беспощадно и решительно. Иногда её жертвы, увы, получали наказание, явно превосходящее содеянное. Хотя бы Орион, отличный охотник, именно по приказу Арто был укушен скорпионом. И за что? Всего лишь за попытку посостязаться с ней в беге на длинную дистанцию. А мой правнук Актеон? Однажды он хотел подсмотреть за ней во время купанья, такая невинная шалость как у богов, так и у людей! И что она? Тут же превратила юношу в оленя, и его на месте растерзали собственные собаки. Арто такая, не выносит ни насмешек, ни соперничества, так что лучше не цеплять её вообще. Своих назойливых воздыхателей она тут же бросает на подкорм диким зверям, клеветники, злобные и завистливые, даже говорили, что это она убивает женщин при  родах, потому что не имеет своей семьи, но это совсем не так. Лучше поворотите голову в сторону Геры, возможно это она в очередной раз не отпустила повитуху.
   Пару слов об эфесской статуе, которую почему-то считают изображением Арто. Нет, это просто слепцы, которые не видят на платье женщины пчел и их яйца, а пчела - моё насекомой, равно как и орел - моя птица, а дуб - моё дерево. Пчелы и коза меня вскормили на Крите. Так что эфесская статуя - это олицетворение пчелиной матки-царицы, но и царствующей женщины во времена матриархата, что имело место задолго до моего появления на троне. Это не моя дочь, но моя мама. В ночь рождения моего последнего сына Александра, храм в Эфесе загорелся и вскоре рухнул: так сильно оскорбилась древняя великая богиня, увидя ещё одного великого мужчину - завоевателя, которому покорятся многие народы.


  С)

  Первые Олимпийские игры

  На третий день своего рождения Аполлон с луком и стрелами отправился в Дельфы и сразил наповал Пифона, змеюку, которая преследовала его беременную мать. И я удовлетворенно подумал, да, мир начинает потихоньку меняться. Но возник также и страх - ведь Великая праматерь может обидеться, змеюка-то её частная собственность! Тогда я и повелел Аполлону тут же построить в Дельфах храм и учредить игры, чтобы не только отвлечь общественность от воспоминаний о гигантском змие, но и воздать ему посмертные почести - ведь бег по овальной дорожке вокруг стадиона это как раз и есть кольца змея, разбег прыгуна воспроизводит его извилистое движение, копьё летит, как стремительно высунутое жало, а борцы в схватке - это ли не пара клубящихся змей? Но что мой сын? Он был большим ослушником во всем, особенно если приказы исходили от меня, его родного папы. Вместо того, чтобы трудиться во славу будущих Олимпийских игр, он взнуздал упряжку лебедей и помчался к своей горячо любимой матушке, в её северные края, а там его очень почитали уже в самые ранние времена. У них, этих северных людей, постоянно две крайности - извечный страх перед Аидом и непреходящий восторг перед Аполлоном, который был для них сама жизнь. Вернулся он только через год, никак не мог оторваться от блюда с клюквенным пирогом и кувшина с морсом. У нас ведь этой развесистой ягоды ещё поискать. Но по возвращении я уже строго наказал ему немедленно исполнить моё повеление. Он же всем упорно рассказывал, что сам захотел кое-что построить, тщеславный мальчуган... Однако, в конце концов, в Дельфах были построены и храм, и стадион. С тех пор каждый год там регулярно проходили учрежденные мною игры. Но слава досталась именно моему сыну, потому что он присвоил себе эти злосчастные Дельфы, а также и самого дельфийского оракула. В храме он поставил золотой треножник, его поставили над расселиной, как раз там, где из недр земли поднимались зловонные испарения от гниющего Пифона, а жриц, которые прорицали на этом месте, стали называть с того момента пифиями, и они прорицали уже как бы от имени Аполлона. Кстати, они же, со ссылкой на моего сына, провозгласили Сократа мудрейшим из людей, а Платона - даже моим отпрыском. Я же обо всём этом узнавал задним числом. Однако эта эпоха уже и была концом матриархата по факту, ведь теперь оглашали веление Судеб жрецы-мужчины, которые и толковали вопли и стоны пифий как сами того хотели. А что Гея? Смирилась, что ж ей, старушке, ещё делать? Она бы и сама давно уже бросила ненужные Дельфы, если бы не заскорузлый инстинкт собственницы. А вот Фемида, которая её всюду замещала, никакой досады даже не подумала выказывать. Ещё со времен беспредела Крона, когда ей, чтобы заставить себя слушать, надо было обязательно подпереть свои слова дельфийским предсказанием, она имела негласную договоренность с прорицательницами, и те покладисто прорицали всё, что Фемида им заранее скажет. И потом, я же обещал Фемиде в пору нашей любви вернуться в Дельфы, вот я и вернулся - хотя и в лице сына. Само эт о название "дельфы" значит "матка", а место оракула именуется "омфалос", "пуп", - конкретно то, через что дитя сначала питется, а потом отделяется от матери.

  Этот мой сын именуется освободителем, но сам он свободен ли? Он ещё более сложная натура, чем его сестричка Арто, не менее, во всяком случае, красив, жесток и горд. Никто из смертных не сравнится с ним в блеске, и даже я выгляжу рядом с ним мужланом. Но ему вечно мало быть обладателем высшей красоты, быть сыном царя богов, потому что его гложет комплекс - его матиь не была царицей. Однако не советую никому в его присутствии потешаться над Лето, виновника такого неуважения он будет преследовать вплоть до его тотального уничтожения. Вот такие они, эти первые незаконнорожденные дети - Артемида и Аполлон. Я и раньше легко обзаводился детьми и там и тут, и у них не было этих комплексов - потому что до нас с Герой института брака ещё не было, значит не было и незаконнорпожденных детей. Все дети были наши, и мы с ними могли делать всё, что хотели. Хотели - ели , хотели - любили и баловали.
Вот этот комплекс и толкал Аполло в луга, к стадам, где он играл овцам и коровам на флейте, пастухи были его верными друзьями. Так он и стал богом искусств, ритмов и каденций, он бог поэтов и всех-всех-всех, кому не всё нравится в существующем миропорядке. Этим людям кажется, что они в своих творениях перевоссоздают мир заново, исправляя его, и это отчасти так, ведь дать вселенной определение это уже означает расширить её. Иногда флейта Аполо звучит так пронзительно трагически, что мне кажется, он хотел бы смешаться со своим далеким предком, Хаосом, потом всё успокаивается и я снова слышу журчанье ручейка и пение пташек, да, это так, чтобы верно отобразить сущность вещи, надо слиться с присущей ей тайной. Поэт и провидец часто ходят рядом.  Порой его принимают за безумца, но нет трезвее бога, чем он.  Но это потому, что затея, которую он задумал, конечно, сама по себе, более чем безумна. Возможно, я его люблю болше, чем он меня. Он меня пленяет. Я многие вещи стал понимать лучше, когда попробовал смотреть на мир его глазами. Я дал ему венец без скипетра - славу, а это значит, все должны признавать его, но не обязаны повиноваться. Таков удел всех гениев, наших и ваших.


   С)

   Сатир Марсий

   Итак, Аполлон завел моду на музыку, музицировать стали все - даже Фемида соорудила себе флейточку. Однако увидав в воде отражение своего лица  с надутыми щеками, тут же бросила дудочку в траву, её тут же подобрал проходивши мимо сатир Марсий, чтобы подыгрывать на сельских плясках. Играл он нважно, но крестьяне на радостях спьяну стали кричать, что сам Аполлон н сыграл бы лучше. Но Марсий всё принял за чистую монету и тут ж разнес по всему свету весть, что он играет лучше самого Аполлона, который тут же и явился. Схватив сатира за рожки, поволок его на суд Муз, сказав, что если тот проиграет, Аполлон слделает с ним всё, что захочет. Тут бы сатиру извиниться и сыться от греха подальше, но он и не полумал сдаваться. И даже, в свою очередь, спросил: "А если ты сам проиграешь?" Тут Аполло сказал, что тогда поступит к сатиру на службу. Девять Муз слушали "Времена года" в исполнении Аполлона с восторгом, из глаз их непрерывным потоком лились слезы умиления, настала очередь Марсия. Долго слушать не пришлось - Марсий знал только три ноты, однако упорно стоял на соё - он играет лучше самого Аполлона, вся деревня так считает... Музы не выдержали и расхохотались. Сатир ушел, но вскоре его нагнал Аполлон, взял у него флейту и попросил Сатира протянуть руки вперед, затем привязал его к стволу молодой сосны, а флейту бросил на землю, под стреноженные ноги сатира. Так и висит он на сосне, которая давно уже большое и толстое дерево, зимой на его щеках замерзают слезы.



   D)

   Влюбленный Аполло

   Если Арто заменяла любовь охотой, то для её братца-близнеца сама любовь стала полем для охоты. По количеству любовниц он обогнал меня самого, но, в отличие от меня, до супруги дело не дошло. Оно и к лучшему. Ни одному из своих бастардов он не пожелал предоставить положение, более законное, чем у него самого. Три Музы сдались в плен сразу - Каллиопа, Талия, Урания. Их дети стали артистами - певцами и музыкантами, все они потом вошли в свиту Дионисия. Разные нимфы нарожали ему царей и пастухов. От любви с прорицательницей Манто пошел род вещунов, удалось ему также переспать с Гекубой, женой царя Приама, среди его сыновей числят также Пифагора с его квадратными штанами. Однако не всё так гладко, были и досадные поражения на ниве этой суперэгоистичекой любви.  Внучка Ареса, Марпесса, слишком боявшаяся быть брошенной, не уступила его мольбам, хотя он её  похитил, а вернулась к законному супругу, смертному Идасу из Менессы. Начался суд, но никто, если, конечно, Судьбы не принуждают к этому, не обязан жертвовать своими привычками, ради нескольких часов в обществе даже самого Аполлона. Марпесса не имела ни малейших склоностей к героичекой любви, и я отказал своему сыну, он проиграл суд.  Другой случай. Кассандра, дочь Гекубы, воспользовавшись тем, что Аполлоша её соблазнил, быстренько выучилась у него искусству предсказания, а потом незаметно ускользнула от него, так что троянский дуплет моему сыну не удался.  В гневе Аполло стал мстить Кассандре, сделав так, что её предсказаниям никто не стал верить. Но больше всех его достала Коронида, гордая дочь царя лапифов, изменив Апллону, когда уже ждала ребенка от него. И с кем? С простым смертным. Так сын бога Аполлона впервые получил смертного отца. Ослепленный гневом, он убил Корониду стрелой, но в последний момент всё же спас ребенка. Никакие искусства, которыми он владел в совершенстве, не уберегли его от столь варварского поступка. Это дитя стало знаменитым  Асклепием - богом здолровья, которому люди приносили в жертву петуха, и кот рому Сократ задожал эту пернатую жертву ровно за мгновегние перед смертью от чаши цикуты, внезапно заявив, что в лучший из миров он отправляется абсолютно здоровым... Асклепейоны - одновременно святилища, лечебницы и школы, всегда строились близ целебных источников. Все науки о здоровье вытекли из тех родников. Он бог гордости, бог потребностиосуществлятьи быть непревзойденным, бог, уже похожий на полубога. Его руки всегда тянутся к недоступной Дафне, которая, когда он уже почти настиг её, превратилась в лавровое дерево. Это дерево - символ и славы и пророчества. Эти листья жуют пророки перед сеансом поиска истины, но и лавром же увенчивают головы победителей. Но достаются лавры только одиноким - таково пожелание Дафны.  Дельфы - место трагедий.


   Я был там недавно, и что?! До чего же вы довели это мифическое место! Храм обрушен, треножник сперли, оракул почил в бозе. Сокровищницы - прибежище для крыс. Но вот статуя там стоит, точнее - сидит.  Лицо и руки уничтожило время, даже груди не видно, это только набросок туловища. Время, как второй скульптор, подправило статую. Вот всё, что осталось от богини-матери.  Остался только её живот. Источенная временем нога проступает из-под складок мраморной одежды, по-прежнему уверенно попирает землю, утверждая своё извечное право на неё.


   
     Е)

     Гермес

     - ...Гера ты моя прекрасная, - раздраженно сказал я однажды вечером ближе к полуночи, потеряв всякое терпение, - когда я женился на тебе, я пообещел, что ты всегда будешь первой, но вот что ты будешь единственной, это ты, я вижу, сама придумала.
     - Но я тебя так поняла, - неубедительно оправдывалась Гера.
     - Но я просто ответил тебе в тон, вот и всё.
     Примерно так начинался каждый наш вечер. И так происходит до сих пор - но в ваших уже спальнях. Итак, моей скоротечной следующей любовью была нимфа Майя, дочка Атласа и племянница Прометея. Жила она бедно, но достойно, ведя собственное сельское хозяйство в Аркадии. Здесь люди живут трудно, умеют ценить жизнь, особо ценят дары небес. Они живут трудом своих рук, мало просят у богов и поэтому чувствуют себя свободными. Майя была нимфой этого племени, любить её значит приблизиться к людям. Когда к ней снизошел такой бог, она нисколько не смутилась. Она даже не стала извиняться за скромность своего жилища. Да что там! Разве я сам не родился в голой пещере? К тому же, в таких извинениях всегда плохо спрятан упрек или корысть. Украшения она носила сугубо свои - прекрасные волосы и горящие глаза. У порога её дома росли тимьян, базилик и жасмин, и счастья в этом домике было явно больше, чем в лишенном естественных запахов дворце. А вокруг бушевала греческая весна. Видела бы Гера, с каким аппетитом я ем простую ячменную кашу! На полу комнаты лежала мягкая белая овчина...

Я вел себя на этот раз очень осторожно, да и Майя не из тех, кто жить не может, немедленно не поделившись сакраментальным с лучшими подружками. Так, в этом случае, даже Илифия не знала, кто отец ребенка, которого она пеленала первый раз, как никогда не узнал бы и ребенок, которого Майя родила от любви со мной, кто её отец, если бы... Так на свет появился Гермес. Чтобы ребенок проявил свою божественную сущность, он должен был сразу по рождению совершить какой-либо подвиг. Гермес, когда счастливая роженица задремала, тут же вылез из пеленок и устремился наружу из родной пещеры. Он сразу принял свой божественный рост и  оказался на другом конце Греции. Тут и пересеклись их пути - Гермеса и Аполлона, который как раз в это время переживал очередной приступ меланхолии и решительно предпочел сельскую глушь дворцам. На сей раз он работал пастухом у царя Адмета. Ну и тогда же у него случилась любовь к юноше Гименею с венком на голове. Пока они там себе мирно спали друг с другом, Гермес увидел стадо коров, телок и быка. Он быстро связал всё стадо травяными жгутами и потащил его задом аперед, чтобы следы шли в другую сторону, так он приобрел целое стадо и спрятал его в пещере. Перед пещерой он принес в жертву двух телок, разделил мясо на 12 чатей и хорошо покушал жареным мясом из одной части. Тут из моря вылезла большая черепаха. А так как мысли в его голове сочетались быстро, он вскрыл её, полностью освободив панцирь, потом из коровьих кишок сделал струны, высушил их и прикрепил к черепашьему панцирю. Так у него получилась лира. После этого он спокойно вернулся на гору Килену, где жила его мать, снова стал крохой и залез обратно в колыбель. Но тут проснулся Аполлон, а скота уже нет! Посмотрел на следы - они вели прямиком в море. Он решил найти вора незамедлительно. Сатиры и силены, вороны и галки были отправлены на разведку. А сам принялся гадать на кфейной гуще, так он получил знание, что надо идти в пещеру к Майе. "А в вашем доме пахнет воровством", - сказал он, войдя без стука. Майя сказала, что здесь никого нет, кроме её самой и младенца, рожденного этой же ночью. "Тогда это он вор," - сказал Аполлон и направиля к люльке. Майя возроптала. Притвора Гермес стал из всех сил чмокать губами будто бы во сне. Но черепаший панцирь в люльке младенца не укрылся от глаза бога искусств - что это? - спорсил он. Младенец пропищал, придурошно картавя, что это он сам себе смастерил такую лиру. Аполлон захохотал и пристыдил младенца: "Тебе всего один день, так говорит твоя мать, а ты уже умеешь разговаривать. А телячьи кишки откуда взял? Отвечайт, чертово отродье!" И тогда Маяй шепнуна ему на ухо, что Гермес сын Зевса. Аполлон сказал: "Это сразу меняет суть дела. Вставай, пойдем-ка к батяне, пусть он нас по-родственному и рассудит."

У этого бога искусств явно тяга к сутяжничеству. Поводом для иска может стать всё, что угодно - пропавший скот, творческие разборки, преданная любовь... Гермес тут же вылез из люльки, снова пребразился в бога и, прихватив лиру, отправился всед за старшим сводным братом. Пока Аполлон обличал, я разглядывал младшенького. Ничего пострел, симпатишный. Он не совершил типичной ошибки - не стал искать оправдания своему поступку, просто сказал - мы же бедные. Потом добавил, что двух телок принес в жертву и поделил мясо на 12 частей, по числу главкома Олимпийского. Тут я понял, что приятный дымок, который так чудесно щекотал мои ноздри на рассвете, и был жертвенным дымом. "А кто двенадцатый?" - воскликнул возмущенно Аполлон. - "Это я сам, - сказал Гермес. - Потому и съел свою долю." Такие персональные качества мгновенно склонили меня к мягкости. Светлый ум среди богов так же редок, как и среди людей. Приговор был таким: вернуть стадо брату, и, пока отсутствует Деметра, исполнять её обязаности по сельскому хозяйству. Хорошо-ладно, сказал Гермес и повел Аполлона к тайнику, где был спрятан скот. Для поддержания разговора тот спросил у Гермеса, что это за игрушка. Гермес вместо ответа заиграл на лире.  Аполлон пришел в восторг - можно петь и танцевать одновремнно. С флейтой это просто невозможно. Когда он в следующий раз пришел на Олимп, в его руке уже сверкал золотой жезл Аполлона. Кроме того, бог искусств оставил Гермесу также своё стадо и научил гадать по полету птиц. Нормальная сделка. А взамен бог искусств получил гарантированную славу и непреходящие рукоплескания. Сам Гермес больше с тех пор ни разу не пел - таков между братьями случился уговор. Аполлон нашел наконец то, чего ему не самому хватало - ловкость и смекалку.

   Но в чем же была его универсальная роль? Я, помимо врио Деметры, назначил Гермеса ещё и глашатаем. В качестве унифоры я привязал к кадуцею белые ленточки, будто и он был участником небожественой одноименной болотной акции за честные выборы - "белая лентчка", а к сандалиям и шапке - крылышки, чтобы эта универсальная прокладка летала ещё быстрее. Гермес, он же Меркурий=Medius current, т.е. "бегущий между", "посредник". Однако главный посредник это, конечно, язык, именно Гермес подарил людям язык общения, научив давать определения незримому. Без Гермеса темнота для вас начиналась бы сильно ближе, дети мои. Уран лепил рельеф мира и создал всё живое, испусакая волны различной частоты, силой звука сгущая частицы бесконечного.

Так что веруйте безоговорочно:

В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО.
ОНО ЖЕ БУДЕТ И В КОНЦЕ.

Молиться и говорить ваши предки, простые смертные, научились одновременно, чтобы творить в незримом лавины добра. Молясь, никогда не жалуйтесь, проку от таких молитв нет, потому что истинная молитва вами уже прочно забыта. Зато вы хорошо научились призывать к войне и уничтожать миллионы мирных людей - по слову оОН! Какое кощунство! ОН вам никогда не приказывал убивать!

Гермес воистину бог для людей. Но как вы распоряжаетесь его дарами? Взвешиваете на испорченных весах, лжёте, обманываете, обсчитываете, потому что одни и те же инструменты Гермес дал и честному и проходимцу, он также бог купцов и воров, игрков и шулеров, а главное для вас - он бог коммерции и бизнеса. А белые флаги перемирий? Это те же белые ленты Меркурия!  Проще ответить - в чем его нет в вашей жизни. Он - всюду. Он даже, один среди всех богов, умудрился овладеть Гекатой с её тремя телами! Плодом этой любви была богиня Кирка. Волшебная женщина! Так что Гермес нужен всем, и богам и людям. Он верный друг всех любовников и соблазнителей - умеющий соблазнять словом, преклони колени перед Гермесом! Но он также  служитель смерти. С Аидом у него  заключена сделка об обмене. Временами он берет у Аида шлем-невидимку, который надевает поверх своей шапчонки. И тогда ему не страшен никакой враг, ведь он - триумф духа над телом. За это сопровождает покойников в последний путь и ведет учет взвешивания душ умерших в царстве Аида. И тогда его должность называется Гермес-психопомп. Единственные из всех живых существо - это вы, люди, кто погребает своих покойников. И делаете это вы по наущению Гермеса, который объяснил вам, пытаясь подсластить ваше осознание того, что вы должны исчезнуть, что после распада вашей природной одежды - тела, и перераспределения энергий вашей души вас ждет не Великое забвением, как думают атеисты, а некое таинственное продление вашей жизни и прямое участие в божественных трудах. ОН научил вас строить жилища для праха, украшать их и ухаживать за ними со всем радением, так он внушил вам мысль о неизбежном возвращении из незримого путешествия в космическом пространстве-времени. Гермес - среди богов отец Пана, среди людей - предок Одиссея, он так и остался непознанным до конца. Самый правильный его портрет - двуликий бюст, одно лицо обращено к вам, люди, другое - в нам, богам. С одной стороны, он - ловкий, юный, легкий, хитрый,обаятельный и веселый, с другой - мудрец, ученый-универсал, Гермес-Трисмегист (Трижды величайший), уста скрытого бога, владыка откровения. Он тот, кто являлся храмовым пророкам, кто обучал божественного Асклепия, кто вручил царю Фамузу-Аммону письменность, кто предшествовал Моисею и кого Моисей вероломно обокрал, именно он, и никто другой надиктовал все книги мудрости из Афинской библиотеки Памяти - Апамии=Афины, это я говорю, её родной и любимый отец. Именно поэтому все эти тексты вы и называете герметическими, т.е. закрытыми.



ЭПОХА 9.

ПОХИТИТЕЛЬ ПРАХА


А)

Отвязный Арес и его амуры с Афро

А меж тем любимчик Геры, отвязный Арес, всё ещё сидел в котле, и вот Гермес тайком высустил его оттуда, так имел идею расположить к себе царицу богов. Это был первый случай, когда ум помог освободить войну. Арес же, едва выбравшись из котла, раскидал всех собравшихся для радостной встречи и заорал на всё мироздание, грозно потрясая копьём: "Подать сюда Алы-Аты! Я с них семь шкур сдеру!" Я попытался его успокоить, сообщив, что его враги уже давно сидят в Преисподней, и что за него уже отомстила его сводная сестра Арто.  Однако Арес, не сказав спасибо ни Гермесу, ни Артемиде, тот час же стал выяснять, кто получил награду за победу на прошлой войне. Когда он узнал, что счастливчиком оказался Гефест, а приз - сама Афро, он тут же ринулся на приступ, надо сказать, эта крепость не долго сопротивлялась. Конечно, он больше подходил богине любви по своим внешним данным, кромпе того, Афро, известная пожирательница времени, требовала, чтобы любовник отдавал ей всего себя целиком. Гефест же с утра до ночи трудился у себя в мастерской, Арес же был занят в сутки совсем немного - прокатится утром разок в колеснице и расслабляется потом целый день. Вот он и стал проводить свой досуг прямо на ложе своего старшего брата, что страшно возмутило Гелиоса, которому сверху видно всё. Вечером, завершив свои дела, Солнце направилось прямо к Гефесту в мастерскую, между рними давно была самая горячая дружба. Когда Гефест узнал, ч то обесчещен, он не стал вопить и кататься по кузне, он задумался. Его глаза блестели чем-то похожим на слезы, он привык доверять богам, Афро же для него была высшим идеалом. Однако он был доверчив, но вовсе не глуп, когда понял, что над ним жестоко посмеялись, Гефест решил отомстить. Он немедленно выковал тончайшую, совсем воздушную сеть, однако такую прочную, что разорвать её не мог никто. Он прикрепил её к потолку алькова, вывел наружу нить, приводившую сеть в действие, а жене сказал, что отправляется на Лемнос. Арес, увидав его уходящим, тут же явился в спальню Афро. Гефест же был неподалеку и слышал весь их любовный разговор. Он выждал, когда настанет момент эстаза и тут же накрыл их сетью. Потом, разломав яв ярости крышу спальни, крикнул облакам: " Вы все, полюбуйтесь-ка! Не правда ли, забавно эти голенькие акробаты выглядят? Я освобожу их, когда Афродита вернет мне все мои подарки. Она мне больше не интересна. Пусть теперь кувыркается на Марсе." Олимп сотрясал дикий хохот - и было над чем посмеяться, сеть Гефеста запечатлела парочку в самый откровенный момент. И чем больше они дергались, тем плотнее сеть облегала их сцепку. Публика хохотала всё громче, не понимая причин их судорог, кто-то даже сострил - из горшка да в люльку! Тут взвыл уже вконец запозоренный Арест, побещав Гефесту полное возмещение ущерба. Афро после этого умчалась на свой родной остров Пафос, что близ Кипра, чтобы спрятать там свой стыд. Арес же выдвинулся во Фракию. Гефест решительно отверг все дальнейшие поползновения Афро к восстановлению брачного союза - формально они оставались мужем и женой, потому что развод тогда ещё не придумали, даже на Высшем Совете сидели рядом, но друг с другом больше не разговаривали. В обществе Афро бывала с Аресом, теперь он жил у неё открыто, после такого скандала только образ великой страсти мог бы хоть как-то их оправдать. Однако теперь их страсть быстро сошла на нет, в ней уже не было запретной сладости обмана, Арес всё время говорил о окнях, Афро - о нарядах, и они  всё больше и больше скучали друг с другом. Афро даже стала сожалеть о своём кузнеце, он всё-таки искренне любил её, постоянно подкрепляя свою любовь щедрыми и весьма изысканными подарками собственного производства, чего красавец Арест принципиально не делал, считая себя самого лучшим подарком в мире. У них родился сын Эрос, его назвали в честь Эроса прапрадеда из доурановских времен. Сходство было, но весьма отдаленное. Если тот Эрос был огромной любовью, великой космичекой энергией, которая побуждает миры воспламеняться в божественном соитии, то этот мальчонка просто ветренник, под стать героям современных эротических фильмов. Он носит колчан, что свидетельствует о его мнении о любви, как о вооруженной стычке с противником... У Афро и Ареса была ещё дочь Гармония, так счатливо получилось, что она не унаследовала ни один из недостатков родителей, она воплотила их надежду, которой, увы, не суждено было осуществиться. Наконец Арес ушёл от Афро, да и у неё уже в это время были другие любовники. От других богинь он породил Страх и Ужас, Шок и Трепет, Бурю в пустыне и много прочих мерзостей, и вам хорошо знакомых. Его дочь Распря подает ему дротики, дети Ареса от человеческих женщин чаще всего разрушители городов, губители стран и всё такое... Однажды он напал на Афину, она тут же повергла его на колени. Схватка с Гераклом закончилась полным позором и пронзенным бедром. А вот бегает и прыгает он неплохо, ну и был бы себе атлетом. Так нет же! Он везде, где склока, нет бы разнять, так он ещё подзуживает: Бомбить! Бить! Убить! Огонь на поражение! Сильные наносят превентивный удар! И ему часто верят, а вот он не верит ни кому, даже Фемиде - нарушить её приговор, раз плюнуть. Когда он объявляет войну, Фемида вообще молчит, Арес сам изрекает законы  повеления, и тогда мудрецы молчат, а иные поэты воспевают. На поле боя Арес громит всех без разбора. Он поджигает терпеливо и долго возводимые города, вытаптывает засеянные поля, и всё время работает только на смерть. Из всех бессмертных он мне более всго отвратителен. Пока я спал, он не дремал - вижу с огорчением , среди вас он просто супермен. За последние две тысячи лет вы устроили больше разрушений, чем за всю историю человечества, а за последние полвека вы уничтожили больше чем за все ваши века.

Остерегайтесь Марса! Ваша раса не первая, чей крах может вызвать большие космические несчастья. И в этот  раз я не уверен, что удержу мир от тотальной гибели. Зачинщикам это даром не пройдёт, моя месть будет ужасна.


В)

Первые расы людей

Самая первая раса бла создана Ураном - из ила земли, в неё он вдохнул божественное Число, к этой расе принадлежали Атланты.  Их бы равен тысяче лет, одному циклу современной челоческой истории, алтанты никогда не воевали и никого не убивали, жизнь жля них была священна. Они не знали старости и страха смерти, для них она была как заслуженный отдых. Они слушали музыку сфер и получали от этого высшее наслаждание. Их мир был совершенен, они жили в союзе со всей Вселенной. Воспоминания об этом времени дошли до вас как тоска по золотому веку и утраченному Отечеству - райскому саду Гесперид. После гибели Атлантиды остатки атлантов расселились по всему свету, так образовалась вторая раса, способности её, продолжительность жизни и рост были уже меньше. Но зато эта раса настолько сблизилась с миром, что уже могла питаться растительностью и мясом, но и эти люди погибли, как и атланты, по причине войны между титанами и богами.  После окончания войны из пещер вышла третья раса, испуганная, удрученная болезнями, голодом, взаимной озлобленностью и дикостью. Она окончательно потеряла связь с божественным, её сознание было отягощено тяжкими воспоминаниями и постоянным страхом сметри. Никогда ещё люди не опускались так низко... Именно для этой жалкой расы мы с Деметрой растили хлеба и разводили стада, научили печь хлеб и собирать пчелиный мед, а также жарить мясо на огне. Но вот беда - всё, что достигнуто, было уничтожено войной с гигантами, и вот сейчас живет четвертая раса, которая ещё хуже третьей и к которой прямо причастен Прометей. Но и эта раса может погибнуть, причем быстрее и проще, чем все предыдущие - с помощью элементарных глобальных финансовых махинаций, мысли о том, что "там сидят грамотные люди", наивна и неверна в корне.


С)

Ящик Пандоры и Прометей

Это тот, кого вы почитаете за великодушного бунтаря, двигателя прогресса, несправедливо закованного в цепи деспотической властью.  Вы из него сделали светоча разума, меня же держите за тупого тирана, мстительного и жестокого, впрочем, это ваше типичное заблуждение, вы привыкли судить поверхностно и не отличаете лапшу от клюквы. Этот мой двоюродный братец всегда терзался одной, но пламенной страстью - почему не я? Он сын титана Иапета, я сын титана Крона. Но что же он сам не возглавил поход против наших отцов, убийц Урана? Почему не восстал на Крона? Так что приоритеты раставлены самой жизнью, дуться и завидовать поздно. Когда я уже вышел на честный бой, он также долго выжидал, как Черчиль с Эйзенхауэром, но вот я победил - и тут только начались претензии на совместную власть во Вселенной. Это осмотрительное поведение (ведь он и титанов не поддерживал) обеспечило ему, в конце концов, прекрасное место среди олимпийцев. Когда распределяли вселенские полномочия, я его также не обидел - он стал богом людей. Однако желчь продолжала окрашивать его щеки в желтый цвет. Он из тех, кто никогда не сумеет оправдать полностью собственную репутацию. Вы, люди, все в него, вам мало быть родствеником царя, вы всё время ноете - почему царь не я? И всё такое прочее. Короче, этот трибун на каждом заседании Госсовета старался как мог, раздувать мои случайные ошибки и возвеличивать глупость людей, своих подопечных. Именно он посеял свальный грех среди людей, поощряя их в групповом соитии с гигантами, якобы для увеличения силы человеческой расы. А ведь я специально породил сыновей-профессионалов, которые трудятся во славу этой Четвертой расы! Гефест готовил для них металлы и орудия, Аполлон учил видеть красоту мира, Гермес без устали что-то изобретает и открывает незримое. Однако Прометей опять в несистемной оппозиции - Уран создал людей для совершенного счастья, ты обещал возродить учение Урана, где же оно?

Пора держать слово, к тому же, он льстец, угрозы у него идут через запятую с похвалами, а это опасно. У входа на Олими стоят две урны - из белого и черного мрамора, в одном добро, в другом зло. Нити Мойр берут клубки шерсти для ваших судеб и обоих сосудов. Но кт о счастлив, а кто не очень, вы не всегда понимаете, глядя со стороны - хозяин роскошного дворца закрывает акна шторами, чтобы солнце не испортило гарнитур. Да, он сохранится дольше при  таком подходе, но ласки самого солнца этот человек явно недополучит. Истинное наслаждение и благоденствие души совсем необязательно живет в одном длме с самыми красивыми женщинами. Знайте же, прежде чем завидовать, за счастье платят все по отдельному чек - либо до, либо после. А вот воевать со злом можно совершенно бесплатно и в любой момент времени, ведь только это повышает ваш личный статус во Вселенной, а не счета в банках, недвижимость или сверхдоходные активы. Неужели не лучше, раз уж вам впали на долю и страдания и радости,испытывать их подобно богам, а не животным? Мне так и казалось вначале - Прометей понял-таки мою потаенную мысль, и я с этой именно целью сделал его главным ответственным за людей. И я также пошел навстречу вашим желаниям иметь дело только с добром - Гефест по моему приказу выковал сундук с герметично закрывающейся крышкой и поместил туда всё содержимое черной  урны - старость, усталость, бессонницу, нужду, болезни, безумие...Запечатанный ящик со всем тем, что так удручало людей, я торжественно вручил Прометею со словами: "Вот теперь несчастье людей буквально в твоих руках. Не вздумай открывать его, иначе зло вновь окажется на белом свете."

   За всем этим действом со стороны внимательно наблюдала Фемида.  Я спросил у неё, нет ли нарушения закона с моей стороны в этом случае? Она ответила вопросом на вопрос:
   - А ты не забыл запереть в этом ящике страсть к власти? Сластолюбие, ревность, эгоизм, самодовольство, неблагодарность? Всё то, чем так богата наша собственная жизнь?
   Я сказал что нет, потому что в черном сосуде они лежали на самом донышке, и я их просто не ухватил в горсть.  Она усмехнулась и сказала:
   - Тогда посмотри в черный сосуд - они теперь выпирают через край. Однако предначертаний Судеб ты всё же не рарушил.
  Но так всё и получилось: изобретая рычаг, человек тут же придумывал и катапульту, не успел соорудить станок, как тут же начал строчить пулемет, а косилка породила колесницу...

   Так вернемся к Прометею с врученным ему ящиком зла. Едва спустившись в Олимпа, он тут же перепоручил тяжелую ношу своему братцу Эпиметею, который всё время смотрел ему в рот, однако был тугодум. Сам же пошел собирать людей, чтобы показать им своё приобретение, причем всем рассказывал, какого труда ему стоило отвоевать эо "сокровище" у меня. Люди тут же сделали вид, что о богах вообще никогда не слышали, и стали поклоняться одному-единственому Прометею. Подражателей у него было столько, что где ни плюнь, точно попадешь в какого-нидудь махонького прометея. Теперь повсеместно тщеславие и желание превосходства сталкивали людей между собой, особенно ожесточенно воевали друг с другом мужчины и женщины, один народ с другим, соседним. Пышным цветом расцетало лицемерие и насилие. Чем громче кричали о торжестве добра, тем злее свирепствовало недоброе. Перестав болеть и уставать, человек тут же принялся ожесточенно воевать. Он больше не умирал от эпидемий, но толпами лижился на полях сражений. Подавляя, мучая, унижая себе подобных, он, этот люд Четвертой расы, уже почти самоистребился, слишком преждевременно присвоив себе весьма иллюзорную божественность. Я, когда терпение моё лопнуло, вызвал Прометея на ковер, он тут же принялся выкручиваться, излагая про открытую им движущую силу
Вселенной - позитивный антагонизм.

   Ну хорошо, пусть так, но не до такой же степени! Люди совсем потеряли веру в божественное! Повсеместно нарушется триединый принцип божественной гармонии: знание о божественном, подчинение божественному и жертвоприношение божественному, как возврата части того, что даровано небом!
   Во время разговора я всё время методично подбрасывал на ладони правой руки небольшую шаровую молнию. Его глаза светились запредельной завистью. И ещё он всё время косился на скипетр, кторым я методично постукивал об пол. А с каким удовольствием он задушил бы своими руками орла, который сидел на моём плече! Но я не мог себе запретить любить его, всё-таки в нем было что-то такое, очень человеческое ... Сколько всего хорошего мы сделали бы вместе, если бы он не был таким честолюбцем! Тут он снова сделался велеречивым и даже поручился, что люди снова бутут верить в Олимп и даже снова станут приность жервты. И не обманулл - сказал сделал: вечером чисто вымытый белый бык был предан закланью у жертвенного камня. Когда люди разделывали тушу и разводили костры, я смотрел на всё это с вершины Олимпа с большим одобрением - пока они заняты ритуалом, бузить предаваться порокам они не будут, им явно теперь не до сук. Но тут приятность моих мыслей была прервана приходом Ириды - она принесла срочную депешу, которую люди с тех пор именуют молниеё, я покачал головой - что-то там не так, но, одудманенный запахом жареного мяса, я решительно отогнал тревожное подозрение. Итак, люди требовали, чтбы я спустился с Олимпа и пришел к ним. ЛОюди прятались за спину Прометея и явно нервничали, он подавал им незаметные знаки, мол, всё ОК. Я напрягся, однако решил не поддаваться болезеннной подозрительности, к тому же, от мяса шел такой приятный аромат! Оно было разложено на две кучи, примерно равные, но одна была прикрыта вонючим рубцом, а другая пластм золотистого жирка. ПРометей предложил мне выбрать любую из них, я взял ту, что с жиром. Он с облегчением вздохнул и сказал: "Да будет так всегда! Бери свою долю". Тотчас из зарслей Беотии послышался сдавленный хохоток. Толпа в страхе попятилась. Я поднял пласт жира и увидел груду обглоданных, совсем без мозга, костей. Мясо досталось людям.

   - Прометый, ну ты совсем уже! - в сердцах крикнул я, топнув для верности ногой. - Неужели твой подопечный человек навсегда останется вороватым и лживым, как несмышленое дитя или подлый раб? Может вы все дружно утопитесь, если боги запретят вам купаться? И после этого ещё и удивляетесь, что вас нередко наказывают!? Требуя восстановления обряда жертвоприношения, я в первую очередь думал о восстановлении благополучия человеческой души. Ты же не поверил мне и решил меня, царя богов, подло и глупо обмануть. И ты сделал это! Тогда ладно. Принимаю. Но отныне люди будут есть сырое мясо, - сказал я, решительно сбрасывая вертела с костра на землю. И я загасил костры испытанным туристическим способом, тем более что накипело. Сверкнула молния, грянул гром и полил дождь, да так сильно, будто разверзлися хляби небесные. Ветры задули пламя светильников, впали в спячку хранители огня в домах, моя молния больше не поджигала деревья. Есть сырое зерно и мясо было невкусно, и они питались, большей частью, выколачивая мозг из трубчатых костей. Именно тогда у них и прорезались зубы мудрости - но вам они уже не нужны. Флейта, подаренная Аполлоном, лира, смастеренная Гермесом, выпали из окаченевших пальцев человека. Жить стало хуже и скучнее. Их единственными дорогами стали реки, по которым они сплавлялись на плотах. Но они стали более выносливыми, пока болезни их не тревожили, и это помогло им выжить. Однако красоты в их лицах не было никакой. Настапила пора великих холодов. Тельца приносят в жертву в конце его эры, которая занимает небо каждые 24 тысячелетия. Время холода занимает 12 эр. Она началась 52 тысячи лет назад, а закончилась 28 тысяч лет назад. Мамонт и тур бегали по полям Европы до самого Урала, забегая иногда в припорошенные снегом равнины тёплого приморья.

   Так люди были наказаны, но не навечно, а всего на один большой мировой год, т.е. одним полным оборотом Зодиака. Однако Прометей не был бы Прометеем, если бы не нарушил мой запрет. Он тут же стал искать способ, как снова меня обойти. Но теперь это уже был иной статус - конкретно мятежника. Вот  что он придумал: поскольку Гефест после изгнаия Афро жил унылым бобылем, а работы для людей больше не было, он принялся за всегда востребованную ювелирку. Вот так, в работе и дружбе он теперь проводил своё время. Именно Прометей стал его закадычным товарищем. Человек - друг огня, все остльные живые существа огня боятся. Свет их притягивает, но пламя страшит. А вот люди любят сидеть у костра, вороша головешки, тем самым давая работу рукам и глазам. Гефест - обожествленный огонь, его олицетворение. Прометей в работе не помогал, но Гефест всё равно ценил его общество. Так у него завелся личный друг. Пометей без умолку болтал. Разумеется, он настроил Гефеста против меня. Он припомнил, как жестоко обошлись с младенцем родители, забросив уродца в море. Гефест пытался отмахиваться своей волосатой рукой, уже догадываясь, что Прометею чего-то от него надо, к тому же он не вселенский огонь, а лишь земная форма огня, упавшего с неба. Именно поэтому он и прихрамывает - как и ваше пляшуще-приседающее пламя. Вобщем, не самый главный бог на Олимпе. Он занервничал даже.  А Прометей всё подъезжл на кривой кобыле: "Ах, сколько бы мы дали счастья людям, если бы ты был со мной заодно! Твоя сила плюс мой ум...Мы бы стали владыками  мира навечно. Зацени." Гефест вежливо ответил: "Я поговорю с отцом". Он фатально не был готов к бунту и сражениям с АМОНом. Прометей же облазил все закутки в мастерской. Нарочито долго изучал пыль в углах. Он уже принял решение действать в одиночку. Но сначала ему надо узнать секрет Огня. И он похитил его у доверчивого и слишком честного друга. Да, Прометей был гениально упрям в своих мечтах. Вам известны разные версии истории похищения огня, каждая из них содержит крупицу истины, но дело было так: он взял две деревяшки, толстый диск с дыркой посередине и палку, на неё намотал веревку, и так, дергая попеременно за концы веревки, он добился того, то труха посередине деревянного диска загорелась. Его гениальность была в том, что он заставил заниматься личной жизнью два куска дерева. Хлебопашество обязано той же идее - сошник, борозда и семя, брошенное в неё. Прием старый, как мир. В краю матери Прометея зародыш огня, т.е. жизни, изображается свастикой, крестом, образованным четырьмя буквами "гамма". Когда таким символом украшен храм, ему можно поклоняться - это символ вращающегося солнца. Если же человек украсится свастикой, выдавая тем самым себя за бога, это либо глупец, либо наглец, если не что-либо ещё хуже.

   Нетрудно вообразить мой гнев, когда я узнал о похищении космического века, глянув с Олимпа вниз и обнаружив в окнах людей миллионы огоньков. Наказание было неотвратимо. Ведь люди ещё не умели контролировать огонь! Я не должен был медлить.  Примеры трагических последствий такого промедления и благости: Урана к титанам, меня к гигантам, - отучили от благодушия в этих вопросах. Огонь же я людям оставил, было бы жалкой мелочностью таскать его туда-сюда, к тому же, теперь, чтобы истребить добываемый трением огонь, мне бы пришлось истребить весь род людской поголовно, к такому экстриму я не был готов. С помощью назидательной кары я лишь хотел удержать людей от слишком поспешного, иллюзорного господства над миром. Это было обучающее наказание. Бог, побежденный и брошенный в Тартар, забывается быстро. А вот бог, прикованный на вершине горы, на всеобщем обозрении, да ещё беспрестанно терзаемый, это уже совсем другое дело. Такое нескоро забудешь. Гефест меня умолял простить Прометея, дескать, своей милостью я заставлю его меня полюбить. Прометею же внушал покаяться. Однако отклика не последовало ни с той, ни с другой стороны. Наоборот, Прометей ещё больше обнаглел: "Если видишь несправедливость Зевса, - сказал он, - так и восстань на деспота," - подбивая тем самым Гефеста на бунт против отца. Я же сказал сыну строго: "Он мало тебя дурачил? Освобожу его, он завтра же станет твоим тираном! Подчинись велению Судеб и не ропщи на батяню,"- закончил я нежно. Невесело это, вообще говоря, применять власть для насилия. Особенно когда имеешь дело с такими словоблудами. Ведь многие их слова принимают за чистую монету, общественное мнение часто на их стороне. И Гефест, опустив голову, повел Прометея приковываться к скале, тот шел с гордо поднятой головой и всё время восклицал: "Люди! За вас истинно страдаю! Зевс - кровавый самодержец и тиран, бюрократический диктатор и развратный старик, вы что, не видите? это второй Крон!" Зачем я послал именно своего сына? Чтобы показать миру: покусившийся на божественный огонь, огнём и прикован будет. Приковали Прометея на Кавказе, туда мы обычно ссылает ослушников. Прометей был  прикован за пояс, а руки его были прибиты гвоздями к камням. Вот. Туда же был отпущен мой любимый орел - на регулярный поклев печени Прометея. Если бы он покаялся в содеянном, я послал бы его в бездну Тартара, но он сделал свой гигиенический выбор - предпочтя солнце и свежий воздух. Тысячи лет они жили душа в душу - мой орёл и бог, укравший огонь у Зевса. За ночь, пока орел спал, печень благополучно регенировала, так что птичке всегда было что покушать.

Вот так - пытаться присвоить свастику, дети мои, это урок всему смертному роду.

   Иногда его навещали боги, первым пришел Эпиметей. Он нелепо притворился собирателем трав или золотоискателем. Но Прометей его прогнал, гордо заявив, что вообще не хочет общества. Потом у него начался явный бред, а бред гения - всегда пророчество. Потом Океан послал ему дожди для омовения, я не рассердился. Ведь Океан всегда искал гармонию в наших взаимоотношениях. На Кавказ с тех пор зачастили туристы всякого масштаба, но отстаивать свои права Прометей хотел лично сам. Я приговорил Прометея к чисто человеческим страданиям, он выбрал в ответ то, что только и остается гордому человеку - гордость в несчастье. Так он признал за собой ответственность за свой неразумный поступок. Ему это зачтется со временем. Но вижу, вы не до конца убеждены в катастрофической виновности Прометея. Это ясно и младенцу. Заговор вообще дело смутное. Практически никто в таких делах не играет четко прописанной роли. Меня иногда тоже винят, хотя и частично. Итак, идем дальше.


   Д)

Любопытство Пандоры

Надо ли было запирать беды человечества с бронзовый сундук? Да, признаюсь, здесь была доля тщеславия - хочу и могу, пацан сказал - пацан сделал. Но грех совсем в другом, дети мои. Ведь я поступил по отношению к Судьбам ровно так же, как Прометей поступил по отношению ко мне.

Да, мною движут исключительно благие намерения - я хочу навести во Вселенной божеский порядок. И вот мне вскоре пришла в голову странная мысль - надо бы вернуть людям их несчастья, но так, чтобы они стали им дороги, хотя бы в смысле вероятных последствий. На Высшем Совете я прямо взял быка за рога:"Хочу примириться с людьми и для этого мне надо сделать им щедрый подарок. Кто меня поддрежит, тот будет просто молодец. Так вот, я хочу создать для них чудо-женщину, по образцу умниц-атланток, сотворенных Ураном для услады собственной души. Она и вернет людям утраченный разум и всё такое. Род человеческий с её помощью возродимтся в наилучшем виде. Но вот проблема - утрачена тайна Числа, Уран унес её на небо. Хотя... если мы все вместе..."
Тут Фемида демонстративно покинула заседание, её едва заметная усмешка говорила: "Зевс в очередной раз ошибается, однако самомнение, похоже, снова  берет верх". Да, я запер людские беды в ящик, но взамен вышли на свет куда худшие несчастья, да, я затушил огонь, но и позволил его украсть, а теперь вот хочу посостязаться с  самим Ураном, сходу создав ремейк его главного произведения.. - вот все эти мысли я внушал Закону, пусть пока думает обо мне именно так.  Нет, уж на этот раз никто не должен мне помешать, Правосудие тем более не должно вмешиваться. Остальные боги меня поддержали единогласно. И работа закипела: Гефест взял у Геи немного глины, Океан дал ровно столько же воды, и вот уже на ладони моего сына-кузнеца прекраснейшая из дев, глаза нимф и богинь потемнели от зависти. Затем Гефест вдохнул толику огня в прекрасную статую и она пробудилась к жизни. Все её движения были преисполнены грации, плоть отливала нежнейшими радужными оттенками, уста манили к поцелуям. Посейдон завелся с полоборота: "Брательник, да мы, кажется, нашли Число!" - "Она не  для тебя, расслабься" - сказал я старому волоките, Афину же попросил  приодеть её нарядно, но сдержанно, а также научить искусству многоцветного ткачества. Афро тоже должна была внести свой вклад - дать пару-тройку своих драгоценностей и вложить в сердце прекрасной женщины ревность и мучительное желание, но так, чтобы два в одном. Затем ей сделали великолепную прическу сами Времена Года, Грация обвешала её золотыми ожерельями, Геспериды надушили своей шанелью, Артемида не пожалела дать ей свою поступь, Деметра же принесла охапку цветов со всех частей света и пообещала дать ей многочисленное потомство. Тут настала очередь Гермеса - и я шепнул ему на ухо: Когда вложишь ей в уста речь, не забудь как следут приперчить и подсластить ложью, приворством, хитростью, злословием, вздорной обидчивостью и непослушанием обязательно. Теперь можно было звать на Совет растяпу Эпитемея, и он прибыл из Беотии, весь дрожащий и жалкий. Я сказал:
   - Раз ты не стал соучастником преступного замысла Прометея, твоего брата, то я решил продвигать тебя всеми средствами, вот сейчас я с твоей помощью хочу примириться с людьми.  Вот тебе женушка для начала, чем ни хороша? Это идеальная женщина, зовут её Пан-дора, что значит "всеобщий дар".  Глаза Эпиметея полезли из орбит. Он пал ниц и стал лепетать всевозможные обещалки, что недостоин столь щедрого дара богов, но обязательно в будущем... Я и сказал: "Так и бери своё будущее, да поспеши, пока не передумал", - и побыстрее спустил его с Олимпа. Он шел через народы в стране людей как настоящий триумфатор. Ведь его супруга затмевала всех красавиц земли! Он уже собирал записочки на оборотной стороне чека с просьбой отдать будущую дочку за такого-то. Дома он сказал Пандоре:" Здесь всё можно, это теперь и твой дом, но только не трогай никогда этот вот ящичек! И не спрашивай, прошу тебя, что в нём." Этого было достаточно, чтобы возбудить её любопытство до чрезвычайности. И как только муж вышел на крылечко, чтобы позволить людям вволю порадоваться за него и рассказать ему об этом, жена тут же открыла бронзовый сундук. Эпиметей, весь поглощенный своим неземным счастьем, не сразу сообразил, почему небо вдруг стало черным от множества огромных крыльев, но вскоре черные птицы разлетелись в разные стороны, и в голове у него тут же просветлело - воскликнув, какой же я дурак! - он побежал в комнаты, захлопнул крышку злосчастного сундука, но, увы, из него уже упорхнули болезни, усталость и страх смерти. И он заплакал, бия себя кулаком по лбу: как же он забыл предостережение - не принимать даров от Зевса. Он по-детски купился на "всеобщий дар".

   Так было восстановлено искомое равновесие - беды за огонь, Пандора за ящик, дар на дар. Однако будет ошибкой думать, что все беды от женщины. Есть  и другие причины, уверяю вас. Но я тоже провинился перед богами, и мне также следует понести кару, это уже было ясно после вчерашнего дня: с утра  в среду, 6 июня 2012 года,я увидел на небе то, что меня очень раздражило  - Афро, узнав, что я пишу свои записки, чтобы рассказать всю правду о богах, а главное, о самой прекрасной женщине, тут же нашла способ обратить на себя всеобщее внимание - в самом своём прелестном наряде она устроила восхитительное дефиле на фоне Гелиоса, и весь мир замер, глядя только на неё. В этот же день произшло ещё одно событие - мир понес тягчайшую потерю, и мир от этого даже не вздрогнул: умер самый выдающийся фантаст среди людей, автор "Марсианских хроник", а телеведущий заявил всему миру великую ложь - что Рей Бредбери получил от других смертных множество престижных премий. Это наглая ложь - Рею Бредбери не дали за все его сотни выдающихся произведений ни-че-го, и лишь когда ему исполнилось 90 лет, наконец поощрили безликой государственной премией "за вклад в культуру". И в этом великая правда вашей подлой жизни - вы никогда не захотите признать величие того из вас, кто опережает само Время.

     Моя злость была так велика, что я не смог удержаться от метания грома и молнии, так что прошу прощения за доставленные неудобства вчерашним временем.


ЭПОХА 10.

ПОТОП

А)

Бегство богов

Возможно, Гея оскорбилась созданием новой женщины из её ила. А может она злилась из-за Аполлона или её всё ещё удручала смерть любимого змея Пифона. Или ей что-то не понравилось в падении гигантов. Или великие холода, которые сковали землю, зародили в её голове безумную мысль о тех временах, когда она, порожденная Хаосом, свернувшись в клубок, воображала, что царит одна-одинешенька. Она успешно избавилась от двух царей света. Направила своего сына Крона против мужа Урана, а мне, своему внуку, помогла, в свою очередь, свергнуть Крона. нет гарантии, что и насчет меня она уже что-то замыслила. Но мои сыновья пока не выказывали ни малейшего желания восстать на отца, гиганты пали, или частично укрощены, Прометей, стопроцентный бунтарь, но он прикован на горах Кавказа, однако были ещё всевозможные зловредные сущности от связей Геи с Понтом, эбером, Тартаром.. Сонмы этих фурий, и чудовищ всегда там, где заговор. Был ещё отпрыск Геи по имени Тифон, все про него слышали, но никто не видел и даже не знал, каких он размеров, какова его природа, с кем схож лицом, и одно это уже делало его крайне опасным. Оставалось разве что тешить себя воспоминаниями о былых победах. Ну не страшнее же он, чем титаны или гиганты, с которыми мы разобрались довольно успешно. Это своё последнее отродье старушка Гея держала всегда подле себя. Может он вообще картавый дохляк и всё время кашляет? Ну я и забыл о нём думать. Вообще подозревать почтенную бабушку в коварстве против внука было даже несколько смешно. К тому же, она мне всегда помогала в моем восхождени по служебной лестнице. Нет, нет, со мной такого не случится незачод. И вот тут как раз Гея выпустила Тифона, думаю, не без содействия мстительной Геры. Женский заговор мне вообще не мерещился. Гера часто мне грозила, так часто, что я на её угрозы давно не обращал никакого внимания. Жены всегда одинаковы - сначала хотят мужа-победителя, непременно плейбоя, а потом именно за это и ненавидят его. Гея же всегда потакала злопамятству. Занимаясь домашним или сельским хозяйством, жены всегда склоняются к земле и нашептывают ей про свои обиды, как тут удержаться в границах разумного? А Гера, как известно, вообще никогда не задумывалась о размерах последствий своих дурных желаний и мстительных дел.

   Как-то мы собрались отужинать в Олимпийском комплексе, наши колесницы и мощности все как одна были уже припаркованы, собрался только узкий круг - жена, сестры и любовницы, все мои, разумеется, конечно, не все подряд, а лишь те, кто нашел с Герой общий язык. Гестия поставила на стол мед, масло, чеснок и мяту, Геба разливала по чашам амброзию, однако через мгновение мы все вздрогнули от оглушительного рыко-визго-рева - глотки тысяч гиен, бизонов, львов и поросят, вопящих всч разом, вовек не производили ничего подобного. Закат побледнел и слинял. Чудовищный ураган валил леса, как солому на току, гнул и мял всю природу без разбора, вода в реках вскипела, заливая холмы. За нашими спинами стояло нечто, и было оно выше горы. Рогатый загривок с рогами и чешуйчатые бока теснили небесную сферу и раскидывали по углам небесные тела, тот час же сошедшие с орбит, как с катушек. Широкие крылья могли смести сам горизонт. Змеевидные пальцы на огромных ручищах ужасающе шевелились. Голова гигантской рептилии бешего вращалась, как перископ, против часовй стрелки, всё время выискивая меня персонально, глаза испускали некие Х-лучи, что особенно было неприятно и вредно даже для божественного здоровья. И это всё Тифон. Боги кинулись врассыпную, я не исключение, мне вообще ничто божественное не чуждо, в результате мы скатились гигантским клубком к самому подножью Олимпа. В природе, как известно, есть 30 тысяч бессмертных, которые числятся по ведомству природы, в том числе, и человека как вида. И вот вся эта орда несется, срывая крыши с лачуг, затаптывая сады и поля, рассеивая стада, и даже птиц понуждая разбиваться о скалы. Великие боги, конечно, бежали быстрее всех, перескакивая с острова на остров, с горы на гору. И вот наконец мы в Египте. Но и Тифон своим смрадным дыханием настиг нас как раз у берегов Нила. Тут я крикнул: "Животные спасут нас!" - и все боги немедленно превратились кто во что - Афро стала серебряной рыбкой, Гера белой коровой, Арес кабаном, Гефест быком, Аполлон в ворону, Артемида же превратилась в дикий нисан-кашкай. Я предпочел образ рогатого козла, поскольку в тот миг была эра Козерога. Стою себе и обгладываю ивовый плетень, а сам искоса за всем наблюдаю. Вижу рядом дремлющего ибиса, так прочно вошел в образ, что даже я чуть не обознался - рядом со мной мой собственный сын Гермес. Так в Египте и повелось с тех пор - почитать нас, богов, только в образе животных.  Египет это божественная Мекка - вечное убежище гонимых богов. Атланты, кстати, в наибольшем количестве как раз спасались именно в "наших египтах", притащив сюда подаренную Ураном корову и все свои строительные секреты. Этим и велика судьба Египта. Там всё абсолютно: ночь черна как черный муамар. Звезды в два раза больше и в десять раз ярче. День в Египте - это царь всех дней, голубизна неба здесь ярче и чуще, чем где бы то ни было. Когда же в Египте начинается сезон дождей, это всемирный потоп. Все стихии здесь в своей абсолютной чистоте.  Божественный Нил, подобно рукотворному каналу, прямолинейно течет точно с севера на юг, и это помогает очень точно отслеживать ход небесных тел по Зодиаку, ибо небо Египта это часы Вселенной. Именно здесь животное открывпает свою божественную сущность, и отсюда хорошо видно, к какой из великих божественных цепей - от звезд до минералов, оно относится. Шакал, друг ночи, рысчет вокруг мертвечины, чтобы вернуть её земле, а та вновь вдохнет в неё новую жизнь. Скоробей, чья форма похожа на ваш череп, на ощупь влачась по дорожной пыли, трудится из последних сил - он охраняет души мертвых, его должность что-то вроде кладовщика душ. Весь Египет это храм под открытым небом. Здесь легко размышлять о вечном. В земле Египта хранится много тайн, в том числе и та, которую ищут сами боги. Подобно тому, как божественная Греция сформировала будущее простого смертного, так  Египет хранит память о божественном прошлом. Власть не имеет значения - могут сменяться завоеватели и тираны, могут править даже демагоги, но по-настоящему Египет не будет затронут ничем, ибо это зеркало вечности. Однако вернумся к нашей олимпийской сборной - Чудовище тупоголовое, крутясь на гигантском хосте, обшарило своими перископами уже все материки, но никого из наших пока не обнаружило. Тифон понесся дальше, всё сокрушая на своём пути, а у нас появилась свободная минутка, чтобы обменяться впечатлениями - промычав, пролаяв, прокукарекав или прощебетав о том, что у кого сейчас на уме. И только Афина так и осталась сама собой, что впоследствии принесло ей большую славу. И не потому, что она такая смелая или гордая - просто ни одно животное не захотело дать ей напрокат своё тело, даже самый облезлый осел - все боялись её копья. И она проявляла доблесть поневоле. Она тут же вытянула копье в своей руке, ткнув прямо в мой козлиный нюх, и сказала: "Царь богов, а такое себе позволяешь! Как ты мог оставить хотя бы на час без крыши своих подданных - смертных и бессмертных?! Так и будешь блеять и мекать, пока чудовище поганое не захватит весь мир? Глянь, как оно беснуется на горизонте! Это же чистый неадекват!  Отвечайт, мэрзкий твар, разве лучше пасть козлом, чем богом? " Да, именно этот  тип женщин способен охлаждать наши головы, когда великие беды обрушиваются на наш мир. Я тут же вылез из спасительного козла и схвтил в правую руку пучок молний, который почему-то валялся под ближайшим деревом и слегка отсырел от росы. Возможно, мой козел его только что срыгнул. Теперь уже не поймёшь. Я посмотрел на ворона, который  искал блох под своим крылом. Ибис прятался за быком, я выискивал в прижмуренных глазах быка хоть какую-то искорку огня - но нет, Гефест был сдержан до самой бессмысленной толерантности. Гера легально баловалась травкой, а что же Афро? Арес? - подумал я. И тут же в водах Нида блеснул серебристой меткой линь... Но тут же слинял. Нисан кашкай, брезгливо обернув лапы хвостом, лениво мигал фарами, кабан, потупя рыло в землю, расковыривал подкоп под корни проблемы. Я был один, как Наполеон на Эльбе, при  мне был только мой едва не свихнувшися разум. Прикинув, я понял: чтобы победить Тифона, нужно: чтобы моя храбрость была больше или хотя бы равна моему страху.


С)

Тифон, убю!

Я ринулся через море, прихватив по дороге в Навплийском заливе золотой серп Урана, на тот случай, если молний не хватит. Ведь серп некогда поразил само Небо, а Тифон как раз его сейчас застит. Однако я поспешил вдохновиться - на этом серпе пятна крови несчастья. Однакол рассуждать было поздно - Тифон уже занес надо мной свою гиганскую пяту. Я загромыхал., но шаровые молнии отскакивали от него, как искры от бенгальских огней. Тогда я повел прицельный огонь - завопив без всякой мелодии "occi neri", я всадил ему в зрительный аппарат пучок самых отборных молний, в ответ ТИфон стал плеваться раскаленными камнями. Афина вовремя подставляла Эгиду, иначе мне было бы не до романсов. Подействовало наконец, Тифон взревел, прыгнул, как бешеный лев, через малую Аию и рухнул бревном близ границ Аравии. Я бежал за ним, потрясая серпом, но радость была преждевременной - через секунду я уже бултыхался в шевелящихся змеиных пальцах Тифона, который вообще-то приходился мне дядей. Земля ходила ходуном. Но вот  случилось ужасное - он отобрал у меня серп. Я с ужасом ждал участи по типу Урана. Однако на моё счастье тупое чудо-юдо искало источник жизни совсем в другом месте. Лезивием серпа он искромсал мне локти и лодыжки, выдрав сухожилия. Теперь я не мог даже шевелиться. После чего он потащил меня в пещеру на Сицилию. Добычу же он завернул в медвежью шкуру и отдал на хранение своей сестре Дельфине, близняшке. Она успешно заменяла Пифона. Гея добилась своего - я, брошенный в самую огромную пустоту земли, был одинок и не видел никакого выхода из своего учела. Но моя дочь с Эгидо ринулась тут же назад в Египет, рассказать богам что и как. Её тут же осудили за безрассудную аферу - щипала бы траву под брюхом белой коровы, авось Тифон её и не заметил бы. Афина в долгу не осталась и назвала их всех стадом тупых животных. Конец склоке положил Гермес, переминаясь на своих длинных ибисьих ногах, он сказал: "Ошибки не время считать, их надо исправлять". ОН предложил Аполлону выбраться из ворона, взять в руки лиру и пойти с ним в Дельфы. Вход в прорицалище охраняла Дельфина, и это мало радовало. Гермес толкнул Аполлона и сказал: Пой, но не думай о той, кому поёшь," -  и Аполлоша запел по крррасоту Дельфины, а Гермес тот час же подыграл на флейте. Мерзакая рептилия была ошарашены наповал.  Будучи самкой и змеёй, она тонко чувствовала музыку. Когда Дельфина совсем размягчилась, Гермес сказал ей: " У тебя явные музыкальные способностим, будь у тебя такой инструмент, и ты бы пела ничуть не хуже."  Дельфина ухвалась за эту идею и тут же потребовала изготовить ей лиру по её росту. И я сказал: "Легко" Но только из чего я сделаю струны?" - "А какой материал нужен?" - спросила Дельфина. Я сказал безразлично: "Лучше бы свежие сухожилия." Дельфина, как и все дети Геи от других отцов, свирепы, ужасны, но предельно тупы. Она тут же побежала за медвежьей шкурой. Однако Гермес её опередил и утащил сухожилия раньше, чем к ним приблизилась Дельфина. Пока она там шарилась, Гермес, он же хирург, подхватив Аполлона за шею, взлетел вместе с ним и мешком с добычей на своих реактивных сандалиях и вскоре доставил сухожилия точно по назначению, т.е. мне и ввел их на место - в мои ноги и руки, конечно. Проломив стены пещеры, я немедленно встал. Какой же долгой мне показалась эта эра! Но не время наслаждаться воздухом свободы, и я помчался на Олимп, запрягать свою колесницу. Тифон лежал внизу, поперек аравийских пустынь, и сушил раны на солнце. Я повел прицельный огонь с безопасного расстояния, на сей раз эффект неожидарности работал на меня, и неплохо. Он в ужасе бежал в жестокое сердце Азии. Там его ждали три Мойры, заблаговременно поставленные Судьбами. Они  тут же дали ему плодов с волшебного дерева, но - восток дело тонкое - не сказали, что сила, которую дают эти плоды, убьет и его самого. Тифон стал метать в меня этими яблочками, тра-та-та, как снарядами. Я же отбивал их с помощью молний, и этот грандиозный пинг-понг вскоре закончился для Тифона плачевно - он был весь в неизлечимых ранах. Покалеченный мною чудик вернулся во Фракию, где залил своей гнилой кровью склоны горы Гем, наконец он достиг Сицилии, а там как раз и было кладбище великанов  и разных чудищ. Тут я поднял Этну и прихлопнул мерзавца, как муху, показав тем самым всему чесному миру, каков я есть во гневе.


Д)

Мир поправляется. Салют, Олимп!

Потихоньку подтягивались на Олимп все уцелевшие божества и сущности. Возникла, было, самотеком несистемная оппозиция (в смысле сколько можно отстраивать Олимпийский комплекс заново?!), но она была немногочисленна и не имела собственных СМИ, потому скоро вышла в тираж, не оставив в божественной истории сколько-нибудь значимого следа. Итак, Олимпийский понемногу становится дворцом всех воспоминаний мира... Ну а я пыжился изо всех сил, чтобы мой царственный имидж не отражал моего истинного душевного состояния. Впервые за всю свою историю я познал страх, а моя любимая дочь публично высмеяла меня. Такова цена победы: я познал поражение, бессилие и плен, а свободу мне дали мои младшенькие. Так я потерял уверенность в собственом абсолютном превосходстве. Смертные дети мои, вам этого не понять, вы, которых болезни и несчастья сделали почти уже ни на что не способными, в широком смысле этого понятия, так и будете считать, что ваш жалкий стиль жизни и есть единственно возможный. Теперь я смотрю на мир уже совсем другими глазами.  Втайне я стал опасаться всего своего семейства. Эти не лучшие мысли достают каждого предка - но всех в свой час. Теперь мне всюду мерещились мнимые соперники. Олимпийские высокопоставленные дамы пели мне осанну, всё время требуя повторять в деталях, как и что было. Они так натурально вздрагивали, когда я доходил до самых отчаянных моментов битвы, что яуже не сомневался - про себя они просто задыхаются от смеха. Когда мужчина положен на лопатки, всё женское на земле ликует и начинает тут же повышать голос, это всегда победа  Геи, в целом, и матриархата, в частности. Сама Гера теперь охотно отдавала приказы от моего имени, даже не спрашивая моего согласия на этот немыслимый ранее шаг. Она восхищалась сутки напролет Гермесом и всё время спрашивала, не болят ли мои боевые раны, особенно на сгибах рук и ног. Часто по ночам я слышал вопли с Кавказа - это Прометей поносил меня почем зря. ОН хохотал и давился слюной, злобно выкрикивая: "Этот жалкий божок понял нить, каково это сидеть эпохами обездвиженным! А посидел бы с моё, вообще взвыл бы на всю Вселенную!" Конечно, я думал о нём, лежа в пещере горы Тауро без сухожилий, но я царь богов,  даже в случае потери престижа я не должен благодушничать. Мир ещё слишком болен, кризис не преодолен, а потому слишком не ко времени освобождать Прометея. Во всяком случае, для этого должен быть более весомый повод, чем моё позорное ослабление. Но что наверху, то и внизу - в мире людей началось то же, что и на Олимпе - повсюду царствовали дамы, метод простой, как хлеб: умерщвление эфемернорго царя сразу после коронации. Храмы были захвачены жрицами, дамы господствовали повсеместно и требовали себе поклонения только за то, что они женщины.  Даже природы это коснулось - венчики у цветов стали крупнее и ярче. Но во всяком зле есть источник добра - военный беспредел Тифона разбудил вулканы, они  залили землю раскаленной лавой и климат утеплился, содержание СО2 в атмосфере увеличилось в 10 раз и процесс зациклился - так закончился ледниковый период. Крупные животные ринулись на север, где и предсказуемо вымерли. Люди снова расселились по долинам, Деметра, не успевая вытирать пот со лба, устилала маковыми коврами Македонию, украшала Прованс аметистовой лавандой, миндальные деревья, подобно бело-розовому зефиру, радовали мой божественный глаз. Я, с утра до ночи сидя в Олимпийском офисе, размышлял о будущем мира. , В моей рыжей гриве уже появились серебряные нити, о чем Гера громогласно мне же и сообщила. Чтобы доказать обновленному миру, что я всё ещё о-го-го, а держава по преднему стоит на трёх китах, я должен найти новую любовь. Это будет в чистом виде измена по расчету. Но то, что любовь с умыслом не всегда самый лучший вариант самоутвердиться, это вы скоро увидите. У Гермеса была тетка по имени Плуто, родная сестра Майи, про неё много говорили, но Майя её никогда не хвалила. А думал, причина в её сермяжной бедности - ведь её сестра была сказочно богата, а у Майи только шесть соток гористой местности да пара собственных рук впридачу. Ход моей мыли был прям, как телеграфный столб - если бедняжка Майя родила мне такого сына, то уж несметная богачка Плуто родит мне тааакого сына, что ой-ё-ёй... Реки, протекавшие в царстве Плуто, это реки всей МАлой Азии, вода в них несет золотую пыль. Тучные стада на пастбищах и гигантские плоды на в садах могли бы заполнить отменной продукцией весь глобальный рынок, караваны верблюдов качались под тяжестью наваленных между горбами тюков, которые каждодневно доставляли во дворец Плуто всё новые и новые сокровища. Но дело всё-таки было не в Плуто - я прост о хотел себя таким образом обмануть, как обманывают себя все, собираясь совершить очередную несусветную глупость. Вообще-то Плуто она или не Плуто, мне было безразлично, просто мне надо было богатую царицу и... пацан сказал - пацпан сделал. Она у меня появилась. Обширный край всегда прельщал завоевателей - таков был удел и обширной Малой Азии тоже. Поимаю спешку своего сына Александра Македонского, он так жаждал её, М.А.! Её размеры уже не по с илам прост о человеку - тут нужна поступь огромной армии. Овладение ею становится навязчивой идеей... Плуто приняла меня по-царски - я вмиг почувствовал себя пауперитом, пусть даже олимпийским. мне под ноги сначала бросили песчаные ковры, потом покрыли их травяными диванами, сверху набросили покрывала из цветов, осеняли моё приближение самые высокие пальмы. Стаи белых птиц составляли мой кортеж. Корзины экзотических фруктов и зерна ежу не куда было парковать. Плут сочла, что стены и полы её дворца, почище, чем у хозяйки Медной горы, надо бы ещё украсить бараньими шкурами, вымоченными в золотоносных реках - шкуры блестели от малейшего лучика света, при моем же при ближении началось самое настоящее полярное сияние. Я гордо ступал по Золотому Руну. Она хотела меня ослепить, ей это удалось вполне - до такой степени, что даже её самы мне так и не удалось как следует разглядеть - помню лишь, что она была коротышкой на высоких алмазных каблуках.

