3 Светолика

    Юрий Медных
     Светолика            

  Поэма – сказка

    В долгих муках  она умирала;
    В каждой жилке стучали века;
    И улыбка познанья играла
    На счастливом лице дурака.   Ю.Кузнецов
           1               
Насмешек дочери не смог
Отец стерпеть и, ей в науку,
Спровадил дочь в болотный смог –
Лягушкой – сказка в том порукой.
А из проклятия болот
Лишь поцелуй ее спасет;
А у времен, в потьмах великих,
Она слывет за Светолику.
           2
С тех пор духовной слепотой
Вселен в нас беса дух витой
Так, что и в сказках не дошли
К нам Лемурия с Атлантидой,
Что в эротической эгиде
Создали виды обезьян,
А нам их нравственный изъян,
Как лестницу не вверх, а вниз,
Вручил дотошный Дарвинизм;
А мы, ища «приматов» след,
С планеты рвем зеленый плед,
Но обнаружили лишь блики
Судьбы болотной Светолики.
          3
И голосов большим числом
За нею послан Дуролом;
Он бравый парень, хоть куда:
Хитер, востер и бородат;
В семействе третий, младший сын,
И чистит каждый день овин;
В селе, как в женихи вошел,
Невесты равной не нашел;
Теперь он в городе, и тут
Его приветил институт,
Пока что дворником, а там
По хватке будет пост воздан;
И тут опять нам сказки в руки:
Везением ли иль наукой,
Нашел амфибию чудак
И, так как полный он простак,
Да фанатически брезглив,
Плевком царевну угостив,
И Господу воздав хвалу,
Лукаво чмокнул он стрелу.
          4
А над «прокрустовым» столом
С гиперболическим стеклом,
Склонился физик Самодур,
В сосредоточенности хмур;
Он, отпрыск марксовских широт,
Берет природу в оборот:
Аж сам Базаров побледнел,
Тесак  оставив не у дел:
Оброком реки обложил,
Чтоб рыбий царь ему служил,
А «Берегиню» – в хоровод,
Пусть служит радостям живот;
На шеи им, изрядный плут,
Надел тугих плотин хомут,
Теперь, Базарову под стать,
Ему лягушкой обладать.

И доктор Скальпель тут как тут,
Закончив красный институт,
Прыгуч в работе и горяч,
Как на футбольном матче мяч,
Он лабиринт библиотек
Прошел за свой цветущий век,
Сын астронома и врача,
С душой Алеши-ловкача
Из богатырской старины –
Все хитрости ему верны;

Форся бородкою, Софист,
Марксистских толков моралист,
Принаклонился над столом,
Он, отпрыск Ленинской зари,
Любитель сочно говорить,
Прической царствуя в Мирах,
Ногами попирая прах;
Маркиз и горничная в нем
Прошлись немыслимым огнем,
Его домысливаньем жив,
Он любит слову послужить,
На флаг надежды возложив.
Седой историк Плесневело
Уставился осоловело
На лапки, как на грешных бес,
Увидя в них деликатес;
Он из страны, где цвел Дантес,
Король кичащихся повес,
Ум превративший в зоосад,
А и задворки, и фасад
Своих телес – в публичный дом,
Напоминающий Содом.;
Создали чадо Зевс с Венерой,
Когда у Зевса сдали нервы,
И он решил блудницы плоть
Насквозь в экстазе проколоть.

А химик Кис, предлогу рад,
Принес кислотный препарат,
Не зря же он в коленах дней
Не с Менделеевым ль в родне;

И набирать ученый вес
Коллеги любят за столом,
Что им сварганил Дуролом
Под лозунгом КПСС –
Блюсти научный интерес.

Под познавательным наскоком
Трепещет пленница от тока,
А химик Кис проверить рад
На ней кислотный препарат.

Отец! Спаси! – взмолилась дочь,
И светоносная рука
Седого Солнца-добряка
Спешит страдалице помочь:
И вот, в клубящемся дыму
Лягушка превратилась в деву,
И эскулапы обалдело
Метаморфозы не поймут,
Засуетились эскулапы,
А кровь течет ручьями на пол.
И палачи, уже дрожа,
Страдалицу из-под ножа
Уносят в морг, боясь, что люд
Их призовет теперь на суд.
Но, бренную оставив плоть
Как и страстей, и мук оплот,
К отцу царевна поднялась,
С ментальным миром единясь;
Не так ли некогда Христос
Себя из зла к добру вознес.
Оторопели эскулапы,
По локти в царственной крови,
И затыкать молчанья кляпом
Друг друга каждый норовит;
И вот, авгурово молчанье
Слилось с докринными лучами –
Не так ли  своды мавзолея
Хранят и мощи, и идею,
Отчетом КГБ-стряпухе
Умыли и утерли руки.
Ведь пастырь злобы под гранит
И Навну, вмуровав, пленит;
А оперенье у доносов
Растет под страхом палачей;
А Дуролом, оставшись с носом,
С печных не слазит кирпичей.
И, окрылясь, партайгеноссе
Пустились низводить Творца,
Считая мистику догматом,
И посадив в отцы «примата»;
Какой он Первый? Эй, народ!
От нас произошел урод.
         4
А от преступного стола
Дым землю тонко обволок,
Образовав ментальный смог,
И в нем поблекла синева,
И вот, в поблеклости ее
Свое полощем бытие,
Коптя невежества свечу
Очередному Ильичу;

Ушла Доктрина на погост,
А на дымящийся помост
Взобрался, как на постамент,
Чудачить русский президент,
За Перестроечным, и он
Хмельное бурно брал в полон,
Ведь, хоть не очень-то приятно,
Но и светило наше – в пятнах.
И не сумела Светолика
Осилить злобы повилику,
И не убрал от нас свой нос
Инфровеликий кровосос,
Царя в кураторах земли,
Волнуя твердь и ковыли;
Опять возликовал Гагтунгр –               
Князь тьмы, от тропиков до тундр:
           5
– Эй, преисподняя! С успехом,
Опять с орбиты разум съехал.
Из козней, зависти и злости,
Из жадности, предательств, лжи   
Хлебай, у жизни на погосте
Поживу, чтобы мне служить!
Цивилизации сжигают
Себя, о прошлом не икая,
На суши выплеснув моря,
В пожарах ядерных горя. 
Вновь человечеству – планида,
Как Лемурии с Атлантидой:
Опять полезут из пещер
Грешить – как волит Люцифер.
Так учит нас Отец всех  бед,
Хоть говорят, что Черта нет.
            6
А солнце ласковое светит,
Чтоб мы с добром и злом на свете,
Умом и сердцем просветлев,
Разобрались, пустив в отсев
Лузгу своих неправых дел,
На Светолику поглядев:
Она сияет нам с небес,
А с ней, лик в лик, – ее отец.
                2001г.