Долгие сны

Долго-долго нам снились кошмары. И страх
предрассветным ознобом застыл на губах,
руки ищут поныне опору впотьмах,
и, как в детстве, все щёки в слезах.

Но — светает, и день набирает права, —
начинается новая в жизни глава.
Тяжела и туманна ещё голова,
и с трудом удаются слова.

Разгорается день, пробуждаемся мы,
получают свободу глаза и умы,
растворяются всякие страшные сны
и становятся просто смешны.

Не опутает нас уж теперь темнота,
не грозит никому больше участь крота.
Надоели бездействие и немота,
и слепая покорность скота!

Но не все захотели проснуться и встать,
многим видно уж очень понравилось спать.
Так бы — чёрт с ними! Только они ведь опять
пробудившихся тянут в кровать.

Чем ужасный им этот понравился сон?
Может, слушать приятно им собственный стон?
И для них, может, страх красоты не лишён.
Или к спячке привыкли с пелён.

Мы ещё ощущаем влияние сна,
и на небе ещё не погасла луна.
И дорога, зовущая нас, не ясна.
Ну а вдруг круговая она? —

Прошагаем весь день и вернёмся назад,
и опять наблюдать будем красный закат,
темнота и безмолвие веки смежат
и опустят нас в сон, словно в ад.