   Обе сестры были племянницами Прометея, я как-то об эт не сразу подумал - и что меня спотыкает об этот род? Один высокомерен, как корабельная мачта, другой властно гениален, один тщеславно глуп, другая - гордая в нужде... И вот теперь это плутовское богатство! Но было у них одно общее: все члены из этой пока ещё божественной, но уже весьма очеловеченной семьи были гордецами. в спальне Плуто баранья шкура была вся пропитана самородками - зачем такие излишества? Кататься по такой шкуре в любовном порыве не очень приятно. Есть пришлось целый день, пока не отвдали всех блюд, потом сотни занавесок, которые все надо было задернуть, а ещё потом Плуто бесконечно долго снимала сотни своих ожерелий, Я тут некстати вспомнит застужку Афро, украшенную самоцветами. Какая эт о была, в сущности, детская шалость - по сравнению с портняжными каверзами наряда Плуто! Уметь от казаться, когда уже понял свою нелепую ошибку, большое дело. Это требует мужества. Мне это не дано. Я так расстарался, чтобы потом не пересматривать своё мнение о себе, но экстаз оказался отнюдь не в масштабе любовной прелюдии: причина простая - Плуто всё время пересчитывала свои сокровища, я же сравнивал её с Майей. Так что возвращаться на Олимп мне пришлось с очень недовольной физией, к тому же отвьевшеся золотой пудры и царапин от самородков сильно чесались бока. Гера лорвко вышла из положения, не наградив меня ни единым упреком - наверное думала, что я карманы набил кусками золота, и ей достанется хот я бы половина. Это бы ещё ничего, но от наших  ретивых гулек, дурных во всех отошениях, остаются не только дурные воспоминания - от них рождаются и дурные дети. От коротышки Плуто в свой срок родился Тантал.


Е)

Воровство Золотого Пса и кража напитка богов

Сынок, кстати, получился супер - но в другом смысле, он был чудовищно высокомерным. Поначалу я стал баловать его, ребенок всё-таки! Если моя любовь не досталась ни каплей его матери, пусть хоть он искупается в ней по самую макушку. Я всегда его оправдывал, чтобы он ни вытворял. Он был красив, как Гермес, и я думал, что это уже наверное мой последний сын, и которого я породил против своих же сыновей. Я засыпал его подарками, будто наследства матери было недостаточно для полного счастья - он имел всё, что желал. Ни одна нимфа, ни одна звезда  не могла устоять перед ним - сразу валилась снопом на обочину его широкой жизненной дороги... Я женил его на нимфе Эвринасе, дочке речного бога Пактола, она родила ему троих детей, но у Тантала было при этом множество подружек, и людей и богинь, парочка из них до сих пор блещут в Плеядах. Он был также царем Фригии, Лидии, Карии. Чтобы обзавестись золотом, ему нужно было лишь наклониться к водам Пактола. Вседозволенность испортила его характер категорически. Его первым значительным срывом было похищение Золотого Пса, который охранял Олимп. Этого стража изготовил Гефест из чистого золота сразу же после победы над Тифоном - это благородное устройство было всегда на чеку. Но однажды поутру, выйдя из олимпийской опочивальни, я зря прищурил глаза - ни что их на  сей раз не слепило, Золотого дога просто не было на месте, стало быть, его потрясающие клыки и не сверкали на солнце. Сначала я был несправедлив, набросившись на Гермеса - на том лишь основании, что он также и бог воров (в первую очередь, интеллектуальных ценностей). Он амбициозно прервал меня: "Да, я бог воров, потому что воры - тоже наши люди, такие как есть, других нам бог не дал. Но я не ворую у богов, как этот... Прррометей... кхе-кхе-кхе..." - добавил он взвинченно. Однако воры обществу нужны, подумал я, уничтожать их преждевременно, они умеют держать слово, это так. И общак охраняют бдительно, особенно от коррупции, совсем уже размягченно сказал я сам себе, разумеется, про себя и строго между нами. Поэтому я, заверив, что "мошенику не поздоровится," и поручил именно Гермесу поймать реального вора, кто как не вор, может выследить другого вора в кратчайшие сроки? Отлетая на сыск, Гермес уже с воздуха крикнул: "Кем бы он ни оказался?" Я крикнул вслед реактивному летуну что да, но хотел всё же узнать, почему он направился в сторону Пактола. В ответ донеслось уже едва слышное "золото ищи ближе к золоту!" Так оно и оказалось - Золотой дог наш драгоценный мило восседал как раз перед дворцом Тантала в Лидии, на горе Сипил, Гермесу только и надо было, что набросить поводок на шею псу и разрулиться назад. Когда я вызвал вора на суд, все боги попрятались кто куда, но большинство укрылось за девятью вершинами Олимпа, все как один, заткнули в уши беруши. Но зря они боялись, я разразился слабенькой и непродлжительной, типичной весенней грозишкой, всего лишь едва поворчавшей в тучах без молний. Но с неба не лило, это факт. Да и зачем кого-то поливать, если он уже заранее боится? Тантал бросил через плечо: "Я просто хотел немного поиграть с папиной  собачкой, что, нельзя что ля? Что, он и не мой что ля, пёс, или я не твой уже сын? А Гермес сам воровать здоров, - добавил он уже совсем другим тоном: Как стада красть у Аполлоши, так он тут как тут, а как с пёсиком потявкаться, так это уже чисто кримнал!"
Что правда, то правда - я не сильно журил Гермеса за кражу стада коров для Майи. Из чего, кстати, вышло много хорошего. Однако разница между двумя похищениями очевидна, и мне надо было не глядя отвесить пару громовых затрещин, и на полгода к строгому хозяину в подпаски, сторожить стадо, раз так любит собак. Но я боялся, что если стукну слишком сильно, то он возненавидит меня, поэтому решил отделаться лишь непродолжительной отчиткой, рассказав прирожденному богатому плутократишке про беспримерную бедность матери его брата Гермеса, напомнив про всеобщие божественные обязанност и пообещав забыть о его неприглядном поступке навечно. И главное, я доходчиво довел до его некрепкого ещё сознания, что два вора на один Олимп это уже перебор, и вообще - каждый должен делать своё дело.. После этого я позвал богов, те не сразу вышли из-за Олимпа, крайне удивляясь произошедшему. Моя рука дружески лежала на плече Тантала.
   - Тантал обещает впредь быть паинькой, - сказал я богам голосом отчаявшегося бессильного воспитателя, конечно, он, этот негодяй, даже не извинился, но мне, стареющему царю богов, нельзя было и дальше терять лицо в глазах Олимпийской общественности. Более того, я решил немедленно задать пир: в честь его мнимого раскаяния, моего всепрощающего мягкосердечия и, в целом, нашего с сыном примирения. Ни с одном из своих отпрысков я так не носился. За столом я выпил лишнего, то и дело побуждая юнца выпить со мной на брудершафт кубок амброзии.. Мне так не хватало его любви!
   - Пей, мой сын, говорил я, когда Геба подливла амброзию в опустошенную почти ёмкость, - пей, сынуля, напиток богов, благодаря ему мы бессмертны.
   Похмелье было тяжелым, птичччьеё болезнью (перепил) не ограничилось - из кладовой пропал запечатанный эру назад сосуд с фирменной амброзией. Но и это ещё не всё: моя дочь Атропос, третья из Мойр, с гневом сообщила, что два человека, нити жизни которых она должна была с утра перерезать, почему-то не умерли. Оказалось: 1)оба дружки Тантала, 2)ножницы затупились... Дело принимало серьёзный оборот. Сначала Пометей похитил у бессмертных огонь, теперь Тантал похитил у богов бессмертие. И всё это попадает прямиком к людям. И я уже слышу доносящийся с земли хор легкомысленных восхвалений: "Да он герой, этот  Тантал! И мы теперь будем жить вечно?! Сбылась-таки наша вековая мечта! А вы, скряги, умрете!"


F)

Бессмертие

Именно на такую реакцию Тантал и рассчитывал. Наивные простые смертные, если бы это от нас зависело - дать вам бессмертие, разве я промедлил бы хоть один день? Это какая бы экономия вышла! Но не из подлой низости богов вы, люди, являетесь всё ещё простыми смертными. Когда отец наш всеобщий Его Могущество и Преподобие Уран создавал человека, т.е. жизнь, способную органически воспроизводить себя, предполагалось по умолчанию, что всякое проявление этой жизни будет иметь предел, такова воля Судеб, ограничивающих даже мою царско-божскую волюшку. А всё сущее есть результат противоборства, слияния и отталкивания двую элементов, двух разных сущностей.  Как нет дня без ночи и света без тени, так и нет жизни без смерти. Эрос и Танатос соединены навеки . Не было бы людей, если бы не было смерти - ведь тогда не было бы ничего из того, что вы с удовольствием или без, но всё-таки более-менее регулярно делаете, потому что вся ваша жизнь это непрекращающаяся битва за то, чт обы не исчезнуть, не кануть в Лету, все ваши города и ваши помыслы, ваши искуства и промыслы, всё=всё=всё имеет одну и ту же мотивацию - и всё повелевается этой битвой за жизнь, всё ради её полноты. Так что жизнь - это смычка с будущим, и если нет смерти, то вам остается только бесконечно длящееся настоящее. Да и мы, боги, без этой костлявой старухи вряд ли бы существовали. Кому нужна сила без применения, непроявленная суть, не обнаружившее себя начало?! Мы, боги, доказываем и узнаем, кто мы такие, только через что-то живое. Ваш упрек, однако, имеет право на существование, но несколько в ирной форме: вы можете возмущаться нами, за то, что мы заставляем вас жить, а не за то, что разрешаем умирать. Предел вам необходим, вы ещё не скоро начнете понимать, как жить  беспредельно. На это нужна большая сила воли и много богатства души. Вы просто машины, созданные богнами, но не простые машины, каки е вы и сами  уже умеете делать, а такие, что знают как восстанавливать по мере износа свой механизм. Возможно, вам кажется, что ещё немного, и вы тоже станете бессмертными, но тут я должен вам  поспособствовать исчезать и дальше, однако, поверьте, это слишком непростая и малоприятная задача, и я совсем не фанат этого вида деятельности. Пока вы должны регулярно исчезать, бессмертие вам заказано. Вам ещё многое надо понять, прежде чем смертному будет позволено жить беспредельно. Один ваш эгоизм чего стоит..."Dementat Jupiter..." как гововрится. Или, как это по-русски? Кого Юпитер хочет погубить, того лишает разума. Именно это и требуется для вашей погибели:  дураки и дороги. Однако было ы ошибкой с ващей стороны думать, что я с безразличием отношусь к каждой вашей кончине - неизбежность смерти отмечает границу моей власти. Танатос, расставляющий для вас опасные ловушки, ведущие к погибели, он просто сбивается с ног, и я должен ему временами помогать это делать, но всё, о чем я здесь рассказываю, имеет одну цель - помочь вам жить по-божески, лучше и дольше. Страх смерти омрачает ваши счастливые дни, но такова плата за ваше превосходство над остальной природой, которая такого заблаговременного страха вовсе не имеет. Осознание собственной смертности это необходимое условие самого сознания, без этого оно просто не осуществится. Вот почему вам нужна постоянная близость этого сильнейшего вашего врага. вы все гладиаторы, арена вашей битвы за жизнь, зеркало, в которове смотримся и мы, ваши боги, именно в этом ваша божественность. Плохие бои, когда гладиатор сразу погибает, нас удручают, нам нравится смотреться в это зеркало долго, очень долго, вот мы и врачуем ваши раны, телесные и душевные, чтобы вы научились достигать наконец возраста идеальных атлантов и умирать вне старости, страданий и страха, только по причине усталости от самаго факта жизни, когда всё банально надоест. Пока же вы будете радоваться и удивляться каждому прожитому дню, смерть не посмеет коснуться вас и ваше домашнее задание остается прежним: подготовить новую расу - настоящих людей, по образу и подобию божию, не на словах, а на деле. И только тогда вы получите обещанный миллениум в среднестатистическом исчислении. Вот на это вы смело можете притязать. А потом стать расой человеко-богов, соединенных родовой пуповиной с самой сутью Вселенной? Это тоже в ваших силах, по крайней мере, теоретически. Но бессмертие? Как вы можете даже задумываться над этим, если и звезды умирают?! Даже небесные тела с нашими именами когда-нибудь умрут, вы понимаете, на что замахнулись?  Но и сейчас вы, простые смертные, содержите в себе элемент бессмертия - это ваши силы, сочетания и битвы которых в каждый момент жизни вас конкретно и составляют. Но реальное бессмертие для вас начнется по ту сторону вашей жизни или по сю сторону вашей смерти, когда эти элементы возвратятся порознь к своей первозданной сути, стекутся к своим богам, как ручейки к речке. Правильнее сказать так: и снова продолжится их бессмертие, на короткий лишь миг прерванное вашей жизнью, мимолетным проявлением которых вы и были. Ни в одном из ваших языком нет достаточных слов, чтобы объяснить вам мою теорию вполне доходчиво, так что не огорчусь, если вы не всё сразу поймете. Но будущее за теми, кто сможет прозреть сквозь непроницаемую завесу смерти истинную тайну жизни. Однако назад, к воришке-рецидивисту Танталу!


К)

Танталов пир

Немедля я послал делегацию из лучших своих детей - Афины, Гермеса и Гефеста (идут по алфавиту, ничего личного) забрать сосуд с амброзией. Удалось. По счастью, не упились. Был также доставлен и  Тантал. Преступление классифицировалось как особо тяжкое, но меня более заботило поточнее раскрыть причину, нежели соразмерность гнеотвратимой кары - всяко будет мало. Допрос шёл с пристрастием, я пытал его, как царь Петр сына Алексея. Увы, надежда, что он просто дал слабину, и у него развилась скоротечная мания ворвства, не оправдалась, и даже последняя искорка сомнения - а может, он действовал по наущению какого-нибудь опытного заговорщика и вдруг это кавказский след, также скоро затухла, но ясности так и не наступило: он твердил одно и то же - мне жаль было моих смертных друганов, и мне нравится проводить досуг по-людски, вот я и порешил их...напоить...ить... Ну да, я царь людей, а не богов, но и мне тоже хочется бессмертных подданных... Пока я излагал Танталу свою теорию, уже вполне знакомую вам, он банально храпел. Так мне и не стало ясно, понял ли он концептуально Основной закон Олимпа:
//Мы, Олимпийские боги, торжественно призваны, дабы не вызывать вселенских катастроф, следить за исполнением глобальных законов, кои являются прямым следствием законов Мироздания; нарушение оного закона карается высшей мерой наказания, приговор обжалованию не подлежит.//
Я, на словах "и вместо образцовой помощи, ты, паскуда, что себе позволяешь?" - пнул его в одно место, он тут же проснулся и сделал вид, что всё время внимал моим речам, а глаза закрывал лишь для усиления сосредоточенности. И вдруг в его глазах промелькнула та же нехорошая искорка, что некогда так насторожила меня в глазах Прометея. Он тут же сделался словоохотлив, азартно заверял меня, что осознал всю глубину и низость и всё в том же духе, мея поразило, что мысль о возможном наказании его даже не посетила. Он всё ещё верил в силу простого заявления о послушании впоследствии, вот каков нахал! Более того, он уверовал, что и на этот раз всё закончится перемирием и новым пиром, поэтому и предложил, о боги, пировать в его собственном дворце. Я же подумал: "Ну это уже черт-те на что похоже! Где-то я уже слышал что-то подобное... Опять какое-то лживое жертволприношение?" И я решил не мешать юному злодею раскрываться естественным путем. Посмотрим, как далеко зайдёт дело на этот раз. Олимпийцы переглянулись - в смысле "а где ж его осторожность?", но скорбно промолчали, решив, что я совсем уже ослеплен пагубной страстью к поганцу. Однако, "Quos vult perdere..." - что означает: "Показное доверие обманывает злоумышленника и поощряет его совершать непоправимое". Короче, мы тут же выдвинулись в Лидию, на танталов пир. Он весь в мамашу - если хотел нас ослепить, то ему это удалось. Всё было из золота, даже унитазы. Скатерти на столах тоже тканы из золотых нитей. А что? Семейный бизнес - свой прииск. Мёд и воно из амфор тоже были золотистого цвета. Геба просто зашлась от восторга - вот бы нам на Олимп такое! А то все по старинке, скромненько, а современность уже совсем другая! Все цари живут на широкую ногу... Глаза остальных моих детей также были полны зависти и раздражения. Гефест, прищурившись, как знаток, ощупывал и разглядывал ювелирку. Аполлон не скрывал своего раздражения показной роскошью, он считал это верхом бесвкусицы. К тому же, обидно. Он - гениальный поэт и небесной несравненный исполнитель АПОЛЛОмузыки, что имеет в сухом остатке? Вокруг нас роились сотни назойливых слуг, а в отдалении стояли заранее привезенные на автобусах, запряженных быками, толпы добровольных сторонников Тантала. Он встал с бокалом в руке и начал речь: "Народы моих государств" Люди! Которыми я управляю, как своими братьями!"... Столь демагогическое начало мне очень не понравилось. Он, тем временем, продолжал: "Смотрите же, как я чту богов! Берите все с меня пример и делайте, как я! Потому что Зевс, наш общий Отец, того требует!" Ну нет, дудки, ничего такого я не требовал. Он сам нас позвал. Однако в этот момент на золотых подносах при несли куски мяса и поставили перед каждым гостем. Я метнул молниеносный взгляд на мясо и тут же всё понял - боги следили за мной и вняли: есть пока нельзя. И только Деметра, с корабля на бал, т.е. с поля, очень, как всегда, голодная, тут же набросилась на еду. Я крикнул, чтобюы она перестала, но было уже поздно - она с аппетитом глодала человечье плечо. Тут я заорал на всю Вселенную:
    - Тантал, ты совсем охренел - это как называется?
   И я сунул ему под нос только что обгрызенное Деметрой плечо. Он притворно спокойно ответил:
    - Разве люди не должны умирать, подчиняясь твоему закону, чтобы вы, олимпийцы, могли себя полностью раскрыть? Или как там ты говорил...
    Я грохнул кулаком по столу.
    - Хватит валять ваньку, придурок, говори, кого ты нам тут зажарил?
    Он хотел заново завести ту же пластинку, но я сунул ему кулак под нос и угрожающе спросил: ну, чем пахнет? - и тогда он, слегка побледнев, сказал:
    - Да, я вам предложил слопать Пелопа, да, это мой сынишка, его телесная человеческая оболочка, очень питательна для богов, ты же сам, папуля, говорил... это чтобы познать себя, добавил он, слегка заикаясь. - А тарелка зеркальная - съешь всё дочиста и увидишь своё собственное божеское лицо.
    Пока боги потрясенно безмолвствовали, он уже говорил новую речь, обращенную к людям:
    - Братья мои, я хотел дать вам бессмертие, но Зевс, как всегда, против. Он ни с кем не желает делить свою власть. так уж лучше вы сами кушайте своих детишек, чем скармливать ваше лучшее всё этим... этим... этим..бессмертным. Ешьте своих детей и вы будете навеки бессметрными! Это моя теория и практика! И она вам, в отличие от Зевсовых заморочек, надеюсь, абсолютно понятна.
   Согнанный в толпы люд загудел, как растревоженный улей. Моё разъяренное бешенство было равно моему отчаянию и стыду. В своём сыне Тантале я увидел не только наследие Прометея - дух воровства и мятежности, но и худшие черты
нашего рода - ана-кронизм в чистом виде: безумную жажду господства ради господства, рождавшую страх и страсть к пожиранию собственных детей. Сомнения прочь, это, да! увы и ах! - заговор!!! Мой 32-й чад, 5-й из моих сыновей хотел меня свергнуть!! С Олимпа!! Вот теперь прояснились все ужасающие подробности - зачем ему понадобился мой Золотой пёс, зачем он украл ёмкость с амброзией - он хотел таким способом спаивать друзей, чтобы из них наштамповать себе спаянный штат новых бессмертных, а потом - опля! - скинуть нас, морально устаревших богов, несовременно живущих в скромности и непрерывных трудах, с Олимпа! А ведь началось всё с Прометея - деспоты! бюрократы! засиделись в несменяемой власти! Ротация и  прямое голосование на местах! Конечно, конечно, всё это кавказский след, теперь вижу, под предлогом общественных комиссий, его посланцы непрерывно осуществляли связь между заговорщиками. Так под самым моим носом был сплетен ещё один заговор. Спустить и в этот раз? Тогда он восстанет против божественного миропорядка внагную, уже просто не вставая с постели. Мой отец, Крон - пожиратель своих детей, уничтожил лучшую человеческую расу, потопил целый континент, и вот в моём уже потомстве появился новый Крон - да почище прежнего, своего деда.


L)

Танталовы муки

Стало уже "доброй" традицией: Гефест привычно идет заковывать очередного государственного преступника, Тантала в оковы, а моя лучшая дочь Афина - вооруженный Разум, во время предварителного заключения будет нести круглосуточный караул при нем, пока я не вынесу охальнику окончательный приговор. Пока же надо было срочно исправить последствия злодеяний Тантала. Когда Гефест освободился, я попросил его принести чан, сложить туда куски разъятого Пелопа, вымочить в амбризии, благо, сосуд был рядом, и затем всё сшить золотыми нитями. Однако не хватало одного плеча. Безутешная Демерта давилась рыданиями вперемешку с непрожеванной человечиной.  Деметра так устроена, что ей, единственной из нас, любая плоть годится, чтобы питать силы растительной природы. Гермес тут же смастерил плечо из слоновой кости. Когда Пелоп был собран, подогнан и маленько подшит, Гефест вдохнул в него жизнь - искру божественного огня. После Потопа я отправил внука править Грецией, этой прекрасной, но вечно раздираемой на части страной, судьба которой - погибать и снова возрождаться в непростом единстве разделенного. Пелоп долго правил в Элиде, прежде чем занять  своё место среди бессмертных, и там потом показывали плечо из слоновой кости, принадлежавшее первому царю Пелопонеса. Он был благочестив и справедлив, а если и убил своего возничего, то с большим сожалением, однако защищая честь  своей жены. Дурная наследствекнность так просто не испаряется, как роса на солнце - его первый сын Атрей полностью воспринял проклятье кронидов, атриды проделали друг с другом все виды злодейств, какие только есть на свете: детоубийство, братоубийство, отцеубийство, а также умерщвление разных родственников по всем направлениям. Тантал же был отправлен без обсуждений и альтернатив прямиком в Преисподнюю, это дитя богатства - первый плутократ, и приковал был к золоту - золотыми цепями к золотому седалищу, вокруг него полно фруктовых деревьев, благоухающих свежестью и вечным летом, но как только Тантал тянется губами к сочному плоду, ветка тотчас же словно подпрыгивает. Там, где он находится, самое пекло, у его ног течет прохладная вода, иногда река поднмается до колен, иногда до подбородка - но как только он хочет испить водицы, она тут же уходит в землю, и ничего, кроме вонючей грязи, уже не видно. Жажда и голод вечно пребывают с ним, среди всего этого недосягаемого изобилия. Таков этот вечный пир - убийцы своего чада и несостоявшегося убийцы своего отца. У людей потом появилась в чем-то схожая казнь за подобное преступление - погребение в землю живьем и заколачивание осинового кола в могилу. Тантал страшно завидует уделу смертных - его муки никогда не прекратятся, однако в 21-м веке, когда узаконили эвтаназию, этот обычай сошел на нет. Иногда Тантал, перекрывая ор Прометея с Кавказа, кричит по ночам из Преисподней, что я извращаю суть его истории, и что муки, которые он терпит, и без того велики, чтобы к ним ещё добавилась клевета, он-то по-преженму считает себя героем, который таким способом хотел избавить людей от страха смерти, и что я сам, своим отказом дать людям бессмертие, якобы и подтолкнул его к преступлению. Я не мешаю ещу вещать на всю Вселенную, пусть хоть чем-то займет свой либеральный рот. Собственно власть во все времена слабо входила в доводы бунта и заговора, но сам бунт вообще никогда не вдается в доводы власти.


М)

Людоедство

Если перевести вопли Тантала на человеческий, то получится примерно вот что: Если смерть неотделима от жизни, если борьба - необходимое условие существования, а смерть - неотвратимая кара за сам факт жизни, почему же убийством ближнего ты называешь поедание его плоти? Однако за этим вопросом стоит подлая суета. Вместо того, чтобы искать противоречия, лучше бы повнимательнее вникали во всё выше сказанное. Ну пусть, извиняю. Начнем снова плясать от печки. Всё сущее проявляет себя через наличие различных сил, но для начала они должны быть. Если некая сила вдруг "аннигилирует", т.е. исчезнет, она, тем самым, создаст препятствие всему, что могло бы произойти из её столкновения или сочетания с иными силами. Как следствие, сбой во вселенском масштабее. Колесо жизни  в своем равномерном четырехтактном ритме прекращает вращаться. Каждый раз, совершая убийство или самоубийство, что ещё хуже, и совсем плохо, когда это эвтаназия, т.е. коллективный грех, освященный законом, и неважна причина - то ли это резня между партиями или нациями, думскими фракциями или субъектами федерации, или просто криминальные разборки на бизнес-поле, вы ослабляете специфическую силу человека и человечества в целом. Причем тяжесть содеянного возрастает пропорционально близости уз, существующих между убийцей и жертвой. Самые тяжкие последствия у детоубийц и отцеубийц. Убийство матери, той, что дала жизнь, вообще не имеет меры возмездия - всё будет мало. Однако погибнуть сражаясь, но сражаясь с тем, что имеет иную природу, - это совсем другое дело. Хотя и такое убийство тоже чрезвычайно обедняет человечество. Но когда люди докатились до поедания мяса другого человека или корыстного использования его органов, они впадают тем самым в грех саморазрушения поневоле: происходит неминуемая нейтрализация собственной природной силы, уничтожается сама суть вида, тем самым совершается наихудшее преступление, результатолм которого является нарастающий вселенский беспорядок, т.е. хаос. Волки  друг друга не едят! Не едят друг друга и другие виды животных. И хоть они много свирепее человека, они никогда не обращают её на себе подобных. Правда, есть одно исключение, но и оно имеет в мире животных своё оправдание: самка паука умерщвляет самца в момент оргазма, откусывая ему голову, а затем консервирует его тело своим ядом: она это делает сугубо ради детей, ведь самец однозначно сбежит после акта любви, а детишек кормить надо, да и самой паучихе в декрете тоже кушать хочется, пособий по беременности у них нет, как нет до сих пор и специального материнского капитала. Убийством также явлется изгнание трутня из улья после ночи любви с пчеломаткой, царицей улья: потому что трутень, выброшенный на улицу, всегда погибает, т.к. ничего другого делать вообще не умеет и главное, не желает учиться. Но у него есть преимущество перед пауком - перед смертью он хотя бы имеет время поразмыслить - как он дошел до жизни такой. Так что, те, кто уверяет, что поедание человеческой плоти это то же, что и поедание говядины или рыбы, просто имеет плохую память и слабое зрение. Не будем судить далеких дикарей, одержимых людоедством, обратимся к середине близкого вам 2- века: в самом центре цивилизованной Европы дымили сотни печей, где жарилось мясо людей, а части их плоти - волосы, кости - тут же шли на промышленное использование: из них извлекали жиры, кислоты, делали мыло и костную муку для корма домашней скотины, мясо которой ели потом сами. Т. е. великая Дойчланд, дойчланд юбер аллес однозначно питалась и торговала человечиной. И это делал не фюрер лично, а сотни промышленников и сотни тысяч их рабочих, а также миллионы потребителей по всему свету, не говорю уже о генетическом материале из тел младенцев для опытов и косметологической промышленности, крови детей, которую выкачивали из них до последней капли для своих раненых солдат. Всё это разные формы всё того же людоедства. И эти люди спокойно ходили по земле, избирались в ассамблеи, руководили народами и наслаждались уютом в своих комфортабельных домах, в кругу своей любимой и любящей семьи. Они же породили себе подобных, которые уже в 21 веке с помощью новейшей техники массовго уничтожения решают свои экономические проблемы и ведут Вселенную к неминуемой гибели. Ни химия мозга, ни дремучее невежество не являются оправданием всех без исключения форм людоедства, коллективное подчинение законам людоедства, если они уже приняли государственную форму, тоже тяжкое преступление. Угрозой гибели человеческий род обязан только и только своим чудовищно запятнанным в чужой крови рукам. Что может искупить этот грех?


О)

Семейство Ликаона

После вынесения приговора и приведения его в исполнение я собрал в Олимпийском оффисе совет, чтобы сказать: "Идите и возвестите смертным, что есть человеческую плоть категорически В.! (слово "воспрещается" на Олимпе уже давно строго В, потому что оно само наилучшим образом побуждает к нарушению запрета), даже под видом жертвоприношений богам, ибо это ставит под вопрос сам договор, который связует нас с Судьбами. Если смертные нарушат этот указ и примкнут к кровавому наследию Тантала, они будут уничтожены без дополнительного предупреждения. Приказываю доставить эт от указ каждом у народу, каждому селени, каждому племени." Однако люди уже не хотели слушаться своих богов, повсеместно господствовал всепотопляющий либерализм - во многих умах и сердцах рождались самые безбожные мысли. Как и после наказания Прометея похишенный огонь остался у людей, так и после наказания Тантала люди не прекратили людоедствовать. Четвертая раса с упоенией пожирала собственных детей, многие считали этот способ существования весьма экологичным, эстетичным и цивилизованным - благо, не надо ломать спину, занимаясь скотоводством, и на охоту тоже ходить не надо. Валяйся в постели, занимайся олюбовью, рожай детей и... с удовольствием питайся ими. Кое-кому показалось, ч то золотой век уже наступил. А если все общества исполняют запрещенный ритуал, то никто ни за что конкретно и не отвечает. Многими руководила совсем уже бредовая идея: таким способом похитить у богов бессмертие. В Греции, царь Аркадии регулярно поедал принесенного в жертву ребенка из народа, надеясь, в конце концов, стать богом. Он также уверял, что боги сами то и дело наведываются к нему под видом простых странников. Скажете, шизик? Ну нет, это была общая тенденция. Случай этот я счел достаточно серьёзным и решил расследовать его лично. Приняв облик старца, босиком, с длиным отполи
рованным рукой посохом, я пришел во дворец Ликаона, чтобы попросить крова и немного  пищи, он принял меня по-царски и тут же закатил пир. Я, конечно, возразил, мол, это у же слишком, хватило бы краюшки хлеба и зубчика чеснока, ну ещё немного соломки, и не обязательно маковой, в углу конюшни. Но царь сказал: "Бедняков, постучавших в мою дверь, здесь принимают всегда по-царски, как богов, и я не задаю лишних вопросов." Он говорил сшишком громки и пафорсно, чтобы я ему поверил. "Этот человек, так лорвко лгущий, сейчас будет очень сильно удивлен", - подумал я и посмотрел на 50 сыновей Ликаона, по глазам было видно, что они задумали какую-то мерзкую гадысь. 49 из них сговорились зарезать последнего, младшенького, Никтима, чтобы потом смешать его внутренности с козьими потрохами и бросить в котел с похлебкой для пира. Дальнейший их план был таков: если старец не разгадает секрет, то значит отец лжет, и его можно спокойно свергать. Все уже сидели за длиным дубовым столом, я сидел слева от Лиакона, за царем были места всех его 49 сыновей по старшинству. Слуги принесли чан и стали разливать требуху в масле и пряностях по мискам, что-то похожее на грузинский жирный суп, который в 5 утра на Кавказе уже продают повсюду, хорошо помогает с похмелья. Я поднес уже ложку ко рту, потом вдруг опрокинул разом миску, стол, котел и самомнение 49 царственных отморозков. После чего я закричал громовым голосом: "Мерзавцы и негодяи! Вы хотели накормить меня человечиной?! И таким образом сделать меня своим сообщником? А тебя, Ликаон, твои сыновья погубили, ибо на сей раз за твои столом и точно сидел бог. Так что вы, твари отмороженные, достойные порождения недостойного отца вашего! Но я не вижу младшего среди вас, точнее вижу только его внутренности, которые попадали на пол и сейчас они валяются в пыли, даже пол подметать не научились, олухи царя небесного, - костерил я их от всей души, - так знайте, я воскрешу Никтима и дам ему тепленькое местечко среди бессмертных, ибо частица его плоти коснулась моих уст. Но вы скоро узнаете о каре, которая постигнет и вас, и весь ваш законепослушный род!!"
Не успел я закончить, как уже кара в спешном порядке обрушалась на охальников: свет и над Аркадией, и над всей Грецией, и над островами и морями стал очень ярок, воздух обратился в сплошное пламя, его жар высушил ручьи и реки, деревья обуглились. Гигантский раскаленный шар на всех парах мчался к земле. Если вы думаете, что это я вызвал из запасников самую крупную шаровую молнию или это ваш гениальный серб Тесла ставил очередные опыты, вы глубоко заблуждаетесь - я и сам трепетал от страха. "Солнце! Солнце падает на нас!" - завопили все разом люди - от солнечной Греции до Владивостока. Но это была счастливая ошибка - к нам прибжалось не Солнце, а всего лишь его сын.


П)

Крах Фаэтона

Сына Гелиоса звали Фаэтон, что значит Блистательный. Но случившийся хаос в мире людей дошел и до небес - там точно также начались беспорядки, ибо всё в мире взаимосвязано. Не вносите смуту в космос, очень всех прошу, вам же будет хуже, дети мои смертные. Фаэтон страшно завидовал Солнцу, которое каждый день на своей золотой колеснице объезжает весь свет. Сын получился мелковат, как это часто бывает, но его ненависть к отцу росла с каждым часом. Кроме того,Солнцу поклоняется всё живое, самая чистая радость наполняет сердца людей, как только Эос, утреняя заря, отпирает небесные ворота и  появляется первый лучик солнечного света. Он завидовал даже той грусти, которая наполняет мир, когда Солнце вечером исчезает на западе. Он просил отца не раз дать ему хотя бы на денек свою лучезарную тачку - небесную колесницу, но Солнце только посмеялось.. Он даже записался на курсы срочного обучения вождению, но и это не помогло, отец продолжал произносить всё тот же заезженный аргумент: "Мал ещё! И это неопровержимый факт." Перспектива вечного прозябания, подобно Геклиадам, едва приметным звездочкам, его никак не могла устроить. зачем он тогда рожден, сын Солнца? Если не дано светить всегда, светить везде!? Но однажды, по причине плохого ночного сна, Солнце дало слабину, как и я в случае с Танталом, дав сыну множество интсрукций, он строго наказал держать направление, хорошо видное на небесах. И никаких резких движений, иначе чуткие кони понесут. И понеслось... Сначала обученные лошадки шли ровно по наезженной колее, Фаэтон следил за аллюром, но вскоре занялся самолюбованием. Он обращался сам к себе, громако называя себя Сияющим, Пылающим, Лучезарным, Дивным Вселенским Благодетелем. Охваченый вост оргом перед самим собой, он перегнулся через край колесницы, чтобы получше разглядеть мир внизу, и у него внезапно случилось головокружение, с и спугу он стал дергаться и суетиться, постоянно дергая поводья, и кони сбились с курса. Головокружение это от страха быть поглощенным пустотой, это утраченное равновесие. Внутренний голос подсказывает - это наказание! Надо искупить проступок! тот самый, что и лишает опоры. Я и сам, после свержения Крона, замечал не раз, что меня подташнивает, когда я нахожусь на большой высоте. Именно поэтому я никогда не вмешивался в дела Гелиоса, предпочитая сосредотачиваться на земных делах. Кони, забрав слишком вверх, понесли Фаэтона прямо на звезды. Вот они пролетают мимо Козерога с его устрыми рогами, вот мимо проплывают пасти огромных рыб, напуганные близостью животных и  не чувствуя на поводьях привычную руку, кони понесли ещё более яростно, а Телец с налитыми кровью глазами, уже скреб копытом Млечный Путь... За ним порыкивал Лев с поднятой для удара лапой. А кони мчались сквозь звезды...Колесница, попадая в туманности, совсем теряла ориентиры, и немудрено, что она, в конце концов, просто перевернулась. Фаэтон падал на Землю. Обломки же колесницы остались на небе в виде каменной реки. Как толькол я всё это расдекодировал, я тут же достал свой электрошокер и повел прицельный огонь молниями по Фаэтону. Через недолгое время всё было кончено - он разлетелся по космосу. Но вам уже известно, благодаря моему сыну Пифагору, что Солнце движется вокруг Земли по эллипсу, у которого два центра. Один из них занимает сам Гелиос, а вот второй пуст - но это как раз место малого солнца, которое и разбилось в космической катастрофе по причине чисто человеческого фактора. И эта история запечатлена памятью всех народов мира - как рассказ про солнце, которое однажды остановилось в небе и  затем
выпало на землю золотым и огненным дождем.


Р)

Строительство Ковчега и Потоп

Тут надо рассказать  о Девкалионе, сынишке Прометея, он уже был простым смертным, но с тем лишь отличием, что был вполне доволен, что не бог. Ему вполне нравились человеческие труды и радости. И он считал, что жить по-человечески это очень привлекательно. Он слыл праведником, потому что был идеальным зеркалом для богов, зеркалом осознания жизни. Он женился на своей кузине Пирре, дочке Эпиметея и Пандоры, ценил в ней все женские лучшие качества и был вполне терпим к её слабостям. Он вместе с ней построит целый мир в миниатюре, жил в нем по возможности счастливо и никогда не завидовал ни богам, ни смертным, пока его отец томился в оковах. В то время как Татнал плел сети заговора против меня, Фаэтон мечтал о захвате папиной колесницы, а сыновья Ликаона расставляли нечестивые лдовушки с целью свержения отца с трона, Девкалион каждую субботу посещал Кавказского пленника, и хотя во всё время визита прикованный узник горлопанил всевозможные либеральные кричалки, он вполне толерантно их выслшивал, изредка покачивая голов слева-направо или туда-сюда. Однако он и не пытался разбить оковы и вызволить отца или хотя бы длинной палкой отогнать орла, который яростно терзал печень Прометея. Он просто смотрел, как страдает узник, но не извлекал из этого зрелища никакого чувства првосходства. Он был напрочь лишен того высокомерия, которое и толкает на дерзкое вмешательство в чужую судьбу. Отцу же от говорил: "Не гони меня, прошу тебя очень, это не ты, но я нуждаюсь в твоём обществе". Сидя на камне, он думал: "Вот у отца гений, а у меня лишь здравый смысл, придя домой, я согреюсь у огня, который даровал людям отец, а он так и будет здесь мерзнуть веками, так ить бог...И то, что делает меня счастливым, для него - причина мук. Моя покорность извлекает выгду из его непослушания. Как было бы хорошо, если бы моим детям поровну длосталось и гения, и терпимости, моего смирения и его честолюбия, наверное, тогда бы род человеческий имел бы хорошую перспективу. Прометей же, по ночам, когда его печень регенировала, смотрел на небо и учился читать его знаки. Не имея возможности действовать, он стал пророчествовать - теперь часто вспышки ярости перемежались сообщениями о том, чем мир успокоится. Однажды, когда Девкалион пришел к отцу на свиданку, Прометей крикнул ему: "Не теряй времени, сын, немедля иди домой и сколоти большой сундук попрочнее, загрузи туда припасов на 9 дней, а когда с неба грянет гром и упадет огонь, быстро залезай вместе с Пиррой внутрь и плоно закрой крышку. Пока! Мы больше не увидимся, буду ждать твоего потомка." Сказав это, Прометей скривил рот и прикусил губу. Так Девкалион узнал, что его отец тоже умеет плакать. Дома он принялся за изготовление сундука, Пирра тщетно любопытствовала и насмехалась, большой сундук посреди сада оставался для неё тайной. Наконец она решила, что сумасшедствие, свойственное Прометею, наконец проявилось и в его сыне, который на все её вопросы отвечал одно и то же: "Подчинимся указанию свыше, а если нам суждено прозреть, так и прозреем, но всё в свое время". Именно в тот день, когда в крышку сундука был забит последний гвоздь, с неба на Грецию и упал Фаэтон. Девкалион схватил за руку жену и потащил к сундуку, она же кричала: "Пусти, сумасшедший, видишь, вся деревня побежала в пещеры!"  Опустошение было чудовищным, реки вознесли свои воды к облакам, владения Деметры стали подобны льняным очесам, деревья звенели от стука - весь их сок также испарился. Однако. в огне содержится вода, а в воде - огонь, что верно, то верно - огромнеое количество пара сконденсировалось в тучи, и началася ужасный ливень, который стучал непрерывными труями по крышке сундука. Это был настоящий потоп, вода низвергалась в воду, и конца этом у светопреставлению не было видно. Потоп этот как раз последний по времени, приходящемся на моё царствование. Люди, забившиеся в пещеры и подземелья, вс погибли, животные, боле искушенные, сразу понеслись на вершины холмов, там же спасались пастухи со своими стадами, кое-какие землепашцы плыли на своих хлебных скирдах, но вода впитывалась в солому, и они тоже тонули. Все крыши уже были покрыты водой. Так тонул земной мир, так погибала четвертая раса. Множество мертвых тел плыло по водам гиганского Стикса. Умолкали все звуки жизни. И только струи воды всё били и били по жидкой глади потопа, из которой торчали две-три вершины одиноких гор. Одна из них была как раз на Кавказе - именно оттуда встревоженный Прометей пытался разглядеть сквозь сгустившийся сумрак своё чадо. Но вот на девятый вечер дождь прекратился и утром вышло уже солнце. По необъятным водным просторам плыл одинокий сундук Девкалиона и Пирры. Из припасов остался один голубь, и когда Пирра хотела принести его в жертву за чудесное спасение, Девкалион сказал: "Не надо убивать его, он спасся вместе с нами, пусть живет себе дальше, и будем надеяться". Он открыл крышку, как тольк вода немного спала и выпустил голубя, но тот вскоре вернулся, в клюве у него была оливковая ветвь. Девклион обрадовался - уже и деревья видны из воды! Вечером сундук причалил к вершине какой-то горы, это был Парнас. Когда через сутки мать-сыра земля впитала в себя покрывавшую её хлябь, Понт, морской накат, её давний любовник, вновь был обретен для краткого соития. Вот так всегда: как только небесные силы приходят в расстройство, земные тут же используют эту минутную слабость в своих гендерных интересах... Муж и жена вышли из сундука и услыхали звук трубы - но это трубил в раковину Тритон, сын Посейдона. Так он созывал воды на сборы. После чего освободились долины и обнажились равнины, реки вошли в свои берега и вновь потекли в море. Вокруг не было слышно ни крика, ни голоса, ни звука жерова или молотилки. Одни только слизняки выползали из ила, несколько птиц в небе да кое-где животные на деревьях, всё ещё боящиеся спускаться на землю. Девкалион плакал - весь человеческий род погиб, мы одни на всём свете! Я вижу Грецию, но не видно на ней людей.. И он воззвал к богам: "О великий Зевс и все другие боги, небесные и земные... " Но не успел он изложить суть жалобы, как на его воззвание тут же откликнулся я, рпизвав на помощь ещё и Фемиду, попросив её поскорее возникнуть в храме  её имени на берегу Сефиса, ибо этот праведник направится именно туда, можно не сомневаться, чтобы узнать, что думает Закон по этому поводу.  Вдогонку я послал ещё и Гермеса, пусть дадут этой паре всё, что они пожелают.  Когда Фемида возникла в храме, Демиокл уже посылал наверх своё прошение: срочно надиктовать ему обновленные повеления. И тут он своими глазами увидел прекрасных богов - Гермеса с его ловкими крылышками на сандалетах и Фемиду с жезлом в руке, статную и спокойную в своей потрясающей наготе. Их внезапное сияние затмило царившее повсеместно запустение.
   - Так вот, - сказал Гермес, мой папа велел исполнить любое твое пожение, Демиокл, ты можешь сказать: "возьми меня ко всем богам", и  я исполню это, или "пусть этот кошмар поскорее закончится!" - и это тоже будет исполнено.
   Но Демиокл робко сказал:
   - Мне бы хотелось товарищей. Пусть род человеческий снова появился на свет.
    Фемида, вперив свой взгляд в голубеющую даль времен, сказала:
   - Когда вы отдалитесь от храма, развяжите свои поясы и бросьте кости вашей матери через плечо. Тогда всё исполнится.
    На этом великий лучезарный свет померк, Фемида и Гермес исчезли.  Супруги спустились по склону горы, Пирра стада рассуждать - про пояса она поняла, развязывать их - значит при готовиться к соитию, но кости матери - это что?
Тут вставил своё слово Девкалион: и хмать - это, конечно же, земля. Её кости - это камни. За спину бросают семя на пашне, значит... И они  принялись неистово любить друг друга. Насчет Девкалиона есть разные мнения - некоторые народы называют его Серамбусом, и приплыл-де он к горе Афон, в Вавилоне он - Парнапиштим, шумеры же зовут его Ксисутрусом, приставшим к горе Арарат, а вот евреии  настаивают, что эт о был Ной. Но все они удерживают в своей исторической памяти одну и ту же деталь - ковчег потопа был сделан из акации. Египтяне из этого же дерева изготавливали священные суда, которые хранились в храмах. супруги нарожали несметное количество детей, среди них был и Эллин, предок всех греков, эти детишки быстро размножились промеж себя, настроили городов и стали возделывать пашни. Так и пошла на земле новая раса - как раз ваша, ну да, тот самый пятый элемент.


ЭПОХА 11.

НОВАЯ ЛЮБОВЬ В СТАРЫЕ МЕХА

А)

Единый бог

Самое потрясающее во Вселенной это её вечное и всеобъемлющее стремление к равновесию. Конечно, есть что возразить: Фаэтон, вывалившийся из колесницы, потоп и гибель четвертой человеческой расы, но что такое равновесие, как не постоянное исправление отклонений? И это хорошо, что сила земной молнии срезала летящего фаэтона и тем самым спасла землю от тотального разрушения, и замечательно, что испарившиеся воды снова выпадают на землю в режиме нон стоп, что чрезмерные потоки снова текут в океан, и чт всегда останется хотя бы одна традиционная пара, которая и спасет род человеческий от исчезновения с лица земли. Но кто же всё это делает? Поневоле задумаешься - и не раз, особенно в тиши ночной. Само понятие сверхбога, единого и  единственного, вот уже 3,5 тысяч лет владеющее  вашими мозгами, вбитое в головы сначала безумным  фараоном, потом жаждавшим власти беглым пророком, а потом ешё кое-какими логиками, опьяненными собственным мозгом, как раз то, что ваши доктора называют вульгарно - паранойей, то самое закрученное понятие абсолюта, именуемое Незримым (так и надо!), Непостижимым (а вы что хотели?), Невыразимым ( а то!) и есть она самая - наша искомая точка равновесия. Именно вокруг неё всё и формируется, это точка, без которой всё бы немедленно распалось. Да, существует один-единственный факт, определяемый как абсолютно универсальный - это острие стрелки на коромыслах миллардов весов планеты. Понимаете теперь, почему нельзя обвешивать, недовешивать и вообще мухлевать? Именно таким способом мировое равновесие тотально выходит из строя и начинается тот самый, так нелюбимый всеми мировой кризис, выход из которого только один - в туннель с мчащимся навстречу TGV. Но это совсем не то, что иногда ученые называют высшим сознательным деятельным началом, всё как раз наоборот, это средоточие всего само по себе и есть небытие, обездвиженность и бзучастность, это сумма всех сил в их противоборстве, их непреывное рождение и аннигиляция. И всё это вечно, но и в то же время мимолетно. Понятие единого бога и то, что под этим понимает ваша пятая раса, это и есть самое чудовищное искажение, производимое скорее уже зазеркальем. Чтобы что-то создать, надо как минимум две сущности. И это отрсится ко всему. Единый бог возможен лишь как отсутствие бога.  Бог может быть двоичен, троичен и т.д., но он никогда не будет один. Бредящий наяву фараон хотя бы сонце принял за единого, исключительного  бога, его ошибка не так страшна - она ещё сохраняет некую связь с истиной. Но пророк, плутавший в Синайской пустыне, но логики, заплутавшие в пустынях собственного разума, уже отклонились значительно. Достигнув границы разумного, они прост о вытолкнули своего едино бога за пределы мира, вовне. И это было единственное место, куда можно было его послать, чтбы он казался из этого далека неоспоримым и свергнувшим всех нас. Нас, древних, многочисленных, как звезды на небе, богов-труженников, но мы были и остаемся с атомами и галактиками, внутри нашей Вселенной, мы никуда не делись, хотя часто подолгу спим, и там, в её внутренностях абсолютно ничто не свидетельствует о её конечности или ограниченности. Но ваша ложная абстракция ничего лучше не придумала, кроме как великое НИЧТО. Именно так вы назвали великий Хаос. Тогда да, с этого момента всё возможно - ведь "ничто" не надо ни уравновешивать, ни объяснять, ни постигать. Тогда знание заменяется верой, долг - подчинением, острожность - страхом, правосудие - властью. Фанатизм и нетерпимость с их войнами и кровавыми битвами. В былые времена каждый горд имел своё деятельное божество, но никааких религиозных войн, непримиримых, исключающих всякое согласие, в те времена почему-то не происходило. А поскольку признается только один бог, то всякая народность стремится присвоить его себе, и  тем более ретиво, чем у неё на это оснований.  С этго момента явление бога возможно только в чуде, то есть в факте, противоречащем разумному ходу вещей. В наше время всё было как раз наоборот - боги показывали себя именно в регулярных проявлениях этого порядка. Но т.к. всякое чудо получает однажды своё объяснение, то, значит, и возвращается естественный порядок вещей, de rerum natura, а единый бог опять исчезает в своём собственном отсутствии. И даже если вы, простые смертные, не согласные со мрной, будете делать вид, что на мои речи можно не обращать внимания, я всё равно наблюдпаю за вами из глубин ваших веков, и так весь миллион лет вашего существования. Но как же получилось, что это заблуждение охватило массы умов? Легко. Ведь оно - всего лишь отражение вашего неистребимого желания превосходства, вы, как мириады маленьких моисеев, имено вы, стремитесь навязать всему миру вашу и только вашу волю. А поскольку всё в жизни ещечасно доказывает как раз обратное, вы и стали твердить, чт вы все - его собственные дети. Вы говорите - человек выдумал богов, нетушки, он выдумал только одного, этого! Остальных он осознал и отверг. чтобы изготовить себе единственное зеркало собственной непомерной гордыни. И произошло это сравнительно недавно, а не 5 тысяч лет назад, примерно лет 200-250, не более. Кара не замедлила явиться - вы её вызвали сами. Безумный фараон восклицал: "Бог божественный, сам себя породивший, никто не знает тебя, кроме меня, сына твоего...царя Ахетатона!" А далее ещё хлеще - Моисей - дитя самого бога! Потому что к тому времени у вас в головах уже не было иного бога, кроме бога-отца, без всякой матери сотворившего Всленную. Теперь вы считали себя виновными уже потому, что вообще родились на свет. Безумец фараон, властный пророк, вы сами, объявившие себя наивысшими существами, именно вы првратили человека в жалкое ничтожество, юдоль первородного греха. В ту пору, когда во Вселенной вы видели прсутствие разных начал, вы точно знали, к кому в каком случае надо обратиться.  Если один бог, за что-то на вас осердившись, разрушил ваш дом, то другой, не менее активный, тут же поможет вам его отстроить. И вам не приходилось обжаловать свои невзголды перед одним и тем же судом. Итак, вас унизила ваша собственная гордыня. Вот что вы натворили, заменив нас всех одним общим родителем, - одна и та же рука бросает игральные кости, которые сама же и сделала, она же считает очки и налагает взыскание.  Этим самым костям - т.е. вам. Это так несерьёзно! Неужели не видите, в моё время к  вам относились куда лучше. Но Моисея оказалось мало, чтобы единобожие распространилось по всем континентам, и тогда пришел ОН, второй великий пророк, и он принес любовь, чтобы уравновесить ненависть, надежду, чтобы уравновесить страх наказания. А кое-где понадобился ещё и третий пророк, который пообещал своим подданным значительные удовольствия после смерти от раны, полученной в бою. Однако заблуждение не может длиться вечно, когда-нибудь и оно иссякает. Так что вернемся в богам равновесия и к самому началу вашей расы - пятой по счету в истории  человечества.


В)

Диоскуры и время Близнецов

Все в мире так устроены, что несут в себе столько слабости, сколько имеют сил, чтобы им противостоять. Если же горести настигают вас без всякого возмещения, знчит, это не только для вас лично сюрпрайз, но для всего вашего клана, класса, сообщества...Для чго? Для того, что уравновесить их взлет, который они уже испытали. Две богине вечно стоят у самых точных весов во Вселенной.. Именно они занимаются распределением сил других богов, чтобы уравновесить их действие. Немесиду вы все хорошо знаете, но у вас она имеет дурную репутацию. Вы её между собой называли "Неумолимая". Но это клевета, потому что она, на самом деле, называется иначе, а имменно - Распределение. Она из самого древнего рода богов, земне время над ней не властно. Она даже старше Урана. Точнее, она из клана Судеб, их ставленница, она и утверждает их распорядок. С ней работает её напарница - но вот её имени вы вообще не помнили никогда! Так вот, её зовут Тихе. Впрочем, это вам ни о чем не говорит. А ведь это так по-человечески - забывать добро, которое вам сделали. Ох, не любите вы отдавать долги ваши! Всё бы вам их прощали! Именн она распределяет радости и удачи, а также богатство, здоровье и крепкий дух. Она же посылает вам нежданное наследство, милость великих, на что вы вообще не надеетесь, рейтинги и ободрение всевозможных жюри. Она же дарует могущество вашей нации. Она и есть госпожа Удача или Фортуна. Вот, вижу, вы приободрились - это-то имя вы, конечно, наизусть знаете. Но чтобы не обременять  себя благодарностью или возвратом долгов, вы заранее считаете, что золото всегда распределяют несправедливо, если лично вам оно не досталось, венок не на той голове сидит и всё такое прочее. Поэтому вы и клянете Фортуну слепой, на самом деле, никогда на её глазах не было никакой иной повязки, кроме той, которую вы сами и придумали. Немесида зла не больше, чем Тихе слепа. И у неё нет такого проницающего, как рентген взора, который напавлен лично на каждого из вас, как вы любите думать. Колесо Фортуны тоже не  бессмысленно и постоянно вращается, и Немесида не преследует вас, как безумная. Тихе делает один оборот колеса, затем её место заступет Немесида, которая крутит его уже в обратную сторону. Приближаясь к вам ровным шагом, они держат предплечья перед грудью, показывая вам локоть, священный локоть, меру, по которой вы ст роите стены своих домов, но забываете строить по ней же свои жизни. Принудить вас придерживаться меры, это и есть роль Немесиды, когда она вращает колесо обратно. Человек, обласканный деньгами и почестями, почему-то решвает, что так будет вечно, но нет, он вскоре получит наказание за свою гордыню. Немесида поставит его на место самым решительным образом.  Это происходит потому, что он забыл вернуть тому, у кого взял, хотя бы часть! Та разоряются финансисты, слишком доверившиеся  собственноум спекулятивному везению, военначальники, слишком надутые и важные по поводу былых побед, демократы, ставшие тиранами, чьи тела потом выбросят на свалку истории, тщеставные бойцы, однажды ставшие калеками, поэты, ослепленные своими наградами, ещё при  жизни будут забыты, все они в момент паден ия считают себя жертвами Немесиды, но это враньё - они  жертвы лишь самих себя. Богач Крез нападает на Кира и будет побежден. Дарий, в соей тиаре из драгмета смеётся над скромно выглядевштим Александром, но асам кончает жалким беглецом, зарезанным в повозки на пути из Бактрии.  А сам Александр, победитель трех континетов, воздвигши й свою статую среди олимпийских богов, посчитав себя сильнее пустыни, погубил и армию и себя  - скончавшись от простой лихорадки в песах Гедросии, от которой излечился бы сам собой простой пастух. Впрочем, думаю, его всё-таки отравили,тем же ядом, что и Аристотеля. Возможно, сам Аристот это и сделал - македонский дуплет.  Нерон всевластный, убивавший всех, кто ему не люб, сам познал страх смерти, убивая себя, и страх сильнейший, чем это было у всех вместе взятых его жертв. Немесида была в начале вашего мира, будет она и в конце. Она была рядом с Ураном, когда он создавал человека, указывая согнутой в локте рукой меру каждому сущему.  Это она посчитала размеры и вес дикой кошки в отрношении к её весу, она же рассчитала размах крыльев птицы и форму её скелета. указала наилучший рост человека для исполнения его трудов. Если кто-то из смертных хочет сделать добро своим ближним, он что-то создает в меру своих способностей - строит дорогу, находит нужное лекарство, создает орудие труда или пишет поэму... Если того же хочет бог, огн создает других богов. Четвертая раса погрязла по уши в пороках, и вот, создавая Пятую, вашу, я подумал о мере прежде всего, решив добиться от Немезиды непременного личного участия в этом важном мероприятии по оздоровлению рода человеческого. Она тут же унеслась в противоположном направлении. Но я не был ей противен, ни боже мой, она просто меня испытывала, определяя и мою тоже меру. Потом она мне долго рассказывала про длительность эволюционного усилия, когда оно есть наивысшая точка цикла воплдощений... Иными словами, говоря по-русски, надо пережить массу всего и всякого, совершив внутреннее кругосветное путешествие, что получилось хоть что-то добавить миру от себя лично. Это и будет наилучшим способом улучшения породы человека. Потом она на моих глазах превратилась в карпа и исчезла в горном озере. Приишлось стать щукой и поймать её пастью. Но она уже заяц и скачет по берегу! Эти кошки-мышки меня скоро утомили, и я решил немедля приступить непосредственно к акту творения. Тогда она, наполовину в воде, наполовину на земле, меж моих крыльев (я был в этот момент лебедем, а она гусыней, юные мичуринцы однако!) совершает своё последнее превращение, я же, слишком отдавшийся самому акту, так и остался лебедем. Но всё же, как я ни был увлечен творением новой расы, я всё же своим круглым птичьи глазом разглядел на небе симпатишный, хотя и несколько трагический, профиль, Леда или Лада, на Крите именно так говорят, это значит "Любимая Женщина", (но здесь к месту вспомнить ещё раз, что Немесита=Равновесие=Лада это высшая упорядоченность, и а Зевс=Теос=Свет надо просто прочесть справа налево и поменять гласные внутри слова местами, как это часть происходит не только с греческими или арабскими словами, но и словами на других языках - получается чисто русское слово. Добавим лишь, что Ладога - древняя столица языческой Руси, как раз и находилась в центре равновесия тогдашнего ЛАДНОГО ( от слова УЛАДА=(У)РАДА=ВЛАСТЬ) - ХОРОШО и лиЛАДНО УПРАВЛЯЕМОГО мира - на пересечении путей из варяг в греки, озеро же Ладо-га означало водный путь. Т.о. потомство Лады и Света это Просвещенная Власть, первые правители Пятой расы, люди же Пятой расы произошли, в основном, от сына Прометея Девкалиона и Пирры, оба вполне приличные граждане древнего мира.) Немесида, обратившаяся в Ладу, снесла мне огромное яйцо, а что ещё можно было понести от лебедя? И вот из этого яйца вылупились два Близнеца - Поллукс, борец, и Кастор, стрелок из лука, они же - Диаскуры, что значит "Отроки Зевса", Что это за боги, спросите вы. Отвечаю: физического и духовного равновесия. Они могут жить в любых услорвия - как в хороших, так и в плохих. Их можно назвать и так - "В Здоровом Теле - Здоровый Дух", или ещё вот как - "Мы с Тамарой ходим Парой". У них нет репутации Гермеса или блеска Аполло, онизнамениты другим - нерушимой любовью друг к другу, они - деятельное воплощение братства людей, т.е. того, без чего ни одно ваше свершение и невозмжно.  Они родились людьми, и судьба их уже должна быть иная, чем у богов - человеческая и смертная. Однажды в бою Кастор был убит раньше, чем я вмешался, мне удалось спасти лишь Поллукса, взяв его на небо, но он отказался от бессмертия вне брата, и я пошел на компромисс: один день Поллукс заменяет Кастора в Пеисподней, пока тот проводит время среди богов. Вечная разлука однако! Хорош подарочек! Но они счастливы, потому что, качаясь на этих качелях, регулярно  встречаются на полпути, между небом и подземельем, между Олимпом и Аидом, доказывая тем самым, что они - истинные дети Немесиды. В эти  же минуты они принимают участие, если сами хотят, и в ваших земных авантюрах, но вовсе не стремятся стать членами госдумы, национальными лидерами или вождями правящих партий, однако сами вожди без них - тьфу на постном масле. Эра Близнецов началась сразу после Потопа. Они и руководили первыми, нетвердыми ещё шагами пятой расы. Всё, что зовётся Дидима, несет в себе  идею Близнецов во всем малоазиатском регионе.


С)

Пятая раса

От Потопа нынешних жителей Земли отделяет всего 240 поколений (240х20=4800
лет) или около пяти тысячелетий, это уже почти вчера. Пятая раса быстро обустраивалась на земле - обзаведясь орудиями труда, стремлениями, общественным устройством и памятью, сначала человеческой (генетической и пероснальной), потом и компьютерной, так они стали строить цивилизации. Однако именно в передаче воспоминаний и было более всего потерь, больше, чем в передаче навыков труда и различных божественных умений. Вполне понятно, что недостаток конкретной памяти с лихвой восполнялся сказками и легендами. Состарившийся Девкалион имел очень многочисленное потомство, однажды, собрав их всех вместе, он и рассказал своим детям о прошлой жизни всё, что мог припомнить, из того, разумеется, что сам знал. Женщины же получали знаия о прошлом от его жены и передавали его своим дочерям и подругам. Потери при пересказе, конечнео, всегда есть - так возникали различые формы имен действующих лиц или названий местности, но сюжет всё же более-менее сохранялся точно. Однако гораздо больше потерь память понесла именно в эпоху письменности, потому Гермес и тянул в этим делом так долго - пока люди не умели писать, фальсификаций истории было гораздо меньше, ведь соврать устным словом сразу в разных частях света по одному и тому же поводу было трудно, да ещё так, чтобы на един манер. Ложь сразу себя обнаруживала, ведь люди верили лишь тому, что говорят многие. Кроме того, в разных религиях были специальные люди, которые имели честь и долг сохранять и передавать сакральное знание, они с детства заучивали наизусть священные сказы на слух, чтобы в зрелом возрасте начать точно так же учить следующее молодое поколение этому умению. Но вот пришла пора массовой письменности, и фалисификации  пошли взахест, теперь уже не надо было подделывать древние книги или вымарывать часть текста, достаточно было представить якобы давний перевод оригинала, чтобы настаивать на подлинности явно выдуманных фактов. В эпоху интернета и тотальной свободы печати вообще каждый сколько-нибудь озабоченный автор мог представить свой вариант событий прошлого, и поскольку таких текстов были многие миллионы, то выявить в этом океане персональных воззрений хотя бы один мало-мальски правдивый вариант уже просто не представлялось возможным. Так вся правда о древней истории мира и человечества бесславно канула в Лету. Есть и ещё одно обстоятельство утраты большей части знаний о прошлом. Дело в том, что Пятая раса была более всего занята своим вскармливанием и ростом, как и всякий ребенок, чем наведением порядка в знании о прошлом и своих собственных первых шагах - ведь почти все дети ничего или совсем мало помнят о первых пяти годах жизни, в масштабах истории человечества это тысячелетия. Мой долг - открыть глаза современному поколению на утраченную истину. Вся жизнь в зерне, но чтобы добыть это наследство, надо много потрудиться - возделать пашню, посадить и вырастить урожай, а к моменту его созревания построить мельницы и жернова и печи, чтобы потом производить вкусный и питательный продукт - основу жизни, хлеб. Так началась эпоха гончарного производства - повсюду месили илистую глину, чтобы делать кирпичи для домов, посуду для хранения зерна и душистого оливкового маста, люди заново учились откалывать и шлифовать кремень, крепить в к стрелам наконечники, прясть шерсть, делать дыры в костях и дубить кожи из шкур животных, люди варили краски из соков растений и толченых минералов, плавили драгметаллы и медь, на что ушло всего несколько веков - что и есть лучшее доказательство существования прошлого знания, его всего лишь надо было заново открыть, что и делали гении, кровные дети богов. Механизм открытия прост - лишь только гений своим трудом и умом дойдет хотя бы до краешка сути, как тут же начинается бешеное, сверхскоростное вращение творческого механизма в его голове с помощью мыслей, на которые наводит гения внушение богов или, как у вас принято говорить, божественное провидение; влекомые ветром корабли несли людей Пятой расы от континента к континенту, повсеместно возводились храмы богам, в которых через оракулов люди получали ценные указания по всем сложным вопросам жизни - набожность была не чрезмерной, но всеобщей и твердой; так за одну-единственную эру  было сделано всё необходимое для наступления светлого цивилизованного будущего. Какая согревающая душу картина! Как было радостно наблюдать всё это! Пятая раса в то время вела себя достаточно адекватоно, люди понимали и принимали безоговорочно, что их мир окружен границей непостижимого, и они всегда уважали решения Судеб. Однако не будем слишком идеализировать столь пасторальную картину - Пятая раса также немного подворовывала при случае, не брезговала преступлениями и дралась самозабвенно по любому поводу не хуже своих предшественников, но, в целом, это не сравнить с бандитизмом и беспределом в перехлест, который царил до того, в насквозь криминальной Четвертой расе.

   Итак, можно констатироватиь: Близнецы задали неплохой темп развитию Пятой расы, уверенно продвигавшеся точно по рассчитаной в Олимпийском комплексе траектории. Теперь расскажу, как у людей появились гении и герои. На очередном заседании Олимпийского комитета, посвященном итогам развития Пятой ударной, я внес предлжение по ускорению темпов движения: чтобы эта раса смогла состояться, как успешная, и максимально приблизилась к нам, олимпийским богам, ей нужны гении и герои, ибо последние есть гении храбрости и мужества. А что такое гений, как не человек, в котором проявилось всё божественное, как существо, в котором бог проявляет свои творческие возможности? Гений - это руки и деятельный ум бога. И я сказал богам, что нет ничего зазорного в соитии с человеческими женщинами, и мы, заслуженные олимпийцы, если отбросим отжившие своё предрассудки, получим от этих союзов плоды, которые станут людской славой и нашим зримым воплощением. Все приняли на ура моё новаторское предложение. Воздержалась лишь моя кузина Осторожность, шепнув мне на ухо: это же Прометеев род как-никак...Я согласился, однако заметил, что Прометей не так уж плох, более того, в нем тоже есть много хорошего, что уже доказало его нынешнее потомство. Так что вопрос о гениях для Пятой расы был решен. Вечно заведенный Посейдон не раз навестил прекрасных дам из Пятой расы, и земля столько же  раз содрогалась во время этих буйных наездов, так он посеял на побережье множество удалых народов-молодцов и отважных мореплавателей, как то: Тесей, победитель Минотавра и объединитель Афин; на местах рудников и залежей минералов Гефест породил искусных литейщиков и составителей сплавов - ученых металлургов, известный всему миру Дедал был его любимым отпрыском. Арес, которому я никак не мог воспрепятствовать плодиться в лоне Пятой расы, также произвел храбрых защитников городов, но и жестоких воителей и предводителей армий. Аполлон расплодил по всему лицу земли поэтов и певцов, прославлявших в своих творениях славные подвиги и дела человечества. Гермес дал миру жрецов и мудрецов, сведущих в науках и откровениях, и вообще все без исключения зодчие человеческих сообществ ему несколько сродни. Ну а мой вклад, как нетрудно догадаться, таков: я породил всех великих царей земли, ибо именно от меня у их власти божественный ореол. Однако первые земные божественные это и наши первые смертные чада. Так я  впервые познал не только счастье земной любви, но и горечь невосполнимой утраты. Моей первой смертной стала Ниоба.


Д) Аргос родился!

О моей любви к Ниобе судачили мало, да и она не давала повода. Место Ниобы в длинной веренице моих ибранниц весьма скромное, историки её упоминают мимоходом, чаще вообще молчат. Но я её буду помнить всегда - именно она научила меня чувствовать по-человечески, их наслаждение ни в чем не уступает нашему, божественному, если любовь истинна, а не просто секс... Она была сестрой эпирского царя, построившего мне храм в дубраве Додоны. Это прекрасное во всех отношениях строение, тень дубов дает прохладу, стены дышат фимиамом, что для меня прекрасный повод часто наведываться в этот свой земной дом. Под сенью дубов любила прясть пряжу сестра царя, она часто смотрела на небо, котороле открыто только для полетов богов, она смотрела и вздыхала, в ожидании божественной любви. Я, однажды заприметив Ниобу, уже не мог оторвать глаз от неё. Устав сопротивляться новому чувству (оно было так сильно, а желание спротивляться так мизерно!), я спешно привел себя в человеческий вид и открыл изнутри дверь своего личного храма и выдвинулся к ней навстречу. Вот тогда я и узнал, какой звук издает человеческое сердце, когда желание гонит его ритм. Но сердце Ниобы билось ещё сильнее. Мы стали шептаться, как это обычно делают влюбленные люди - ты такая красывоя и всё такое... Она, однако, сразу у меня спросила насчет свечения над моей головой. Я скромно сказал: это свечение от любви, которая меня переполняет. Это был единственный вопрос, который она мне задала, и  никакого райдера - после того, как я её уведомил о своих конкретных намерениях. Она даже не поинтересовалась, какой собственностью я владею и не надо ли сначала посетить нотариуса и заключить брачный контракт с выделеним долей на случай развода. Она не спросила даже о месте моей регистрации, моем образовании и намерениях в смысле дальнейшей карьеры. Она даже не допытывалась, буду ли я её любить вечно и будет ли она моей единственной. И это правильно - проходящим мимо богам вопросов не задают. Так мы оказались почти сразу на ложе из мха и щедро одарили друг друга тем, что лучшего имели от самой природы. Дубы благосклонно накрыли нас своей сенью, и даже зоркая Гера на этот раз ничего не заметила. Остались для неё тайной также и совсем небожественныен мысли, когда я, лежа в сладком оцепении, думал: А не задержаться ли мне здесь наподольше, передав заботы о мире кому-нибудь помоложе, роща, милый моему сердцу храм имени меня, нежный взгляд милой маленькой пряхи - что ещё нужно богу на выслуге лет?

