Сказка детям

На берегу синего моря
В пучине мыслей старец сидит
И просит помочь ему Бога,
Ребеночка просит ему подарить.

И вот развергается небо свирепо,
И слышен голос, идущий с небес.
Это Бог в колеснице ветра
Мчится на землю полный чудес.

В левой руке держит младенца,
Правой указывает путь скакунам.
Слышен в округе стук копыт дерзкий.
Старец плачет, не верит глазам.

Бог опускается, смотрит глубинно:
«Сына дарю тебе, Стар-Человек!
Но помни волшебная будет детина,
Чудес станет полон долгий твой век!»

Старец внимает словам удивленно,
В чем же секрет Божьих детей,
И благодарит Всевышнего оживленно.
«Бог произвел мне сына на свет!»

Быстро минуты летят, незмаетно,
Сыну Ивану уже 20 годков.
Вырос он парнем страшно нелепым,
В округе слывет просткаом-дураком.

Старец кручинится, сын неумёха,
Гвоздь в стул не может сам вбить,
Сын рыбака, стихией рожденный,
Рыбу не сможет даже словить.

Плачет старик по ночам очень тихо,
Сына он любит, боится терять,
Но нет в нем силы, смелости, лиха,
Старость с таким страшно встречать.

Коротко долго ль, проходят недели.
Царь объявляет турнир на всю Русь.
«Тот, кто найдет Царевну средь елей,
Будет Царевичем, Короной клянусь!

Дочь мою  в жены возьмет, Ефросинью.
Сына родит, дворец возведет.
И на всю Русь многоликую, сильную
Царем-батюшкой пускай заслывет!»

И вот все князья, великие мужи,
Сбираются в страшный, отважный поход.
Иван в их рядах, совсем безоружный,
Решается проникнуть с священный тот бор.

Идут по дороге смелые мужи,
И вдруг старушка у них на пути.
«Вернитесь домой, окаянные души!
Никто не вернулся еще из тайги!

Там топи болотные, вечная гибель,
Лиса дремучие. Никто не прошел!
Чудовища глазу доколе невидомы.
Вернитесь, Сыны! Вернитесь домой!»

Все возвращаются, Иван остается.
Ему дураку не страшна та беда.
«Пускай я умру, но отцу все вернется,
Былая отвага и меч храбреца!»

Идет он сквозь топи болотные смело.
Его за рукав Ангел ведет.
Вы помните все, что рожден он от Бога,
А значит на счастье и жизнь предрешен!

Ступает Иван по дорожкам туманным
И думает, где же Царевну найти.
Еще пару миль по централу пробрался
И вдруг избушка стоит на пути.


Заросшая мохом, без лучика света.
И голос холодный, почти что мужской
Зовет удальца: « Иван, ты приехал?
Зачем мой нарушил безмолвный покой?!»

Выходит старушка, ужасно костлява,
Вместо ноги дерева сук,
Глаза цвета жаркой лавы вулкана,
И мох прорастает на кончиках рук.

Страшно Ивану смотреть на такое,
Страшно и слово молвить в ответ.
Вдруг заколдует чудо лесное,
И станет теперь он не человек!

Старушка цепляет руками деревья,
И вдруг расцветают они янтарем!
Там где ступает костыль леденелый,
Травка блестит зеленым лучом!

Что-то есть доброе в этом творенье,
В ужасе леса, его тишине,
В страшном обличье свирепом, бессмертном,
Кроется тайна души по весне.

Искорка мысли сверкает в Иване:
«Это она! Точно она!
Злая колдунья заколдовала, 
Сделала чудищем страшным тебя!»

«Стой, Ефросинья, куда ты уходишь?»
Старушка отпрянула. «Имя ее!
Значит, тебя сулили мне в жены!»
И Иван поцеловал ее горячо.

Чары рассеялись, девушка рядом
Ярким лучом озаряет весь свет.
Искорки счастья летят над Иваном.
Полночь рассеется, скоро рассвет.

С каждой секундой теплого света
Девушки очи меняют тона,
То изумрудные, то цвета неба.
В них оживает, искрится весна!

Долго ли скоро, вернулись обратно
Царевич Иван и Царевна его,
Долго все жили в счастье богато,
На этом сказки конец. Всё!