Про ёжика

Темные кроны корявых деревьев
Нежно хранили ёжика сон.
Спал я спокойно и сны меня грели,
Как мотыльки прилетая в мой дом.
Сны мои были легки и чудесны,
Я растворялся в уютном бреду.
Но вдруг услышал я странную песню,
И я проснулся в холодном поту.
Ежик, приди - темнота мне стонала,
Сон не исчез с пробужденьем. Я встал.
И как сомнамбула вяло и пьяно
Двинул на голос, что меня звал.
Шел я недолго. К мертвой поляне,
Выжженной дочерна голос привел.
Я огляделся, и мне вдруг сказали,
Еж, как прекрасно, что ты нас нашёл.
Сядь с нами рядом, и свесь свои ноги
Мы на поваленном бурей стволе.
Будем болтать до утра мы о многом,
Что не случалось ещё на земле.
Я подчинился. Мне не было страшно,
Так любопытство превысило страх.
На мертвый ствол я взобрался отважно,
И я увидел их лица впотьмах.
Плюшевый мишка с потрепанной лапой
С пуговичною бездною глаз
И однорукая куколка барби.
Я ещё сплю - мне подумалось враз.
Мишка порылся в клетчатых брюках,
Лапой неловкой достал беломор,
С помощью куклы поджег, затянулся
И наконец-то завел разговор.
Знаешь ли, ежик, сказал он лениво,
Этот мир страшен, но в нём есть Она.
Всё, что есть - смертно, хоть и не всё живо,
Смерть будет каждому в мире дана.
Глянь себе под ноги, ёж, и подумай,
Как хорошо, что лежит это там.
Я посмотрел. Ветер холодно дунул,
Чуть не забравши меня в небеса.
Что это... Как... Да какого, ****ь, черта!
Мне стало дурно, и в горле комок.
Ткнули в бочок - эй, дурак, успокойся.
Трупов не видел ты что ли, дружок?
Всё помутилось, башка пошла кругом,
Так захотелось проснуться вдруг вновь.
Там лежал он, обнимая подругу,
В пятнах, похожих на мертвую кровь.
Ты же медведь! Да к тому же, из плюша!
Но это ты там, внизу. И она.
Кукла хихикнула. Ежик, послушай.
Ты ещё с нами. И ты веришь нам.
Я ей кивнул, да остался, смирившись,
И у него беломора стрельнул.
А на рассвете они растворились.
Но я всё понял, когда вниз взглянул.