Так я узнал, о чем мечтает в наилучшие свои минуты человек. Конечно, Ниоба не была единственным существом на земле, которое ждет любви как бога. Но она была одной из тех немногих, кто узнал бога, когда он явился на землю, и которые не рыдают на плече и не визжат и царапаются, как кошки, а также не грозят вскрыть себе вены, когда узнают, что бог уходит по своим неотложным делам. Ниоба вернулась во дворец спокойная, мгновенно расцетшая и сразу же объявила всем присутствующим, что несёт в себе бога. Никто даже не подумал усомниться в её словах. У брата Ниобы не было сыновей, и он объявил своим наследником нашего сына Аргоса - Лучезарного. От него постоянно исходил сияющий державный свет, что совсем немудрено, имея такого папочку, как Зевс. Он сразу же построил рядом город Аргос, на самом берегу моря. Его достояный род переселился почти весь на Пелопоннес, и там, по новому обычаю, быстро прижившемуся среди людей, тоже основал Аргос, стольный град Арголиды, самого блистательного царства Греции. Место нашей любви стало местом оракула. Моя собственная божественная стихия - воздух, поэтому моё приближение можно почувствовать по легкому движению ветерка. дуб - моё персональное дерево, и кто посадит своими руками дуб, тот, как минимум, будет удостоен благосклонного взгляда в свою сторону. Жрицы Додоны развешивали впоследствии на дубах бронзовые тазы, и звук их столкновения возвещал им заранее о моём приближеии, или жрицы трактовали его, как ответы на их вопросы - по принципу азбуки Морзе - точка - тире... Они также умело толковали мои послания людям по воркованию голубей. Золотым серпом они срезали росшую прямо на моих дубах омелу, чтобы собрать с неё ягоды, принесенное ветром белое семя. Но вот сейчас я смотрю на развалины своего храма - и что я вижу? Ни жриц, ни возлбленных...только плиты, а дубралва имеет совсем уже жалкий вид. Лишь театр и древние поэты в нем, воспевающие меня редкими вечерами... В такие ночи боги ещё говолрят в этих славных некогда краях.


Е)

Страсти по Ио

Главная привилегия олимпийцев - соединяться со своими потомками сколько угодно раз в любом колене. Но даже не завидуйте. А так могли бы познать любовь выше крыши со своей, к примеру, правнучатой полемянницей. Моя новая страсть Ио происходила от Ниобы в пятом поколении. Ио стала жрицей Геры во Втором Аргосе. Она всегда возглавляла шествие жриц и привычно уже считала людей, простертых ниц, своими личными  подданными, что немудрено - высшее жречество часто страдает этим бредом. Ио была связана с лунным культом, поэтому, сидя по долгу службы по ночам под звездным небом, Ио невольно думала о том, какое высокое блаженство испытывает моя законная супруга Гера в эти часы в моих божественных объятиях. Однако именно "воображала" - потому чт о на самом деле, если бы она собрала побольше информации, она знала бы точно, что по ночам всё чаще моё ровное дыхание быстро убаюкивало бессоницу Геры; но скоро пустые мечты ей наскучили, мня себя земным образом того, чьей жрицей она являлась, Ио вдруг вообразила себя персонально Герой. И тут же пришла мысль о том, что буря и настиск со моей стороны ей положены по штату. От навязчивости этих мыслей у неё начались соответствующие видения. тут она и объявила своему отцу, что должна пойти на озеро Лернейское и  пасть прямиком на мою божественную грудь. (Вот какие пылкие были в ту пору девушки!) Её папа, царь Инах тут же послал узнать у оракулов, как ему быть с галлюцинируещей девственницей. И что же? ПИ ифия на своём треножнике, и медные тазы на дубах тут же дружно сказали - однозначно! Иначе гром и молния, а также арест всего имущества. Подействовало. И были правы, они-то знали, какой темперамент скрыт под обличием жрицы, а случае отказа она разнесла бы всё аргосское царство. Это Лернейское озерцо более походило на болотце, к тому же, имело дурную репутацию - там ещё со времен Потопа сидела лернейская гидра, злобное порождение Тифона. Ио пришла в сопровождении стайки девственниц, которые с удовольствием внимали ей и восхищались её бреднями. Они все вместе стали дико орать: "Зевс, а, Зевс! Ио жжёт тебя!"  А так как с ней была дочь Эхо, Инкс, то отражение этого вопежа грозило, в конце концов, разрушить даже горы, в том числе, Олимп. Однако меня часто призывали земные женщины, и к такого рода призывал я никогда не был глух. Но тут даже Гера перестала храпеть. Я, как всегда в таких случаях, сказал, что у меня срочная командировка на землю, и спустился к Лерне; прикрыв для конспирации всю Грецию черной тучей, я счел себя достаточно ловким, и смело уже направился к Ио. Это была маленькая пылкая смуглянка с курчавыми волосиками, трещавшая без умолку. Она сама ставила вопросы и сама тут же на них давала ответ. Увидав меня в человеческом облике, она, похоже, испытала некоторое разочарование, ну да, не мальчик уже давно, хотя и по-прежнему Зевс. Случилось то, что и случается чаще весго - она не узнала свою мечту, когда та оказалась перед ней. Я же стал её торопить с исполнением того, ради чего, собственно, и прибыл на землю среди ночи, ведь даже я не мог до бесконечности разгонять тучи над остальным миром лишь ради того, чтобы они стояли над Грецией конкретно, где вообще-то они никогда не бывает. Общественность могла возроптать, имела на это полное право. Тут выяснилось, что она, оказывается, ждала меня в виде молнии, которая пронзит её чресла. Вот фантазия! К человеческим объятиям она не была никак готова. Но и я не слишком на этот раз усердствовал, потому что уже слышен был над моей головой шум и топот, смысл которых мне ой как понятен. Едва дело было сделано, как тут же с небес раздался громоподобный голос Геры: "Да вот же он, под этой дурацкой черной тучей! Вот негодный обманщик! Так-то он хранит мне верность, так исполняет свой супружеский долг! Боги и люди, будьте свидетелями этого потаскушного поведения! Да ещё с кем! С моей жрицейЁ!" Гера металась по туче, как мегера, воздух был повсеместно взбаламучен её воплями и проклятиями. Чтобы спасти Ио от неминуемой гибели, я превратил беднягу в белую телку, пообещав по секрету, что это лишь на время. Тут я перестал разгонять облака над остальным миром, и небо конкретно над Грецией тут же прояснилось. Гера, воспользовавшись открытием неба для полетов, свесила с небесного балкона свою гигантскую грудь и потребовала немедленного признания в соитии "с этой тварью" и затем чистосердечного покаяния. Я имел все основания прикинутся оскорбленной невиностью, что и сделал. Я сказал: "С какой тварью? С этой телкой, что ли?" И захохотал. Она потребовала клятвы Стиксом. Ну я и поклялся, что с телками любовью не занимался - ни вообще, ни в частности. После чего попросил Геру не выставлять себя на посмешище перед знакомыми и хотя бы  прекратить орать на весь мир. Она неохотно признала: "Ладно, я ошибалась. Но и ты хорош - мог бы хоть раз громогласно похвалить меня за мою самоотверженную любовь к тебе. А эта белая тёлка и впрямь хороша, но ты же в ней не нуждаешься, тогда пусть посвятят её мне. После Египта белая корова, ты же сам знаешь, моё животное." Что тут сказать? Я согласился, но с оговоркой - никаких жертвоприношений, это явный анахронизм, теперь так никто в продвинутых царствах не делает. Так Ио снова стала проходить по ведомству Геры, но уже в статусе коровы. Я думал, она скоро забудет про белую телку, и я верну девчушке её человеческое лицо. Но я, оказывается, до сих пор не познал в полном объеме коварство Геры! Она тут же приказала привязать Ио к ограде оливковой рощи рядом с её храмом, недалеко от  Лерны, в Немее, к тому же приставила к ней в сторожа стоокого сотника Аргуса. Хотя он и был родом из Аргосов, но Аргус это уже не Аргос, это вообще две большие разницы. Несколько недалекий по уму, он славился пунктуальностью - раз ему что-то поручили, он и будет исполнять до крови из носу. Когда-то он избавил Аркадию от бешеного быка, который держал в страхе местное население. У него ещё было сто воинов в личном распоряжении, это кроме ста глаз. Всю свою гордость он вкладывал в исполнение приказа, и у меня не было никакой возможнеости втолковать ему, неподкупному, что я элементарно выше его аргосского царя по рангу. Пришлось призвать на помощь Гермеса, сказав ему, что Аргус украшает род человеческий скорее телесной массивной красотой, нежели большим умом. Так в Немейской долине завелся непонятно откуда зеленый дятел. Кто б узнал в нем Гермеса? Проведя подробную рекогносцировку местности, он незаметно упорхнул, но вскоре снова явился, уже в облике пастуха, играющего на флейте. Он играл долго, и Аргус вместе с воинами, заслушавшись чудесной веселой музыкой, пропустили две очереди сна. Когда их веки сделались совсем тяжелыми от бессонницы, он предложил им бесплатно рассказать захватывающую историю о любви нимфы и сатира. Гермес так запутал и усложнил сюжет, что вскоре слушатели, устав и дальше бороться со сном, побежденные скукой, попадали наземь и, кто где был, так на месте и уснули. Гермес немедленно с отвязанной Ио скрылся в темноте. Но если вам говорили, что Гермес подло убил спящего, так это клевета. Это как раз сам Аргус, проснувшись и увидя всех своих воинов спящими, в гневе перерезал всем глотки, а потом и сам закололся, не осмелясь после полного провала операции живым показаться начальству. Гера с горячки повырывала глаза у мертвецов и нацепила их на хвост своего павлина, чтобы они уже никогда не закрывались. Теперь ненависть к Ио перешла все границы. Ладно-ладно, телка на воле, но она ещё сто раз пожалеет об этом! И Гера наслала на бедную корову овода с точным указанием куда жалить - под самый хвост. Бедняжке нестерпимы были такие муки и она бросилась копытами вперед со скалы в море имени себя - Ионическое то есть. Неудовлетворенные любовницы, не только мною замечено, часто отправляются в бассейн, возможно они ищут в воде успокоения в лице Посейдона. Она поплыла на север, к иллирийскому берегу, но овод и тут не отставал. Тогда она понеслась галопом по Европам, бросилась в Дунай, доплыла до Черного моря, наконец перебралась на азиатскую сторону по Коровьему броду - т.е. проливу Босфор, а дальше поскакала в Малую Азию; продвигаясь вдоль Кавказа, она обнаружила Прометея, обменявшись с ним горестными взглядами, - они оба были терзаемы олицетворением их несчастий: овод это наваждение, желание, а орел гордыня, - ещё горше почувствовали своё обоюдное несчастье. Беглянка и узник, они были созданы друг для друга, но ничего ровным счетом не могли друг другу дать. Корова, терзаемая оводом, стрелой летела дальше, земли Мидии, затем Бактрианы также пролетали под её капытами, но только в другую сторону, даже мнорговодный Инд не в силах был дать ей облегчение. Оставался только один речной бог, которого она не посетила ещё - и Ио, совершенно обессиленная, вернулась в Египет, теперь уже вялой трусцой. Рухнув на колени на берегу Нила, она свесила язык на сторону и промычала из последних сил: "Зевс! Ты ваще собираешься возвращать мне человеческий облик?" Настал час торжества Геры - вот она и призналась! Тут уже прогремел я: "Ну да, конечно, а я вот смалодушничал! Но ты, жена моя законная, сама ведь напророчила после битвы с гигантами, помнишь, на тебя тогда нашел вдруг транс, я даже удивился, зачем оно тебе надо, что боги начнут сходиться со смертными." Гера стала, само собой, запираться - мол, не помнит. Я же напирал: "Признайся польщенной, ведь я выбрал не кого-то, а одну из твоих жриц! Это ли не доказательство приоритета? И вообще, мне надоело спать с каким-то жандармом Вселенной. Подчинись мужу и отзови немедленно слепня!" Она тут же вошла в ступор - никогда! Жамэ!! На Олимпе до сих пор помнят наши разборки, получив прямой отпор, я уже не скрывал ярости.  Ладно, муж в семье голова, и я сказал Гере: "Пришло время и тебя наказать, супруга! Ты сама меня вынудила." И я потребовал подать сюда канат, крюк, наковальню и Гефеста. Через некоторое время она уже мерзко болталась, подвешенная за волосы к небу, а на ногах у неё болталась наковальня. Я хотел её оставить в таком положении до скончания веков, но тут дружно взвыви все мои дети, вопли Геры были для них непереносимы.  Гефест же тупо требовал назад свою наковальню, пришлось смягчить свой божественный гнев. Я ещё раз спросил: "Так слепень будет отозван или как?" Ответ был - да. Тогда я уточнил насчет дальнейших планов по изводу Ио и возможной мести Гефесту - Гера также обещала быть паинькой в этих двух конкретно вопросах. Овод был отозван, а Гера отвязана, Ио же снова стала девушкой. Я тот час выдал её замуж за одного порядочного вдовца, захудаленького царька по имени Телегон. Он не был исключителен ни в чем, кроме прямоты и превосходства своей души, возможно, она хотела бы себе чего-нить получше, но времени на разборы не было совсем - она была на сносях. так появился на свет мой  сын Эпаф, которого Телегон воспитал со всей присущей ему душевностью. Эпаф как раз и стал великолепным самодержцем, весь в меня, женился на прекрасной Мемфис, дочке бога-Нила, и царил уже над всем Египтом. После смерти его почитали под именем бога Аписа. Мемфис же родила дочь Ливию, а та - ещё двух мальчиков, один из них, Бел, стал править в Египте, второй, Агенор, основал царство Сирию. Вот его дочь и стала моей третьей земной возлюбленной.


F)

Похищение Европы

У Агенора было несколько имен: Агнор, Кнас, Ханаан. Он был честолюбивым и предприимчивым государем, так что народ Ханаана быстро стал самым процветающим в мире. Это царство издалека можно было узнать по запаху - хорошо возделанные апельсиновые рощи благоухали на всю Поднебесную. Ханаанцы были ловки не только в торговле, им удавалось и земледелие, и мореходство. Они также изобрели керамику, когда начали плавить песок. Стекло всех видов быстро заполонило мировой рынок. Они также придумали узнавать  время, вести счет месяцам и годам по обелискам, посвященным небесным божествам, а также измеряли по ним передвижение небесных тел. Ханаанцы первыми стали класть покойников в саркофаги в горизонтальном положении, с комфоритом, как и положено бого-человеку, а не как раньше - в сосуды в положении эмбориона, возвращаемого в чрево Праматери Земли. Ханаанки все поголдовно были красавицами, они носили костяные шпильки в замысловатых прическах, а костяными ложечками чистили и полировали ногти. Они также выщипывали брови, и спользовали косметику и парфюмерию, их платья были из расцвеченой материи, весьма приятной гля глаза.  У царя Ханаана было пятеро сыновей и одна дочь, Европа. Её нельзя было не заметить - резвая, рыжая, ветлокожая, пышущая здоровьем, с горящим взором и крепким телосложением. Она ходила так, как иные танцуют. Следить за тем, как она обнажается перед купаньем было одним удовольствием, ничто в ней не портило изящества. К тому же, она была смела и отважна. Однако я заметил, она любила крутиться около быков.
Да, не сегодня повелось - бык людей завораживает. Его взгляд - загадка. в еого неверном благодушии всегда есть угроза, укротить быка всегда было мечтой человека. Можно подчинить себе слона, тигра или льва, тюленя или медведя, чтобы показывть их трюки в цирке, но только не быка, с рним подобные номера не проходят. Его можно только вывести на бой. Он восхищает именно потому, что у вас нет над ним власти. Ничего, кроме как оскопить его ещё теленком, чтобы надеть  ярмо, вы так и не придумали. Это непокорное животное олицетворяет тайну мира - его первородные силы. Так вот, Европа, дочка Ханаана, крутилась один раз среди быков. Крутилась, крутилась и вдруг обнаружила одного не своего. Ещё бы не заметить! Я выходил из моря грузно, тяжело, весь в белой, сверкающей шкуре, мой широкий лорб украшал маленький рыжий кустик между рогами, короткими, как полумесяц. Моя могучая грудь едва помещалаь между короткими ногами с копытами в полировке. Я издал хриплый рёв, потом ринулся в атаку, вздымая песок перед носом, просто так, чтобы показать, какой я молодец и придать гордости тому, кто ошибочно решит, что меня удалось задобрить. Так я мчался на европу, сначала она кинулась наутек, и я притворился, что хочу немного попастись, она обошла меня большим кругом и пришла в явный восторг, мы посмотрели друг другу в глаза, и я лёг, она выдвинулась ко мне, я вскочил. И так семь раз. Потом она стала звать меня по имени: Бычок! Бычуля! Быкушечка! Я двинулся к ней, она издали бросила мне три цветка, я меланхолично сжевал это скромное подношение, тоогда она стала плести венок и предложила мне надеть его на голову. Венок был из апельсиновых и жасминовых цветов, он нелепо висел на одном из моих рогов, я высунул яхык, чтобы слизнуть его. Но она закричала: "Что ты, бычок, не ешь свою корону!" И она сновас тала бросать мне цветы, наконец я объелся и лег. Когда она протянула мне апельсиновую ветку, я уже не вставая взял растение губами. Она расхрабрилась так, что что даже притронулась к моему острому рогу, поправляя венок. Радостно хлопая в ладоши, она прыгала вокруг меня с криками: "Бычок, бычок, а я тебя приручила!" Она даже ложилась рядом со мной, гладила мою белую блестящую шкуру, заглядывала мне в глаза... Я не препятствовал. наконец она поцеловала меня меж ноздрей. Этот поцелуй стоил поцелуя богини! И я, неожиданно для себя, вернул его, лизнув её в шею. Девушка зашлась от вост орга и закричала, что она повергнет в шок весь царский двор, если приедет домой на мне верхом. И она села мне на спину и скомандовала:"А теперь, прекрасный бык, поедем во дворец!" В тот же миг вихрь песка взметнулся из-под моих копыт, мы уже были над морем. Так мы взмыли к облакам - Европа с корзинкой цветов,  и я - с цветком в губах. Удивленное стадо вообще ничего не поняло.  При всем своём желании мне не удалось бы скоро затормозить, по инерции  я промчался над Кри том и осмтановился только в Гортине, под платанами, которые с той поры стали вечнозелеными.  Там я переоделся в сменку, чтобы можно было совместимо предаться с Европой любви, только сначала я надел костюм орла, чтобы показать, кто в мире хозяин, потом уже стал мужчиной, не хуже, думаю, чем ваши культуристы, и тут же одарил свою очаровательную дрессировщицу тремя сыновьями - Миносом, Радаманта и Сарпедона.


J)

Откуда взялись афинские цари?

Минос был постоянным правителем Крита при поддержке своих братев, вся династия носила это имя многие века. Я ему подарил три подарка - пса для охоты, который никогда не ошибается, рогатину, всегда попадающую в цель, и бронзового Талоса, неуязвимого стража; как эт о надо понимать? По-русски это значит вот что: 1. Лучший способ дрессировать зверей, 2. Изобретение сверхточного оружия с лазерным наведением; 3. Учреждение постоянной вооруженной службы по наведению внутреннего и  внешнего порядка.  Раз в семь лет Минос приходил в мою пещеру, чтотбы послушать божествекнные наставления. Он сам и все его поданые почитали моё изображение - огромный каменный лик над входом в пещеру, как обещание богов явить когда-нибудь своё могущество в человеческой природе. Раз в семь лет выкормившая нимфа Амалфея потрясала рогом изобилия над Критом. Три сына Европы были образцовым содружеством: человек правления, человек мысли и человек приключений. Мыслитель Радамант составил своб законов, первый кодекс, его скопировали все другие народы и эпохи, эти два брата - образованный правитель и образцовый законодатель в Преисподней получили должности судей. Сарпедон же создал блестящий критский флот и основал в Малой Азии город Милет. Такими сынами могли бы гордиться все. На Крите при Миносе было много скота, масла и зерна, ффлот и армия помогли царю Крита вскоре стать цент ром могучей морской державы. Дань стекалась на Крит со всех концов света. Каждый новыый Минос приглашал к себе умелых людей и мудрецов даже из самых удаленных стран. Однажды на Крит прибыл Дедал из Афин, он был из царского рода, но вот почему-то решил служить искусству как простой смертный. Он был рожден от Гефеста и, не падайте в обморок, от моей любимой дочери Афины. Так получилось, что она на какой-то миг забылась в братских объятиях кузнеца. Дело было так. Она зашла в мастерскую подготовить оружие для Троянской войны, я же эту войну вообще проигнорировал, как бессмысленно неинтересную. Возможно, это была обида, что я не поддрежал её партию, но она вдруг стала добычей изголодавшегося по любви Гефеста, который после разрыва с Афро уже борльше ни с кем не заводил амуров. Посейдон, видно, не зря нашептывал накануне Гефесту, что его сестра скоро сгорит от страсти к нему. Так или иначе, но мы лишний раз убеждаемся, что даже сам разум не вполне защишен от слабости и посягательств, когда слишком отдаляется от власти. (Во как лихо заверчено! Не для средних умов, короче.) Афина родила тайно, чтобы не пятнать свою репутацию вечной девственницы, для этого придумала даже смешную историю, что когда она защищалась от брата, его семя пролилось на её девственную ногу и хотя она стерла эту мерзость клочком шерсти, тут же отброшенным у дальний угол, и земля в тот же момент понесла. Она-де, мать-земля, положила дитя в корзинку и  пустила по волнам, а она сама, т.е. Афина, якобы подобрала эт у корзинку и спасла тем самым младенчика, воспитав его как своё чадо, но исключительно по доброте. Боги для поддержания репутации притворились, что верят каждому её слову. Так часто пот ом поступали царевны, чтобы скрыть кровосмешение и окружить свою личную ошибку ореолом тайны и туманом чуда. Но бесспорной правдой было то, чт о Афина воспитывала дитя исключительно заботливо, назвав его "Шертью земли" - Эрихтонием. Город, основанный им, был назван Афинаи, от него и вели свой род все цари Афин, то есть от меня по двум линиям. Вот что такое Афины: дитя (произведение) мудрости и света, всестороннего просвещения то есть. Поэтому именно в Афинах блистали гении философии и изобразительного творчества. Так Дедал из этого славного рода, он же спроекти ровал для Миноса царско-сельский поселок Кносс, именно поэтому по своей разметке и архитектуре он воплощает представления о Вселенной, человеке и жизни как таковой. Город именно для этой цели был сделан мощным и долговечным. Лабиринт был отображением мира людей, вписанным в пространство и камень. Дедал всему учился у природы - пилу по металлу ему навеяла змеиная челюсть, искусство литья из металла  навеял ток крови по артериям, он даже совершая ошибку, от которой не застрахован ни один гений, - произвл деревянную телку, в которой разместилась Пасифия, чтобы таким извращенным способом отдаться быку (на сей раз это был не я, клянусь), как раз тогда родился жуткий Минотавр. Дедал себе и сыну сделал крылья на манер птичьих, что и позволило им ускользнуть с Крита, несмотря на надзор Талоса. История же самонадеянного Иквара всем известна, ведь не он смастерил свои крылья, отец летел ниже, используя силу воздушной струи, и так добрался до Италии, гдек и построил храм Аполлона рядом с оракулом Силиллы, потом переехал на Сицилию и работал уже там. Завещание Дедала один из его потомков открыл вам, когда пришло время.


К)

Карфаген и Фивы, время Тельца

Когда Ханаан заметил, чт о егшо дочь Европа куда-то делась, он приказал своим пяти сыновьям отправляться на поиски и без состры не возвращаться домой. Старший, Феникс, снарядил флотилию и поплыл на запад, плывя вдоль береголв Африки, попал наконец в Карфаген, там его и настигло известие о смерти отца. Он тут же вернулся на царство. Страна Ханаана теперь стала Финикией, а Карфаген, где он оставил часть войска, стал колонией. Второй, Килик, в поисках Европы, основал в Малой Азии Киликийское царство, Финей же основал царство по оба берега Борсфора. Тасос, четвертый брат, добравшись до острпова, где я так счастливо зачал Аполлона и Артемиду, обнаружил там золотую жилу и принес тем самым острову его имени богатство. Младший, Кадм, поехал во Фракию, потом в Дельфы, чтобы узнать у оракулов, где может находиться Европа. Пифия ему сказала буквально сделующее, чтобы он зря не мучился, лучше будет, если он тоже постарается основать город и вообще что:
Выйдя отсюда, корову заметишь.
Преследуй её, покуда идет,
Где, утомившись, падет,
Свою середину Вселенной отметишь.

   Так, в результате поисков Европы (как затем Индии) стало открытие (основание) новых городов и народов на морском побережье.

   Кадм, уходя их Дельф, смотрел и смотрел на одинокую корову, которая всё шла и шла, она была вся черная, с белым пятрном на боку в форме диска луны. Там, где она пала, он отметил священный центр Фив, а страна стала называться Беотией, коровьей страной. Но во время открытия города Кадм оскорбил Ареса и в наказание стал его рабом на восемь лет, отбывая воинскую повинность, причем он проявлял не только доблесть, но и сурповость, что очень понравилось богу войны. После чего Арес отдал Кадму в жены свою дочь Гармонию, рожденную от Афро, но дочери его жилось там плохо, ведь над городом постоянно висела атмосфера жестокости и насилия. Кадм и Гарморния родили красавицу Семелу, о ней речь впереди. Но давайте пока отметим тот важный рубеж, когда начались ваши цивилизации и сознательные воспоминания, т.е. когда вы вышли из детства окончательно. Моё похищение Европы в образе быка - это как раз анчало эжпохи Тельца.... Потом две тысячи лет на небе царили Рыбы, тогда вот и закончился мой сон... Но перед этим было две тысячи лет царства Овна, так что вот: 2+2+2=6, то есть всё о чем здесь рассказано, это всего шесть тысячелетий. Такова ваша писаная история. Постепенно мы сближаемся, смертные мои, кое-как начинаем понимать друг друга. Я же, глядя на витрины ваших антикварных магазинов, вижу выставленные там на продажу кубки и чаши, из которых некогда пили, утоляя жажду, помощники Дедала.


ЭПОХА 12.

ПОСЛЕДНИЕ БОГИ


А)

Гера снова разбушевалась

"Меж люды"

Я всегда любил эти походы по новым городам, посмотреть, как выпукло вырисовываются ваши славные державы - радостно и приятно, когда вы хорошо это делаете. Я мог быть в прикиде иноземного царя, знатного заморского гостя или простого купца, остановившегося в придорожной гостинушке. Мог зайти в ваши суды и повисеть на перилах, как обычный зевака, или скромно носил ваши вещи на вокзалах. Множество посредственностей так и не узнали, что в минуту опасности это мой голос говорил через них, и жалкий заика становился оратором, а худой полководец - героем-воином. Ведь я не мог сносить унижение Отчизны в принципе, даже их Отчизны, сами понимаете. Люди часто говорят про себя или другого, что в них "словно кто-то вселился", чаще, однако, замечают беса, про моё вселение в их суть они предпочитают помалкивать, тщать приписать всю внезапную доблесть себе лично. Вот скажите, кто именно ущипнул гуся на моём Капитолии однажды ночью и тием самым спас Рим, коггда пьяная страджа крепко спала? То-то же. Так и молчите. А всё потому, что я правильно понимаю должность царя: что толку в нахождении на высоком кресте бездвижно и мрачно, слушая глас народа как весьма отдаленный шум!? И я ходил "меж люды", как обычно говорят на симпатичной мне Украине, где так много веселых, хохлушек и смышленых парубков, и видел, что Пятая раса действительно добра и умна, ибо среди неё нередки порывы доброты и мгновения счастья, но с огорчением видел всё чаще, как все старые пороки: насилие, воровсткво, ложь, скупость, алчность, зависть, вражда отцов и детей, ревность любовников, тирания супругов - снова намертво въедаются в вашу кровь и плоть. И это было крайне обидно, потому что вы же не унаследованная мною раса от расуптного отца-создателя, а новая, Пятая раса созданных мною лично людей, за которых теперь я лично несу полную ответственность, раса, которой правили по-человечески многие мои кровные потомки, раса, которой я единственно был главным божественным гончаром, а вы - моими самыми удачными творениями, что же, в конце концов, случилось с вами?
Возможны три варианта ответа:
1. было что-то не так с глиной;
2. испортился гончарный круг;
3. рука гончара искривилась.
Человеку всё всемя чего-то не хватало - бога, блага, сути, того, что позволило бы ему принять себя во всей своей полноте. Ему все время хотелось быть другим, жить иначе, иметь иное, не такое, отличное... Вот от чего страдал человек Пятой расы ежечасно. Эти тяготы требовалось свести на нет. За такими мрачными мыслями на улочках жестоких Фиф я и повстречал жрицу Луны Семелу, она была дочкой царя Кадма, обычно вела священный хоровод на паперти харма, ибо была истинной дочерью Гармонии. Однако узнать в ней царевну, когда она продвигалась в черном покрывале из овечьей шерсти посреди базарной площади, как ныряльщица в море, мог только бог. Ночами она сидела на земле у постоялых дворов при свете смоляных факелов и слушала с упоением удивительные рассказы бывалых путешественников, а наутро, как ни в чем не бывало, в длинной юбке солнце-клёш, с дорогими украшениями на лбу, руках и шее, она под звуки систров вновь вела хоровод на паперти или совершала свои экзотические прыжки и раскачивания. Однажды, когда она, полностью отключившись, следила за схваткой борцов, я незаметно пристроился рядом и, дождавшись момента, когда взволнованные зрители буквально прижали её ко мне в очередной острый момент борьбы атлетов, я швырнул горсть оболов, всякую там мелочь, на арену, чтобы добавить ярости в их единоборство. Семела тут же впилась в мои руку ногтями. Да, можно не сомневаться - это потомство Ареса. Так мы и стали встречаться - где праздник, игры, соревнования, драка, пожар, там мы всегда рядом. Фивы с Олимпа видны как на ладони, лишь начнет сгущаться толпа, я вмиг уже катапультировался. После всего, когда раненых уносили, зеваки разбредались, а пепелище остывало, я увлекал переполненную эмоциями Семелу к ближайшему источнику и мы всю ночь говорили, говорили, говорили... Мне не терпелось её соблазнить, и она жаждала быть соблазненной, между нами была полная гармония. Однако в этот раз мне хотелось поражать её фокусами с переодеваними типо модный приговор, мне хотелось, чтобы Семела искренне приняла моё сугубо человеческое лицо и тело за лицо и тело бога. Скоро её животик стал похож на футбольный мяч. Конечно, эти снования челноком туда-сюда с Олимпа на Фивы и обратно, не укрылись от зоркого глаза моей законной олимпийской половины. Однако ей не хотелось оказаться вновь подвешенной за косу к небу, да ещё с наковальней на ногах, и она на сей раз проявила максимум осторожности. Она также переоделась в простую смертную и пошла гулять по Фивам, как только я туда отчалил на своём незримом челенжере. Так просившая подаяние старуха однажды стлкнулась с красавцев-чужестранцем, якобы только-только отряхнувшим пыль Азии со своих сандалий. Мы толерантно сделали вид, что верим в истинность принятых нами образов. Разоблачения не получилось. Семела же не скрывала наших амуров и прямо сказала своему отцу, брату Европы: "Кадм, ты скоро станешь тестем Зевса", и тот совсем не удивился, что его славный род Олимп почтил ещё раз. Однако злословие, разносимое по городу жалкой нищенкой, за миску похлебки рассказывавшей "все подробности" романа царевны и заезжего авантюриста, которого, кстати, давно разыскивает интерпол, сделало своё черное дело. Злобная беззубая карга, когда ей возражали, не боясь греха, повсеместно безбоязненно клялась: "Бох?! Да ты шо? Он такой же бох, как и я - бохиня! Эти ловкие руки, охотно залезающие под юбку, я хорошо себе представляю! На любой ярмарке найдется такой пройдисвет, уж вы мне поверьте! Клянусь самим Олимпом!" Больше всех усердствовали в разносе клеветы завистливые сестры Семелы, и жрецы возроптали. Семела пригласила к себе главную сплетницу, эту самую злобную нищенку, но та нисколько не смутилась и говорила, что лишь повторяет общеизвестное. Однако Семела настаивала, что отец её ребенка сам Зевс. Тогда хитрая старуха сказала: "Тут можно сделать только одно: потребовать, чтобы он прилюдно показал своё истинное лицо, если он всамделе бог." И Семела повелась на происки ревности и коварства. Будучи на сносях, она мне сказала: "Яви себя народу ради будущего нашего ребенка". И тут только я понял всю меру коварства моей супруги - мне лично самому предстояло стать орудием её беспощадного мщения! И я поклялся Стиксом, ибо любил эту доверчивую девчонку. Тут уже деваться было некуда - если я откажусь, Семела перестанет верить, что я бог. И всё кончено. Но мне ещё очень хотелось. К тому же, на царевну обрушился бы страшный гнев царя-отца и всего народа. Её бы просто, по старому доброму обычаю, публично забили камнями. Но как я могу явить себя ей во всей своей мощи и сути? И я отбросил электрошокер куда подальше, взял в руку самую слабенькую и кривобокую молнийку, такой не взорвешь материк и не разобьёшь безумную звехду на пару двойных, всё, что могла эта хилая сущность, так разрушить небольше селение или сжечь дерево. Но для одной человеческой жизни и того много, вот что меня пугало. Ну почему надо губить именно то, что так любишь? Ужасная вспышка, вырвавшаяся из моего кулака, была последним земным видением Семелы. Я мог надеяться лишь на то, чтобы спасти наше чадо из её обугленного чрева. Кадм и жрецы опознали царевну по её спекшимся украшениям.


В)

Трудное детство Диониса
и
его освободительная роль

Так, весь в терзаниях совести и с недоношенным божком на руках, которого мне придется выкармливать и скрывать от всего света, я ничего лучше не придумал, как призвать находчивого Гермеса, а младенца засунул, чтобы он там на время заснул, в углубление своего паха. Гермес по прибытии тут же начал изобретать, но решил, что уже всё лучшее придумано, и, в свою очередь, засунул дитя в полость бедра моей статуи в храме имени меня же. И вот, вскормленный молоком и медом, как и я сам когда-то, он благополучно доносился до девяти месяцев, сидя у своего бронзового папочки непосредственно в бедре. Тайна вокруг этого божественного мероприятия была самая строжайшая, что и дало повод думать, что дитя родилось прямо из бедра Зевса, ха-ха, это примерно то же, что и рождение Афины прямо из моей головы. Настоящие дети, даже божественные, всегда рождаются только и только из живота своей мамы, ну конечно же, при непосредственном участии своего же папы, и ниоткуда больше. Все прочее - ловкая подделка. И вот в девять месяцев от роду дитя попало в умелые руки Гермеса во второй раз, чтобы быть переданным под опеку двум смертным - царственной чете Орхомена, это совсем рядом с Фивами. Для конспирации тайного божка нарядили девочкой. Однако вы плохо знаете мою ме-Геру, если думаете, что она успокоилась, узрев кремацию заживо своей юной соперницы. Она бдительно следила за моим челноком, проверяя лично все мои маршруты, и, нечего удивляться, что она тут же поразила достойных опекунов безумием. Гермесу пришлось снова взять братца на руки и переправить его в Азию, в долину Нисы, на этот раз в шкуре ягненка. Здесь его няньками стали нимфы, которым было велено строго следить за тем, чтобы тельце божка было постоянно прикрыто ягнячьим руном. Мой новый сын получил имя Дио-нис, что значит Бог Нисы, но также и "Дважды рожденный", или "Рожденный в двух обличиях". Рядом росла виноградная лоза, и он однажды подумал: раз для того, чтобы добыть молоко, масло, муку, надо обязательно что-то давить - вымя, зерна, оливки, может быть, если раздавить эти черные ягоды, из них тоже появится что-нибудь вкусное? Так было открыто вино. Едва испив первый бочонок, Дионисий почувствовал себя настоящим богом и тут же, разгоряченный, сбросил защитное руно с плеч. Бдительная ме-Гера тут же поразила и его безумием. Он и  стал так жить - то ничего, то в полном помешательстве. И тогда он вел себя очень небожественно. Во Фригии Дионис повстречался со своеё родственницей Деметрой, и она, богиня хлебных злаков, радостоно посвятила его, бога виноградной лозы, в свои мистерии. Вот так и породнились навеки вино и хлеб, кровь и тело бога. Диониса иногда называют Вакхом, онт носит венок из плюща или винограда на голове, в руке у него деревянный жезл, тирс, а навершие это просто сосновая шишка. До сих пор кое-где на ваших тавернах висят в качестве вывесок обычные сосновые шишки. За ним идут его нимфы-кормилицы, или вакханки, они почти ню, так, кое-что слегка наброшено и всё, в руках у них флейты или тамбурины, им весело, но они не только пляшут, но и умеют укрощать диких животных. За кортежем Диониса следуют сатиры, силены, дриады, а также кое-какие смертные, ищущие приключений на свою голову. Этот поход, оргиастический и завоевательный одновременно, где воины и танцовщицы идут вперемешку, а вождь едет на повозке, запряженной пантерами, возглавляет, конечно, пьяный Дионис с золотым кубком в руке. Спасибо моей ме-Гере - споила младенца сызмальства. В нем всего было намешано - горделивая аргрессия Ареса, любовные притязания Афро и моё персональное сластолюбие. Если в какой-то город это поющее воинство не пускали, начиналась битва, пьяные менады дрались прямо как японские камикадзе. Но там, где им был оказал достойный бога приём, кортеж Дионисия производил настоящий фурор: эй-парад гуляк и воинства, два в одном, это было нечто. На следующий день трезвенники, страшно матерясь по поводу безотцовщины вообще и сиротского детства бога, в частности,  с отвращением опознавали родню, вытаскивая по всему городу из канав сбитых с ног алкоголем мужчин и вконец изнуренных любовью женщин. Так Дионис повсеместно насаждал свой культ и виноградную лозу. А кто дерзал быть против, того Дионисий тут же поражал безумием: выбора категорически не было - или пей или совсем сойдешь с ума, ибо пьянство, как он уверял, это легальный способ выпустить оделевающих сущность демонов наружу. Иначе они, заточенные в темнице сущности, окончательно сведут с ума хоть кого. Так и случилось с царем Фракии, который попытался ввести в стране сухой закон и повелел вырубить всю виноградную лозу. Он сам с косой отправился на виноградник и там, в ярости, порезал ноги не только своим сыновьям, но и также самому себе. А вот ещё история с пиратами на пляже - они схватили Диониса, когда тот гулял в одиночку, чтобы получить за него богатый выкуп, но едва они ступили на борт корабля, как тут же огромная виноградная лоза обвила мачту, опутала снасти и весла, а изо рта Дионисия выскочили разъяренный лев и тигр и быстро всех пиратов разогнали. Те попрыгали в воду и скоро там утонули. Отсюда мораль: пьяного нельзя насильно держать или обманывать, это всегда плохо кончается. Поэтому среди людей установился неписанный обычай - умиляться пьяным и никак его не обижать. Но Дионис не всегда пьянствовал, в периоды между запоями  он пел, и не хуже Аполло, или всячески рассуждал, тут уже с ним состязаться мог только сам Гермес. Он вообще-то был очень обаятельный, но алкоголь располагает к полноте, так что стройностью он не блистал с молодых годков. Так он прошел всю Малую Азию, потом Египет и дошел уже до Ливии, но свернул вдруг в Индию. Его кортеж вез большое количество даров, а рать непрерывно пополнялась новобранцами. Но вдруг посередине Индии на него что-то нашло, он остановил кортеж и сказал, что должен немедленно отмстить за смерть матери, иначе никогда не обретет мира в душе, если справедливость не будет восстановлена здесь и сейчас. Он велел всем вакханкам, сатирам, солдатам и шлюшкам поворотить назад - так этот безумный кортеж двинулся прямиком на будущий просвещенный Запад. По пути Дионисий победил амазонок и побудил этих бесплодных заниматься виноградарством и пчеловодством. В Наксосе он утешил безутешную Аридну, ему тогда было что-то около двух тысяч лет, но он так и оставался в расцвете сил, почти не старел. Это тот редкий случай, когда становятся бессмертными, не приняв ни капли амброзии. Под Сочи в июле её целые заросли, поезжайте, рвите сколько хотите, вам за это ещё и заплатят - от  её цветков у отдыхающих смертных бывает аллергия. Тогда завершалась эра Тельца, Тесей только что убил Минотавра, а Дионис научил народы мира называть меня Амоном, т.е. усмирителем непокорных. Так меня и звали всю эру Овна. Пенфей, потомок Кадма и двоюродный дед Эдипа, просто обалдел, когда увидел под стенами Фив лагерь кочавников, а молодой полководец строго потребовал, чтобы в городе был построен храм имени его матери, и сказал при этом, что ему столько же лет, сколько и самому городу Фивы. А по улицам уже тряслим своими юбками и предсказывали будущее веселые вакханки, однако Пефей не был бы суровым деспотом, если бы стал потворствовать таким нравам. По его приказу все женщины здесь ходили только в темных покрывалах, а мужчины, идя на работу рано утром, должны были все дружно шагать в ногу. Но с приходим Дионисия весь город мгновенно вышел из повиновения. Женщины забросили свои покрывала на чердаки, рабочие, дружно отлынивая от работы, топотали по площади кто как. Все стремились получить чарку и поскорее испить чудесное зелье, от которого жизнь сразу становится такой приятной... Даже Тиресий, божественный слепец, которому уже было на тот момент девять человеческих жизней, украшенный венков, плясал комаринскую прямо перед царским дворцом. Когда царь попытался сказать ему: как не стыдно, Тиресий тут же урезонил самодура, мол, не противься этому юноше, ибо это сам бог. Пенфей, однако, не поверил прорицателю и дал приказ страже схватить лидера дебоширов и бросить в тюрьму, но в ту же ночь и Фивах зарокотал бунт, местная Бастилия была взята разгоряченным народом, а дворец весь запылал свечкой, сразу с четырех углов. Пенфей попытлася бежать, но был пойман на дороге, ведущей из города, сворой пьяных горожанок, они быстро перерезали ему горло, причем возглавляла это ужасное дело сама его мамаша, тоже пьяная в стельку. Не то чтобы она имела что-то сильно против него, она просто не узнала с пьяных глаз собственного сына. Тут же вокруг Фиф стали срочно высаживать виноградную лозу, так тут начался культ Дионисия и лунной Семелы. Тогда и до Геры дошло, что притивиться всеобщему торжеству моего сына она уже не в силах. Так он воссел на Олимпе рядом со мной. Наша скромница Гестия тайно влюбилась в него, своего племянника, именно на её место и посадили Дионисия. Но он, прежде чем окончательно устроиться в синекуре, решительно направился в Преисподнюю, забрал мать оттуда, предварително напоив всех стражников, а потом комфортно поселил свою матушку на краю своей славы. Вот такой этот странный бог - то он нежен, то жесток, то вдохновенный, то исступленный... Он вам также необходим, как Разум, Знание и Закон, но - во всем должна быть мера, это надо помнить всегда. Он бог-освободитель, но не в развитии, как Прометей, а в состоянии. Он освобождает сыновей от страха перед отцом, девушек от страха перед мужчинами, а старцев от бремени немощи. Так люди научились осбождаться от сокровенных желаний и потаенных сожалений. Карнавалы и народные гулянья - это все также наследие малых дионисий. Этот бог ведет смертного через его собственные преисподние и учит прощать мать за то, что она породила вас на этот мерзопакостный свет в потьмах.


С)

Гендерный вопрос: Антиопа и другие

Ну вот, у дионисийский мужланов есть свой способ освобождения и поиска приключений, а также подвиги, театр и разврат. У женщин же, стремящихся объять весь мир, есть для этих целей только одна вещь - любовь. Вот отсюда и проистекают все извращения любви; когда вы видите женщину, пристально вглядывающуюся в зеркало или в гладь воды, не говорите себе успокоительно - да она просто мечтает, потому что не знаете о чем. А вот я, свесившись с заоблачного балкона, я вижу всё, ты так и знай! Мне без труда видны все очертания их томных грез, ибо я бог вмешательства. Да, можно винить меня в том, что я разрушаю ваши семьи, но гораздо чаще я возвращаю туда мир, избавляя вашу половину от пустых мечтаний и наваждений. Сколько раз я лепил своё обличие согласно их любовному бреду! Антиопа, к примеру, специально заваливалась спать в лесу, чтобы её случайно изнасиловал сатир. Мне пришлось ради её прихоти переобуться в пару копыт, налепить себе волосатые ляжки и отвратительное мурло. В твоем безумии нет моей вины, ты была само безумие ещё до встречи со мной, дорогуша. Далее. Электра Самофракийская хотела меня исключительно плясуном, когда ей это надоело, она возжелала: змея, пламя, потом мороз. Логично. Хорошо что не маразм. А ты, пылкая Даная? Даная, заточенная отцом в подземелье, вообще захотела солнечного луча, проникавшего через отдушину в её темницу. Я облекся хламидой, набросал на себя черты её брата и пролил золотой дождь сквозь прутья решетки, тогда на это золото была щедро подкуплена вся стража. Так мы родили Персея, который впоследствии убил Горгону, вызволил Андромеду, и превратил в камень свох недругов. Так что зря не надо клеветать - я не совращал вас никогда, разве можно называть захваченным город, который распахнул свои ворота ещё до осады?  Что же касается рогатых супругов, так и не стоило так орать на весь предел о своем бесчестии. К тому же, почти всем из вас это принесло славу. А ведь есть и такие ревнивцы, которые в ревнивой горячке пребывают до тех пор, пока весь свет не завопит, что их жены познали бога. Вот только тогда он, этот злостный ревнивец, наконец успокаивается насчет своего лично выбора. Также хочу успокоить ревнивцев и тем, что я отнюдь не на все брачные ложа успел наведаться, на это моего олимпийского времени просто не хватило бы. Аполло, Гермес, Дионис или кто другой из моих порождений часто меня подменяли. Иногда я запросто посылал какого-нибудь смертного молодца вместо нас, небожителей, и ничего, справлялся. И ещё как! Ночью сойти за бога легко, но уже на третий-пятый год или даже день  становится всегда очевидно - это просто человек. Но не стану скрывать - максимум насладжений я познал именно в человеческом образе. Свет, бык, козел, змея, лебедь, но именно человеческая любовь наиболее приятна даже богу. В делах любви люди - самый одаренный вид. К тому же для вас это ещё и умственное упражнение. Та, что кормила меня после любви жирной яичницей с хрустящей корочкой, помнится мне четче и ярче, чем та, что забалтывала до утра рассказами об Элевсинских мистериях. Да, я часто вел себя глупо, отвечая на приглашения женщин пошлых и вульгарных, просто из жажды новизны, изюминки что ли... Предлагал даже взять их с собой на Олимп, когда они орали на всю мощь своих грудных клеток: "Позови меня с собой!!!" Какая радость, что этим планам всегда что-то мешало. К счастью для меня, эти дуры никогда не верили по-настоящему, что я Зевс. А раз не Зевс, то какой Олимп? Иногда я шел на недостойные сделки, когда в притонах притворялся, что дружу со сводниками и другими прихвостнями порока, а мне всего лишь нужен был сообщник. Вот тогда я и познал виноградный нектар. Да уж, это точно не амброзия. А возвращение  ранним утром по пустынному прохладному городу? Что может с этим чудом сравниться? Здесь и радость удовлетворения, и вновь обретенная свобода и всё-всё-всё! В первой же харчевне пьёшь парное молоко, сидя рядом с зеленщиками и мусорщиками. Эти ранние утра всегда имеют вкус трепетной юности. Как я смаковал их! Вот таким же ранним рассветом я вышел от Алкмены, обладательницы самого извращенного наваждения. Она хотела изменить своему будущему мужу с ним самим! Бравый воин, герой и настоящий полковник, он ей казался банальным в постели. Она посылала его всё дальше и дальше, и он совершал и совершал всё новые и новые подвиги во имя своей любви к ней. Она же просто хотела, чтобы он стал другим. Она хотела вскусить все запретные радости измены, не покидая брачного ложа и со своим законным супругом же. Сколько жен заставляют своих любовников переодевться в их мужей! Несть числа. Это хоть как-то должно помочь вам понять, как трудно быват вашим женам получить удовлетворение с другим мужчиной. Вот и пришлось ублажить хотя бы одну, чтобы дать надежду всем остальным. Так Алкмена стала моей новой любовью - с перламутровыми ногтями, блестящими и шелковистыми волосами и сердцем из куска проржавленного металла. Я нарядился в доспехи её мужа, напялил его шлем и даже заговориле его голосом. И вот она из его уст вдруг услыхала те слова, которых ей так всегда не хватало. Я матерился по-всякому, а не просто "кель мёфль" и какая-то "ля ваш", бил посуду, ломал щипцы, хвастался разами, даже пару раз треснул её по голове и три раза по ляжке, она была в восторге. Полная страсти бессоная ночь. Но зато как сладко после всего этого дурдома спалось прямо на полу! Если бы не осел, сдуру или с голода заревевший во дворе, мы проспали бы до самого вечара. И только моя предусмотрительность спасла положение, пока мы просыпались-одевались-убирались-в окно вылезались, мой сынишка Гермес, с некоторых пор всюду следовавший со мной для приобретения божественного опыта, одевшись слугой, забавно отвлекал хозяина на пороге дома от познания печальной правды. Потом я проскользнул в ближайшую харчевню, всё ещё в человеческом виде, но уже без доспехов, вкус тамошнего сыра я запомнил надолго, а чарка светлого вина окончательно вернула мне божественное настроение. Рядом со мной извозчики, горшечники, подмастерья и бродячие торговцы аппетитно обмакивали хлеб в душистое масло и жевали подсоленные луковицы... Мы выпили за наше взаимное процветание. Они тут же стали жаловаться на жизнь, я смутно на них посмотрел и по-божески успокоил: мол, скоро всё уладится. Тогда-то я и породил Геракла.


Д)

Проклятие сильных.
Труды и преступления Геракла

Если бы этот дуралей не стал кричать потом на каждом шагу "гром и молния!", не таскал бы на веревке за собой тощего орленка и не выпытывал бы у жены всё новые и новые подробности, никто бы и не узнал про эту историю, когда я, в его обличии, от его имени развлекал его же собственную жену. (Но так, конечно, Гера всё и узнала, и детство Геракла выдалось ну очень трудным.) Не было бы змей, ползающих в колыбели, и, соответственно, непоправимо покалеченной психики. Тем не менее, Геракл - самый популярный герой и у людей, и у богов. Им восхищались, ему завидовали. Он задушил двух огромных змей, опрокидывал быков, душил львов, истреблял разбойников, спасал города, повсеместно обращал в прах своих врагов, и получал заслуженные награды за свои труды. Кто из вас не выпячивал перед мутным зеркалом свой тощий торс, восклицая вне свидетелей:"Ну чем не Геркулес!" Ах и ох, эиа львиная шкура, небрежно свисающая через плечо, рельефный живот с мускулами, подобными древесным стволам... А уж как не позавидовать его любовному таланту, когда он за 50 ночей обрюхатил сразу 50 дочерей царя Феспия! Но кто знает всю правду о трудной жизни этого прославленного культуриста? Он всегда хотел только добра и справедливости, однако временами впадал в безумие. Его часто одолевал страх. Его грызла по ночам свирепая, как соседская собака, совесть, он и подвиги-то искал, потому что хотел только одного - победить собственную слабость. Он скитался с места на место, ибо ему не давало покоя ощущение собственной уязвимости. Сын матери, которая оставалась верна себе и мужу даже в измене, порожденный никогда не виденным, но всемогущим отцом, Геракл не был простаком и примитивом, этакой дубиной стоеросовой, почти что дембецилом (дембель+имбецил), человеком с ампутирванными мозгами, как пишут во всех ваших книжках по истории, он рефлексировал ничуть не хуже гнилого вашего интеллигента. В его душе всегда клубился гадючник противоречий. Но, будучи таким мнительным самоедом, он терпеть не мог малейших даже замечаний от посторонних. Микенское царство должно было достаться ему, но Ифилия передала престол боковой ветви, и хорошо, а то даже страшно вообразить, чего мог натворить этот горе-герой на престоле... Дитёю он убил табуреткой учителя, которой всего лишь вежливо поправил его, сказав, что дважды два пока ещё четыре, а не почти девять. А ведь он любил своего наставника-математика от всей души! А что он сделал со своей женой Мегарой, которую он просто обожал!? Ни с того, ни с сего он вдруг, проведя час за колкой двор, учинил настоящую бойню - схватил в охапку всех своих любимых детишек и швырнул в окно, а потом ещё взял и убил жену. Опомнившись, выбежал на улицу и стал орать, что теперь убьет самого себя... На счастье, ему навстречу попался Тесей. Он убедил его, что убийство в состоянии безумия у людей не считается преступлением. Это однако Геракла не до конца успокоило. Он сквозь обильные слезы сказал: "А кто захочет пожать мои обагренные кровью руки?" Эти его "обагреные кровью руки" не давали ему покоя всю жизнь. На что Тесей ухмыльнулся и весело сказал, что я. И был за это молодец: быть милосердным к жертве легко, а вот публично пожалеть серийного убийцу это тоже подвиг. Таких вот и спасает дружба: так Геракл обрел настоящего друга. Тесей был невысок ростом, но это была реально сильная личность, сила и ловкость, ум и хитрость хорошо дополнялись властностью. Он был рожден, чтобы царстововать. Желая подчистить маленько и свою собственную совесть, Тесей предложил Гераклу отправиться в Дельфы: "Твоё несчастье превосходит тебя, ты должен открыться богам, они скажут", - промолвил он и повел покорного Геракла в прорицалище. Но там Геракл вновь стал буянить, сбросил наземь прорицательницу и разбил золотой треножник, подарок самого Аполло. Его будто бы раздражала медлительность пифии, но всё это ерунда, виновницы такого психопатического поведения - змеи, беспрепятственно ползавшие в его колыбели с раннего детства, а в основании треножника как раз и были две золотые переплетенные змейки! Воспоминания детства тотчас нахлынули на героя всех времен и  народов, и пошла писать губерния... Какая же после этого склока разгорелась на Олимпе! Оскорбленный Аполло уже наложил стрелу на тетиву и целился в самый глаз Геракла, Артмида тут же приняла его сторону, а вот Арес решил поддержать буяна. Афина тщетно взывала к разуму, от меня требовали пустить в ход молнию, в общем, скандал в святом семействе разгорался недетский. Гера торжествовала: вот что значит брюхатить смертных! Дали им силу, которую те не в силах обуздать. Только после моего прямого вмешательства кулаком с зажатаыми в нем молниями все замолчали и пифия смогла дать свой оракул: поступить на службу к царю Аргоса, Эврисфею, который и укажет ему 12 искупительных подвигов. Первый подвиг был для Геракла просто тьфу - он принес в Микены шкуру Немейского льва к ногам царя прямо на завтра, после чего царь запретил ему входить в городские ворота вообще. Это был первый герой, которого изгнали за его собственную силу и храбрость! А сколько таких ещё будет потом?! Потом он получил маршрут на заболоченное Лернейское озеро, где и жила лихорадочная гидра, однако герой легко осушил все болота окрест и справился с гадиной в два счета. Далее он был послан на тповорот рек, чтобы промыть древние, сильно загаженные авгиевы конюшни, он и это сделал на един взмах. Так и пошло-поехало: обеспечение безопасности, ассенизация, аэрация, гидравлические и дорожностроительные работы, всё это он делал быстро и ловко, требуя всё более и более тяжелых испытаний. Вот что бывает с людьми, которые любят себя за свою мускульную силу, но презирают за свой слабый характер! Да, он добивался великих свершений, но счастья это ему не приносило никак. С таким Героем будущее кичливого своей ложной добродетелью Запада, вечно изменяющего самому себе с самим собой же, обречено быть в вечном пути. Геркулесовы столпы это скалы, образующие врата в Атлантику... Однако зря вы думаете, что список заданий герою ограничился этими 12-ю подвигами, равно как и далеко не все его безумные преступления окончились убийством собственной семьи (народов, если хотите знать, как это по-русски - Запад это сделает в 21-м веке и потом долго будет искупать свою вину и успокаивать чувствительную свободу совести, сильно болеющую за права всех человеков во всем мире). А поводы для приключений возникали повсеместно, он счел бы позором пропустить хотя бы один: оправдание своей жизни он находил лишь в постоянном риске собой. Таких дюжин заданий он совершил тысячи. Как раз началась эпоха великих открытий и новых горизонтов: он даже хотел пустится в плавание с Ясоном, но судьба дала другое направление. Он видел смерть своего приемного отца в бою, НА ПУТИ ИЗ ИБЕРИИ ОН ЗАБРОСАЛ КАМНЯМИ ЛИГУРОВ. Чем ему они не угодили, никто не знает. Скромным он не был никогда, как и всякий, имеющий богатое воображение. Стоит какой-то дворняжке зарычать на него, как бедная псина уже "бешеная",  если по дороге идет навстречу человек, значит он бандит, и в него надо сразу стрелять, мир вокруг казался ему сплошь населенным чудищами и героями. Среднего не дано. Такая храбрость это всего лишь сплетение страхов, политическая парайя, если честно. Вечно искать на востоке оружие массового уничтожения, атомную бомбу, красный заговор против запада - такова участь этого странного силача с надломленной с детства психикой, никогда толком не знающего, где надо вовремя остановиться. Вокруг него уже сызмальства складывались легенды, он был их первым пользователем и жертвой одновременно. Он знал почему-то, хотя этого как раз ему никто и не советовал, что он всегда должен быть: 1. сильнее всех; 2. добрее всех; 3. быть самым образцовым ненасытным потребителем и заодно блестящим любовником. Вот он и жрал за пол-мира, не потому, что вечно был голоден, а чтобы показать всему миру, а также поразить все его окрестности, как хорошо он потребляет. Он успокаивался, только когда все от удивления рты раскрывали. Вином он частелько утолял скуку от этой монотонно-утомительной деятельной бессмыслицы. Он пьянел быстро, любой русский его перепьёт  на раз плюнуть, но всё чаще искал успокоения в вине, пытаясь утопить в нем свою неизбывную тоску. Он никогда не пил из граненого стакана, но всегда из амфоры, причем широко расставив ноги, и скоро приобрел репутацию вселенского пьяницы. По пьяни он поубивал множество своих старых верных торварищей, и новые уже остерегались с ним пить запросто. Ему повсюду мерещились оскорбления или скрытый вызов эпохи.. Иногда он убивал и царей в захваченных городах, некоторых пытал и вешал, как Садама, а потом плакал в раскаянии и выклянчивал у богов себе искупительное наказание. Гера ликовала основательно - зачем дали силу неумному? зачем дали мощь нетвердому? А в доме своего товарища по приключениям Адмета как он себя повел? Приходит, а тот в трауре, деликатно отвечает: в доме умерла женщина. Геракл тут же стал шкметь и бузить - подумаешь, какая-то баба умерла! Садится за стол и начинает обжираться, и ему не стыдно, что он за трапезой, никто больше не ест, напился в стельку и давай горлопанить, тут ему уже прямо вбили в башку, что это не просто женщина, а жена Адмета. Тут ему стало очень стыдно, в итоге он полез, как был, пьяный, в Преисподнюю, подрался с Аидом, загнял его лавку и провел обратно домой покойницу. А его просили это делать? Счастье он обрел только в рабстве у Омфалы, царицы по имени Пуп, причем само рабство привлекало его куда больше, чем несравненная красота царицы. Он просто упивался своим унижением! С какой стратью он пресмыкался перед этой глупышкой! Они, впрочем, хорошо дополняли друг друга. Эта самовлюбленная лидийка, безумная к тому же, цирила как раз там, где мы спознались когда-то с Плуто, этой коротышке на алмазных каблуках, впечатление такое, будто она не ходит, а крадется на цыпочках. Унижать героя, лишать его силы, прилюдно оскорблять, показывая всем его руки в кандалах, стегать на балконе семихвостой плетью до крови, было для неё самым желанным триумфом. Все трепетали перед Герой, а он трепетал перд Омфочкой. Эта садо-мазахистская парочка порой была и жалка и смешна до слез. На церемониях она шла впереди, в львиной шкуре, с его палицей, а Гера, с понуренной головой, но старшно счастливый, в женском платье к тому же (!!!), плелся сзади. Она заставляла его мыть посуду, точить её пилки для ногтей передними зубами, чистить зубья её гребня от грязи ногтем, пить воду из тазика для мытья её ног, а он радосто вертелся целый день с пучком кудели или ершиком для мытья бутылок. Омфела порой вела себя даже не как взбалмошная любовница, а как совсем уже неумная истеричная мать в период климакса. Да, привычки детства на всю жизнь откладывают отпечаток в душе ребенка... По любому поводу, особенно вблизи других цариц, Омфела колотила его по голове своей золотой сандалией, а он, сидя на полу у её ног, урчал от удовольствия, как дембицил: Гера наказан = Гера доволен. Когда он держал клочок кудели  Омфелы, он уже не боялся ничего - ни змей, ползающих в колыбели, ни своих окровавленных ручищ.


Е)

Золотой ранет и пророчество Прометея.
Судьба и свобода воли

Однако и наслаждение собственным унижением когда-то может надоесть. За три года рабства у этой психопатки Гера окончательно избавился от детстких страхов и комплексов и решился-таки покинуть свою безумную аманту. После него остались три сына, один из которых был прадедом Креза. Итак, Гера снова в пути, он ищет новых приключений на свою буйную головушку - неудачная любовь не есть любовь нагубная. Она даже может быть благотворной, ведь избавившись от неё, Гера стал лучше, он обрел себя самого, но уже без комплексов слюнтявого интеллигента. Кровавые по локоть руки больше не мешали ему жить. Так Восток перевоспитал и исправил Запад. Он стал благоразумне и спокойней. Он избавился от химеры, подуждавшей искать в женщинах защиты, тогда как сам огн должет быть щитом, он научился отличать мномое от реального в плане угрозы, и вот Горакл снова пришел в мир, сильный и способный уже к управлению целым коллективом6 последовали армейские походы, с целью развязать назревавший конфликт по-божески, а не по-людски. Теперь он дружил со своим прежним врагом - Немесидой и даже стал её подручным. Он взял и разрушил до основания Трою, затем Агамемнон и Одиссей сделали то же самое многие годы спустя. Он освободил с други своя захваченную врагами Спарту и отдал её назад законным царям. Он вспомнил старые обиды - как не заплатили ему за поворот рек и ассенизацию Авгиевых конюшен, а теперь вот его обидчик ещё и напал на него из засады, как должник Сарко на своего кредитора Муаммара Каддафи. Долго не мучаясь рефлексией, он убил Авгия и посадил на престол более толкового и чистоплотного государя а Элиде, что недалеко от святилища в Олимпии. Свою эту победу он посвятил лично мне, учредив Олимпийские игры. Его племянник Иолай, товарищ по оружию и приключениям, был первым их победителем и объединителем Гераклидов, а потом ещё и привел к процветанию Сардинию, основав там город Ольвию. (Ага, что в Крыму.) Там славно потрудился Дедал.  Так он сделал всё, что положено полубогу. Он - пример трудолюбия, но это во второй части своей жизни. Его двенадцатый подвиг - золотой ранет из сада Гесперид, что на краю света, т.е. там, где на картах мира долго рисовали белое пятно, как раз по границам будущего СССР. В садах Гесперид стволы деревьев были увиты змеями, последними на веку Геракла, которых ему предстояло передушить. Те, кто обращает внимание лишь на оболочку вещей, могут думать, что речь идет об апельсинах или мандаринах, которыми теперь завалены все рынки и супермаркеты, но для любителей поразмышлять эти солнечные яблоки в форме вселенной, растущие на границах бывшей Атлантиды, содержали в себе сектрет самой жизни, знания и мудрости. До Геракла эти секреты знали только боги, сметрному это было заказано, но он был полубог, одна часть его сущности давала ему право на проникновение в секреты богов, другая нет. Когда царь Эфрисфей приказал принести ему три яблока золотой ранет, Геракл решил сначала посоветоваться с Прометеем. Этот былой бунтарь, похититель молний, первый зачинщик приобщени я людей к секретам богов, должен был вразумить и своего и моего одновременно потомка. И вот Геракл полез на Кавказ, долгие эры сильно состарили Прометея, его волосы стали как снега на вершинах гор, но глаза по-прежнему блестели, а мышцы были такими же выпуклыми. Он уже не вопил по ночал свои кричалки и угрозы, он просто терпел и страдал, не унижаясь и не умоляя, но если бы он отрекся от себя, я бы ему никогда этого не простил. Они проболтали всю ночь. Так Прометей приобщил его к таинству огня, и дал несколько цэу - как пробраться к саду и чего надо опасаться. На заре Прометей начал пророчествовать: Дитя Фетиды будет сильнее отца... Если Зевс сойдется с Фетидой, сын отнимет власть над миром у своего отца.. Геракл поинтересовался, надо ли всё это сказать Зевсу, но Прометей безмолствовал. Его глаза следили исключитель за черной точкой на вершине зари - это оголодавший за ночь орлуша уже спешил на завтрак. Герсакл понял, что он здесь третий лишний и побрел вниз, в смущении  думая, к чему же это пророчество. Зачем ему, Гере, знать всё это? Может Прометей так хочет умаслить Зевса? Или он таким способом подбивает на бунт?  Надо ли всё это говорить людям? И что велят Судьбы? Есть ли в их плане смена царей супервысшего ранга? И почему именну ему, Гере, выпало такое бремя - принять решение. И всё сказанное укасается нашего отца Зевса. Но могу ли я сам, думал Гера, жаловаться на Зевса за то, что он меня породил? И что будет при новом владыке, лучше или хеже? И не будут ли вообще запрещены подвиги? Или их придется заранее лицензировать? Вот и настал час Х - надо принять единственно верное решение. Такого опыта у него не было, ранее он подчинялся только приказам. Теперь поступок зависел только от его личной воли. Как раз, добравшись до подножья Кавказа, он принял решение. Рассуждал он так: Это касается отца нашего Зевса. Не сказать - осуществятся злые пророчества. Есть ли у меня претензии к Зевсу? Могу ли жаловаться на сам факт своего рождения? А как оценят мои труды новые власти? Может они решат, что я только вредил будущему? Так всё обдумав, Геракл повелел всё рассказать мне, Зевсу. Тут уже я сильно призадумался. Фетиду я меньше всего подозревал. Однако я был реально близок к мысли ответить на её пылкие взгляды вот уже совсем скоро. Глазами мы уже обсудили. Она была дочкой Нерея и Дориды (не путать с Тефидой, её тёткой, женой Океана), она предпоследняя из 77 Нереид, самая взбалмошная и умопомрачительная, но честолюбия у неё было поболе, чем у Геры, за ней боги ходили толпами, но она отваживала всех подряд. Посейдон за ней гонялся 20 раз, однако проворная волна всегда уходила от него в самый торжественный момент. А вот на моем пути она то и дело катилась, веселенькая такая, податливая... Иногда она встречалась мне в торговых рядах - рыбку продавала. Фетида это дар перевоплощения. Её сине-зеленые глаза, отражавшие всё небо, меня заворожили крепко. Она же усиленно подталкивала меня к краю - хочу быть с тобой. Точка!! Из моей бороды были выдраны многие волосы её милыми нежными пальчиками: любит-не любит.. Кто откажется от таких авансов? Я и не ждал ничего дурного от моей прелестницы. Что меня сдерживало, так это ответственность за неизбежные происки Геры. Если и возвращаться назад, к богам, то, конечно, только к ней. Она чем-то напоминала мою нервую нифетку, кормившую меня козьим молоком и медом. Этот нечаянный цветок на краю моей осени создавал иллюзию апреля посреди октября. И я был готов его сорвать. И как раз в этот душещипательный момент приходит прорицание от Прометея. Сначала я задумался, потом стал раздражительным и несчастным. То мне, пророк! Ну ясно, нечем заняться! Да это просто новая ловушка от моего кузена! Осужденный печется о свом судье, не смешно. Неужели я поверю, что он думает о ревности, ненависти, мести? Он что, вопреки цепям и мукам, принял мировой порядок такой как он есть? Иначе ему просто надо было помочать ещё немного и посмотреть, что и как будет потом. Резвушка Фетида была в моих глазах обещаением, забавой, украшением моей стынущей жизни. Но сейчас, когда на нас обрушился запрет, она мне стала нужна позарез. Фетиду я видел везде - в раскосых глаза кобылицы, в порыве свежего ветра или корзинке свежих овощей. Ладно, думал я, страдалец, конечно, ошиается, он просто выжил из ума на этом унылом Кавказе. Орел, мой товарищ, махает крылом... Пока ещё ни один из моих сыновей, а их уже куча, не посягал на мою власть. А если опасность есть, то почему бы не выйти к ней навстречу? Что, мне, царю богов, не дано преодолеть запрет? Я на склоне, да, и я на него ступлю со всеми предосторожностями. Я хочу повторить ошибку Прометея, ту самую, за которую он и осужден. Но по своей прихоти отвергать решение Судеб, опровергать неизбежность и исправлять в свою пользу всемирное равновесие я, конечно, не собираюсь. Я просто хочу проверить, как оно будет: или я соединюсь с Фетидой, затем потеряю свою Державу, или скажу по пасаран и останусь царем. Мне не нужно было, выбрав одну часть, ждать другую. У меня была возможность выбора. И я остался царем богов. Можете меня за это презирать. Так Промакашка, благодяря своим человеческим глазам, этот вечно бунтующий бог человека, оказаша мне большую услугу, открыв мои божественные глаза: любой ненужный поступок влечет за собой потенциальную опасность. Зачем делать то, что можно не делать? Пора бы понять: свои естественные потребности надо уметь держать в узде. Зачем нынешнему миру лишний бог? Их итак уже прорва. ГЕРОИ, полубоги-полусмертные, БЫЛИ НУЖНЫ ЛЮДЯМ, НО ЗАЧЕМ ИМ ЕЩЁ ОДИН БОГ-ОТЕЦ? Мы с Фетидой могли породить разве что лишнего бога, вот как у вас бывают лишние люди, так и у нас могли бы появиться лишние боги, не дай бог, конечно. Оно нам надо? Биржа труда на Олимпе! Как вам нравится? Мне лично никак. Бесполезный бог, бог пагубный. Он бы так нарушил мировое равновесие, что мало бы никому не показалось, восстановление его произошло бы лишь после вселенской смуты, в которой я сам канул бы в Лету. А это мне совсем не понравилось бы. Тут я кстати вспомнил о пользе жертвоприношения, т.е. о добровольном отказе от части того, что имеешь. Раньше мне оракулы говорили прямо: Сделай это, сделай то, а коришневого цвета не надёвывай пальто. И всё было предельно ясно, и пацан бы понял. Однако оракул Прометея обладал новым смыслом: в нем появилось сослагательное наклонение, то есть то, чего прошлое категорически не имеет - либо то, либо это. Подумай, короче, о последствиях и реши для себя, кто ты есть на этом свете - тварь дрожащая или царь богов из Олимпийского  комплекса. Так человеко-бог, двоюродный брат мой, сделал дар богам - подарил свободу воли.  А значит, и способ влиять на решение Судеб. Ну что, дети Прометеевы, не говорил ли я вам ранее о Судьбах? Неизбежных в непрерывном творении, а не слепой случай, не вседозволенность. Нет рока - нет воли. Рок или свобода, предопределенность или воля - сталкивать эти понятия глупо, между ними нет противоречия. Это как небо и земля, как мука и дрожжи, одно без другого не бывает. Замешанное тесто может стать только хлебом, но никак не беконом или 100 грамм виски. Но только от ваших рук зависит, будет он пышный и мягкий или плоский и глёвкий. Рок это то же тесто. Форму и качество судьбы вы всегда определяете сами, своей лично волей. Этот  деятельный союз воли и судьбы и есть наличный вклад чистым золотом человека в работу богов. Хорошо бы вы это поняли. Отныне Прометея можно считать досрочно свободным.


