Воспоминание 1. Женщина

    ... Я не помню точно, как это было. Помню только, что было это очень давно. 
Я была фарфорово-красива и воздушно-нежна. Волосы лились по моим плечам золотой рекой, а глаза мои были глубже самых глубоких горных озёр. Рядом был мужчина. Он был всегда, сколько я себя помню. Он был силён и любил меня. Я же была благодарна ему, но в моём сердце было спокойно. Он носил меня на руках, и для него я была легка и невесома, как пушинка. Я не помню теперь, как его звали, мужчину, который был рядом... Но он любил меня. Как же звали меня? Нет, тоже не помню. Помню лишь, что имя моё было коротким; сочным и сладким, как мякоть переспевшего персика. Он любил произносить моё имя. Он говорил, что оно тает во рту и душа млеет от звуков моего имени. Может, так оно и было. 
      Мы жили в чудном месте. Не было в мире более прозрачных рек, более синего неба, яркого солнца, таких зелёных трав и деревьев. Деревья росли повсюду, и на них цвели сказочные по красоте цветы... зрели нежные плоды. Мы питались этими плодами и не знали ни голода, ни жажды. нас было только двое в этом вечнозелёном саду. Но тот, кто поселил нас зесь, был в другом месте, в которое мы попасть не могли. Да и не хотели. Тот, кто поселил нас здесь, был к нам добр и разрешил пользоваться всеми благами, что даровала нам природа, пить из любого ручья и срывать любые плоды. Но у реки, где я любила купаться, росло одно дерево, плоды которого есть было нельзя, ибо они были ядовиты. Тот, кто поселил нас здесь, сказал, что можно умереть, лишь вдохнув аромат этого плода. Он был добр и мудр, и хотел защитить нас от возможной опасности. 
      Однажды утром я проснулась раньше своего мужчины. Это было прекрасное утро. Солнце светило ярче, а птицы выводили свои звонкие трели громче, чем обычно. И у меня вдруг возникло предчувствие, что что-то должно произойти, хотя что могло произойти там, где каждый день был так же хорош, как последующий и предыдущий? Я встала и пошла к реке искупаться. 
      Вода была нежна и прохладна. Она будто ласкала тело, а журчание её было как чей-то робкий влюблённый шёпот. Но мне было как-то тягостно, а тело моё томилось, словно в ожидании чего-то. И когда я выходила из реки, я почувствовала - кто-то смотрит на меня. Рядом росло дерево с ядовитыми плодами, и именно из-за него смотрел на меня этот загадочный кто-то. Я обратила свой взор туда. А там был мужчина, прекраснейший из всех, которых только можно себе представить и совсем непохожий на моего мужчину. Мой был невысок, крепок телом, светловолос и ясноглаз. Этот же был высок, строен и гибок, как змея. Волосы его вились и были цвета опавшей листвы, а глаза были чёрными, как безлунная ночь. Он был смуглым, и кожа его была столь гладкой, что, казалось, переливалась на солнце роскошным перламутром, как змеиная чешуя. Не знаю, отчего, но при виде его мне сразу пришла в голову мысль о змее - то ли из-за внимательного немигающего взгляда, то ли из-за гибкости, которая так и сквозила в каждом его движении. Не знаю... Но одно я знала точно - я уже люблю его. И буду любить его всю жизнь. 
      Что-то в его облике внушало мне страх, но страх этот был каким-то необоснованным, подсознательным и смутным, почти животным. Я отбросила эти глупые мысли и отдалась ему прямо на зелёном травяном ковре. И в тот момент была счастлива, как никогда. И испытала то, что никогда прежде не испытывала с другим мужчиной. 
      Как он был хорош! Звёзды постыдились бы светить, если бы сияние его глаз захотело бы соперничать со звёздами! Я ласкала его кожу, перебирала жёсткие волосы, я тонула и растворялась в нём. А он шептал мне слова, от которых было больно и сладко... Я тихо смеялась в ответ. 
      И тогда -о, Боже!- он сорвал с дерева плод и дал его мне. Я не хотела брать, ведь он был ядовит. Но мужчина сказал, что тот, кто поселил нас здесь, солгал нам, ибо не хотел, чтобы мы стали мудрее его. И почему-то я поверила ему. И вкусила этого плода. И от его вкуса мне захотелось умереть, чтобы последним воспоминанием в жизни осталась эта влажная неповторимая сладость, такая же нежная, как сладость порочного поцелуя. Плод и вправду не был ядовит. 
      И тогда я услышала голос своего мужчины: "Что ты делаешь, опомнись?" Мой мужчина любил меня... Глаза его были полны слёз, он всё видел. Дрожащей рукой он сорвал с дерева плод и надкусил его в надежде умереть. Бедный, он думал, что плод полон яда... 
      А мой смуглый красавец обернулся змеёй и скользнул в траву, лишь блеснула под солнцем радужная чешуя. Больше я никогда не видела его. Тот, кто поселил нас здесь, в гневе проклял нас и обрёк меня в мучениях рожать детей моих. Но я не жалела потом ни разу о своём внезапном порыве. Мне уже не было страшно. Внутри меня - я это знала- зрело холодное семя того, другого.

А когда родился мой первый сын, я назвала его Каин.