весна

 
и косынкой атласной прикрыла ему глаза,
и пыталась завлечь его в дивный хрустальный сад,
где дремали порывы в распахнутых настежь снах,
где людей возвращали на тысячи лет назад.

он вдыхал звуки марта, и каждый уснувший нерв
начинал отвечать беспокойным мажорным «Си»,
и пытаясь оставить побольше дурных манер
в февралях отошедших, в метелях умерших зим,
он смотрел в послезавтра, стирая со лба печаль,
он пытался мечтать и, пошире себя открыв,
научиться опять принимать, не рубить с плеча,
замечать и прощать тех, кто яму другому рыл.

серебрились проталины капельками зеркал.
он всё думал о том, что не сделал и не сказал...

а тепло разливало последний фруктовый пунш
по бокалам небес, напророчив хмельные дни.
попрощавшись с зимой, будто с тысячей мёртвых душ,
оживали луга, примеряли зелёный нимб.
где-то рядом ручей то смеялся, то пел «не плачь!»,
где-то дальше леса, подмигнув, перешли на «ты».
а восьмое число, будто ранний чертяга-грач,
укоряло его: «ты ещё не купил цветы»

лучик солнца и свежесть гуляли по проводам,
а вселенная будто шептала «Cherchez la femme»...
и, вдохнув глубоко, он почти побежал туда,
где любовь зарождалась, писала ему слова.

он мечтал, улыбался, нырял в атмосферу сна.
это – новая жизнь.
это – снова пришла весна.