J)

Прометей на свободе.
Костер Геракла

Однако решение принято, и надо срочно пристроить Фетиду, чтобы она не совратила меня невзначай или не выскочила за другого бога в отместку. И я нашел ей подходящего смертного. Я подыскал ей приличную, в целом, партию - царя Фессалии, Пелея, которого она, конечно, тут же оплевала с ног до головы. Тогда я приказал Пелею взять крепость штурмом. Он охотно загнал её в небольшой морской грот, на ложе из гальки она не очень сопротивлялась. Вот так, чуть грубовато, союз был заключен. Свадьба была потом, очень пышная, в Олимпийском, конечно, и никто человеческого царька не освистал, а предсказание сбылось, да, - дитя у них получилось толстое и крикливое - явно превосходящее отца по этим двум параметрам, имя дитю дали Ахилл, Нехилый т.е. Вот был бы у меня такой буйный божок, куда бы я с ним? Так что решение было правильным. А тут и Геракл подоспел со своими спелыми ранетками. По пути он освободил Аравию от  некого ублюдка по имени Эматеон, который объявил себя сыном зверя, потом убил одного тщеславного фараонишку, чье ненавистное правление навлекло-таки сто бед в обед на весь Египет и все его окрестности, придушил Антея в Ливийских песках, от Атласа познал науку асторономию, а вот змей, сидевших на деревьях, не стал трогать, они же не пилили сук, на котором висели их гибкие тела. Он их просто маленько побрызгал усыпляющим миксом и пошел дальше, но те, кто это видел, подумали, что точно удушил. Ранетки были как раз к месту и ко времени. Однако имел место инцидент: когда корзинку поднесли Фетиде, подскочила проворная спутница Ареса Эрида, Дух Раздора, схватила одно яблоко и швырнула его в толпу с провокационным криком "Прекраснейшей!" Однако не было сказано, кого она имеет в виду: 1.богиню, 2.женщину, 3. или Нацию. Сколько же драм из-за этого потом произошло! Я мигнул Афине, и она поспешно собрала священные плоды. (Я пообещал, что Гефест отольет такое же, но чисто золотое яблочко, и спор перенесли на потом. Однако трофей по сей день ходит из рук в руки. Вот стоило это затевать?) Я вручил корзину Гераклу и сказал: "Неси назад", он и понес, но не пургу и, конечно, не дитя из стволовой клетки, зашитой в его бедро, а свою злосчастную корзинку, и нисколько не ворчал.  Двенадцатый подвиг был исполнен лишь для того, чтобы доказать - это возможно. Это и был подвиг в чистом виде - для облагораживания Героя, исследовавшего и открывшего границы возможного. На пути к высшему знанию, которое никогда не будет использовано. Более конкретные поручения Геракл исполнял попутно. Я ему лишь намекнул про Кавказ, мол, время пришло. Теперь он вел себя, как безмятежный странник с просветленным взором, повсюду его встречали знаки внимания. Повсеместно увековечивались благотворные последствия его ратных трудов. Обратно шело он по пляжам Черноморского побережья, скрупулезно отмечая в дорожной карте - чисто только в Краснодарском крае. Шел он теперь не бысто, но смотрел шире. С грустинкой подумал - не последний ли мой это поход? На заре взошел на Эльбрус, едва не столкнувшись с пьяными альпинистами, которые хотели вставить орлу, который как раз спешил к завтраку, государственный флаг прямо в хвост, но при виде Геракла решили, что у них уже белая горячка и полезли  обратно в палатку. Геракл взял лук и примитивно застрелил голодную птицу. После чего единствнный смертный, который мог рвать цепи руками, вырвал их прямо из скалы вместе с клиньями. Слов благодарности вообще не последовало, зато две скупые мужские слезы выкатились из прикрытых на солнце глаз и покатились дальше - точно в глубь грузинских ущелий. А Прометей, накинув цепи, как полу плаща, на одно плечо, молча выдвинулся в сторону Олимпа. Вот он и пред мои светлые очи - большой шрам перечеркнул его бок, мы молча смотрели друг на друга. Я, конечно, мог спросить, обратив все в шутку - ну что, постоял маленько? Я указал ему на место рядом со мной, он сел, и  тут я понял, что мы никогда-никогда не переставали любить друг друга.  С равнины, щурясь, чтобы не ослепнуть от нашего взаимного блеска, на нас смотрел Геракл со всеми своими подвигами. Именно ему, а не Ясону или Тесею или там Дедалу выпала честь освободить из оков Прометея, ведь каждый из его подвигов был для человека знаком, доказательством и обещанием освобождения. Немейский лев, конечно, был олицетворением жестокости, которую он победил и которая таится в каждом из вас, толкая на жестокости друг по отошению к другу, в Лернейской гидре можно легко узнать болотную лихорадку - зависть, ревность, ненависть, подлость и всё такое разное, что пожират душу человека и сушит его мозг. Керинейская лань - это бегущая трусость, а Эриманский вепрь - это ваша прожорливость. Ну и так далее. Ломайте голову дальше сами. Это совсем просто. Разлив навоз из авгиевых конюшен по полям, Геракл научил людей не только бороться с грязью, но и жить плодами своих полей, а не грабить чужие. Скормив Диомеда коням, он научил вас решительно избавляться от дурных правителей и не ждать очередного спектакля "за честные выборы", а украв у амазонки Ипполиты подаренный Аресом пояс, отучил вас драться из-за женщин. Победа над Критским быком показала, как уничтожать отжившие своё культы. А побив пса Кербера, или Цербера в самой Преисподней, он показал, как одолеть старх смерти. Да, он боролся именно с человеческими страстями и пороками, а вовсе не с какими-то мультяшными страшилками.  И важнее не то, что он их сразил, а то, что у него возникло такое желание вообще. Вот тогда он и стал настоящим человеком, способным превозмочь жестокую Судьбу. Теперь ему осталось последне дело на земле - достойно умереть, а это было непросто: ножницы Атропос зазубрились о его нить сразу же. Если мужчина слишком сопротивлятся смерти, именно женщина его и погубит. Да, именно так: понадобилсь вмешательство любви, чтобы покончить с Гераклом. От женщины рожденный, женщиной же и умерщвлен будет. Конечно, понадобилась не просто Любов с большой буквы, а её дурная разновидность - маленькая эгостичная страстишка, пустая, требовательная, негативная, всегда стесняющая. Да и к Любви с большой буквы она ммеет такое же отношение, как матрица  к медали. Когда Геракл ходил в Преисподнюю, он там подружился с Мелеагром, тот и попросил передать привет своей здравствующей сестре красотке Деянире, помощнице Мойр. В результате этого привета Геракл тут же женился на ней. Но однажды на переправе через реку Эвен кентавр Несс, которого сюда, на переправу, приставил сам Геракл, неодолимо возжелал Красавицу. Геракл прибил его на месте. Однако, умирая, Несс шепнул на ухо крастке: "Намочи моё платье в моей кровушке, и когда Геракл разлюбит тебя, дай ему эту одежду, он сразу же воспылает к тебе новой страстью. Женщина тщательно собрала всю пролитую кровь, она была ей особенно дорога - за неё убили и за неё умерли, и какой убийца! а кто убитый! Один полуконь-получеловек, другой получеловек-полубог. Когда Геракл вернулся к своим трудам, он стал глубоко задумываться. А когда он задумывался, он отрешался от всего, и тут Деянира почуствовала себя недооцененной. Она же надеялась на всю полноту любви! Однако не знала девушка эта, что герои не у дел всегда немного скучают. Он быо и здесь и неизвестно где, его отсутствующий взгляд блуждае по его славному прошлому, и ему снова захотелось плакать и сожалеть. Однажды Деянира перехватила тоскующмй взгляд Геракла, остарновившийся прямо на прекрасной пленнице Иоле. Стерпеть такое было выше её сил. Она вообще не могла переность взгляды, устремленные куда-либо вне её персоналии. Однажды, собираясь посвящать мне жертвенник, Геракл попросил у жены новую одежду, та и дала ему платье кентавра, окровавленную тунику Несса. Тут же кожа на его теле начала гореть от нестерпимого зуда. Снятьтунику было невозможно - она уже прилипла к нему, как вторая кожа. Содрать её пришлось вместе с кожей. Окровавленная туника была воплощением угрызений совести. Однако многочисленные раны не заживали и гноились. Сон был ему заказан - лежать стало пыткой. Боль настолько истощила его силы, что он уже больше ни о чем не мог думать. Все прерванные им когда-либо жизни тепперь осаждали и грызли его. Поняв наконец всё, Деянира от горя и раскаяния потеряла рассудок и покончила с собой, так и не обретя его. Туника Несса была ещё и чем-то ужасным третьим - старостью и немощью, страшным осознанием, что жизнь прошла, и ничего уже не исправишь. А это как раз и обиднее всего активным и героическим людям. И Геракл ушел в горы. С ним пошли двое - племянник Иолай и друг Филоктет. Добравшись до вершины горы Эта, это между Фессалией и Македонией, вблизи Фермопил, Геракл сложил огромный костер и лег на него. Дружба должна разжечь его. Это была его последняя победа - над страческой немощью. Но я уже ждал его. Как только вспыхнуло пламя, я выхватил тело Геракла из костра и перенес на Олимп. Когда он очнулся от своей добровольной смерти, я даровал ему зрелось и бессмертие. Ему всегда будет ровно сорок лет. И больше никакой старости! Эра Геракла была отмечена примирениями, я даже Геру смог убедить оставить свою злобную мстительность по отношению к моему могучему незаконному сынуле. Я представил его как исполнителя пророчества, сделанного ею же после победы в войне с гигантами, будто он и есть тот сын от смертной, который должен был помочь богам очистить землю от всякой пакости. Гера не просто согласилась со мной, но и дала Гебу в жены и посмертно Герою. Так он посмертно соединился с вечной юностью. Это и было посмертрной наградой и окончательным искуплением. Способность сохранять молодость без операций и ботакса - это ли не ваше самое чудесное завоевание? Тепперь огн опять в львиной шкуре и при своей коже, взирает на вас с высоты Олимпа и времени, радуется за ваши достижения и огорчается вашими промахами. Поскорее бы вы уже разобрались в этой глусной путанице с правовым государстовм, когда прав тот, у кого больше прав (или денег). Живите по совести, руководствуйтесь здравым смыслом, и всё у вас наладится. Неподалеку от Геракла всегда можно видеть Прометея, они теперь друзья на веки. В память о прошлом Прометей носит кольцо на безымянной пальце из первого звена своей цепи, в которое вставлен камень с Кавказа.


К)

Эра Водолея

Надо признаться, решительно отдалив Фетиду, я вовес не стал меньше горевать по этому поводу. Обдуманно отдав Гебу за Геракла, я не стал меньше грустить по этой же причине. На сердце вызревала пустыня Гоби. Любовь всегда причина беспокойста - любишь ли взаимно, отдаляешься, сближаешься, сопртивляешься, это уже нюансы. Ведь риск, открывшийся в том, что касалось Фетиды, разве не было чего-то подобного во всех иных случаях? И вот ещё одна забота - кто заменит Гебу на наших застольях, кто будет разливать по чашам амброзию, чтобы и похож был на неё, и так же любил меня. Кто окружит меня своми заботами и нежностью - и как отца, и как любовника? Стало доброй традицией - ответ я нашел опять же среди людей. Потомок Элекстры Самофракийской через Дардана, восемнадцатилетний Ганимед, мой праправнук, пас в Троаде стада своего отца-царя. Его наготу скрывал только фригийский колпак. Таких красавцев среди смертных никогда больше не будет. Короче, что может сравниться с Матильдой моей... Пастух он был, само собой, весьма рассеянный, что немудрено при такой сногсшибательной красоте. Он грезил о лазури и высоте, но не знал в себе пока ещё никакого призвания. Не было у него и особых талантов. Он был уверен - заурядный удел не для него. Особое восхищение вызывали у него орлы. Однажды один из них сел рядом с Ганимедом и стал наблюдать за ним своим грозным взглядом. Он погладил блестящие, как клинки, перья орла, потом запустил пальцы в пух на орлиной шее. Расслабился и прилег на спине у огромной птицы. Так мы приручили друг друга. Точно так же, как я похитил Европу, я похитил и этого красавца-юношу, только не быком, а орлом. Разрывая клювом облака, я торжествено нес его на Олимп. Я слышал каждое биение его сердца - восторга и гордости в нем было больше, чем страха. Царю Тросу, его отцу, я подарил золотую лозу, изделие Гефеста, а также двух божественных коренных для его колесницы. Он был тщеславен, и колесница была его всё. Сына он почти не оплакивал. Ганимед стал кравчим богов. С этого момента он часто делил не только трапезы, но и мои ночи. Ну, я вижу, вы уже готовы насмехаться, злословить на тему о том, какой я отъявленный негодяй,  мерзкий растлитель невинной юности, скатившийся на старости лет ещё и к пороку мужеложества. Да, это моё увлечение дало много поводов для злословия и глупостеговорения. Однако замечу, гнусно не то, что делают, но как это делают. Не буду входить в детали. И потом, я  только что распрощался с нежной юностью собственной персоны, и мне было утешительно любоваться вблизи себя  её светлым образом. И потом, я уже очень устал. От всего. От Геры особенно. От её постоянных вмешательств в мою личную жизнь, от мщения, бессмысленного и беспощадного. Устал от гордости и беспрестанных требований богинь и нимф. Устал и от смертных любовниц, от убийственной их глупости. Мне надоели их признания и одни  и те же иллюзии. Пришел тот момент, когда разнообразие уже обреченно становился однообразием. Все они хоть в чем-то были похожи друг на друга, а, в конце концов, на мою мать Рею. Чем? Желанием править единолично, быть пупом мира, центром вселенной, меня пугало их вздорное бешенство без всякого повода, вечная ненависть к мужчине, и при этом постоянные требования ещё и ещё... Короче, меня утомило яйцо ночи. И я подумал, почему бы не уделить немного внимания и мужскому началу, тем самым получше познать самого себя? К тому же, здесь мухи и котлеты всегда отдельно - продолжение рода и любовь как есть никогда не бывают два в одном. Итак, тело больше не самоцель, если оно подпорка ума. Рядом с мужским началом можно порождать мысли, а не поглощать глупости. И перед вами уже не противоположный, смутный и всегда в той или иной степени враждебный элемент, а пободный вам и различающийся ровно настолько, насколько необходимо, чтобы почувствовать себя дополненным, совершенным во всей полноте. Это согласие диалога. Так, от слова к слову, гармоничто создается вселенная для двоих. Боги, как и все творческие натуры, нуждаются в зеркалах. Вот так я полюбил его. Отец, учитель, любовник - всё вместе. Блестящий Аполлон и тяжеловесный Геракл предшествовали мне на этом неторном пути. За мной пошли Сократ и Платон, божественные Александр и Цезарь, у всех у них был свой Ганимед. Всех перьев орла не хватит, чтобы их счесть. По перу Микельанджело и Леонардо. Если богиням и женщинам я являлся в виде быка, змея, козла и пр., то Ганимеду всегда в обличии орла. Он - божественный кравчий, Водолей. Я подарил ему один из месяцев Зодиака. Эта эра как раз и начинается прямо сейчас, дети мои. Уж что есть. Но не надо думать, что все поголовно станут гомосексуалами, отнюдь. Просто люди научатся ценить умную беседу, будут получать от неё наивысшее наслаждение. Снова будут читать серьёзные книги в переплетах. Это будет эпоха полного торжества ума, великих научных открытий, приключений смекалки, изучения оборотной стороны вещей, скрытого в невидимом, то есть всего-всего, чем богато взаимное оплодотворение мужских умов. И это не мужской шовинизм, просто про женский ум пока на Олимпе не слыхать. А вот лямур-тужур точно придется отложить на потом, на следующую эпоху. Хотя она тоже будет, конечно, как же совсем без неё, но преимущественно как цель продолжения рода, но вот путанам точно-точно придется заранее записаться на получение пособия по безработице и забыть про гарантированную пенсию, их труд станет безнадежно исчезающей профессией. Иными словами, Водолей - эпоха напряженной интеллектуальной и творческой деятельности и духовно-нравственных исканий. Но только одно НО - надо выйти сухими из воды, т.е. из завершающейся эпохи Рыб, этого века суматошных колебаний туда-сюда, вечной нерешительности и катастрофической неустойчивости, революций и стагнаций, дефолтов и портфолио, тонущего духа и падшей совести, тотальной слепоты в мутном омуте бессознательного, бессмысленой жестокости и дешевого политического авантюризма. Именно теперь, в этой надвигающейся эре Водолея, вы, смертные, и узнаете всю правду о себе - о своей природной божественности. Только помните - вам предстоит перейти брод и выйти сухими из воды, и  всё это сугубо индивидуально, автобусы от правящей партии не подадут; гулять по воде умеете? Если да, тогда с вами всё ОК.


L)

Последние дети

Однако, несмотря на отрадное присутствие Ганимеда, я все же ностальгировал по прошлому, и по этой причине нет-нет, да и возвращался к забытым, было, проказам - женщинам. Иногда по-прежнему тянуло на глупость. Не стану их перечилсять с точным указний родителей, адресов, мест рождения и т.п. Когда подходишь к концу послужного списка, уже не до деталей, всё повторятся, даже имена. Выборочно расскажу о нескольких. Вот, к примеру, Кирка-волшебница, дочь Гекаты и Гермеса. Она жила на берегу Лации, или, правильно говоря, Ладии, в богатом доме у скалы её имени. Медовое ночное море искрилось там, где терялись наши взгляды. Этот ясный жемчужный смех до сих пор звучит в моих ушах. Она была очень опасна, особенно для слабых мужчин, они её все боялись. Одиссей был её любовником, но не стал её рабом. Вам известно, что за скот стоял в её хлевах? Это были потерпевшие внутреннее кораблекрушение, те, кто в дурной супруге или жестокой любовнице искали оправдание  своим падениям, не принимая суровой правды о собственном ничтожестве.  Или вот вторая Леда-Лада, царица Спарты, мечтающая о похищенях и объятиях, о свете и ночи, как-то один моряк застал её в таких вот расслабляющих мечтаниях, походка у него была вразвалку, как у птиц на песке, а полы его белого плаща были, конечно, отброшены назад и развевались, как трепещущие крылья. Вторая Лада произвела на свет Елену, супругу Менелая, любовницу Париса, ту самую женщину, из-за которой вышла Троянская война. У Елены была пламенная натура, но абсолютно пустая голова, которая от тщеславного глупца перешла к тщеславному же трусу, но не станем клеймить этих троих - во всем виновен один Гомер. После Елены была ещё такая Олимпия. На том же месте, где мы с моей первой смертной возлюбленной, Ниобой, любили друг друга, я встретил и послюднюю смертную любовь. Эпирская царица и танцовщица, она, как и Электра, была отправлена на остров Самофракию, где и произошло соитие сразу после двойного танца огня и змеи. Она и стала матерью Александра Македонского. Имя Александр значит "человек-защитник".  Конечно, он имел также и земного отца - Филиппа, и земного учителя - Аристотеля. Моего сына Диониса и внука Асклепия обучал лично Гермес-Тот. Александр объединил весь тогдашний мир, всюду пьянствуя на свадьбах и родинах. Он точно исполнял мой завет - породнить смертных с богами, но для начала - их самих друг с другом. В Александре были качества всех моих сыновей - добродетели и пороки тоже. Он был завоевателем и законодателем, жрецом и царем, его часто на гравюрах изображали летящим в капсуле звездолета, не ломайте голову, где взял - это был мой старенький олимпийский челнок - предпоследняя модификация челленджера. Он умер, сожженный лихорадкой, как туникой Несса, но люди считают, что его отравил Аристот, через год отравивший и себя самого тем же ядом - в малых дозах это лекарство от болезни желудка. Александр был итоговым, отчетным дитею меня, Зевса. Он и создал и осуществлял за неполные 12 лет, это один мой полный оборот на небе, мою божественную власть среди смертных, за эти же 12 лет он построил дважды 12 городов. Машины были, да, из нашего же технопарка. В самом прекрасном городе тогдашнего земного мира  - Александрии Египетской, он построил библиотеку, где было собрано всё божественное знание, наследием которого вы пользуетесь до сих пор. Спустя 24 века память о моём божественном сыне по-прежнему живет среди вас. Забыть его невозможно. Это мой последний прямой потомок. Верьте: он существовал, и он - мой сын. Однако моя порода не иссякла. По-прежнему рождаются похожие на меня внучатые пра...правнуки и ...правнучки, потомки моих бастардов, происходящие из моего же начала, они будут рождаться до тех пор, пока ваш род не иссякнет и пока будет блистать светило, носящее моё имя. Они  строят великие державы, одерживают несравненные победы, и если только старый Крон не пожрет их заранее, они становятся тем, что вы называете великими людьми. Они рождаются, чтобы создавать и строить, но не разрушать. Этого они никогда не делают. Или ещё они  воспроизводят человека и всю вселенную в пропорциях знания, в мраморе и бронзе, в сотнях и тысячах книжных страниц, они родились, чтобы создавать и воссоздавать то, что глупцами разрушено и разрушается дальше. Они бывают гневливы и невоздержанны, иногда много хвастают, это от того, что вы их продолжаете не замечать, у них есть все недостатки, которыми обладают люди от избытка воодушевления. Но их узнать легко - все они влюблены в счастье и справедливость. Опасность, угрожающая им, проистекает от желания объять необъятное. Их отношения с дочками праматери Реи - всегда битва. Их величают полубогами или даже богами в переносном смысле, конечно, их детей объединяет общая черта - приятие жизни как дара. И чтобы оправдать этот дар, они совершают Поступки. Это потомство в людском словаре имеет специальное название - дети Юпитера (моё латинское имя).


М)

Возвращение

После смерти Геракла я несколько раз спускался на землю, всегда в сопровождении Гермеса или Ганимеда, люди могли видеть нас в образе путешественников, благородно одетых, я на вид лет 40-50, в полном расцвете сил и здоровья, в сопровождении красивого юноши, мы ходили мимо таверн и вдыхали запах жареного мясап, вздыхая о былом чревоугодии, отвечали улыбкой на приглашения гетер зайти в дом удовольствия, но больше всего нас привлекали мастерские скульпторов и палаты общественных собраний. Нас часто приветствовали, без особой уверенности - кто это, но с чувством, что откуда-то мы знакомы. Однако никто не осмеливался заговорить, конечнео, из-за печали в моих глазах. Ещё бы мне не печалиться! С каждым таким визитом оптимизма становилось всё меньше - ваши цивилизации мельчали на глазах, словно какой-то внутренний червь точил вас изнутри, и этот факт уже невозможно было  скрыть - ни буйным весельем, ни легальной двуполой проституцией и игорными домами, (где можно было за один вечер оставить всё своё состояние и тут же свести счеты с опостылевшей жизнью), ни приватизацией всего и вся. Больше всего меня огорчало то, что затемнялась все больше и больше непосредственность ваших отношений с Вселенной, обскурантизм наползал со всех сторон, как лишайник. Жрецы следили лишь за правильностью исполнения обрядов, до сути им вовсе не было дела. Система стандартов повсеместно подавила систему смыслов. Процессии и жертвоприношения всё ещё продолжались, но связь с богами уже почти совсем сошла на нет. Храмы в Египте и вообще закрывались. Имхотеп-Асклепий давно предрекал это безбожие. Потом я едва пережил тотальный позор любимой Греции и сокрушительное падение империи Александра - эти славные земли перешли под юрисдикцию солдафонских рук Рима. В самом Риме было весело, предприимчиво, но истинного знания, в том числе, правового, там вообще не было, одно верхоглядство или праздное любопытство, особенно в вопросах права - обычное право похерили, в новоявленном же правовом государстве, как это теперь называлось, чтилось лишь правильное составление бумаг согласно букве чисто людского закона. Суд не интересовался истиной вообще. Коррупция процветала.. Очевидно нарушалась связь времен. Впрочем, все это было давно предсказано оракулами. Однако из-за того, что событие объвлено заранее, оно не становится менее тяжким, когда слвучается. В Афинах я слушал под сенью Портика стоиков и других философов. Ганимед, впрочем, не мог понять, что меня печалит на самом деле. Я не стал входить в непонятные ему детали и отвечал, что мне не нравится их манера называть меня в родительном падеже: Диос - от Зевс. Зачем они хотят, чтобы я происходил от самого себя? Был сам себе отцом и сыном? Что-то темное  за этим стоит наверняка, но что именно, пока до меня не вполне доходило. А слушатели, те ваще... Принимают меня уже за идею! Меня, у которого столько земных детей! Хороша идея однако! Так перевирать божественную историю прямо на моих глазах! Возмущение в иные моменты меня просто распирало. Так недолго превратиться в пустоголового идола. Гермес меня утешал в смысле, что не всё ещё потеряно, будут и ещё государи, происходящие от меня лично, и снова будут чеканить монеты с моим изображением. Да, я знал это, и поэты будут, которые захотят сказать что-то от моего имени. Но! Всё это уже предречено. Но люди очевидно затемняются, они уже начали и не остановятся - они будут и дальше портить мои и свои божественные труды. Побеждает повсеместно ловкая поросль верхоглядов, им до бога, как до лампочки.

Итак, в самом конце эры Овна я последний раз пересек Фессалийскую долину, сохраняя при этом человеческий вид. Греки давали мне молоко в чаше или просто кланялись и улыбались. На вопрос: куда идешь? - я всем отвечал одинаково - возвращаюсь домой. Нет, я не был свергнут, я так и остался царем, благодаря пророчеству Прометея, но надо было дать за это Судьбам некое возмещение. И мне пришлось укрыться на какое-то время, сделать вид, что меня нет. Гермеса же волновал человеческий фактор - а что теперь станет с людьми? На склонах Олимпа в это время цвели маргаритки, последние самые стойкие к надвигающемуся холоду цветы. Гермес рвал на себе волосы: "Я понял, - со слезами на глазах и хлюпая носом  кричал он, как банальный дембецил, топча эти ни в чем не повинные цветы запоздалые, - Они поместят божественное вне мира, будто им места на земле мало! Как каких-то никчемных пензов... А мы здесь так привыкли, и ходить на работу близко..." Я вздохнул, да, так оно и будет. Люди начнут новые жестокие войны - против богов на этот раз. Они снова будут истреблять друг друга, и это наша любимая Пятая раса! Они будут биться, пока не поймут, что в мире нет таких понятий - вне и внутри, он един, этот мир, и внешний и внутренний. Они начнут путать божественную истину с местечковой правдой, придумают плюрализм мнений, и вот это их на время примирит. Какая жалкая уловка! НО КОГДА-НИБУДЬ ОНИ ИСКРЕННЕ ПРИМИРЯТСЯ, ЧТОБЫ ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ ВМЕСТЕ. Но это уже будет эра Водолея. Они  научатся разрушать неправильное настоящее, не разрушая при этом самих себя, не уничтожая себе подобных. Земля создана для людей, и они ещё не готовы исчезнуть - им пока нет достойной замены. Киборги пятого поколения, искусственные органы, этот жалкий ботакс, ну это просто смешно. Они снова придут к слабости, убожеству, сократятся в числе, и вечно будут метаться перед Прометевым выбором - но там есть только грубая имитация свободы. Поймут ли они этот нюанс? ...Так мы прошли белые туманы и почти дошли до вершины Олимпийского комплекса, который уже сто лет не знал капитального ремонта по причине растущего дефицита бюджета и повсеместного сокращения пожертвований; мой престол, окруженный зеркалами никогда не тающих снегов, открывал мне этот убогий вид сполна - повсюду мерзость запустения. Было тихо и пустынно, все, похоже, уже спали, исполняя предписание Судеб экономить энергию, засну и я лет на тысячи две, чтобы переспать этих унылых, иногда невменяемых Рыб. Это будет настоящая Ночь Богов. Прямо сейчас мы обсудим будущие тысячелетия, пока сон нас троих ещё не сбил с ног.

***

Вот всё это, всё, что здесь рассказано, конечно мифы, но мифы это не пустая выдумка, это память мира, так что лучше и мыслить, и верить, конечно, на всякий случай. Маслом кашу не испортишь, как говорят в таких ситуациях люди. Конечно, я отношусь весьма скептически ко всякого рода миссионерам, особенно таким, как Охолобыстин, это они от невежества, разумеется, но отвергать предназначение собственной жизни - значит обнаруживать ещё большее высокомерие и полную кураеву слепоту. А жизнь это и есть исполнение предначертания, которое дается по факту самого рождения всем обладателям души. Что такое единица? Это всегда результат противопоставления или деления, но только не соборности, господа, непонимание этой очевидной истины и ведет человека нового времени по тропе преступлений и святотатства. Или гонит в пустыню. Меня мало волнует, как вы в очередной раз исковеркаете моё имя - Зевс, главное чтобы оно было на вашем высоком небе всегда. Ведь я - Вечный Свет, очевидное упорядочение бесконечного Хаоса. Кто-то думает, что я свечу из вакуума, и что этот источник какой-нибудь г-н Чу мог бы приспособить в качестве донора энергии, к примеру, для нанороботов, потому что даже идеальная пустота кишит физическими волновыми полями, которые все время создают легионы эфемерных виртуальных частиц, постоянно выскакивающих как бы ниоткуда и вновь исчезающих неизвестно где. Это верно, так что вакум это кладовая бесконечной энергии, её запасы поистине безграничны. Но этот подарок оставим пока эпохе Водолея. И вот, когда закончится эра Майя, время войн и кровавых жертвоприношений, наступит наконец долгожданная эра Любви и Разума.
Тогда, как и предсказывали пифии, будет повсеместно развиваться наука и особенно высокие духовные знания. Ваши биологи уже отмечают тенденцию на замены физической акселерации на акселерацию умственно-духовную. У вас родится много детей с исключительными способностями в математике, физике, литературе и искусстве, с интуитивным типом мышления и экстрасенсорными способностями. Развитие научных знаний в это счастливое время будет происходить путем возрождения самых древних, давно забытых учений. На их основе человечество и приобретёт Единое Знание, в котором прагматическизм Запада будет серьёзно подправлен философским мистицизмом Востока, и это придаст мощнейший импульс всему вашему развитию, которое наконец сойдет с пути бессмысленного рейдерского соперничества и направится по стезе Гармонии и Единства с Природой. Ищите же вашу прародину Атлантиду, это и будет последний недостающий элемент в стройном здании вашего светлого будущего, ибо строить его надо с фундамента, а не с крыши, как это делаете вы по сей день, - там много осталось захывавающих секретов и подарков от самых могущественных первых богов. Любите и уважайте сердечно отца и матерь свою, ибо высший позор детям - мать в бесславии и отец в бессилии, а в день скорби вашей вам это помянется, ибо милосердие к родителям вашим не забывается никогда, благославение ваше только от этого умножится. Оставляющий отца своего проклят будет, как и раздражающий мать свою. Чрез меру трудного для себя не ищите, кто любит опасность, тот и впадет в неё, будьте мудрыми и слушайте мудрых же, а глупцам и слишком наглым смело указывайте на дверь. Итак, до встречи в эпохе Водолея, дети мои! Едва зародившись, она быстро наберет силу. Работенка нам всем предстоит важнецкая. Именно поэтому и следовало хорошенько отдохнуть.

                з а н а в е с

                поет греческий хор:

                А где же, о боги, писатель Дрюон?
                На месте, где был он, стоит фараон,
                Большим органайзером вооружен.
               


De rerum natura

или ИДЕАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО

(Книга времен перемен)

ВОЗРОЖДЕНИЕ АТЛАНТИДЫ

Начинаем публикацию текстов новой книги, целиком посвященной проблеме образования хорошего государства. У нас есть достаточно материала, чтобы рассмотреть весьма подробно, как колеблется идеологическая линия, на примере 1-го тысячелетия до Рождества Христова. Можно не сомневаться, эта кривая полностью совпадет с аналогичной кривой 1 тысячелетия после Рождества Христова, а также с нашим аналогом, хорошо нам всех знакомым вторым тысячелетием. Зачем мы это делаем? чтобы вычислить, как будут идти дела в третьем тысячелетии, том самом, в котором мы живем, ибо, если есть закономерность, то нет никакой свободы воли и права выбора ( рынок, который всё расставляет по местам, или просто регулируемый рынок, в котором специальные комитеты и программы всё расставляют по местам, - это тоже несвобода, зн. отсутствие возможности выбора.

Можно сколько угодно пенять на ленивую и вороватую бюрократию, но это будет плохим утешением, потому что закономерность от наших ахов не перестанет быть закономерностью. Только полное понимание происходящего даст нам шанс выскочить наконец из проклятой парадигмы несвободы и начать жить активно, ответственно и истинно свободно. Времени на размышления уже много меньше года. 4 месяца бездарно потрачены на суету по поводу "свободных выборов" в ГД и нового старого Преза. Никакого продвижения, увы, не произошло, Путин оказался таким же глупцом, как и главные болотные персонажи, всё та же заскорузлость мышления, фактически его полное отсутствие. Путин вытаскивает, как фокусник зайцев из шляпы, новые и новые статьи о светлом будущем, и конца не видно этому цирку...

Так не будет же терять ни минуты драгоценного времени и начнем буквально завтра обсуждать животрепещущую проблему: как устроить наше государство так, чтобы жить в нем было хорошо, приятно и полезно для всей нации и - на радость, а не во злобу, всему оставшемуся миру.




***
Эпиграф

Из различных тонов возникает гармония, и всё возникает через борьбу!
      
                Гераклит

ВВЕДЕНИЕ

"Человек  есть тайна, и её надо разгадать".
               
                Достоевский Ф.М.

Начнем с определения, что такое природа, ибо мы собираемся, в очередной раз, постигать природу вещей. Мы=я, автор этого текста, а вовсе не Николай Второй, пишу о себе во множественном числе, т.к. это принято в научных публикациях, плюс читатели, чье мнение безусловно имеет значение..

Природа это единство, некое целое, определенное повсюду, не только пространственно и временно, но и законообразно, цепью, к которой всё связывается со всем одними и теми же законами. Эта природа не дана как нечто явленное естествоиспытателю, она существовала независимо от нас, но для нас она, естественно, возникает как бы впервые и обязательно - из чего-то, последовательно выстраиваясь перед нашим духовным зрением, и не сама по себе, а деятельностью человеческого духа. Именно эта природа, как результат естественно-научной деятельности  человека, и составляет предмет научного исследования. Наука, которая занимается такого рода исследованиями, называется философией природы.

Образ человека в ней многомерен. Однако он наиболее понятен самому себе в своей эмпирической фактичности и наиболее  трудно уловим в своей сущности средствами обычной формальной дефиниции. Смысл бытия человека во вселенной столь уникален, а его структура столь разнообразна и противоречива, что это служит почти непреодолимой преградой на пути выработки строгого определения, которое устроило бы всех. Сущность человека, природа человека - эти понятия заведомо двусмысленны, ибо человек есть сам творец, но чего? - второй природы, так называют мир культуры.

И даже после того, как Ницше провозгласил "смерть человека", это ничуть не устранило человеческую ситуацию. Художественное письмо (литература) это не "болезнь к смерти", а всего лишь попытка под прикрытием письма устновить со смертью джентльменские отношения свободы.

Хорошо, пусть  произведение есть смерть, сделавшаяся менее горькой или менее вероятной, т.к. язык не способен довести дело смерти до надежной развязки, её логического конца. Более того, язык - это жизнь смерти, но именно жизнь, сохранение её самой вне смерти. Однако т.о. смерть приобретает черты реальности, мы даже как бы заигрываем с нею, хотим, чтобы она нам нравилась. Но в языке ещё никто не умирал, т.е. никто не утрачивал жизне-смерть таким способом. Тогда можно сказать, что язык - это способ выживания в смерти, способ её удерживания при себе, ибо, умерев, мы потеряем всё, и её в том числе. И что же получаается? Кончина автора вслед за смертью человека открывает нам новые горизонты - но уже в облике некого безумца,  художника, бунтаря, ребенка наконец...

  Т.о., объявив смерть состоявшейся (мы тут говорим в самом общем виде - теперь нас интересует смерть любого субъекта, в том числе, смерть государства), мы признаем её сосуществующим с жизнью событием, каковое понятнее станет разве что после предположения, что это сосуществование продолжается в потоках сознания безумца, иначе буржуазная разумность просто отшатнется от подобного рода расзуждений.

  На самом же деле, с точки зрения человека незашоренного, открытого для любых допущений в интересах науки, бессмертие само по себе бессмысленно, пока оно не начнет подразумевать абсолютную невозможность смерти как ухода в ничто и никогда. И если человеку суждено вновь овладеть бессмертием, которое он утратил, как мы полагаем, исключительно по причине своей лени и испорченности натуры, то единственным шансом сохранить человеческое остается самоубийственное принятие смерти как возможности, когда жизнь умирает по своей собственной природе, в силу факта своего рождения.

   Да, смерть была не всегда, право на неё человек завоевывал долго и упорно, отвоевывая его у вечности, с таким же рвением, как борются трудящиеся цивилизованного мира за право на пенсию, заслуженный отдых. Итак, смерть, это то, что пришло к человеку, как возможность, дарованная ему свыше. Никто же не говорит, "вечная радость!", но все говорят "вечный покой", а радость все хотели бы иметь "бесконечной", хотя, на взгляд обычного человека, это вроде бы одно и то же.

   Итак, смерть была дана человеку не сразу, как бесплатный дар природы, а как награда, завоёванная в борьбе, как привилегия. Ведь только приход смерти в жизнь человека сделал его бытие наполненным, плеромным. Смерть это граница контура, который отделяет собственно пространство жизни от небытия. Это граница, а не заграница, попираемая контрсиловым внешним давлением, заставляющая жизнь собирать свои силы. Жизнь и смерть - сиамские близнецы, их существование друг без друга невозможно.

  Собирая свой собственный жизне-смертный континум, человек творит уникальный накопительно-растратный опыт личного бытия. Имитиция действия истощает. Это чистая растрата.
   Постмодернизм провозгласил: жизнь=смерти. Постмодернистский человек, ироничный и свободный, не боялся смерти, ибо смерть приходит тогда, когда уже исчерпались все духовные ресурсы, когда всё потрачено. Зачем и на что жить? Но и смерть другого, близкого нам человека, это тоже наша как бы микросмерть, человек мучительно всматривается в кромешную тьму НИЧТО, пытаясь там разглядеть слабые искорки, из которых возбуждается и разгорается пламя жизни, это вездесущее НЕЧТО..

  Философия природы это и есть метафизика, в первичном смысле этого слова.
  Далее мы будем говорить о том, что в силах человека в большом деле построения идеального государства, ибо размениваться на промежуточные варианты у нас уже нет ни времени, ни желания. Мы многое попробовали в этой жизни, наш выбор сделан сознательно.
   Если жить, то жить хорошо, или очень хорошо. Иного не предлагать.


1.
ЗА ЧТО КАЗНИЛИ СОКРАТА?

Сегодня наконец мой комп получил передышку от вирусных атак, правда, пришлось полночи провести в переустановках всевозможных браузеров и пр., зато теперь всё открывается легко, иными словами можно спокойно работать.

А).
Начало первого тысячелетия до Р.Х. ознаменовалось зарождением одновременно в разных местах КЛАССОВ - это произошло в один и тот же период в Индии, Египте и Вавилоне, - процесс, если точно, был запущен на излёте 2-го тыс. до Р.Х. Эта тенденция будет сохраняться и в последующих миллениумах, не исключением был и конец 2-го тыс. после Р.Х., т.е. времени, когда все взрослые, ныне здравствующие при этом процессе уже присутствовали. И класс, который зарождался при нашей уже жизни, пока ещё не получил в полит-экономической науке специального названия, посему мы вольны назвать эту категорию так, как нам будет угодно. О ком идёт речь, проницательный читатель уже догадался - конечно же, мы имеем в виду легализацию нового класса, по "праву рождения" уже имевшего всю полноту власти - не по закону, но по понятиям присвоившего себе право быть хозяином также и нашей с вами жизни. (Справедливости ради скажем, что во всех без исключения странах происходит нечто похожее, но в застойном СССР это происходило активнее всего в силу благоприятствия самой структуры управления. В Китае также была жесткая система администирорования и партконтроля, но там, кроме китайского специфического менталитета, действовала также и мощная система подавления инакомыслия, в отличие от идеологически рыхловатого уже СССР, где Хрущевская оттепель порядком подмочила репутацию ком. и сов. управленцев. И потому китайцы успешно удержали новый класс в узде и даже поставили его на службу обновлённому гибридному строю - китайскому капиталистическому коммунизму.)

В предисловии к синей книге "Детский дом", 1989г. я назвала этот протокласс "бандократией, зачатой в чреве административно-командной кастовой системы управления". Вскоре однако младенцу стало тесно в бюрократическом чреве, и он нагло полез наружу - перестройка так резко свернула вправо, что и вовсе опрокинула государственный воз. Однако быстро окрепнувшая бандократия в повозке уже не нуждалась, она, едва освободившись от коммунистических пелен, поначалу приодетая в нелепые малиновые пиджаки, быстро оперялась и лихо пересаживалась в майбахи и мерседесы...
И здесь мы пока попрощаемся с нашим временем и вернёмся на 3 тысячелетия назад.

Классы в различных странах мира в начале 1 тыс. до Р.Х. создавались, конечно, не сами по себе, это только в теории классиков марксизма процесс идёт автономно и всё время в гору, в природе человечесткого общества всё иначе - само по себе всё только катится под гору. Так и здесь: классы устанавливались пришлыми группами продвинутого "персонала" - при полном содействии местных олигархов, они потом будут частично перебиты новыми хозяевами жизни - ариями, но кое-кто просочится всё же в привилегированные касты - преимущественно 2-го уровня.

В Индию, т.о. вторглись с северо-запада, предположительно с территории современной Украины, ПЛЕМЕНА АРИЕВ, КОМПАКТНЫЕ ГРУППЫ ХОРОШО ОРГАНИЗОВАННЫХ, СПЛОЧЕННЫХ, УМЕЛЫХ ПЕРЕСТРОЙЩИКОВ, которые принесли с собой также новый язык, науку и основы новой культуры. Созданные в Индии, Египте и Вавилоне т.о. общества отличались поразительной устойчивостью - секрет был в простоте его воспроизводства, в то время как другие азиатские государства быстро меняли своё лицо - смены династий происходили иногда без видимых на то причин.  Однако структура основных экономических элементов архаичных обществ, не затрагиваемая бурями, бушевавшими в верхних слоях политической атмосферы, сохранялась всегда - мы имеем в виду КАСТОВУЮ СТРУКТУРУ.

В новой кастовой ИНДИИ теперь НА ВЕРШИНЕ ПИРАМИДЫ РАЗМЕЩАЛАСЬ КАСТА ЖРЕЦОВ И УЧЕНЫХ, ЗАТЕМ ШЛА КАСТА ВЫСШЕЙ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ЗНАТИ, ДАЛЬШЕ, С БОЛЬШИМ ОТРЫВОМ ШЛИ СВОБОДНЫЕ ГРАЖДАНЕ (ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ, ТОРГОВЦЫ, РЕМЕСЛЕННИКИ...)
И В САМОМ НИЗУ КОПОШИЛИСЬ АБСОЛЮТНО БЕСПРАВНЫЕ "НЕПОЛНОЦЕННЫЕ" - МЕСТНЫЕ ПЛЕМЕНА, проживавшие на этой земле до прихода продвинутых ариев... как бы сейчас сказали - не справившиеся с эффективным управлением своей собственной территорией, расположенной, на их беду, в благоприятной климатической зоне.

В).
Основная форма древней идеологической пропаганды - МИФ, когда образ вещи тождествен самой вещи, где отождествление проводится по принципу аналогии между близкими и вроде как понятными отношениями в обществе и  совершенно непонятными грозными явлениями природы и вымышленными персонажами. Веды - первый учебник, где изложены базовые системные знания об устройстве мира на санскрите. Позднее такие же Веды придут в античный мир, и в 1 тысячелетии до Р.Х. будут называться уже более научно - вариации на тему всё той же Природы вещей - по латыни "De rerum natura", именно так назван труд Лукреция, появишийся в Риме в первой половине последнего века тысячелетия, когда до новой эры - Рождества Хриситова оставалось порядка полувека. Не будеи сейчас касаться вопроса о том, что такое или кто такой Лукреций или Эпикур, чей труд назывался почти также, и был посвящен тем же тем ам - по сути являясь энциклопедией природы и жизни тогдашнего общества, хотя сам собой напрашивается вариант вполне "легальный":Лукреций=ОБЗОР, а Эпикур=БАЗОВЫЙ КУРС, тем более что у всех книг, написанных античными авторами, значится в списке используемой литературы толлько один(!) источник, что сполне похоже на переписывание и адаптацию к местным условиям одного и того же основополагающего труда, того самого, что и лежал в основе книги ВЕДЫ, разумеется, со специфическими добавлниями и исправлениями в каждой стране и каждой эпохе.
Веды в бел яз. - знание, ведать=знать, в русском есть слово разВЕДка, также много аналогичных базовых однокоренных слов и в других славянских языках. Вспомним также популярный энциклопедический познавательный сов. журнал "ЗНАНИЕ - СИЛА".

РигВЕДА - главная поэма, гимн богам и другие космогонические гимны.

Интересный факт: в Индийских хрониках тщательнейшим образом ведется датировка. Почему-то это казалось очень важным, тут не встретишь типично русского оборота: "Немного тому назад..."
Однако историческая наука в Индии того времени почти отсутствует. В то время как в Китае и Др. Греции это фишка - историки весьма почитаемы в этих обществах. То же касается и философии - в Индии она есть только в зачатке, и то вкупе с другими науками, а вот в Китае и Греции в начале 1-го тысячелетия философы (философские труды) плодятся как бы сами собой, однако общие основополагающие понятия остаются неизменными, меняется их трактовка.
Упанишады - важное звено всё тех же ВЕД, но здесь философская мысль берет верх над религиозно-мифологической. В Китае в 6 в. до Р.Х. появляется Книга времен - Ицзин и ещё несколько похожих трудов, в которрых ясно формулируются исходные космогонические и общественные понятия.

Если сначала (9-8 в.в.) ученые книги были просто книгами с названием - эпосы Гомер и Гесиод( что более соответствует истине ), то уже с 6 века до Р.Х. ( т.е. через 4 века после начала этого тысячелетия, книги именуются конкреными авторами, да и название "Гомер" постепенно начинает восприниматься ( нами, читателями, начиная с 18 века - Нового времени) как имя поэта, к тому же слепца. А почему слепец - тоже понятно, этот период в науке называется "тёмным", т.е. слепым, слишком мало о нем конкретного знания, кроме того, темные поэты считали за правило писать герметично, шифровались по любому поводу.. Вот так и возник миф о слепце Гомере, который хорошо прозревал будущее. (Слепая Ванга - ничего не наппоминает?)

Так "темный" эпос, фундаментальный труд начала 1-го тысячелетия в Греции стал, в нововременном понятии, поэмой, написанной слепым поэтом, заметим, что эта традиция сохранилась и далее - незрячим считали и поэта Тиресия, и философа Демокрита, который, чтобы обострить внутреннее зрение и лучше видеть пороки общества, по легенде сам себя ослепил в глубокой старости.

Что это за время - середина 1-го тысячелетия до Р.Х.?
Греки-демократы победили персидскую монархию, но что это была за демократия? Рабов в ней было неизмеримо больше, чем в деспотиях Востока. В социальных структурах доминитруют крупные землевладельцы - они выше всех, с/х труд вообще отделен от ремесла и всё ещё считается священным.

Греция - это мост, понт между ближневосточным и западно-европейским миром. Отсюда её важное, стратегиченское значение для всего тогдашнего миропорядка.

Торгово-денежные отношения впервые в обозримой истории человечества принимают фантастический размах. Если типы управления восточными деспотиями примерно одинаковые у всех (деспот+верховный жрец), то в греческих полисах-государствах устанавливается множество самых разных форм управления - это настоящая лаборатория политической власти. Монархии в Греции всё ещё есть, но появляется ещё больше олигархий - власть немнгих, демократий - выборная власть народа, аристократий - власть лучших, а также всевозможные их комбинации.

Какова в то время установка в отношении богов? Они есть, но в их образах всё больше антропоморфного начала, в то время как в восточных деспотиях - доминируют зооморфные образы. Жрецы в Греции в этот период уже не являются учеными, их власть ослаблена. Религиозный культ постепенно заменяется художественно- эстетическим элементом. Вот на этой почве античного искусства и выросла вся западно-европейская культура. Греция как бы исполнила роль перевалочного пункта и одновременно лаборатории, в которой вырабатывался гомео-идеал, малое подобие для устроения всех будущих государств Запада.

В греческих мифах особое место занимала идея судьбы - её олицетворяли мойры, судьба уже равна или даже всесильнее богов. В Китае нет богов - эту роль играет НЕБО, и поэтому сама империя называется Поднебесной: для китайца именно НЕБО, а не какой-то отдельный бог или религия, является верховным природным общепризнанным законодателем. На китайских картах небо рисует сверху карт, там , где у нас сейчас изображен сенвер, оно как бы объемлет весь Китай с востока и запада.

ГЕСИОД, эпос 8-7 в.в. до Р.Х. - это теогония (родословная богов), боги здесь будто наши космонавты - прилетают у людям, приносят им свои дары или жестоко наказыват за провинности, будто это какая-то высокая комиссия из центра посещает места и устраивает разгон провинившимся назначенным губернаторам.

В Гесиоде ясно сказано - Землю породило НЕБО (примерно как Индию породили арии). После чего Земля и Небо вступили в брак (началась ассимиляция с местными, в результате рождается Океан и ЭФИР ( начинается освоение заморских территорий и, страшно сказать, использование космоса и воздушной среды для перемещения - вот вам и ковер-самлет, и предшественники мусульманских мечетей, которые появятся в 1 тыс. после Р.Х. во всему востоку, а также в Европе. Слово Москва переводится также - как город мечетей а само слово МЕЧЕТЬ - от слова метать (в небо ракеты-минареты), и это знает каждый более-менее образованный турок.

Однако в середине тысячелетия происходит и ещё одно важное действо - меняется роль женщины: тон задают китайцы - если ЯНЬ (рожденная небом) светлая сила мужского рода, то ей противостить тёмное (земное) женское начало ИНЬ.

Схожие перемены в восприятии и положении женщины в обществе произошли и в Европе, порой принимая чудовищные формы - как в 1-м тыс. до Р.Х., так и в 1-м тыс. после Р.Х.. Особенно это относится середины 2-го тыс. после Р.Х., когда по всей Европе жгли на кострах белокурых голубоглазых прекрасных дев, заведомо считая их ведьмами.

Именно середина тысячелетия ( статья по 15 век нашего времени мною уже начата как отдельный текст) - перевалочный момент истории, когда начинается постепенный спуск по холму, а затем, прямо у подножья, всесильные империи рушатся как карточные домики, доживая затем ещё какое-то время как бы в наказание, чтобы увидеть расцвет совсем других империй, который будет длится также до середины тысячелетия, а потом, как по расписанию, начнется их упадок и крушение, за сим последует рождение новейших систем и структур..

Начиная с 6 в. до Р.Х. греческие труды по философии, их авторство, припысываются вполне конкретным людям. (Конечно, мы говорим об этом, вполне понимая, что имеем дело всего лишь с КОПИЯМИ книг, которые были исполнены в средние века европейскими учеными, к тому же от ряда авторов вообще не осталось никаких книг, все сведения о них состоят из упоминаний и пересказов их трудов другими авторами. Сократ вообще ничего не писал, его знают по комедии Аристофана и по диалогам Платона. Почти во всех книгах существуют изъятия, как они возникли, никто не понимает, от Эпикура, автора 33 трудов, осталось только 10 страничек текста. Однако нам сейчас это не так важно знать, кто они были, что у них изъяли, а что дописали за них средневековые монахи-переписчики, так же как и не знаем, что именно было первоисточником, той единственной книгой, с которой сами эти авторы переписывали свои труды -

нас интересует, в данном случае, лишь идеология, которая внедрялась в общественное сознание с помощью этих источников. А её мы  как раз и может относительно точно отследить по результатам исторической деятельности, но и тут, конечно, учитывая тот факт, что историю также переписывают с большой легкостью, особенно этим увлекаются победители.. Так что будем искать во всём СВОЮ ЛОГИКУ, именно то, что труднее, точнее, вообще невозможно искусно подделать, разрывы и сшивки будут заметны сразу.

Имена первых называемых персонально греческих философов с середины 1 тыс. до Р.Х. - Фалес, Анаксимандр, Анаксимен, далее великое множество. Но мы не будем, ещё раз напоминаю, задаваться вопросом, как могли отдельные люди, в одиночку, бродя большую часть времени по площадям и садам, где они вели беседы с разными людими, или посещая дома (школы) уже прославившихся философов, где тоже всё сводилось лишь к беседам, т.е. люди, нигде толком не учившиеся, в нашем понимании, только внимательно прочитавшие ОДНУ-единственную(!!) книгу, на которую они и ссылаются в конце или начале своего лично произведения, создавать столь фундаментальные труды, которые могли бы и сейчас сделать честь целому научно-исследовательскому коллективу..
Болеее того, в корпусе текстов античных авторов содержится ВЕСЬ КОМПЛЕКС ИДЕЙ И ГИПОТЕЗ, КОТОРЫЕ ПОТОМ БУДУТ РАЗВИВАТЬ УЧЕНЫЕ 18-21 В.В.,ВООБЩЕ ВЕСЬ ПРОДВИНУТЫЙ МИР ВПЛОТЬ ДО НАШИХ ДНЕЙ.

Тут можно припомнить, что по-русски слова ИЗОбрести и ОТКРЫТЬ - как раз и обозначают НАЙТИ нечто такое, что уже было, но потеряно или спрятано от глаз людских, в то время как в западных языках это уже совершенно другое понятие - криэйт: создание, измышление. Иными словами, то, что западный мир якобы создает силой своей мысли, русские честно находят или набредают на то, что уже давно открыто. Здесь есть над чем подумать, тем более что Россию в современном мире до второй половины 19 века вообще не признают как страну ученых.

Появление большого количества научных книг в греческом обществе середины 1-го тыс. до Р.Х. выдвинуло на первый план принцип рационального обоснования, - так физика отделилась от мифологии. Пифагор первым употребил этот термин - философия, в пику древнему востоку, называя себе не мудрецом, а всего лишь философом, т.е. любителем мудрости. Пифагора в то время почитали за полубога, но не за теорему про Пифагоровы штаны, которые во все стороны равны, а за происхождение - он считался конкретным потомком конкретного бога, и этому можно верить, если резоно считать, что греческий Байканур находился на Олимпе.
Филон же сформулировал почти современно идею математического естествознания. У Пифагора мир=космос, как организация объектов, собранных вместе, как части неразрывного единого целого, что доказывается соотношениями известных чисел. Космос противостоит хаосу.

С чего начинается философия античности? Уже у Гераклита (всё течет, всё изменяется) есть философия - в виде любви к поиску истины: всякий мыслящий человек должен почитать такие искания за высшее благо и достоинство. Итак, философия, как постоянное искание истины, была частью всех наук, и так было вплоть ло Аристотеля (4 век до Р.Х.)

Итак, предметом греческих философов стала ПРИРОДА в расширенном понимании, в полном слиянии со всеми другими науками, поэтому даже странно помыслить, как одиникой бродяга, беседуя на площадях или в садах с себе подобными, вдруг прозревает атомарную структуру материи, устройство космоса, поведение сил природы и многое другое, включая законы психологии... Но не будем преждевременно заморачиваться на эту тему и успокоим себя тем фактом, что всякий труд по философии назывался тогда одиним и тем же способом - вариации на тему DE RERUM NATURA (Природа вещей).

С).
Перевалив во вторую половину тысячелетия, и зная наперед, что это уже начавшийся путь под гору, обратимся к более подробному изучению идеологии упадка и краха. Однако пока никто, кроме нас, об этом не подозревает, люди живут всё веселее, некоторые и вообще начинают жить отвязно, но Кара уже изготовилась принять свою жертву в виде краха античного мира.
 Рассмотрим отдельных греческих авторов, не считая пока, что Сократ - это бродяга с конкретной биографией и смертью от чаши цикуты, добровольно принятой в тюрьме, куда его отправили уважаемые афиняне, а всего лишь учебник по моральной логике - т.е. где написано, что в жизни всегда надо держаться строгих моральных правил, и поступать всегда последовательно. И не будем пока задаваться неразрешимым вопросом - почему афимнян так взбесило это предложение, что они решили убить Сократа.

Достаточно представить  наше современное общество - мыслимо ли помечтать хотя бы предложить людям во власти начать жить по совести прямо с завтрашнего дня, через неделю после выборов старого нового президента на срок, который никогда не кончится?!

Так что не будет пока затемнять свой мозг предположением, что СО-КРАТ - это ВСЁ-ТАКИ название карманного пособия "ПУТЕВОДИТЕЛЬ ДЛЯ ВЛАСТЬ ПРЕДЕРЖАЩИХ", для нас пока это веселый бродяга из народа, СОКРАТ=ДЕМОКРАТ, рационалист - что важно, его уже не считают потомков богов, как Пифагора, которого почитали за полубога. Но Сократ нам будет интересен тем, что он якобы породил Платона, ему по легенде приснился сон - будто в его колен вспорхнул белый лебедь, это и было предвосхмищение божественного Платона, автора оПЛОТа власти - труда "Государство". Тут заметим к месту, что БОЖЕСТВЕННЫЙ=бессмертный по-гречески.

Тут уместно также заметить, что "бессмертный" по-гречески    значит совсем не то, что по-русски - в отсутствии смерти: imcorrutible= некоррумпирпуемый, а коррупция - это не только взятка, а любое повреждение, порча личности, души. Плохой человек, даже если он и не берет взяток, всё равно по-гречески коррупционер, а зн. небожественный и небессмертный.

Так вот, ПЛАТОН - не что иное  как антикоррупционный учебник для власть предержащих, но мы по-прежнему будем говорить о нем, по существующей легенде - как об ученике Сократа. (Хотя отвргнутая нами - пока - логика здесь проста: на основе учебника для власти (СОКРАТ) - книги по моральной логике, написан антикоррупционный путеводитель под названием ПЛАТОН.)

Надо заметить, что это старая литературная традиция - чтобы некая мысль запала поглубже людям в душу, её надо подать не как голую декларацию, как это делают на предвыборных путингах, а как литературное произведение. Так появился жанр мифа.

Платон дал образец другой литературной формы доходчивой подачи научного материала - диалоги, где сливаются воедино миф, поэзия, философская мудрость...

Так что, имея всё это в виду, согласимся, что Пифагор, которого древние воспринимали, как прямого потомка Аполлона, бывший ещё и чудотворцем, явялется, на самом деле, более реальным человеком, чем бродяга Сократ, афинянин, обладавший железной логикой, проповедовавший высокую мораль в быту и на работе, имевший, однако, множество влиятельных покровителей, которые охотно приглашали его на пирушки.(Скорее можно поверить в СОКРАТА, как учение о моральной логике, которое знали, чтили многие высокопоставленные граждане. Однако на мелкие шалости средевековых монахов мы пока договорились вовсе не обращать внимания))

Далее в качестве иллюстрации выше сказанного мы рассмотрим конкретно диалог Платона, где есть два действующих лица - Сократ, ждущий в тюрьме своей казни, и его богытый, но глубоко порядочный покровитель, который хотел бы его с помощью взятки вытащить из тюрьмы, - Сократ, конечно же, отказывается, чтобы быть последовательным до конца.
А потом уже обратимся конкретно к Платону и его  некоррумпируемому (бессмертному)Государству.

Е).
Диалог Платона: СОКРАТ и КРИТОН

(Привожу текст диалога в сокращении 2 раза, опуская повторы одного и того же тезиса по принципу "повторение - мать учения". Даже из этого сильно сокращенного текста видно, что это не просто художественное произведение, в котором поведано о печальной судьбе мудрейшего из греков, содержащее элементы философствования, а самый что ни на есть расписанный по ролям дидактический практикум по развитию логического мышления.

Сюжет: к Сократу в тюрьму является Критон, один из его самых богатых и влиятельных друзей, он приходит очяень рано, тому есть причина, но Сократ спит, и он терпеливо ждет, когда тот проснется.

К. Я всегда восхвалял тебя, как человека счастливого за твоё настроение духа, но особенно теперь, в теперешнем несчастье, за то, как легко и споконо ты его переносишь.

С. Это было бы дурно с моей стороны, Критон, сетовать, что скоро придет моя кончина.

К. Но ведь другие же, оказавшись в твоём положении...

С. Совершенная правда! Но зачем ты так рано?

К. Чтобы принести тебе, Сократ, печальное известие. Но теперь вижу - печальное оно не для тебя, а для нас, друзей твоих, и кажется, я перенесу его особенно трудно.

С. Уж не возвратился ли из Делоса корабль, по прибытии которого я должен буду умереть?

К. Сюда он придет, думаю, сегодня, а завтра твоя жизнь будет окончена.

С. Ну что же, Критон, это хорошо. Раз это угодно богам, то пусть будет так. Однако я не думаю, чтобы он пришел сегодня. Думаю, он придет завтра. Заключаю это из одного сна, что видет утром. И хорошо ты сделал, что не разбудил меня раньше.

К. А что тебе снилось?

С. Прекрасная стройная женщина в белом позвала меня ми сказала: Сократ, о если бы ты прибыл в суровую Фтию (Фатерляндию?) на третий день!

К. Что за странный сон!

С. Мне думается, совершенно ясный, Критон.

К. Ну хоть теперь, удивительный Сократ, послушай моих увещеваний и спаси себя! Ведь я лишусь такого друга, которого я вновь нигде не найду. И потом, многие меня осудят, что я, хотя и мог бы, но не спас тебя, будто не захотев истратить немного своих денег. А может ли кто иметь худшую славу, чем тот, который деньги ценит  выше дружбы? Но выедь ты сам не захотел уйти отсюда, хотя мы, твои друзья, всё сделали для того, чтобы тебя спасти, но ведь этому никто не поверит!

С. Критон, но с какой стати нас должны так силдьно волновать мнения всех людей? Ведь лучшие, на мнение которых только и следует обращать внимание, будут конечно, думать, что всё произошло именно так, как оно и произошло.

К. Но, Сократ, надо же заботиться о мнении людей! Именно то, что сейчас происходит с тобой. ясно показывает, что люди могут причинить большие несчастья - тому, кого перед ними оклеветали.

С. Да пусть они причиняют великие несчастья, Критон, только бы они могли делать и величайшие добродетели! Это было бы превосходно. Но теперь они не могут ни того, ни другого, потому что они не могут сделать ни разумного, ни неразумного, напротив, они делают только то, что случается само собой.

К. О, если бы это было всегда так! Но скажи, Сократ, не беспокоишься ли ты о твоих друзьях, чтобы обличители не смогли поднять и против них дела, если ты уйдешь отсюда, за тайную помощь, и чтобы нам не пришлось тогда отрешиться от всего нашего состояния? Если эт о так, то оставь заботы эти, нам совершенно подобает принять на себя, ради твоего спасения, эту опасность, а может быть, и ещё большую. Так послушай же меня и поступай именно так.

С. И об этом я забочусь тоже, и ещё о многом другом.

К. Итак, не бойся этого. Во-первых даже малых денег хватит для тех, кто хочет тебя свасти отсюда. И потом, разве ты не видел, как дешевы эти обвинители и что для них вовс не нужно много денег? Яумаю, что для спасения тебя хватит и моего состояния. НО если ты так сильно беспокоишьмся обо мне, что не хочешь принять эту помощь, то тут есть иностранцы, готовые сейчас дать всё необходимое. Также не должно быть для тебя посехой и то, что ты говорил на суде - именно что ты, переселившись из Афин, не будешь знать, что с собой делать. Потому чт о во многих местах, куда ты придешь, будут чрезвычайно довольны видеть тебя. И никто не посмеет выказать против тебя каких-либо неприятных попыток. Но ты как будто сам  стараешься, чтобы судьба твоя была именно таакой, какой тебе её желают твои враги, именно те, кто хочет твоей погибели! И потом, а как же твои сыновья? Которых ты мог бы воспитать и образовать, но которых ты поктдаешь на произвол судьбы. И жизнь их теперь пойдет, как жизнь сирот, оставшихся без попечения отца. Или ты не должен совсем иметь детей, или же ты должен честно проследить за их воспитанием и обучением. Ты же, как кажется. выбираешь чтио поудобнее, а не как хороший и смелый человек, человек, который, как ты утверждаешь, всю жизнь заботится только о добродетели. Яже итак очень стыжусь и из-за тебя, и из-за нас, твоих друзей, потому чт о должно казаться, что вся эта история произошла только от недостатка мужества с нашей стороны, равно как и та уступка обвинениею, что ты явился на суд, хотя мог бы и вовсе не ходить туда. ПОстыден и весь способ разбирательства твоего дела... И теперь ещё это постыдный конец, самое комичное в этой истории то, что будет казаться, будто виной всему только слабость и трусость как с твоей, так и с нашей стороны. Ведь пропустить случай спасти тебя - это просто глупо, раз такая возможность у нас была. Смотри, Сократ, чтобы всё это, кроме несчастья смерти, не принесло ещу и сраму - и тебе и нам. Обсуди всё!..Хотя уже нет времени обсуждать. Решение тут может быть только одно: потому что в следующую ночь всё это должно случиться, если ты бедешь и дальше мешкать. Но дальше это будет уже невыполнимо...

С. Твою заботу обо мне, добрый Критон, я очень ценю, если бы только она согласовалась со справедливостью, если же нет, то она тем навязчивее и тем нерпиятнее. Ведь у меня всегда было правило: что я ничему другому не повинуюсь, как только тому мнению, кот орое по исследовании, окажется наилучшим. И от своих убеждений я не могу отказаться толькo потому, что меня настигла такая судьба. Напротив, всё остается для меня в прежней силе, и я ценю и уважаю их теперь совершенно как прежде. Если же мы теперь не можем придти к лучшему мнению, то я не уступлю тебе ни в чем, даже если это будет грозить тебе потерею состояния. У тебя же получается, что на одно мнение надо обращать внимание, а на другое нет. Или может быть, прежде чем мне нужно было умереть, это было хорошо, а теперь, перед лицом смерти, это вдруг стало плохо. И все, что ранее говорилось, было просто для пустого разговора, глупой болтовни? Скажи же честно, хорошо или плохо это? Ведь на тебя же не давит судьба и ты не должен завтра умереть! Говори же! Предстоящая судьба не должна сбить тебя с толку. Итак, что следует делать: уважать не все людские мнения, о напротив - один да, другие - нет? А также мнения всех людей - или одних надо, а других нет? Хорошо ли это сказано?

К. Хорошо.

С. А хорошие мнения - не мнения ли это разумных? А дурные - неразумных?

К. Как же иначе?

С. Отлично! Итак, будет ли человек, который главной заботой считает своё тело и занятия гимнастикой, обращать внимание на похвалы или порицания всякого, или только на высказывания врача или учителя гимнастики?

К. Конечно, только этих последних, а не толпы...

С. Значит, если бы он слушал мнения незнакомых людей, не случилось ли с ним бы что-либо дурное?

К. Как же может это не случиться?!

С. Хорошо сказал. Не так ли бывает, Критон, и со всем обществом, в том числе, и со справедливым и с несправедливым, о чем именно мы с тобой сейчас и совещаемся. Так должны ли мы здесь следовать мнению большинства и даже бояться его?

К. И я так думаю, Сократ.

С. Ну так и отлично! Но мы говорили здесь о теле, а в моём случае речь идет о душе, о моей чести. Разве лучше жить с поврежденной несправедливым поступком совестью, чем вообще не жить?

К. Ни в коем случае.

С. Вот и хорошо. Так что вряд ли стоит нам так много думать о том, что скажут о нас люди, а должно думать только о том, что скажет человек, ПОНИМАЮЩИЙ в деле справедливости и несправедливости, и причем саму правду. Он имеет волю и скажет... Скажет правду. А люди имеют власть убить и его и нас.

К. Очевидно и это.

С. Да, это так. Так что истина в том, что не жизнь надо вообще ценить прешыше всего, а только хорошую, правильную жизнь.

К. Конечно, это стоит твердо.

С. А хорошая жизнь это жизнь справедливая, нравственная, остается ли это мнение в силе?

К. Без сомнений.

С. Тогда перестань повторять мне одно и то же про то, что я должен уйти отсюда против воли афинян.

К. Постараюсь.

С. Можно ли сказать, что при при каких условиях не следует делать намеренную несправедливость? Или несправедливые поступки никоим образом не могут быть ни хороши, ни прекрасны? Или что несправедливые поступки всё же безвредны для совершающих их? Скажем это?

К. Скажем.

С. А тот, кто потерпел несправедливость, не должен отвечать несправедливостью? Так или нет?

К. Кажется, что не должен.

С. А можно ли обращаться с кем-либо дурно или нет?

К. Конечно, нельзя.

С. Правильно. Потому что обращаться с кем-либо дурно, это то же, что делать несправедливость.

К. Верно, Сократ.

С. Итак, ты согласен. Смотри, как бы тебе не пришлось согласиться с мнением, противоположным твоему изначальному.

К. Говори дальше, Сократ.

С. Итак, я спрашиваю: должен ли человек, обещавший что-либо хорошее другим, исполнять это, или он может обмануть?

К. Должен исполнять.

С. Осмотрись же, остановясь на этом. Если мы, не уговорив прежде государства, уйдем отсюда, не обойдемся ли мы тогда с кем-либо дурно, и притом с тем,  с кем это меньше всего должно случиться.  Или нет?

К. Я не могу ответить, Сократ, я что-то не пойму тебя.

С. Ну тогда так: если теперь, когда мы хотим убежать отсюда, или какое там следует дать название тому, что мы хотим совершить, представим себе, что сюда тот час же пришли бы законы и всё наше государство, и, заградив нам дорогу, спросили бы нас: Скажи-ка, Сократ, что ты собираешься делать? Не готовишь ли ты поступок, который принесет погибель нам, законам, и государству? Или тебе кажется возможным разрушать государство, в котором судебные решения не имеют силы, если тебе сделали несправедливость отдельные лица? Что скажешь нам на это? Ведь очень много можно привести на это аргументов, в особенности оратору, в защиту этого утверждения. Но мы, Критон, должны сказать им: да, ведь именно  государство сделало нам несправедливость и неправильно разобрало наше дело. Это, или что мы скажем законам?

К. Это, клянусь Зевсом.

