Пастырь

С крутых вершин сорвавшийся под гору,
Он только точка в замкнутом кругу,
Скитальцу не найти в других опору,
Истаивая боль цветком в снегу.

Тут ласковое солнце потерялось,
Без слов, без рифм, он только пустота,
Его корабль покидает парус,
И чтоб проститься с миром полчаса.

Стихи его взорвали динамитом,
Нет места милосердию теперь.
Возьмет, сожрет и выпьет, что налито,
Весь мир – тюрьма и в клетке дикий зверь.

Он нынче постигает бессловесность,
Он взаперти и нет пути назад,
Настырно возвращаясь в неизвестность,
Чужой поэт пред вами виноват.

Лишь кровью писаны его страницы,
Нарушил он закон - сказал как есть.
Забилось сердце скрипом половицы,
Хоть пару строк стихов ему б прочесть.

Я это он, пишу в себе пред казнью
Последние из рифм, что мне даны,
Когда не смерть становится боязнью,
На что же мы в конце обречены.

Толпа вокруг желает лишь расправы,
Убить чужого: пастырь он,
Поэт готов, начнется праздник бравый,
Ведь ум мой – раб, слова – патрон.

Я говорил лишь то, что мне хотелось,
Все строки, будто звезды в рукавах,
За что, за что дана мне смелость?
Не буду прятать слезы на глазах.

И ветер все слабее становился,
И крики заглушались тишиной,
А я кадильным дымом еле вился,
Шуршал опавшею листвой.

Никто меня нигде не слышал,
Как будто полонез без нот,
Пускай совсем уедет крыша,
До нервной дрожи у висков.

Кому я нужен нынче, ведь не в моде?
Поэзия моя лишь мусор и позор,
Я не нашел себя в народе,
Я сам писал свой приговор.

Вот полчаса прошли так быстро,
Через секунду пастырь – труп,
Он не был грязным, не был чистым,
Но он виновен, прав лишь суд.

Так значит, я теперь исчезну?
Грешно ступать, но свят закон,
Стихам, столкнувшим тело в бездну,
Спасибо им за этот сон.

Он потерял свой крест на эшафоте,
Отрублен с шеей навсегда,
Его судьба промчалась на койоте,
Представ пред гордостью суда.