Эл Жолинас. Благословение

Лёжа в траве на животе,
я отрываю свой взгляд от "Войны и мира",
удаляясь от судеб, более красиво изломанных,
чем моя собственная, и замечаю каплю росы,
висящую в тени травяного стебля,
под летним солнцем.
Насекомое, вид гусеницы,
не большее, чем запятая, приближается,
сжимаясь и разжимаясь.
Перед моим носом - вся матушка Россия
и драма насекомого, и капля росы.
Моя гусеница вползает в росинку,
просто вступает в неё:
на несколько секунд -
вневременное насекомое в янтаре.
Она выходит, блистая на летнем воздухе.
Росинка, как прежде, -
чиста и прозрачна, собирательница света,
замкнутая в своей дивной простоте...
Так старая цыганка под тентом
после нескольких предсказуемых клише
о будущем, после того,
как вы расплатились с ней горстью монет
и поднимаетесь уйти, внезапно улыбается
и проносит ладонь сквозь хрустальный шар.
Лёжа в траве на животе,
я словно вижу за своей спиной себя,
наблюдающего со стороны, как я прохожу
сквозь плотные купола света
невероятно прозрачных полумиров.