С. Ну как же? А если законы скажут: О, Сократ! Неужели мы в этом виноваты? Или может ты хочешь успокоиться на том, как государство ведет судебное дело? А если бы мы удивились, они, законы, могли бы нам сказать: не удивляйся, Сократ, сказанному, а отвечай, т.к. ты привык к вопросам и ответам. Объясни же, порицаешь ли ты что-либо в нас, законах, которые относятся к браку, что там нехорошо? Ничего я не порицая, сказал бы я тогда. Тогда может быть законы воспитания и обучения раздражают тебя? Нет, сказал бы, и они тоже очень хороши. Вот и отлично, сказали бы в ответ законы. И если ты в самом деле так думаешь, то разве ты можешь думать, что ты имеешь с нами одинаковые права? То есть ты имеешь право сделать с нами то, что сделали с тобой, неправильно повинуясь закону, некие люди?  Разве может хороший человек быть против отца или своего господина, если тот сделал ему по какой- то причине несправедливость? Неужели ты ударишь отца, который побил тебя? Или набросишься на господина, ударившего тебя? Но то же самое и в отношении отечества и законов - разве позволительно набрасываться на них, если они проявили к тебе несправедливость? Разве ты можешь, насколько это зависит от тебя, нападать на законы и отечество, плохо с тобой поступившие? Ты, который действительно заботится о добродетели? Если ты так мудр, как говорят о тебе люди, то как ты можешь не знать, насколько законы и отечество выше отца и господина твоего? Ведь только Отечество почитаемо превыше всего, у всех богов и людей, имеющих здравый рассудок. И что раздраженное Отечество надо также уважать и уступать ему, и умиротворять его ещё больше, чем рассерженного отца, и переносить все его приказы и наказания со спокойною душой - и даже если оно посылает тебя на войну, где ты можешь быть убит или быть раненым... И что только это и есть справедливо. И что раз нельзя, не совершив преступления, выступить против своих отца и матери, то и ещё менее у тебя прав выступить против Отечества и законов?

К. - Это ты, кажется, хорошо сказал, Сократ. Посмотри же, что нам делать.

С. - Посмотрим сообща, добрый человек. Итак, это мы обсудили. И если у тебя будет что заметить, то замечай, и я буду слушать тебя. Ну так вот, законы говорят дальше: Полная свобода всякому народу афинскому , который только хочет, если он сделался гражданином и узнал хорошо состояние государства и нас, законов, и мы ему чем-то не понравились, взять своё имущество и уйти куда угодно. И ведь ни один из нас, законов, не станет ему поперек пути и не запретит тем, кому мы не нравимся, со всем своим имуществом уйти куда угодно, к колонию ли нашу, или ещё куда-нибудь. Или, не оставляя гражданства афинского, поселиться где-нибудь на правах гостя, где ему только захочется, безо всякого ограничения, со сохранением всего его имущества. Хороши ли мы, законы, что всё это позволяем? Да, ответим мы, конечно же, хороши. Ну вот, законы говорят дальше: Но если тот, кто видит, как мы управляем, и всё же решит остаться здесь, то он тем самым своим поступком торжественно обещает нам исполнять всё, что мы ему прикажем. И кто нам не повинуется, тот поступает заведомо несправедливо, так он не повинуется нам, законным его родителям и воспитателям, хотя и обещал повиновение, и не уговаривает нас, не убеждает, если мы несправедливо поступили, хотя мы ему это предлагаем, а вовсе не приказываем грубейшим образом, всё то, что устраиваем, напротив, даже оставляем на свой выбор одно из двух: или убеди нас в том, что мы, Отечество и его Законы, неправы, или повинуйся. Он всё же не делает ни того, ни другого. И это обвинение теперь будет тяготеть и над тобой, Сократ, если ты приведешь в исполнение то, что у тебя на уме. Но с тобой, Сократ, будет ещё хуже, чем с любым другим гражданином, и даже особенно сильно. И если бы я спросил: а почему это? - законы бы с полным правом напали бы на меня, говоря, что я обязан им более всех. Они бы сказали именно: Мы имеем столько доказательств того, что мы, равно как и государство, нравились тебе, иначе бы ты не остался здесь никогда, здесь, в своём отечестве ( Афины=Атия=Отечество?), и ты не покидал его ни разу, кроме одного похода с войском на Истму ( Устьма? Тотьма? - в Вологодской обл.). Ты даже ни разу не путешествовал, как другие афиняне, так тебе здесь всё нравилось. Да и на суде ты мог бы признать себя изгнанником, и тебя в тот же час отпустили бы восвояси, но ты ничего этого не сделал! Так сказали бы законы и Отечество... Что, Критон, здесь можно возразить?

К. - Ничего, Сократ.

С. А вот теперь, не выходит ли так, что ты забываешь свои же обещания нам? 70 лет ты всё это принимал, Но если бы ты сейчас отправился к друзьям Критона в Фессалию, где  беспорядков и распутства ещё больше, чем в Афинах, и там тебя начнут слушать, как это ты смешно убежал из тюрьмы, закутавшись в кусок материи или обернувшись балахоном, чтобы тебя не узнали, как это делают другие беглецы? И что ты, старый человек, которому осталось жить итак мало, не постыдишься такой жизни, когда сам нарушил закон? Нет, этого никто тебе не скажет, пока ты никого не обидишь, но если, Сократ, у тебя выйдет с кем-либо неприятность, то тогда тебе придется претерпеть многое, недостойное тебя. Итак, ты будешь жить, пресмыкаясь перед всеми людьми, и что вообще ты будешь делать в Фессалии? Ничего, кроме как объедаться до отвала? А те речи о справедливости - куда они денутся? А детей ты тоже увезешь к друзьям с собой? И сделаешь их чужестранцами? Итак, Сократ, повинуйся нам, своим воспитателям,

и не считай,

ни детей, ни жизнь, и ничто другое выше справедливости, (!!!)

чтобы ты мог, придя в нездешний мир, принести богам земли всё это в свою защиту. И если ты теперь отправишься туда, то - как потерпевший несправедливость, но не от нас, законов, а от конкретных людей. А если ты теперь так позорно отплатишь за несправедливость, то тем самым нарушишь твои собственные обещания данные нам, и нанесешь вред всем тем, кто наименее всего должен его понести: именно самому себе, твоим друзьям и Отечеству, и нам, законам Афинским. Тогда не только мы будет на тебя сердиты, пока ты будешь жить в Фессалии или там где ещё вдали от Афин, но и нашим братьям, законам подземного мира, и они не примут после твоей смерти тебя дружески, если узнают, что ты и нас хотел погубить, насколько это зависело от тебя. Итак, берегись, чтобы Критон не уговорил тебя прежде чем мы, сделать то, что он говорит... Так скажут законы в заключение. Итак, знай, мой друг Критон, насчет моего сегодняшнего убеждения: что если ты будешь говорить что-либо против, то всё это будет напрасно. Однако если ты думаешь, что добьешься чего-либо этим, то говори.

К. - Нет, Сократ, я больше ничего не имею сказать.

С. Тогда, мой друг, и будем поступать таким образом, как направляет нас бог.

//Конец.

***
F).

Сократ - сокращенный вариант
Платон - расширение сознания.


Диалоги  Платона:

это такая форма подачи философского материала в художественной форме, действующие лица - известные по литературе лица. Люди идут по дороге, и беседуют, о любви, о лучшем законодательстве, о чем угодно. Тема может быть самая неожиданная, но выводы всегда одинаковые - нельзя жить не по совести. Правда (справедливость) превыше всего. Как это, черт возьми, по-русски. К тому же, диалоги могут быть, и это чаще всего, за столом ( как традиционные наши кухонные посиделки!).

По легенде (а мы её строго придерживаемся, хотя в скобках и размещает скромные намеки), юный Платон встречает Сократа, который беседовал весьма охотно со всяким, кто к нему подходил с вопросом, однако ничего не писал. Накануне встречи в Платоном Сократ видел во сне белого лебедя, который взлетел с его колен. А лебедь, это птица, посвященная Аполлону. Сон Сократа (сакрального человека, которому дельфийская оракула сообщила, что  Аполлон назвал его мудрейшим из всех людей мира), полон сакральными символами. ОН и предопределил их дружбу - аристократа и простолюдина.

Сократ родился в 469 году до Р.Х. в небогатой семье. По характеру в молодости он был чисто Сирано де Бержерак. Сократ (со-причастник, сподвижник власти) всю свою 70-ю жизнь посвятил обсуждению роли гражданина в обществе, его обязанностей перед отечеством;

добродетелью же считал исполнение афинских законов, воздержание от грубых страстей, приобретение друзей, т.е. он практически ориентировал людей в жизни руководствоваться совестью, справедливостью, здравым смыслом (и логикой,

а также, или, в первую очередь, гражданским долгом.

Т.о. Сократ был
1. общедоступным воспитателем масс
2. популярным учебником жизни в непростую эпоху смены вех, когда миллениум уже перевалил через вершину и покатился под гору.

Сократ, о котором мы судим по диалогам Платона, злой комедии Аристофана, где философ выставлен в анекдотичном виде, и некоторым упоминаниям о нем у более поздних авторов,  был скромным бессребреником, живущим по совести, хотя враги и ставили ему в вину обеды с богатыми людьми, пирушки и застолья, но это, повторяю, была законная форма ведения бесед в античные времена, сохранившаяся в редуцированном виде у нас по сей день.

( Беседы за бутылью вина за полночь на кухнях, кому они неизвестны? И не надо думать, что так было только в 60-80 г.г. 20 в. - у себя на антресолях я нашла том из философского наследия, как раз античные авторы, с дарственной надписью: "С днем рождения! В память о посиделках на кухне и беседах о Сократе". Книга была издана в 1938 году, а надпись была сделана в 1943 году. Значит, философские беседы на
кухнях не прерываясь велись москвичами и тогда, когда немцы уже стояли под Москвой).

Обличения Сократом тех, кто те хотел жить по совести, вызывали в Афинах конца 5 и начала 4 веков до Р.Х. бурный гнев и ненависть к нему, как к человеку мыслящему, который зовет людей признать свою ничтожность, а вот нравственных сил начать новую жизнь у этих людей нет. Моральный груз для среднего человпека слишком тяжкий - поступать всегда справедливо. Вокруг Сократа чаще собирались романтики из богатых семей, которых уже не устраивал сытый мир родительствого дома. Им хотелось высокого.

Молодые соратники Сократа не имели иллюзий насчет постепенного перевоспитания среднего класса, и предлагали из лучших богатых граждан создать спецотряд - этакую прогрессивную элиту, которая подавит вольшинство в беспрекословном подчинениии хорошим законам, эт о казалось им более разумным и достижимым, чем кропотливое и, как показала судьба самого Сократа, довольно бессмысленное занятие.  Но заметим, отличие с сегодняшним днем очевидно: если они делали ставку на бучших богачей, воспитанных в высокой морали, и народ, подчиняющийся хорошим законам, то в современном мире "элита" - это такие отвязные люди типо Собчак-Прохоров-Абрамович, не признающие для себя никакх моральных првавил, но все остальные должны свято выполнять как все заповеди Христовы, так и все их личные указания. Для себя же они определяют цель как безмерное личное обогащение, всё остальео - предвыборная риторика, (как сказал МедоПут в телефонном разговоре с Об(м)амой (мамой из Вашингтонского обкома на следующимй день после выборпов 4 марта 2012 года).

Итак, ДИЛЕММА:
ВОСПИТЫВАТЬ НАРОД или подавлять его, РЕШИЛАСЬ в античности В ПОЛЬЗУ ПОСЛЕДНЕГО.

Это было время, когда история перевалила через середину последнего тысячелетия перед Рождеством Христовым. Философы, Сократ и его ученики, говорят фактически то же, что потом будет проповедовать христианство, но только милость к падшим не призывают, но всё же предлагают собственную жизнь ставить в ничто по сравнению с правдой=справедливостью, и никому не мстить. Общество уже порядком развращено, о созидательном порыве начала тысячелетия и патриотизме как высшей ценности уже говорят в прошедшем времени, теперь людям надо вдалбливать эти понятия в головы, в то время  как начало тысячетелия было всё пропитано любовью и страстью к родным городищам, пепелищам и очагам.

Итак,
мы имеем вполне реальную, казалось бы, платоновскую утопию середины 1 тыс. до Р.Х.:
идеальное законодательство, послушание, и сознательная, просвещенная элита над всеми остальными, которые могут вовсе не ломать голову над высшими темами и не слишком думать о смысле жизни, достаточно будет, если они просто станут строго исполнять все законы.
Сократ со своим стремлением перевоспитать всех - от рабов до тиранов, уже принял в камере смертников свою чашу цикуты, смертельного яда.

И тогда выдвинутый в начале этой главы тезис:
Сократ - вместе с властью, даже если она отправляется плохими (недовоспитанными) людьми,
меняется на
Платон - подчинение хорошей власти.

***

Однако оставим пока Платона и вернемся к Сократу и его ученикам. Молодежь, наблюдая за стремительным развалом Греции, уже прониклась иными устремлениями, вопреки тому, что говорил их неторопливый и непреклонный учитель, смело предавала его идеалы. Торжествует стремление к жесткой, но справедливой власти олигархии (власти лучших немногих из богатых), они решительно против демократии, как слишком раздолбайского типа правления, граничащего, к тому же, с откровенной тиранией.

Без зазрения совести они извращали любые идеи Сократа и ставили их себе на службу - лишь бы добиться политического успеха. Они отрицали не только авторитет матери и отца, но и законов, для них вообще уже не было авторитетов, кроме самих себя и своих высоких, как они считали, целей.. Людей они делили на свободных (как они сами) и рабов. К примеру, его ученик Аристин видел высшее благо в гедонизме - освобождении человека от тягот жизни.
Евклид признавал истинное бытие только в идеях и т.д., развивая на свой манер какую-то одну мысль Сократа.

Т.о. каждый из учеников Сократа - это, можно допустить, не столько конкретные люди, сколько изводы базового труда под названием" Сократ" по отдельным темам, приспособленные к современной быстроменяющейся жизни, где односторонне  развивается какая-то идея "Сократа". Зн. в этот период имеет место формальное расщепление единой доселе истины на плюрализм: и ты прав, и ты, и ты тоже, каждый прав по-своему, в зависимости от того, что он берет за основу, какую именно идею. Мы можем это вполне легально допустить, так как сам Сократ, всемирно известный античный философ, скорее литературный персонаж, чем реальный чеоловек-автор очередного фундаментального труда De rerum natura. К тому же, мозаика сведений о нем как о человеке скудна и противоречива. Вот что он якобы проповедует:
- критика власти большинства ( демократии )
- почитание законов
- беспрекословное исполнение гражданского долга
- ирония

И тут же рядом:
главное
- вера в добрую основу человека
- послушание внутреннему голосу (даймону, живущему в нём)
- отвращение от непристойных нравов
- вера в древние мифы, вера в загробную жизнь и бессмертие души

Проповедуя всем, он всё же соглашался, что эффективнее заставлять уважать закон.
Народ уже слишком развращенен, момент упущен, перевоспитать его будет трудно.

Но Сократ имел в виду Отеческие законы!!
А не правовое государство, которое будут продвигать римляне - когда право приспособлено ко времени, а не к абсолютным и вечным истинам, как это было в отеческих законах..

Диалоги Платона и "Воспитание" Ксенофонта дают разного Сократа, но в них Сократ - живая легенда. Что интересно, оба свода текстов дошли полностью. У Ксенофонта Сократ это - упорный моралист с безупречной логикой, у Платона - живой, задорный, любитель застолья и бесед, трагичный и забавный одновременно аскет и мудрец.

(Далее мы рассмотрим более подробно идеи в цепочке
Сократ-Платон-Аристотель
В АСПЕКТЕ ФЕНОМЕН СИЛЫ И НЕЗАВИСМОСТИ ОТДЕЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ.)

КОНСТАТИРУЕМ:
современный грек 5 века до Р.Х. вступил в открытый конфликт в древней традицией и религизными установлениями прошлого. Абсолютно та же схема будет иметь место в других ведущих цивилизациях 1 тыс. после Р.Х., а также в 15 веке - середине 2 тыс. после Р.Х.
Литература активно на стороне креатива: Эсхил,Софокл и Еврипид ярко показывают современную Грецию как передовые борцы с консерватизмом прошлой эпохи.

Осталось в прошлом время, когда человек не мыслил себя вне родового коллектива и осознавал себя только в статусе частицы мировой общины - космической пылинкой в извечном круговоре жизни и смерти. Все книги по философии 6-4 веков до Р.Х  называются как вариации на тему одного и того же названия - "О природе (вещей)". Структура книг также весьма схожа, хотя различия в материале, конечнео же, есть - детали должны сответствовать конкретной эпохе.  Греческие полисы того времени жили по законам свободного государства, выработав гармоничный идеал, которым была полисная калокагатия: в прекрасном теле - здоровый дух.

К концу 5 века, когда резко, когда резко выросло противостояние уже не между греками и персами, а между самими греческими городами, жаждавшими новых земель,  рынков сбыта, роль отдельного инициативного предприимчивого человека резко возрастает. Вот тут и наступает золотой век софистики - софистов и их вождя Протагора; появляются в больших количествах псевдоученые, которые за ваши денежки научат вас любым премудростям, а главное, как обмануть кредитора и не вернуть долг, выиграв у него суд не по существу, а благодаря только краснобайству, как получить преференции для своего товара и пр. Они-то и объявляют обычного человека мерой всех вещей и венцом творения природа. ТОчно также заговрят о рождении  индивидуальности и личности в средние века следующего миллениума.)

Если философы прошлого вступали в беседу и вели занятия со вмеми желающими абсолютно бесплатно, то софисты любого обучали своим премудростям за деньги, и чем выше плата, тем более кошунственные способы обмана они предлагали. Софисты учили: раз человек - мерило всей окружающей жизни, зн. он может в своих личных, часто корыстных целях, ни на кого не обращать внимания и действать без всякого морального ограничения. Мораль становится групповой и относительной, общая мораль, обязательная для всех, предается осмеянию. Однако лишь поначалу софисты были так популярны, как только люди сами становились жертвой "мудрости" их учеников, они тут же вспоминали про общую мораль, которую сами же только что попирали, когда это было им выгодно.

   Софистов стали недолюбливать и высмеивать тем больше, что многие политические деятели афинской демократии, уже утратившей своё здоровье, крепкое начало и пустившейся в множественные военные авантюры, все поголовно были учениками не старых философов, а софистов и очень ловко обманывали доверчивый народ, который веками приучали уважать власть. На этом фоне  всеобщего увлечения "неограниченными способностями человека" и ловкого жонглирование словами Сократ со своей железной логикой и твердой верой в справедливость выдвигается на передний план без особых проблем. Помимо Сократа тогда же были известны в позитивном смысле и выдающиеся женщины - Диотима, жрица и пророчица, которая отсрочила на 10 лет нашествие чумы в Афины, поэтессы Сапфо и Коринна ( это имя потом использует мадам де Сталь ( для создания автобиографичного образа в одноименном романе, которым в 18 веке зачитывался весь просвещенный мир. Далее появляется Платон.


G).

Анаксагор (5 век до Р.Х.) выдвинул на первый план космический ум (noys), управляющий миром и переносящий на него все главные функции природы. Сократ слушал его ученика Архелая. Первым осудили в античном мире философа Анаксагора - за философское вольнодумство - ревнители старинного благочестия ( и враги Перикла ). Такого ещё не было в Афинах - впервые в гражданских судах судили фимлософию!!

Суд вынес предложение: Считать гос. преступниками тех, кто не почитает богов ПО УСТАНОВЛЕННОМУ ОБЫЧАЮ ИЛИ ОБЪЯСНЯЕТ НАУЧНЫМ ОБРАЗОМ НЕБЕСНЫЕ ЯВЛЕНИЯ. Теперь Анаксагору грозила смертная казнь за "религиозное бесчестие". Только благодаря Периклу Анаксагор избежал казни в 428 году и умер, когда Сократу уже было 40 лет.

!!!Отметим, что гонения на свободную мысль нечинают в середине тысячелетия не консерваторы и отеческие законы, а разложившаяся демократия, переходящая в тиранию мысли и прочие формы тирании сильных и беспринципных!!!

!!С этого времени Сократ почувствовал себя призванным учить людей поискам истины с помощью не веры, но логики!!

Сократу приписывают выражение:
Я ЗНАЮ, ЧТО НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ".
СМЫСЛ ЕГО ПРОСТ: НЕ СТОИТ ДУМАТЬ, ЧТО УЖЕ ПОЗНАЛ ИСТИНУ - ОНА НЕДОСТИЖИМА, ОДНАКО К НЕЙ НАДО СТЕРМИТЬСЯ ВСЮ ЖИЗНЬ.

Итак, те, кто изнывал от любви к истине и имел досуг( а таких было много среди обеспеченных греков), получили наконец в своё распоряжение превосходного учителя. Они неотступно следовали за Сократом и охотно впадали в жестокую бедность, провозглашая:
ЛУЧШЕ БЫТЬ БЕДНЫМ И ЧЕСТНЫМ, ЧЕМ БОГАТЫМ И БЕССОВЕСТНЫМ".

(!!!Тут мы может на минуточку пропустить 2 тысячелетия и впрыгнуть в конец 15 века - в Россию: старообрядцы, юродивые, говорившие последнюю правду владыкам мира - не той ли природы их история?!!!)

Сократ жил так скромно и строго, что когда в эпидемию чумы 429 года вымерло пол города, он один из немногих не подвергся заразе вообще никак не предостерегаясь. Его назвали бы святым в христиансокое время.

Сократ учил, что в общении людей самое главное - дружба. Любовь как идеал он понимал лишь как восхождение человека к высшему эросу, духовное слияние с любимым объектом.

В этот период в Афинах началась самая настоящая политическая лихорадка: демократия и олигархия то и дело менялись местами (как сказал бы кто-либо, идеализирующий такой ход вещей, типо Сванизе: А что? нормальная сменяемость власти!)  Конституция то и дело пересматривается. в 411 году правит "Совет 400", это опять олигархия...

!!!Однако хрен редьки, как известно, не слаще: демократию уже многие признают демагогией!!!

В народе и тех и  тех сильно не любят: за злоупотребление властью, коррупцию.

***

Итак, в 408 году происходит встреча Сократа и Платона. Мирные занятия философией не могли уже протекать вдали от политической жизни. Правители демократических Афин пытались восстановить порядок и законопослушание,  обращаясь к древним обычаям и демократическим законам, но в погоне за сильной властью сами же первыми их нарушали, что раздражало народ ещё больше. Тут и Сократ в 406 году попал в пренепреятнейшую тогдашнюю историю. После сражения при Аргинузсии афинский флот одержал блестящую победу над пелопонессцами. Однако афиняне из-за бури не успели похоронить своих погибших воинов с положенными им почестями.  Боясь кары за нарушение традиции, на родину вернулись только 6 стратегов, остальные бежали. Вернувшихся сначала честовали и награждали как победителей, а затем судили как престпников за нарушение отечественного религиозного обряда. Их судьбу решали спешно, в один день, и голосовали списком, не обсуждая каждого в отдельности. Сократ также был в числе главного афинского буле (совета 500), членом которой мог быть любой афинянин старше 30 лет. Сократ резко раскритиковал такой подхлд к судьбе героических стратегов, он был категорически против поспешности суда без разбора дела по существу. Чтобы обойти упорство Сократа, решили отложить постановление суда до следующего дня, когда совет уже будет возглавлять не Сократ, а, соответственно афинской демократии, другой "дежурный командир"  - эпистат, и стратегов тут же признали виновными и казнили. Самого же Сократа долго преследовала правящая дем. партия, которая нарушила свои же демократические законы, спеша избавиться от героических защитников своей родины.

  Сократ вступает в конфликты и с демократами и  с их врагами, не обращая внимания на интриги, хотя сам в демократических процедурах мало что смыслил. Однажды он был осмеян за то, что не знал как собирать голоса в Совете.

   Сократ часто ссылался на запрещающий внутренний голос (даймом), который он всегда слышит в острые моменты, но этот голос никогда не мешает ему вступаться за справедливость, даже если это грозило  серьёзным наказанием.

   Ещё пример дерзкой самостоятельности Сократа: когда он, в числе "5-и сограждан", исполняющих такие же обязанности,  был пританом афинского совета и по требованию "30-ти тиранов", ему надо было привезти с о. Саламина известного гражданина Леонта, чтобы казнить его по надуманному обвинению. Леонт был богач и олигарх, и его богатством кое-кто решил воспользоваться. Четыре человека поехали за Леонтом, чтобы заявить ему о предстоящей казни - Сократа за невыполнение гражданского долга ( по сути за отказ участвовать в политической интриге) также могли казнить. Но  тогда обошлось - пока он ещё нужен был Афинам.

  Молодой богатый аристократ Шаллик, сторонник государственного карьеризма, умный, приницательный, жесткий, настоящий "сильный лидер", самоуверенно высказался Сократу о том, что справедливо стоять над толпой только сильному, а вот философия Сократа это погибель для делового человека, и ею можно баловаться только в молодости. А для челдовека в летах, ввязавшегося в философию, нужен кнут, так как он, погружаясь в мысли, теряет жизненную силу..

И тогда он сказал: Когда Сократа бросят в тюрьму, он будет совершенно беззащитен перед миром мерзавцев-обвинителей и без ропота умрет, если для него потребуют смертного приговора, ибо слабые не имеют права на существование, это сброд неудачников, а сильные это те, у кого есть власть, жесткая и безаппляционная, и кто никогда не остановится на полпути из-за душевной расслабленности и рефлексии.

Но ненавистная народу Афин "сильная власть" олигархов пала в 402 году. Однако в 399 году на Сократа был подан донос от Мелета, богатого кожевника, поддержанного другими "консерваторами благонадежности". Его обвинили в непризаннии богов, которых признает город, а он вводит других, новых богов - облака, небо...

Требуемое наказание - смерть.

Семидесятилетний Сократ предстал перед судом. Вспомнили всё - и 20-летней давности комедию Аристофана, в которой действует протитип якобы Сократа, забавный шарлатан, который исследует всё, что под землей и над землёй, и он же мешает развращать молодёжь софистам. А ещё Сократ поклоняется каким-то неведомым богам, то ли облакам, то ли громам и вихрям (Илье-пророку?), ну и конечно, он слышит некий внутренний голос, который надо непременно слушаться!? (Голос совести по-нашему.) Припомнили также, что некоторые его ученики в молодости  входили в олигархическое правление "Тирания тридцати", а это была крайне жесткая эпоха террора, и тогда в Афинах погибло много невинных, слезы по ним лились рекой...

Граждане Афин быстро почувствовали разницу - проклинаяемая ими демократия теперь казалоась золотым веком. Но возврат демократов снова к власти ещё больше разочаровал их - политическая власть деградировала на глазах, и пересменкам власти, приносящим лишь ухудшения, не видно было конца...

В день суда Сократ не отменил ежедневных занятий по философии - бесед с молодыми друзьями, они тогда решали вопрос что такое искусство политики и выяснили сложную систему подразделения знания, приводящую к этому возвышенному искусству. А дело с обвинением Сократа принимало тем временем совсем уже плохой оборпот...

Сократ в суде отказался от заготовленной заранее речи Лисия, собиравшегося его защищать, хотя тогда в Афинах было принято заказывать такие речи специальным ораторам -лотографам, назывались они апологии, но Сократ слишком верил в себя, чтобы прибегать к чьей-либо помощи. Присяжным мог быть любой афинянин старше 20 лет, они и собрались - горшечники, ремесленники, мелкие торговцы, писцы, музыканты и прочий простой, в общем-то, люд, не сильно замороченный философией. Таких людей Сократ каждый день встречал на улицах и площадях Афин, он был уверен, что сможет найти с ними общий язык... Как он однако ошибался!

Перед ним стояли водяные часы, отмерявшие минуту за минутой, обвинений же было много, и по каждому надо было дать подробное объяснение. Но среди этих обвинений не было ни одного конкретного, фактически установленного обвинения, и это усугубляло ситуацию - непонятно что надо было опровергать.  Сократ сражался с тенями и слухами.

  Он понимал, что в клевете на него участвуют люди, чьё невежество и ничтожество он вскрывал постоянно, к ним примкнули наивные простаки, безответственно идущие на поводу у слухов. Сократ держался достойно, не пытаясь даже разжалобить присяжных бедностью, старостью, тремя малыми детьми, которые останутся сиротами. Он был уверен в своей правоте, заявляя, что не перестанет и впредь воспитывать в гражданах Афин гражданские добродетели. Он расскажет суду и об оракуле, сообщившем ему от имени Аполлона о дарованной мудрости богов, и о таинственном голосе, который удерживает его от совершения греха, и о том, как героически он противостоял "Тирании тридцати", и о том, что он никогда не брал денег за обучение людей мудрости постижения истины (логике), Сократ не просил суд поступиться истиной, он ищет только справедливости.

Присяжные, по большей части, недовольные Сократом, были раздражены его гордостью, тем, что он не испуган, не плачет перед народом, не кается. Иные страшились человека, объявленного богом Аполлоном мудрейшим в мире, к тому же, обладателем таинственного  внутреннего даймонического голоса ( мы бы назвали это мобильной связью с космосом, если кто не хочет верить  в голос совести). Третьим не по нутру было то, что Сократ не смирился с судьбой. Его уверенность в своей правоте многих тоже раздражала - "самый умный нашелся!"

Итак, из 501 присяжного за определение в виновности проголосовали 221 человек, против 280, ему как раз не хватило 30 голосов, тогда бы счет был 251:501 - в его пользу, хотя и с минимальным перевесом. По афинским законам, обвинитель, не собравший 1/5 голосов, платит штраф 1000 драхм и лищается права подавать жалобы в дальнейшем. Богачу Мелету помогали заручиться поддержокой Аксий и Ликон. И он в своем письменном обвинении для Сократа потребовал смерти. По афинским законам обвиняемый имел право, в свою очередь, сам предложить себе наказание. и Сократ, со своийственной ему привычкой, предложил с иронией для себя, старика, много лет отдавшего воспитанию афинской молодежи, пожизненный обед на общественный счет в притане для атлетов-победителей олимпиад, многих из которых он обучал философии. Присяжные пришли в негодовнание и зашумели, как не раз шумели во время его речи, особенно когда Сократ предложил заплатить  штраф в 1 мину, когда его состояние составляло всего 5 мин, но прсутствующие здесь же его друзья просят Сократа предложить штраф в 30 мин, чтобы ублажить присяжных, и берут на себя поручительство - все они люди богатые и благонадежные.

Суду всё это очень не понравилось, и когда голосовали за смертную казнь, против Сократа уже было на 80 голосов больше, чем в первом голосовании, дело его стало совсем безнадежным. Плачущий в голос его друг Аполлодор сказал Сократу, после вынесения приговора: " Мне вдвойне тяжело и обидно, ведь ты приговорен несправедливо!" На что Сократ ответил: "А тебе было бы легче, если бы меня приговорили к смерти справедливо?"

  Перед вынесением окончательного приговора молодой Платон пытался увещевать присяжных. Он уже вознамерился, было, говорить:" Граждане Афин, я - самый молодой из всех, кто сюда собрался..." - как судьи тут же закричали: "Долой! Долой! Ещё не хватало демократическому суду выслушивать сына Аристона, близкого родственника того, кто недавно верховодил олигархами!"

Сократ был спокое, он сказал, что природа обрекла его, как и всех людей, на смерть. А смерть есть благо, ибо она не делает различий никому и дает возможность или стать ничем и ниего не чувствовать, или, если верить  в загробный мир, всретиться с героями и славными мудрецами прошлого. Самое же главное, он готтов и в Аиде испытывать его обитателей...кто из них мудр, а кто только прикидывается мудрым. И ещё, Сократ сказал, что: уважая афинян, он поручает им воспитание своих детей, и надеется, что они наставят их на путь добродетели, а в завершение речи сказал так:
"Но уже пора уходить отсюда - мне, чтобы умереть, вам, чтобы жить. А что из этого лучше, никому не дано знать, кроме бога".

***

(!!! Эти суды очень похожи на суды и нравы Новгорода, и  вообще на церковные суды 15 века?!!!)


***

H).

Тем, кто его осудил, Соркрат предсказал приход новых обличителей. Они будут более суровы, чем он, моложе, чем он, и их обличение несправедливости превзойдет всё то, что до сих пор делал Сократ. И государство рухнет под тяжестью этих обличений. И тогда уже начнется настоящая беда...

Так оно и случилось. Тем, кто казнил Сократа, ещё придется дать отчет за нарушение справедливости, их вкоре постигнет кара тяженее смертной казни, которую они присудили самому Сократу. По преданию, на следующий день после казни афиняне как бы пришли в себя, а заодно - и в ужас, и тут же одумались: весь суд в полном составе, вместе с присяжными был отправлен решением народного схода вон из города Афин, с формулировкой: "в лишении воды и огня" ( и эту деталь мы обсудим ниже), они были обречены на продолжитильное мучительное умирание от холода и жажды, так что ничего другого не оставалось, как повеситься, что они коллективно и сделали.

А сам же Анит, главный подстрекатель к преследованию Сократа, был побит камнями на площади до полусмерти, и потом долго и мучимтельно умирал на виду у всех без оказания какого-либо сочувствия.

Но помогло ли это Сократу посмертно?

В тюрьме Сократ провел 1 месяц в ожидании казни, т.к корабль с ежегодным священным посольством на остров Делос, родину Аполлона, ещё не вернулся, а казнить в Афинах во время пребывания на Делосе "Фефии" на празднике в честь  афинсокого героя Тесея было запрещено.

Друзья и даже тюремщики были смущены несправедливостью приговора. Однако Сократ никак не противился злу, которое ему наносил родной город, жителей которого он воспитывал к добру всю свою жизнь. Однако нельзя воздаватиь злом за зло, нельзя преступать законы и обычаи старины.

В тюрьме в течение этого месяца он изучал искусства, музыку; упершись лбом в непробиваемую стену своей логики, наверное понял, что ближайший путь к истине - это всё же более мягкая материя, чем его железная логика.

Как и приснилось Сократу, корабль с Делоса пришел на следующий день после беседы с Критоном, друзья собрались у него раньше обычного, желая продлить свою последнюю встречу с Сократом. Платона на ней не было, тяжедо перенеся суд на учителем, он заболел и слег.

11  архонтов предписали казнить Сократа в тот же день по прибытии корабля. С него сняли оковы и он долго и с удовольствием растирал затекшие конечности. Рядом рыдала жена Ксантиппа с младшим сыном на руках, Сократ попросил друзей сопроводить её домой, сам заговорил о бессмертии души и о её дальнейшей судьбе. Заговорил о том, каким прекрасным видится ему истинная земля и истинное небо. Сократ уверял, что чаша цикуты, смертельного яда, перенесёт его душу в счастливые блаженные края...

В соседней комнате он совершил омовение, простился со всеми, отослал их домой. Остались самые близкие, Критон в их числе.  Около 11 вечера ( и это тоже обсудим позже), когда солнце уже совсем склонилось к закату, пришел человек, который, по обычаю, попросил у Сократа прощения за то, что даст ему чашу с ядом, а тот, в свою очередь, назвал его "очень обходительным человеком".

Он дал необходимые наставления - как пить яд: надо выпить всю чашу до дня, потом ходить по камере, пока ноги совсем не отяжелеют. Потом лечь и ждать, когда яд подкрадется к сердцу, и оно затихнет. Сократ всё это спокойно исполнил. Сократ попросил рыдающих друзей замолчать или выйти - умирать положено в благоговейной тишине. Он долго ходил, потом лег и уже не чувствовал, как холодное тело ощупывает охранник - служитель смерти.

Но вдруг он, когда уже сердце стало замирать, неожиданно четким голосом сказал:
"Критон, а мы ведь должны Аскелению петуха! Так не забудь отдать".
"Непременно, - сказал Критон. - А что ещё ты скажешь?"
Но ответа уже не последовало. Взгляд Сократа остановился, Критон закрыл ему рот и глаза.

Но что это за петух, которого Сократ просил отдать Аскелению?
Умирая, Сократ как будто исцелился, душа его вернулась к вечной жизни мировой души, освободившись от земных невзгод. Вот почему последними словами Сократа были свова о петухе, жертвенной птице, которую надо принести богу врачевания Аскелению, дарователю здоровья.


Так Платон остался в одиночестве, но 8 лет дружбы с Сократом не прошли даром. Теперь для всех его учеников началась самостоятельная жизнь. И каждый пошел своим путем, развивая те идеи Сократа, которые были ему наибоее близки.

***

I).

Платон нашел приют у Евклида, Аристин повстречал Эсхила из Соретта, в творениях которого будто оживали речи Сократа.

( Поговаривали, что Ксантиппа передала ему записии, которые Сократ делал втайне, однако резонно предположить, что передала она ему не записи Сократа, а тот самый заветный древний труд "Природа вещей", который изучал и сам Сократ.)

Итак, Платон покинул Афины, отправился в путь и добрался до Египта, где его предок Салон также набирался мудрости у египетских жрецов в Фивах и Гелиополисе. Греки были для них вечными малыми детими, ибо "среди эллинов нет старца" (!!!)

(!!! Вот это уже свидетельство существования бессмертных в Эл-Ладе, а ими были как раз андрогины, населявшие в древности Атлантиду!!!)

Салону опять же некогда египетские жрецы рассказали о таинственной Атлантиде, и о кровопротитной войне между атлантами и ариями ( война севера и юга - леса и степи?? )

Через 300 лет, уже при Христе, в Гелиополисе показывали дом, где жил 36-летний Платон и 18-летний Евдокс, впоследствии крупный астроном и географ.

В этом богатом городе в 6-5 в.в. развернули свою деятельность философы-пифагорийцы, сам Пифагор жил и учил в Кротоне. Именно он, Пифагор ввёл в обиход слово "философ", говоря тем самым, что он не мудрец, а всего лишь любитель мудрости. Доктрина Пифагора учила о равенстве всех душ перед вечностью. Отсюда запрет убивать любую живую душу, а также много других ограничений. Чтобы сохранить помыслы чистыми, надо лишиться аффектов желаний). Пифагорийцы поклонялись числам, числовым соотношениям - ибо они внекачественны и бесстарстны.  Бог и весь окружающий мир выражались у них символами определенных соотношений чисел, это толкало мир в сторону развития точных наук. Строгая жизнь пифагорийцев, их созерцательная философия, благожелательность к человеку и стремление делать добро, оказание помощи - привлекли к ним множество простых людей. Возможно, они хотели создать свою калокагетию и изменить мир обществорелигиозно-этическими проповедями. У них соединялась философия и жизненная практика, указания человеку достойного пути. Здесь сказалась реакция на сверхбогатство, которое стало появляться тут и там, в то время как большинство народа Афин и афинская казна всё более нищали, аморализм, скептицизм развивались в греческих полисах в невероятной скоростью уже с 5-4 веков до Р.Х., под руководством предприимчивой, денежной, радикально настроенной правой демократии, ведшей завоевательные войны и уже почти полностью утратившей старые добрые идеалы.

Пифагорийцы тяготели к замкнутости, они по сути были предтечами ессев, ранних (до)христиан. Они  создали тайный союз и расширяли своё влияние на многие города. Считалось, что они секретно руководили мировой политикой. В середине 5 века, в городе Кротоне, где задавл тон Свирепый Килон, дома пифагорийцев были сожжены, многих убили. То же произошло одновременно и в других городах, где было сильно их влияние. Так пифагорийский союз формально прекратил своё существование.

Дружба Платона и пифагорийцев была плодотворной. Пифагорийцы призывали античного человека к логическому мышлению и освоению мира в его природно-геометорических и структурно-числовых отношениях. Если Сократ научил Платона уважать человека, видеть в нем суверенную личность, стремиться к знаниям и нравственному идеалу, к справедливости, то пифагорийцы обучили Платона четкой мысли и всестороннему изучению предмета. Путешествие Платона после смерти Сократа проходило в 90-е годы 4 века до Р.Х., длилось оно 10 лет, по 387 год. Платон мечтал стать полезным человеческому обществу и государству, он жил в окружении сильных политических страстей, его ближайшие родственники принимали участие в олигархической борьбе за власть в 411 и 404 годах. Он, рожденный в очень знатной семье, был замечен небом уже с рождения - когда его родители готовились принести дитя в жертву богам ( как Авраам своего сына Исаака ), пчелы напонилили его рот сотами и отложили в них мед. И это было понято, знак медовых уст, как символ будущей большой роли Платона как учителя народа. И его оставили жить.

По молодости Платон думал, что именно просвещенные олигархи спасут отечество от несправедливости ( как видим, не с дефицитом бюджета тогда боролись и не за удвоение ВВП, а с дурными нравами в обществе, это считалось началом всех концов.) Но олигархи действовали бескомпромиссно жестко и за короткое время смогли превратить жизнь афинян в настоящий ад, так что ненавистная право-радикальная демократия уже стала вспоминаться как золотой век. Однако новый приход к власти демократов ситуацию только ещё больше ухудшил. Это нанесло Платону новый удар. После казни Сократа он поставил на своей личной гос. карьере жирный крест. Он понял - действующая система властти не подлежит исправлению. Её надо менять полностью. И стал думать - как.

С 6 конца века старые добрые обычаи уже были так сильно извращены, что реставрировать их уже не имело никакого смысла. У Платона, преисполненного благородного рвения служить отечеству, всё пошло вразброд, однако как челорвек думающий, он продолжал размышлять о том, как же на самом деле всё должно быть. Нужно было создавать что-то совершенно новое.
Пропутешестовав 10 лет, он пришел к выводу, что нигде нет идеального, или хотя бы близко к этому, государства, пример брать не с кого. Спасти мировую ситуацию могло лишь чудо, благоприятное стечение каких-либо удивительных обстоятельств.

(!!!Но это же про Россию как будто бы сказано?!!)

Платон всё больше убеждался, что избавить род человеческий от зол могут только истина и правильные философские мысли, которым надо обучать государственных людей, или которые сами по какому-то божественному промыслу будут обладать от природы философским складом ума и тягой к учению. Сиракузы, куда он прибыл наконец, его раздражали. Сразу выяснилась вся никчемность тамошней жизни - каждодневные пирушки до отвала по два раза в день были ему, почти аскету, ПРОСТО ОТВРАТИТЕЛЬНЫ. Глядя на этих, постоянно жующих людей, он, наверное, думал: о боги, когда же они нажрутся?

Бедственное положение государства, граждан, погруженных в распущенность "по самое немогу", и никакой пользы для общества, - было для Платна страшной очевидностью. Платон с горечью осознавал, что подобные государства при  таком ходе вещей неизбежно впадают в крайности - то в тиранию, то в олигахию, то опять в право-радикальную демократию.. По сути это был один и тот же тип правления, с небольшими, часто только внешними отличиями.  И всякий раз ни одна из этих форм власти не хочет слышать ни слова о справедливости и равноправии, разве что о равноправии душ перед вечностью.

И Платон берется за перевоспитание тирана Дионисия. Опытный, закаленный в боях за власть, ровно наш пудинг, Дионисий, в свои 40 лет, никому не верил, в каждом подозревал врага, всё же согласился на беседы с философом, рассуждающим о добродетелях правителя и человека.

Платон легко доказал, что тиран беднее всех мужеством, потому что повсюду появляется с охраной, и держит окружающих только силой страха, в то время как сам боится каждого. А ведь подлинное счастье достигается лишь справедливостью, а несправедливость есть не что иное, как большое несчастье.

На вопрос: кого он считает самым счастливым, Платон ответил - Сократа. Цель правителя - делать своих подданных хорошими людьми, улучшать нравы и устанавливать справедливые законы.  О суде он сказал так: Судья это портной, дело которого - зашивать дыры на порванном платье политики. Намек был понят. Тиран - самый трусливый человек, т.к. дрожит даже перед цирюльников, как бы тот его не зарезал...

Однако последний вопрос оказался для Платона роковым: - Зачем ты приехал в Сицилию? - спросил Дионисий. - Ищу совершенного человека, - спокойно ответил Платон. - Клянусь богом, ты его не нашел! - воскликнул сердито тиран. На этом их беседы закончились.

Платон наблюдал извержение Этны, когда ему сообщили, что он должен срочно погрузиться на корабль спартанского посла, идущий в Афины. Но как только корабль отплыл от Сиракуз, Платон заподозрил что-то неладное. И было что: посол получил от тирана тайное указание убить Платона в пути и труп бросить в море или продать его в рабство в первом же портовом городе, и сказал с издевкой, что философ от этого не понесет никакого ущерба, ибо для философа в любом состоянии найдется утешение.

Так как посол не осмелился убить Платона, он его по прибытии в порт тут же выставил на невольничий рынок на о.Эгине, который тогда воевал с Афинами. И его тут же купил житель этого острова Анникимид за 30 мин, как только узнал в нем Платона, чтобы немедленно отпустить его на волю. И этим он заслужил себе вечную славу, как спаситель Платона, - а ведь ехал побеждать на колесничные бега, когда ему сказали, что на невольничьем рынке выставлен на продажу философ.

Друзья Платона хотели вернуть Анникиду деньги, но он отказался их взять. Тогда 30 мин дали самому Платону, и он, внезапно из раба став богачом, распорядился ими чисто по-философски: купил симпатичный домик на северо-западе афинских предместий, на том самом месте,где был сад Академия - в честь  героя Академа, а земля была дарована Тесеем. Это было знаменитое древнее святилище и роща. И там он открал свою философскую школу. в 385 году до Р.Х. Дом платоновской Академии просуществовал до 529 года после Р.Х. т.е. до самой середины первого тысячелетия новой эры, когда византийский император Юстиниан, всесильный глава восточного православного мира, закрыл её специальным указом - как рассадник, враждебный христиансту, открыто языческой мудрости (т.е. ложной).

Так, спустя тысячелетие, история четко повторилась - ровно в середине миллениума наступает перелом: на мыслящую материю начинаются гонения. То же повторится и средние века второго тысячелетия, нашего уже, в окончании которого большинство современных взрослых людей уже жили. Тогда были сожжены на кострах инквизиции церкви, которая начиналась в первых годах первого тысячелетия новой эры - христинаской, цивилизации торжества справедливости и царства добродетели.

Парадигма работает четко, как хороший компьютор. И в конце 20 века и эта цивилизация испытает кризис жанра и вступит в полосу перманетной агонии.

***
А теперь вспомним ещё раз обстоятельства казни Сократа. Сначала обсудим вечер перед казнью - солнце клонилось к горизонту в 23 часа (11 вечера). Где такое может быть? В Греции? Нет. Так летом солнце садится в 2о часов, и не клонится, а фактичесвки прямо опускается в море. И никаких закатов - цветных багрово-красных разливов на небе, Такое возможно только в средней полосе. Ну и казнь суда - их народ приговоиол к изгнаию из города "в лишении воды и огня". В Греции такое страно? Не оченнь. Там всегда тепло. Да и овощей и фруктов круглый год много, они могут заменить воду. А вот в средней полосе летом гнуса за городом полно, сожрут заживо. А без огня и воды пишщу не приготовишь, тем боолее если она мясная.  А если дело зимой, то и вовсе не морозе не выжить. Но также из этого следует, что подавляющее большинство населения живет в городах, куда наказанных никто не пустит. А сел вроде и нет вообще. Зато вокруг городов кольцом посады и сельзоз. угодья.

Можно и вот ещё какое выдвинуть предположение, нашего дела, это никак не изменит:
нас ведь интересует только идеология, колебания её линии, а она имеет только одну смысловую привязку - время, всё остальное - ничего особо не значащие детали. Так что полезем в эти исторические  дебри смело, ничего не утверждая наверняка, кому хочется оставаться в рамках привычной легены об античном мире - пожалуйста, она опубликована в  любом учебнике по античной истории, конечной сути нашего дела, поиска парадигмы зла, как мы заметили, это не меняет. Что такое Эллада? Эл-Лада! Государство Лада, т.е. хорошим  или наилучшим обзазом устроенное идеальное государство, и, как знать, не за поисками ли первоисточника, сведений об этом идеальном государстве отправился Платон в 10-летнее путешествие на Восток сразу после суда на Сократом. И, возможно, он привез этот труд, его могли ему уступить египетские жрецы, которые, в своё время, и рассказали его предку Салону об Атлантиде и её трагическом конце. Платон искал образец - идеальное государство и объездил с этой целью весь Восток, так и не найдя его. Но ведь известно, что совсем необязательно валяться в канаве, чтобы узнать, что такое грязь, особенно философу. Можно поэтому предпорложить, что искал он не государство, а книгу, о которой он, вероятно, что-нибудь уже слышал, где описано устройство такового. Подтверждением этому предположению служит дальнейшая деятельность Платона: вернувшись в Афины, он купил дом в саду Академии (который стал по совместительству и философской школой имени его) и написал в нем свои гениальные труды - утопию "Государство" и "Книгу Законов". Утопия - это не просто место, кот орого не может быть на свете, но и то, что некогда утонуло, потому мы его и видим. Средневековые монахи, переписывая книги античности, могли сделать кое-какие изъятия и припрятать "трохи для сэбе". А потом Камапнелла переписал одну такую троху и получилась блестящая утопия "Город Солнце", иными словами - "Славянский город".

Итаак, Эллада - это Государство Лада. Лад - это власть, порядок, собственно города и создавались для помещения там властных структур.  Власть - владеть - ладить, улаживать, обустраивать короче. В русском языке уже как-то первоначальный смысл затемнен, а вот в белорусском и по сей день Батька сидит в Будынке У-лады, что, конечно, не означает, что он находится в гостях у некой деушки Лады со всеми вытекающими...

А вот укаринцы произносят это же слово уже иначе - Рада, но фонетически Л=Р, они могут меняться местамии в определенных случаях, особенно в начале слова. Почему? Очень просто: Р легче произносить, поэтому есть такая простонародная привычка - говорить не как правильно, а как легче, так, к примеру, сейчас укже, многие функционеры, особенно нерусского происхождения, произносят слово ПЕРСПЕКТИВА как ПРЕСПЕКТИВА, потому что так легче приизность - всё-таки две согласных подряд, а не три, как в первом случае. То же получилось и с Ладой, короая на Украине стала Радой, ведь для произнесения Л надо язык специально упереть в верхние передние зукбы, т.е. постараться хоть как-то, а для произнеселя Р ничего специально делать не надо, кроме как открыть рот и рычать, а это любой зверь умеет делать, вообще ни слова не говорящий по-русски. А теперь предствьте себе, что у человека не передних зубов, если он, к примеру, малолетка, у корого меняются молочные зуды, а он уже Великий Князь Киевский, ли наоборот, уже глубокий старец, у которого ни то что верхних, а и нижних зубов уже нет ни единого, во что упираться? или он картавый от природы, и таких тоже много. ) Есть два вида картавости - когнда не произносят Р - таких пол-европы, и тех, кто не произносит Л. У меня в школе в 5 классе была учительница русского языка, которая говорила именно так: Дети, достаньте КрАСНЫЕ ТЕТРАДКИ, А ТЫ рАРИСА, ПРЕКРАТИ УРЫБАТЬСЯ. (Это когда я первый раз не поняла, что она хочет, и спросила - А синие можно? Так и писали мы в синих КрАСНЫХ тетрадках, а меня из Ларисы переименовывали на этом уроке в Раису.)

Эл - это слово означает: 1. Бог, 2. Государство. Т.о. Эл-лада это Государство Лада, или город-государство. Где оно находилась изначально? В Ладоге,  столице древней Руси, уж с этим хотя бы никто не спорит Но со временем Ладога стала Старой Ладогой, а определение "Старый" появляется в названии населенного пункта, когда строят тут же рядом нечто новое, что берет на себя фукции старого. Новым по отношению к Ладоге был Новгорок=Новый город, и таких Новгород по всему лицу славянского мира не счесть - Новоогрудок это тоже Новгород. Да и городов с названием Лада тоже было немало - все Владики ( Влдадивосток, Владикавказ, Владимир, Волдай и пр...) То есть Ладога - это тоже что и Эллада= государстов Лада или город-государство.

Пару слов ещё о войне между ариями и атлантами (антами), жителями Атлантиды - это предположительно война севера и юга, ну очень Старой Ладоги и не менее древнего Древнего Киева, к примеру, которая проходила в конце 2-го тыс. до Р.Х., и в результате этой войны, но много позже появился Новгород с теми же функциями, что и былая Ладога, которая и по сей день сохраняется как населернный пункт, как музей под открытым небом, но просто как бывшая столица языческой Руси - без тактичного указания на её древность. А как можно укахывать правильный возраст древне-русских городов, если официально Русть существует всего только 1 тысячу лет, да ещё имеется "русская статья" в УК РФ. Это своеобразный русский Холокост, только здесь сажают в тюрьму за признание Древней Руси, а не за её отрицание.

Тогда что же такое Греция? Была они или нет на самом деле, вендь современные греки имеют очень мало общего с греками античными - по скульптурным изображениям, хотя бы, да и всё остальное... Конечно, Греция была, но она имеет тоже отношение к античной реальности, как и городок Москва или Санкт-Петербург в США к одноименным города в России. Греция была колонией Русской Эл-Лады или древней Ладо-ги ( Г - это отсаток слова государство, вообще -ГА это собирательная частица, придаёт слову смысл множественности: р. Вол-га, город Волхов, Волог(д)а, река МолоГа..., чередования М=Л, Х=Г, Г, ГД - а здесь ещё сохраняюся аж 2 буквы от слова ГосуДарство, - всё это сохранившиеся остатки слова Государство. А то, что в некоторых словах есть ещё ГД значит город Вологда младше названия реки Волги или Ладоги. В тексте Платона "Диалог Сократа и Критона" есть указание на то, что у Греции было много колоний, и там могли жить преступники или осужденные, которым давалось право самим выбирать себе меру пресечения, там могли также жить те, кого не утсраивали законы Эллады, там работати ещё и рабы, привезенные с войн, и конечно, всем поначалу верховодили БОГИ или потомки БОГОВ ( и так было до 8-6 веков 1 тыс. до Р.Х.). Когда же рухнула Старая Ладога как столица метрополии? Археологи дают незапамятную древность этого поспеления -десятки тысяч лет. Но если принимать в расчет нашу парадигму, то война антов с арийцами ( предков кацапов с предками хохлов, погубившая Атлантиду) произошла во второй половине 2-го тыс. до Р.Х., а ближе к его концу метрополия была уже в категирическом упадке. Её место начинает замещать Греческая колония, прихватив себе и всю предысторию своей прародины, в поэтичеки-ностальгических мечтах о возврате на которую проходит, вся освещенная светом Гомера (древнего эпоса) - первая половина 1 тыс. до Р.Х. в ант-ичном мире, т.е. в его колониях, созлданных антами, потому что по латыни АНТЫ = предки. Что сделали монахи средневковья, переписывая книги античности? кое-что подпрпавили, совместив оба исторических опыта. Но, как видим, полностью замести все тропки не удалось, кошкины хвосты торчат тут и там, к примеру, забыли убрать указание на время и метео-климатические указания казни Сократа, произошедшей после 23 часов. Малиновый закат в это летнее (летнее - потому что Сократу будто бы предлагают бежать завернувшись в кусок ткани) время может быть только в одном месте земного шара: в северных широтах средней полосы. То, что это не западная Европа и не Северная Америка, возражать никто не будет. Там точно в это время там ничего значительного не происходило, археологи не дадут соврать. Ну и не Сибирь это, слишком там суровый (континентальный) климат, много таёжных неосвоенных лесов, так что не было и там достаточно места для дорог и больших городов в то время. Отстается только Север Средне-русской равнины, нравится это кому-то или нет.

Название Греция производят от слова "грешники", что вполне соответсвует гипотезе, что туда вначале ссылали из Метрополии на поселение осужденных. А есть ещё версия, впрочем, совсем не противоречащая первой, что название страны произошло от слова ЖРЕЦ=ГРЕЦ, во многих з/европейских языках G и как Ж и как Г. В Греции и по сей день множество монастырей ( монастераков ) , куда поначалу переселяли одиноких стариков. Греки не случайно были первыми метрополитами на Руси, не чужие нам всё-таки. Короче, всё смешалось в греченском доме...

Симметричная история возникает тогда, когда человечеству, некой его части, очень мечтается всё начать с чистого листа и чтить именно себя родоначальниками рода человеческого. Никаких иных причин так путать историю и преследовать людей за попытки всё запутанное распутать, у нормальных людей, как правило, не бывает.

К месту будет также порассуждать о том, а что же тогда Афины?

Да, мы знаем, это имя богини мудрости Афины, она покровительница города, и он назван в честь этой богини. Однако без легенд это будет выглядеть так: латиницей название Афин пишется как Athene, Но слово Атения, практически в том же написании - Athenie, это древнейшее слово в Швейцарском, Бельгийском и Французском языках, что означает читальный зал, среднюю школу, а также литературно-научную библиотеку. Думаю, последнее нам более всего подходит, так как теперь мы можем, с прямой ссылкой на западно-европейские языки романской группы предположить, что из Ладоги после её упадка и поражения антов(севера) в войне с ариями (югом) самая крупная научно-лимтературная библиотека была вывезена в Грецию и помещена в специальное здание, возможно, в Акрополь. Именно оттуда великие труды изымались и переписывались в нужном виде для потребы эпохи. Воможно, часть этой библиотеки попала в Александрию, или даже была вся туда вывезена сначала, а потом уже попала в Грецию. Александрийскую библиотеку, как известно, в последствии разрушил пожар. Возможно, этот пожар и был предназначен для того, чтобы замести следы вывоза научных книг. Также мы знаем, что Наполеон в самом начале 19 века собрался в поход на Египет, захватив с собой огромную армию ученых, художников и литераторов. Что они там делали достаточно длительное время, точным данных пока нет. Но мы можем хотя бы предположить, что эта выездная сессия Академии наук и искусств была организована не просто из любви к пленэру: возможно, эти ученые и художники выясняли для себя вопрос о роли антов в жизни Египта, может они и вывезли оттуда литературу и скульптуры, которые были заменены чем-то другим, более подходящим для новой легенды, возможно там были заново переписаны фрески и всё такое. Мы же точно знаем, что когда крестоносцы приходили на ВОсток, то первое, что они там делали, так это сбивали и уродовали фрески в православных храмах, особенно лица, чтобы невозжно было разглядеть лица первых православных святых и первые изображения Христа, хотя по остаткам всё же видно, что брюнетов среди них нет, и глаза, там где это ещё не до конца сбито, синие, а не черны

Но ещё раз вернёмся к слову Атения (Афины).

(Замечу по пути, чтобы не забыть, что более поздняя огласовка (правило см. ниже) этого слова - София, по смыслу - та же Мудрость, а значит Память. И болгарская столица София это тоже Афины, но - более позднего периода - именно оттуда в 10-м веке принесут старинные образцовые книги для очередного переписывания, но это уже будет задача для Восточной Европы на Второе тысячелетие после Р.Х.)

Если не полениться и ещё чуть-чуть покопаться в законах лингвистики, то можно и ещё кое-что накопать для нашей общей пользы. А именно: посмотрим, как видоизменяются согласные звуки со временем, а это происходит всегда, особенно активно в переходные периоды, коогда начинается очередное великое переселение народов. Люди, изучающие чужой язык, особенно не отягощенные грамотой, невольно будут стремиться упростить произношение. К примеру, в Питере гастарбайтеры из Средней Азии, работающие водителями маршруток, переименовали остановку "Исакиевский собор" в "Иса Киевский". Это, конечно, очень мило и даже остроумно, но бывают и не такие симпатичные примеры. В случае в Атенами=Афинами имеет место вот какая карусель: звуки меняются по правилу уменьшения энергетических затрат на проихнесение, т.е. губные звуки постепенно превращаются в ротовые, которые рождаются внутри  полости рта, так образутся ряд: П=Ф=Т. Современное Атены в з/европейских странах, Афины - в Греции и славянских языках, получились из первичного АПАМИЯ, где мы проделали ещё одну законную реконструкцию по поводу согласного звука М=Н, т.е. именно так звучало слово Афины много тысяч лет назад.

Итак: Атения=Афины=Апамия.

А что значит это слово в греческом языке?
Апамия - это память.
Но и по-русски, это тоже память!
Опамятоваться=опомниться - придти в себя от забывчивости;
Запамятовать - забыть.

Значит, Афины изначально назывались Апамия, или просто ПАМЯТЬ, точнее, сначала так называлась библиотека, что вполне резонно, равно как и имя богини мудрости Афины, но это не просто человеческая память, а конкретно научно-литературная память!
Итак, собрание сочинений античной литературы, которой вскормлен весь Европейский мир, называемое ПАМЯТЬ, поступило в Грецию - откуда, мы уже выяснили выше.

Что же касается ушедшей на дно Антантиды (поэтому её и считают неким затонувшим островом в Анлантике), то тут можно вспомнить русскую легенду о невидимом севернеом граде Китяже, который тоже как будто бы то ли опустился на дно озера, то ли стал невидим для всех, но избранные его видят вознесшимся над водами священного озера, и что Кит-яж, это измененное СКИТ, пристанище, и это слово нам всем хорошо уже знакомо. И не есть ли это один и тот же образ?

В свете этих предположений становится более ясным высказывание египетского жреца перед лицом Салона о том, что эллины всегда младенцы (дети), что верно по ставнению с тем древним возрастом, каким обладала Египетская или ещё более древняя цивилизация Антов.

А теперь ещё раз напомним самую главную деталь, которая уже есть  сам факт, а не какое-то там безумное предположение, граничащее с возможностью схлопотать обвинение по статье за великорусский шовинизм или пропаганду пан-славянства.

Итак, суд над Сократом был летом, а казнили его поздно вечером, при закате солнца между 23 и 24 часами. Значит, там летним вечером до полуночи почти можно наблдать закат. И местность эта нам также хорошо знакома - Русский Север. И ниукааое другое. Ротому что закат там плавно переходит в восход - из той же красно-багровой полосы часа в два ночи начнет выплывать солнце по касательной к линии  горизонта. Ничего подобного нет в Греции - закаты и восходы это данность только средней полосы, особенно северных его широт.

!!!Так что, как говорится, думай, солдат, где Москва, а где Багдад!!!

***


II.

J). ИДЕАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО ПЛАТОНА


Платон третьим сословием называет демиургов – по-нашему, трудящихся, т.е. тех,  кто добывает свой хлеб своими руками. Их также можно назвать полубогами (деми-ург).
Трактаты Государство («Полития») и «О Законах» – это два главных труда, о которых здесь пойдёт речь. 3-е сословие и его роль понимается как угодно у разных толкователей, так и в разных эпохах. В основном все эти точки зрения можно разбить на три группы:
1. Демиурги существуют сами по себе, идеальному государству до них вовсе дела нет;
2. и на них распространяется принцип социализма или коммунизма;
3. 3. нечто среднее между 1. и 2.

Главный принцип «Политии» - в идеальном государстве никакой класс не должен жить счастливо за счет другого класса:
Богатые не должны эксплуатировать бедных, бедные не должны паразитировать на богатых.

Бедным в реальном, современном ему обществе отводит 19/20 общественного пространства, отсюда у Платона вытекает: в идеальном государстве в центре общества  стоит идея поиска справедливого устройства жизни всех людей.

Вот какие имеются возражения:

Но зачем ему ставить в центре общества, вся жизнь которого проникнута диаметрально противоположным принципом: Laisser faire  (Panta ea teon) ( дайте сделать! ), столь малую, организованную в чисто централистском духе ГОСКОРПОРАЦИЮ своих ОХРАНИТЕЛЕЙ!?

Речь здесь идет о коммунизме только для этой части общества, состоящей из чиновников и воинов. Какую культурно-политическую ценность может иметь государство, вся деятельная сила которого служила бы односторонне пользе малой
Можно возразить ему и сказать, коммунизм должен распространяться на как можно большую часть общества, и на демиургов тоже, т.е. весь народ, по возможности, должен жить как одна большая семья, а не какая-то малая его часть.

(«Платон» - ещё в 19 веке некоторые исследователи писали в кавычках, как название книги, а не как фамилию автора!)

Зачем этот крайне опасный для прочности государства опыт, к тому же, без всякой внутренней и внешней необходимости?!  В противном случае общество погрязнет в совершенно не разрешимых противоречиях.

Итак: открытым остается вопрос не о частной или общественной собственности, как нередко трактуют проблематику Идеального Государства Платона, а том необходимом объеме, в которой её придется допустить наряду с самым широким и преимущественным принципом обобществления собственности и хозяйства в целом.

Легко догадаться, что это соотношение не может быть одним и тем же для всех народов, наряду с некоторыми другими факторами, надо обязательно учитывать размеры территории и количество населения, на ней проживающего.


В Государстве Законов, т.н. государстве второго порядка, Платон, как ни странно, заботится уже обо всём народу сразу, стремясь избавить его от наихудших заболеваний существующего обществ: от МАММОНИЗМА и ПАУПЕРИЗМА (от сверхбогатства и от бедности) и от неизбежных их последствий – тогда как в Государстве «Политии»

Однако вернёмся к несогласным друг с другом толкователям Государства Платона. Если коммунизм распространяется только на 1/20 часть общества, то зачем тогда это прекрасное правлении е вообще? Если в самом главном вопросе 19/20 брошены на произвол судьбы?

Ответ здесь возможен только после уяснения – что такое коммунизм в Платона? Потому что из нашего опыта нам сразу вспоминаются ужасы военного коммунизма Троцкого 20-х годов 20 века.

«Законы» - государство с такой посредственной Конституцией, где требуется забота о благе всего народа с такой силой, что в коммунизм включены даже рабы, и где ни один человек, даже если он этого сильно захочет, никогда не станет бедным.  Так как это согласуется с Идеальным Государством, где все, кроме 1/20, живут, как хотят и чем  хотят?  И всё это на фоне утверждения Платона, что  «здравомыслящим может считаться только то государство, которое в проведении всех реформ  насколько возможно близко придерживается, как своего прообраза, Идеального Государства разума.

Но утверждал ли это Платон вообще или всё выдумано толкователями? Скорое что так. У Платона есть только одно замечание на этот счет: для прочности государства гораздо важнее качества самих законодателей, чем свойства управляемого ими народа, т.е. если сапожник  плохо стачал сапоги, но будет утверждать, что сапоги вышли просто отличные, то это ещё не грозит гибелью государству, а вот если чиновник генерального штаба остается охранителем государства только по названию, просто занимает высокие кресло безо всякой пользы, то это уже вполне может подорвать устои. И возразить тут нечего. И Платон печется о том, чтобы высший слой государства – охранители и воины, т.е. те, кто защищает и оформляет государство извне и внутри, были даровитыми и работоспособными как нельзя лучше, и чтобы их ничто не отвлекало от работы на свой народ, никакие промыслы о хлебе насущном. Вот только и всего, речь здесь вовсе не идёт о том, что все они должны 365 дней в году носиться из Куршавеля на Мальдивы, в промежутках отвлекаясь ненадолго на шикарные саммиты двадцаток.

Т.о. Платон утверждает, что в Идеальном Государстве руководить нацией должны наилучшие, и руководство это – в первую очередь, опека и защита народа, хотя об этот как раз забывают, набрасываясь сразу на разделение труда как наивысший способ производства в приобретательских (трудящихся) классах.

Второе сильное обвинение, брошенной в адрес Платона, это утверждение, что он будто бы безразличен к нравственности широких масс народа. Так и это не совсем так, нет никакихз оснований, что Платон, требуя от высшего класса практически божественной нравственности и чистоты помыслов, оставляет ремесленником, учителей, музыкантов/, торговцев и пр. быть моральными и физическими  уродами ( буквально «искалеченными душой и телом»,

Что здесь правда? Только то, что Плат он считает категорически невозможным участие во власти всех подряд без разбора и по очереди, Массы должны ы обязательном порядке прислушиваться в тем, в ком представлено божественное начало – т.е наилучшим в умственном и моральном отношении людям, ни за какие блага мире не соглашающимся покривить душой, лицемерить, впадать в предвыборную риторику и пр.

Но поскольку на практике до такого состояния государства далеко, как до Марса, и это понимает вполне и сам Платон, то и утверждается, что именно класс демиургов  (трудящихся от своих рук) живет по своим принципам, согласно законам, а вовсе не кто как вздумает. Могут демиурги и слегка погрешить, если пока такие они ещё несознательные, им, если не сильно согрешили, можно сделать 777 китайских последних предупреждений, но снимать с них 7 шкур за это совершенно незачем. А вот с охранителя, занимающего высокое кресло, снимут стружку 777 раз без лишних разговоров, если кое-где ещё порой вдруг обнаружится.

Платон разделяет нравственные законы на два вида:
1. основанные на разумном познании истины (философской доктрины) и
2. на народной традиции (естественные законы).

Именно эти законы и призваны формировать гражданскую добродетель, проявляющуюся в осмотрительности и честности, именно это, а не наличие трубы в руках государства, делает возможным существование успешного государства. А для этого надо воспитывать народный характер целой системой мер и помогать в духовном развитии каждому.

Платон ставит для правителей такую высокую планку, что преодолеть её дано не всякому – дай бог, если из всего народа получится это «царственное искусство» у 1-2 человек.
Правитель, охватывающий своей предусмотрительностью целое и властвующий над целым, охраняя, а не попирая его, конечно же, никакой другой деятельностью заниматься не может, потому он и живет в коммунизме, в царстве полной обеспеченности в разумных пределах всем, что ему и его семье нужно для жизни. Иначе он, пишет Платон, станет как ЛЮБОЙ РЕМЕСЛЕНИК, БАНКИР, ПОЭТ, ЖРЕЦ, ШВЕЦ, НА ДУДЕ ИГРЕЦ И пр. приобретая себе то и се, будет просто терять время, т.е. всякая другая деятельность, направленная на удовлетворение своих индивидуальных, единичных потребностей, играет техническую, служебную роль, потому она и не должна  интересовать правителя вовсе. ТО же относится и ко всем охранителям и воинам, какой вознё по поводу заработка левыми путями они не должны отвлекаться.

Все перечисленные выше категории демиургов оказываются равноудалены от вершины власти. Из задача – платить налоги с трудов рук своих и содержать государство. Однако это не значит, что охранители и воины – это какая-то закрытая каста, члены которой время от времени меняются креслами, а демиург, однажды родившись в семье демиурга, так и останется на всю жизнь трудящимся, живущим от свое трудовой профессии: всему классу демиургов с младых ногтей следует прививать способности к государственной добродетели (sofrosynе) и даже прививать её принудительно , в определенном смысле, ибо: гармоничное соотношение, которое Идеальное Государство старается установить между всеми классами общества, должно быть не только результатом принуждения к хорошему закону всех без исключения, но и плодом духовного труда каждого отдельного человека – как охранителя, так и демиурга. Воздействовать на массы трудящихся надо убеждением, силой доводов, религией безусловно.

Государственный строй не должен быть для управляемого народа чем-то внешним, он должен стать частью внутренней жизни народа. А чтобы внутренне с ним согласиться, люди должны считать его делом своей личной жизни. Для этого надо научить индивида, в первую очередь, особенность его собственного положения, научить уважать свою собственную профессиональную работу, найти в ней своё призвание, чтобы он своё подчинение целому он воспринимал как обязанность, налагаемую религией. И если этого достичь силой общественного воспитания, в первую очередь, то результат выйдет потрясающий. И лучше это делать с раннего юношества – дать человеку нужный чекан.

Поэтому всякого рода непристойности должны быть совершенно недоступны детям и юношам.  Тогда лучшие из них легко смогут взлететь на социальном лифте до очень высокой должности, равно как и дети охранителей, сызмальства живущие среди охранителей, однако по какой-либо причине не выполняющие общие для всех правила воспитания и обучения, не только не займут никакого высокого поста по достижении совершеннолетия, только потому что их папа носил, к примеру, фамилию «Собчак» или «Медведев», а и вовсе опустятся на том же лифте в самую гущу демиургов и будут добывать себе хлеб насущный трудом рук своих, ибо охранители, находясь на высоких государственных должностях, не делают никаких накоплений, ибо им запрещено касаться серебра и золота вообще, а никакой частной собственности у них и в помине нет. Для детей же из класса демиургов есть только одно ограничение для занятия самого высшего поста: они должны идеально отработать несколько лет в должности рядового охранителя или отслужить в войске.

Т.о. перемещение между классами у Платона в его Идеальном Государство осуществляется безо всяких помех – государство создает все условия для развития каждого индивида, а сам индивид прилагает максимум личных усилий для собственного умственного  и духовного роста. И тогда – милости просим по власть, если дозрел и душа просит.

