Не вдохновенье лечит переломы

Не вдохновенье лечит переломы,
Стихи напрасны там, где бьет кулак.
Мне много лет, а я еще не в коме,
Полжизни прожито, а я такой дурак.

Я так любил. И заплетая косы
Своей избраннице мечтал лишь об одном,
Чтоб этой жизни злые перекосы
Не помешали быть мне с ней вдвоем.

Но я наивен был и романтичен,
Писал поэмы и дарил цветы,
Теперь мне это, в общем, безразлично,
Я сжег давно последние мосты.

Я был святым, надеялся и верил,
Я не пускал по венам героин,
Но жизнь мне часто закрывала двери
И на пороге я стоял один.

Менялось время, проходили годы,
Я перестал бояться умирать.
Мне, наконец, открылась дверь к свободе,
Где постоянно нужно выбирать.

Быть может, смелость опустила веки
Моих, тогда еще стремящихся понять,
Глубоких глаз. Я опустился в реку,
Воды которой сложно покидать.

Я не психолог, но теперь я знаю:
Моя душа – мрачнейший лабиринт,
Я не романтик – вены не вскрываю,
Но для страховки есть в кармане бинт.

Мой лабиринт. Потерянные тайны,
Запутанный и вычурный сюжет,
Евангелие полного отчаянья.
Страница первая – пластинки Portishead.

Они везде: в моих стихотвореньях,
В рисунках, может, и в моей крови,
Они же – фон для моего смятенья,
Кусочки памяти потерянной любви.

Вторая часть: обиды, ссоры, муки,
Воспоминания, которых не унять,
По вечерам трясущиеся руки
И голос сердца, не дающий спать.

На поворотах лабиринта, мысли –
Усталые вспотевшие рабы,
Порою грязные, как зубы дикой крысы,
Порою чище отфильтрованной воды.

Страница третья, пятая, восьмая,
Это любимый мной фотоальбом.
Отрывки счастья, трепетно сжимая,
Я собираю и лелею в нем.