Метафизическое отчаяние богооставленности

Материя. Время. Пространство.
Двуногий мышиный забег.
Ормузд, Ахриман, арианство,
И ныне, и присно, во век.

Пора заворачивать небо
В рулончик, в раз очередной,
Но в каждой душонке потребность
Возврата во век золотой.

Фатальный такой вот зазорчик,
Промежду душонкой и Им... -
Правит дальше терпящий кормчий,
Распятый в себе - и самим.


..........................
Закат

Горит, но не восток и не любви огонь,
и смыслом жизни стал реестр послужный,
я крохи радости смахнул себе в ладонь,
уже давно, а может никогда,
кому-то хоть немного нужный.

Горит закат и в красном небе пир горой:
там Дионис - состарившийся, пьяный, похотливый,
на выдох абсолюта беззаветно злой,
завидев девок ржет конём ретивым.

Христос, что досократовый полутитан-
полукозел, под ропот голосов недружный,
две тыщи лет развешан – вот профан!
столетья - как и Будда - так ненужный.

А мир к бездонной пропасти спешит,
ее края что миски суповой с застывшим жиром,
и человек к ней в потре****стве семенит,
с украденным из всех ловушек сыром.

Сегодня служат даже боги – славься, вертухай!
мы испускаем страх и ложь натужно,
В крови-ж тоска по иррациональному - то рай,
уже давно, а может никогда,
кому-то хоть немного нужный.


........................
Финалистические частушки

Тили-тили, трали-вали -
к нам пришла засранка Кали,
ввергла, стерва, всё пространство
в хохот, бред да окаянство.

Расплодила кулуарность,
Кронос втюхал темпоральность,
Слово стало ложью мерзкой,
а лжеслово цифрой веской.

Ересили мы, гностили,
от Традиции косили,
оккультнО релятивились,
экуменно гоношились.

В век последний, век железный,
Апокалипсис стяжали,
дух свой, слабый и болезный,
люциферили в скрижали.
...............

Тьма да в ней субъект что Молох,
смех - зубовный лязг его,
а останется ли шорох? -
Вряд-ли... Будет Ничего.


Шла богиня бедовая,
всё круша и вырождая.