Критерии: серия публичных экзаменов на политическую, общественную и  духовную зрелость, и гражданскому гению корона здесь улыбнется заслуженно и в полном смысле..

Так идеальное государство делает элитную из всего общества, а не их номенклатурной обоймы вечно живущих в ней персонажей, где место чаще покупается, чем достается заслуженно и честно. Однако кухарка, как хотел Ленин, не пройдет! Сначала пусть покажет свой интеллектуальный и духовный уровень в убедительной форме, и потом ещё послужит госчиновником или воином, если всё получится, тогда и дорожная карта в руки. А просто от округа, прямым или представительным голосованием никто никуда не избирается.

Воспитание детей и  юношества – первая и главнейшая задача идеального государства. Отсюда огромная роль матери в Идеальном Государстве, ведь она больше всего времени проводит рядом с ребенком. Для матерей, по такому поводу, тоже должны быть обязательная школа, без диплома которой рожать запрещено. Только хорошо обученные и правильно воспитанные дети и юношество могут правильно определить своё призвание, а  в этом уже половина успеха будущей жизни каждого и всего обществ в целом. В Идеальном Государстве не может быть лишних людей. Общественные школы самого высокого уровня должны быть доступным благом всем без исключения детям..

Все граждане одинаково ценны в Идеальном Государстве, если максимально хорошо выполняют свои трудовые обязанности и непрестанно самосовершенствуются. Мастер управления и мастер кирпичной кладки равны, как и мастер письма или выдающийся жрец. ( В советское время был соответствующий стишок для детей.)

Идеальное государство Платона не признает ни за кем никаких привилегий, ибо «мы создаем идеальное государство не для того, чтобы одну часть общество отделить от другой, и сделать счастливым меньшинство народа, а чтобы заботиться о каждом, и обо всём обществе в целом для его процветания и счастья». Вот это и есть цель государства, а не слежка за дефицитом бюджета или удвоением ВВП. Это всего лишь частности общегосударственной жизни.

В Идеальном государстве правители не есть господа народа, они – его слуги, народ трудящихся – их кормилец, все люди братья, лучшие люди – мастера своего дела, жизнь каждого ценна сама по себе, счастье каждого – забота всех остальных. Повсеместно царит дух доверия и взаимного уважения. Все думают о благе каждого, и каждый думает о благе всех. И это должно осуществляться без принуждения, по внутреннему позыву, ибо так должен быть воспитан народ, которому здравомыслие и доброжелательность к другм людям прививается с младых ногтей. А когда все люди будут жить без злобы и зависти, то и заставлять никого не нужно - «не убий!», «не укради», «не завидуй!»

Здравомыслие – это нравственное владычество над самим собой, оно покоряет себе всё неразумное в нас, наши слепые побуждения, эгоизм и страсти, они – понимание меры самоограничения, оно – способность давать  себе отчет в наших собственных действиях.
Это умение приводить себя в добровольное подчинение тем, кто обладает высшей проницательностью, и потому призван (а не избран!) руководить целым. Оно – дух самого строго выполнения своих обязанностей в индивидуальной профессии. Это и есть самый надежный способ получения в обществе хороших граждан.

Итак, поднимем тост за здравомыслие как за здоровье души!

Вот как высок идеал, к которому должна стремиться социальная организация государства разума? Каковы выводы для высшего сословия? Оно должно добровольно отречься от своих сверхбогатств в пользу общего блага.

(Практика показывает, что разрыв в имущественном цензе не должен превышать в обществе 5-7 раз. Иначе общество начинает морально тухнуть: богатые заносятся, а бедные начинают завидовать или раболепствовать.)

Итак, высшая цель – это то, что приводит усилению внутренней связи в обществе, а не количество боеголовок или стабфонд за океаном..

Что есть высшее зло в Идеальном Государстве? Нет большего зла, чем те обстоятельства, которые ведут к падению нравов и распаду страны. Ничто так не сплачивает общество, как (нет, не только горе или общее счастье!) общность интересов его граждан.

Государство тем совершеннее, чем больше в нем единства – всех вместе и каждого со всеми.

В чем спасение? В непосредственном созерцании Блага Мира (добра).

Спастись можно только мудростью. Но мудрость – удел немногих?! И как тут достичь гармонии, ведь мудрость не экспроприируешь и не поделишь на всех нуждающихся.  На этот вопрос у Платона нет ясного ответа. Получается, что те, кто не мудр, так и будут прозябать в обманчивом мнении до самой смерти? Ответ возможно дать примерно так: духовное зрение доступно всякому чистому сердцу, если оно постоянно упражняется в этом, даже если в логических задачах не всегда всё ясно.
Что касается самой верхушки общества, где царит экономический коммунизм и нет ничего личного, а всё почти что божественное, и все помыслы только о благе народа, то тут уже никаких оговорок как не было, так и не будет. Государственная служба в Идеальном Государстве – практически религиозное служение, а не просто работа ради самореализации и пропитания..

Однако на преддверие этого царства – жизнь демиургом – эти запреты и ограничения не распространяются, они живут, как обычно живут все нормальные люди. – по мере и желанию излечившиеся от диктатуры страстей и бессмысленных или чрезмерных желаний.

Основная обязанность трудящихся – платит налоги, они не должны быть ни обременительными, ни разорительными. Но платить может тот только, кто имеет, чем платить. Значит, у трудящихся собственность может и должны быть на руках. Те же, кто работает в общественном секторе, платя ровно такие же налоги, тот же процент, со своей зарплаты. Иначе платить жалование чиновникам и воинам будет не трудящийся, а государство, и тогда чиновники и воины будут уже защищать и охранять не трудящийся народ, а госкорпорация. И тогда Идеальное Государство очень скоро сделает всем ручкой и превратится, как оборотень, в Наихудшее Зло, которое не только никак не сможет защитить суверенность своей земли, но и в один ужасный день тихой сапой поставит посреди страны военную базу какого-нибудь враждебного и чужеродного НаТо, в поддержку своей профессиональной армии воинов-роботов, которые теперь уже охраняют не народ и государство, а госкорпорацию от народа.

***

И ещё одно заблуждение, которое чаще всего возникает при толковании Идеального государства Платона – там-де жены и дети будут общими. Но это совсем не то, что практикуют обычно в примитивных коммунах хиппи – групповуха и бесхозные дети. Здесь иной принципиально смысл: Платон утверждает, что в Идеальном государстве НЕТ чужих детей, за ними всегда найдется, кому присмотреть, если вдруг с родителями что-то случилось. Равно как и жены, оставшиеся без мужа, т.е. ставшие вдовами или разведенные, всегда будут опекаться государством и обществом.

( В русских деревнях был издревле обычай – вдове дом строили всем миром, от урожая долю во вдовий дом приносил каждый, по своим доходам. Это и есть обычная практика отношения к чужим детям и женам, как к своим близким родственникам. Ничего дурного Платон на этот счет не предлагал.)

***
Однако Платон не был замороченным идеалистом, когда преподнес миру 10-томный труд под названием "Государство" ( ну мы понимаем, что Платон - это названием или условное обозначение этого труда, или же имя толкователя, а вовсе не обязательно автора, потому что такие фундаментальные исследования, во что реальнее поверить, создаются в течение многих лет целыми научные коллективами при мощной финансовой поддержке извне),
поэтому он предлагал вот что:

Раз до Идеального  Государства нам теперь пока ещё как до Марса

(прошу не путать с Марксом хотя бы на сей раз, а то ведь эта очевидная путаница, основанная на простой опечатке, уже привела к невероятно запутанным результатам в 20 веке),

а жить всё равно надо, то начнем прямо сейчас строить Государство второго порядка - ориентируясь на идеальный образец в перспективе.

Т.е. Платон предлагал начать эту грандиозную стройку века с составления идеального свода законов, КОТОРЫХ  БУДЕТ НЕ СТО ТЫСЯЧ И ОДИН, А НЕМНОГО (ДУМАЮ, НЕ БОЛЬШЕ СТА), КОТОРЫЕ МАКСИМАЛЬНО ЯСНЫ И ПРОЗРАЧНЫ, НЕ ДОПУСКАЮТ НИКАКИХ КРИВЫХ ТОЛКОВАНИЙ И НЕ ИМЕЮТ ЛАЗЕЕК ДЛЯ МОШЕННИКОВ,
а в отстальном люди должны руководствоваться здравомыслием в платоновском смысле, т.е. в каждой конкретной ситуации самостоятельно составлять понятные и проверяемые контракты - письменно или устно, как кому более удобно.

И ВОТ ТАК, ШАГ ЗА ШАГОМ ПРОДВИГАТЬСЯ ВПЕРЕД, К НАМЕЧЕННОМУ ИДЕАЛУ.
ДУМАЮ, ВЕЩЬ ВПОЛНЕ РАЗУМНАЯ И ВЫПОЛНИМАЯ.

***

Однако продолжим разбираться с этой темой, потому что ни с Сократом, ни с Платоном, на самом деле пока полной ясности не получилось: тут и там торчат кошкины хвосты.

Древнегреческий период в научной литературе называется ещё и досократовским, под этим понимается конкретно вот что:

Сократ заложил основы логики в рассуждания о прошлом, настоящем и будущем: т.е. в 5 веке до Р.Х. вера в предания сменилась на последовательные и самосогласованные рассуждения о...

Новая эпоха называется эллинизмом. Эллада=Ладия со столицей в Старой (Древней) ЛАДОГЕ (Латвия, Литва сохранили это название и по сей день, а сколь обширным было это образование - потом историки нового времени урезали его до границ Римской империи, латинского мира в современном понятии).

Сократ также - это и вариант Христа середины последнего тысячелетия до Новой Эры. Он прроовзглашает практически то же самое, что и Христос, и также говорит об иных богах и своей связи с ними, что сама пророчица-жрица ему передает оценки богов его личности - мудрейший человек на всей земле... И мобильная связь всегда при нем - он, в рискованных случаях, получает указание от тогдашнего Шойгу, Сократ называет этот вездесущий голос, звучащий в нем, даймоном (это, вероятно, искаженное "динамик"), вот так, живя с чипом в голове, он и ведет пропаганду среди населения колонии под названием Греция...

А теперь поговорим серьёзно.
Итак, что же произошло на переломе? Беспокойный 5 век выдвинул новую концепцию личности (её в данном контексте олицетворяет фигура Сократа) - свободного от предрассудков, преследовавших человека из тьмы веков, свободного, как сгусток энергии и самостоятельности в принятии решения, свободного настолько это вообще возможно в рамках рабовладельческого строя Афин. (Откуда же взялись рабы у такого продвинутого общества? Оттуда же, откуда и у нас - гастарбайтеры: после распада бывшей империи Атлантиды образовалось примерно то же, что и после распада СССР - отделилась Ладия ( и границы её в те давние времена находились на оконечности Западной Европы, благо, французские короли так и продолжали по инерции называться Людовиками, а их подданные - людьми.)

Так началась эпоха антропоцентризма - и это вполне отвечало процессу глобализации, идущему семимильными шагами в новоиспеченном вселенском мире. Что это был за мир, мы же уже догадались, ниже поговорим о его отличиях от утопической (утопленной) Атлантиды. (Слово "тонуть" - в русском и других языках иногда употребляется с смысле "пропасть, погибнуть, не выдержать испытаний; так тонут на экзаменах иди утопают в делах, пустых хлопотах; в этом смысле всегда есть оттенок личной вины того, кто-то тонет, или присутствует указание на то, что кто-то кого-то утопил - т.е. погубил нарочно и подло.)

Итак, человек выдвигается в центр, и это продвинутое новое существо  с каждым десятилетием делается всё более настойчивым, т.е. очень быстро научается качать права.
Это вы выдвигает на первый план СЛОВО, и те, кого принято называть древними греками, а потом эллинами, демонстрируют невероятную страсть к слову, преклоняются перед ним и верят в его несокрушимую силу - и это всё о нем, логосе, что почти точно  совпадает со СЛЕГКА ВИДОИЗМЕНЕННЫМ, НО - тем же словом ЛАДОГА( с=д - какую партию ни создай, всё одно получается КПСС).

И как всё это нам знакомо! Где ещё, кроме Руси, договора заключались на слово? А так было до 16 века повсеместно, потом - выборочно.

***

ПЛАТОНИЧЕСКАЯ ЛЮБОВЬ И СМЫСЛ ЖИЗНИ

Начнем с последнего: смысл жизни, по Платону - в осуществлении божественного начала в человеке, в достижении человеком благой, нетленной формы существования, над которой не властны смерть и время, т.е. речь идёт о бессмертии как увековечении чнловека в боге. Душа по своему существу и понятию неразрывно связана с идеей ЖИЗНИ, неотделима от неё. Она естьто, что одухотворяет и соделывает живым самоё тело, она - начало жизни. Ясно, что она немираема. Душа также несовместима со смертью, как и сама идея жизни.

Однако чаще всего это положение понимают сугубо материалистично, хотя здесь речь идет не об идее бессмертия, а о действительном бессмертии, т.е это не просто онтологическое доказательство, это рассуждение Платона о душе заключает в себе гораздо более глубокий след - бессмертие есть необходимый метафизический постулат всего нашего существования.

Однако Платон видит и биологическое бессмертие как непрерывный жизненный процесс, как череду сменяющихся актов смерти и рождения - т.е. постоянные  смены трат и возобновлений прроостых смертных, сохраняющих себя через своё, подобное себе, нарождающееся потомство.

Т.о. вся смертная природа стремится, тем или иным образом, пребывать вечно, это заложено как инстинкт во всяком существе - от растительного до человеческого. Все они меняются непрерывно,  старые клетки отмирают, им на смену приходят новые, молодые, но это же возрождение относится и к мыслям - они также могут старевать и умирать, а на смену им приходят иные, новые мысли. Но точно так же, как живут долго или всегда мысли о сути жизни и смысле смерти, т.е. пребывают всегда во всяком поколении человечества, также и иные существа могут жить очень долго, не искючено, что и бесконечно: есть растение росянка, оно фактически бессмертно, живет на одном, наращивая каждый год над собой новую розетку - кстати, ест насекомых. Зачем ей такие привилегии от природы? А затем, что она выполняет важнейшую функции: росянка - хроникер природы, по количеств розеток можно точно определить возраст слоя, в котором она произрастает: 1 год=1 розетка, это самая точная в мире датировка. Росянка - Россия - Русь, верим, что и она также бессмертна и пребудет всегда, потому что у неё также своя миссия в мире. Ну мы знаем какая, потом подробнее поговорим об этом, напоследок уже. Бессмертен и русский ген - с кем бы ни смешивалась русская кровь, через несколько поколдений русский ген каким-то чудесным образом всё равно начинает доминировать. Так зачем-то нужно природе.

Однако вернемся к телесному бессмертию через воспроизводство самих себя. Зачатие и рождение это доступное приобщение мира телесного, смертного к вечности, отсюда - безграничная власть эроса над миром животных слабые бесстрашного бросаются в бой с сильными, ради спасения своего потомства терпят голод и лишения. В мире человека проявление эроса более сложно и разнообразно. Человек стремится также  или ещё сильнее к духовному бессмертию. Ради этого он готов на всё. Те, кто жаждет телесного бессмертия, влекутся к противоположному полу - ради деторождения. Вдечение без этой понятной цели - пустая трата жизненных сил.  Тот же, кто влечется к духовному бессмертию, пусть даже неосознанно, стремится роазвить в себе мудрость. Это поэты и хдожники, изобретатели, устроители государств и другие "божьи" люди. Творить безобразное - во имя свободы творчества - для них невозможно. Находя сродные себе  прекрасные души, такие люди рождают в них прекрасное и прилепляются к ним сильнее, нежели муж к жене, ибо они вместе рождают неумирающих детей. Во имя этих детей возводят храмы, в память о плотских - никогда.

***

СМЫСЛ ЛЮБВИ

НЕ В ТОМ, ЧТО ОНА НАХОДИТ, А В ТОМ, ЧТО ОНА ИЩЕТ, В САМОМ ПРЕДМЕТЕ ИСКАНИЯ.

т.е. цель любви по Платону - безотносительно прекрасное и доброе. Оно существует само по себе, через себя и всегда в неизменном виде. Истинный путь любви - в восхождении из ступени в ступень, в постоянном обобщении самого предмета любви. Это то, что делает жизнь ценной, ради чего вообще стоит жить. Эрос достигает вершины в созерцании красоты чисто беспредметной, не загрязненной плотью и смертной суетой.

По сравнению с этим блаженством ничтожно все то, за что люди обыкновенно полагают душу. Но чтобы достигнуть божественного, достойного человека существования, душе должна максимально расстаться с телом, вплоть до смерти - путь к вершине истиннго блаженствоа лежит через смерть.

И это  уже чисто христианская доктрина Воскресения Христова!!!

Душа наша схватывает истину не путем чувственного опыта, а посредством размышления,  она уже лучше размышляет, когда ничто тленное её не отвлекает. Когда она становится самостоятельной, освобожденной, насколько это возможно, от тела, и тогда она стремится изо всех сил к истинному существованию. И весь этот опыт познается не телесными, а умными очами. Не зря существует столько легенд о слепом Гомере, о Демокрите, который сам ослепил себя, чтобы телесный мир на застил внутреннем зрению. А вот свежий пример - ослепший после написания грандиозного романа века ирландец Джеймс Джойс, автор "Уллиса", писатель, сознательно уподобившийся Гомеру?!

В обуреваемом страстями теле мысль пребывает в плену. Её полет искусственно тормозится: войны, междоусобия, партийная борьба и другие заразные болезни - вот чем награждает нас телесность, ибо всё это происходит по одной-единственной причина - из-за ненужных для настоящей жизни избыточных материальных средств.

Помочь человеческой душе сосредоточиться в себе, собраться от периферии к центру - вот в чем задача философии.

Итак, душа наша неразрывно связана с идеей нетленной вечной и совершенной жизни. Тогда невозможно не предположить, что, раз так, то есть и источник неиссякаемый нетленной, неумирающей жизни. И что человек может соединиться с ним навеки. Иначе жизнь как факт просто не имеет оправдания.

Это и есть ГЛАВНАЯ ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ. ЭТО, И НИЧТО ДРУГОЕ.

***

СМЫСЛ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ И СОВРЕМЕННАЯ ПЛАТОНУ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ.

Фундамент учения Платона - осознание той истины, что одна и та же цель и та же правда должны лежать в основе как личной, так и общественной жизни. Иными словами, очень упрощенно: не желай другом того, чего не желаешь себе.

Об этом диалог Платона "Полития. Главная мысль - о торжестве правды=справедливости в душе и государстве. Там и здесь правда должна выражаться в господстве и осуществлении божественного бессмертного начала в человеке.

"Полития": действующие лица -  Сократ (светская власть), старец Кефаль (церковь) - обсуждают будущую жизнь. Вести людей, т.е. управлять ими может только тот, кто знает единую цель существования, ибо ради неё люди должны делать всё то, что они делают как в частной, таки в общественной жизни. В Греции был один такой человек, который познал смысл существования, пишет Платон, так его афиняне убили за это. Отсюда оценка Платона всей современной ему жизни. Это жизнь, утратившая высшую цель, оторванная от своего главного смысла. Платону она представляется в виде корабля, команда которого выбросила за борт единственного человека, способного быть кормчим, а между пассажирами идет ожесточенный спор, кому управлять судном, к этому считает себя пригодным всякий обученный и не обученный. Все жадно тянутся у штурвалу, и каждый преисполнен злобы к другому, кто считает, что для этого искусства нужны специальные знания, а также надо понимать, что такое дрейф цели и многое другое...

Среди этих истинно безумцев единственно сведущий мореплаватель слывет звездочетом, мечтателем и просто пустым человеком.

И это не я говорю, а говорит Платон - о 5 веке до Р.Х.!!!

Это комплекс представлений Платона об афинской демократии его времени, но его рассуждения верны для любых форм правления в той или иной степени. Государство нуждается не в лидерах, которые нравятся большинству, а в зрячих внутренними очами руководителях, мудрецах настоящих, не софистах и краснобаях, но таких нигде нет. У кормила правления везде стоят сильные вожди, руководствующиеся не мудрым знанием, а обманчивым самомнением.

Из существующих форм государственного устройства ни одна не достигла философской природы, поэтому они и вырождаются, и хиреют на глазах, как семя, переброшенное в чуждую почву, и, будучи побежденным свойствами этой почвы, оно теряет силу и воспроизводит чуждые ему качества.  Только в наилучшем устройстве государства философ мог бы развить свои лучшие качества, свои богатые задатки, люди же обычные не идут дальше чисто человеческого никогда. Отсюда вывод Платона: Доколе не будет царствовать истинная философия в государстве, пока не будет упразднено разделение тела и души, нет спасения всему человеческому роду. Единственно достойная человека форма общежития есть та, где царит правда божия, а не человеческая.

Итак, вся философия Платона - искание "Града вышняго".

Платон, очевидно, установил во время 10-летнего путешествия на Восток, что цивилизационный код передан Афинам, Апамии, там есть все книги премудрости исчезнувшей Атлантды, так что он знал, о чем говорит.

Платон судил действительность с точки зрения идеала, который максимально определяет смысл и цену жизни. Кто смотрит на жизнь с этой высоты, тот не может не поражаться её чудовищным отклонением от вечной её цели. Это картина всеобщего грехопадения и, значит, всеобщей бессмыслицы.

(Это про 5 век до Р.Х. - Греция неумолимо идёт к упадку,
однако равно относится и к нашим временам!!!)

Такова точка зрения Платона на современные ему греческие города-государства.  все они представляются ему ( а так оно и есть, на самом деле, если перевести с русского на русский!!!) извращениями божественного устройства божественной прародины - Атлантиды, разными ступенями вырождения некогда существовавшего идеального государства - Ладии.
(Эл-Лада - государство Лада, т.е. божественного порядка, ЛАД, древнее русское слово, означающее примерной порядок.)

А так как строй государства связан напрямую с настроениями его граждан, все его уклонения от нормы отражают в себе ступени грехопадения человеческой души. Настроения граждан определяются прежде всего теми ценностями, в которые они вкладывают свою душу.

Когда шкала ценностей установлена, низшие подчиняются высшим, единому, в душе воцаряется правда, разум властвует над низшими влечениями. Сообразно этому правда овладевает государством, и в нём господствует лучшее, а значит, и лучшие люди находятся наверху. Душа начинает трудиться, и в ней устанавливается гармония. Когда же чувственность приобретает неподобающую власть над разумом, тогда и душа человека погружается в неправду. которая неизбежно завладевает всем внешним миром. Низменные влечения толпы приобретают господствуют повсеместно, в том числе, и над лучшими людьми. Вместе с душой народа государство погружается в в область тления и смерти.

Платон различал 5 ступеней падения, 5 типов государств, 5 типов человеческих настроений. Оставим пока в стороне высшую ступень - идеальное государство и рассмотрим остальные четыре. Блажайшим к идеальному государству является тимократия, В Греции 5 века это Спарта и Крит. Этот тип во всех отношениях сочетает Добро и Зло. Чистое влечение к мудрости, господствующее в идеальном государстве. здесь сменилось господством чести, страстью честолюбия и властолюбия. Власть из средства становится целью, т.о. открывается дверь низниш чувствам и влечениям. Этому государству не хватает лучшего хранителя и стража.

Здесь преувеличенно ценится сила, грубая сила, презираются искусства и науки, им предпочитается гинастика ( у нас бы это был футбол и фигурное катание по телевизору ). Поэтоу оно не в состоянии противостоять корысти и алчности. Имущество в тимократии всё в частных руках. Неизбежный его спутник - а это плодит постоянные раздоры и ведет к расстройству единомыслия.

Развивающаяся алчность заствляет деньги ценить больше чем честь и доблесть, сверхбоатство господствует над всем. Вот это и губит, в конце концов, тимократию. (Оп-тимисты постепенно становятся пес-симостами.) Когда высшей ценностью становится богатство, тимократия превращается в олигархию. Это гос. устройство основано на цензе, т.е. это то, где источником власти становится богатство. Тут его превозносят, богатых избирают на должности, потому что они богаты, независимо от их способностей, бедных презирают и ущемляют.

Однако неумеренная страсть к наживе губит, в конце концов, олигархию, на чаше весов богаство перевесило доблесть,  роковое свойство этого груза влечет этот тип устрорйства в бездну. Богатство раскололо общество на две части,  в олигархии, собствкнно, не одно, а сразу два государства. чуждых и враждебных друг другу. Сосуществуя вместе, они находятся в вечном заговоре друг против друга, отсюда немощь олигархии. Олигархия не в состоянии вести внешнюю войну, потому что тогда ей придется либо вооружить ненавистый народ, ту часть государства, которая находится на другом полююсе и которую они боятся больше, чем внешнего врага, либо воевать с помощью наемников, на что требуется много денег.

Опасность олигархии в том, что неолигархи (пролетарии ) в нем - собственно не граждане. В античных государствах они превращались в плебс, который жил на подаяние со стороны гсударства, их единственной обязанностью было голосовать, и всё. Но олигархиивыгоднее было использовать рабов и кормить плебс, чем дать народу возможность зараюатывать самим. Плебс плодил нищих и криминал, там, где много бедных, криминал будет всегда играть втоорую после олигархов роль. Олигархия и криминал неразлучны. Там же развиваются такие отвратительные черты как подлость, зависть к чужому, ибо алчность и жажда наживы быстро овладевают всеми слоям общества. Богатые собирают мёд, а трутни тем временем оттачивают свои жала, чтобы с их помощью в удобный момент всё отобрать и поделить. В таком государство массы всегда презирают власть. Слово "господин" всегда произносится слегка презрительно. Когда же домос, одержав победу. одних убивает, других изгоняет, прочим же дает равные права, тогда воцаряется общество полной свободы в речах и децйствиях. Тут каждый живет на свой манет. И такая жизнь со стороны кажется очень привлекательной. Она очень нравится любителям пестроты - пестрым людям.  Это как бы рынок всех образцов правления. Тут совершенно не нужна никакая подготовка, чтобы прорываться во власть, если не желаешь подчиняться другим. Кто умеет ладить с массами, тому и вовсе всё нипочем. Он - кумир толпы, он может всё попирать ногами.

Демократия это образ правления анархический.  В процессе падения человечества демократия делает широкий шаг, если олигархия сдерживает страсть, хотя бы их жадности, в демократии отсутствует всякоая узда, разрешено всё, что не запрещено законом. Демократия - этоо тот распутный сын, который идет на смену скупому отцу олигарху. (В США это - республиканцы-демократы).  Демократия часто симулирует философию, на деле же это не выше софистики, красивого и небескорыстного словоблудия, иными словами.

Но и демократия содержит в себе зерно своей гибели, как и в олигархии, её погубит то, что наиболее ею починтается - это безграничная и безотносительная свобода. Все равны всем и никто никого не уважает? власть - граждан, граждане - власть, отец=сыну и боится его, дети не стыдятся быть непочтительными с родителями, дабы быть совсем свободными, учителя боятся учеников и льстят молодежи, а те презирают учителоей и вымогают у ниххорошие оценки. Молодые вступают в споры со стариками, старики заискивают перед молодыми, дабы не поссориться с ними и не показатьться деспотичными и отсталыми, старорежимными...

мужчины равны женщинам и взаимно презирают друг друга. Свободны ничем не отличаются от рабов. Всё худшее находит приют в любом сердце, это как раз никогда не осуждает демократия.

***

Чтобы властвовать при демократии, надо уметь кадить уличным массам. Поэтому внешне создается атмосфера лести, из лжецов-демагогов побеждает тот, кто взывает к подполью - самым низменным инстинктам, постепенно заигрывание с массами перерождается в звероподобие - массы уже не хотят свободы для всех, они хотят установления закона джунглей. В этом Платон видит сущность демагогии, а современные ему софисты вполне напоминают нам наших либералов.

Мудростью они называют то, что на ура принимает улица. Это то же, как если бы дрессировщик выучил большого, сильного, злоьного зверя слушаться, изучив самым тщательным образом его нрав. злобу, чем и как его успокоить, а чем привести в ярость  и т.д., И вот представим себе, что этот дрессировщик вдруг стал бы называть себя мудрецом! Свои достижения мудрости он возводит уже в достижения государства, не разбирая, что в этих звериных страстях хорошо, а что плохо.  Ведь для него главное, чтобы зверь слушался,  и тогда добром будет то, что травится уличной толпе. а злом - что ей не любо.

В этом суть либеральной уличной равды. Но у них есть и ещё одна мораль - для людей своего круга, тех, кто как раз и дрессирует толпу. И там уже добро - это то, что выгодно им самим, а зло для них - всяческое ущемление или ограничение их "свобод". Так, лавируя между двумя системами правд, они ведут государство к дальнейшему упадку. Так в демократии создается всеобщая атсофера взаимного развращения. Либералы (демагоги-софисты) развращают массы, но и массы также развращают государство, т.к. не могут преодолеть соблазн считать великим и правильным именно то, что нравится массам.

Те же истинные мудрецы и пророки, что наперекор либералам и митингующей улице осмелятся противоречить площадным вкусам, подвергаются жескотому преследованию, вплоть до смерти ( см. на Агитпропе саморазоблачительные выкладки 1,5 мес. назад о тотальной слежке за неугодными им, либерелам. Преследуют не только того, кто им противоречит, но и всю его семью, родных и друзей. Никому нет от них спасения. ТОтальная сеть неправового сыска оплела всю планету.
***

Крайности, т.о., соприкоснулись. Либеральная демократия изначально содержит в себе зародыш самой жестокой тоталитарной тирании.

И тогда из слреды либералов или, что ещё подлее, из уличной толпы, возникает выпестованный демократами же тиран, и происходит не свержение демократии, как это сейчас стараются представить болотные персонажи, а имеют место вполне законные и своевременные естественные роды, хотя иногда и через кесарево сечение, - так происходит перерождение демократии в тиранию, так было всегда и так будет сейчас, если мы не успеем до конца 2012 года найти ключ к смене многотысячелетней парадигмы зла.

Так свобода без границ превращается в самое гнусное рабство.

Конкретно происходит эта так.
В демократии условно всех людей можно поделить на три разряда:

1. Те, кто всеми фактически верховодит; это демагоги, уличные риторы ( современный пример - такие как Сванизе-Хакамада-Собчак...).
Вокруг самых бойких собираются толпы почитателей, их задача - кричать громче, освистывать и захорпывать всех тех, кто взджумает говорить нечто отличной от присущей им демагогии. Иногда они сами назначают себе критиков, и те уже "законно" им противоречат ( у нас это Проханов-Веллер-Дугин...)

2. Честные богачи - те, кто, подобно пчелам, более-менее законно накопил приличные средства. Эти собиратели мёда бережливы и рачительны. Они - законная пища для трутней.

3. Демос - живет личным трудом или вообще бывает без всякой работы. Это класс пролетариев, самый многочисленный и мощный, когда собирается вместе, особенно для добычи (отъёма) мёда. Тогда народ ведут на бой за чудой мёд новые вожди, они легко отнимают всё у богатых, но больная часть отнятого остается лично у вождей. Те же, кого пролетарии обобралди до нитки, обвинив попутно в кознях против народа и даже - олигархическом образе мысли, будучи вне всякой защиты со стороны государства, а народ на них активно и дружно нападает, хотя часто и не по злому умыслу, а просто по невежеству, волей-неволей становятся на деле олигархами ( по образу действия и мысли) , т.е. стремятся всеми парвдами и неправдами вознестись над бунтующим народом и как следует взнуздать его.

И к такому образу мысли их вынудили трупни, котрые, в отличие от пчелиных трутней, умеют очень сильно жалить. Начинаются масосвые обвинения и суды, т.е. наступает эпоха репрессий, когда уже и сами пчелы становтся противниками мёда. Им более всего теперь  нужня жесткая власть.. В борьбе против богатых демос выбирает себе в главные вожди кого-то одного, кого они тут же начнут превозносить и без конца величать.

Так неизбежно рождается тиран.

Повелевая послушному народу, народный вождь уже не боится таскать людей в суды по ложным обвинениям, и даже убивать их, становясь по факту серийным убийцей. Он вводит смертную казнь без суда и следствия и обещает амнистию всем уголовникам.  Он сулит прощение долгов и раздачу земли нуждающися. Ясно, что такому человеку, нажившему столько врагов. остается, в конце концов, одно из двух:

либо быть убитым врагами.
либо самому стать тираном, т.е. из человека превратся в лютого волка.

Его же противники ломают голову над решением альтернативы:

либо добиваться судебным порядком его казни,
либо самим убить с помощью заговора и наёмных убийц.

И тогда тиран требует взять на содержание лично преданных ему телохранителей - так народ оказывается под властью полиции, поределанной из худшей части милиции, и профессиональной армии и даже враждебных иноземных войск ( полиция-милиция, профи вместо призыва, так появляется ббаза НАТО посреди России. Так устанавливается режим террора, который и превратил бывшего народного вождя в неограниченного властителя.

Отныне ему некогда думать о народном благе, о данных в начале его правлени обещаниях народу, теперь он весь и поностью занят врагами. Забота же о народном бгале переходит под эгиду новых демагогов.

Чтобы управлять в такой системе, властям надо искореть ещё в зачатке всякое думающее начало, поэтому начинается кавардак с реформой обрзования. Всякого, кто храбр, добр душой, кто мудр или кто богоат своим трудом, тот поневоле должен стать врагом "детей демагогов, уличной толпы. Начинется операция очищения.

Однако это очищение  противоположному тому, которое производят человеку реально болящему, удаляя из его организма всё больное и тлетворное. Здесь выбор невелик,
либо сожительствовать с ничтожным большинством, будучи уже и ему ненавистным,
либо покончить жизнь самоубийством.
И чем больше ненависть масс к режиму в результате таких вот дел, тем больше режим дубет нуждаться в многочисленной охране.

Внешний враг ему уже более дружелюбен, чем свой народ.

Гражданское рабство начинается ещё в стадии демократии:
но это лишь внешнее проявление внутреннего растления - духа.

Истинно свободными при демократии, переходящей в тиранию, остаются лишь те, в ком  специфически человеческое начало - разум - властвует над "звериным подпольем", - животный мир не тратит столько сил на борьбу с конкурентами, сколько бессмысленного зла порождают такие чисто "человеческие" режимы.

А когда во внутреннем мире человека воцаряется зверь, человек превращается в раба своих низменных инстинктов, ибо у него полностью порабощен дух. Тот, кто однажды опустился в тёмное подполье по самую макушку, вряд ли уже когда-либо оттуда сможет выбраться к свету. Природа не собес и не санта клаус, она дала подполье человеку, что испытать его на духовную прочность. Руки она ему, погрязшему в грехах, не протянет ни в каком случае.

Тиранический темперамент это, в некотором роде,
устойчивая комбинация
постоянного опьянения, чувственной похоти и сентиментальности.

Тип тирана вне власти - банальный преступник. Его душа всегда во власти аффекта и никогда не бывает свободна. В ней постоянно господствует тревога и страх.  Будучи во власти, он более похож на заключенного: боясь за свою жизнь, он живет как в темнице - всегда с охраной, жизнь сторого по графику, ему нельзя свободно путешествовать даже по собственному государству, он не может просто так выйти на улицу. Всё имея, он постоянно всем своим поданнным завидует.

***

Рассмотрев так подробно картину грехопадения афинского государства, нельзя не заметить, что несмотря на 2,5 тыс. лет, отделяющих нас от этой эпохи, оценки Платона не утратили своей актуальности и по сей день. Теперь, как и тогда, жажда наживы является сильнейшим двигателем общественной жизни в мире капитала.  Тирания стала естественным завершением греческой демократии, а далее произошел крах Античной Греции уже без особых проблем. У нас этот падение может оформится в монархическую диктатуру, где новоявленный монарх будет чем-то вроде вставной челюсти в текущей системе политики.

Есть и дугие отличия: изменил свою природу и национализм - из единой государственной политики в античности он стал, в своём роде, изгоем в современной политической системе.
Греки смотрелиина всех не-эллинов как на варваров ( бородатых ), но оттенок варваризма, т.е. дикости, появляется уже позже, при Ал. Македонском, первом глобалисте в мире.

Ну и, в отличие от античного государства, современное государство не явялется религиозным союзом, религиозные цели здесь преследует не столько государстов, сколько сама церковь, которая даже может быть (как в СССР) вообще отделена от последнего.

Но тем не менее сущность общественного греха, сущность уклонений общественной жизни от её конечной цели и смысл её остаются теми же самыми. И тон в общественной жизни задают все те же идолы, что и в Античной Греции, , только зовут их несколько иначе - Алла Пугачева. Дима Билан, Ксюша Собчак, Немцовы и Латынины, Гайдары и МедоПуты...

Корень этого явления - во всеобщем усыплении духа. В общественном сознании происходит та самая подмена подлинного призраками, что и во сне, только это сон наяву.  И среди всего этого коллективного сна редкие истинно бодрствующие, те, кто способен воспринимать единственно безусловное.

Это спящее большинство охотно гоняется за синицей в руке, на журавля оно вообще не смотрит. В тимократии безусловное благо заменили честью, золотом - в олигархии, свободой без границ - в демократии, безграничным произволом - в тирании. То озверевшее человечество, которым завершается этот кошмарный сон распада идеального государства, составляет логическое и последовательное развращение жизни, расторжение связи между духом и телом, господство плоти, плен духа и мысли.

Это разрушение и этот плен во все времена одни и те же.

Да минует нас чаша сия!

***

ДЕ РЕРУМ НАТУРА НАТУРАЛЬНО

Энгельс в своё время предостерег:
Не следкует слишком гордиться победой над природой, и пусть, во-первых, получен желаемый результат, но то, что проявится во-вторых и в-третьих, может  решительно перечеркнуть позитив первого.

1. Задачи ИДЕАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Если узника, проводившего много времени в темнице, внезапно раскуют, заставят встать во весь рост  и поведут к свету. то ему будет причинена боль. Ослепленный ярким светом, он не сможет сразу распознать предметы. которые будут наверху вокруг него.  Что он подумает в таком случае? Что именно раньше как раз всё и было правилно, и вот теперь его пытаются подло обмануть.  А если его вдруг заставят ещё и карабкаться по крутй скале, на вершину, поближе к солнечному свету, которое есть причина всего, он испытает настотоящую муку, вознегодует и окончательно потеряет способность верного зрения.

А посему нужна постепенная привычка тяги к горнему, постепенное воспитание, приобретение способности чаще смотреть вверх, чтбы понять, что имеенно солнечный свет и есть причина всего. Тогда ему станет жаль тех, кто остался в пещере. и тех, кого он ранее почитал своими владыками, полубогами...

   Есть два вида ослепления:
тёмной толпы - тех низменных природ, которые вообще не могут созерцать свет без помрачения взора,
и тех, кто ослеплен истинно - философов, которые, пребывая постоянно со взором, вперенным в солнце истины, вдруг возвратятся в пещеру, в мир теней, к запертым там узникам. Ими далеко не сразу овлдадеет способность видеть в темноте, и они долго будут видеть тиолько разноцветные беспорядочные пятна на сетчатке.

***

2.
Такова противоположность между нашей реальностью и тем миром, куда и должны устремлять свой взор те, кто хочет разумно действовать в частной и общественной жизни. Эту задачу Платон решает в своей "Политии", книга 5. К сожалению, Вл. Соловьев (не из Поединка, конечно, а из 19 века) оказался не совсем прав, когда давал свои оценки работам Платона. Он считал, что раз Платону не под силу справиться с решением задачи возрождения человека, то он и берет что-то попроще - ставя задачу преобразования социума, общественных отношений.

Однако у Платона, вопреки Соловьеву, идет речь не о преобразовании толпы в истинно народ, о полном преображении народа в государство Лада (Блага), в Эл-Ладу. Возрождение человеческой природы и её победа над звериным, что видно из приведенного выше текста, как раз и есть эта высокая цль.  Иначе говоря, задача поставлена так: расковать узника, вывести его из темницы  плена мысли и духа на саму. вершину мира мыслимого.  И тогда человек. вчарашний узник, всем сердцем прилепился к этой лепоте - идее всеобщего блага.

Иными словами, Платон хочет, чтобы человечество совершило поворот от мира тленного к миру безусловному, сверхчувственному от всей души. И это основаная мысль "Политии" Платона: весь социальный и политический строй идеального государства должен выражать собою этот поворот души. А сама "Полития" это не что иное, как трактат о Правде и Справедливости, и сущность правды в том, что как в человеческой душе так и в обществе, бессмертное начало господствует над смертным. Именно поэтому нажна перемена в жизни, той реальной жизни, где нынче все наоборот, и между духом и телом как раз обратная связь.

(Тут уместно вспомнить древне-русские тексты "Слово о Законе и Благодати" и др. Всё в точности как у античных греков.)

Однако то, что предлагал псевдо-Платон в качестве средств достижения этой цели, мало пригодно. И к этому мы ещё вернемся, а пока уточним задачу: идеальное государство Платона это открытие безусловной правды - не справа и не слева, не в центре, а сверху, над борющимися классами и партиями, и что жизнь личности только тогда приобретает истинный смысл, когда она воссоздается по своему божественному первообразцу, когда она, вознесясь над землей, вдруг вспомнила свою небесную (невскую) прародину. В порыве вдохновения она увидела тот мир, где бог есть во всем, где нет ненависти, но везде есть душа, покой, где хаосу навеки положен предел. Именно поэтому Идеальное государство Платона возбуждает и по сей день множество кривотолков - но реальна ли эта утопия в принципе?

Больше всего абсурда в обсуждении коммунизма Платона.
Гегель: здесь индивидуальное поглощается полностью целым, гражданин уже не индивид, а некто общечеловек (Альгемайнен Менш).
Шталь: цель Платона - в самой идее республики, и этой цели приносится в жертву человек, его личное счастье, его свобода и т.д.
Пёльман, напротив, утверждает, что только в идеальном государстве Платона и возможно полное освобождение индивида.
Правы и те и  другие, потому что
1). идеал не достижим, а 2)движение к нему - это путь естественного совершенствования человека, и он последовательно доказывает, что государство как раз и создается для индивида, его пользы и выгоды, и что сама идея справедливости, воздающая каждому своё, есть индивидуальный принцип, а справедливость у Платона имеет целью восстановить нормальный душевный строй во внутреннем мире индивида через преобразование государственного строя. Т.о. идеальное государство у Платона не цель, а средство.

Однако надо читать этот труд внимательно и пристрастно: тогда станет ясно, где приписки, а где реальный, непротиворечивый Платон. Если брать только правящую верхушку, куда люди идут сами, и из кандидатов путем строжайшего экзамена отбираются лучшие, то надо понимать, что коммунизм, который только на них ( и ещё на воинов-охранителей) и распространяется, это есть их личный сознательный выбор. Приписки же страшные, и они никак не могли быть сделаны самим Платоном, к примеру: идея селекции людей, как племенных животных, или идея как избавиться от детей из бедных или необразованных семей - оставлять их после рождения без пропитания и ухода. Эрос в "псевдо-Политии" также подвергается строгом у контролю и регламентации. Тут уже человек порабщен от головы до пяток. А что за идея отъема детей у родителей? Это уже высшая форма государственного деспотизма. Мог ли Платон такое измыслить? Конечно, нет.  В идеальном государстве псевдо-Платона царит железная дисциплина, более уместная в монастыре или в казарме, но только не во всем обществе. Но если смотреть  только на высший слой охранителей - чиновников супер-ранга, то, опять же, это их выбор. Идея же заменить живую личность её родовой тенью, а также изгнать поэтов из государства и подвести поэзию под общий ранжир, ввести духовную цензуру могла придти в голову только псевдо-Платону, и кто это мог быть, поговорим ниже. Кто устроитель государства у псевдо-Платона?  Он не поэт и не мифотворец, но именно он устанавливает правила для поэтов и поэзии.

Нормой для идеального государства Платона является положение о Боге как об идеале, боги чужды вражды и взаимной ненависти, зла никому не желают. Бог всегда прост и правдив в слове и деле,не морочит людей ни во сне, ни наяву, а посему - долой политеизм, да здравствует единый бог-творец.

   Воины, вторая каста, живущая в коомунизме, должны быть мужественны, поэтому долой поэзию, она их только расслабляет, диктует псевдо-Платон, т.е. его непоследовательные интерпретаторы: долой плачевные песни по умершим! Даёшь только жизнеутверждающую музыку. Все воспитательные учреждения заняты лишь тем, как вытравить из человека все признаки собственной воли. Однако сам же Платон нигде не говорит о том, что идея коммунизма распространяется и на третье сословие, т.е. простых граждан, демиургов, которые живут трудом своих рук и ничем не управляют, только платят налоги.

***

Псевдо-Платон также предлагает читателю в качестве идеала Спартано-Критский государственный строй, как наибоее близний к идеалу Платона. Но это не может быть никак осуществлено самим Платоном, т.к. он как раз Спарту (тимократию) размещает на второй ступени, говоря о том, что этот строй здает позиции по самым важным вопросам и никак уже не может быть назван идеальным. Это первая ступень упадка идеального гсударства. В главе 8 "Политии" Платон пишет: общее положение воинов в Спарте, рабы общие, они  находятся в государственной собственности. Частные лица рабов не имеют. В Спарте пренебрегают музами, уважают только гимнастику, о душе заботы мало, а это главное в идеальном государстве.
Что же касется книги Законов, то тут вообще успешное раздвоение сознания, либо Платон сошел с ума, чего на деле не было, нет таких свидетельств, либо книги переписаны после его смерти, и кандидат на эту роль -  его псевдо-наследник по научному делу, опять же псевдо-Аристот. В псевдо-Законах  все противоречит тексту Политии. Фальсификация текста совершенно очевидна: Идеальное государство это компромисс. Но в Политии между гражданами царит полное единомыслие. Законы же полны сомнений - что можно ждать от современного поколения? И пскевдо-Платон идет на уступки: сначала государства второго и третьего порядка после наилучшего, т.е. тимократия и даже олигархия.

Кто мог так лицемерно переделать тексты Платона? В чьих это интересах? Ответ напрашивается сам собой - теми, кому сама мысль о возможности царства божьего на земле отвратительна. Она возможна лишь как реальность загробного мира.

То же, что представляет собой государство в псевдо-Платоне, если судить по псевдо-Законам, так это настоящий концлагерь, кстати, очень сия конструкция напоминает устройство современного ЕС, за тем лишь исключением, ещё более усугубляющим ситуацию, что идея блага для человека заменена соблюдением дисциплины дефицита бюджета, т.е. чисто экономической задачей.

Если в идеальном государстве Платона живут бог и сыны божии, то это и есть воплощение божеской жизни на земле, мысль, совершенно отвратительная для института церкви. Чем же тогда прельщать людей, если царствие божье уже здесь? И поэтому в псевдо-государстве из псевдо-Законов в идеальном государстве живут уже сыны человеческие, т.е. сама задача коренным образом поменялась. Но задача идеального государства из "Политии" - поднять человека над генезисом, над тем, что рождается и умирает. В псевдо-Законах Платон уже "забыл" о том, что в Политии содержалось осуждение строя Спарты и Крита.

В чем причина:
Для древней Греции боженство может быть только идеей, значит идеал был дишь философским, умозрительным. Зн. слово не могло перейти в дело, стать плотью и вочеловечиться - просто потому, что оно н было божественным. Божество не могло ни сойти на землю, ни поднять её до себя.  Оно должно было остаться в области генезиса, т.к. не могло в мире эллинов родиться в мир.

В мире же явлений рождается не идея, а лишь идолы, тени, которых люди по ошибке принимают за настоящую реальность.

***
Вопрос частной собственности.

По Платону частная собственность  - та самая центробежная сила, которая и разрывает общество на части. Псевдо-Платон решает эту задачу легко: изъять людей из сферы мещанского духа, отняв у них даже мысль о частной собственности. Но для Платона понятно, что для большиства людей эта идея неосуществима. Независимость духа от материалього - это удел лишь немногих, избранного меньшинства, это охранители-правители и воины. Они боятся только одного - потерять собственное достоинство. Все остальные освобождаются от кабалы частной собственьости по мере дозревания совершенно добровольно. Частный сектор есть, но его доля тем меньше, чем больше госуддарство.

Семья

есть и в третьем сословии, и в касте управителей-охранителей и воинов. Но дети воспитываются в гос.учреждениях только у воинов и охранителей, чтобы не отвлекать родителей от службы. Собственно, то же было в царской России - дети дворянства воспитывались в закрытых кадетских корпусах, в советское время - для детей военных были суворовское и нахимовское училища. В закрытых учреждениях сейчас воспитываются по всему миру профессиональные спортсмены, артисты балета и музыканты, и ничего - никого это не шокирует.

***

В платоновском идеальном государстве спасение - не одна из личных задач, а та единая и единственная, которая определяет собой всё его устройство и все направления его деятельности, одна из главных тем Политии. Основной грех существующих государств - погоня за многими делами и многими делами. У Платона главное дело государства и гражданина - справедливость, правда.

Это и есть подготовительная ступень к вечному блаженству, воспитательное учреждение, которое ведет человека к его вечной цели - спасению. В платоновском государстве спасение не одна из многих задач, а та единственная, которая определяет собой всё остальное. Правда, в объективном значении этого слова, заключается в таком гармоничном соотношении отдельных классов, при  котором каждый делает своё особое дело, и все вместе служат благу целого. (Но это же и есть "Общее дело" Федорова, т.е. русская соборность.) Правда в душе и правда в государстве одна и та же, ибо государство Платона идентично правдивому и праведному человеку.

***

Душа человека

имеет три  способности:
ум
сердце
чувственные влечения, желание ( по-гречески эпидемия).

Нормальное состояние души зключается в господстве высших способностей над низшими: ума над сердцем, чувствами и влечениями. Ум распознает цель, к которой должно стремиться, ему и нужно вести душу за собой. Каждому отделу душевной способноти соответствует своя специфицеская добродетель: уму - мудрость; сердцу - мужество, чувственности - воздержание. Эти три добродетели и сохраняют душу в её единстве и целостности.

Задача философского государства в том и заключается, чтобы осуществить этот нормальный душевный строй, совершив тот полный поворот человека к богу, о котором повествуется в платоновском сравнении земной жизни с пещерной, т.о идеальное государство д.б. мудрым, мужественным, воздержанным и справедливым.

Всё общество,оответственно, делится на три класса:
1. мудрецы (они же управленцы);
2. сердечные люди, они же воины;
3. все остальные, демиурги, не совладавшими со своими страстями, достается сфера труда, они же кормильцы.

Каждый класс делает своё дело и друг другу никто не мешает. Но это не застывшие касты, социальные лифты работают бесперебойно. Человек в природе не существует в одиночку. Идея государства - это идея цивилизованного и культурного обустройста общественной жизни. Однако свестские задачи у Платона на втором плане, они не цель, а как раз средство.  Основная же задача, как было сказано, в полном духовном возрождении человека, в преобразовании его внутреннего мира. Легко видеть, учение Платона об идеальном государстве предвосхищвает позднейшее христианство.

Начиная с Августина религиозные писатели видят в единстве форму царства божия. Для Платона идея блага - начало единства всего мира идей. Такое государство будет обладать неслыханным могуществом без всяких ракет, боеголовок и ядерной бомбы..  Настроение всех граждан - это симфония. К своим идеальным гражданам Платон предъявляет такие же требования, что и апостол Павел к членам церкви тела Христова: страдает один - с ним страдают все, славится один - за него радуются все, вот что это значит.

Государство с функцией церкви

это языческий монастырь, общество верующих во всеоружии светского меча.

***

Платон пишет, что к работе в государствве, выработке законов могут участвовать только люди, достигшие 50 лет, потому что только к 60 годам человек достигает максимума интеллектуального развития. Но что за идеи предлагают "интеллектуалы" псевдо-Платона в Законах: тут идея всеобщего блага заменена на проект относительного улучшения жизни тупем жесткой полицейской практики и регламентации всей гос. системы. О душе уже никто не думает, все дрессируют тело. Выхолощено всё, что составляет душу. Здесь уже всё застыло в неподвиджности, незыблемости государственного устройства. Однако в Политии  тоже была неподвижность - но это была неподвижность божественной идеи, воплощенной в государственном учреждении, а в Законах уже это обездвиженное чисто человеческое произведение  в застывшей форме. Это уже мумия государства. Незыблемость превращается в окаменелость. Деспотическая власть без всякого её оправдания. Если в Политии послушание гражданина - подвиг воина-монаха, который так  спасает свою душу, то в Законах уже это простая покорность верноподданного. В Политии гражданин ищет высшую правду вместе с государстовом, в Законах - высшая правда это верность закону, написанному человеком.

И всё это можно видеть на примере построения Евросоюза. Читайте 500 страниц Лиссабонского договора - это и есть переложение псевдо-Платоновских Законов на современный манер.

***

НАЧАЛО ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ АФИН: БОЙСЯ ТОЛЕРАНТНЫХ!

СЛОВО "ТОЛЕРАНТНОСТЬ" В ПЕРЕВОДЕ С ФРАНЦУЗСКОГО - БЕЗРАЗЛИЧИЕ, РАВНОДЛУШИЕ.

СОЛОН ПРОСЛАВИЛСЯ ТЕМ,
что после долгой смуты смог установить некое подобие мира в рядах пробудившейся к демократии - после свержения олигархического правления и забвения авторитарного способа государственного устройства - афинской публики. Он был избран архонтом и посредником, ему и поручили, как первому поэту Афин, устройство государства. Это произошло вскоре после того, как он сочинил элегию, начинавшуюся словами:

    Да, понимаю, и в сердце глубоко кручина запала,
    Вижу как клонится ниц первая прежде страна...

В этом произведении попали под раздачу обе партии - и олигархи и демократы. В то же время Солон защищал их одну от другой,разбирая весь их спор в деталях и убеждая прекратить раздоры.

   По происхождению и известности Солон принадлежал к первым людям государства, по состоянию и образу жизни - к средним. Вообще жн он прямо предупреждал богачей от чрезмерных притязаний на власть:

   Успокойте могучее сердце, много досталось вам благ,
   ими пресыщены вы. Знайте же меру надменному духу,
   не то перестанем мы покоряться и это не по сердцу вашему будет.

  Первое, что сделал Солон, это освободил должников от личной кабалы - как гарантии, обеспечивающей ссуды. После чего была проведена амнистия долгов, частных и государственных. Злые языки утверждали, что накануне реформы он и его друзья набрали земли в кредит, а после амнистии сразу стали богачами, воспользовавшись, как сейчас говорят (и делают), аутсортиннгом или аутсайдерской информацией. На Солона вообще было много клеветы, но поскольку он был всегда человеком умеренным и беспристрастным, когда, имея возможность легко привлечь на свою сторону любою из двух враждующих партий, всё же предпочел противостоять им обеим, чем вызвал ненависть как олигархов, так и демократов, всё же интересы государства и нации в целом ставя выше всего и презирая личные выгоды. При таком характере мало вероятно, чтобы человек был замаран в каких-то ничтожных делах.

   Далее он отменил законы Драконта, кроме закона об убийствах, эти новые законы были вывешены на кибрах, и афиняне поставили их в царском портике, и все граждане поклялись их исполнять. 9 других архонтов также принесли клятву, что если преступят законы, то посвятят городу золотую статую. Солон установил свои законы на 100 лет.

   Надо сказать, что начиналось всё демократическое устройство в Афинах не с Солона всё-таки, а с Мирона - именно он был обвинителем над свергнутыми олигархами, которых судили 300 архонтов. После же этого был Драконт со своими драконтовскими мерами, которые не сильно, однако, помогли унять непрекращающуюся смуту, и только Солону это удалось.

   Итак, Солон установил свои законы на целый век и  уехал из Афин в путешествие на 10 лет ( это было традицтией в Афинах - платон также уезжал на 10 лет), возможно, более долгое отсутствие в Афинах было чревато утратой гражданских прав, которыми все без исключения граждане очень дорожили, несмотря на постоянные жалобы.

   Он устроил государство таким образом: разделил всех граждан по имущественном у признаку на 4 класса. Из первых трех избирались кандидаты на все должности. Высота должности прямо соответствовала количеству имущества. 4-й класс - феты, малоимущие, имели право только на участие в народных собраниях и судах. Ко второму классу всадников принадлежели все, кто мог содержать лошадь. Высшие должности избирали по жребию из отобранных уже кандидатов. Совет 400-х сот избирался (по 100 от каждого фила) из 1 класса. Эти граждане охраняли законы, т.е. следили за их неукоснительным исполнением, а также судили тех, кто составлял заговоры против демократии.

Видя, что в государстве всё ещё часто происходят смуты, а множество горожан смотрят на это сквозь пальцы, Солон, чтобы пресечь эту недопустимую толерантность к смутьянам, издал такой закон:

   "Кто во время смуты в государстве не станет с оружием в руках на ту или другую сторону, т от будет предан бесчестию и лишится всех ражданских прав".

   Этот указ знаменателен тем, что карает не смутьянов (хотя зачинщиков карали сторого), а тех, кто хотел бы пересидеть смуту, остваясь в тени. Возможно, т ем самым Солон хотел вытащить из подполья истинных организаторов, которые, подстрекая людей к непослушанию, сами отсиживаются в безопасности и ждут, чем дело кончится. Так или иначе, после введения этого закона о наказании за толерантность в отношении смуты, раздоры сами собой быстро прекратились, и Солон уехал со спокойным сердцем путешестововать, наказав афинянам свято соблюдать данную клятву законопослушания.

   Однако к тому времени у него уже было много врагов, злились на него олигархи, которым не вернули долги, в обиженных сочли себя и бедные демократы, которые надеялись на полный передел собственности между гражданами. Так все недовольные собрались в третью партию - "против всех". Однако всё же 4 года в Афинах строго соблюдались все Солоновы законы. Но на пятый год установилось безвластие, не смогли выбрать архонта. И тут возникшая третья партия недовольных быстро вырвалась вперед. Её возглавил радикальный демократ Писистрат, брошенная на время без присмотра власть быстро была подобрана. Однако народ быстро опомнился и изгнал Писистрата из Афин, но он всё же вернулся, и отобрав обманом оружие у народа, объявил себя тираном. Произошло это так: будучи изгнанным, он занял много денег и обзавелся большим отрядом наёмников, и на 11 году Солрновских Афин приехал в Эретрию и попытлся захватить власть силой. Его поддержали всадники, которые и были главной поддрежкой власти там. ТОгда он и отобрал оружи е у народа - прибегнув к хитрости, как это делал всегда в трудных ситуациях. Устроив смотр войска у Фесейона, он обратился к народу с речью, го говорил очень тихо, и все стали кричать, что ничего не слышно. Тогда он предложил людям подойти поближе, к самым дверям Акрополя, что они тотчас и сделали. Но оружие они должны были оставить там, где раньше стояли. Пока в Писистрат говорил свою речь, по его знаку специальные люди собрали всё оружие с земли и унесли его в здание Фесейона. ТОгда Писистрат заговрил об отобранном оружии, в том духе что беспокоиться не надо, а надо идти к себе домой и заниматься своими делами. А об общественных делах он позаботится сам. Таак в этот день была установлена тирания Писистрата.

   Однако руководил он страной скорее в духе гражданского равноправия, чем тирании, бедных всегда с готовностью снабжал кредитами, чтобы они покупали себе дешевую (каменистую) землю в отправлялись на с\х работы, вместо того, чтобы влачить нищенсткое существование в городских трущобах. Так из города рассосалась бедность и рассосредоточинлась по всей стране, будучи постоянно погруженной в личные хозяйственные хлопоты.. Некоторым даже удалось слегка разбогатеть. Однако эти бедняки  были полезны Писистрану ещё и тем, что они платили в каждого надела десятину. Но бывали случаи, когда совсем скудные почвы он освобождал вчистую от налогов на доход.

   Вообще же он старался бедный народ ничем не раздражать.О нем говорили впоследствии: Тирания Писистрата это жизнь при Кроне.

   Однако сыновья его, пришедшие к власти по наследству, когда он уже сильно состарился, были не столь демократичны, как их отец. Писистрат был у власти долго, умер от болезни, когда уже правил его сын. Его несколько раз за правление изгоняли решением народного собрания, но он всегда легко и хитроумно возвращался во власть. За него стояло большиство как олигархов, так и демократов, он, в отличие от Солона, умел ладить со всеми, и слыл абсолютно беспринципным. В демократических Афинах тирания считалась преступлением, но не тяжким. Законы против тирании были сравнит ельно мягкими:

  " Если кто восстанет, чт обы стать тираном, или будет содействовать установлению тирании, тот дудет лишен гражданской чести и сам и весь его род."

   Как видим, поражением в гражданских правах вовсе не угрожали. Так что наказывали скорее морально. А вот за равнодушие к бунтовщикам и смутьянам (за толерантность), напоминаем, лишали гражданских прав.


***
ДОСОКРАТОВСКАЯ ЭПОХА


Досократовская  философия доплатоновского времени излагала свои идеи не прямо, а в форме загадки, афоризма, поучения

(таких текстов полно в древнерусской литературе - СЛОВО о Законе и Благодати, Поучения Мономаха сыну... Свод законов РУССКАЯ ПРАВДА и мн. др.)

Темы этих текстов у греков ограничивались явлениями природы, и свойствами пяти её главных элементов ( земля. вода. огонь, воздух, эфир (как средство античных массовых коммуникаций?!). И вот эта беспаспортная и безликая как бы материя, живя, сама по себе, однако весьма дурной жизнью, растекаясь и пылая огнем, поглощала собой и человека, как некую мельчайшую корпускулу, рожденную матерью-природой себе на беду.

Гераклит - это первое имеющееся в нашем распоряжении письменное проникновение в череду жизней и смертей бесконечной во времени и пространстве Вселенной, но где уже сказал своё первое слово огненный (солнечный=славянский) ЛОГОС, и где две Эринии (Арины=арийки) своей твердой рукой уже устанавливают свой диалектический порядок, не давая Солнцу (ну знаете, кого мы называем Соннцем - францзского короля Людовика_Солнце, киевского князя Владимира-Красно Солнышко...) сбиться с пути, если бы ему вдруг того захотелось. И это пламенеющий огнем  (славянский) ЛОГОС вознесенный высоко над человеком, и был истоком какой-то неземной, вечно возобновляемой  человеческой силы, тот логос, который и есть слово, а слово без произнесения его человеком (или богом)  просто не существует.
***

Склонность античных греков к беседам общеизвестна. речи их умело построены, хорошо продуманы, ибо они слова на ветер не бросали, и знали. что слово не воробей, вылетит - не поймаешь.  В беседе речи каждого участника были как вольные ручейки, которые однако, в конце концов, сливались воедино и текли уже, как большая полноводная река, в одну сторону.

Итак, греки возводили слово в абсолют, а себя считали его поддаными (Солнце - царь с(о)ловян.)

Среди богов особо почитается Пейто - боогиня убеждения.
Если софист Горий восхвалял Елену и возводил все её недостатки в ранг достоинств, а Сократ собирал вокруг себя толны восхищенных афинян самого разного чина и звания, то Платону уже ничего не оставалось, как самому показать бег человека с умом и душой из тьмы заблуждений и предрассудков (в форме  литературных произведений прошлого - это сплошные вопросы, которые ставит грозный эпос темных веков, сменившийся потом лирикой, на смену которой пришла трагедия, а затем и проза, - и здесь все оттенки как бывших, так и будущий переживаний истории.

Диалоги, к которых действует Сократ, а это почти все диалоги Платона, особенно остры и драматичны своим внутренним напряжением. Сократ воюет как бы с тенями - его враг, даже если и конкретен, обозначен лишь в общих чертах: философ преодолевает дикую злобу ненавидящих его за гордость мысли, людей, над которыми он вознесен силой своего ума и красотой души на недосягаемую высоту. Толпа всегда ненавидит вознесенного умом и правдой над ней избранника божия. Неизбежность обреченности героя... Дважды в жизни Сократ был на грани смерти, Логически безупречные речи спасали его. Но вот он в третий раз смотрит в лицо костлявой - и суд над ним заканчивается не у его пользу.


***

ОТ СОКРАТА ДО ХРИСТА: ЭВОЛЮЦИЯ НРАВСТВЕННОСТИ

Сократу приписали добрачную биографию вполне приличную: отец скульптор, мать - повивальная бабка, особо уважаемая в Афинах профессия. Есть утверждения, что и сам Сократ был скульптором, во всяком случае, совершенно неясно, на какие средства он жил, пока не получил свою долю (деньгами) в наследстве. В жены он себе выбрал самую сварливую и неуживчивую женщину Афин, Ксантиппу, сказав: "Если я уживусь с ней, то уживусь и со всем остальным народом, что и подобает делать философу." Детей учил всегда слушаться мать, ибо в словах матери, даже самых резких, всегда есть доля правды.

Однако наследство, часть отцовского состояния, было быстро прожито, и вскоре старший брат был вынужден взять его на содержание. Да, его постоянно приглашали на пирушки, он там много ел и пил, но никто и никогда не видел его пьяным. Голод переносил легко, будто ему вообще нет дела до еды. Имея внешность сатира, он быстро располагал к себе людей приятной беседой и несокрушимой логикой. Вообще-то он мог прослыть за тунеядца, у которого нет постоянного заработка или приумножающегося трудами праведными имения, ведь денег за свою работу философом, учителем народным, он никогда не брал. Но тут, на его счастье, в Афинах появляется особый класс, это происходит в конце 5 века до Р.Х., люди эти выдавали себя за риторов и знатоков морали, Сократа и причислили к этому нарождающемуся классу, так что обвинять его в принадлежности к тунеядцам и прочим деклассированным элементам уже не было никакой легальной возможности. Речь идет о шумном и модном в эту эпоху классе софистов, т.е. мудрецов. Сократ же называл себя куда как скромнее - всего лишь "любителем мудрости", или философом.

Софисты учили мудрости, как они её понимали, за деньги, и немалые, потому что учили, как правило людей богатых.  Они преподавали свою мудрость на площадях, и никто поначалу не подозревал, что Сократ принадлежит к другому, враждебному софистам лагерю. Сократ не учил людей краснобайству и логике как ловкачеству, "акробатике" мысли, он проповедовал добродетель как высшую форму правды, как миссию. Он был глубоко убежден, что послан самим богом в грешный мир и потому не может сопротивляться его повелениям. (Нам это ничего не напоминает?)

Что это было за время - конец 5 века до Р.Х.? (Как раз середина 1 тыс. до Р.Х.), очередная точка сингулярности, нас интересующая особым образом.) Сократ родился, как принято считать, в 469 году  и  умер в тюрьме по приговору в 399, т.е. в самом начале 4 века до Р.Х., т.е. в эпоху вполне благоприятную для демократических Афин, никаких учителей-греков у Сократа не обнаружено, он же сам, повторяю, всё время твердил, что послан конкретно богами, ровно как потом это делал Христос.

И вот этот человек, всегда уравновешенный и целеустремленный, в 70 лет вдруг приобретает репутацию эксцентрика ( а тут ещё комедию, написанную поэтом  Аристофаном, вдруг и совсем некстати вспомнили, где Сократ выведен в образе Сатира ), иными словами, афинский обыватель, уже порядком развращенный софистами, - он и составлял общество того времени, стал считать Сократа более чем странным, лишь потому, что тот не делал тех глупостей, которые стали творить(ся) повсеместно, ибо зло в демократических Афинах становилось нормой. О нём говорили, что даже не знают, что и думать, - такой он странный.

А странности его были такими, что никому конкретно не мешали, однако удивляли многих: однажды в военном лагере он ушел на рассвете и простоял в чистом поле бездвижно, созерцая восход солнца и затем размышляя о чем-то точно до следующего восхода, помолившись солнцу во второй день, он покинул это место и вернулся в лагерь. Его товарищи по оружию даже остались ночевать под открытым небом, невдалеке от того места, где стоял, как статуя Сократ, конечно, предварительно захватив с собой одеяла, чтобы пронаблюдать, выстоит ли он 24 часа не шелохнувшись. И это они тоже сочли за странность. Сократ же был погружен в глубокое раздумье - а вот о чем, никто так и не узнает. Для философа и вообще ученого это нормально, но для обыденного человека, конечно, странно.

Сократ не был профессиональным военным, но тут же прибыл в полк, когда Родине потребовались воины. В бою был храбрым, от наград бежал, когда его хотели отметить за доблесть в бою, он сказал, что его товарищ был более храбр, и награда должна достаться товарищу, а не ему. Сократ систематически уклонялся от всяких высоких должностей, что тоже вызывало к нему уважение. И вот, дожив до 70 лет, неутомимый афинский проповедник, уже пользовавшийся в то время всеобщим уважением и любовью, был публично заклеймлен позорным приговором, как самый низкий мошенник и плут. Сократ стоически воспринял этот приговор и с достоинством отбыл в лучший из миров, оставив афинян без моральной опеки, но с тремя его сиротами в качествен наследства.

Но кто же были его противники?

Про Сократа любой ученик мог бы не задумываясь сказать: он принес свою философию на землю прямо с неба, а Цицерон дал более полный ответ: Сократ низвел философию с небес, водворил её в греческих городах, ввел даже в отдельные дома и побудил афинское общество к исследованию жизни и вообще природы добра и зла.

Сократ преподал согражданам большой урок: людям свойственно искать мудрость в туманном далеке, он же учил людей не пренебрегать житейским, хотя это представляется большинству нормальным, учиться у того, что происходит у них на глазах. Задача приведения обыденной жизни в гармонию кажется многим незначительной, можно ехать на край света ради заморских чудес, и не замечать как прекрасны окрестности собственного дома. Сократ, по свидетельствам Платона ( его диалогов) говорил, что: Фалес отмечал, будто основа жизни - вера, но открытие этой истины никому не поможет стать лучше; Гераклит заверял, что огонь (или тепло) - основа всего, ибо он дает начало воде, но это также не придает душевного спокойствия людям. Какая польза от общих знаний, что всё течет и всё изменяется, если человек не может пока управиться с течением собственной жизни?  Учение Анаксадора о Солнце ( что оно раскаленный шар и много больше по размеру, чем земля) никому не поможет разжечь простой костер, чтобы согреться, и не заставит маслины быть более масляными. Сначала, учил Сократ, надо обустроить свой дом, а затем уже устремлять  свои усилия на ЛИКВИДАЦИЮ последствий мирового хаоса. И вообще, пусть  вселенной занимаются боги,

ибо Сократ прав, утверждая, т.о., что самая главная из наук это наука о человеке, познание самого себя и человека в целом, как существа общежительного, как уникального члена одной семьи справедливого государства. Нравственность так же важна для человека, как и свет для растения, её нечего изыскивать или доказывать, т.к. она есть, была и будет вечно сущестовать. Результат, к которому надо стремиться: сделать нравственность всеобщим достоянием, и дать широким массам прочный тип её применения. С крыш афинских домов  Сократ провозглашал, что наивная мудрость человека не в том, чтобы уметь умом взвешивать звездную пыль, а чтобы, согласно изречению Демокрита, познавать самого себя, становясь при этом не свиньёй, но и не богом.

