20 Итог венок

  Юрий Медных
    И Т О Г
    поэма
     1
Прошли и грузди, и опята –
Друзья дождей, тепла и детства
В державе нашей молодецкой
В объятом дебрями селе;
Осталось детство в снах крылатых
И в некрылатых наших былях,
Где фантазерами мы были,
От браги хвой навеселе;
Мы – в завтра каждый день в походе,
А с нами – хвойные угодья,
Гвардейцы нашей немеречи,
С кедровым чубом, что к столу
Несет десерт для вкусной встречи
С умельцами на званый вечер.
          2
С умельцами на званый вечер
И, наполняя сновиденья,
Приходят девственно виденья,
Бодря уже усталый дух:
Сияет радугой Путь Млечный,
А лучезарная Венера
Смеется Надей, Любой, Верой –
И на свиданье к ним иду;
На оживленной танцплощадке
Вновь с ухажерскою повадкой,
Обняв за талии и плечи,
Ведем под музыку подруг.
И ныне жив тот юный круг,
Но где-то – от меня далече.

          3
Но где-то, от меня далече,
Ведут к себе ступени роста –
Где Млечный Путь – галактик россыпь,
Волхвующая надо мной.
С библиотекой множа встречи
И добавляя в чувства перца,
Храню тепло надежды в сердце
На их единство с головой,
И что могучая наука
По-дружески пожмет мне руку,
Подняв познаний потолок:
И, как на крыльях: я – с дипломом! –
Спешу к успехам, что весомо
Легли к умельцам в кузовок.

         4
Легли к умельцам в кузовок,
Как на поля,  – небес осадки,
Места теплее, и достатки –
У обывателей в руках.
А мне, как ни шлифую слог,
Как ни натруживаю руки,
Летят в ладони только звуки
Полета птиц, и одинок
Плетусь на творческие встречи
Любителей кудрявой речи
На склоне лет, судьбой помятых.
Удачи пламенный цветок
Украсил признанных поток,
А мной оставленные сняты.

         5
А мной оставленные сняты
Соцветья. Брезжатся высоты,
Но режет будних дел осокой
Их наш раскачливый заквас.
И снова облачности вата –
В ее наркозе мысли тают;
И снова суток не хватает;
И раздремался мой Пегас;
Ищу путей, достойных Неба,
А на столе не вдоволь хлеба,
И не прокормишься строкой;
При цен новье тарифов старость
Рождает микрогонорары,
Что лист подняли над собой.
          6
Что лист! Подняли над собой
Другое знамя времена:
Зла и насилия страна,
Устав от лжи витиеватой
И даже статус мировой
Утратя, точно в Октябре,
На разворованной земле
Живет с подачек, вся в заплатах;
А рубль, рухнув – не у дел;
А в Думе – фракций передел –
Россия ропщет, беспокоясь:
Насильников, хоть отбавляй,
А вожаки, как баттерфляй, –
В лугах, под рощей, под другою...

          7
В лугах, под рощей, под другою
Удачу и себя ищу:
За все втридорога плачу
Тому же Злу души монетой.
Под неба аркой голубою
Пегас мой, мордою в овсе,
Идет со мной по полосе,
Дождем омыт, костром согретый.
И колосится мысль во мне
Опять - в сибирской стороне:
И зазвенел, крепчая, слог;
И разум ввысь летит пытливо;
Но стынут строчки сиротливо -
Лишь с этим встретиться я смог.
 
           8
Лишь с этим встретиться я смог -
С обрывками исканий века,
Где неуютно человеку
И процветание - рвачу.
А люди, подводя итог
На стыке двух тысячелетий,
Чего-то ждут, толпясь, как дети,
И я туда ж строкой стучусь.
А новое тысячелетье
Погнало нас все той же плетью,
Лишь полночь дав для вожделенья.
А я бужу к познанью души,
Но людям некогда послушать,
И в прочем - это же везенье.

           9
И в прочем - это же везенье:
В иноструктурные миры
Вхожу вне будничной поры,
Себя со стороны в них видя
И наших самомнений зелья:
Оттуда ядерная мощь -
Губитель душ и тел, и рощ -
Видна во всем монстральном виде;
Наука от роду слепа;
За нею следует толпа -
Так скоро дух на крест возденем.
Околоземье бороздим,
Как пашню. На Земле смердим -
Осталось лучшее – виденьем.
 
           10
Осталось лучшее - виденьем,
А с детства думалось, что мир -
Любви и наших знаний пир
И откровений торжество.
Но мы безлобым поведеньем,
Живя у зла на поводу,
Смешим насильников в аду -
С куратором нам повезло:
Его подручных темной волей
Грязним трехмерной жизни поле,
Чтоб божьей искры дух замолк.
Вот и остались нам лишь пени,
Крещеным в ядерном кипенье.
Судьбою взятым под замок.
 
         11
Судьбою взятым под замок
От участи не отвертеться:
Мы разумом застряли в детстве,
Творца до шаржей исказив:
То - замечательный урок
«Несуществующего» беса,
А он все злейшего замеса
Готовит кооператив:
Он шлет нам кандидатов стаи,
Чтоб тучи злобы возрастали -
Плотней над нами расклубиться.
А я, познав, сказать не чаю,
Как мы восторженно дичаем,
И как мой мир в душе творится.

          12
И как мой мир в душе творится,
И как сползти не можем с мели
В инопространства параллелей,
В миры, что об руку живут.
Наука крохами гордится,
Швыряя в Космос миллионы,
Отвергнув все метазаконы –
Что нас опомниться зовут.
Аккультика давно открыла
Прозреньем духа, а не рылом,
Как разномерный мир ветвится.
А я в него ползу, как в грезы,
Через восторженные слезы –
Об этом бы разговориться.

          13
Об этом бы разговориться –
О жгучем таинстве веков –
Что, как грудное молоко,
Питает нас, чтоб мы взрослели.
Но как со спящим поделиться
Хоть самым малым откровеньем –
Пройтись во времени по звеньям
От устья до конечной цели.
Я вижу много белых пятен,
Их мир и нов, и необъятен –
А  где же сущему исток?
Перевернулся мир в сознанье –
Переосмысливаю знанья,
Пока навеки не замолк.

         14
Пока навеки не замолк,
Опять проныриваю книги,
И все мощней понятий сдвиги:
Я на планете в Свет лечу:
Непостижимый Потолок –
Цель всех на свете инкарнаций
Среди полов, религий, наций
В пылу борьбы Добра и Зла,
Рвем крепь греховного узла,
Чтоб стать Творцу в душе собратом,
Воспламенил души свечу:
Живу, душой помолодев,
А мир знакомых поредел –
Прошли и грузди, и опята.

         15
Прошли и грузди, и опята
С умельцами на званый вечер,
Не угостив своею встречей
Мой терпеливый кузовок;
А я, с восхода до заката,
В обнимку с бездной голубою,
Для встречи с ними и строкою,
Рощу в груди любви цветок;
А красота – как наважденье –
Мне шлет виденье за виденьем,
А утром прячет под замок;
А мне бы о моих зарницах
В душе – с людьми разговориться,
Пока навеки не замолк.
                Апрель 2001г.