Засыпательная лирика

Я решил сегодня не писать стихов,
и у меня все получалось поначалу,
но вой в ночи собак – волков
мне прилетает запоздало
из форточки. Декабрьский дождь
за окном все каплет на собак.
Среди собак есть, верно, вождь:
Иначе как?

В окне мелькнула птица.
Птицы – хищники по натуре.
Я лежу. Не спится.
В голове – куски увертюры.
А дождь стучится ко мне.
Я открою ему,
быть может, во сне.
Почему бы ему не войти самому?
Промозглому, декабрьскому…
Во всяком случае, дождь лучше собак.
Я должен сто рублей Дунайскому.
Но не спешу вернуть. Табак –
так пахнет моя куртка старая.
А если о дожде и дальше –
то штука очень странная,
никак иначе:
вчера в виде снега лежал,
не берем предрассудки –
мне лично он не мешал.
Минули сутки – и он на небе, а затем
(не представляю, правда, как)
он стал нежданно снова тем,
что озером зовется, морем. Чак
(так звали, скажем, осетрину)
съел что-то, что попало в воду,
вместе с водой. И тетя Нина,
готовясь к новому году,
купила Чака, которого поймали
рыбаки, а после эту рыбу
в банку закатали.
И так осетр попал в теть Нину.
Но, право, Вам скажу, вода…
имеет свойство выходить
из тети Нины как всегда
в трубу и проходить,
впадать в речушку и
испаряться вновь.
Хватит в мыслях воды!
В моем теле – кровь.
Она течет, наверное, по венам.
И по артериям, наверное, течет.
А значит, я еще живу и генам
моим спасибо. Меня влечет
Неведомо куда, но к сожаленью,
влечет не в сон, как я хотел бы.
Влечет меня к волненью,
принял бы снотворное, имел бы.
Ах, не уснуть – так не уснуть,
пошло оно все к черту!
Подушку, что ль, куснуть?
И поклонюсь я Лорду.
Вода, она ведь, знаете… такая…