Сократ за 5 веков до Христа провозгласил главную истину - человек, сам по себе, достоин уважения, ибо человеческое достоинство определяется не тем, что он приобрел извне, а тем, что он извлекает из себя. (Христос же говорил, когда его упрекали в недержании поста, что грех не в том, что входит в рот, а что выходит из него - т.е. злая речь. Примерно то же, но в другом ракурсе.) Между Христом и Сократом, обратим внимание ещё раз на эти роковые цифры, почти 500 лет. (Почти - потому что точной даты рождения Христа не знают, поэтому условно определили ту точку, которая теперь считается нулевой между новой и старой эрой, Ветхим и Новым заветом.) Царство же небесное - в нас самих, ибо одна только нравственность, усвоенная глубоко и глубинно, может научить человеков быть людьми, в то время, как естественные науки всего лишь укрепляют нашу маттериальную базу и делают жизнь удобной и более комфортной..Что тоже полезно, но если уже есть человек. Сажать же свинью за стол... себе дороже.

Итак, кто же они, противники Сократа? Их два вида: невежественная масса афинских обывателей и кичливые софисты, нагло выдавшие себя за мудрецов. (Кстати, слово "софист", как и слово "либерал" в разные времена имело разные толкования и оттенки, Лукиан называети Спасителя "распятым софистом".

Слово "софос" по-гречески: 1. мудрый, 2. смышленный, 3. хитрый - в зависимости от контекста. Так что в каждом случае надо смотреть, в каком смысле оно употреблено.) В поколении, непосредственно предшествовавшем Сократу, софисты впервые  заняли видное, вполне легальное положение в обществе. В эпоху общественной духоподъемности и усиления власти народа ( начало 5 века ) обострилась борьба старой аристократии и поднявшегося народа ( это похоже на ситуацию в середине 20 века, а ещё больше - в середине 19 в. в России).

После сражения при  Саламине народ был поднят на ранее невозможную для него высоту.  Церковь тогда не имела воспитательной роли, не учительствовала, а просто исправно отправляла обряды, не существовало вообще общегосударственного института для массового образования, особенно в области нравственности, что было насущной необходимостью при стремительно надвигавшейся демократии. Весь если зависымый народ обязан слушаться, то свободный народ должен понимать, в чем его нравственный долг. А чтобы понимать, надо знать, что собираешься понять. И поверивший в свои силы народ жаждал просвещения.

Тут-то на арене общественной жизни и появились орды софистов. Это было первое порождение афинской демократии. Её требования, само собой, и были мерилом сорта и достоинства товара, которым софсты могли прибыльно торговать. ПОтому они и учили, главным образом, краснобайству и логике обмана - судий и присяжных, кредиторов и людей зависимых...

Демократическое афинское государство, тем временем, сформулировало задачи, которые они должны были решать, ВНЕДРЯЯ ЗНАНИЯ В МАССЫ:
1. знание политического строя и основ законодательства;
2. умение приучать народ действовать массово;
3. подчинение логики практическим целям (понимать, что выгодно;
4. красноречие, неистощимое и неразборчивое в средствах, главная цель которого - заговрить зубы оппоненту, в случае неудачи.

Итак, софисты были простыми торгашами: им за их услуги платили, как за товар. Они и старались дать тот сорт товара и то его качество, какое наиболее понравится покупателям.

Сократ же был совершенно другим человеком, он называл софистов рабами тех, кто платит, а это для философа было высшим позором. К ним шли не за истиной, а за товаром, платили за находчивые и изворотливые фразы, а не за серьёзное взыскание истины. (Как это похоже на иных современных адвокатов!) Но торгаш он и есть торгаш: где вы увидите давочника, который будет гнать покупателей от  своей лавки из принципа. Хотя встречались и порядочные софисты: Протагор и Продик хотя бы.

Так афинская молодежь в конце 5 века до Р.Х. была сорвана со старого якоря и отрицала или весьма скептически смотрела на всё происходящее вокруг, находясь как бы между молотом и наковальней: учение софистов и проповеди Сократа застали её среди моря смутных сомнений, с одной стороны, и бесстыдной раскрепощенности, с другой. Враз были отринуты все великие принципы прежнего общественного строя и естественные права человека, это наследие сильного авторитарного строя седой древности и поддрежки здравого смысла.

Так была подготовлена почва для появления великого пророка-созидателя, которому предстояло вернуть народ, путем обучению его научному мышлению, к животворной вере в непреложность нравственных установлений, унаследованных по крови от отцов и впитываемых с молоком матери.

Итак, его звали Сократ.

В чем же конкретно состоял сократизм?(Сам Сократ, как известно, ничего не писал, он только проповедовал. Писали за ним и о нём Платон и Ксенофонт).
1. Человек по природе существо общежительное, способно испытывать и внушать симпатию;
2. Человек по природе животное размышляющее, и только тот является человеком, кто умеет сдерживать свои страсти и руководствуется разумом, функция которого состоит в познани  истины;
3. Сочувствие к другим связывает узами братства людей добрых и благочестивых.
4. Познание и осуществление правды есть отличительная функция разума.
5. Правдивость - главный руководитель человеческих поступков.


***

Вслед за СОКРАТОМ, в этом смысле, мы  рассматриваем период АРИСТОТЕЛЯ
В греческой этике выделяют три ступен:
на первой Сократ, как человек действия;
на второй Платон, как литератор;
на третьей Аристотель, как человек чистой науки.

Аристотель, в отличие от покладистого и ужывчивого Сократа, был человеком резким и слегка высокомерным, недаром про него рассказвали, что он примал масляные ванны, а потом не стеснялся это масло продавать. Есть свидетельства и того, что со своим учителем Платоном, когда тот был уже в преклонных годах, он обходился не очень уважительно, тем не менее, платоновскую Академию никогда не покидал, а после смерти Платона стал её главой.

Аристот, как его называют на западе, как хирург со скальпелем в руках, приглашал всех желающих принять участие всесте с ним в вивиссекциях единственно ради знания. Однако он провел широкую демаркационную черту между спекулятивным и практическим миром. Он был чем-то вроде познавательной машины, если анализировать его труды. Однако в "Этике", "Политии", "Риторике" он уже не учительствует, но вступает в открытое соревнование с Сократом и Платоном, как проводник общественной нравственности и моральный руководитель гражданской жизни. Но он никогда не гнушался заходить и в область практической жизни.

  Конечто, именно Плат он был тем преддверием, через котлорое образованные греки Александрии вступили в храм христианской веры, но уже после того, как христианство закончило свое естественное торжество, случилось нечто вроде реакции, и вот Аристот, ясный, холодный. бесстаршный. а вовсе не благочестивый учитель всякого знания, начал в средние века приобретать исключительное господство в школах христианской Европы, а через арабские школы - и на Востоке. Однако против него, великого диктатора, неистовствовал честный Мартин Лютер:

   "Аристот это скепток и шарлатан, который под греческой маской так долго околдовывал церковь Христа, этот хитрющий обманщик душ, не знай мы его наверняка, мы имели бы основание признать его за настоящего дьявола..."

   Это голос человека не с весами истины в руке, а с мечом священного слова на языке, но этот меч был в те времена очень нужен, и был мудро направлен не против т ого Аристотеля, которого мы теперь читаем и чтим, а против схоласта Аристота, который чаще употреблялся для многих темных дел, а авовсе не для честного искания истины. Настоящего Аристотеля Лютер в то время почти не знал, ткже как и истинное христанство сейчас понимают немногие, даже среди столичного клира.

   Лорд Бэкон справедливо восстал тогда протиив т.н. Аристот елевой логики, как против учения. которое скорее препятствует, чем помогает иистинном у знанию природы,но в то же время он был и неправ, говоря, что сочинения Аристота действительно составляют опору тех бесплотрдных методов мышления, которые при крывыались именем Арист отеля. Однако, усадить на трон настолящего Аристотеля. надо сначала освободить его от лже-Аристота, и для этого нужно было время.

  Это и объясняети, почему некоторые мыслители средних веков держались мнения, что Аристот и Папа были два великих узурпатора, оидн в умственном другой в религиозном мире, которых в интересах науки и религии справедливо низвергли протестанты 16 века. Французская революция 1789 года насильственно оторвала всех от их привычных привязанностей, разбила в прах все их любимые представления и теперь всё надо было заново устанавливать, начиная с самого фундамента - не только в мире практическом, но и в мире науки и религии.

Окаменевшая в ступоре церковь вдруг встрепенулась, и  у неё началась запоздалая поэтическая горячка, в то время как философия пробивала дорогу к древним основаниям положительного знания. И тут Платон и Аристотель должны были неизбежно воскреснуть в их истинном значении. Для большинства мыслящих германцев и для немногих думающих жителей туманного Альбиона выявляется сразу и во весь рост Аристотель как предвестник Бэкона - в употреблении великого органа наведения (интуиции). Но прежде, чем рассуждать об этике Аристотеля, кратко пробежимся по главным вехам его жизни. Когда появляется фигура такого духовного роста, человек, сверх из ряда вон выходящий, это всегда возбуждает против него нападки со всех сторон. И это так же естественно, как и лай деревенских собак из подворотни на незнакомца.

Аристотель, предполагают, родился в 384 году до З.Ч.в Стагире (Стожары? Ещё один один космический пришелец?!). В то время демократическая Греция уже не была завидной страной, как при аристократах, более того, она необратимо погружалась в эпоху упадка, а на севере от неё  бурно расцетала Македонская монархия. В 20 лет Аристотеля отей отправил в Афины к Платону в обучение, но стал не столько последователем Платона, сколько его поромщиком, в определенном смысле. Они были слишком разными: если ум Платона - подобен райскому саду, то ум Арпистотеля это уже великолепный дворец. Бог Платона - гармония, владыка, которого пользует Аристотель - беспощадный анализ. Платон - пуританин, Ари стотель - философ и светский, весьма практичный человек.

  После смерти Платона, в 347 году, Аристотель покинул Акадению, жил у друзей, а в 342 году до Р.Х. Филипп Македонский пригласил его воспитывать царевича Анександра. Вскоре Филипп погибает, и Александр, будучи совесм юным человеком, становится царем Македонии, Аристотель же, имея достаточно денег, открывает в восточной части Афин свою школу - Ликеи, которая наряду с Академией Платона, признается и по сей день во всем мире. Там он находится 13 лет, до 321 года. В 322 году умирает отравленный Александр, всемирный завоеватель, ходят слухи. что его отравил Аристотель, который тогда же покидает Афины и поселяется в Халкиде (Колхиде?), перед отъездом сделав намёк на судьбу Сократ (мол, удаляется для того, чтобы не дать афинянам второй раз отличиться перед всем миром, убийством философа.

  В неограниченную демократию вообще, и особенно в крайнюю демократию Афин он не имел никакой веры, эта система могла только разрушаться, в насмшеку даже говорил, что хотя афиняне открыли две полезные вещи - пшеницу и свободу, пользоваться умели только одной из них, да и то лишь для того, чтобы злоупотребить ею.

(Тут заметим, что опять  неувязочки получаются, совсем не про те Афины и не про ту Элладу здесь идёт речь, ибо пшеницу открыть  на голых горах и камнях, из которых состоит реальная Греция, да ещё учредить культ Деметры, просто невозможно, здесь можно открыть только неприхотливые маслины, отлично растущие у подножья гор и на склонах. Солон тут свидетель: под страхом смерти он запрещал Афинянам экспорт продуктов - продавать вовне хоть что-то кроме оливок, потому что в других местах все продукты стоили ещё дороже, но тогда сами жители афин просто вымерли бы от голода, ни  о каком экспорте пщненицы тут речи не идет. Какое же пользование разумное пшеницей или её открытие могло быть там? Если греки имели какие-то крохи для еды, уже хорошо. Рыба и маслины, да ещё грецкие орехи, наверное, и цитрусовые, вот и всё, что у них водится или растет. Для пшеницы же нужна водоорошаемая плодородная равнина.)

Итак, демократическая Эллада клонилась к упадку, и ничто уже не могло предотвратить её скорый конец. Аристотель очень метко описывает состоятние умов в тот период: личная неприязнь и политическая озлобленность легко возбуждались в демократических душах  завистливой досадой к личному превосходству и личной независимости. Ему в таких условиях угрожало преследование - за безбожие (что имеело место 80 лет назад в случае с Сократом), хотя, конечно, Аристотель безбожником не был, но также не был и политеистом, т.к. безбожников сам презирал, говоря: как бывают цветы без запаха, как бывают и души без веры.

Аристотель умер в Халкиде через год, в возрасте 63 лет, после переезда туда, якобы отравившись тем же ядом, от которого умер и Александр. А вслед за ним умер и второй великий человек того времени - Демосфен.  На смертном одре Аристот назвал Феофраста своим преемником в философской школе - Ликее.  Тут бы надо вернуться к моменту смерти Платона, который завещал свою Академию  своему племяннику, а тот передал её по причине своего слабеющего здоровья, второму известном ученику Платона - Ксенократу (Неподкупному?)
Это был такой человек, что ему, единственному в Афинах, разрешалось свидетельствовать в суде без присяги.  Перипатами называли сад, где прогуливались философы, ученики Аристотеля, или перипатетики. Так также стало называться аристотелевское направление в философии.

Глава Академии Плватона Спесипп был вспыльчивым и спесивым (что также наводит на мысль, что мы имеем дело не с реальными именами ученых, а с кличками, которые даны им в соответствии с их характерами.) Между Ксенократом и Аристотом были, очевидно, глубокие противоречия. Но и Платон его тоже не во всем поощрял, особенно критиковал за то внимание, которое он уделяет внешности, вещам, на взгляд Платона, пустым и ничтожным.  К тому же, Арист от часто резко спорил с Платоном, тот называл Аристота Полом или Половцем?), жеребенком, который, как известно, брыкает кабылицу после того, как наестся. Про своих учеников, Аристотеля и Спевсиппа, он говорил: одному нужна узда, другому шпоры.

Далее известно, чтот после смерти Платона, Аристотель, не пришедший к смертному одру проститься с учителем, тут же явился купить книги Платона и скупил почти всю библиотеку, "попротив сами тексты Платона". Про то, что не только Аристот, но и Ксенократит, который стал главой Академии по настоянию Спевсиппа, приложили руки к трудам учителя, каждый внес туда своё, вот откуда так много противоречий в книгах под названием "Платон". "Законы" же, вполне вероятно, были перелопачены Ксенокритом полностью по чистому убежлдению, т.к. на Платона эта книга совсем не похожа, а вот характеру Ксенофонта она вполне соответствует: после смерти Платона Ксенофонт создал несколько теорий, кот орые к поатонизму вообще не имеют никакого отношения, но весьма в духе "Законов".

  Но если они это делали открыто, и в тюрьму изх никто не посадил, а  про священное авторское право вообще ни строкой нигде не упоминается, то опять уместно будет вспомнить нашу гипотезу о тм, что речь идет не столько об авторстве, сколько об интерпретации некоего изначального научного трактата, который переписывают в каждую эпоху по-своему, сообразно духу времени. Тогда Афины это просто библиотека всемирной мудрости - Апамия.

  Кстати, История с пленением Платона во время его путешествия тоже намекает на это. Платон ездил искать не идеальное государство, а книги об Идеальном государстве, т.е. об Атлантиде, и он их нашел. Тиран, которого он просил помочь ему перевезти эту библиотеку в Афины, (а вовсе не предглагал построить в его владениях идеальное государство в порядке эксперимента - у него ещё не было специального учения ни о государстве, ни о его Законах), посадил Платона на корабль вместе со Спартанским послом, которому якобы поручил убить в пути или продать в рабство афинского философа. Цель, однако, такого поручения может быть одна: завладеть  библиотекой, приобретенной Платоном во время путешествия на Восток. Но спартанец оказался порядочным человеком, как и положено спартанцу, он, чтобы не нарушить слово, данрное тирану, продал Платона в рабство, но чисто символически, знакомому человеку, который тут же его отпустил, а спартанец тут же дал Платону столько денег, сколько только что получил за него. И Платон смог не только доставить свою библиотеку в Афины, но и купить участок в Академии (в садах пригодода Афин у храма Аполлона) и там обосноваться на все последующие времена. Иначе получается просто абсурдный рассказ о психах и разбойниках, но античные люди, в отличие от современных, были вполне рассудительными и приличными гражданами, для которых нравственность не была пустым звуком.

   Однако вернемся к Аристотелю Он - человек и философ действия. Мог ли он совершить самоубийство? Легко. Тогда многие филифофы кончали жизнь тиаким образом, Лукреций и Эпикур много писали о тьом, что в смерти нет ничего страшного, и что она лучше, чем жизнь в печали, без средств и и без всякой перспективы. Некоторрпые филосовские школы прямо призывали кончать жизнь счамоубийством, если нет сил бороться с тяготами жизни. Стоики и киники даже создали настоящую моду на самоубийства. СМократ, опять же, выбрал чашу цикуты добровольно, имея возможность принять статус изгнанника или беглеца. Демократия, особегнно современная, вообще щедра на предложения смерти в качестве альтернативы - всех за борт, кто не выплыл, тот сам виноват.. В Финляндии в крошный пик кризиса, покончили с собой около 10 000 предприимателей, разорившисб до тла. Также на нашей памяти волна самоубийств среди разорившихся миллионеров в 2008-09 г.г. прокатилась по всему миру.

   Наследие Аристотеля сотсавляет официально более 200 наименований, у Диогена Лаэрция упонмается о тысяче книг, надписанных словом "Аристот". Маловероятно, сопоставляя ритм жизни Аристотеля, который, кстати, в молодые годы писал вообще мало, да ещё  минус годы, проведенные в Македонии, предположить, ч то один человек мог напи сать столько книг, каждая из которых это тщательное исследовани е, которому надо посвятить отдельно целую жизнь. А здесь идет речь о 200 или даже 1000 трудов, каждый из которых также состоит из нескольких томов. Вероятнее всего, Аристотель приложил руку к этим книгам, а речь идет о самой библиотеке, которрую Платон привез с Востока и расположил в стенах своей Академии, затем Аристотель эти книги купил у Спевсиппа, подредактировал и, или просто поставил свой экслибрис на каждом экземпляре, как это делают и сейчас многие владельцы библиотек. Конкретного же автора у научных трактатов, возможно, являлвшихся плодом колелктивной мысли, книг  Апамии, вообще могло не быть, как нет его у Библии, у древних рукописей и пергаментов, как не ставили хужожники своё имя на картинах, ими написанных.
К тому же, от Аристота почти не осталось писем или стихов, а в книгах, на которых стоит его имя, почти нет примеров или чего-то такого, что может выявить время и место, харакрет пишущего, что тоже наводит на мысль, что "Аристот" это собирательный, абстрактный образ некоего мифического автора из Античной Греции, владельца целой библиотеки выдающихся научных книг, им же и написанных.

Кроме того, миссионерство Аристота столь очевидно (он также, как и Сократ, "посланник Бога"), что миссионерство Александра Македонского, котрый и был первым явным глбалистом-интернационалистом, становится вполне понятным. Если до Александра Македонского слово "варвар" не имело плохого смысла вообще и обозначало всех, кто не эллины, то он повелел называть  варварами только дурных людей, незавимсимо от того, кто они - эллины или не эллины, а тех же, кого называли ранее варварами, стал смешивать как коктейсь в кубке - в браках, в переселениях, в общей одежде и обычаях. Он хотел, чтобы людей различали по их личным качеством, а не по принадлежности к той или иной нации или народности. Сам имел обыкновении жениться на девушке из вновь завоеванной варварской страны. У него был целый интернациональный гарем. Он энергично и страстно стеремился обхъединить весь доступный ему мир - кого словом, кого оружием.

!!Но тут заметим одну важную деталь: в то время, за менее чем два века до Р.Х., мир всё ещё говорил на одном языке, иначе никмакого смешени я народов просто не получилось бы. Ведь нигде ни слова не саказано о переводчиках. Не говорит о них и Платон, 10 лет путешестовавший на Вотсоке и разговаривавший где-то в Причерноморье с глазу на глаз с местным человеком, который ему и расказал про Атлантиду!! Однако мы эти замечательные предположения делаем просто так, к сведению, на общий ход рассуждений они никак не влияют. Как говорится, хоть горшком назови, только в печку не ставь.

***

Обсудим главный для нас, в контексте нашей темы, труд Аристотеля "Никомаховская этика";
во времена, когда жил этот философ, было уже поздно открыть что-либо новое в области нравственности или вводить новые правила - дело катилось к закату, кроме того, в открытия в этой сфере не делаются на площадях и улицах, гдпе шумят толпы возмущенных и угнетенных, просто рассерженных граждан. На улицах, где шум и суматоха, вообще мудрость не живет, там чаще всего господствуют самодовлеющие ничтожества. Но жизнь есть борьба и мудрость жизни в том, чтобы научиться распознавать, когда надо двинут ься вперед, а когда вовремя остановиться или жаде отступить, когда нападать, а когда защищаться, т.е. уметь находить золотую средину.

Греция боролось-боролась и доборолась: почти двухвековая афинская демократия с её извечной борьбой партий за власть закончилась чуеземным господством, в Риме, тогда завоевавшем Грецию, сходные причины привели к ещё более жёсткому исходу - военной монархии и диктатуре, а потом и к развалу всей Империи. Сейчас ещё есть множество глупцов, которые считают, что этих двух зол можно избежать и что демократия и есть золотой век народов. Страна, где управление попало в руки людей, сделавших из политики пожизненное ремесло, не остановится не перед ложью, ни перед интригой, ни перед насилием. Для них власть - это условие торжества их партий, их "свояков" и только. Тут уже не спасает никакая конституция. Если политики - игроки, то их очевидный финал - гибель от эгоизма, трусости и собственного интриганства.

Итак, Аристот в Никомахии ниже Платона, которого в практичной Англии уже давно за серьёзного человека не считают. Вина его в том, что он слишком далеко вышел за пределы их собственных узких рамок грубого реализма. Однако Аристота уже никто не может заподозрить в бессмыслии. Он берет то, что есть, и с самым холодным сердцем приступает к анализу и разъяснению, не притязая создать великую систему или схему. Это просто практичный человек и тем, кто идет за ним по дороге, никак не грозит опасность случайно улететь в облака. Именно за это свойство на Никомахии британцы-аристократы (интеллектуалы) и воспитывают своих юношей. Однако читать этот труд с полдьзой для себя может только тот, у кого есть  верный глаз и честные намерения, тогда он правильно поймет автора. Это полезное руководство для тех, кто хочет воспитать в себе способность добродетели.  В Никомахи сказано, что нравственность не может принадлежать тем или иным древним временам, а должна принадлежать всем временам.  Читатель понимает, чтто автор в полном смысле слова джентльмен, умный, светский человек, друг государей, великих людей и доблестных полководцев. Это не саркастический циник, с удовольствием ворчащий из своей конуры, вместо того, чтобы постараться помочь людям преодолеть их болезни, нет..

  Аристотелевская нравственная доктрин, как и доктрина Сократа, в единственном слове ЛОГОС: который с внутренней стороны РАЗУМ,  а с внешней -  РЕЧЬ, что и составляет лозунг эллинской расы. Эллины ищут мудрости, а СОФИЯ  всегда единственный результат правильно употребленного ЛОГОСА, или РАЗУМА. Как некоторый пласт в Новом Завете был заложен в Ветхом, так в ещё большей степени Этика Арстотеля выросла из Сократа и Платона, но это не было сшиванием ращзных фраз, а было делом естественного роста. Так что у Аристота мы находим не новую этическую доктрину, а только более совершенное выражение и систематизацию разных сторон более древней доктрины, что и требовалось доказать.

У всех есть  цель, к которой люди стремятся. Никто не может жить как попало. Цель - предмет их существования. Все признают, что ищут блага. Но что есть конечная цель и высшее благо? Аристот пишет: делать хорошо своё (любимое) дело. (Как это не похоже на современный тезис: стремись туда, где больше платят!) Трудность в природе человека, который устроен так, что одна его часть хочет одного, а другая, в страшном противоречии с первой, другое.  Но разумны для человека безопасность и счастье. Определение добра и зла не есть нечто произвольное, как учит эго-теория Гоббса, а коренится глубоко в самых сокровенных тайниках человеческой природы. Но и природа человека требует  многих усилий для воспитания и дисциплины для развития своего содержания. Без этого сокровищница души не откроется. Т.о люди добродетельны не по природе, и не вопреки природе, так тоже кое-кто думает, а независимо от природы, но подобно тому, умению видеть учатся упражняя глаза, так и человек становится добродетельным посредством того, что соизмеряет свои поступки с велением сердца и разума. Добродетельные наклонности, как и всякие другие, без постоянной практики угасают. Хорошие же поступки и действие - эт те, что согласованы с природой вещей, распознать которую и есть дело разума. Дурные же противоречат ей, когда разум усыплен или сбит с пути, человеком овладевают заблуждения. Это ведет к разобщению и хаосу. Но во всем нужна мера, в добродетельной жизни тоже. И от мёда стошнит, если его съесть много.

***

ПОНЯТИЕ МЕРЫ у Аристота распролстранялось на всё, в том числе, и на величину государства: оно не должно быть  ни слишком малым, ни слишком борльшим. (За распространение этого принцина на размер фирм современный экономист получил Нобелевскую премию.) Размер должен определяться тем, насколько эффективно государство проявляет свои лучшие качества: если дальнейшее увеличение терри тории ведет к снижэению эффективности, зн. пора остановить экспансию. НО вот пример ЕС - хватило бы и 8 государств, так нет, расширились до 28. А ведь впереди маячит безумный глобализм, когда всё и вся будет объедтинено в одну систему. Но современный крихзис это и песть  проявление запредельного превышения глобализации как в политике, так и в экономике. Давно пора прекратить экспансию финансовой олигархии на все встраны мира, пора окоротить транснациональные корпорации, но вместо этоготь всё расширяются и расширяются во все стороны света и, похоже, только полный обвал вразумит безумцев.

Аристотом вся природа вещей и сама природа, в целом, обязательно как-то осмыслены, аристотелевская материя полна причин и целей понять которые необходимо; она самоподвижна, художественная роль материи - основа всего. Материя у него несет всю четырехпринциповую сторолну бытия, но делает это специфически, она пока лишена формы, но и это также бесконечная творческая возможность. Это эйдос-форма.

А теперь посмотрим в сторону горы - это самое возвышенное место и место соединения с небом. Гефест летел с горы до земли ровно 9 суток. Можно посчитать: если примерно взять ускорение равным 10 м/сек2, то расстояние от земли до мифического неба, до вершины горы Олимп - h=gt2\2. Оно будет равно примерно 3600 км. Средняя такая гора, не Джомолунгма. Т.о. мифическое небо куполом накрывает небо на этой высоте. В древнерусских источниках небо называлось твердью. Античные философы понимали бога как некоторого рода принцип истины, красоты, всего бытия. Они и жили на небе.

Каждая вещь - это овеществленная форма с причинно-целевым назначением.
Вещь есть:
- материя
- форма
- действующая причина
- определенная целесообразность

Эйдос вещи это её план. Это же можно выразить и без всяких пинципов. Возьмем соотношение эйдоса (формы или идеи) и материи. Для получения из неё вещи нужно как-то художественно-творчески оформить материю. К приммеру, из дуска дерева сделать  собачью конуру. Сначала надо напилить досок, потом придумать план конуры или начертить чертёж, потом уже всё доски распилить по размеру и сколотить гвоздями. Эйдос конуры из материи (дерева) это план или чертеж. А результат работы это и есть то самое художественное произведение. Для его получения понадобилось ещё и творческое утремление мастера, который работал, хорошо или плохо. Т.о  материя есть принцип осуществленности эйдосов-форм. Своя специфическая форма-материя свойственна и самым высшим ступеням космического развития. Боги тоже материальные тела, ибо это тонкая материя, всчепонизывающая и  вездесущая, т.е. боги это эфирные тела. Природа как произведение искусства проявляет себя в виде тех или иных пространственно-временных форм, она всегда иммет свою физику лица, в ней всегда бурлит жизнь, и она всегда отвечает на тот или иной вопрос ценностного характера. Учение Аристота о природе это смысловая картина: творчески сконструированная природа построена как всякий целостный организм, более того, весь космос у него получает художественное оформление.

ДУША есть принцип живого тела.
Мир одушевлённого существования включает и человеческий мир.

Душа у Аристота это:

- органический
- управляемый
- повелеваемый

ПРИНЦИП.

ДУША ТОЖЕ ЭЙДОС физического тела, в потенциале обладающего жизнью, т.е. душа есть жизнь тела=физическая возможность жизни.

УПРАВЛЕНИЕ ДУШОЙ ТЕЛА,
- не механическое
- не логическое
- не этическое

но ЖИЗНЬ ЕСТЬ ХУДОЖЕСТВННОЕ ТВОРЧЕСТВО, поэтому ЖИЗНЬ может восприниматься как ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ.

АРИСТОТ выделяет три типа (части) души:
- растительную
- животную (чувственную)
- разумную

(Она аналог живой природы лишь в том, что в природе творячщее и творческое начало одно и то же, а в человеке творящий субьект отличен от художественного произведения, которое он создает, в том числе, и свою жизнь. Поэтому неправильно выдвигать на 1-й план только подражательный характер искусства. Более того, можно сказать, что именно природа есть подражание человеческому искусству.)

Итак, мы дошли до разумности души. Отсюда две фундаментальных проблемы Аристот пеля:
1. т.к. всякое материальное тело есть эйдос, а эйдос живого тела - его принцип жизни, т.е. его душа. подобно этому и всякая душа тоже имеет свой эйдос (план, форму).

ДУША это ЭНЕРГИЯ УМА, ЧТО ЕСТЬ ЖИЗНЬ.
Если первая и вторая части души находятся в вечном становлени, то они рождаются, живут и умираю. Но эйдом, третья часть, и зменениям не подвержен, зн. и смерти, пространственно-временные характеристики к ней не подходят. (Бессмысленно трогать, к примеру, число.)

Зн. по Аристоту, индивидуальная часть души вполне смертна, но её эйдос, её разумная часть ни в каком отношении не может быть  смертна. Но эйдосы не существуют по отдельности. Зн. все эйдосы могут существовать только как единое целое, атос. Это и есть бог, единый и неделимый, а третья, разумная часть души - это и есть божественное в человеке. Этот бог называется Вселенский разум.  Разумная душа - место для эйдосов. Эйдотический ум в человеке не знает времени-пространства, он вообще бессмертен. Сам по себе ум абсолютно свободен. Он зависит только от себя. В этом смысле он вечно неподвижен. И если индивидуальная человеческая душа движется в разных направлениях, то ум - как весь космос, уже никуда не движется, ибо он всюду, охватывает всё. Ум, несмотря на свободу от чувственной материи, содержит и свою собственную чисто умственную материю, без которой он бы не был художественным произведением.

***

Проблема Аристотеля, как Платона, в том, что их толком никто не знает, т.к. для тогшо, чтобы знать, надо отделить псевдо-Аристотеля от Аристотеля, равно укак и псевдо-Платона от Платона. Трудность ещё и в тиом, что все книги Арси тотеля это сжатое изложение больших по объему и смыслу исследований. И в них нет никаких переходов, связок или пояснений. Платон же показывает людей в процессе рассждуния, поэтому легче найти расхождения между разными кусками. Но в Арстотелевских текстах местами проступает Платон очень явно - подделать его стиль, чтобы смешать с Аристотелевским, трудно. Похоже, эти куски механически включены в текст Аристотеля, как миф о Мидасе в "Евдеме".

***

ОТ ПЛАТОНА К ХРИСТУ

Платон  жил в эпоху, когда Бог не был конкретным явлением, а только предмет  умозрительный, значит и царство божие оставалось только умозрительным. Поэтому слово не могло стать делом, вочеловечиться, т.к. Бог-идея не может ни сойти на землю, ни поднять землю до себя, т.е. не может родиться в мир, ибо В мир явлений рождаются не идеи, а её облачные тени - идолы, призраки, которые могут казаться людям вполне реальными. Более того,эти идолы могут натворить много бед - вызвать борьбу политических партий или позвать людей на бунт, бессмысленный и беспощадный.

  Платон в мощном порыве души вознесся над землёй и
ВСПОМНИЛ ПРО СВОЮ НЕБЕСНУЮ РОДИНУ, ОН УВИДЕЛ ИНОЙ МИР, ГДЕ БОГ ЕСТЬ ВО ВСЕМ.
Это и было откровение безусловной правды.  Но в тех и сторических условиях мимолетное видение правды могло быть лишь видением одинокой души. И реально упадочная Греция выдвинула в мир мномого Плат она с идеей тирании в "Законах", устройство государства по принципу пчелиного роя, где каждый человек выполняет одну-единственную функцию. Главная ложь этого псевдо-царства божия была в том, что оно не зачинается в сердцах людей, а привносится извне. Да ещё кем! Тираном. Мудрость же постигается бюрократическим кланом. Все проблемы решает сильная власть, которая, как карающий меч, может разрубить пуповину, которой грешный человек привязан к материальному миру. АнтиАристот пишет, критикуя пспевдо-Платона, что эгоизм нельзя искоренить, запрещая семью и частную собственность. Но Платон этого нигде и не предлагал.

Т.о. предлагаем рассматривать Платона не как автора утопии, который сбился с пути и зарулил в тиранию, а как волхва, которого путеводная звезда его замысла идеального государства привела к яслям Спасителя, бога вочеловеченного. И вот теперь вочеловеченное слово сможет победить греховный мир без насилия и тираниии.  Тогда станет понятен парадокс утопии Платона: в мире, где нет правде места, а истину провозглашает всякий желающий, потму что плюрализм, философ бессилен что-либо изменить, его оклевещут либо отравят, его труды переделают и всё вывернут наизнанку. Но он, тем не менее, единстванная надежда на спасение этог лживого и развращенного общества, где человек человке - волк, шакал и таракан. Ибо он - единственный обладатель откровения безусловного, той правды, которая реально спасает .

Малосведущим массам, живущим повседневностью, легче ненавидеть философа, не верить ему, чем проникнуться его замыслом. Задача спасения связывет людей, в одиночестве не достигнет спасения даже сам философ.  Для возрождения отдельной личности нужно возрождение всей обществыенной среды. Боджественное содержание должно быть помещено в человечекие формы сначала, а не потом. Тип правителя-философа в прошлом не состоялся, но сейчас он может созреть. Цель философского государства - спасение человека от материального плена, бессмертие не путем пересадки чужих органов, а за счет совершенства совей души. И тоогда у неё вырастут крылья, на которых она сможет подняться в небо.

Аристотеля открыло заново средневековье. Неистовый Мартин Лютер очень негодовал на него, считая Аристотеля прельстителем и великим обманщиком церкви Христовой, которая не сумела отделить псевдо-Аристота от Аристотеля, конечно, кроме врага, в нем ничего не могла увидеть.

Утилитаризм 18-19 веков открыл для себя новую религию - религию пользы. С этой идеей носились, особенно в практичной АНГЛИИ, КАК ДУРАК С ПИСАНОЙ ТОРБОЙ. Но идея пользы только прикрывала истинную цель утилитаристов - низвергнуть христианство. Далее всё пошло как по маслу - прибыль превыше всего, дефицит бюджета - новая икона утилитаристов. Но всё это не работает, всё рушится, как ни тужся. Подмена выявлена и она не состоится. "Царство божие на земле" для тех, кто преступил все законы человечности, не состоится, и деньги здесь бессильны.

****

РЕЛИГИОЗНАЯ ПАРАДИГМА

Посмотрим, однако, что происходило в плане нашей парадигмы, отдельно в области религии - возьмём период после Р.Х., потому что более всего нас интересует христианство. Как и следовало ожидать, и здесь сохраняется всё те же периодичность ключевых событий.

Средние века в Европе. Конец 15 века, публикация "Молота ведьм" в 1487-1489 г.г. - время сумасшедших у власти, массовый психоз охватил весь запад.

В этой сумасшедшей книге, наисанной для сумассшедших же, излагается жесткая идеология преследования ведьм, котоорые подлежали бескомпромиссному уничтожению на кострах, но только после пыток, разумеется. Буллы "Super specula" папы Иосипа ХХII и ""Simmis desidernata" папы Инокентия VIII были знаменем инквизиции в беспощадной борьбе в ведовством до окончательного истребления. В течение 150 лет в Испании, Германии, Италии только до 1598 года было уничтожено более 30 тыс. женщин, в Лотарингии их сожгли более 2.200 человек, в иных деревнях в живых не оставалось вообще ни одной женщины, кроме одно1-двух дряхлых старух. По какой-то удивительной случайности все ведьмы оказывались голубоглазыми блондинками - они уже одним своим видом как бы олицетворяли зло (вспомним Миледи из "Трёх мушкетёров", Дюма). Так был уничтожен лучший генофонд по всей Западной Европе.  С тех пор найти красивую женщину в Северной и Центральной Европе не так-тто просто. Это уже штучный товар, чеще всего завезенный издалека.

И всё это происходило на фоне запугивания страхами загробного мира. Ну и эпидемии, бушевавшие одна за другой, а также голод и неурожаи вносили свой вклад в это черное дело.

Всё это легко взрывало массы, и они исступленно искали виновных - ими, как легко догадаться, как раз и оказывались ведьмы (красивые блондинки). Охота на ведьм стали утихать лишь в 18 веку, но отдельные рецидивы имели место ещё и в 19 веке.

В славянской культуре ведьмы тоже были, но оно не состояли в дружбе с дьяволом, как утверждала церковь о ведьмах на западе. Славянские ведьмы, это чаще всего ведуньи, прорицательницы или знахарки, они предсказывали события, лечили людей, водились с природными стихиями, и именно поэтому обладали сверхестественной силой. Шабаши ведьм на Западе, как утверждала церковь, прооисходили на Лысой горе или на рзвалинах церквей, монастырей, замков, и это были отвратительные дикие оргиии с поеданием внутренностей лягушек или печени некрещеных младенцев. В Малоросии это чаще всего молодые вдовы, которые меняют свой облик - то она юница, то ужасная старуха. И у неё есть обязательно хвост, а также она умеет летать на метле (имеет в личном распоряжении антигравитатор). Но жили они также и в лесах, и могли быть всегда старушками.
В русском фольклоре такие женщины представлены более поэтично, это заколдовавнные царицы Василисы Премудрые или Прекрасные, которые дают добрым молодцам задания, и если они их ыполняют, то незамедлительно следует свадьба. Никакого ужаса перед ними люди добрые не испытывали, но их боялись люди недобрые, с нечистой совестью, так как премудрые девицы быстро выводили их на чистую воду.

Однако в 18 и 19 веках в русских селах ( а кое-где и посейчас продолжают это делать) начинают этих волшебных женщин притеснять, также надывая их ведьмами, и обвиняя их во всяком несчастье, какое бы ни случилось. Мол, они наводят порчу на домашний скот, насылают неурожаи, могут сглазить ребенка и пр. Церковь напрямую в этом не участвовала и на кострах ведьм не жгла (хватило того, что в 10-11 веках при установлении христинанква начисто уничтожили всех волхвов и волхвиц), но люди сами, по навету какого-нибудь закоперщика, могли пожечь дом или бросить женщину в воду - если потонет, значит невинна, а если плывёт - то ведьма. Тогда его надо вытащить из воды и закидать камнями.

Очевидно, что и на Западе и на Руси в середине 2-го тысячелетия после Р.Х. гонениям подвергались самые продвинутые женщины, которым труднор было заморочить голову и подчинить простыми страхами загробной жизни и др. Кроме того, они женщины, похоже, были не просто умницами и красавицами, но и, вполне вероятно, наследницами тех славянких женщин-подвижниц древнего времени, когда они шли осваивать мир, в том числе, и дикую Европу, и несли туда медицинскую помощь и просвещение. Они обладали физической силой и выносливостью, которая нужна в длительных переходах, у них были большие знания в разных областях жизни, в первую очередь, о том, как устроена природа вокруг и природа отдельного человека.

Но не только женщины, но и мужчины также объявлялись нечистой силой или - колдунами. Они, также, как и ведьмы, хорошо разбирались в природных явлениях, имели тонкое психологическое чутьё, разносторонний, хорошо организованный ум, однако на Руси их почти никогда не преследовали церковно, более того, их боялись обижать. Колдунов приглашали на свадьбы, сажали на самые почетные места, т.к. было лестно иметь покровителем молодых колдуна, которого ещё и задаривали дорогими подарками. Часто колдуны бывали и мудрецами-звездочетами, т.е. астрологами. В русских сказках колдун помогает герою.

Но в Западной Европе к колдунам никакой толернтности не было, хотя их преследовали не так массово и не так яростно, как женщин-ведьм. Но их тоже жгли на костарх, в основном это были ученые или книжники. В законодательствах некоторых европейских стран даже предписывался запрет на чтение книг, в том числе, Библии, и занятия наукой, если они выходили за рамки разрешенных вопросов (а разрешенными были сугубо те, которые приносили конкретную помощь хозяйству и на которые был заказ от деловых людей). Русских ученых вообще-то не жгли на кострах, если это и случалось, то очень редко, и они вплоть до 15-16 веков могли спокойно себе сидеть в своих домашних научных кабинетах и делать свои дела беспрепятственно вплоть до петровских реформ, когда наука была сплошь онемчурена, и всех местных ученых извели под корень очень быстро - наветами по самым абсурдным вопросам. Наказанием чаще было сидение в яме.

В Германии последнего ученого-колдуна сожги на костре в начале 19 века.

Такова была середина тысячелетия, время, когда наступает перелом и решительно пресекаются остатки прошлой эпохи, а воз истории катится теперь уже неудержимо конкретно под горку, хотя и подскакивает иногда на ухабах высоконько, или виляет вправо-влево, как на обычном бездорожье;

так в середине 1 тысячелетия после Р.Х.  византийский император запретил последнюю античную (греческую) Академию в окрестностях Афин, так как эти ученые только мешают, внося в умы людей путаницу, а  в души сомнение, после чего про античную науку на западе забыли на целое тысячелетие, а во втором тысячелетии после Р.Х. ровно в его  середине, начинают уничтожать наследие народной культуры, привнесенное, очевидно, со славянского востока в Европу. Тогда же запрещаются менестрели, миннезингеры и трубадуры, которые, однакако, со своим искусством, были в большой моде в начале 2-го тысячелетия. И, как мы уже писали выше, первые суды и казни философов также произошли в 5 веке - до Р.Х.

Т.о. середина тысячелетия - всегда переломный период, когда подъем стремительный заканчивается и начинается неуклонный регресс - до полного упадка в конце тысячелетия, чтобы потом, с начала следующего, начать строить что-то совсем иное или на других даже территориях. Как видим, развитие идет всегда через перестройку, когда всё ломают через колено, и происходит это всегда в середине миллениума.  Начало же - это( после решительного слома некой старой парадигмы) активный период построения чего-то уже совсем иного и даже в другом месте. Так приходят в упадок великие империи, иногда замирают веками, но ни одна из них ещё ни разу не возродилась, как феникс из пепла.

Именно это и будет нашей задачей - исследовать спообы преодоления многотысячелетнего проклятия, парадигмы зла, издревле тяготеющей над грешным человечеством.

***
В начале 2 тыс. после Р.Х., в 1054 году в христанской церкви произошел Великий раскол - как завершение начавшегося ещё ранее, в 8-9 веках, разделения Восточной и Западной церковей, что и закрепило тенденцию раздения мира на Восток и Запад. Западная молоденькая Европа, со всей строптивостью пубертатного подростка, уже не хотела быть под началом Востока, более того, она самонадеянно хотела сама руководить Востоком, а для этого надо было уничтожить самым тщательным образом всю предысторию их прежних отношений.

Католическая церковь Запада начинает утверждать, что именно она и есть крыша мира, то есть церковь вселенская, а не восточная церковь, которая, на самом деле, и породила христианскую религнозную культуру, причем давным-давно.

Тут нам ещё полезно вспомнить, что в догматических спорах востока и запада именно восточные догматы постоянно цитировали Аристотеля и других античных авторов )есть документальные ссылки с 3-го века), в то же время западные их коллеги впревые приводят ссылки на античную науку только в 17 веке. До этого они как бы и вообще не знают античных авторов. Как бы - потому что восточные коллеги им про них говорят, значит предполагают, и не без оснований, что те античность не могут не знать, однако западные товарищи молчат в ответ на эту тему, и в 1054 году становится ясно - почему: теперь они хотят, чтобы весь мир думал, что центр христианского регигиозного мира здесь, в западной Европе, в Риме (мире), и главное, всегда там был.

Официально спор началася из-за символа веры, который утвердили два вселенских Никео-Цареградских собора 325 и 381 годов. Главное рахождение было в вопросе о нисхождении Святого духа - восточные утверждали, что он исходит только от Бога-отца, а это символ их самих, как исторических и культурных прародителей Запада,  а западные говорят, что и от Бога-сына тоже. Т.е они, эти озорники, уже голос на батьку подняли ещё тогда, в своём раннем детстве.

Слово "иерархия" по-гречески состоит из трёх слов:
ИЕ -РОС) - священный, тут заметим, что если ИЕ - главный, зн.  ИЕРОС - главный рос;
АРХО - власть.

Однако позднее слово "иерос" стало звучать как "ересь", вот тогда и было предано забвению истинное прошлое родины русских. Так что Великий раскол - это не просто препирательства из-за формулировки символа веры.

Иерархия в мире становилась принципиально другой - и по форме и по глубинному смыслу.

***
Однако ближе к концу второго тысячелетия, уже в 18 веке происходит первая попытка уничтожения хрстианства как института - почти сто дет народ активно просвещают лучшие умы Франции, агрессивно наступает эпоха, именуемая эпохой разума, будто бы это и есть возврат к античности, но античности в римском варианте Наполеон был помешан на римской классике; а в 1789 году во Франции происходит антимонархическая атеистическая буржуазная революция, которая началась Парижской коммуной, восстанием санкулётов, а закончилась в своём первом этапе 1794 году (далее она будет длиться ещё почти век) -

за это время совершено множество безумств - храмы разрушаются, священников вешают на столбах, король и королева обезглавлены. Революционер Гильотини изобрели промышленный способ отсечения голов, и жуткое сооружение его имени - гильотина - укорачивает тела, сначала артистократов, а потом и самих революционеров, без перерыва на обед, но после казни короля и истребления арстократического сословия пролетариат стал уже не нужен, и восставших паржан безжалостно уничитожили, несмотря на отчаянное их сопротивление, в два счета, к тому же, с помощью иностранных войск. Великая француская революция приняла чисто буржуазный характер.

Нечто похожее произойдет через сто лет в России, но здесь события развиваются в два крупных этапа, которые, однако, имеют и более дробное деление, хотя в границах той же матрицы. Первая буржуазная революция в 1917 году продолжалась всего несколько месяцев, затем идут 70 лет пролетарской революции, внутри этого периода несколько раз совершаются осцилляторные колебания право-лево, и вот уже в самом конце века, ровно через 200 лет после Парижской коммуны, в 1988-89 г.г. обманом, начатая совершенно безобидно в 1986 году - справедливой критикой новым генсеком старых порядков под лозунгом "Всё воимя человека, всё - для человека", растяжка висела у входа на ВДНХ, которую тут же начали разрушать, а "Рабочего и Крестьянку" Мухиной срочно демонтировали и убрали с глаз долой, -  в 1993-95 г.г. после расстрела Белого дама, где заседал первый демократический парламент РФ, заканчинается уже как чисто буржуазная перестройка либерала Ельцина, и этот процесс сопровождается восстановлением церкви как института, которуе призвали легитимизоровать сложившийся новый буржуазный порядок.

Во Франции периоды реставрации  монархии, а затем - возврата республики происходили в 19 веке несколько раз, пока наконец не установился режим 5-й буржуазно-демократической республики. Однако в 1952-53 году, а также в середине 70-х 20 века Франция была на грани перехода чисто процедурным путем выборов к социализму. Нечто похожее зреет во Франции и сейчас, когда в президенты с большими шансами на успех выдвинулся социалист Франсуа Олан, а на пятки ему наступает Марина Лепен, дочь известногно националиста старины Лепена.

В 1793 году в Париже, в ознаменование наступления эпохи Свободы и Разума построили в Соборе Парижской богоматери храм поменьше, на его фасаде написали большими буквами "ФИЛОСОФИЯ" -
тем самым призвав античность себе в помощь. 10 ноября у входа в храм свободы и разума стояли бюсты Вольтера, Руссо и Монтескьё, а в алтаре горел факел - символ просвещения. Там же восседала актриса, олицетворявшая свободу, исполнялся гимн свободы, написанный по такому случаю Депре. Но счатье длилось недолго, одних отрубленных голов и символов Разума и Свободы маловато, чтобы эта эпоха сама собой настпупила: всё хорошее надо долго и терпеливо создавать, это только разрушать легко, быстро и даже кое-кому весело...

***
КРЕСТ и РАСТЯПИЕ

Несколько слов о РАСПЯТИИ как главном символе христианста.

Оно не всегда было таким, как мы его знаем сейчас, и западная традиция отличается от восточной так же сильно, как и политика церкви запада и востока в отношении ведьм в средние века.

Итак, изначально крест не изображался как распятие. Христос на изображениях присутствовал, но лишь в образе агнца, кротко стоящего сбоку от креста. Сам же крест имел вид украшенного цветами весеннего дерева. Впервые кресты с распятым на нем телом появились в раннем Средневековье. Апостол Иоанн, череп Адами в подножья как символ поправния смерти и искупления грехов и другие аллегорические символы появились также позднее - в середина 2-го тыс. после Р.Х.  И здесь нельзя не усмотреть символики упадка христианства как идеологии.

Вывод таков: традиционная христинаская церковь доживает в действующей парадигме последние времена.

Однако всё первое тысячелетие после Р.Х. Христа не просто не было на кресте в виде распятого тела, но его ещё изображали на иконах и фресках в храмах как Вседержителя, Царя Небесного, как торжество Спасителя, в царской короне, и только с 11 века на западе появляются распятые Христы на кресте, а в 13 веке появляется ещё и терновый венец.
Так когда и кого и что распяли на самом деле - в непридуманной христинской реальности?

Именно к конца 10 века православие перемещается на Русь -
988 год официальная дата Крещения Руси, однако тут интересно будет многим узнать, что на Руси в то время уже было, и немало, христаинских храмов - в них молились варяги (фрязи), которые, как выясняется, не были заезжими молодцами, а были подвижниками, нашиши же гражданами, "гастарбайтерами", работавшими, как бы мы сейчас сказали, длительное время за рубежом. И продвигали они за границу Руси то самое благочестие - древнее православие, которое им же потом и принесли почти что силой, теперь уже в обязательном порядке для всего населения,

взамен мирно сосуществовавшего доселе на Руси ДВОЕВЕРИЯ -

когда те, что понаоставалися, исповедовали народную веру (язычество - язык это народ), и те, что понауехали, не меняя однако гражданства, молились, во время наездом домой, Христу-Вседержителю, идя по миру с посохом (Посуху за три моря), увенчанным сверху крестом в цветочных узорах. Крест здесь был компасом и символизировал сугубо жизнь и процветание.

Итак, 1 тысячелетие ( за исключением последних столетий, разумеется)
это эпоха торжества Православия с очевидно ЖИВЫМ ХРИСТОМ!!!

Средневековья тема смертного страдания Христа усиливается всё время, но и тут на русских изображениях акцент делается на теме Воскресения. На западных же изображениях много и всё больше крови на теле Христа, искженное болью и мукой лицо распятого...

Ещё раз напомним, что в это же время мучают и жгут на корстарах инквизиции "ведьм" и "колдунов", и особенно яростно это делают именно в Западной Европе. Всязь здесь просматривается весьма недвусмысленно.

Англиканская же церковь, равно как и протестантская и вообще обходятся без распятия - только голый крест. Без тела умирающего Христа, но и без ранне-православных цветов.
Это можно толковать так: протестантизм и есть прокладка для новой религии глобального мира, или основа для её будущей модицикации - раз время упадка католическои и православной церквей как раз подошло ( католическую церковь уморят секс-скандалами и педофилами, а православные иерархи рубят сук на котором сидят, слишком тесной дружбой с олигархической властью, которая сдает интересы нации без особого шума, но активно и бесповоротно).

***

Великий раскол Восточной и Западной христианских церквей обозначился вначале как противостояние Рима и Константинополя, а догматика, обряды и организация стали неизбежно различаться уже несколько позднее. Оно и понятно - на Западе создавалась иная цивилизация, в корне отличная от Восточной. Начало противостояния фиксируется 755 годом, когда французский король Пипин Короткий передал папе ключи от 22 французских городов, и Раввенский экзерхат, принадлежавший до этого Византии. С этого момента римские папы перестают быть поддаными византийский империи, и становятся самостоятельными вдадыками.

С этого времени же в христианстве на западе начинается эпоха иконоборчества.

Что же касается самих истоков раскола, то ещё в 589 году, опять в середине тысячелетия,  на Третьем Толедском соборе был намечен водораздел - да, как видим, средние века, но уже 1 тыс. после Р.Х., как раз в это время закрывают античную академию, основанную Платоном под Афинами. Так влияние Востока на Запад блокируется по более глубокой временной оси, а не только тем временем, которое называется "после Рождества Христова" или Новая эра.

В 867 году Собор в Константинополе предал анафеме папу Никона I, за его ересь и прибавление в символ веры Филиокве (нисхождение Святого Духа от Бога-сына), а тот, в свою очередь, также проклял патриарха. Так папа Никон I и патриарх Фитий предали друг друга взаимной анафеме, ещё и не догадываясь, что они тем самы вбивают первый гвоздь в коллективный гроб христианства, которое с самого начала называлось всё-таки святоотеческим благочестием, а потом, вследствие начавшихся распрей по поводу того, кто главнее, - православием праведной, правильной верой, в пику местным разношерстным религиям. Но то, что было на местах чуждым христианству, но на Руси было сугубо своим, воспитавшим колониальную религию "христианство- крес-окрест - как возделывание духовного мира вокруг себя на все четыре стороны, как всегда говорилось в сказках, своей метрополии) в самом хорошем смысле.

Но с момента раскола христанских церквей доминировать в мире стремится уже католичество, что означает всеобщая вера, и задачи у него уже несколько иные - а именно: создание западо-центричной мировой системы. Именно доминирование и экспансия для них главное, чего никогда не делал православный Восток, который активно и самотверженно осваивал мир, никогда не стрясь в нем доминировать страхом или силой.

До середины 11 века шли постоянные перепалки между Востоком и Западом, Между Костантинополем и Римским Ватиканом ( Бати-каном - городом Св. отцов), пока гордиев узел не был окнчательно разрублен в 1054 году. 16 июня 1054 года римский кардинал Гумберт возложил на главный престол в соборе Св. Софии...

( мудрости!! - чьими учениками и поклониками были античные философы, не смевшие, однако, претендовать на имя София=мудрость, а лишь называли себя "философами=любителями Софии". Однако в 5 веке в Афинах, в городе Памяти, что и было Мудростью, ибо Афина почиталась как богиня мудрости, будучи по смыслу имени и Паматью,) в это время судят и осуждают на смертную казнь философа Сократа! И главным обвинением было то, что он поклоняется богам неправильно, или поклоняется неправильным богам!!)

...в городе Константинополе грамоту с отлучением патриарха константинопольского Михаила Керуллария, который, в свою очередь, отлучил папского легата и объявил сторонников римского папы еретиками ( а мы уже знаем, что ранее слово "еретик" означало совсем  другое - "святой русский (отец)", так что ничего преступного и обидного в этом названии сначала не было, оно лишь указывало, если знать греческое написание этого слова, что христианская вера, православие создалоь русскими святыми отцами.

Вот именно это и было потом Римом объявлено ересью, а православные отцы, утверждавшие это, стали обругиваться уже получившим обидный смысл словом "еретик". Память была предана забвению, книги святых отцов, ибо они и были настоящими авторами античных (святоотеческих) книг, перписаны и переделаны, а церкови запада и востока раскололись, причем западная церковь стала утверждать, что именно она главная,

- так яйцо стало учить курицу, что именно оно первично, а вовсе не курица, которая его снесла и высидела.

Михаил Керулларий, однако, не зная пока, как далеко зайдёт конфликт, продолжает сражение за чисто формальные позиции, он пречисляет все основные пункты расхождения с Римом:

1. догмат о филиокве.
2. применение опресноков вместо квасного хлеба при причащении,
3. соблюдление субботнего поста,
4. обычай у священников брить бороду,
5. крещение посредством обрызгивания - вместо погружения в купель,
6. пренебрежение культом икон, место которых занимает теперь распятие и статуи богоматери.

Конечно, иконы, на которых изображались святые отцы и апостолы, истинное происхождение которых теперь должно скрывать наитщательнейшим образом, были совсем не нужны в католических храмах, тепрь они с большим удовольствие демострировали распятого Христа, которого они, по сути, таким образом и распинали, заодно распинпая и Бога-отца, здесь Отец и Сын стали равны по отношению к Святому Духу, если отвлечься от конкретики, и иметь в виду только символический смысл религиозных идей.

Но если посмотрим, что происходит на Руси в это время (11-13 век), то увидим бесконечные сражения и войны, которые приводят к явлению, которое в учебниках истории имиенуется как татаро-монгольское иго, т.о. идет торможение и ослабление новой, православной уже Руси, уже ставшей по статусу государством "одним из всех" - как физически (войнами и подчинением, междуусобицами, к которым постоянно подстрекают князей), так и духовно, сначала внедрив колониальный вариант христианства, а затем перелопачивая правосласие на "греческий" лад в угоду Риму во все последующие годы, ибо теперь стало возможно это делать - собранная в один кулак Русь легко разрушалась через влияние на первых лиц государства, а те уже, совершая неверные шаги, разрушали всё вокруг себя - легко втягиваясь в войны и междоусобицы.

Но раскол на этом не закончился, политика "разделяй и властвуй" становится общим местом, - пришел он конкретно и в Православие: в 17 веке из РПЦ начинают изгонять староверов, и, с римской "доброй" традиции, их же и объявляют раскольниками, из-за того, что они не хотят предавать веру отцов, святоотеческое предание.

(А в Западной Европе в это время жгут на кострах "ведьм" и "колдунов", которые, в силу совей образованности и родственных связей, не могут не знать истинной правды о прошлом.)

При патриархе Никоне и царе Алексее происходит реформа церкви, цель - унификация русских богослужебных обрядов с греческими (тогдашнее западно-европейское православие), и выверка русских текстов святоотеческих книг по греческим же образцах. Однако при этом используются современные греческие образцы, а все расхождения в них с русскими книгами объясняют единтсвенно ошибками и искажениями русских писцов, или случайно привнесенными на Русь.

Идея эта была подана архимандриту Никону иерусалимским партиархом Паисием в 1649 году, и, верпоятно, после его согласия на эту реформу, его и провели в патриархи, настроив всех нужных людей с помощью т.н. "агентов влияния". Став партиархом в 1653 году, Никон единолично  волевым решением разослал поместным церквам распоряжение креститься не двумя перставми (Бог-отец и Бог-сын),  а тремя, добавив ещё и Стятой Дух, приговаривая и его, таким образом, тоже к распятию. Смысл этих символов именно таков. Так с 17 века о Святой Руси велено забыть, теперь это обычная однотипичная со всеми странами страна, но только уж очень отстала в цивилизационном смысле, и её надо всячески воспитывать и склонять на этот счет к продвинутым западным образцам.

На следующий год , в 1654 году Никон добился согласия церковного собора не исправлять церковных книг по древним славянским и древне-греческим образцам, потому что там может быть ЕРЕСЬ. Однако нашлись и такие смельчаки ( Арсений Грек, Епифаний Славицкий идр.), которые объясняли, что новогреческие священные книги, напечатаные сейчас в лукавой Венеции и других западных городах, также не могут быть образцом для русских переписчиков, и там могут быть изменения по сути, а не только случайные опечатки и ошибки. А это и повлекло за собой некритический отказ от древних церковных установлений. Так что никакой унификации не получится, а будет иметь место только разнобой.

С распятием Троицы они никак не могли согласиться. Но победил Никон, поддержанный царем..

Стоглавый Собор в 1552 году -(опять ровно середина тысячелетия!) - под страхом анафемы запретил использовать двоеперстие при наложении на себя знамения.

Реформы Никона исходили из ложного тезиса о непогрешимости новогречесокого образца священных текстов, который возводился в ранг апостольского предания. Тогда же по времени переписывались в западно-европейский монастыррях и тексты древне-русских книг на греческий. Сейчас в обороте мы имеем из всего огромного корпуса книг на древне-русском языке всего несколько единиц, использующихся в научном обороте. Зато на греческом и латыни и представляемых, как именно древне-греческие книги, имеется целая библиотека всемироной мудрости и памяти.

Тогда же создаются и новые легенды, изменяются имена и всему этому новоделу незаконно предается статус древности.

Раскол 17 века в РЦП стал прямым и ожесточенным столкновением традиционного русского мышления, всегда стремившегося к познанию истины как главной цели, умом и сердцем в их единстве, - с нарождающимся рационализмом, который верит только в то, что сам знает, а то, чего он, голый рационализм, не знает, того просто нет и никогда не было на свете. И вообще это ересь.

Активное противостотяние народа (люди целыми поселениями уходили в леса, лишь бы не обращаться в новомодную веру и сохранить святоотеческое предание, их жгли в срубах, если захватывали, не помешало, однако, верховной власти сделать то, что настоятельно требовал от неё запад, уже и после того, как Никон оставил патриарший престол.

Окончательное утверждание нововерия состоялось в 1666г., три шестёрки - это число зверя!!! - в Богоявленском соборе при большом скоплении греческого духовенства, и то, что греков так живо интересовала эта проблема, как раз и доказывает их личную заинтересованность в том, чтобы надежно замести следы реального происхождения святых текстов, чтобы впоследствии не произошло большого скандала с обвиниением в умышленной фальсификации.

***
С момента произнесения соборных анафем стало невозможным сосуществование староверов и реформаторов внутри единой церкви. Хотя староверы и лишились епископства, примкнувшего к новообряду, раскол означал не отрицание иерархии вообще, а разрыв с данной иерархией, совершившей неприемлемое, с точки зрения староверов, защитников старинного благочестия, святой старины, ещё долгие годы они продолжали обращаться в вершине власти с просьбой провести открытый  диспут о вере перед всем народом, оданко власть неизменно отвечала на их мирные просьбы репрессиями и казнями.

14 апреля 1682 года в Пустозерске были сожжены заживо в срубах защитники древнего православия (они его называли святоотеческим БЛАГОЧЕСТИЕМ, что одно и то же)
протопоп Аввакум, священник Лазарь, диакон Федор, инок Епифаний.

Массовые казни и гонения вынудили староверов, защитников древнего парвославия, бежать в отдаленные места или предаваться групповым самосожжениям. Развелось тогда же множествоо всевозможных сект, мало чего имевших общего как с древней верой, так и с нововерием. Они дискредитировали старую веру, и власть к ним была более снисходилельна, чем к реальным хранителям древнего православия.

Раскол в православии, более чем во времена т.н. татаро-монгольствого ига, надолго затормозил развитие русского общества, нанес ему тяжелую, долго не заживающую рану, - так было разрушено русское едиснтво и официально был закреплен ОТКАЗ ОТ РУССКОГО ПРОШЛОГО в пользу версии, предложенной западной (Римской) церковью.
И это героический 17 век!! Далее наступает век эпигов - век 18-й. Западная культура хлынула в широко раскрытые русские ворота.

Снятие анафемы на старообрядцев  произошло лишь в 1971 году на Поместном Соборе Московского патриархата, но это не стало завершением раскола в РПЦ, т.к. с точки зрения староверов, неправоположенная анафема силы не имеет, а преодоление раскола должно состоять в возврате новообрядцев в лоно святототеческого благочестия. Но это, конечно же, не приемлет Московский патриархат.

***
Итак, напоминаем: изначально ЕРЕТИК, это тот, кто указывал на имевше место в действительности происхождение христиантсва из Руси. Однако Рим решил навязать миру иную, проримскую точку зрения на тот вопрос. Это и стало началом книжной путаницы. Тогда, по всей вероятности и начали переписывать античные книги, представляя дело так, что всю ПАМЯТЬ = Опамию, Атению, т.е. весь корпус античных литературно-научных книг сочинили некие греческие бродячие умники, которые и называли себя философами.

Так язык сохранил для нас эту великую тайну - как античной мысли, так и истинной причины церковного христинского раскола. Интересно также отметить, что в том же 5 веке появились в Афинах множественные софисты, которые не только бессовестно выдавали себя за настоящих христиан-софистов, которые вообще-то скромно именовали себя не мудрецами, а всего лишь любителями Софии (философами, а крест, равно как и квадрат, символ высшего совершенства (крест=хрест; христиане=крестьяне, т.е. кто возденлывает Землю в самом высоком смысле - т.е облагораживает её, они и были настоящими арийцами=аратаями-творцами), они присвоили себе само имя Софии, богини мудрости, имя, котрым до 10 века называлаись на Руси и во всем христианском мире храмы (София Новгородская, София Киевская, София Константинопольская...), но и стали за деньги учить мошенничать, иными словами, как это делают некоторые современные адвокаты, с помощью логических вывертов и риторики обманывать в судах кредиторов и присяжных.

На Руси же во время 15-17 века, имеет место такое уникальное явление, как юродство (униженное и оскорбленное арийство?)на папертях появляется множество юродивых, которые летом и зимой ходят почти нагими, питаются кое-как, чем бог пошлет, и всем бесстрашно возвещают истину и призывают бога в свидетели. В саму церковь они никогда не заходят. Народ их дружно жалеет, а цари боятся, но не наказывают.

Что это были за люди? Да, скорее всего, обычные московские сократы и платоны, ходившие за три моря посуху (с посохом), которые категорически не захотели принять ни новую веру, ни новую историю, ибо держали все эти новинки за чистый обман. Это могли быть те самые книжные люди, о которых только вскользь где-то ещё упоминают. Официально же считается, что до Ломоносова на Руси вообще ученых не было. Но это абсолютно не так.
***

Справка по поводу Аристотелизма:

Перепалка догматиков Востока и Запада велась, как мы указали выше, с односторонними ссылками на античную литературу - цитировали восточные теологи-ученые.  Арист отель (Алтарь Ареста)упоминался чаще всех Но что это слово означало, кроме , как полагают, имени античного автора времен Александра Македонского? Если посмоттеть историка Страбона (ХIII, 1, 54), то можно увидеть, что этот термин (аристотелизм) употребляется в смысле Возрождения - это 1 век до Р.Х.

Ранняя восточная патристика отталкивалась от неоплатонизма, а там практически нет места Аристотелю с его логикой. Более того, арист отелевская силлогистика рассматривалась как корень ереси Евполия (Европейской политики?) Но проникновение понятийного аппарата и терминологии в христианскую теологию всё-таки происходит в сочинении Леонтия Византийского (475 - 543 г.г. после Р.Х.) - опять-таки 5 век первого тысячелетия новой эры, как раз в это время закрывается Академия Платона под Афинами. Сочинения о животных  используются в традиции Шестиднева Василия Великого. Официально признанная  в качестве служанки теологии, логика Ариситотеля получила в сочинениях Иоанна Дамаскина новый импульс.

В 15 веке же, как мы уже догадались, пошел прямо противоположный процесс - снова началась ожесточенная борьба против Аристотеля и аристотелизма. Самый значительный памятник Византийского аристотелизма сохранился в виде корпуса рукописных сочинений 9-10 веков в хорошем состоянии - Corpus Aristotelicum, всего более 100 экземпляров. Сирийский Аристотелизм - связующее звено между греческими и арабсками теологами-учеными. Сирийские несториане активно усвоили  логические сочинения Аристотеля (Категории, Герменевтику, Первую аналитику) конкретно для целей теологии, гомилетики, апологетики...

В 5 веке была закрыта не только афинская Академия Платона - в 489 году закрылась также Эдесская школа императором Зеноном. Несториане переселились в Персию и продолжали там изучать Аристотеля и других античных аторов(они так кочевали издревле - из распавшейся империи с её колониями теперь можно было кочевать по всеё периферии, в зависимости от того, какой где устанавливался режим).

Первый перевод Аристотеля на арабский (с сирийского) был сделан сирийскими врачами (архи-атрами) в конце 8 века. Для этого в Сирии был учрежден халифом Аль-Маммуном в 832 году в Багдаде "Дом Софии" (Мудрости)( и этот город со всеми его древностями тупо бомбили коврами америкосы несколько лет назад! ).  Вот тут мы приостановим голоп по европам и азтям и внимательно обдумаем вот что: как именно переводили с языка на язык, тому есть точные свидетельства.


Арабский Аристотель тесно связан с конкретными науками - медициной, астрономией, математикой, и его тут не так ут тесно приноравливали к букве Корана, как это делали в Западной Европе ( к Библии).

Средние века в Европе ( с 12 века ) дали дорогу наконец Аристотелю - в 1161 г.  византийской версии на арабском, Авросим бен Давид (автор "Путеводителя блужающих") перевел античный труд на латынь. Учение  Аристотеля о вечном мире уступает в европейской философии библейскому креационизму. Но в подлунном мире Аристотель - попрежнему непререкаемый авторитет.

