супервредный мальчик. история четвёртая

                История четвёртая. Георган Вахтангович.


       Пошёл как-то зимой супервредный мальчик кататься  на санках. И так увлёкся катанием, что даже забыл, что других детей можно по всякому унижать и обижать. И он за целый час даже никого не ударил. Накатавшись вволю, он придумал такую штуку — стал у других детей санки забирать и при этом смеяться и называть их гнусными, плюгавыми сопливцами.
- ХА-ХА! -весело смеялся супервредный мальчик, закидывая очередные санки в овраг, - Будешь гнусный, плюгавый сопливец знать, по чём фунт лиха!
От таких безобразий поднялся на горке шум. Стали папы, мамы, бабушки и дедушки спрашивать:
- Это чей ребёнок тут безобразничает?
- Мой, - по глупости ответил папа.
- Это нам, конечно, не позволительно чужого ребёнка трогать и избивать, для этого милиция есть. Мы вашему, извините, чучелу только уши по очереди слегка накрутим, а вот тебе, папаша, рыло ехидное,  как следует начистим. Ты живым от правосудия нашего только уползти и сможешь.
Хотел папа сбежать от правосудия этого. Он было даже побежал с приличным ускорением, но санки, запущенные ему в спину, положили конец этому ускорению. Папа упал лицом в снег. Пришлось ему вступить в неприятный разговор.
         Разговор этот постоянно  уходил в какую-то неправильную сторону и папа, мявшийся в извинениях, вдруг громко и отчётливо произнёс:
- Это я вас неправильно проинформировал, это не совсем мой ребёнок, это меня попросил за ним проследить мой друг, известный меценат Порошвили Георган Вахтангович.Он сегодня занят подготовкой к выставке.
      Все в городе знали этого мецената. И  не только, как широкой души человека, верящего в силу искусства, но и как весьма безжалостного бандита. Мамы, папы, бабушки и дедушки в моменте перестали пинать папу. Его тут же поставили на ноги и даже отряхнули от снега.
- То-то мы подумали ещё, какой у вас мальчик шустрый. А теперь видим невооружёнными глазами – его, Георгана Вахтанговича кровь. Вы уж извините, что мы, не разобравшись, вас помяли слегка.
- Да не страшно вовсе, - отвечал папа, сплёвывая кровь, - жалко только рукава оторванного и зуба тоже немного жалко.
- Вы бы сразу нас предупредили. Что мы, не понимаем?  Вы уж как-то простите нас, за такую заминку.

                ***
     Вечер. Фонари. Лёгкий снег заметает следы. По улице двигается процессия. Четверо мужчин везут двое сцепленных саней. На одних сидит мальчик с огромным чупа-чупсом в руке, на других мужчина с бананом. Следом идут ещё четверо мужчин. Они поют песню про Умку. Далее следуют восемь детей с семью санками, мамы и бабушки. Замыкают шествие две собачки Шурик и Шарик.
Шурик:
- Вот бы сосисочку.
Шарик:
- Вот бы котлетку.
Шурик:
- Думаешь перепадёт?
Шарик:
- Надеюсь. Должно же и нам когда-то повезти.