Вам!

1.
Я -
       не облако в штанах.
Хотите,
          не буду до зноя бешеный,
Хамелеоном буду
                менять тона,
Буду слизью,
                теплой и нежной?!
Что вам такого от нежности досталось?
Пол-вздоха,
            на четверть губы?
К любви такой,
              чтобы кровь металась,
Вы не считаете
               себя слишком грубыми!..

...Алло, кто говорит?
                Опять автоответчик!
Огнем ладони
             я плавлю трубку.
И мысли лезут
              в глаза,
                как черти,
И пропадают,
            как руки в юбке.
Потом запрыгал
               нерв знакомый
В груди, чуть слева,
                и ниже пояса.
"...А-а... пусть её...
                другой!
                С истомой!
Алло, Наташа? Привет.
                Не бойся.
Со мною что?
             Да просто болен!
А ты что?.. Моешься?..
                О чём я так обеспокоен?
К тебе хочу. Ты там одна?
И слава Богу.
              Сейчас приду...
...Ну да, горю.
                Он? Как струна.
Его утопим
           в твоём пруду..."
И той же ночью
               срываюсь к ней я,
Забыв о первой,
                как в странном сне.
Так каждый раз,
                не сожалея,
Даю любовь всем.
                Она -
                лишь мне.

Поэты,
       размякшие
                в плаче и неге!
Мне ваши слюнявчики
                ужасно постыли!
Пишите побольше желанью элегий,
Они заменяют
             страданья пустые.
И помните, вы -
                погибла Помпея,
Когда взбушевался Везувий.
И только ему
             посвятил эпопею...
Кого вы назвали безумным?!
Дразните, дразните.
                Ничего,
                подкреплюсь.
Спокойствия тина
               близка.
Вы только не видели,
                как бьется пульс
На нитке сосуда
                под кожей виска...

...Алло, это ты?
                Неужели пришла?..
А что, уже утро?..
                Ну, это не важно.
Ты лучше скажи:
                Где.
                Ты.
                Была.
Как, кстати, зовут его, снова Саша?..
Алло, алло!..
              Б...ь, трубку бросила.
Ну что же, иди,
                без тебя обойдусь,
И плакать не буду,
                как в песнях Осина.
Ты видишь, спокоен?!!
                Как покойника пульс!

...От крика тяжелого
                зубы крошатся.
Откуда отчаянье
                у тела лежащего?
Должно быть, во мне
                еще копошатся
Надежда и Вера
               в любовь настоящую.
Я чувствую -
             мир для
                меня слишком тает,
А ночью мне хочется
                вскрикнуть от холода -
Кровать и подушка
                любимой не знают,
Любимой и девственной,
                сохранившейся смолоду.
Девять.
        Десять.
                Одиннадцатый.
На нервах играет ноктюрн
                одиночество.
И каждое слово
               в ночи антрацитной -
Пророчество.

Не оргий хочу я,
                не шлюх обнаженных,
Не тела горячего
                близость и мягкость -
Потом не уйти мне,
                закрыв капюшоном,
От собственных губ,
                и не спрятать их тяжесть.

" Я говорю с подругой юных лет.
  Пускай она со мной еще не встретилась -
  Но жду её, как солнечный рассвет,
  Как лето буйное в пробеге зимних месяцев...
  О нет, не о любви телесной
  Таинственным я связан разговором.
  Я говорю ей:"Как же ты прелестна
  Под розовым рассвета взором!"

И ей одной
           готов отдать я
Чечетку слов
             и нервов желчь.
С нее одной
            срывая платье,
Не прикоснусь
              к другой уже.
О милые женщины!
                В раздетом бесстыдстве,
В боящейся дрожи -
                не бойтесь мужчин.
Мужчина,
        желающий в женщину влиться,
Мечтает о той,
               для кого Он -
                один.



2.
Она ушла.
          Куда -
                еще не знаю,
Но, как стекло,
                разбились все слова:
"Ты мой родной...
                тебя лишь я желаю...
Тебя люблю...
              с тобою навсегда..."

Не венцом обручальным - лишь венчиком
Повенчались с тобою, как воры мы.
Запрягли мы коней, да с бубенчиком,
Да на все на четыре стороны!
Что же ты?
           хоть головою Крестителя
Иродиада ценила любовь.
Впрочем,
         и рядом с самим Спасителем
Были святые,
             пролившие кровь.
Так, значит, опять?!
                Угрюмо и дерзко
В свою конуру,
               как собака,
                забиться,
И выветрить запах её,
                любимый и мерзкий,
Глотнув димедролу,
                на сутки забыться?!
А утром,
         проснувшись,
                жалеть о мгновеньи,
Об этих глазах,
                жемчугах бесподобных,
Об этих руках,
               о дыханьи кисейном,
И брошенном взоре
                в молчании полном?
Послушайте, Бог,
                а зачем же либидо...
Ну,
    то есть, влеченье...
                Ну да, половое...
Придумали Вы
             для людей всех?
                Обидно!
Ну что Вы качаете
                седою главою!
Вот этот, за Вами,
                который крылатый,
Он знает,
          по Вашему,
                всё-всё про любовь?
Да будь он по горло
                весь в белом халате,
Я тоже могу так,
                чтобы пенилась кровь!..