Для нас же главное в понятии "Аристотель" следующее: своей целью
Ликей, научная школа Аристотеля, центр оживленной научной работы, показал весьма отчетливо: перипатетики, ученики Аристота, ставили своей целью, как, очевидно, и все предыдущие школы, КОММЕНТИРОВАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ УЧИТЕЛЯ (ОСНОВАТЕЛЯ ШКОЛЫ) И ПРОВЕДЕНИЕ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ИСТОРИ КО-КРИТИЧЕСКОЙ РАБОТЫ В ОБЛАСТИ ОЦЕНКИ НАСЛЕДИЯ ПРОШЛОГО. Это уже формулируется прямо, тут никаких догадок строить не приходится. Зн. речь идет не о скопище самородков, вдруг зародившихся в Греции, а о соответствуещем запросам современности комментировании и интерпретации наследия прошлого, ОТ КОГО-ТО доставшегося грекам, а ещё ранее - египтянам. Именно поэтому в списке используемой литературы  у них стоит всегда одно произведение, чего в науке не должно быть в принципе. Столь очевидный факт скрывали не греки, а, скорее всего, позднейшие просветители, чтобы скрыть эту некую весьма просвещенною предэпоху. Предполагем, что это и была искомая Атлантида. Ещё пару слов об идеях Аристеля на излете античного времени Греции: Аристотель располагал естественные науки в определенном порядке, причем источником этого порядка он считал историчесеое развитие самой природы. Его мнение таково: природа, без каких-либо резких перерывов, идет постепенно от тел неодушевленных к животным, через тела, хотя и живые, но не могущие быть названными животными (растения). Росянка - переходный тип: это растение, которое осовило не только фтосинтез, но уже питается непосредственно пойманными в чашечку насекомыми. (Аналогия в названии не случайна: так, Россия (Русть=Русь) - переходный тип от бого-человека к человеку обычному.) Поэтому близлежание щвенья мало отличаются друг от друга, а вот на стыках видов различия выступают веьма резко. Эти переходы из одного ви да в ргуой происходят не сапми по себе, а как следствие стремления к определенной цели, ибо во всех произведениях природы присутствует целесообразность. Из чего не следует, однако, вывод, что животное выше по организации, чем растение. Скорее наоборот. У Аристиотеля вся органическая природа одушевлена.  Зарождение жизни на земле, по Аристоту, произошло самопроизвольно. Всё возникто из морского ила и гнющего материала. Он считал, что части животных создаются как петли в сети, одна за другой, в сцепке. Он считал Землю центром вселенной, вокруг которого и просиходит вращение всего и вся. И это верно, если принимать мир бесконечным и вечным. Центр, физически, может быть в любом месте, если в него поместить центр системы отсчета или координат. Землю он полагал шарообразной, меньшую, чем другие известные светила. Земля, в отличие от других небесных тел, однако, у Аристота претерпевает ряд уникальных существенных изменений - к примеру, моря и суша время от времени меняются местами. И эти факты есть также в ряде трудов более ранних авторов. Если сравнить труды "Аристотель" с трудами "Демократ" ( удаленными в прошлое на 200-300  лет), то весьма очевиден передод от метериализма древних к наступающему идеализму конца эпохи античности и наступления христианства с её всепоглощающим идеализмом.
        Учение о государстве Аристота - обобщение опыта 158 государст эллинов. Главный вопрос - что было в начале? Он считал, ч то люди исзначально созданы как общественные существа, склонные к политической деятельности. Человек это политическое животное. Оосзнание общей пользы и стремление сделать жизнь общества в целом лучше - это первичные признаки человека. Если этих признаков нет, зн. мы имеем делдо в недочеловеками, каким-то иным видом. Общество и государстов неотделимы. Различия появляются с приходом в мир примата идей индивидуализма, с этогшо момента и начинается работа по уничтожению государства и перехода к обособленному сужестованию как выживанию только. Но выживание только предполагает и весьма роскошную жизнь, просто это будет выживание по существенно более высоким стандартам. Т.о. жизнь человека неотделима от жизни общества=государства; выживание возможноь вне государства, в индивидуальном порядке, но этого опыта в чистом виде никто пока не поставил, кроме Робинзонов разных эпох, но засвидетельствованного продолжения этот опыт никогда не имел. У человека общественного для этого от природы существует достаточно развитая интеллектуальная и моральная сила, в отличие от всего инорго мира живого. Появление семьи как соединения мужского и женсокго начала - второй признак человека как высшего вида живых существ. Вопрос о богатсве и частной собствености: человек не должет стремиться иметь больше, чем требуется для благой жизни его семьи, никакие вопросы чванства или кичливости здесь даже не должны осуждлаться - стремление иметь излишки богатства - всегда общественный позор, ибо сверхбогатые люди люди попирают общественные традиции и законы, становятся, наглецами и крупными мерзавцами. Стремясь к власти, они сами не умеют соблюдать дисциплину, они всегда источник беспокойства в государстве, родные родители бунта и смуты. Им присуще высокомерие, чванство, склонность к роскоши и хвастовству. В основе появления таких черт характера, по Аристтоту, лежит коммерческий, не естественный способ приобретения богатсва. т.е. речь идет о нуворишах, разбогатевших по случаю или в результате различных махинаций. Спекуляция и ростовщичество (ссуда денег под процент) - главные из этих зол. Болоее того, это именно те причины, которые и преиведут, в конце концов, к разрушению экономики в целом. Не менее резко высказывался Арис тиот и о "корабельной черни" - людях без средств по причине лени и нежелания трудиться, наёмниках, и всех видах граждан "второй категории". Тут надо ещё раз напомнить, чтиот мы решительно разделяем подлинного Аристотеля и псевдоАристотеля, созданного более поздними интерпретаторами для своих целей - оправдания тоталитарного общественного устройства и рабовладения в современном промышленном обществе. Если считать, что оба класса этих идей укладываются в одной и той же голове, то надо тогда признать наилие у Аристотеля шизофрении или паранойи, что категорически исключено.  Подделка тут очевидна: он имел в виду людей либерального склада уме, либеральную охлократию, людей, которым "никогда не по пути с государством", а вовсе не порстых ремесленников и трудящихся с небольшим достатком, они-то как раз всегда за государство, которое их всегда поддержит в трудный момент. Откуда такая путаница? В Греции периода упадка стремительно надвигалась эпока революциций рабов. Чтобы удержать рустущий вал простестного движения, и  было придумано якобы Аристотелем обоснование закручивания гаек. Сам же Аристотель предлагал как раз другой взгляд на государство - оно создается для создания счастливой жизни общества ( а не для того, чтотбы жизнь не превратилась в ад, как потом переврали в 19-20 веках ), если экономический эгоизм индивидуалиста стввит под угрозу целостность государства, то осознание общей пользы всегда подтолкнет в единственно верному решению. По Аристотелю в основе всех больших общественных потрясений лежиттолько и только имущественное неравенство ( различие в лостатке не должно превышать 5-7 раз ). В обществе, где много бедных, всегда царит атмосфера зависти и взаимной вражды. Чтобы возмущени я не происходили, всем следует соблюдать меру, строго исполнять закон, всякие радикальные нововвдения в области быта и нравственности должны решительно пресекаться. Олигархи должны быть демократичнее, демократы должны понять, что разевать рот на чужой каравай негоже, и вообще: ни одноиму гражданину не следует давать возможности чрезмерно увелдичивать свою политическую силу, против надлежащей меры. И главное: государство должно поощрять и привечать  не тех, кто стремится развалить государство, а тех, кто желает сохраниея и процветания своей страны, надо делать всё, чтобы эта часть населени я всегда была боле процветающей и сильой, чем другая, стремящаяся посеять вражду и раздрай в обществе. Не менее важное дело: следить за исполнителями гос.власти - чтотбы они не превращали свою должностиь в синекуру, источник личного обогащения. Идеал государства времен Перикла - это, конечно, псевдоАристот, не будем даже его касаться. Политическая паранойя нас вообще мало интересует.
            


***

ОДНАКО СДЕЛАЕМ более конкретные ВЫВОДЫ НаСЧёТ смысла НАЧАЛА 2-ГО ТЫСЯЧЕЛЕТИя ПОСЛЕ Р.Х.

Что, собственно, произошло после раскола христианской церкви на западную и восточную, и кто из них правее? Мы уже знаем аргументы обеих сторон, посмотрим теперь на действия: на Руси в конце 10 в. самым жестоким образом, по отношению к народной вере, которую оскорбительно тименовали языческом, понимая под "языком" не отдельный народ, что реально означает это слово, а отсталых многобожников, тупых и упрямых врагов христианства, было учреждено единоверие как православие, менее чем через полвека отделившийся католический Рим стал называть его неправильной верой, и вот почему: под духовным предводителдьством Папы началась рновая эра колонизации других стран и народов. Теперь завоёвывались народы не только для того, чтобы обратить их в христианство, но и чтобы подчинить их самым жестоким образом, уничтожая повсеместно рордовую национальную правящую элиту. Именно так начал в середине 11 века, в 1066 году Вильгельм-завоеватель свои норманские походы против Британии. Жестокое подавление местного населения и строительство великолепных католических храмов было его задачей. По отношению к поверженным вперые в истории циилизации устанавливалось отношение как непоолрноценным, полулюдям-полуживотным, тупым, отсталым и безнадено далеким от расы завоевателей. В английский язык вошло множество слов, которые обозначали понятия войны, власти и роскоши. Причем сохранялись в некоторых случаях по два названия (французские и английское): если скот сохранях английское название, то его мясо и особенно изысканные блюда из него, уже назывались по-французски. Этот дух и это отношение сохраняются весь периорд 2-го тысячелетия, который проходит под знаменем захватнических, затем уже конкретно и имериалистических войн. Лидировали здесь немци и французы, конечно. В 21 веке и нициативу от имени всего западного мира, взяли на себя конкретно США. Так что впервые вопрос о расовом превосходстве колинизаторов-завоевателей был поставлен не Гитлером и даже не Наполеон, а конкретно норманом Вильгельмом, воином-монахом католической церкви. Он наводил ужас на всю Британию, однако умер ужасно: 9 сентября 1087 года он скончался от раны, которую получил от коня (почти как русский князь Олег), когда тот  поскользнулся на болоте и повредил живот Вильгельма. Вылечить его уже не смогли. Как только Вильгельм испустил свой последний вздох, его свита тут же оставила его и бросилась спасать своё добро, так все они опасались немедленного бунта местного населения. Полуголое мерство тело было брошено на милость мародеров, которые тут же принялись грабить замок Вильгельма. Но и это было не самым ужасным в его кончине - саркофаг оказался слишком тесен для его тучной фигуры, в попытках как-то втиснуть мертвого в его последнее пристанище, раздавили живот короля, и оттуда хлынуло всё его ужасное содержимое. Вонь наполнила все помещения. Вот так, с большим позором и без всяких почестей, ушел из жизни один из самых успешных и свирепых западных завоевателей.  Однако перед смертью он покаялся, признав, что был слишком жесток к британцам и просил богоматерь о заступничестве на Страшном суде..

   Но до завоевания Англии норамнный завоевали Францию, придя туда в 1030 году, и, уже создав своё собственное нормандское государство, они начали колониальные войны пчти сразу
по трем направления: запад (Британия), юг (Италия и Сицилия), восток Палестина. Чтобы успешно вести такие войны в тогдашнем сугубо реглигиозном мире, нужно было залучить на свою сторону церковь, а т.к. прпавославная церковь видела свою миссию совершенно в другом - в духовном спасении мира, то и было принято решение об окончательном расколе церквей на западную и восточную, что и оформилось уже в 1054 году. Через 5 лет после этого норманский король Робер 9-ый приносит присягу веры католической церкви, беря на себя обязательства от имени норман на всех колонизованных территориях строить момументалиные христианские храмы и создавать новый унитарный порядок, за что Папа дал им папское знамя, тем самым освящая норманские завоевания именем церкви.  Пока Вильгельм Завоеватель покорял Британию и строил там грандиозные замки и соборы, его старший сын Роджер занимался жестокой колонизацией плодородных долин юга Италии и особенно перекрестия мировых торговых путей - Сицилии. Роберт же возглавил Первый Крестовый поход в Иерусалим, внушив своим воинам, что они  ведут священную войну по освобождению Гроба Господня. Если раньше для норманнов не требовалось никаких дополнительных разъяснений, зачем они идут завоевывать сначала Францию, потом Британию и Италию с Сицилией, где живут тупые, отсталые и не заслуживающие жалости народцы-уродцы, достаточно мотивации заключалось в перспективе захвата богатой добычи, то при организации походов на Восток, в Иерусалим, отого было явно мало. Так зачем понадобилось освобождать Грб Господень, если до счего момента мусульмане и христиане жили вполне мирно, а главное, именно мусульмане (они тогда назывались сарацинами) и строили великолепные христианские соборы в завоеванных странах - во славу католической церкви? Потому что норманы, вопреки расхожему представлению, не были скандинавами, а были конкретно тюрками, для этого достаточно посмотреть на мозаичные и другие изображения ыполненные современниками Рюрика Робера 9-го и др, а также  самого Христа-Пантократа в Константинопольском храме и в построенном норманами в Палермо - это типичный тюрк. Разница в вере на то времч была простая: религия мусульман была редуцированным изводом православия, более пригодным для полевых условий, т.е. это была армейская религия без многочасовых служб и стояний на молитве, но зато с сидением в по пятницам в молитве на коленях и обязательными ежедневными омовениями среди дня. Итак, норманы-тюрки шли на оседлых тюрков востока, и этому должно было быть дано оправдание. Так появилась идея Священных войн - крестовых походов. Те бесчинства, которые устраивали крестоносцы во время битв и после, во время разграблениягорода, до сих пор не прощены, хотя британцы и итальянцы уже давно не вспоминают проклятых нораманов, потому что обида, нанесенная своими же, преносится намного тяжелее. Т.О. мы должны констатировать возникновение  в начале 2-го тысячелетия новой эры  в Западной Европе первых ОПГ (организованных преступных групировок), вступивших во взаимовыгодный союз с католической церковью Запада; Те же ОПГ, но под названием татаро-монгольского ига, пришли и на православную Русь в 13-14 веке, исчезнув из Западной Европы, где их господство закончилось через 300 лет и поменяв название. К этому вренени повсеместно уже сформировались отдельные национальные государства со своими отдельными языками. Эпоха общеговорения закончилась.

Королевство Нормандия, самое богатое и могущественное в Европе, также перестало существовать. Собственно все их главные завоевания в Западной Европе прошли в 11 веке, и с 12-го они  уже начали поклёвывать православную Русь, где такдже правили норманы, но "хорошие", хотя и на свой лад, так, как они это делали в чужих странах, в целом этот режим также длился на Руси 300 лет. Можно считать, что это была военная диктатура, установленная по просьбе населения, если принять норманскую теорию возникновения государства на Руси. В любом случае, бывшая пан-славянская вольница двоеверия закончилась. Таким манером жили в Западной Европе самоуправляющиеся и без гос. аппарата и регулярной армии кельты, долго, причем многие столетия, для мирной жизни это самый экономный и стабильный тип устройства, который регулируется только Обычным (естественным) правом - традицией. Но самозащититься от внешнего врага, имевшего регулярную армию, они не могли, т.к. в их распоряжении было лишь ополчение. Поэтому и понадобилось столько лет, чтобы научить воевать не на жизнь , а на смерть тех, кто всю свою предыдущую историческую жизнь повсеместно нес народам мира культуру и процветание.

Откуда же она взялась, эта интернациональная ОПГ под названием норманы (люди севера). Название говорит само за себя - это были остатки регулярной армии бывшей метрополии с центром на Средне-Русской равнине, разхрушенному и раздробленному государству нечем и незачем уже было платить своей армии, мир стал другим и в нем царили иные законы - нажива и насилие диктовали свои правила повсеместно. Слово "люди" как раз и означало "служащие", "служилый люд". Норманы были мобильным отрядом преобразователей мира, но с иной уже целью, чем это было ещё в первом тысячелетии после Р.Х., когда крест изображался без распятия, но весь увитый зеленью и в цветах.

Этот радостный крест жизни несло миру православие.

***

КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ:

НАЧНЕМ С ПРОСТО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО.

Это не какие-то бессовестные люди, которые делают вид, что они совестные, но просто свободные.

Бессознательное - это то,

1. что не представлено в сознании;


2. поведение групп и индивидов, действия и цели которых не осознаются.

Общая идея восходит к учению Платона о познании-воспоминании (см. Демокрита - о вечном цикле жизни) - анамнесисе, которое господствовало до Нового времени, а вот положение, утверждающие тождество сознания и психики дало толчок представлениям о том, что за пределами сознания может иметь место только чисто физиология. Опять же - в 15 веке была принята эта концепция как ведущая. Лейбниц в Монадологии (1720) трактовал бессознательное как низшую форму душевной деятельности, которая лежит за порогом осознанных представлениях, однако возвышается, подобно островкам, над океаном тёмных перцепций (восприятий). Кант связывал бессознательное с интуицией, у романтиков уже был культ бессознательного кка источника творчества.

Иррациональное учение о бессознатльном выдвинул Шопенгауэр, за ним Гартман возведет бессознательное в ранг универсального принципа, основы бытия, причину мирового процесса.

Далее бессознательным займется уже психопатология, Француз Шарко открыл отличную от сознательного психическую деятельстьность патогенного характера, не осознаваемую пациентом. Продолжением этой линии стала концепция Фрейда, устанавливающая прямую связь между невротическими симптомами и воспоминаниями травмирующего характера, которое не осознается в силу действующей особенности, замещающего механизма вытеснения.

Фрейд представил бессознательное в виде могуществененой силы. Юнг, помимо личного бессознательного, ввел понятие коллективного бессознательного, разные уровни которого идентичны у лиц определенной группы, народа, всего человечества. Учение Фрейда о бессознательном получило чисто иррациональную трактовку в западных философско-психологических концепциях.

Т.о. коллективное бессознательное с 18 века на просвещенном западе переместилось в область психопатологии, что полностью меняет его суть и смысл.

***
КОЛЛЕКТИВНОЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ КАК МАТРИЦА:

Юнг успешно развил идеи Фрейда о структуре психики. В теории Фрейда наряду с рациональым ЭГО есть ещё и суперЭГО (Центр, отвечающий за выполнение требований культуры), а также ИД или ОНО, то самое бессознательное, которое содержит вытесненное из сферы сознания пред-осознание и несовместимые с моралью влечения индивида. По Юнгу чистые слои психики включают также критимку индивидуального и коллективного бессознательного. Универсальная часть структуры психики, которая напследуется и не зависит от социума, включает инстинкты и архетипы. Они, как изначальная матрица сознания, сами по себе пусты, это пролсто ячейки, но их роль важна - они задают направленность мышления, предопределяют возможность нуминозного опыта формирования определденных мифов и религиозных символов.

Т.о., Юнг постулирует, что религиозное чувство врожденное. Человека, имеющего врожденное чувство веры, разубедить невозможно никакими методами, но таких людей всего 10% - от общего числа населения, и это есть и было всегда и во всех странах. Есть над чем подумать...

Теория коллективного бессознательного способна объяснить сходство первоначальных форм  всех религиозных проявлений, т.к. на заре человечества  деятельность и поведение были более подчинены бессознательному, чем рациональном у мышлению, которое начинает развиваться более-менее отчестливо лишь с 5 века до Р.Х. (с эпохи Сократа).  Впервые из глубины К.Б. архетипические образы воплотились в форме религиозных символов, общих для многих традиционных повествовательных мифологических схем. Но Юнгу, любой архетипический религиозный сюжет описывает состояние психики или происходящих в ней процессов. Само К.Б. в мифах и религиозных верованиях предстает как нечно аморфное, темное, ускользающее от осмысления, как невидимая таинственная бездна, что символизируется огнем и водой, первичным хаосом.

Миф о сотворении Космоса из Пустоты отбражает, т.о., момент пробуждения сознания из первозданной тьмы. К.Б. воспринимается личностью как чуждое ей, как отрицательная внешняя сила. На самом же деле в нем собержатся безграничные целительные возможности,  которые во время кризиса и деградации  сознания заменяют его целостно и гармонично, поэтому часто религиозные символы воды и огня амбивалентны. Это мощное средство ритуального очищения, уничтожения зла и греха в человеке: двойной образ волопада - поток, льющийся с небес (сюжет о Ганге), чтобы омыть кости умерших и смыть грехи живых.
Симолика очищения водой исполдьзуется в христианском Крещении, мусульманском омовении...

В Коллективном бессознательном существует симметричный ЭГО архетип отражения - ТЕНЬ по Юнгу. Её символ - Дракон, огненный змей, химера. Архетипический сюжет - битва героя с драконом - отражает психологическую ситуацию подавления личностью собственной тени, осознаваемой как "черная душа". Однако ТЕНЬ играет компенсаторную роль в отношении бессознательного.

Часто дракон становится образом плодородия, блага, подателем чудесных способностей. Мотив убийства дракона заменяется сюжетом о его приручении. Наличием двух центров ( сознательного и бессознательного, ЭГО и ТЕНИ, Юнг объясняет происхождение двух противополдожных сил в религиях - Бога и Дьявола. В структурализме К.Леви-Стросса и структуралистском психанализе Ж. Лакане К.Б. выступает  как некий объективный момент в субъективных воззрениях и отражает Порядок Порядков, некую первичную структуру, по образцу которой строятся все явления социокультурной жизни, предопределяются характеры. Делис подошел уже совсем близко к Пра-Коду, т.к. центральная оппозиция Жизнь-Смерть выражается в этих символах вполне адекватно.

В культурологии под Коллективным бессознательным понимают  интуитивно-неосознанные цели, установки и стремления групп людей, имеющих общее мировоззрение. Архетип же понимается как заданный традиционный образ для подражания, т.е. представляет собой культурное наследие, а не генетические общечеловеческие формы. Так что выбор за вами, господа мыслители, понимайте как хотите то, что происходит в нашей психике, но факт остается фактом: вычисленная нами парадигма зла действует - мир идет по протеренной дорожке на протяжении более-менее подробно рассмотренных нами трех тысяч лет к своему бесславному ( точнее, очередному) концу, имея равные интервалы в 0,5 тыс. лет и 1 тыс. лет, точнее, два налагающихся тысячелетних цикла со сдвигом в 1/2=500 годам. Мега-цикл, по-видимому, равен 10 тысячам лет, но мы не лезем так глубоко, потому что доказательного материала, убедительного для квалифицировпанного большинства, пока в наличии  маловато, что, конечно, сути никак не меняет, ведь верим же мы археологу, который по одной-единственной косточке восстанавливает строение всего скелета мамонта, так почему же не поверить приведенным выше доказательствам?

Итак, поведение человеческих обществ на протяжении рассмотренных нами трех тысячелетий развивается строго по одной и той же схеме, в сторону деграданса, без каких-либо значительных принципиальных отклонений, и почему это происходит, вывшеизложенная работа нам доходчиво объясняет без какой-либо теории заговора и всего такого в том же смутном духе.

***

БЕССМЕРТИЕ ЕСТЬ!?

Теперь осталось поговорить о том, о чем так много говорят во все века - о бессмертии, о том, что оно у человека есть.

ОДНАКО ЧТО ДУМАЕТ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ НАУКА И РЕЛИГИЯ?

Православная религия утверждает, что бессмертие как непреходящее бытие есть только у богов и порожденных ими душ. В ряде религий есть учение о переселении душ, а в индуизме, христианстве и исламе - учение о всеобщем воскресении  из м ертвых, вечном блаженстве праведников и адских мучениях грешников (которые из-за этого боятся умирать и готовы на стальные или пластиковые запчасти). В религиях Древнего Египта бессмертие достигается магическими средствами. В Индии бессмертие относилось к Атману и связывалось с учением о вечности Вед (реинкарнация души соединяется с пониманием бессмертия как воздаяния). Высшая цель - освобождение от круговорота перерождений. В Китае - это понятие Дао. В античной мифологии бессмертие обещано посвященным, орфики учили о странствиях бессмертной души по многим телам, полагая высшей целью освобождение души от телесного плена, которое ведет к воссоединению с божественным началом, сохраняя при этом индивидуальность. Сходные взгляды были у Пифагора, философское же учение о бессмертии разработал Платон. Вечные идеи истинного блага, красоты невозможно вывести из чувственных восприятий, они являются воспоминанием о созерцании предшествующего душой. Душа же родственна идеям, которые она постигает. вечная и бессмертная, как и сами идеи. Освобождение души из телесного плена ведет к воссоединению с божественным началом, сохраняя при этом её индивидуальность.

Аристотель не принимал учения Платона об индивидуальном бессмертии, ибо бессмертным, согласно его учению, является только Нус, мировой разум, но не душа, как ЭНТЭЛЕХИЯ (гр.) тела. (так что неинтеллигентные, т.е. недушевные люди о бессмертии могут забыть.

Эпикурейцы отрицали Б.Д., стоики признавали только ограниченную во времени самостоятельность души, как рабочего инструмента бога, после смерти физического тела она вновь возвращается во всеобщую мировую душу. Некоторые стоики, как Посидоний, основатель учения о Логосе, учили, что душа мудрого человека переживёт телесное существо и сохранится до предстоящего мирового пожара. Библия исключала вечную жизнь для человека, т.к. в раю он имел шанс вечной жизни, но утратил его вследствие непослушания богу. (Дан. 12:2). Филон Александрийский полагал, что праведники ещё на земле могут в созерцательном состоянии переживать бессмертие, в которое их душа вступит после телесной смерти. О ессеях Иосиф Флавий сообщает, что они учили о бессмертии души. Кумранские тексты говорят, что они крепко надеялись на личное бессмертие. Христиане понимают бессмертие как учение о бессмертии души и о воскресении всех умерших.

Бессмертие как преодоление  смерти неразрывно связано с грехопадением человека исключительно через Христа. Вечеря Господня понималась как искусство достижения бессмертия. Вочеловечение бога соотносилось с обожением человека.  Для Августина Блаженного бессмертие души следует из её причастности к вечным истинам. При этом Августин мыслит вечность не космологически, а отправляясь от души, постигаемой в её временности.

Фома Аквинский заявил, что душа есть форма тела (anima forma corporis) - и душа способна существовать, будучи в смерти отделеной от тела. Аверроизм, который отрицал бессмертие отдельной души, был отклонен Фомой Аквинским,  и осужден на 5-м Латеранском Соборе в 1513 году (!!!) ещё одна поворотная точка!!! - на котором церковь приняла учение о бессмертии души до всеобщего воскресения.

Среди философов Возрождения велись споры о Б.Д. между платониками и скептиками. Мартин Лютер полемизировал против бессмертия души. Учение о Б.Д. развивали и мистики, которые однако настаивали на принципах несхожести вечной жизни и земной, если мистики постигали бессмертие как единство ( unio ) личного Я с Богом, которое приходит на место общения (сommunio) с Богом. В теологии и философии Просвещения идеи Б.Д. заменила традиционную церковную эсхатологию.

Бессмертие обосновывал Декарт, английские деисты, Лейбниц, Вольф, напротив, бессмертие ставили под сомнение пантеисты-скептики Бейль и Вольтер. Д.Юм отрицал Б.Д., Кант критиковал "грёзы духовидцев",  а в "Критике чистого разума" он разрушает рациональное доказательство Бессмертия души, чтобы в другой работе - "Критике практического разума", уже постулировать Бессмертие души окончательно и бесповоротно, основываясь на идее назначения человека к нравственному совершенствованию.

В философии Фихте бессмертно подлинное Я, следуя закону разума, человек здесь и теперь обладает вечной жизнью. Гердер, следуя Спинозе, видел бессмертие души в её взаимосвязи с сохранением всех действующих и живых сил мироздания.

Шлейермахер ограничивал бессмертие (под влиянием Спинозы) слиянием внутреннего мира с бесконечностью. Бессмертие как вечная жизнь представляется ему противоречием: либо совершенство, которого нет в жизни, либо жизнь, которая несовершенна.

Шеллинг допускал, что души всё-таки имеют шанс очиститься - для вступления в духовный мир вечного. Шопенгауэр утверждал, что сохраняется после смерти только неразумная воля. Гегель говорил, что индивидуальность это преходящая ступень в истории самоосуществления Абсолютного Духа, поэтому вопрос может ли она жить и дальше - после физической смерти, Гегель обходит красноречивым молчанием.

Французские и немецкие материалисты последовательно отрицали Б.Д. В философии Нового времени было подхвачено в разнообразных формах учение о перевоплощении души. Лессинг хотел включить индивидуальность посредством перевоплощения души в прогресс человечества.

Поздний протестантизм формально отрицал Б.Д. (адвентисты, свидетели Иеговы), но сохраняли идею загробного существования праведников, воскрешенных богом для вечной жизни, а грешников - для Суда над ними и окончательного уничтожения их.

В современной философии бессмертие почти полностью отрицается, но не всегда опровергается как таковое, считая возможным метафизические существование в пограничной ситуации. Виталист Дриш (1867-1941) продолжал линию Фехнера: После смерти Я вступает в надличностное существование, не участвуя в нём. Теология 20 века ограничилась идеей бессмертия человека как причастность к вечности, уже присутствующей в настоящем.

Тиллих: все такого рода высказывания носят символический характер, причем символ бессмертия менее значим, чем символ воскресения и Царства Божия.

Однако отказ от идеи бессмертия не есть утрата нравственности, т.к. ценность жизни на земле создается не самой идеей бессмертия души, или воскресения из мертвых, а осознанием человеком своей неповторимости, всей уникальности бытия и становления человечества.

Однако, если вернуться в античность, в пятый век до Р.Х., и вспомнить Демокрита, то его вполне современная идея о бесконечности вселенных и бесконечном времени их существования, также идея о том, что всякий мир - это конкретная комбинация атомов, которая в бесконечном бытии повторится в точности, и не раз, а также бесконечное количество раз, то человеку суждено проживать все эти бесконечные жизни бесконечное количество раз, что и есть  конкретное бессмертие по Демокриту. А время, которое проходит в промежутке, в ожидании, пока повторится схожая комбинация, он просто не замечает, он его просыпает в том самом "вечном" сне, в котором, кстати, "забывает" напрочь о прошлой жизни и начинает очередную жизнь как бы с чистого листа. И лишь избранным дано что-то изредка вспоминать.. отсюда интуиция, предчувствия и прозрения, ясновидение и пр.

Помимо этого Демокрит иногда проговаривался про то, что человек может длить свою физическую жизнь на земле бесконечно долго, ибо срок определен до делам его. Много у человека дел общественно-полезных, зн. ему предстоит долгая жизнь, а если решил человек просто потешиться-поразвлечься в земной юдоли, то и малых лет ему хватит за глаза, размножился и - на покой. Это, конечно, упрощенно до примитива, но суть именно такова. Многие ленинградские блокадники доживали до 90 лет и больше, сила духа закалила их сердца и тела. Многие советские ученые, отсидевшие в лагерях по 20 лет, жили потом почти полный век. Сам Демокрит и его коллеги по цеху все почти пережили 100-летний рубеж... Эгоисты никогда не живут долго. Надежда на стальные запчасти просто смехотворна. Так что жизнь человека - в руках его. Господь не против, если человек разумно и душевно проводит время на земле, и даже весьма благоволит таким людям.

***
Первый материалист ДЕМОКРИТ - СОВРЕМЕННИК первого рационалиста СОКРАТА

Демокрит, абдертянин, (по сообщению "Хроник" Аполлодора) был на 1 год старше Сократа, жил-был с середины 4-го века до середины 3 века до Р.Х. малоизвестным долгое время, что помогало ему легко путешествовать неузнанным. Так, однажды он посетил Афины, повидался с Сократом, а тот его не узнал, и, скорее всего, именно тогда он, возможно, и передал ему одну из книг древности, из фонда Апамии, ту самую книгу, которую после казни Сократа Ксантиппа, его жена, передала одному из учеников его.
Демокрит прожил более 105 лет и умер добровольно, уморив себя голодом, по причине, как он сам сказал, ослабления памяти. Но другие философы, его современники, также умерли в возрасте более ста лет, причины в известных источниках не указаны. Сократ, как мы знаем, в 70 лет предпочел насильственную смерть (чаша цикуты) жизни в изгнании.

Т.о. мы видим, что жизнь выдающихся философов, как правило, долгая, не исключено, вечная - в том смысле, пока не станет слабеть память. Но, возможно, это банальная уловка. Демокриту просто надоело жить, люди мало менялись в лучшую сторону, сколько он их ни воспитывал своим сатирическим смехом. Однако есть немало свидетельств, что до такого же сверхпреклонного возраста дожили его старший брат и сестра: брат фактически его содержал, а сестра, в дни, когда он уже решил уморить себя голодом, просила его переждать парздники, чтобы трауром по нему не было омрачено священное торжество. И Демокрит три дня нюхал свежеиспеченные лепешки, тем самым поддерживая силы своего тела от умирания, а после праздников благополучно почил в бозе, причем весьма довольный собой. Так что, похоже, то, что выдают за биографию афинянина Демокрита, на самом деле, наложение биографий двух различных людей, одного из антского государства Ладия, а другого их античной Эл-Лады, из города Абдеры ( слово "Эл" означает государство; божество): автора книги о природе вещей и её пропагандиста Демокрита.

Жизнь этих людей - настоящих философов, была полна глубокого смысла, общественно и божественно полезна, потому их жизненный срок и не был равен сроку обычных людей. Никаких спецсредств для продления долголетия, кроме постоянных упражнений ума и сердца в мудрости и благодеянии, они не предпринимали. И природа безоговорочно продлевала их земной срок.
***

Вот кое-какие мысли, приписываемые Демокриту тем же "Хронографом":

297. Верить в бесчисленных богов? Лучше всего в двух - Кару и Милость.

298....Демокрит, в интересах последовательности своих учений, признавал наличие представлений о боге и у животных, ибо одни и те же образы, исходящие от божественной сущности, направлены как на людей, так и на неразумных животных.

301. Афиной-Тритогенеей у Демокрита называется мудрость, ибо из мудрости проистекает и вся святая троица:
выносить прекрасные решения, безошибочно говорить и делать то, что следует.

303. Древние верно учили, говорит Демокрит, что по внутренностям жертвенных животных (этрусские жрецы) по состоянию их и цвету можно воспринимать не только знамения благосостояния и гибели, но и бесплодны ли будут поля или плодородны.

308. (о философии египтят) Они сооружали в честь богов колонны и храмы, ибо не знали образа богов. (Те с ними общались опосредованно?)

Из логики и теории познания:

74. Все простые цвета образуют сочетания и дают сложные. Пурпурный цвет состоит из белого, черного и красного, лазоревый из из черного и зеленовато-желтого, другие же считают прростыми только два цвета - черный и белый, остальные получаются из из смеси с каким-либо ещё тоном. Белый цвет становится черным, если поместить его в тень. Цвет тел вообще не существует самостоятельно, всё зависит от их поворота к источнику света.

О мышлении:

358. Ощущение и мышление возникают из того, что приходят извне образы.

359. Лишь по причине общепринятого мнения существуют цвет, сладкое, горькое...

В действительности же существуют только атомы и пустота, ибо ощущения говорят против разума.
Жалкий рассудок! Нас ли ты намерен победить? Нас, у которых только и заимствуешь ты свою достоверность. Но знай: в твоей победе есть твоё же поражение.

365. Что сказать о Демокрите, ни с кем не сравнимым по обширности ума и величию души? Ведь он дерзнул так сказать:
Это я говорю обо всём!

372. За исключением Демокрита никем ничего не было обосновано, разве что поверхностное. Лишь Демокрит мог рассуждать обо всем и разбирался во всём.

373. Демокрит, потеряв внешнее зрение во имя обострения зрения внутреннего,
(он сам себя ослепил, чтобы  плотские соблазны не смущали его взор и не отвлекали от мыслей о мудрости, а также чтобы не видеть, как хорошо живется дурным гражданам, -
поставив щит против взошедшего солнца, чтобы "выколоть" себе глаза солнечным блеском, он также считал, что зрение мешает остроте слуха, конечно, не мог различать черное от белого, но он всегда безошибочно мог отличить хорошее от дурного, справедливое от несправедливого, великое от незначительного...

376. Физик Демокрит всегда стремился придать своим мыслям красивую форму, ибо всё, что попадает под меру слуха, есть число, по-гречески "ритм". Так же говорил и Платон. Их речи, хотя и не были стихами, однако развертывались так стремительно,  и были такими яркими, что по праву были более поэтичны, чем стихи многих авторов комедий.

377. В высокой степени тёмен Гераклит, менее всего Демокрит.
378.   также хорошо связывает слова и Аристотель.

382. Кратко и с придыханием он произносил звук "а". ! (явно не москоское - акающее - произношение, больше соответствует северному говору - Л.М.).

373. Слово "счастье" происходит от выражения "благосостояние дома".

391. Слово "женщина" означает "способная к деторождению" (верно - от "ген"?).

395а. Некоторые выдумывают насчет поэта, что у него черные кости. Они ссылаются на Ореста, будто сказавшего это на основании собщения Демокрита относительно орла... Так они искажают правду. (Как видим, проблема фальсификации стояла и тогда уже весьма остро -Л.М.)

395. Демокрит о Гомере: Он имел в удел божественный дар, возведя великолепное здание разнообразных стихов, ибо не обладая сверхъестественной природой, невозможно сочинять прекрасные и мудрые стихи.

396. Демокрит считал, что грубые и злые слова следует произносить тихо, лучше про себя. Произносить их громко и открыто неприлично.

398. Солнце питается амброзией ( это, конечно, метафора. - Л.М.)

402. Никто не может быть хорошим поэтом без душевного огня, вдохновения, своего рода, безумия. То же говорил и Платон.

Этика:

406. Врачебное искусство исцеляет болезни тела, а философия освобождает душу от страстей.

409. Должно препятствовать совершению несправедливости, если не получается это предотвратить, то хотя бы не надо в этом участвовать.

410. Не телесные силы и не деньги делают человека счастливым, но правота и многосторонняя мудрость.

411. Следует быть хорошим человеком или подражать хорошему.

412. От дурного надо воздерживаться не из страха, а из чувства долга.

413. быть верным долгу в несчастье - великое дело.

414. Раскаяние в бесстыдстве есть спасение.

415. хороший человек ни во что не ставит ругань на себя из дурных уст.

416. тяжело находиться в повиновении у худшего.

417. Доступный подкупу никогда не будет справедливым.

418. Слово правды убедительнее золота.

419. Учить высокомерного - попусту тратить время.

421. Многие, произносящие прекрасные речи, сотвершают бесстыдные поступки.

425. Благнородство домашнего скота в хорошем качестве их тел, благородство же людей - в хорошем характере.

427. Совершающий несправедливость несчастнее несправедливо страдающего.

428. Великодушие - кротко переносить чужую бестактность.

431. Лучше изобличать свои собственные ошибки, чем чужие.

434. Хвалить дурные поступки - зн. самому в них участвовать.

437. Лучше думать перед тем, как действовать, чем после.

442. Несвоевременные удовольствия порождают неудовольствие.

443. Сильные желания, направленные лишь на что-то одно, делают душу слепой ко всему остальному.

444. Только та любовь справедлива, которая стремится к прекрасному, никому не причиняя обид. (На чужом несчастье своё счастье не построишь.)

446. Вражда со своими гораздо тягостнее, чем с чужими.

477. Друзей создает общность интересов.

474. И старик может быть приятен, если он приветлив и серьёзен.

478. Несчастьям других людей следует сочувствовать.

480. Любящие порицать других неспособны к дружбе.

481. Женщина не должна быть болтлитвой, ибо это ужасно.

487. Если не можешь признать хвалу заслуженной, то считай это лестью.

488. Мир - сцена, жизнь - выход на неё:
     пришел, увидел, ушёл.

499. ...не следует обращать внимание на свиней, неистово валяющихся в навозе, ибо это не к дождю, а симптом наступающей болезни.

502. Посредством воздержания дух приучается сам из себя черпать наслаждение.

503. Если заглянуть внутрь себя, то можно найти там и кладовую зла и сокровищницу благ. Бери и выноси на свет то, что предпочтительнее доброму человеку.

515. Старость есть повреждение всего тела при полной неповреждаемости отдельных его частей.

520. Сила и красота - блага юности, благо же старости - расцвет рассудительности.

525. Бедность и богатство - слова для обозначение нужды и изобилия. Кто ещё нуждается, тот не богат, а ни в чем не нуждается - тот не беден.


....Демокрит также был на уровне самых современных космогонических представлений уже нашего, 21-го века: он считат вселенную вечной, бесконечной, множественной и циклически развивающейся. Бесконечность же вообще не считал нужным исследовать на наличие её начала или конца.

***

Тут ещё захотелось ввернуть пару предложений по поводу Атлантиды, ибо многие, кто читал этот текст, задавались непраздным вопросм: "Значит Атлантида это...?" Тем более что Платон как раз и есть тот единственный "живой" свидетель, кторый побывал в краях на север от Черного мора (тогда оно зазывалось Червоным (красным) и получил кое-какие сведения на этот  счет.

И вообще - а был ли мир до Потопа? А если был, то какой. Мы как-то привыкли лдумать, что допотопное это нечто ужасно отсталое, немодное, примитивное. Так ли это? Не так, если отбросить предрассудок о том, что человечество двигается всё время вперед - от дикости до глобальной цивилизации 21 века, где есть право, нанатехнологии и поп-культура. Но снимем запотевшие очки и посмотрим правде в глаза. Руины, которые мы зрим сегодня, это жалкие остатки того, что почему-то не было разрушено. А ведь разрушего было многократно 99,99 в периоде всего того, что было некогда посроено, особенно на Руси, где традиционно строили из дерева (экологично и дешево, конкретно из лиственницы, даже полозья для сапей и колёса тоже делали из этой суперпрочной древесины, одно плхо - легко загорается).

Почти все войны были либо завоевательными, либо религиозными, и в тех и в тех победителем разрушалось всё до основания, особенно храмы, т.к. завоеватели верили, что если останется хотя бы один камень, то вера и народ вместе с ней снова возродится..

Ну и плюс к этому природные катаклизмы. А вот некоторые пирамиды выдержали все испытания времени, значит, они были универсальными символами. Так что, как видим, нам достались лишь крохи былого цивилизационно-культурного величия человечества. Картина мировой истории была совершенно иной, чем это нам пытаются доказать современные историки.

Поговорим на этот счет с Платоном. В отрывке из "Законов", в диалоге Афинянина и Клиния есть такое реплики:
- Считаем ли мы, что древние сказания содержат истину?( По отношению в 5-4 векам до Р.Х. древним были 9-8 века 1 тыс. до Р.Х., времена Гомера и его героев ). Что лиди часто гибли от потопов, болезней и многого другого, так что остлось людей совсем мало сейчас?
- Это кажется весьма вероятным.
- Представим себе один из множества случаев - потоп. ТОгда избежали гибели разве что пастухи на вершинах гор. Что знали они  о жизни в низине? Разве что имена владык да тёмные слухи. Именами этих известных им людей они и называли своих детей. Заниматься изысканиями древней для них жизни не было времени, для это надо жить в городе и иметь досуг.
- Следовательно, мы должны предположить, что погибло в Потоп всё - и орудия труда, и всё, что относилось к государственному управлению или к какой другой мудрости. Лишь через две тысячи лет Дедалу из прошлого стало ясно одно, Орфею другое, Паламеду третье и.т.д. Всё это знание возникло недавно, чуть ли не вчера. Но всё это является воспоминанием, лишь слабым эхом того, что было ранее.
- Вот почему нынешние страны правильнее называть остатками прежней единой страны?
- Вот именно. Потому что весь материк земли в давние времена был окружен, как остров, глубоким сосудом пучины. А поскольку за 9 тысяч лет (это Платон говорит в первом тысячелетии, в 3 веке до Р.Х. - т.е. и у него полный мегацикл равен 10 тысячам - Л.М.) случилось ещё немало великих наводнений, а именно столько тел прошлол до сего дня с тех времен, земля, не встречая сколько-нибудь значительной преграды, повсюду омываемая волнами, совсем исчезла в пучине. И вот, как бывает с малыми островами, остался лишь скелет истощенного недугом тела, когда вся тучная почва оказалась смытой и тоолько один каменистый остров ещё под нами... Итак, когда случилось это опустошение, дела у людей шли тяжки. Почти всё живое погибло,  Случайно уцелевшие люди утились на вершинах гор, жизнь на земле начиналась как бы сначала. Именно тогда, в те скудные времена, и возникли династии как тип государственного правления. Люди же, прежде единые, разделись по родам, по месту своего теперешнего жительства, а в роду господствовал старейший, причем власть  он получал из отца-матери. Роды общаются друг с другом и образуют сообщества.  Тут они уже нуждаются в совете старейшин, чтобы те дали им законы. Так получилось вместо династии артистократическое правление, либо род царской власти.
- Не правда ли, модно предположить, что это произошло много лет спустя после потопа?
- Конечно. Потому что люди должны были полностью забыть об этом ужасном опустошении, если доверившись каким-то не очень высоким холмам, снова стали стрпорить на них города, несмотря на угрозу стекающих с высот рек.

...Так Платон передает предание о том, как царь Тамус беседовал с Театом, богом мудрости в Египте.  Идея общего регресса оставшихся в живых землян после гибели всей человеческой цивилизации налицо. Вполне понятно, почему  этим людям не нужно было пользоваться письмом и писать книги - ведь они всё-таки многое помнили из допотопной жизни. Т.о. наши предки перешли к оседлому образу жизни  и строительству жилищ на холмах и высоких берегах рек  не потому что они вдруг взяв в руки палку, превратились массовым образом из обезьяны в человека, а в результате платарной катастрофы под названием Потоп, который мог произойти, в частности, и по причине таяния льдов в потеплевшем внезапно климате, (а эти циклы равны, по данным современной науки, также 10 тысячам лет), что наводит на мысль, что  первая человеческая цивилизация включала в себя и полюс земли, покрытый толстым слоем льда.
   Так что не труд сделал из обезъяны человека, а человек превратился в обезьяну там, где не хотел работать или что-то вспоминать о прошлой, более достойной жизни. Человек же трудящийся остался человеком, каким и был раньше, а вот человеческое сообщество разделилось надолго - единые некогда позиции  были безвозвратно уртачены. Да и какой человек захочет объединяться в человекообразными?

   Теперь вопрос: каким же оно было на самом деле, это допотопное сообщество людей. Тут мы обратимся к диалогу Платона "Критий": "Девять тысяч лет назад земля ещё земля, ещё не разрушегнная землетрясением и потопами, была орбширней и плодородней. Города располагались обычно на невысоких холмах. Жрецы и царская семья жили в центре, в окружении храмов и дворцов (в Кремле, короче). Жрецы и правители пользовались у народа безоговорочным авторитетом, вебя скромный и  подобающий своему сану образ жизни.Сословие воинов, как одна семья, селилось в Акрополе, окрущенном садом за общей оградой. У воинов все было общее, у граждан же они никогда не брали ничего, сверх необходимого. На склонах же холмов жили ремесленники некоторая часть земледейцев."
   Это почти в точности соответствует описанию Москвы периода 15-17 веков.

А вот как описывает Платон столицу легендарной Атлантиды:
"Город расположен на невысоком холме, возвышающемся посреди огромной равнины. Он окружен несколькими водными кольцами, так что находится как бы на острове, с морем же, которое недалеко от него, он соединен каналом. Столица построена с пышностью и велилепием.  Гавань переполнена кораблями, днем и ночью не стихает шум.  Долгие годы правители Атлантиды чтили одну только добродетель, богатство же ни во что не ставили, и с легкостью почитали чуть ли не за досадное бремя  груды золота и  прочих сокровищ ( которыми были полны их храмы).  Но со временем они утратили трезвость  ума и преисполнились спеси. (А книга "Космические легенды Востока" рассказывает о том, что атланты впали в грех зоофилии - стали совокупляться с самками обезьян. Их дети были анропоидами. Низшие слои населения впали в состояние, похожее на коллективное умопомешательство - они стали самоистребляться, убивая друг друга из-за пустяков. Глядя на них, звери также стали терзать друг друга. Культ бога солнца был забыт, а богатые атланты стали создавать свои собственные культы. Целые штаты священников обслуживали их в их собственным храмах.) После чего и случилась катастрофа, сопровождаемая вселенским потопом.

   До какого уровня поднялись атланты? Дорис Эйджи в книге "Эйдгар Кейси об Атлантиде" сообщает, что атланты охватили своей опекой почти весь известный нам современный мир. Остатки этой единой культуры мы и наблюдаем во всех уголках земного шара. И это - лишь слабый отблеск былого величия империи атлантов. На раскопках древнеегипетских храмов находили весьма сложные приборы, в том числе, и устаноки для производства электрического тока. Гальванические батареи археологи находили повсеместно. У Кейси написано, что атланты владели способами получения электричества с помощью экологически числых уставок - ветряных, водяных и солнечных устарновок, а также знали холодный термоядерный синтез. Они знали секреты концентрации и преобразования одного вида энергии в другой, при дальнейшем её накоплении в специальных цилиндрах. Детали такой установки нашли на о. Юкатан чуть более полувека назад. Предполагают, что на дне Атлантического океана в районе Бермудского треугольника лежит несколько таких установок, что и проводит к катастрофам в этом районе.  И, как видим, высокий уровень техники не помешал им духовно деградировать до уровня обезьян. В чем же причина? Ведь рухнула вся человеческая цивилизация! Потребовалось немало времени, чтобы люди вернулись к человеческому образу жизни.

  "... И тогда Зевс помыслил о славном роде, впавшем в жалкую развращенность, и решил наложить на него кару, дабы, отрезвев от беды, вернулся на путь добродетели... и обратился он к собравшимся богам с такими словами..."
  Далее текст Платона обрывается. Утрачен.

   Тогда заглянем в Ветхий Завет: " В то время были на земле исполины... И увидел Господь, что велико развращение человека, и что все мысли, помышления их сердца были зло, и раскаялся Господь, что создал человека на земле и воскорбел в сердце своём... И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых я сотворил, от человеков до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю... Разверзлись все источники великой бездны... и лился на землю дождь сорок дней и сорок ночей..."
   Наибоолее подробно про гибеь Атлантиды рассказывали индейцы майя в книге "Чилам Балам", самой древней книге на земле. В религиозном кодексе "Ватиканус" дается хронология поколений людей: первое поколение - 1.сращенные близнецы, андрогины мужчино-женщины, 2.одноглазые великаны, 3.гиганты, 4.человеко-обезьяны, 5-е поколение в год 4008-й заканчивает существование наводнением. Люди становятся рыбами (или дельфинами?), и лишь избранные пользуются лодкой и уплывают на другую сторону океана. Знаменательно, что характер легенд меняется по мере удаления от Атлантики. Греческий эпос сообщает, что во время потопа земля содрогалась. Так что до Греции докатилиь только колебания почвы, волна однако не затопила высокие холмы. Но эпицентр потопа был всё-таки в Атлантике. На физической карте мира можно легко увидеть светло-синие большие участки, где глубина не более 200 м. Это и есть территория бывшей до Потопа суши, как единого материка. Кстати, о культе Солнца: он был не толькол у Атлантов, но и у греков, и солнце по-гречески - Helios или Эллиос. Так что эллины, как дети солнца, это те же славяне, как и атланты.
Ярило - солнце-светило и бог Солнца у древних славян, слова "яркий", "ярость", "яровые"(хлеба, засеянные по весне, в отличипе от озимых, засеваемых в сентябре) и др. свидетельтвуют о живучестви этих корневых понятий. Словянское Ярило это и есть греческий Зевс и римский Юпитер. Само слово "славяне"("коловяне") происходит от слова "солнце", "коло", в более раннем звучании. С какого времени следует отсчитывать славяноруссов, Историю любого народа надо начинать с былин или мифов, потолму чт о в дописьменный период это был единственный способ сохранить прошлое, которое и облекалось в форсы сказов о былом - былинВ 10 веке, после крещения прихода к власти на Руси Аскольда и Рюриковой династии, прошлое стало тайной за семью песчатями, и сегодня любой "простой" русский хоть что-то слышал о мифах Эллады, но далеко не всякий профессок в курсе слявянской истории дохристианской Руси. Первыми письменными историками становятся христианские монахи, для которых пмсать о дохристианском прошлом и вообще негоже. Все сведения даны с опорой на византийские источники, скудно и весьма политкорректно. Так произошеол первый резкий обрыв традиции на Руси уже по чисто внутреним причинам. Истироия не прост о описание событий, то и кучебник жизни, проводник идей, которыми руководствуется настоящее. Русь, убаюканная Византией, уснувшей уже навсвегда, не проснулась для Возрождения, вместе с Европой, новая власть в подобном пробуждении умов вовсе не нуждалась. Историческая наука начала смоздаваться существенно позже, чем в других странах - пока не забылось окончательное всё сакральное русское прошлое.. Объяснение было простым: изучения е эпохи язычества размоет корни христианской культуры. Но нигде в мире корни современнгой культуры не размыло эллинсоке языческое прошлое. Ночеме же оно должно размыть оные на Руси? Томики Гомера эллины не борсали в костер, и не сжигали Акрополь. Тем более, как может ведическая идея противостоять идее православной? Священную ситорию надо читать не толлько по Библии, но и по Ведам, а также другим тисточникам ведической культуры. Но всякая история имеет предысторию. Кто они - славянские боги Руси? Археология свидетельствует: на рубеже ещё 6 тыс. до Р.Х. существовала на землях совремнных славян великая земледельческая цивилизация, имевшая также города, храмы и письменность, сходную с шумерской. В жертву приносился козёл. (Эпоха Козерога). Они плавили металлы, строили многоэтажные дома в поселках до 10 тыс. жителей. Это всё ещё атланты, последние их поколения, предки всех современных европейцев, поглощенные затем ариями (гипербореями, северянами) во 2-м тыс. до Р.Х и растворившиеся в них. Поиски Атлантиды-Гимпербореи напрягали многгоме умы, подведем краткий итог этой работы.


АТЛАНТИДА

Путаница возникла из-за того, чт о английское слдово лэнд значит и остров и материк. так вот, Атлантида была материком, и вот что питеш Платон в 5 в. до Р.Х. об этом: "На земле, именуемой Атлантидой, возник великий  и достойный удивлени я союз царей..., чья власть распространялась на многие землю вовне, Они  овладели Ливией (все Средиземноморье) вплоть до Египта, и Европой вплоть до Этрурии. " А вот что написано в книге Велеса 1-1, род  "И были отцом Яром отведены к край русский, ибо, остаыаясь, претерпели бы многое от ранних холодов..И так прошлтр две тьмы (20 тыс. лет). И после другой тьмы (10 тыс. лет) был великой холод, и мы отправились на полдень (юг)." Платон пишет, что Атлантида начиналась сразу за Гекулесовыми Столпами, т.е. от Гибралтара, а погибла в одни сутки (диалоги "Тимей" и "Критий"). Платон это знал от своего деда Крития, а тот от своего отца Дропида - о войне между парфиннянами и атлантами, по-видимому, с применением оружия массового уничтожения. Эллинской Атлант это Святогор славян. Отбросим ненужный скепсис, который хорош, как один из методов посзнаия. но плох, когда становится самоцелью, и будет всюду, где надо, приводить славяно-эллинские аналоги. Аристоту приписывают воражение: "Платон мне друг, но истина дороже", как раз по поводу существования Атлантиды, которую якобы Аристотель отрицал, что и понятно - ведь он преддверие эпохи христинства, а какая же там Атлантида, если даже славянская Русь и то кое-как размещается на задворках христинской истории на правах бедной неприятной родственицы! Главный довод смешон до глупости - мол, не мог материк располагаться в Атлантическом океане. Так он там и размещался, он просто начинался оот берегов этого океана, вот и всё. Географ же Страбон, которого признают все, был прост о ангажированной личностью, утверждая, что Атлантиды не было - возражая тем самым философу Посидонию, который утверждал как раз ообратное. Срабон не верил также в существование Китая и Исландии. Его карта-коротышка может только насмешить современника. Мир по Страбону ограничивался только Римской империей: то, чего не было там, не было и на свете вообще. А вот историк Марцеллина писал о гибели Атлантиды, как об историческом факте. Атлантида и её царства у него на картах допотопного мира располагаются от Гибралтара до Урала. Платон рассказывал, что египетские жрецы показывали ему барельефы на колоннах с изображениеи гибели Атлантиды. Иногда считают, что нашествие народов моря в 12 в. до Р.Х. это и есть последний десант уцелевших атлантов. Их считают также микенцами. Но есть  ещё и другой класс легенд и мифов - об античной земле "сады Гесперид", о великане Атласе или Атланте, первом царе Атлантиды - они присутствуют в эллинском эпосе в целостности и сохранности. Платолн считал Атланта божеством более древним, чем сам Посейдон, а не титаном. Потом: не надо считать Атлантичесакий океан древности точно совпадающим с нашим Атланатическим океаном - так могли называть все воды вокруг Атландиды, что логично. Первым материком, вышедшим из воды, была та часть суши, которую сейчас называют Средне-Русской равниной, это бесспорный геологический факт. Вполне разумно, чт ор именно на этом первом материке и развилась первая человеческая формация, а воды вокруг этго единственного материка и были Атлантическим океаном. Допустим также, что по мере выхода других материков появлялись и другие названия. Но факт остается фактом - единообразные древние пирамиды, символ цивилизации атлантов, находят по всему миру. Атлантида и  Крит - это тоже родные земли. Крит был поздее заселен также десантом атлантов. Согласно мифу о Девкалионе и Пирре, в Потопе погибли люди медного века, наказанные за человеческие жертвоприношения. Относится ли это к Криту? В золотой век Крита дикие обычаи поедания человечины уже изживались. Как раз катастрфа застигла Крит во время человеческого жертвоприношения - об этом свидетельствуют раскопки. В Греции искоренение этог обычая связано с именем Геракла, в Азии - с именем Арвраама, ангел Гавриил и Геракл это фактически один и тот же персонаж. Так что сама Атлантида это не Крит и не остров Санторин, они лишь отголоски былой катастрофы. Колонии же атлантов были забросаны по всему миру, это утверждал ещё Платон. Греки же Понт (Черное море) считали океаном, а вход в ад - прямо у Керченского пролива.  Сам Атлас - титан, брат Прометея, сын титата Иапета и Асии, внук земли Геи и неба Урана. За то, по Атлас поддержал Крона, Зевс наказал его так: заставил держать небо на своих руках вечно. Сакральная география никак не совпадает с физической научной географией, если считать, чт о Эллада на Балканах, но если предположить, что Оратта это территрия современнной Украины, то все станет на сои места, и война атлантов с праафинянами это война Севера и Юга - Руси (Атлантиды) и Украины (Оратты), которая и закончилась разрущением общей материковой территории, т.е. большой теромоядерной катастрофой и наступившей за ней ядерной зимой. Все гревнегреческие боги - родичи пеласгов, праславян: Крон=Крышень, Титаны, боги стихий. Атлас(Атлант)=Святогор, также дердавший небо на своих руках, Атлас - единственный, кто вхож в сад Гесперид, где расстут яблоки бессмертия. Его охраняет демон Ладон, в Атлантиде есть  Тритонское озеро - это Ладога. Самый известный миф о земле атлантов это миф о Персее и Атланте. У славян это Арий Оседень, прародитель персов. Персий (Арий) отрубил голову Медузе Горгоне, и полетел на Атлантиду, там его не пустил Атлант, которому было предсказано, чт о смерть придет от героя, но это была ошибка - бояться надо было Геракла, который шел за яблоками из сада. за невежливость Нерсею пришлось расплачиваться - Персей показал ему голову мертвой Горгоны, и Атлас вырос с гору и окаменел, и на нем расположилось Небо. Медуза Горгона прародиьтельница амазонок, т.е. враги атлантов жили в причерноморских степях, что и тебовалось доказать. Гиперборейцы часто при носят дары богине Лето (славянской Ладе), и Апполлону Гиперборейскому(славянскому Дажьбогу), такие мифы сохранила и Греция. О гиперборейцах же известно вот что: они выращивают повсеместно сады, у них климал умеренный и благоприятный для садоводства, они  сами едят только фрукты и все время, свободное от работы в саду, поют, играют на флейте и веселятся во славу богов. Живут они тысячу лет. Стразха смерти, немощи и болезней они не знают. В тысячу лет они сладко засыпают, как после тяжких тррудов. Живут они на Севере (по отношению к Греции=Оратте). Вот такие дела с Атлантом=Святогором. Ван (ава-ант) - прародитель венедов, сын Святогора, первый астоном и звездочет славян - от получил своё знание от Атланта. Их дели заселили западную Европу. Атлант, как и Святогор, рождает только дочерей - первыси царицами в Европе были сплошь женщины. Любовь к асторономии у русов, потомков атлантов, от прародителей. Недаром к зведам полетел превым именно русский человек, равно как и первым искуственным спутником земли был русский спутник. Вторая (Малая) Атлантида была в Причерноморье, её остаток - Украина. Север и Юг большой античной метрополии. Само слово 2античный", перводимое как "древний!, значит, на самом деле, "атлантический" мир.

ДРЕВНИЕ СЛАВЯНЕ

Великий исход славян - расселение с севенрной прародины, трубабура, менестрели, минезингеры... До 10 века новой эры идет этот процесс не затухая. "Книга Велеса" (Велес=Зевс, л=в, читай по-арабски: справа налево) гласит: "Две тьмы лет назад (20 тыс. лет) отец Яр вылел народ от наступающих холодов в теплые края. Но мы знаем также русскую весенюю традицию ухода молодых со скотом-молодняком в новые земли - Священная весна ( у Римского-Корсакова это очень хорошо показано в одноименной опере), они шли и кричали условным криком - когда уже местные перестали отвечать на их крик, тогда и останавливались, столбили свой околоток, т.е. территорию, которая теперь принадлежала только этому поселению. Так заселялась Западная Европа. Если внимательно проанализируем французсские слова, то найдем в старофранцузских корнях множество основных белорусских слов - вот куда доходили братья наши славяне! До самого края Европы.
      Праслявяне также исходили и из Индии в 5 тыс. до Р.Х. Тогда арии пригшли на Кавказ и Карпата.  Сообщения древнегреческих авторов о племенах амазонок (предках сарматот-славян) сегодня уже считаются сугубо историческими, т.к. в сарматских захоронениях обнаружены останки женщин в полном воинском вооружении. В племенах амазонок мальчики делали работу по хозяйству и жили в отдельной зоне, девочки же овладевали влинстким искусством с пеленок буквально. Амазонок боялись все армии мира. Современный северо-запад идёт по протеренной некогда дорожке. Но только культуры амазонки не создали, потому что во все века культуру создавали преимущественно мужчины, а женщины их вдохновляли, будучи их музами. У амазонок женщины воевали, а мужчин было мало, но и те были заняты повседневным рутинным трудом. Вся кулдьтура заключалась в изготовлении оружия и искусстве ведения боя. У амазонок издревле была конница, что для большинства тогдашних народов было новостью. Амазонки также принадлежат к славянским племенам. Прародителями славян "Книга Велеса" называет также скифов и киммерийцев, изображения людей, проживавших на Кавказе в 1-2 тыс. до Р.Х., ясно показывают: тип женского лица славянский, мужского - иранский (арийский). Первые войны с греками (жителями Оратты) происходят в 6 веке до Р.Х. К тому времени уже существуют славянские города Сурож и Корсунь, Голунь и Приднепровье, Воронежец (близ современного Воронежа), Новгород в Крыму (Неаполь Скифский), за них и шла борьба между скифами и грекам.
      В начале 4 в. славянские земли были разделены на несколько царств - РУСколань (русские славяне), БОрусия (божественная, белая Русь), Суренжань, Остроготия, Словения, Волынь, Вендия.  РУСколань состояла из трех княжеств - Голуньского, Воронежского, Лебедийского. Лебедия имела центром Киев Антский, Сар-Град в Приэльбрусье. После гибели царя Буса Белояра русколань сокрушили гунны. Белогорье подверглось опустошению. Сар-град и древнейшие храмы Пятигорья обратились в прах. Но после падения Русколани поднялись новые  новые славянские объединения - Скуфт Киевская и Антия. Остатки скифов и иранцев-зороастрийцев основали Артанию (Оратту?). Часть венедов стала балтийскими славянами, другая часть онеметчилась. В 5 веке инициатива В Европе перешла к готам, вандалам и ругам (русинам),  в 455 (опять середина тысячелетия - поворотная точка!) году вандалы (онеметченые венеды) во главе  с Гензерихом вандалы пришли в Рим и захватили его, тот самы город, который ранеке пощадил Аттила. Римнекому было защищать, ибо полководца Аэция убил император Валентиан, заколовший Аэцию прямо на приеме. И Рим был разгромлен. Две недели шли погромы - били статуи, жгли книги, вырезали римлян. После того, кка захватчики успокоились, в Риме, крупнейшем на то время городе мира, осталось всего 7 тыс. жителей, менее, сем в стандартных поселках. Имя вандалов стало проклятием. На заросших травой улицах Рима теперь пасся скот. Императоры и  сенат были игрушкой в руках вождей варваров. В Италию же пришли русины из Средней Европы и мнооги егерманские роды. А через 21 год был низложен последний император Ромула Августула. Западная Римская империя и античный мир окончательно прекратили своё существование, в Европе началось Средневековье. В те же годы Русь Киевская ( при князе Кие)  укрепилась, расширяла свои границы. в 430 году образовалось русско-чешское государство - Скуфь Киевская. Русь и Европа 6 века много дрались в битвах Великого Переселения народов. К тому времени сложился союз ВизАнтии и Антии (уже из названия видно, чт о они были в некоем родстве). Анты внедрялись во все сферы жизни империи.. Однако при Зеноне и Анастасии анты и фракийцы восстали против власти ипрерии. Началась гражданская война - этол бла последняя попытка вертуть античность, ушедший мир атлантов. Возглавил это восстание славянин Виталиан. Они трижды осаждали Константинополь, дважды получали выкуп, но на третий раз их войско в 517 году разбил полководец Юстин, кстати, также славянин. Так что это тоже был старый спор славян между собой. Много раз после этого славяне много раз вторгались во Фракию, Македонию, Грецию, изгоняя оттуда византийцев, А потом они  расслеляись на покинутых землях. Та появились Сербия, Словения, Хорватия, Болгария... Императору Юстиниану ничего не оставалось делать, как признать антов своими подданными, надеясь перессорить славяно-ансткие племена, И анты стали охранять границы империи - как от набогов своих же соплеменников, так и от прочих желающих там порезвиться. Однако Византия одновременно играла и другую игру - она стала усиливать остготов, сильно не любивших славян издавна. Их интересы совпали и готы признали над собой власть императора и дали обещани е поставлять воинов в  войско императора. Сначала готы усилились под Воронежцом, там и  был дан бой небольшим отрядом боярина Гордыни, это было в 543 году.  Но после победы от города осталось одно пепелище. В 550 году разгорелось восстание против готов и исператора Юстиниана, однако оно было подавлено, причем Юстиниан взял в плен жен начальников вместе с детьми, на местах была установлена дружественная Византии власть. Однако ответ Юсттиниану был дан уже через год. Он пришел из Тамани и Причерноморских степей, но Византия отразила этот натиск. Но война не прекращалась. Затем Киевская русь вошла в Русколань - иронцы (аланы) не брали с русских дань и разрещшали их жить по-русски.
     После Аскольдова Крещения князь Олег восстановил язычество в Киеве, а после его смерти в 879 году точно такую же политику проводил Игорь Рюрикович. Святослав же Игоревич даже разрушил христианскую церковь  Святителя Николая, возведенную Аскольдом. Но это уже были последни е языческие правители Руси. Русь поголовно крестилась в 988 году Владимиром Святославовичем. В Болгарии крещение произошло при царе Борисе 1 в 864 году, в Польше при  князе Мешко (960-992). Более всех противостояли христианизации западные славяне, ибо это означало полное онеметчивание. Но их также сломали, потому что их силы все время отвлекались на войны между собой весь период 10-12 в.в. Т.о. к 13 веку славянские земли были полностью охвачены христианизацией, но древляя вера не была уничтожена до конца - она ушла в подполье либо проникала в само христианство, особенно в православие. Так, в под Вильной, в священной роще в 1265 году был поставлен языческий каменный храм Перуна-Перкуноса (по-гречески Зевса). Его разрушили до основания немецкие псы-рыцари.


****

РУССО СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ В ПОЛЬЗУ ПЕРВОЛЮДЕЙ-АТЛАНТОВ

    Кстати будет уместным как раз в этом месте нашего исторического расследования призвать в свидетели Жан-Жака Руссо. Рассмотрим в непринципиальном сокращении отрывок из текста "Рассуждение о происхождени и основаниях неравенства между людьми". Часть первая.

"...Перенесемся на мгновение через огромное пространство, которое должно было отделять естественное состояние от возникшей уже потребности в языках, и попытаемся узнать, предполагая, что языки категорически необходимы, как они могли возникнуть...
   Первый язык, наиболее всеобщий, выразительный и единственный, в котором нуждался человек, прежде чем ему пришлось убеждать людей уже объединившихся, это крик самой природы, который исторгался лишь силою некого рода инстинкта, если в этом была острая необходимость...зн. этим языком редко пользовались в повседневной умеренной жизни.
   Когда представления людей расширились, и между ними установились более тесные взаимоотношения, они стали искать язык более выразительный и увеличили число измений голоса, да ещё присоединили к этому жесты, смысл которых менее зависит от предварительных условий. Они, т.о. выражали предметы видимые и движущиеся посредством жестов, а те, что действуют на слух, посредством звукоподражаний. А так как жесты означают почти только предметы, которые налицо или кот орые легко описать, или видимые действия, то применение жестов не всеобемлюще, хотя бы потому, что темнота или прегразда делает их бесполезными, и ещё потому, что они требуют больше внимания, вдруг додумались заменять их измениями голоса, его тембра, что также дает предствление о вещах, хотя и в виде условности.
   Однако замена эта требует общего согласия, и должна совершиться таким способом, который трудно осуществить людям с малоразвитыми органами речи, и такая замена кажется вообще непостижимой, потому что требует общего согласия и должна быть серьёзно мотивирована, следовательно, получается, что сначала должно обладать речью, а уже потом вводить её в общее употребление..."

  Т.о. Руссо подводит нас к мысли, что язык как речь или должен быть "подарен" каким-то чудом людям изначально, или они должны были с первых дней своего существования уже быть сплоченным обществом и далее развиваться, как описано в этом отрывке. Но без языка в современном виде представить общество подобных нам людей невозможно, это может быть только звериная стая, которая не ставит перед собой задач эволюции, т.е. животные лишь выживают, их интересует только физическое выживание - как отдельных особей, и размножение - как способ выживания вида.

Однако можно также допустить, в рамках второй части этого предположения, что люди были всё-таки созданы сначала уже как общество (что также подтверждал в конце жизни Дарвин, говоря, что они были людьми, а не обезьянами, НО их поначалу было немного), единицы которого по отдельности в природе нигде не встречаются и которые были тесно связаны между собой коллективным бессознательным как способом коммуникации, также они  могли общаться друг с другом мысленно, на уровне телепатии и интуиции. Впоследствии, с развитием современного вида речи, эти сверхспособности они  благополучно "забыли" или почти утратили.

Возможно, это как раз произошло вследствие разложения общества атлантов, которые, как показано выше, накануне крушения своей цивилизации, впали в грех зоофилии и стали совокупляться с самками обезьян, дети от этих порочных связей уже не имели сверхспособностей и люди-обезьяны учились говорить так, как это делаем мы. Однако надо напомнить, что современный ребенок, как правило, до 5 лет всё ещё обладает инстинктом языка и речи, он легко усваивает новые слова и обороты, всю структуру языка, кроме того, он имеет обыкновение  "гулить" - издавать членораздельные звуки, отличные от крика, уже с первых месяцев жизни даже у глухонемых родителей.

Руссо Иван Яковлевич, как его шутливо называли в России, также известнен как автор "Общественного договора", в котором он излагал свои взгляды на органицию справедливого общества. Однако он враждовал и с Вольтером и с Дилро и другими энциклопедистами, т.к. слепая вера Руссо в прогресс, который повлечет за собой с неизбежностью и нравственное совершенство, раздражала Вольтера и смешила Дидро: они более трезво смотрели на природу человека. Кроме того, Вольтер категорически не верил в идеальный социализм и равенство людей, и стоял за частную собственность.

Руссо опубликовал свой "Общественный договор" в 1762 году, он со временем стал основой демократических принципов Западной Европы. Руссо не верил в демократизацию России, которую считал ещё не дозревшей до всеобщего равенства, что обидело Екатерину, щедро покровительствовавшую Жан-Жаку. Екатерина выкупила всю библиотеку Вольтера после его смерти, там была и книжка Руссо, испещренная язвительными замечаниями Вольтера. Сейчас она есть в Публичной библиотеке Санкт-Петербурга. (Екатерина также прижизенно выкупила и библиотеку Дидро, включая все тома его Энциклопедии, на эти деньги, кстати, изданные, но где сейчас эта энциклопедия не знает никто, кроме, возможно, узких специалистов. РГБ даже не имеет в библиотечном каталоге указания на то, что такой труд в природа существует.)
   
© Copyright: Лариса Миронова, 17 мая 2012

Сегодня обнародовали состав нового правительства, есть новые лица, возможно, это неплохие или даже хорошие люди, но личности-то всё невзрачнее, такова современная мировая тенденция. Что такое Медински? Когда я недавно узнала, что он прфессор, то страшно удивилась. А теперь он ещё и министр культуры России. Ну... знаете ли... хорошо, молчу. Ладно, есть правительство, которое ничем не правит. И что дальше, в ближайшие 6 (!!!) лет? Что делать с практикой, насквозь криминальной, той самой реальной властью, которую никто не признает, не выбирает, но которая ни перед кем не отчитывается, зато легко находит тысячи лазеек для протаскивания своих людей и преступных идей, практикой, которая как жук-короед, точит и точит основы и без того слабого государства?
Ответа нет.
Зато десятки и сотни тысяч лопушков уже несут свои кровные денежки в новую пирамиду Мавроди, и никто не арестует мерзавцев, которые у метро раздают рекламные проспекты для буратинок, с адресами поля чудес, где надо зарыть свои сбережения и ждать, когда вырастет денежное дерево.