Пушкинское Погасло дневное светило

Вдруг угасло солнце,
Море мглой покрылось,
С легкой руки чудотворца
Морская пучина взбугрилась.
Поэт увидел берег дальний
Благословенной Родины своей,
И сразу красок акварель
Щемит мозг музыкой печальной.
И чует он: рыдания подходят к горлу;
В груди рождается пожар;
Минувших дней он вновь воссоздал идеал,
И возвратил былых иллюзий форму.
Всё, что сумел он пережить,
Вдруг с легкой руки чудотворца
Стало вновь ему служить
Лучом всепоглощающего солнца.
Несись, мечтаний дерзкая пора!
Несись по эфемерным кочкам и ухабам!
Но не лети ты к пламени домашнего костра,
Туда, откуда веет сочным ароматом,
К земле, где муз любимец
Впервые возжелал любви,
Где каждая прелестница вручила свой гостинец,
За разорение своё благословив,
Где утро жизни пробежало — не воротишь,
Где счастья отцвёл пустоцвет,
Где обратился в пепел рассвет,
Которому сиять сто лет пророчишь.
Ты, странник непроторенных дорог,
Исчез, войдя лишь в отчий дом.
Ты, вечности пророк,
Был вожделеньями ведом.
Все барышни, коим ты отдавал,
Не чтобы их наполнить, а чтоб себя опустошить,
Ушли в небытие. Эмоций шквал
Потух. Осталось дверь закрыть
За ними, чьих имён не вспомнить,
Объятий чьих ты в памяти не сохранил.
Любовь к ним вновь тебя не переполнит,
Но веришь ты, что их ты не забыл.
Глаголешь ты, что раны не зажили,
Что сердце помнит каждый шорох, каждый миг.
И что лучи светила огневого освежили
Все твои чувства, прямо в сердце, напрямик.